Текст книги "Запах лаванды"

Автор книги: Дженнифер Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Можно одурачить мальчика своим наносным очарованием, но куда сложнее одурачить себя, с самообличительной жестокостью подумала Камилла Кэмпбелл.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Камилла слышала, как подъехала машина Пита Макдугла, но заставила себя усидеть на месте. Она слышала неумолкающую болтовню Шона, которому частенько свежий воздух ударял в голову. Этим Шон очень напоминал самого Пита, каким она знала того в юности. Как и то, что после периодов пограничного перевозбуждения он частенько впадал в затяжное уныние.

– Успокойся, Шон! – услышала она утомленный голос Пита Макдугла. – Достаточно пошумел. Иди домой, умойся и переоденься.

– А где же лошадь? – раздался разочарованный вопрос Саймона.

– Отец не купил, – с досадой произнес Шон. – Он заставил меня пойти с ним на сделку.

– То есть? – дознавался Саймон.

– Я договорился, что в течение следующих шести недель буду возить твоего братца на конюшни, чтобы у него была возможность попрактиковаться в уходе за лошадьми. Если и по истечении этого срока он еще будет гореть желанием, то я, так и быть, куплю вам лошадь… А для тебя у меня тоже найдутся дела на лето, – отчеканил Пит.

– Понятно, – пробурчал Саймон, который тем не менее воспринял это известие куда спокойнее, чем Шон.

– Это ведь не из-за того, что лошадь дорогая, пап? – тревожным голосом спросил Шон.

– Нет, Шон. Такая лошадь, как эта, безусловно, была бы приобретением не из дешевых. Но я знал, сколько стоят лошади. Однако, прежде чем взять на себя ответственность за живое существо, я должен быть полностью уверен в вас. Иначе уход за нею станет моей повинностью, а мне этого не нужно. Достаточно с меня и двух оболтусов! – насмешливо объявил Пит.

– Но ты же знаешь, как я обожаю животных! – в отчаянии воскликнул Шон.

– Ты обожаешь смотреть на них по телевизору, читать про них, фантазировать, Как бы это было, если бы у тебя вдруг появился собственный единорог. Но настоящая живая лошадь – это намного серьезнее, чем хомяк или собака. Одной любви недостаточно, сын. Уход за лошадью требует больших физических сил и воли, иногда даже жертв. Ты сможешь оценить это в должной степени, поработав месяц-полтора на конюшне.

– Ты не веришь мне, отец, – с горечью упрекнул Пита Шон.

Камилла не вынесла этого укора и подошла к окну. Не раздвигая занавесок, она присмотрелась к происходящему через дорогу. Отец и сыновья Макдугл стояли возле открытого гаража. Она увидела, как Пит склонился к Шону и положил руку ему на плечо.

– Не разыгрывай мелодрам, сынок. Мужчине не пристало так себя вести. Ты знаешь, что я не отказываю окончательно. Наоборот. Я даю тебе полную свободу выбора. Узнав, что к чему, ты с большей уверенностью сможешь выбирать, как поступить: заводить лошадь или нет? То, что тебе представляется желанным сейчас, может разочаровать тебя в самом скором будущем. По-моему, я предлагаю достойный компромисс. Не хочу, чтобы мои сыновья выросли взбалмошными и безответственными людьми.

– Шон, отец говорит дело, – тихо вступил Саймон. – Ты сможешь поработать с профессионалами, овладеешь необходимыми навыками. Там будет много лошадей, а не одна, и каждая со своим норовом. Так ты быстрее узнаешь, какие бывают трудности и как с ними справляться. Это придаст тебе уверенности. Лично меня, если честно, пугает покупка лошади.

– Вы что, сговорилась?! – оскорбленно вскрикнул Шон и театрально вскинул руки. – И давно ты стал таким благоразумным? – напустился он на брата. – Трус! Подхалим!

– Ты знаешь, что не прав, просто не хочешь признавать это, осел! – вернул ему комплимент Саймон.

Но Шон, не удостоив его вниманием, взбежал на крыльцо и демонстративно хлопнул дверью.

Пит потрепал Саймона за плечи и что-то тихо тому сказал, но, видно, Саймона это не сильно утешило, потому что он еще некоторое время простоял в задумчивости, пока отец закрывал гараж.

Это означало разлад в семействе Макдуглов. Ссора между братьями всегда воспринималась всеми тяжелее, чем раздор между отцом и сыновьями. Даже сердясь на Шона и Саймона, Пит никогда не пренебрегал своими отцовскими обязанностями. И это было самым верным путем к примирению, так как мальчики всегда знали, кому они всем обязаны.

