Текст книги "Приглашение к искушению"
Автор книги: Дженнифер Крузи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Дженнифер Крузи
Приглашение к искушению
Глава 1
Софи Демпси сразу не понравился Темптэйшен. Это же надо так странно назвать захолустный городишко – Искушение! Еще до того как машина супругов Гарви помяла крыло ее автомобиля и в результате столкновения разбились солнцезащитные очки ее младшей сестры, Софи уже знала: здесь их ждут одни неприятности. И этот дорожный инцидент только подтвердил худшие ее подозрения относительно людей, живущих в маленьких городках и разъезжающих на бежевых «кадиллаках».
Всего полчаса назад радостная Эми гнала машину по скоростному шоссе, ее пышные длинные волосы развевались на ветру, из вмонтированного в приборную панель магнитофона звучал голос Дасти Спрингфилда, и Эми негромко подпевала ему: «Непонятно где и как…» Ярко светило августовское солнце, редкие белые облака плыли по небу, а легкий ветерок шелестел в кронах кленов.
Но Софи в отличие от Эми эта идиллия не могла обмануть. Хорошо развитая интуиция – семейная черта нескольких поколений Демпси, – много раз выручавшая их из беды, подсказывала, что расслабляться не следует. Неизвестно, что ждет их с Эми впереди, в этом городке, какое искушение подстерегает сестер в Темптэйшене…
– Не гони так машину, – сказала Софи, поглядывая в окно и машинально перебирая серебряные колечки на пальцах. – Мы никуда не опаздываем.
Нет, ей решительно не нравился этот живописный благостный пейзаж Огайо. Ничего хорошего их здесь не ждет. Ничего.
– Да ладно тебе, перестань нервничать! – беспечно отозвалась Эми, взглянув на сестру поверх солнцезащитных очков. – Это всего лишь видеофильм, а не ограбление банка! Ну скажи, что здесь плохого?
Софи откинулась на сиденье и задумчиво промолвила:
– Как знать… Вспомни, когда в кинофильмах герои говорят: «Ну что в этом плохого?», через минуту всегда что-нибудь случается.
Впереди у края дороги появился указатель «Темптэйшен – 1/4 мили», и Софи снова, в который раз, задала себе простой на первый взгляд вопрос. Зачем они с Эми едут в этот маленький городок? Чтобы снимать видеофильм, к которому у нее еще даже не написан сценарий? Для актрисы, давно вышедшей в тираж, но страстно желающей напомнить публике о себе? Для актрисы, с которой Софи давно знакома, но которой совершенно не доверяет? Нет, определенно они с Эми совершили непростительную глупость, согласившись приехать в этот городок! В сущности, здесь их никто не ждет, а сейчас они свалятся на голову изумленным жителям, как летучие мыши. Вы нас не ждали? А мы – вот они!
– Знаешь, Эми, давай плюнем на все и уедем отсюда, пока не поздно, – предложила Софи. – Этот городок Темптэйшен мне не внушает доверия!
– Перестань паниковать и заводить окружающих! – усмехнулась Софи. – Ничего плохого с нами здесь не случится.
Машина свернула с шоссе на старую узкую дорогу, ведущую к городку, и девушки увидели современную бензоколонку и старинный обшарпанный мотель «У Ларри».
– Впечатляюще; не правда ли? Какие контрасты! – воскликнула Эми.
– Ерунда! Ты просто не знаешь, какие опасности таят в себе такие вот маленькие, с виду ничем не примечательные городки, – объяснила Софи. – Тебе было всего десять лет, когда наша семья перебралась в большой город, поэтому ты не помнить, как противно было жить в маленьких городках.
– Да ладно тебе ворчать!
Впереди показалось темное здание, и Софи, окинув его подозрительным взглядом, вслух прочитала вывеску:
– «Бар „Темптэйшен“. Пиво. Музыка». Конечно, Клиа легко говорить: «Мы будем импровизировать!» Но каждая импровизация все равно предполагает наличие хотя бы самого краткого, но сценария. И идея Клиа снять фильм о том, как она, якобы известная артистка, возвращается в свой родной город для того, чтобы встретиться с возлюбленным своей юности Фрэдом, мне кажется неубедительной и нуждается в детализации.
