355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дженнифер Эстеп » Приют фэйри (СИ) » Текст книги (страница 1)
Приют фэйри (СИ)
  • Текст добавлен: 25 марта 2017, 11:00

Текст книги "Приют фэйри (СИ)"


Автор книги: Дженнифер Эстеп



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Эсте С. А.
Универсальный конкурс-2016 (зима) Приют фэйри


– Ура! Подъезжаем!

Аннабелль Бриггс завизжала от восторга, вскочила с кресла и буквально прилипла к окну купе. Глядя на подругу, Филлис в очередной раз отметила, что решительная, энергичная Белль гораздо больше похожа на своих родителей, простых торговцев, неустанным трудом сколотивших состояние, чем на истинную леди. Но, как ни странно, неженственные манеры совсем ее не портили. Улыбчивая, розовощекая, темноволосая и темноглазая Белль была очень привлекательна, особенно для тех, кто ценил в девушке живость и жизненную силу.

Людям, предпочитавшим более традиционный тип красоты, наверняка понравилась бы Эмили Харвуд, сейчас вместе с Белль прилипшая к окну. Высокая, хрупкая, грациозная, с пышными золотисто-русыми волосами и огромными серыми глазами, Эмили казалась воплощенной мечтой поэта. Она пробыла в пансионе меньше времени, чем подруги, поскольку с раннего детства была слабой и болезненной. Беспокоясь за дочь, ее родители, знаменитый живописец Саймон Харвуд и его жена, отправились вместе с девочкой в кругосветное путешествие на два года и, лишь когда здоровье Эмили восстановилось, отослали ее завершать образование. Сейчас об былых недомоганиях девушки напоминала лишь бледность.

Характер Эмили полностью соответствовал внешнему облику – чуть рассеянная, погруженная в свои мысли, романтичная. Незнакомым людям мисс Харвуд порой казалась высокомерной, но подруг по пансиону не обманешь: за годы, проведенные вместе, они поняли, что ее поведение совершенно естественно. Эмили очень многое повидала и прочитала и с удовольствием рассказывала обо всем, что знала. Особенно девочкам нравились истории об экзотических странах, в которых ей довелось побывать. Кроме того, Эмили унаследовала от отца способности к рисованию, с радостью делала портреты всех знакомых и дарила их, так что в пансионе ее любили.

Сейчас Эмили вместе с Белль с любопытством глядела в окно купе.

Филлис тоже хотелось наконец-то увидеть Корнуолл, о котором Белль столько рассказывала, но – вот беда! – потерялись очки, а без них что-то рассмотреть вдалеке было почти невозможно. Филлис стеснялась слабого зрения и очки надевала редко; наверное, именно поэтому они постоянно куда-то исчезали.

– Ты их точно не роняла? – спросила Игги. – Если надо, я могу слазить под кресла.

Игрейна Макферсон была совсем не похожа на подруг. Невысокая, пухленькая, рыжеволосая, кареглазая, с лицом, усыпанным веснушками, словно кекс – изюмом, она с удовольствием всем помогала, но не отличалась особым умом. Многие считали Игги дурочкой, поскольку иногда она говорила очень странные вещи. Недоброжелатели даже прозвали пухленькую коротышку Пигги, однако обидное прозвище забылось после того, как Игрейна, единственная из всей семьи, уцелела в страшном пожаре, дотла спалившем особняк Макферсонов. Родители, трое младших братьев, большинство слуг, кошки и собаки – все погибли в огне. После этого случая Игрейна начала кричать во сне, и мисс Эбнетт, директриса пансиона, предоставила ей отдельную спальню. Опекуншей осиротевшей девочки стала строгая и нелюдимая тетушка, поэтому предложение Белль провести каникулы в ее доме в Корнуолле Игги приняла с невероятным энтузиазмом.


– Спасибо, Игги! Ты такая милая... Но вот же очки – в ридикюле! Так что все в порядке.