Отец ошибся в одном-единственном пункте. Он сказал сыновьям, что обдумает приобретение лошади. Сказал им, полагаясь на их зрелость и сознательность, чего, как оказалось, делать не стоило. Они были маленькими мальчиками, которые с легкостью принимали желаемое за действительное. И в словах отца оба услышали обещание. Теперь же он, что называется, их разочаровал. И если Саймон еще способен был принять мнение отца, то Шон оказался глух, поскольку его уже захлестывали мечты, в которых он был чуть ли не царственным наездником, рыцарем, кавалеристом и бог знает кем еще.

Когда Пит заподозрил ошибку, было уже поздно. Братья только и знали, что предвкушали приобретение лошади, и ни о чем другом думать не могли. И потому все осторожные оговорки Питера оставались для них пустым звуком.

– Отец, ты идешь домой? – окликнул Пита Саймон.

– Дед вернулся? – спросил Пит.

– Давно. Я и вас давно дожидаюсь, – тоном упрека проговорил погрустневший Саймон.

– Ну, ты сам видишь, какой он взвинченный, – кивнул Пит в сторону дома, имея в виду Шона.

– Пап, пойдем скорее. Я должен тебе кое-что показать, – таинственно произнес Саймон, и его глаза снова вспыхнули и лицо осветила улыбка.

– Что? – поинтересовался Пит Макдугл.

– Кое-что… – интригующе повторил тот. – Это сюрприз!

– Я боюсь сюрпризов, сын. Скажи, что это приятный сюрприз.

– Это приятный сюрприз, – обнадеживающе кивнул Саймон.

– В таком случае я, пожалуй, рискну войти в дом, – пошутил Пит.

– Это на кухне! – сообщил Саймон, дожидаясь отца на крыльце.

Камилла видела, как за ними закрылась дверь…

– Ой! – воскликнул Саймон, увидев, что произошло в его отсутствие.

Маленький щеночек в углу кухни на некрепких ногах скользил по золотистой лужице, которую сам же и пролил. И теперь он поскуливал, брезгливо отряхивая тонкие лапки.

– Вы сума меня свести сговорились?! – вскричал Пит Макдугл. – Я думал, хоть ты воздержишься от подобных сюрпризов!

– Но ты же сам в свое время взял Дэрби. Ты ведь был не против того, чтобы он жил у нас, – напомнил отцу Саймон и достал щеночка из лужицы. Гадливо морщась, он держал его перед собой на вытянутых руках.

– Что это? – спросил, чуть поостыв Пит, кивнув на собачонку.

– Это девочка…

– Девочка? Так теперь это называется? – усмехнулся Пит. – Ну ладно, пусть будет девочка. И откуда же она тут взялась, эта девочка?

– Ее мне принес приятель пару часов назад. Ее зовут Хортенс. Она гончая. И… у нее депрессия.

– Надо же. У гончей щенульки депрессия! Интересно, отчего? Полагаю, ее никто не понимает, как и нашего Шона, – громко съязвил Пит, устало сел на стул и, бессильно уронив руки, раздраженно посмотрел на мокрого щенка.

– Она осиротела, – сказал Саймон дрогнувшим голосом.

Питер Макдугл воздержался от комментариев и дальнейших расспросов. Он лишь кивнул и распорядился:

– Аккуратно искупай эту девочку с небольшим количеством детского шампуня, высуши хорошенько, потом тщательно приберешь на кухне, чтобы ни следа не осталось. Понял?

– Да, – покорно ответил Саймон, втайне обрадованный тем, что Хортенс разрешено остаться.

– У нас еще есть корм, который мы покупали для Киллера? – спросил отец.

– Мне принесли корм вместе с Хортенс, – бойко ответил сын.

– Отлично… Надеюсь, на сегодня сюрпризы закончились, – пробормотал Пит Макдугл, когда Саймон уже направился с подопечной в ванную.

Саймон в нерешительности притормозил. Пит заметил это и посмотрел на него озадаченно.

– Что? Говори! – потребовал отец.

– Потом скажу, – ответил Саймон и хитро улыбнулся.

Пит принял этот ответ и вышел из кухни.

Хортенс оказалась отличным средством для примирения. И пока Шон купал нервную собачку, Саймон оперативно убрал последствия ее стресса на кухне.