– Его зовут Фрэнк, – поправила Эми.
– Ну, пусть Фрэнк, какая разница?
– Софи, почему ты так раздражена? Наконец-то у нас появилось предложение снять не наскучивший до чертиков очередной свадебный видеофильм, а кое-что получше, так ты вместо того, чтобы радоваться, только и ворчишь: «Ничего хорошего», «Лучше бы мы остались в Цинциннати», «Клиа не внушает мне доверия»! А собственно, почему ты ей не доверяешь? Только потому, что когда-то она отфутболила нашего братца Дэви и вышла замуж за телеведущего? Конечно, родственная солидарность – это благородно, но уже давно не актуально, ведь с тех пор прошло много лет!
– Да разве в этом дело? – возразила Софи. – Я говорю о другом: мы не знаем, как и что…
– Перестань! Предложение Клиа – большая удача и для тебя, и для меня. И кстати, ты хотя бы на время забудешь о своем Брэндоне.
«Да уж! – подумала мрачная Софи. – Как это похоже на Эми: заставлять людей делать то, что ей нужно, убеждая, будто поступают они так исключительно ради собственного блага! А потом попадают в разные передряги!»
– Знаешь, для меня до сих пор загадка, почему ты встречаешься со своим психиатром? – добродушно спросила Эми. – Твоей медицинской страховки едва хватает на его гонорары.
– Моим бывшим психиатром, – уточнила Софи, пристально разглядывая узкую пустынную дорогу.
Неприятное место. Подозрительное…
– Бывшим, – повторила она. – И это обстоятельство сэкономило мне не только деньги, но и уйму времени. Ты даже не представляешь, как это здорово: не думать, что и как ему объяснять про мою семью!
– Догадываюсь. Знаешь, иногда мне приходит в голову странная мысль: может быть, нам судьбой предначертано быть… ну… плохими? – улыбнулась Эми. – И в связи с этим я часто думаю: а если нам с тобой бросить эти дурацкие свадебные видеофильмы и покатиться по наклонной плоскости, последовав примеру членов нашей отчаянной семейки? Как тебе кажется?
– Нет, – покачав головой, ответила Софи. – Ни к чему хорошему это не приведет.
Она ожидала, что сестра возразит и начнет приводить аргументы в поддержку своей авантюрной идеи, но та вдруг оживленно воскликнула:
– Смотри, Софи! Дорожные знаки!
Эми притормозила, и они с любопытством стали читать многочисленные выцветшие, покосившиеся черно-белые дорожные указатели: «Первая лютеранская церковь в Темптэйшене», «Дамский клуб Темптэйшена», «Театр „Темптэйшен“».
Самый дальний дорожный указатель с пятнами ржавчины возвещал: «Добро пожаловать в Темптэйшен!», под ним располагалась такая же обшарпанная маленькая табличка, гласившая: «Финис Т. Такер. Мэр города», а рядом – еще одна вывеска, но почти новая, без ржавчины, сообщавшая легкомысленным туристам: «Семейные ценности – прежде всего!»
– О Господи, пора уносить отсюда ноги, пока не поздно! – театрально застонала Софи, закрыв лицо руками. – Скорее поворачивай назад!
– Представляешь, сколько лет этому несчастному мэру Финису Т. Такеру? – рассмеялась Эми. – Судя по всему, его последняя любовная интрижка состоялась двести лет назад, не меньше. Бедный старикан!
Дорога вдоль холма круто пошла вверх, и через несколько минут открылась панорама городка. Темптэйшен располагался по обеим сторонам маленькой мутноватой речки, через которую в двух местах были проложены мосты. У подножия холма, поросшего яркой зеленой травой, сестры увидели небольшие каменные дома, а на его вершине возвышались красивые богатые особняки.
– На холме живут местные шишки, – констатировала Софи. – Мы с тобой никогда не принадлежали к элите.
Эми ничего не ответила. Она напряженно вглядывалась в даль и вдруг воскликнула:
– Софи, ты только посмотри! Кажется, водонапорная башня. Ну и ну!
Софи проследила за взглядом сестры и заметила вдалеке весьма странное сооружение. То есть ничего странного в башне не было, но телесный цвет, в который она была выкрашена, вызывал определенные двусмысленные ассоциации. От изумления Софи даже перестала машинально теребить серебряные колечки на пальцах.