Филлис надела очки и подошла к окну, пристально вглядываясь в проплывавшие за стеклом пейзажи. Ее тоже радовала возможность побывать в Корнуолле. Следуя примеру отца, Филлис предпочитала серьезные книги развлекательной ерунде, однако у каждого есть слабости, и для младшей мисс Джордан таковой были фэйри. Филлис с замирающим сердцем читала древние легенды о прекрасных Королевах фей и их придворных, которые могли как помочь людям, так и навредить им. Больше всего на свете Филлис мечтала увидеть фэйри, хотя и понимала, что шансов на такую удачу практически нет, тем более что неизвестно, существуют ли вообще эти чудесные создания. Однако надежда умирает последней, а в реальность фей верят многие уважаемые люди. Так что поездка в Корнуолл, на родину фэйри, приближала к осуществлению заветной мечты.

Игги втиснулась между подругами, пыхтя так, словно только что пробежала десять миль, а не провела много часов в поезде.

***

Увиденное немного разочаровало Филлис: пока Корнуолл не поразил ее ни красотами, ни волшебной атмосферой, о которых взахлеб рассказывала Белль. Радовала лишь погода, теплая и солнечная.

Поезд наконец-то подошел к станции, и юные леди, взволнованно переговариваясь, зашагали к выходу, стараясь держаться степенно, по-взрослому. Филлис не знала, как остальные, но ей самой хотелось бежать вприпрыжку. Увы, возраст не только дает права, но и налагает определенную ответственность.

Увидев слугу, который пришел их встречать, Филлис с трудом сдержала удивление. Она слышала от Белль, что после смерти старого кучера на его место наняли сироту по имени Джон Стоун – покинув приют для бедняков, он прошел пешком тридцать миль до 'Приюта фэйри', чтобы попроситься на работу именно к Бриггсам, которые своими руками заработали себе состояние. Однако Филлис и предположить не могла, что Стоун настолько молод – лет шестнадцать-семнадцать, не больше. Для простолюдина он был очень хорош собой, хоть и походил на цыгана – черные как смоль волосы и глаза, ослепительная белозубая улыбка на загорелом лице. Когда Джон смотрел на Аннабелль, казалось, что в глубине его глаз вспыхивает солнце.

Наконец весь багаж был погружен, юные леди уселись в экипаж, Джон залез на козлы, хлестнул лошадей – и путешествие продолжилось.

Филлис, по-прежнему остававшаяся в очках, чтобы ничего не пропустить, с любопытством смотрела по сторонам, но Корнуолл продолжал разочаровывать – совершенно обычный уголок Англии, в той же мере наделенный волшебством, что и прочие.

Филлис не знала, согласны ли с ней Эмили и Игги, но Белль была в полном восторге и радостно тараторила:

– Вы только посмотрите! Не чудо ли?! Но прекраснее всего в наших местах Долина Курганов – просто сказка!

Филлис вежливо кивала: огорчать подругу не хотелось.

***

Путешествие длилось недолго. Вскоре экипаж въехал в огромные ворота и по усыпанной гравием дорожке покатил к дому, производившему странноватое впечатление. Он явно был построен несколько веков назад, но каждый новый владелец что-то дополнял и изменял в соответствии с собственным вкусом и модой эпохи. В результате 'Приют фэйри' стал невообразимой мешаниной архитектурных стилей: дорические колонны, псевдоготические башенки, несуразные карнизы – ни дать ни взять, торт, который украсил взбитыми сливками старательный, но неумелый кондитер.

У парадного входа гостий встречали хозяева – Джозеф и Минни Бриггсы, родители Аннабелль. Филлис прежде не была с ними знакома и сейчас подумала, что никогда не видела столь несхожих между собой супругов.

Джозеф Бриггс, невысокий, кряжистый человек лет шестидесяти, не слишком-то походил на простолюдина и даже в своем почтенном возрасте излучал энергию. Темные с проседью волосы, черные глаза, решительный взгляд – Аннабелль была очень похожа на отца и внешностью, и жизненной силой. Приветствуя гостий, мистер Бриггс говорил вполне правильно – и не подумаешь, что не джентльмен.