– Вы хотя бы представляете, насколько своеобразны гончие? – с новой силой взъелся Пит, немножко отдохнув. – Им требуется особый уход, особое воспитание. Им нужны динамические нагрузки. Кто из вас готов ежедневно изображать механического зайца? – воскликнул он и посмотрел сначала на Саймона, затем на Шона.

– Я подумал, у нас будет лошадь… и прогулки верхом можно будет сочетать с выгулом Хортенс, – робко проговорил Саймон, а глаза Шона вновь вспыхнули.

– Опять лошадь?! Лучше пристрелите меня прямо сейчас! – рыкнул на сыновей Пит. – Вам через пару месяцев снова в школу, а вы тут зоопарк разводите! – негодовал он.

– Кстати, пап, – решил отвлечь отца от проблем с животными добрый мальчик. – Заходила Камилла Кэмпбелл. Видел бы ты, что она с собой сотворила! – глубокомысленно покачал головой Саймон.

– Наколки? Пирсинг? Что? – оживился Шон.

– Хуже, – прошептал Саймон. Пит предусмотрительно молчал. – Это надо видеть, – выдержав драматическую паузу, сдавленным голосом произнес сын и закатил глаза к потолку.

– Говори, дурак! – толкнул брата в бок Шон.

– Такая… Просто супер-дамочка! Я ее даже не узнал в первый момент. Потом пригляделся, думаю, отдаленно напоминает нашу мисс Кэмпбелл, ту, которая вроде бы еще в своем уме, но я уже не уверен…

– Поосторожнее, – предупредил сына Пит.

– Вот я и говорю, это нужно видеть. Возможно, у тебя сложится другое мнение.

– Ты уже покормил свою девочку? – насмешливо спросил Саймона Пит.

– Да, пап. Но она мало ест. У нее ведь депрессия… – сообщил сын, после чего хитро посмотрел на отца и медовым голосочком промурлыкал, обняв собаку за шею: – Ей нужна любо-о-о-овь!

Шон захохотал как припадочный, отец сердито нахмурился и ушел в кабинет, но пробыл там не долго и вновь появился в гостиной.

– Что ты ей сказал? – строго спросил он Саймона.

– Сказал, что мы садимся ужинать в семь… Не нужно было этого делать? – осведомился сын, настороженно вглядываясь в лицо отца.

Пит ничего не сказал и опять закрылся в своем кабинете. Но через пару минут снова появился с вопросом:

– А она что сказала?

– Ничего.

– По поводу ужина? – уточнил отец.

– Я же говорю, ничего. Попрощалась и ушла.

– И все?

– Да. А почему ты так тревожишься, пап?

– Ничего я не тревожусь, – возразил отец.

– А мне показалось, что Камилла была чем-то сильно взволнована. Я спросил ее, хотела ли она поговорить с тобой. А она ответила, что просто хотела поговорить с человеком. Тогда я сварил ей кофе, и мы немного поболтали. После чего она пошла к себе домой, – исчерпывающе отчитался Саймон.

– Поговорить с человеком… Что, неужели так и сказала? – удивился отец.

– Мне тоже показалось это странным. И все эти резкие перемены… Настораживает…

– Все в толк не возьму, о каких переменах ты твердишь, сын?

– Это надо видеть… – протяжно повторил Саймон, выразительно вздернув брови.

– Я это уже слышал, – раздраженно проговорил отец.

– Ты бы просто сходил к ней, вместо того чтобы допрашивать меня, – назидательно ответил ему Саймон.

– Ты бы лучше взялся за ум, вместо того чтобы поучать отца! – воскликнул Пит и вновь закрылся в своем кабинете.

Мальчишки остались в гостиной, сползли с дивана на ковер и, теребя щенка, принялись шептаться.

Саймон в красках рассказал Шону обо всех изгибах фигуры их соседки, которые он смог разглядеть под новым платьем. В четырнадцать такие детали воспринимаются как волшебство. Шон задавал наводящие вопросы. Саймон авторитетно информировал его. В этой беседе они называли Камиллу кодовым именем Женщина.

Пит Макдугл не долго усидел в своем кабинете. Не говоря сыновьям ни слова, он вышел из дома.

– Камилла! – произнес он, стучась в заднюю дверь дома Кэмпбеллов.

Он подметил, что в нижней части двери появился проход для собаки и кошки.

Ему открыла босоногая женщина в ситцевом платье, ее загорелое лицо приветливо улыбалось. Аккуратно зачесанные темные волосы отливали глянцем и открывали высокий красивый лоб.