– Вот это да! Верх оригинальности! Эми, признайся, это сооружение телесного цвета ничего тебе не напоминает? Кому, интересно, пришло в голову выкрасить башню в такой цвет?
– Да… Мне определенно нравится Темптэйшен! – рассмеялась Эми, включая видеокамеру. – Похоже, древний старикан Финис Т. Такер подобным образом скрашивает свои дни на закате жизни. Можно понять и посочувствовать: а что ему остается делать, как не тешить себя таким вот весьма сомнительным способом? Классный дед!.. Софи, – попросила она, – ты садись за руль, а я начну снимать изумительные достопримечательности города.
Эми остановила машину, и сестры поменялись местами.
– Как ты думаешь, в этом городке есть еще на что полюбоваться?
– Вряд ли, – поморщившись, отозвалась Софи. – Башня – это предел. Я уверена, что китайские рестораны здесь отсутствует, а если они и есть, то кормят там отвратительно. А уж о бильярде нечего и мечтать.
– Ну вот, опять заворчала! Давай немного вернемся назад, я должна непременно запечатлеть все эти ржавые вывески и указатели. Вдруг пригодятся для будущего фильма?..
– Слушай, а если для съемок в этом городе нужно специальное разрешение местных властей? – спросила Софи, надевая солнцезащитные очки.
Она посмотрела в зеркальце заднего обзора, убедилась, что дорога пуста, и круто вывернула руль.
– А мы ни у кого и спрашивать не будем! – Эми беспечно махнула рукой. – И вообще, никто ничего не узнает, – добавила она, и в ее голосе Софи послышались так хорошо знакомые интонации их отца. Он тоже всегда так говорил…
Эми высунулась из окна машины, выставила видеокамеру и сказала сестре:
– Ты следи за дорогой, а то вдруг какой-нибудь придурок неожиданно выскочит и врежется в нас. Скорость не должна превышать пяти миль в час, Софи, иначе мы точно с кем-нибудь столкнемся.
Машина медленно двигалась назад, приближаясь к дорожным указателям, которые произвели на сестер столь сильное впечатление. Внезапно откуда-то сбоку на дорогу вылетел бежевый «кадиллак». Софи не успела ни затормозить, ни увернуться. Раздался визг тормозов, лязганье металла, грохот, Софи сильно тряхнуло, а солнцезащитные очки Эми ударились о приборную панель и разбились.
Несколько секунд Софи сидела неподвижно, тяжело дыша и облизывая кровь с нижней губы. Из магнитофона раздавался бодрый голос Дасти Спрингфилда, как ни в чем не бывало напевавшего «Я мечтаю попробовать все». Софи осторожно повернулась и с опаской взглянула на сестру, которая сидела, наклонившись вперед.
– Эми… С тобой все в порядке?
Та медленно подняла голову, глубоко вздохнула и тихо ответила:
– Кажется, да. – Затем посмотрела на видеокамеру. – С камерой тоже все нормально. Это – главное. А вот очки от солнца придется торжественно похоронить.
– Да черт с ними! Главное, что мы остались живы и невредимы!
– Да… ничего не скажешь, хорошенькое начало, – вздохнула Эми. – А какие приветливые люди живут в этом милом городке! Так и норовят угробить приезжих.
Софи выключила магнитофон и выглянула из окна, чтобы посмотреть на этого приветливого горожанина, помявшего крыло их автомобиля. Седоватый высокий, внушительных размеров представитель славного городка Темптэйшен, с красным от ярости лицом и злобным взглядом, неумолимо приближался к их машине.
– Мне этот тип совсем не нравится, – шепнула Софи сестре. – Сейчас начнет качать права и доказывать, что все произошло по нашей вине. Знаю я этих аборигенов…
Она раскрыла сумку, достала карточку страховки и поблагодарила Бога за то, что авария произошла не по их вине, поскольку количество дорожных правонарушений, допущенных ее сестрой Эми в последнее время, уже давно превысило все мыслимые и немыслимые пределы.