Минни Бриггс сторонний наблюдатель мог бы счесть матерью Игги, а не Аннабелль. Невысокая, очень полная, с выцветшими голубыми глазами и растрепанными бесцветными волосами, она абсолютно не походила на хозяйку большого поместья, а напоминала скорее кухарку или прачку. Манеры миссис Бриггс полностью соответствовали внешнему виду: едва Белль вышла из коляски, мать, плача, обняла ее и быстро-быстро заговорила:

– Ах ты, пташечка моя прекрасная! Как же я по тебе скучала, солнышко! Как же хорошо, что ты домой вернулась, розочка ненаглядная! Хоть немного поживешь в покое и холе, в свое удовольствие, а не у чужих людей!

Простонародный акцент миссис Бриггс был столь явственным, что привел бы в восторг любого ученого-филолога.

Белль выдержала эту сцену стоически, лишь на несколько секунд состроив недовольную гримасу.

Мистер Бриггс смотрел на жену с грустью, но без раздражения.

Наконец миссис Бриггс наплакалась вдоволь и выпустила дочь из объятий.

Из дома навстречу девушкам вышла женщина лет сорока с суровым лицом, одетая в темное платье простого, но элегантного покроя. Она негромко, но очень веско сказала:

– Мисс Харвуд, мисс Макферсон, мисс Джордан, добро пожаловать в 'Приют фэйри'! Меня зовут мисс Хэвишем, я покажу вам ваши комнаты – они на третьем этаже, там уютно и просторно – и постараюсь сделать ваше пребывание здесь полезным и приятным. Мисс Бриггс, я очень рада, что вы вернулись домой.

Безукоризненное произношение незнакомки производило особенно сильное впечатление по сравнению с акцентом миссис Бриггс.

Лицо Белль впервые с момента приезда в 'Приют фэйри' осветилось мягкой, приветливой улыбкой:

– Добрый день, мисс Хэвишем! Рада видеть вас в добром здравии!

– Благодарю вас, мисс.

Мисс Хэвишем резко развернулась и скрылась в доме.

***

Оказавшись в своей комнате, Филлис с трудом сдержала возглас удивления, только сейчас осознав, что странноватая архитектура 'Приюта фей' имеет и безусловные достоинства.

Комната поражала размерами; здесь вполне можно было играть в крокет. Мебель, старомодная и не слишком-то красивая, явно местного производства, оказалась вполне удобной. И, хотя комнату явно давно не использовали, здесь не было ни пылинки.

Филлис подошла к огромному окну, чтобы полюбоваться ярко-зеленой лужайкой и клумбами с цветущими розами, и подумала, что отдых в столь странном месте будет приятным.

***

Невероятно вкусный, пусть и простой, обед подкрепил это впечатление

Белль получила от еды гораздо меньше удовольствия, чем прочие: миссис Бриггс во всеуслышание заявила за столом, что лично приготовила ростбиф и йоркширский пудинг, не доверяя кухарке. Услышав это, Белль покраснела и до боли закусила губу.

– У вас настоящий талант, миссис Бриггс, – негромко сказала Эмили. – Уж и не припомню, когда еще ела такие по-настоящему английские ростбиф и пудинг!

– Спасибо, – пролепетала та, уже поняв, что совершила грубую оплошность.

– По-моему, поварской талант – такая же нелепость, как горячий лед! – фыркнула Белль. – Как можно сравнивать дар писателя или художника – и умение стряпать!

Мисс Хэвишем пристально посмотрела на Белль, нахмурилась, но ничего не сказала.

– По-моему, сравнивать не только можно, но и нужно, – ответила Эмили мягко, но решительно. – Во Франции даже самые знатные люди не гнушаются лично благодарить повара, если обед удался. А скольким отравляют жизнь плохие кухарки!

– Вот только мама – не кухарка, а хозяйка дома! – Белль с трудом удержалась от крика. – А наша Пегги прекрасно готовит и не любит, когда ей мешают работать!

– Если бы ваша судьба, миссис Бриггс, сложилась иначе, вы могли бы стать знаменитой поварихой, – стояла на своем Эмили. – По-моему, вполне естественно, что вы не хотите зарывать свой талант в землю.

– Нет уж! – очень решительно, к общему изумлению, заявила миссис Бриггс. – Не хочу я становиться знаменитой поварихой! Я хочу быть женой Джозефа и вести его дом! Вот мое дело, остальное неважно.

Белль промолчала, но выражение ее лица было красноречивее слов.