Пит с изумлением уставился в распахнутые глаза, обрамленные пышными ресницами. Женщина вопросительно подняла бровь. Ее сочные коралловые губы изогнулись в усмешке.

– Заходи, – бархатно прозвучал ее голос.

– Камилла? – вопросительно проговорил он. – А я все не мог понять, что этот негодник Саймон имел в виду. Навел тень на плетень.

– И к какому выводу ты пришел сам? – провокационно смелым тоном спросила Камилла и провернулась на носочках, продемонстрировав себя гостю во всей красе.

Широкий подол платья приподнялся в движении, обнажив точеные колени и стройные бедра. Приталенное платье с глубоким вырезом как нельзя выгоднее подчеркивало фигуру этой женщины.

– Подожди, Камилла. Дай опомниться! – выразительно выдохнул Пит Макдугл.

– Куда ты смотришь, бесстыдник? – шутливо возмутилась Камилла, когда его взгляд застрял на ее груди. Камилла обняла его за шею и шепотом упрекнула: – Почему ты так долго не шел?

– Прости. По глупости, – ответил Пит. – Представляешь, эти сопляки взяли за правило потешаться над отцом, – пожаловался он Камилле.

– Они же должны как-то реагировать…

Пит с наслаждением обнял ее и со вкусом поцеловал.

– Саймон приволок домой собаку, – сказал он, с трудом оторвавшись от мягких женских губ, которые благоухали клубникой.

– От этих животных нигде не укроешься, – посочувствовала ему Камилла.

– Они неуправляемы, – интимно добавил Пит Макдугл.

– И ты был таким в четырнадцать. Ты бы слышал, чего я сегодня наслушалась от Саймона. В первую секунду он птенец желторотый, а в следующее мгновение – зрелый мужчина.

– Ну, до зрелого мужчины ему еще далеко. Хотя они действительно принимают к сердцу больше, чем способны уразуметь.

– Хотела бы я уразуметь все, что кипит в моем сердце, – прошептала Камилла, вновь приникнув к губам Пита. – Как все всегда не вовремя, – посетовала она. – Скоро урожайная пора, а лавандовое поле еще так далеко от идеала…

– Время еще есть, – проговорил Пит, целуя ее. – Не стоит тревожиться заранее… Ты придешь к нам ужинать?

– Хочешь представить семье свою крольчиху, Макдугл?

– Замолчи, Камилла. Никакая ты не крольчиха. Ты вкусно пахнешь. Что мы будем с этим делать?

– С чем, Пит? – спросила его Камилла.

– Со всем этим. С лавандой, с собаками, с кошками, с детьми, с ужином?

– Не знаю, Пит. Поужинай сегодня со мной. Я приготовила жаркое, – мирно предложила ему женщина.

– Хорошо, – согласился Пит и сел за стол.

– Ты не хочешь предупредить своих?

– Ты сама утверждаешь, что они взрослые. Пусть потрудятся понять без подсказки, – произнес Пит Макдугл.

– Я не была уверена, что ты придешь, Пит. Мы вроде как близки, но если подумать, то не так, как хотелось бы, – проговорила Камилла, накладывая Питу жаркое.

– А ты почему не ешь? – спросил ее Пит, когда она поставила перед ним тарелку и села напротив.

– А я не хочу.

– Ты не права, Камилла. Мы близки настолько, что ты можешь во всем на меня положиться, – заверил ее мужчина.

– Я это знаю, но все-таки говорю о другом. Вопрос в том, чего каждый из нас хочет от жизни… от жизни вместе?

– Ты говоришь о жизни вместе… – задумчиво протянул Пит. – Я тоже думаю об этом постоянно.

– Тебе нравится жаркое?

– Да, очень. Ты отлично готовишь. Мы обычно едим то, что попроще.

– Это жаркое по-французски. Дэйзи прислала рецепт, – пояснила Камилла.

– Мы говорили о жизни вместе, – напомнил ей Пит, не отрываясь от еды.

– Одно дело говорить, а решиться на что-то страшно… Ты должен знать, что я эгоистка, – предупредила его Камилла.

– Крольчиха-эгоистка! Ты просто чудовище какое-то! – откликнулся Пит.

– Я говорю серьезно. Конечно, я крайне эгоцентричный человек. И еще я человек настроения. Ты даже не представляешь, сколько раз за этот день я готова была разрыдаться, а через пару минут уже погружалась в свои дела, забывала обо всем.