– Ты сиди тихо, я сама буду разговаривать с ним, – попросила Софи. – Сейчас мы разберемся, вызовем представителя страховой компании и потом…
– Авария произошла по нашей вине, – прошептала Эми. – Мы не заметили дорожный знак, запрещающий…
– Что? – похолодев, изумленно спросила Софи. – Мы…
– Я же тебе говорила, чтобы ты следила за дорогой и ехала со скоростью не более пяти миль в час! А теперь…
Славный представитель славного городка Темптэйшен, которого Софи мысленно уже назвала Шкафом, тяжелой поступью подошел к машине и, наклонившись к раскрытому окну, возмущенно произнес:
– Юные леди, вы не знакомы с правилами дорожного движения? Вы превысили скорость! Где ваша страховка?
Софи пристально оглядела с головы до ног мужчину в темно-синем костюме и решила, что связываться с ним – себе дороже выйдет. Шкаф действительно выглядел весьма внушительно, даже грозно. Тяжелое лицо, злобные маленькие глазки, массивная нижняя челюсть, огромные руки трясутся…
– Мы не превышали скорость! – возразила Эми. – Мы ехали пять миль в час, не более. Это вы врезались в нас и помяли нам крыло, папаша!
– Эми, замолчи, – прошептала Софи, держа в руках карточку страховки. – Я сама разберусь. – Она снова окинула мужчину внимательным взглядом и попыталась изобразить самую любезную улыбку. – Извините, – вежливо произнесла она. – Извините.
Водитель «кадиллака», увидев очаровательную улыбку Софи, вдруг смутился.
– Ну, вообще-то…
– Дело в том, папаша, что…
– Эми! Прекрати! – бросила Софи и, обращаясь к Шкафу, пояснила: – У моей младшей сестры речь часто опережает мыслительный процесс, так что вы не обращайте на нее внимания, пожалуйста!
– Ладно, не буду… – удивленно протянул Шкаф.
– Мы впервые оказались в вашем милом городе, – очаровательно улыбаясь, продолжила Софи. – И понимаете, так бывает, когда приезжаешь в незнакомое место… Дороги не знаешь, ориентируешься плохо…
– Да, я понимаю, – кивнул водитель «кадиллака», и на его лице появилось подобие улыбки, но он вовремя спохватился и строгим голосом сказал: – Однако это не означает, что вам можно…
– Конечно, вам проще: вы, несомненно, опытный водитель! – перебила его Софи. – И вы всегда хорошо ориентируетесь в незнакомых местах.
– Ясное дело, головы не теряю ни при каких обстоятельствах! – с гордостью подтвердил Шкаф.
– Мы сожалеем, что доставили вам неприятности и волнение, но, думаю, все можно легко уладить. Зачем нам стоять тут посреди дороги на жарком солнце и дожидаться полиции? Давайте запишем наши данные и распрощаемся, – продолжала Софи, мило улыбаясь. – Вас устраивает такой вариант?
Водитель «кадиллака» глубокомысленно наморщил лоб, долго молчал и наконец пробурчал:
– Устраивает, потому что если мы будем торчать тут на солнцепеке до тех пор, пока Уэс или Дан соизволят прибыть сюда, то мы изжаримся.
«Так… Абориген называет полицейских по именам, – отметила Софи. – Это уже хуже. Пора прощаться, пока не поздно». Она посмотрела на сестру и, не переставая улыбаться, произнесла:
– Надо записать сведения о машине.
Шкаф тоже перевел взгляд на Эми, держащую в руках видеокамеру. Внезапно он переменился в лице и строго спросил:
– А это еще что такое?
– Видеокамера, – с невинным видом объяснила Эми.
– Так… Значит, вы собираетесь снимать здесь кино?!
– А вы используете видеокамеру для каких-то иных целей? – поинтересовалась Эми. – Ладно, давайте я перепишу ваши данные, и мы расстанемся. Только имейте в виду, папаша: наша машина дорогая, и ее ремонт будет стоить дорого.
Водитель «кадиллака» побагровел, задохнулся от возмущения, а Софи раздраженно ткнула Эми пальцем в бок.
– Не обращайте внимания, я вам уже объясняла, что у нее…
– Ну нет, хватит морочить мне голову! – злобно прошипел Шкаф. – Авария произошла по вашей вине, вы грубо нарушили правила дорожного движения и ответите за это! Моя жена до сих пор не может прийти в себя от пережитого страха!