Поведение подруги неприятно озадачило Филлис: раньше Белль никогда не была столь высокомерной! Нет ничего зазорного в том, что истинная леди любит и умеет готовить. Да, миссис Бриггс ведет себя, возможно, чуточку эксцентрично, но ведь она заботится о близких. Похоже, стремясь поскорее забыть о своем происхождении, Белль хочет стать святее самого Папы Римского. Впрочем, Филлис не знала, как чувствовала бы себя на месте подруги.

***

Вечером, лежа в кровати, где поместилось бы полдюжины человек, Филлис слушала скрипы старого дома и улыбалась. Она любила учиться, любила своих подруг по пансиону – но как же приятно хоть ненадолго вырваться на свободу! Как чудесно провести каникулы в таком странном, но все равно милом месте, как этот дом! Филлис казалась себе настолько счастливой, что, кажется, могла летать.

Уже засыпая, она услышала в коридоре шаги, легкие и торопливые, задумалась, кто и куда спешит в такой поздний час, и сама не заметила, как уснула.

Это была первая и последняя спокойная ночь, проведенная Филлис в 'Приюте фэйри'.

***

На следующее утро проснулась она поздно: сказались усталость от долгой дороги и чувство освобождения после отъезда из пансиона.

Едва Филлис позвонила в колокольчик, как в комнату вошла горничная – розовощекая деревенская девушка по имени Мисси.

– Доброе утро, мисс, – улыбнулась она. – Как вам спалось?

– Чудесно! – ответила Филлис искренне.

– Мистер Бриггс велел никого не торопить: завтрак всех дождется, а в первый день каникул нужно как следует отдохнуть.

– Это очень любезно с его стороны.

Горничная раздвинула занавески, и в комнату хлынул яркий солнечный свет.

Филлис улыбнулась: похоже, погода тоже на их стороне!

– Да, повезло нам с хозяином! – улыбнулась Мисси. – Добрый, щедрый и ничего такого себе не... – она осеклась. – И хозяйка хорошая женщина, хоть и не леди – вы, мисс, это точно вчера заметили. И с мисс Хэвишем нам повезло, да и ей тоже, скажем честно.

– А кто такая мисс Хэвишем?

– Ох, это очень печальная история! – глаза Мисси загорелись. – Когда-то Хэвишемам принадлежал и 'Приют фэйри', и вся округа, но они тратили деньги на всякую ерунду, а еще играли, играли и играли, пока последний хозяин 'Приюта', брат мисс Хэвишем, не довел семью до банкротства. Не вынес позора, бедолага, и застрелился.

– Какой ужас! Прямо в доме?! – Филлис не была суеверной, но почувствовала, как по спине прошел холодок.

– Не знаю точно, – грустно ответила Мисси, – меня тогда еще здесь не было. Старики вроде говорили, что не здесь, а в беседке... Мисс Хэвишем пришлось хоронить брата и распродавать имущество – и родной дом, и все вещи. Представляете, какой ужас?! О замужестве ей, бесприданнице, и мечтать не стоило. Деньги от продажи пошли бы на уплату долгов, а дальше несчастная леди уехала бы на чужбину и начала работать на чужих людей...

– Что же произошло?

– Мистер Бриггс решил купить поместье и стать большим человеком в наших краях. Но он понимал: чужака если здесь и примут, то нескоро. Поэтому договорился с мисс Хэвишем. Мистер Бриггс выплатил все долги Хэвишемов и оставил ей в собственность охотничий домик, небольшой, но крепкий, и маленький участок земли. За это попросил мисс Хэвишем продолжать делать в 'Приюте фэйри' все, что она делала раньше, – присматривать за слугами, вести дела с арендаторами – и еще следить за воспитанием мисс Аннабелль, чтобы та росла истинной леди. Платит ей, говорят, совершенно безумные деньги, словно и не служанка это, а Сара Бернар – мне мисс Аннабелль о ней рассказывала... – Глаза горничной горели так, словно она чувствовала себя знаменитой актрисой. – Когда это только началось, все удивлялись, как оно так да что получится. Но всего двенадцать лет прошло – а мистер Бриггс стал вполне уважаемым джентльменом в наших местах. И говорить научился, и одеваться, и вести себя, и со всеми соседями сдружился. Мисс Аннабелль – настоящая леди, совсем на мать не похожа; люди болтают, она уже помолвлена с мистером Фентоном из Фентон-холла.