– Это от одиночества, – коротко разъяснил Пит Макдугл, отставив тарелку.

– Кофе?

– Если можно…

– У тебя и без меня много проблем. Наверняка есть и свои странности, о которых я даже представления не имею, – предположила Камилла, загрузив кофеварку.

– Насколько мне известно, у меня две странности. И ты о них знаешь. Одну странность зовут Шон, а другую – Саймон.

– Ну почему ты не можешь быть серьезным? – наморщив лоб, упрекнула его женщина.

– Может быть, тебя тревожит, что я до сих пор не оформил развод? Эта проблема легко разрешима.

– А тебя не тревожит, что я была без ума от Роберта? Я думала, что проведу с ним всю свою жизнь. Представляешь, мы даже с ним никогда никаких планов не строили, потому что и без этого жизнь представлялась такой прекрасной! Уверена, что после этих моих слов ты даже поцеловать меня не захочешь, – угрюмо проговорила Камилла.

– Ты не права… И одними поцелуями я не ограничусь, – заверил ее мужчина. – Выключай кофеварку, – велел Пит, встав из-за стола. – Пойдем к тебе, – потянул он ее за руку.

– Если ты хочешь мне что-то доказать, то не нужно, – заупрямилась Камилла. – Я хочу, чтобы ты знал. Я очень не хотела влюбляться.

– Ты собиралась оплакивать Роберта до конца дней? – спросил ее Пит.

– Это может показаться глупым и претенциозным, но это так, – кивнула женщина.

– Я не считаю любовь глупой или претенциозной. И еще я не считаю Роберта своим соперником. Говорю это, чтобы избавить тебя от ненужных мыслей. И… я тоже, если быть до конца откровенным, не собирался влюбляться в тебя. И думаю, мне удалось этого избежать. Я не мучаюсь от безумств и сомнений влюбленности. Я просто люблю, – уверенно произнес Пит.

– Я знаю, – таким же уверенным тоном отозвалась Камилла.

– Тогда к чему все эти беседы? Может быть, мы нуждаемся друг в друге, может, и нет, но вместе нам будет очень хорошо, – сказал мужчина. – Если ты не собираешься вернуться в Бостон к своей работе, – оговорился он.

– Нет, Пит. Нельзя войти в одну воду дважды.

– Жизнь продолжается!

– Не люблю этот девиз, даже если он и справедлив, – сказала Камилла, поморщившись.

ЭПИЛОГ

Телефон раскалился от местных, междугородних, международных и трансатлантических звонков. Вайолет развлекалась, изображая диспетчера в этой суете.

Дэйзи постоянно звонила из Прованса, интересуясь всякими мелочами. Обязательно что-то забывала спросить или сказать и вновь перезванивала. Безумная Дэйзи…

– Ну почему она за столько лет не запомнила, сколько часов разницы? – возмущалась, схватившись за голову среди ночи, Камилла, которая тщетно надеялась выспаться перед днем бракосочетания.

Вайолет, для которой бессонница стала постоянной спутницей, только посмеивалась над обеими сестрами.

– Ты можешь ей сказать? – просила старшую сестру Камилла. – Иначе я сорвусь и наговорю гадостей.

– Разбирайтесь сами, – самоустранялась Вайолет. – Но мне кажется, говорить что-то Дэйзи бесполезно. Она привыкла слушать только саму себя.

– И что делать? – задала риторический вопрос Камилла.

– Смириться, – коротко ответила ей Вайолет. – Ладно, я с ней поговорю, – позволила уломать себя старшая сестра и взяла трубку. – Очень жаль, что ты не сможешь прилететь, Дэйзи. Ты даже вообразить не в состоянии, какое волшебное платье подобрала себе наша сестренка. Она в нем божественна… Мы обязательно вышлем тебе фотографии. Ты что, плачешь там? Прекрати. Радоваться нужно… Да, Пит тоже очень счастлив… К сожалению, они держат в секрете место проведения своего медового месяца. Но я точно знаю, что Камилла купила три новых купальника… За мальчиками буду присматривать я. Но у них ведь есть еще и дед, однако, боюсь, за ним тоже придется присматривать мне… У них большие планы. Собираются купить лошадей для мальчишек, уже есть две собаки, лавандовая плантация… Угу, хозяйство большое. Не соскучатся… Я обязательно передам Камилле, что ты звонила. И Питу привет передам… И поздравления… Люблю, целую, звони, дорогая… Звони в любое время! – иронически проговорила под конец Вайолет и положила трубку.