– Жена? – изумленно повторила Софи. – Ваша жена?
– Да, моя жена! – рявкнул Шкаф. – Немедленно отвечайте, какое кино вы собираетесь снимать в нашем городе?
Но Софи, не обращая внимания на его бурное негодование, вышла из машины и направилась к бежевому «кадиллаку». Около него, оперевшись рукой о крыло, стояла женщина: ее лицо было мертвенно-бледным, в светло-голубых глазах застыл испуг. Несколько секунд Софи смотрела на нее, а потом, обернувшись к ее мужу, возмущенно воскликнула:
– Чем устраивать скандал, лучше бы помогли своей жене! – И обратилась к сестре: – Давай отгоняй машину на обочину, списывай его данные, и будем ждать полицию!
– У тебя из нижней губы сочится кровь, – сказала Эми, протягивая ей бумажную косметическую салфетку.
Софи промокнула губы и обратилась к жене Шкафа:
– Вы ранены?
Женщина растерянно пожала плечами, заморгала, отворачиваясь от яркого солнца, и стала машинально теребить пуговицу на летнем костюме. Софи посоветовала ей сесть в машину, и та, покорно сев на переднее сиденье, закрыла глаза.
– Наклоните голову! – скомандовала Софи. – Пригните голову к коленям, вам будет легче!
– Вирджиния, что ты делаешь? – раздался изумленный голос Шкафа.
Женщина вздрогнула и подняла голову.
«Да… если бы ты был моим мужем, я бы давно повесилась, – бесстрастно констатировала Софи. – Но мне в отличие от этой бедной Вирджинии крупно повезло».
– Надо, чтобы кровь прилила к голове, – повернувшись к водителю «кадиллака», уверенным тоном объяснила Софи. – Ей станет лучше. Моя сестра записала ваши данные? – поинтересовалась она и, заметив в его дрожащей руке листок бумаги, удовлетворенно кивнула. – Вот и хорошо. Везите свою жену домой, а возникшие проблемы решим позднее. Мы с сестрой останемся в вашем городе до воскресенья, а потом вернемся в Цинциннати.
– Где вас можно будет найти? – строго спросил Шкаф.
– На ферме Уиппл.
– Так вы друзья Клиа Уиппл? – удивилась все еще бледная Вирджиния. – Она вернулась домой? Стивен, ты слышал? Клиа приехала! – И пояснила Софи: – Мы не видели нашу знаменитость почти двадцать лет… только в фильмах.
«В фильме, – мысленно поправила ее Софи. – По-настоящему миссис Уиппл снялась лишь в одном приличном фильме. Все остальное барахло – не в счет». А вслух вежливо ответила жене Шкафа:
– Да, Клиа вернулась домой. И мы пробудем в ее доме до воскресенья. Всего хорошего!
– Как здорово! – не унималась Вирджиния, лицо ее порозовело и оживилось. – Подождите, а вы не знаете, Клиа все еще замужем за красавчиком Зейном Блэком? Мы каждый день видим его в вечерних теленовостях. Пожалуйста, передайте Клиа от меня привет!
Софи вернулась к своей машине, села за руль и услышала возмущенный голос Стивена:
– Они собираются снимать в нашем городе видеофильм. Это незаконно! Прежде чем использовать наш город для съемок, необходимо спросить у нас разрешение на это, а в противном случае мы…
Софи усмехнулась и, захлопнув дверцу, включила зажигание. Машина медленно двинулась по дороге.
– Какой злобный этот Шкаф! – прошипела Эми и, заискивающе взглянув на сестру, спросила: – С тобой все в порядке?
– В полном! Попала в аварию! Повредила машину! А моя дерзкая сестрица, вместо того чтобы помалкивать, все время влезала со своими глупыми репликами и демонстрировала аборигену свою видеокамеру! Теперь весь город будет знать, что мы собираемся снимать здесь фильм. Великолепно! Я с самого начала подозревала, что ничего хорошего из нашей затеи не получится. Так оно и вышло.
– Ладно, не ворчи, ничего страшного не случилось, – беспечно произнесла Эми. – А то мы пропустим нужный поворот.