Об Алане Фентоне Филлис слышала еще весной: этим молодым человеком Игги поддразнивала Белль, а та лишь сердито фыркала и говорила, что он совсем ей не интересен.

– И мисс Хэвишем удобно, – продолжала Мисси вдохновенную речь, – она не служанка, а как бы советница. И уезжать никуда не надо.

– По-моему, очень тяжело знать, что в родном доме живут чужие люди, – не выдержала Филлис.

– А выхода другого не было. Или к чужим, или так.

Филлис кивнула, радуясь словоохотливости горничной: Белль вряд ли посвятила бы подруг в такие тонкости.

Когда все утренние дела были закончены и Мисси собралась уходить, Филлис не выдержала и спросила:

– Скажи, а кто сегодня ночью ходил по нашему этажу? Засыпая, я слышала шаги.

– Некому тут ходить, мисс. На этаже только вы живете, мисс Харвуд и мисс Макферсон. Может, кто-то из барышень спускался на второй этаж?

– Нет, человек, наоборот, удалялся от лестницы.

– Значит, вам это приснилось, мисс, – решительно ответила Мисси. – Некому тут ходить!

– А, может, кто-то все же живет в одной из комнат в дальнем конце этажа? Прачка или швея? – Филлис вдруг вспомнила одну из своих самых любимых книг.

Горничная внимательно посмотрела на Филлис и расхохоталась:

– Ох, мисс Джордан! Какая же вы затейница! Я тоже читала 'Джейн Эйр' – мне мисс Аннабелль книжку дала. Как на духу говорю: нет в 'Приюте фэйри' никаких тайн. Это самое спокойное место в Англии! Никаких секретов, никаких сумасшедших, никаких сиделок. Не верите – посмотрите сами. Специально все комнаты отопру. Просто дом большой, старый, вот и скрипит.

– Да, наверное, – ответила Филлис, по-прежнему уверенная в своей правоте.

***

Завтрак оказался таким же вкусным, как и вчерашний обед. Пудинг с почками, копченая селедка, овсяная каша – Филлис не помнила, когда еще так наслаждалась этими незамысловатыми лакомствами.

К завтраку она спустилась последней; подругам явно не терпелось увидеть Долину Курганов, где, по преданиям, жили фэйри. Эмили мечтала ее нарисовать, Белль просто разрывалась от желания познакомить гостий с местной достопримечательностью, Филлис хотела хоть на шаг приблизиться к осуществлению заветной мечты, а Игги была готова отправиться куда угодно, лишь бы в компании.

Однако поездку пришлось ненадолго отложить. После завтрака миссис Бриггс предложила девушкам перейти в салон и обсудить 'план увеселений на лето'.

Как и следовало ожидать, хозяйка 'Приюта фэйри' приняла в обсуждении лишь незначительное участие. Несмотря на жару, миссис Бриггс куталась в теплую шаль и время от времени поддакивала мисс Хэвишем, которая и рассказала девушкам обо всем.

Оказалось, что бывшая владелица 'Приюта фэйри' увлекается новомодным занятием – фотографией – и очень хочет запечатлеть мисс Бриггс и ее гостий во время 'живых картин' в образах мифических героинь и сил природы. Разумеется, подруги пришли в восторг от этого предложения: каждая девушка мечтает хоть ненадолго стать героиней сказки или легенды.

Живую картину 'Времена года' решили показать на званом вечере с танцами, на который пригласили ближайших соседей: Фентонов, Уэйнкрофтов и Тьюсберри.

По осторожным фразам мисс Хэвишем Филлис поняла, что другие семьи, живущие поблизости, вряд ли приняли бы приглашение Бриггсов. Что ж, и это было немало для простолюдинов.

С распределением ролей в живой картине проблем не возникло. Тонкая и нежная Эмили была настоящей Весной, яркая, энергичная Белль – Летом, рыжая, пухленькая Игги вполне могла сойти за Осень, а русоволосой голубоглазой Филлис абсолютно закономерно досталась Зима.