Когда машина наконец въехала в пыльный двор и затормозила на площадке перед домом, Софи с хмурым видом изрекла:
– Мрачное место. Я предвидела это.
– А где Клиа? – спросила Эми, оглядывая старое, давно не ремонтированное здание с облупившейся краской.
К дому примыкала просторная открытая веранда, на которой стояло несколько кресел-качалок.
– В таком месте снимать фильм? – покачав головой, с сомнением промолвила Софи. – Я знала, что Клиа доверять нельзя!
– Пахнет тухлой рыбой, – втянув носом воздух, заметила Эми. – Наверное, это тянет с реки.
Софи открыла дверцу и уже собиралась выйти из машины, как на веранде показалась хозяйка дома. Клиа неторопливо спустилась по ступеням и с царственным видом пошла им навстречу. Выглядела она очень и очень неплохо: ярко-голубое платье облегало стройную фигуру, на лице сияла голливудская улыбка, а светлые пышные волосы золотились на солнце.
– Вы опаздываете, – не переставая улыбаться, любезным тоном произнесла Клиа и театральным жестом протянула руки к Эми и Софи.
– Мы тоже очень рады тебя видеть, – отнюдь не весело произнесла Софи, вышла из машины и стала доставать из багажника свои вещи.
Первым был извлечен маленький переносной холодильник. В нем Софи хранила бутылки с лимонадом и запасы мороженого «Дав», которые, по ее мнению, обеспечивали «путешествие с комфортом». Эми, взяв видеокамеру, тоже вышла из машины, окинула жилище Клиа пристальным взглядом опытного режиссера и заявила:
– Нет, здесь ничего. Экстерьер неплохой.
– Я же вам говорила, – с загадочной улыбкой промолвила актриса.
Софи фыркнула, взяла холодильник, поднялась по растрескавшимся деревянным ступеням на веранду и буркнула себе под нос:
– Похоже, впереди нас ожидают жаркие денечки.
Через восемь миль от фермы Уиппл, в здании городского совета, отделанного мрамором и песчаником, мэр Финис Т. Такер председательствовал на очередном длинном и нудном совещании, где решались неотложные текущие проблемы, и в сотый раз задавал себе один и тот же риторический вопрос: «Для чего мне все это нужно?» И в самом деле, слушать скучные речи членов городского совета, смотреть на унылые физиономии, соглашаться, кивать, голосовать, возражать то учительнице средней школы, то городскому коронеру, то этому выскочке актеру-любителю, то своей собственной матери, которая тоже любит вести пространные беседы о нуждах города…
Мэр Такер вздохнул, изобразил на лице озабоченность и попытался вникнуть в пламенную речь Хилди Мэллоу о замене старых уличных фонарей. Подавив зевок, он занялся изучением стройных ножек секретаря городского совета Рейчел. А почему бы и нет? У девушки действительно изумительные длинные стройные ножки, как говорится, там было на что полюбоваться. Нет, к двадцатилетней Рейчел, которая была намного младше его, Фин вовсе не питал никаких чувств и категорически не собирался их питать в будущем, к великому огорчению собственной матери.
– …я убеждена, что если мы не поскупимся и поставим на улицах новые красивые фонари, ни один вандал не осмелится поднять на них руку. – Хилди Мэллоу замолчала и вопросительно посмотрела на мэра.
Фин спохватился и отвел взгляд от стройных ножек Рейчел. В самом деле, ведь речь сейчас идет не об их несомненных достоинствах, а о проблеме установки новых уличных фонарей!
– Я уверена, новые фонари будут прекрасно гармонировать со старинной архитектурой прошлого века, – подала голос Лиз Такер, мать Фина.
Фин покосился на местных жителей, которых пригласили на заседание городского совета изображать заинтересованную общественность, и подумал: «Хорошо, что их только четверо».
Лиз Такер явно не подумала прежде, чем произнести эту фразу: новые фонари прекрасно гармонировали бы с архитектурой домов только на холме, то есть с особняками, в которых жила местная элита, а вот на улицах, где дома были попроще и победнее, они смотрелись бы вычурно. В общем, городские власти, как всегда, забыли о простых людях – так можно было истолковать слова Лиз Такер.