– А мне нравится зима, – сказала Филлис, слегка покривив душой. – Все так строго и ясно – совсем как в математическом учебнике.

Подруги посмотрели на нее весьма выразительно, но промолчали: из всех четверых только Филлис любила точные науки. Эверетт Джордан, известный адвокат, считал, что математика помогает упорядочить ум не только мужчинам, но и дамам. Эверетт даже пытался учить геометрии свою жену, однако потерпел сокрушительно поражение: Анна так и осталась восхитительно нелогичной в словах и поступках, что отнюдь не мешало нежной любви между супругами. Мэри, старшая дочь, тоже не проявила интереса к математике, а вот Филлис оказалась очень благодарной ученицей. Привычка мыслить рационально помогала ей в самых необычных обстоятельствах. Вот и сейчас, обдумав все, Филлис почти сразу поняла, что в компании подруг может быть только Зимой и никем иным, и успокоилась, сумев найти в таком положении вещей неоспоримые преимущества.

Еще одну живую картину решили приурочить к двадцать седьмому августа – дню рождения Белль. Именинница должна была предстать в образе Королевы фей, остальные девушки – стать ее придворными. Сразу после съемки, задолго до праздничного вечернего бала, договорились отправиться в Долину Курганов на костюмированный пикник – едят же феи хоть что-нибудь!

– Едят-едят, – подтвердила Филлис, знавшая об обычаях фэйри абсолютно все. – Вот только простым смертным эти яства пробовать нельзя – забудут себя и станут покорными рабами фэйри.

– Мы это запомним, – улыбнулась Эмили.

Костюмы для первой живой картины решили начать готовить вечером, а день посвятить долгожданной поездке в гости к фэйри.

***

Долина Курганов располагалась сравнительно недалеко от 'Приюта Фэйри'; собственно, поэтому усадьба и получила столь необычное название.

Джон Стоун весело правил лошадьми. Мисс Хэвишем была, как обычно, серьезна и сосредоточенна, девушки с трудом скрывали волнение.

Увы, и эта поездка разочаровала Филлис: Корнуолл ее мечты не имел ничего общего с приятными, но очень прозаичными местами, по которым они проезжали. Кроме того, солнце светило так жарко, что не спасали ни шляпки, ни зонтики.

Восторги Белль, не жалевшей похвал родным местам, казались Филлис ужасно скучными. Похоже, так думала не только она, поскольку, когда Белль на секунду умолкла, Игги вдруг громко спросила:

– А правда, что здесь водятся разбойники?

– Кто? – Белль выглядела не на шутку удивленной.

– Ну, пираты. Зажигают огни на берегу, моряки принимают их за маяк, собираются причалить поблизости, а там... – Игги выдержала драматическую паузу, – рифы! Корабль разбивается, моряки гибнут, а пираты берут себе все имущество.

– Мисс Макферсон, в наших краях такое невозможно, причем сразу по двум причинам, – веско произнесла мисс Хэвишем. – Во-первых, 'Приют фэйри' и Долина Курганов расположены далеко от моря, так что пиратам у нас делать нечего. Во-вторых, даже на побережьях подобные злодейства уже ушли в прошлое. Девятнадцатый век на исходе; в эпоху телеграфа и железных дорог пираты просто не могут долго хранить свои преступления в тайне. Поверьте, если бы нашлись столь неразумные негодяи, их бы очень быстро обнаружили и арестовали.

– А жаль, – вздохнула Игги.

Солнце припекало все сильнее, дорога все не кончалась. Даже Белль умолкла и о чем-то задумалась. Эмили делала наброски в альбоме, Игги клевала носом.

Филлис тоже почувствовала, что засыпает, поэтому встряхнулась, огляделась по сторонам – и увидела человека, стоящего в тени невысокого холма.

Он был уже немолод – волосы с проседью, иссеченное морщинами лицо – и одет в хорошо сшитый, но поношенный костюм. Однако более всего в облике незнакомца поражало иное. Филлис доводилось читать о лицах, на которых отпечатались следы бурных страстей, но только сейчас, глядя на странного человека, она поняла, что это означает. Зрелище было на редкость неприятное. А еще Филлис казалось, что она уже видела незнакомца, но никак не получалось вспомнить, где именно.

– Кто это? – растерянно воскликнула она.

– Где, милая? – сквозь сон откликнулась Игги.

– Да вот же! У холма!

Джон Стоун, девушки и мисс Хэвишем взглянули в направлении, указанном Филлис, но там никого не было.

Выслушав описание внешности незнакомца, Белль покачала головой:

– Никогда не видела такого человека в наших местах и не слышала о нем. Может, тебе приснилось?

– Это мираж! Как в пустыне! – подхватила Игги, заливаясь своим невообразимым смехом, за который и получила прозвище Пигги.

– Да нет же! Я не спала! – запротестовала Филлис. – Давайте вернемся и все осмотрим. Вдруг он еще там?

– Не думаю, что это хорошая идея, мисс Джордан, – негромко сказала мисс Хэвишем. – Скорее всего, это обычный бродяга. Нечасто они забредают в нашу глушь, но и такое порой случается. Когда мы вернемся, я расскажу о случившемся мистеру Бриггсу. Он примет меры, если бродяга начнет докучать местным жителям.

– Значит, вы верите, что я его видела, что это не мираж?

– Я поостерегусь высказывать собственное мнение, мисс Джордан. Как бы то ни было, мираж не повредит никому, а вот бродяги порой бывают опасны.

– Ой, Филлис, смотри! – воскликнула Игги с испуганным восторгом. – У тебя над плечом вьется фэйри! Совсем маленькая, но такая красавица! А крылья у нее какие!

С замиранием сердца Филлис повернула голову, надеясь увидеть чудесную гостью, – и с обидой закусила губу, услышав хрюкающий смех подруги.

– А у меня тоже миражи! Совсем как в пустыне!

– Если хочешь, я могла бы зарисовать незнакомца по твоему описа... – заговорила Эмили, но Джон Стоун уже остановил лошадей. Перед путешественницами открылась Долина Курганов.

***

Возвращаясь в 'Приют фэйри', Филлис с огромным трудом скрывала разочарование: Долина Курганов оказалась совсем не тем местом, которое она вообразила. Конечно, виновата тут была лишь сама Филлис, однако легче от этого не становилось. Сказка, столь близкая всего несколько часов назад, вновь отдалилась на огромное расстояние.

Проезжая мимо холма, где утром стоял незнакомец, Филлис внимательно оглядела окрестности, но никого не заметила. На душе стало неспокойно: вдруг это действительно мираж? Вчера слышала несуществующие шаги, сегодня видела человека, которого нет... Что вообще происходит?!

Теперь и речи не шло о том, чтобы обсудить с подругами странные ночные шаги, – не поверят и будут правы. Но перед обедом Филлис все же решила осмотреть пустующие комнаты третьего этажа, дабы успокоить разбушевавшееся воображение.

Результат оказался вполне предсказуемым. Некоторые комнаты были даже больше той, в которой жила Филлис, другие – намного меньше. Везде стояла крепкая неказистая мебель, всюду царила чистота. Возможно, где-то и имелись потайные ходы: в старых домах, да еще столь причудливо выстроенных, это бывает. Но найти их не удалось.

***

Обед оказался столь же сытным и вкусным, как вчерашний, и абсолютно спокойным. После еды девушки, миссис Бриггс и мисс Хэвишем отправились в салон, куда горничные уже принесли сундуки со старыми нарядами и отрезы тканей.

Работа закипела. Эмили делала в альбоме эскизы будущих костюмов, мисс Хэвишем и Белль выискивали то, что могло пригодиться, Филлис и Игги шили, а хозяйка дома взялась за вышивание.

Поначалу Филлис посматривала на миссис Бриггс весьма скептически, но через некоторое время изменила мнение. Узоры, выполненные этой простоватой особой, поражали красотой и необычным, но невероятно изысканным подбором красок.

– Вы настоящая художница, миссис Бриггс! – негромко и очень искренне сказала Филлис. – У вас поразительное чувство цвета!

К ее изумлению, на глазах почтенной дамы показались слезы:

– Благослови вас Бог за ваши слова, юная леди, – произнесла она дрожащим голосом и отвернулась.