– Фонари будут установлены повсеместно? – спросил Фрэнк Латс.
– Разумеется!
– Хорошо, значит, я могу быть спокоен за ту часть города, которая возводилась непосредственно при моем участии!
И Фрэнк, довольный собой, театральным жестом провел рукой по волосам, изобразил на лице улыбку, означавшую «я – любимец всех без исключения женщин».
– Давайте ставить вопрос на голосование! – призвала Хилди Мэллоу.
– Но как мы можем голосовать, если Стивен и Вирджиния отсутствуют? – возразила Лиз.
– Мы все за, и даже если они были бы против, то нас – большинство, – сказала Хилди Мэллоу и, взглянув еще на одного члена городского совета, доктора Эда Ярнелла, уточнила: – Вы согласны со мной?
Тот встрепенулся и быстро пробормотал:
– Разумеется, согласен.
Фин Такер тоже перевел взгляд на Эда и печально вздохнул. Почему-то всегда портилось настроение, когда он смотрел на доктора. Наверное, оттого, что в Эде мэр видел себя. Точнее, себя через тридцать лет, и ему это очень не нравилось. Да и кому доставит удовольствие представлять себя лысым шестидесятилетним мужчиной, из года в год заседающим на этих унылых городских советах? Нет, Такер не хотел стареть столь уныло и становиться таким, как доктор Ярнелл!
Фин виновато посмотрел на три большие фотографии, висящие на противоположной стене зала. На них были запечатлены три предыдущих мэра города: Финис Т. Такер – его отец, Финис Т. Такер – его дед и Финис Т. Такер – его прадед. У всех были строгие лица, холодные внимательные глаза, широкие переносицы и твердая линия губ. Одним словом, воплощение добродетели этого городка.
– Что у нас дальше на повестке дня? – спросил Фин после единогласного принятия решения о новых фонарях.
– Вопрос о водонапорной башне, – ответила Лиз Такер.
В этот момент двери распахнулись, в зал заседаний вошли Стивен и Вирджиния Гарви.
– Мы попали в дорожную аварию! – взволнованно и торжественно сообщила Вирджиния, садясь на стул и приглаживая растрепавшиеся волосы. – Привет, дорогая! – Она погладила по руке свою дочь Рейчел и продолжила: – Представляете, мы со Стивеном спокойно едем по шоссе, и вдруг откуда ни возьмись, словно из-под земли, на большой скорости вылетает автомобиль и врезается в нас! В машине две девицы: одна – рыжая, как показалось Стивену, а другая… ничего, симпатичная брюнетка, весьма любезная, как оказалось. И волосы такие пышные, вьющиеся, но, откровенно говоря, обе они – не нашего круга. Девушки сообщили, что направляются на ферму Уиппл снимать видеофильм! Представляете?
Когда миссис Гарви безапелляционно заявила, что девицы «не нашего круга», Лиз Такер презрительно поджала губы, а ее сын усмехнулся. Фин сразу вспомнил, как мать не раз удивленно говорила отцу: «Я никогда не смогу понять, как Стивена угораздило жениться на продавщице одного из своих магазинов? Его покойная мать, наверное, до сих пор переворачивается в гробу!»
– Ладно, Вирджиния, заканчивай! – хмуро произнес Стивен. – Мы и так опоздали на заседание, а нам надо решить еще несколько важных вопросов.
– Минуточку, какое кино они собираются снимать? – удивилась Хилди Мэллоу, и миссис Гарви, пересев к ней поближе, наклонилась и что-то зашептала ей на ухо.
– На повестке дня еще один вопрос, – начал Фин Такер и замолчал.
Его тоже заинтересовало известие о том, что приезжие девицы собираются снимать в его вотчине какое-то кино, и если это правда, то к вечеру об этом будет знать весь город. Думать о водонапорной башне решительно не хотелось!
– Да, вопрос, связанный с водонапорной башней, надо решать немедленно! – раздался голос возмущенного Стивена, который в отличие от мэра придавал этой проблеме огромное значение. – Потому что это форменное безобразие! Ее цвет! Неряшливый, тусклый…
– В половине пятого у меня назначена встреча на ферме Уиппл, а к шести вечера я должен быть на репетиции, – шепотом сообщил Фрэнк, наклонившись к Фину Такеру. Очевидно, цвет водонапорной башни его совсем не волновал. – Мы ставим «Пирушку», я, разумеется, в главной роли. – И он самодовольно усмехнулся.
Фин Такер кивнул, подумав, что сорокадвухлетний Фрэнк, актер-любитель, выглядит вполне прилично, но с ролью «любимца женщин» явно справляется с трудом.
– …Я убеждена, что персиковый цвет для водонапорной башни – самый подходящий! – продолжала Хилди Мэллоу.
– Это что, по-вашему, прачечная? – гневно возразил Стивен. – Это водонапорная башня! Она должна быть белой! Все водонапорные башни белые!
– Между прочим, в Гровпорте она выкрашена в голубой цвет, – ехидно сообщила Хилди.
– Ну, Гровпорт нам не указ, – пренебрежительно отмахнулся Стивен.
Он покосился на «общественность», сидящую в первом ряду, и, наклонившись к Фину Такеру, тихо, но язвительно произнес:
– Мне всегда казалось, что мэр, болеющий душой за свой город, которому люди доверили его, не может и не должен оставаться безучастным к решению серьезных проблем! Наша святая обязанность – защищать семейные ценности, не забывай об этом, Такер!
«Ну, поехал…» – равнодушно подумал Фин.
Раньше Фин Такер очень остро реагировал на мистера Гарви. Его раздражало и возмущало в нем все: и резкий голос, и безапелляционность суждений, и ханжеская мораль… Но за те девять лет, что Фин Такер пробыл на посту мэра Темптэйшена, он научился не только не обращать внимания на Стивена Гарви, но и даже не слышать его. Однако данная ситуация требовала непосредственного вмешательства мэра, и Фин Такер, откашлявшись, с задумчивым видом обратился к Хилди Мэллоу:
– Я полностью разделяю вашу точку зрения, что только люди с больным, извращенным воображением могут видеть в нашей выкрашенной в телесный цвет водонапорной башне нечто совсем иное, чем просто техническое сооружение. Но, к сожалению, должен констатировать, что подобных людей в нашем городе немало. И туристы, въезжающие в Темптэйшен, рискуют попасть в аварию, заглядевшись на башню. Надо бы перекрасить ее в более спокойный, радующий глаз цвет.
Хилди Мэллоу наградила мэра таким уничижительным взглядом, будто он предал интересы всей нации.
– Это безобразие! – снова подал голос Стивен, посматривая на представителей общественности. – Руководство города должно немедленно решить эту серьезную проблему!
– У меня назначена важная встреча, а потом репетиция! – громко объявил Фрэнк. – Я играю главного героя в пьесе «Пирушка». Давайте быстро проголосуем и разойдемся, иначе я опоздаю!
– Надо ставить вопрос на голосование, – подал голос Фин Такер.
– Как сформулировать вопрос в протоколе? – спросила Рейчел.
– Вопрос о перекраске водонапорной башни, – ответил мэр.
– Нет, это слишком обтекаемо! – возразил Стивен и, повернувшись к дочери, сказал: – Рейчел, пиши следующее: о перекраске водонапорной башни в ее прежний красно-белый цвет. – И, обращаясь к присутствующим членам городского совета, напомнил: – Раньше наша башня была красно-белая. Хорошие, спокойные, не раздражающие глаз тона.
– Стивен, давай просто запишем: «О перекраске водонапорной башни», – предложил Фин Такер.
– Нет, я настаиваю на добавлении слов «в красно-белый цвет»!
– Я поддерживаю это предложение, – раздался голос Вирджинии.
В жизненно важных вопросах, таких, как перекраска водонапорной башни, Вирджиния Гарви всегда принимала сторону мужа и очень гордилась своей принципиальностью. Результаты голосования показали, что члены городского совета не всегда единодушны во мнении: Стивен, Вирджиния и Лиз Такер желали видеть водонапорную башню обновленной, а Хилди Мэллоу, Эд Ярнелл и Фрэнк Латс предпочли бы любоваться башней персикового цвета.
– Вы никогда не изменяете своим принципам: всегда голосуете так же, как ваш муж, – язвительно бросила Хилди миссис Гарви.