***

Вечером Филлис долго не гасила свечу – ждала, не послышатся ли шаги. Сдалась, лишь когда книга, которую читала, выскользнула из рук, словно обладала собственной волей.

Шаги раздались, когда Филлис уже почти уснула. Как и вчера, человек явно шел от лестницы в нежилую часть этажа.

Некоторое время Филлис сомневалась, вставать ли ей: очень уж не хотелось покидать теплую постель. Наконец любопытство взяло верх.

Филлис поднялась с кровати, на цыпочках подошла к двери, рывком распахнула ее и выглянула в коридор.

Там было темно и пусто. Шаги стихли.

Опоздала!.. Досадуя на собственную нерасторопность, Филлис вернулась в комнату и, ведомая странным инстинктом, подошла к окну.

По дальнему концу сада быстро шла закутанная в плащ женщина. Не узнать эту прямую спину было невозможно – мисс Хэвишем. Куда почтенная дама, одетая для долгой пешей прогулки, направлялась в самый глухой час ночи?!

Филлис протерла глаза, не веря тому, что видит. Когда зрение вновь сфокусировалось, в саду никого не было.

– А, может, это тоже мираж? – собственный голос показался совершенно незнакомым. – Может, так оно все и начинается?..

Больше всего на свете Филлис боялась сойти с ума. Лучше умереть, чем потерять рассудок! Она знала, что порой безумие начинается именно так: человек видит и слышит то, чего на самом деле не существует. Неужели это оно и есть...

На миг Филлис почувствовала, что не может дышать, но быстро взяла себя в руки и решила не паниковать. Пока она ничего плохого никому не сделала. Нужно тщательно следить за собой; если странности продолжатся – написать отцу и спросить у него, что делать. Папа поможет, он самый умный и все на свете знает.

***

Как обычно и бывает, утро развеяло ночные страхи. Лежа в кровати и слушая пение птиц, Филлис решила, что не стоит, как говорила старая нянюшка Герти, 'умирать прежде смерти'. Если младшей мисс Джордан суждено лишиться рассудка в столь юном возрасте, этого не изменишь. А вот если в 'Приюте фэйри' действительно происходит нечто странное, то не помешает выяснить, что именно. Начать поиски лучше с того места в саду, где ночью якобы ходила мисс Хэвишем.

Размышляя, что и как нужно сделать, Филлис от всей души пожалела, что не обладает способностями к дедукции мистера Шерлока Холмса. Эверетт Джордан запрещал дочери читать рассказы о знаменитом сыщике, поскольку они слишком жестоки для юной леди, но родители Эмили были не столь строги, и Филлис ознакомилась с произведениями мистера Дойля в прошлое Рождество, когда провела несколько дней в лондонском доме Харвудов. Белль и Игги прожили там почти все каникулы, а Филлис заглянула ненадолго, поскольку вместе с родителями встречала праздник в доме Мэри и ее мужа Эдварда Веста.

Джорданы поначалу сомневались, отправлять ли дочь к Харвудам, но отец навел справки, выяснил, что знаменитого художника и его красавицу-жену принимают в самых лучших домах, и решил рискнуть.

Филлис была очень благодарна родителям за то, что разрешили эту поездку, хотя и понимала, что они вряд ли одобрили бы многое из того, что их младшая дочь услышала и прочитала в гостях у подруги.

Рассказы об удивительном сыщике оказались для Филлис не меньшим потрясением, чем богемный дом Харвудов, куда без приглашения приходили весьма странные люди и обсуждали очень странные вопросы – например, эмансипацию.

Проблемы женского равноправия не слишком-то впечатлили девушку, а вот способности мистера Холмса поразили в самое сердце. Филлис многое бы отдала, чтобы обладать столь же могучим интеллектом, как знаменитый сыщик, но понимала, что это невозможно. Всем известно, что женщине никогда не сравниться с мужчиной. Правда, Эверетт Джордан иногда говорил, что его младшая дочь могла бы стать неплохим юристом, если бы родилась мальчиком, но это всего лишь слепая отцовская любовь. Так утверждали все тетушки и бабушки Филлис, и она была с ними абсолютно согласна: до отцовского интеллекта ей так же далеко, как Луне до Солнца.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю