Текст книги "Вопреки разуму (ЛП)"
Автор книги: Джен Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Глава семнадцатая
Утром, после очередной беспокойной ночи, я проснулась гораздо позже десяти часов. Даже несмотря на количество выпитого спиртного, я помнила обо всем, что произошло накануне вечером. Мои чувства к Энди не изменились. Я любила его. И это не подвергалось сомнению.
И все же, единственное, чего мне хотелось сделать прямо сейчас – провалиться сквозь землю.
Я так сильно себя ненавидела. Ненавидела то, кем стала; ненавидела себя за ту боль, которую причинила своей семье, друзьям и самой себе. Я была эгоисткой и нуждалась в помощи, поэтому было пора что-то предпринимать, пока я снова не струсила. Я знала, какой дурой была.
И единственный выход, который я видела – уехать куда-нибудь, где снова смогу научиться наслаждаться жизнью, а после вернуться к нему и быть готовой к новым отношениям. Я не могла позволить себе потерять его. Нет, я не потеряю его. Это так не закончится.
Я точно не знала, куда бы могла уехать… мне просто надо было уехать. Достав чемодан из шкафа и бросив его на кровать, я сложила одежду, упаковала айпод, ноутбук, сумку и направилась к своей машине.
Вид пикапа Энди на стоянке напомнил мне о том, как все ужасно закончилось между нами прошлой ночью. Так, надо спешить. Мне нужно оставаться сосредоточенной.
Когда я подошла к своей машине, то обнаружила ее засыпанной лепестками красных роз, которые я вчера выкинула в мусор. Какого черта? На фоне моей белоснежной машины, оторванные от стеблей, лепестки роз создавали впечатление огромных разбрызганных каплей крови.
Внимательно осмотрев машину, я заметила две проколотые шины. Я обошла ее и подошла к водительской стороне, и здесь также были проколоты шины.
Роб проколол все колеса на моей машине. Я точно знала, что это его рук дело. Должно быть, он наблюдал за мной, когда я выкидывала подаренные им цветы, хотя как он мог узнать, где они были или что я с ними сделала. От мысли, что он следит за мной, я почувствовала тревогу и задалась вопросом, каким образом ему это удавалось.
Кажется, сегодня мне вряд ли удастся куда-либо уехать. Меня наполнила ярость, я не собиралась больше терпеть его выходки. Я находилась на грани срыва, и единственное, что мне хотелось сделать – расплакаться. Но я сдержалась и позволила гневу затмить надвигающиеся слезы.
Я закрыла глаза, глубоко вздохнула, а затем покатила чемодан к автомастерской и зашла внутрь через заднюю дверь. Забросив вещи в кабинет, я вернулась в автомастерскую и нашла домкрат со сверхнизким клиренсом,[22]22
Клиренс – расстояние между опорной поверхностью и самой нижней точкой центральной части автомобиля.
[Закрыть] подходящий под мою машину со спущенными колесами.
Подъемное устройство было тяжелым, но адреналин в моей крови зашкаливал, благодаря чему мне удалось дотащить его от задней двери до машины. Я вернулась в гараж, нашла четыре противооткатных упора и за два захода оттащила их к машине.
Затем включила воздушный компрессор в автомастерской, нашла достаточной длины воздушные шланги, которые подсоединила к продувочному пистолету, с помощью которого у меня получится ослабить гайки и снять проколотые шины. Если мой отец и научил меня чему-нибудь, так это менять эти гребаные шины.
Он бы не оставил меня в покое, если бы я не усвоила, как заменить проколотое колесо или масло в двигателе. Я умела пользоваться любым инструментом в гараже. Не так хорошо, как мои братья, но в трудной ситуации смогла бы справиться сама.
С помощью домкрата я приподняла машину и аккуратно установила спереди упоры. Удовлетворенная тем как все разместила, я открыла выпускной клапан, и машина медленно начала опускаться вниз на подставки. После я оттащила домкрат к задним колесам моей «ауди» и проделала ту же работу.
Как только все четыре колеса были приподняты, используя пистолет, я открутила гайки с шин и сняла колеса. Бушевавший в моей крови адреналин придавал мне невероятные силы. Я оттащила домкрат и пистолет обратно в мастерскую, схватила свою сумку и ключи от грузовика, принадлежащего мастерской.
Остановив грузовик рядом с моей «ауди» и опустив задний откидной борт кузова, я закинула в него проколотые шины. Меня мало волновало, что я вся была выпачкана в грязи, по локоть покрыта пылью и дорожной грязью. Я закрыла борт кузова, запрыгнула в грузовик и уехала.
Я поехала к другу нашей семьи, Тому, который являлся владельцем магазина по продаже автомобильных покрышек. Он выглядел обеспокоенным, увидев состояние моих колес, но не стал спрашивать, что с ними случилось. Полагаю, оценив мое состояние, он решил не задавать лишних вопросов. Я оплатила все своей кредиткой и поехала обратно в автомастерскую. Там, остановившись рядом со своей машиной, вытащила из грузовика шины.
Когда я взглянула на свой автомобиль, то обнаружила, что лепестков роз на ней уже не было. Что за?.. Я вернулась обратно в автомастерскую, чтобы снова взять домкрат и пистолет.
Энди спускался по лестнице из своей квартиры.
– Роб? – спросил он, указывая на мой автомобиль.
– Какой догадливый, – пробурчала я, прошествовав мимо него в мастерскую. Я по-прежнему была на взводе, и мне необходимо было сохранить мое состояние эйфории.
Когда я вышла на улицу, Энди все еще стоял там, ожидая меня.
– Тебе помочь? – нерешительно спросил он.
Я громко вздохнула.
– Нет, спасибо. Я вполне способна справиться с этим сама.
Он тихо засмеялся.
– Да, я это заметил.
Я взглянула на него, он самодовольно ухмылялся мне. Я кинула на него свирепый взгляд.
– Что? – огрызнулась я.
– О, ничего, – ответил он, слегка улыбнувшись. – Ты такая сексуальная, когда в таком состоянии работаешь над своей машиной. – Когда мои глаза расширились от удивления, он засмеялся и поднял руки вверх. – Позволь мне перефразировать. Ты сексуальна все время, но когда ты злая, грязная и делаешь то, что ты делаешь... становишься еще более горячей.
Он, что серьезно? Я раздражено на него взглянула, а он в ответ мне нахально подмигнул. Я постаралась разозлиться из-за его слов, но вместо этого рассмеялась.
– Большое спасибо, нахал.
Он улыбнулся, усевшись на задний борт грузовика, скрестив руки на груди и наблюдая, как я устанавливаю новые шины на свою машину, уже не предлагая свою помощь. Я оценила его поступок. Это было сравнимо с тем, как если бы он хотел дать мне знать, что он здесь, если мне понадобится помощь; чего я не собиралась просить, поскольку и сама могла справиться.
Энди был единственным человеком, который меня понимал и знал, что мне нужно сделать все самой. Кто-нибудь другой оттолкнул бы меня в сторону и сделал бы всю работу за меня.
Да, таким вот способом я пыталась доказать самой себе, что смогу справиться с тем, что Роб сделал с моей машиной. Мне это, конечно, стоило несколько сотен долларов, но я сумела взять ситуацию под контроль. Больше не доставлю ему удовольствия выводить меня из себя. Я покончила с его дерьмом.
Установив шины на автомобиль, я опустила его на землю и отнесла все оборудование, которое использовала, обратно в автомастерскую. Вымыв руки и забрав чемодан из офиса, направилась к машине.
Энди спрыгнул с грузовичка, удивленный, когда увидел меня с чемоданом.
– Куда ты уезжаешь?
– Я пока не знаю, – призналась я. – Просто... куда-нибудь, – я открыла багажник машины и засунула туда чемодан.
– Ты уезжаешь из-за меня? – печально спросил он.
– Нет, я уезжаю из-за себя. – Я была честна с ним. Все что произошло – случилось по моей вине, и я должна была все исправить. Он всего лишь заставил меня понять, какой безмозглой я на самом деле была и что такой мне быть больше не хочется.
– Пожалуйста, не уезжай, – он сделал шаг в моем направлении. И оказался при этом слишком близко, мне пришлось отступить назад.
– Я должна. Я больше не могу быть такой. – Он снова приблизился ко мне, и я снова на шаг отступила назад. Я не могла позволить ему прикоснуться ко мне. Если позволю, то мой кураж пропадет.
– Когда ты вернешься? – спросил он, засовывая руки в передние карманы.
Я покачала головой.
– Не знаю, наверное, когда мне станет лучше.
Он сделал еще один шаг навстречу ко мне, а я все также пятилась от него назад. Я была уже прижата к своей машине и не могла больше двигаться назад. Я так и чувствовала исходящее от него отчаяние и беспокойство.
– Спасибо, что убрал все с моей машины, – сказала я, меняя тему. Когда он кивнул, я смогла увидеть его внутреннюю борьбу с самим с собой. И, похоже, он собирался проиграть эту битву.
Энди сделал еще один шаг по направлению ко мне, оказавшись всего в нескольких дюймах от меня. Он вытащил руки из карманов и положил их на багажник моей машины, по обе стороны от меня. Тем самым прижимая меня к ней.
– Что ты делаешь… – я начала говорить и следующее, что осознала, как его руки оказались в моих волосах, а его губы прижались к моим губам. Как только я покорилась ему, мой разум улетучился прочь. Мои губы приоткрылись, приглашая его. Его язык проскользнул в мой рот, а щетина щекотала мои губы.
Мой язык инстинктивно встретился с его языком, и наш поцелуй разжег огонь во всем моем теле, который, как мне казалось, Роб давно погасил. Энди тихо застонал, запутываясь пальцами в моих волосах. Я прижималась к нему так близко, как только могла, и прежде, чем успела сообразить, он подхватил меня и, приподняв, усадил на багажник машины.
Я обняла его за шею, пока он прижимал своими ногами мои бедра, просовывая руки мне под рубашку, прикасаясь к оголенной коже.
Черт возьми, мне хотелось, чтобы он прямо здесь сорвал с меня одежду!
Он прервал наш поцелуй и прижался лбом к моему лбу, но не отстранился. Мы так и стояли с закрытыми глазами, крепко вцепившись друг в друга, тяжело дыша, стараясь привести ритм наших сердец в нормальное состояние. Его эрекция упиралась в меня, а в это время мой разум кричал уезжать, прежде чем я успею передумать.
Мне просто необходимо прислушаться к голосу разума.
Не разрывая наши объятия, я подняла руки и обхватила его лицо ладонями, поглаживая подушечками пальцев его слегка небритый подбородок.
– Мне нужно ехать, – произнесла я тихо и нежно поцеловала его в губы. Он ответил на мой поцелуй, но не сдвинулся с места.
– Пожалуйста, – попросила я, мне необходимо, чтобы он меня отпустил. Спустя минуту он отстранился и открыл глаза, чтобы посмотреть на меня.
Он снова запустил пальцы в мои волосы.
– Хорошо... Хотя, я уже скучаю по тебе, – прошептала он, слегка касаясь своими мягкими губами моих губ. Оттолкнувшись от машины, он развернулся и направился вверх по лестнице в свою квартиру. Ни разу не оглянувшись назад.
В течение нескольких минут я сидела на багажнике автомобиля, полностью парализованная. Одна часть меня пыталась понять, что только что произошло, а другая – задавалась вопросом: следует ли мне броситься вслед за ним и сорвать с него всю одежду.
Да, мне определенно пора отсюда убираться. И как можно быстрее.
Пока я прогревала машину, отправила ему эсэмэс.
Спасибо за твое сообщение, которое ты отправил мне прошлой ночью. Я несколько раз прослушала песню. Я все поняла и услышала тебя. Прости меня за все.
Прежде чем он успел ответить, я выключила телефон и убрала его в бардачок.
Глава восемнадцатая
Канун Рождества, 2011
На протяжении следующих двух недель я жила у родителей. Перестала ходить на работу и снова стала посещать своего психиатра. После своего дня рождения я ехала по дороге, не имея четкого маршрута, пытаясь разобраться в своих мыслях, а затем отправилась в единственное место, где ощущала себя в безопасности.
Я чувствовала себя немного глупо, сбежав из дома к родителям, хотя до этого сама намеренно их отталкивала от себя. Тем не менее, мне нужно было побыть в месте, где когда-то я смогла обрести комфорт, уют и безопасность, научилась любви и доверию. Мне отчаянно необходимо было вернуть себе комфорт, безопасность и веру. Любовь – единственное, что я сумела сохранить и не могла позволить себе потерять.
Две недели назад, когда я появилась на пороге дома родителей, конечно же, они обрадовались моему приезду, распахнув свои объятия и окружив меня заботой. Я рассказала им о своих намерениях и о своем желании снова почувствовать вкус к жизни. Мы говорили о моем отношении к себе, о моих чувствах к Энди и о том, как поступить с Робом.
Они и так многое знали о поступках Роба, но инцидент с колесами и то, что он причинил ущерб моей машине, привел их в ярость.
В тот же день отец поехал в автомастерскую и просмотрел все записи с камеры наблюдения. Он рассказал, что вначале на пленке показался Энди, выходящий из дома на улицу, сел в пикап и уехал. А после в камеру попал человек в черном капюшоне, который и проткнул мои колеса и разбросал лепестки роз по всей машине. К сожалению, камера не зафиксировала лицо этого человека, и мы понимали, что полицейские в этой ситуации ничего не смогут предпринять. Потом отец перемотал пленку вперед: через пару часов, после того как уехал Роб, вернулся из магазина Энди, неся в руках огромное количество пакетов. Больше на пленке ничего не происходило, пока после одиннадцати часов на ней не появилась я, вышедшая на улицу и обнаружившая свою машину в таком состоянии. Уверена, что камера зафиксировала наш поцелуй с Энди, но папа об этом не упомянул. И, слава богу. Однако он похвалил меня за умение менять проколотые шины.
Весь первый уик-энд я просидела в своей старой комнате в доме родителей, пролистывая старые дневники и слушая музыку. Я позвонила своим сотрудникам и предупредила, что какое-то время буду отсутствовать и вернусь только после Нового Года, заставив их пообещать звонить мне в случае необходимости.
В понедельник утром я позвонила своему бывшему психологу, доктору Дженсен. Мы договорились о ежедневных встречах до конца года, когда у нее будет свободное время. Я могла с ней встречаться до своей поездки в Кабо. У меня была отличная страховка, которой я собиралась воспользоваться.
Я чувствовала себя полной идиоткой, позволив своей жизни выйти из-под контроля, да так, что мне снова потребовалось пройти лечение.
Мы с доктором Дженсен очень тщательно обсуждали каждое событие, произошедшее в моей жизни с того времени, как я в последний раз, еще в старшей школе, была у нее на приеме. В том числе мы работали над моим чувством вины из-за судебного иска, который Роб подал на меня и отца. И как бы ни старались убедить меня родители в том, что моей вины в этом не было, я не могла с ними согласиться.
Потеряв своего нерожденного ребенка, я приняла решение уйти от Роба и подать на развод, но он после этого продолжил работать в автомастерской. По закону у отца не было оснований для его увольнения. И для всех вовлеченных в эту историю людей ситуация была крайне неловкой, что в конечном итоге обернулось нам одними неприятностями.
За два последних года я потеряла ребенка, развелась, открыла свой бизнес и купила две квартиры. И все это время я не оставляла свою работу в автомастерской. И с навалившимся на меня стрессом, мне справиться не удалось.
Моя жизнь в течение тех двух лет напоминала дешевую мелодраму. Я не могла одновременно решать все свои проблемы, в результате чего морально сломалась. Мы с доктором Дженсен пришли к выводу, что для меня в течение такого короткого промежутка времени было слишком много взлетов и падений. Я была похожа на игрушку йо-йо; аналогично себя чувствовала в детстве, когда кочевала из одной приемной семьи в другую.
Для такого человека, как я, это было слишком зыбким.
Доктор Дженсен решила вернуться к испытанному способу терапии, который проводила много лет назад. Мы сосредоточили внимание на моем чувстве вины за поступки других людей, как в случае с моей биологической матерью. Работая над тем, чтобы я научилась не сравнивать разные жизненные ситуации и подводить их к одному знаменателю, как в случае, с Энди и Робом, которые были не похожи друг на друга. Когда мы с доктором Дженсоном обсуждали Энди, она произнесла те же слова, что и мой отец. Напомнив при этом, что, как и я, Энди также потерял многое. На самом деле, он потерял намного больше. Моя биологическая мать, не задумываясь, променяла меня на наркотики и мужчин. Энди же потерял свою семью при трагических обстоятельствах. Мы оба были сиротами. В его жизни были тетя и дядя, у меня, в свою очередь, Джеймсы. Эти люди приняли нас к себе, ничего не ожидая, безоговорочно даря нам свою любовь.
Доктор Дженсен помогала мне принять все жизненные события, произошедшие со мной за последние два года, и оценить их как полезный опыт. И самым быстрым способом справиться с проблемами – было выходить из дома и общаться со своей семьей и друзьями. Я должна снова всех впустить в свою жизнь и поговорить с ними обо всех обидах, которые скопились у меня на душе.
И если я собиралась дойти до конца в своем желании поправиться, мне нужно было перестать вести себя по отношению к ним несправедливо.
Даже живя у родителей, я продолжала посещать уроки танцев вместе с Джесс и Сашей, во время которых мы строили планы нашей поездки в Кабо. Я ничего не утаивала от родителей и рассказывала им обо всем. Мои братья ежедневно приезжали ко мне. Во время одного из таких визитов, я воспользовалась моментом и рассказала им о своих чувствах к Энди и о том, что именно он стал той причиной, по которой я решила покончить с прошлым. И главное, о чем я сообщила им, что хотела бы наладить свою жизнь и перестать чувствовать себя такой жалкой.
Конечно же, поначалу они беспокоились за меня, но позднее мы вместе обсудили, что делал для меня Энди, когда Роб создавал мне проблемы, и как защищал меня. Они признались, что Энди им очень нравится, и согласились, что он был достоин их сестры. Я рассмеялась, когда они приняли это решение, поскольку для себя уже поняла, что хочу попробовать построить с ним отношения. Если только он еще не передумал.
Единственное препятствие, стоящее на пути к тому, чтобы быть вместе, исчезло. Поняв, что готова встретиться с ним, я одновременно и нервничала, и чувствовала себя взволнованной.
***
Утром, в канун Рождества, я проснулась рано, чтобы помочь маме с последними несколькими пирогами, которые мы пекли на праздник. Вся семья планировала собраться вместе на рождественский ужин. Поскольку дома меня не было две недели, мне надо было заскочить туда, завернуть рождественские подарки и привезти их в дом родителей.
Мама упомянула, что дядя и тетя Энди уехали на праздники, а у него самого не было планов на Рождество, и он собирался остаться дома. Сама мысль о том, что он проведет Рождество в одиночестве, причиняла мне боль.
Приняв душ и собравшись, я поехала домой и сразу же направилась к Энди. Я дважды постучала в дверь и в ожидании затаила дыхание.
– Зоуи, ты вернулась, – воскликнул он, удивившись, что видит меня за дверью. – Пожалуйста, входи.
Как же мне хотелось прыгнуть в его объятия и никогда не выпускать. Но вместо этого я старалась держаться спокойно и прошла мимо него в гостиную. Я засунула руки в карманы толстовки, чтобы держать их вместе.
Долгожданная встреча с ним, после двух недель моего отсутствия, была хорошим напоминанием, почему мне следовало справиться со своими проблемами. Я соскучилась по нему сильнее, чем могла себе представить. По всему ему: по его великолепным голубым глазам, золотистой коже, по его запаху и взгляду, каким он смотрел на меня, словно хотел съесть живьем – все это было таким волнующим. Никто никогда не смотрел на меня так, как Энди. В его глазах всегда присутствовал намек на голод, волнение и что-то еще.
Я отчаянно хотела узнать, что это было.
Но самое главное, мне необходимо было чувствовать себя так, как я всегда себя чувствовала, находясь рядом с ним. Мне нужно впитать это ощущение и... затеряться в нем. Две недели без того, чтобы не видеть его и не говорить с ним, ложились тяжелым бременем на мою совесть. По отношению к нему это было несправедливо, но я не смогла бы дать ему то, в чем мы оба нуждались, будучи нечестной и не готовой быть с ним.
– Как у тебя дела? – наконец спросила я.
Он улыбнулся мне.
– Когда ты снова здесь, все стало отлично. Я беспокоился за тебя. Спрашивал у твоей мамы, она сказала, что у тебя все хорошо.
Мысль, что он спрашивал обо мне у мамы, привела меня в восторг.
– Я жила у родителей, – призналась я. Мое желание рассказать ему обо всем было настолько сильном, что внутри меня все трепетало. Я вовсе не хотела, чтобы он считал меня сумасшедший, но мне нужно, чтобы он понял, какого результата я добилась за последние две недели.
– Мне о многом необходимо тебе рассказать, но если ты не возражаешь, это произойдет постепенно, – неуверенно произнесла я.
Он кивнул, очевидно, беспокоясь за меня.
– Зоуи, я хочу услышать все, что ты посчитаешь нужным мне рассказать. Это не изменит моих чувств к тебе.
Была не была.
– Итак… я проходила лечение, – призналась я, уткнувшись взглядом в конверсы, немного стесняясь своей откровенности. После я подняла голову, наблюдая за его реакцией на мои слова. Выглядел он обеспокоенным, но лишь жестом указал мне присесть на диван и сел рядом со мной.
– С тобой все в порядке? – задумчиво спросил он, словно не понимал, как реагировать на мою откровенность.
В ответ на его вопрос я кивнула головой.
– Не волнуйся, – весело ответила я. – Я не сумасшедшая или что-то вроде этого.
Мои же слова вызвали у меня смех, отчего он странно посмотрел на меня. По-видимому, он не понял моей шутки. Либо это, либо я действительно сошла с ума. Ничто более не делает тебя похожей на сумасшедшую, как слова кому-то, что ты таковой не являешься. Я выкинула эту мысль из головы, глубоко вздохнула, прежде чем продолжить.
Предугадав, что буду нервничать и смогу забыть наиболее важное, чем мне хотелось поделиться с ним, я решила написать о своих мыслях. Этот листок лежал сложенным в заднем кармане на случай, если у меня начнутся проблемы с правильным подбором слов.
– Последние несколько лет были немного сложными, и я не справлялась со всеми проблемами, которые так и сыпались на меня. Я лишь возводила стены между собой и окружающими и уходила глубоко в себя. Когда меня удочерили, я посещала психолога, которая помогала мне с адаптацией, и она же помогала мне последние две недели, – объяснила я.
– Я думаю, что это здорово, Зоуи, – искренне сказал он. – Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится.
– Спасибо. До сих пор остаются кое-какие проблемы, над которыми я работаю, – призналась я. – Надеюсь, у тебя хватит терпения со мной. Мне многое необходимо тебе рассказать, но есть кое-что, что я не могу оставить на потом.
Он посмотрел на мои руки, лежащие на коленях, желая прикоснуться, но не был уверен, хорошая ли это идея. Я решила проявить инициативу и протянула руку к нему. Он нежно взял ее в свои руки и мягко сжимая, переплел наши пальцы вместе.
– Зоуи, я сделаю для тебя все что угодно. Все, что будет нужно, только попроси. – От его искренних слов внутри меня все затрепетало.
– Спасибо, это очень много значит для меня.
Проверив время на телефоне, я поняла, что уже поздно. А мне все еще нужно помочь маме с рождественским ужином, завернуть подарки и попросить Энди провести Рождество со мной и моей семьей. Украдкой я осмотрела его квартиру и не обнаружила ни елки, ни украшений.
– Чем ты планируешь заниматься ближайшие два дня?
Он рассмеялся и покачал головой.
– У меня не было никаких планов.
– Не хочешь ли ты поехать к моим родителям и провести Рождество со мной и моей семьей? – я подняла бровь и улыбнулась ему.
Он усмехнулся.
– Хочу.
Его ответ заставил меня рассмеяться.
– Ты так легко согласился.
Он поднес наши переплетенные пальцы к своим губам и коснулся тыльной стороны моей руки.
– Ты должна сама это как-нибудь попробовать, – предложил он, подразнивая меня своими голубыми глазами.
– Над этим я тоже работаю, – честно ответила я. Я встала с дивана и потянула его за собой. – Я пока пойду домой заворачивать подарки, а ты собирай вещи. Приходи, когда будешь готов.
Я крепко обняла его за талию, до сих пор сотрясаемая дрожью. Он почувствовал это и обнял меня крепче, поглаживая по спине.
– Успокойся, Зоуи, – прошептал он. – С тобой все будет в порядке.
Боже, пожалуйста, пусть он окажется прав.
***
Только я закончила заворачивать рождественский подарок для Алекса, как в мою комнату вошел Энди, неся с собой спортивную сумку.
– Мне еще нужно кое-что упаковать из одежды, и я буду готова, – сказала я ему. Я вытащила штаны из комода и бросила их в сумку. Открыв еще один ящик, я обнаружила поверх другой одежды футболку Энди с логотипом Новая Зеландия. Та самая футболка, которую я взяла из корзины для белья, когда он уснул на моем диване.
Я протянула ему футболку.
– Это твое, – смущенное произнесла я; технически я ее украла.
– Откуда она у тебя? – спросил он с любопытством, но не подошел, чтобы забрать ее у меня.
Я положила ее на столик и объяснила, как ко мне попала его футболка.
– Оставь себе. Думаю, на тебе она смотрится намного лучше.
– Уверен, что не захочешь написать заявление об исчезновении футболки? – пошутила я. – Может, вызовешь копов и сообщишь, что я совершила кражу века?
Он рассмеялся, бросив сумку на пол, и сел на мою кровать.
– Да, уверен. Я знаю, у кого ее искать, если вдруг она мне понадобится. Кроме того, полагаю, это дело вряд ли будет рассмотрено как крупная кража, скорее тянет на мелкое воровство, – пошутил он и взял меня за руку.
– Я скучал по тебе, Зоуи, – тихо произнес он, вглядываясь в мое лицо. – Я скучал по нам, по нашему общению, даже когда оно было всего лишь дружеским.
Я села рядом с ним на кровать, понимая, что настало время сказать ему больше того, что уже сказала... я не хотела быть его другом. Я хотела большего.
– Прости меня за ту боль, что причинила тебе. Я клянусь, что это случилось непреднамеренно. Из-за того, что я так долго находилась в полном разладе... – я замолчала.
Мне до сих пор было тяжело подобрать правильные слова и объяснить ему свои чувства. Временами поток мыслей так захлестывал меня, что я буквально не могла связать пару слов в одно предложение. Я рада, что решила записать эту часть моей речи, но если честно, для меня стало неожиданностью, что он первым решил поднять эту тему.
– Не торопись, – произнес он спокойным, успокаивающим голосом. – Я хочу, чтобы сначала ты разобралась в себе. И не беспокойся обо мне, потому что я никуда не уйду.
Он положил руку мне на плечо и притянул к себе. Я обняла его за талию. Мне так хотелось признаться ему в своих чувствах, не во всех, в некоторых из них, о которых он должен узнать. Остальное может подождать, когда я буду готова к следующему шагу.
Признаться кому-то в любви для меня было огромным событием. Я знала, что еще не была готова к этому, и сейчас была рада, что на свой день рождения, поняв, что люблю его, об этом ему не сказала. В конце концов, это произойдет, но мне нужно еще время. Кроме того, во мне жили сомнения, а хочет ли он еще меня.
Так что я просто сидела, крепко прижимаясь к нему, пока он вычерчивал круги на моей спине, утешая и терпеливо ожидая, когда я успокоюсь. Придя в себя, я поняла, что настало время поделиться с ним моими размышлениями.
– Энди, с первого дня нашего знакомства у меня появились к тебе чувства. Без преувеличения, могу сказать, что как только обернулась и увидела тебя, стоящего в дверном проеме ванной, я почувствовала это. Тогда я не понимала, какого рода это были чувства, но они появились. Мы начали общаться, проводить время вместе, нам было так легко, просто и... правильно. Я никогда так ни с кем себя не чувствовала. Мне неловко это признавать, но ты меня по-своему пугаешь.
Я отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза. Еще кое-что, что я пытаюсь преодолеть – посмотреть в лицо своему страху... взглянуть прямо ему в глаза.
Он в замешательстве прищурил глаза.
– Я тебя пугаю?
Я покачала головой и усмехнулась его недоумению.
– Да, но это не тот страх. Никто никогда на меня так не действовал, как ты, и это пугает, но только потому, что мне все это в новинку и… страшно.
Я не могла сдержать свой смех, но, к счастью, он понял.
– Не волнуйся, Красавица. Ты тоже меня пугаешь, – подразнил в ответ он.
Я сжала его колено, отчего он подпрыгнул.
Хм... Похоже, кто-то боится щекотки.
– Хорошо. По крайней мере, сейчас мы вместе, – отметила я.
Он усмехнулся.
– А мы вместе?
Я снова посмотрела ему в глаза и кивнула.
– Да.
Я откинулась на кровать, вздохнув с облегчением, что, наконец, мне удалось сделать первый шаг. Мне следовало продвигаться в наших отношениях маленькими шажками, чтобы суметь справиться с нахлынувшими эмоциями, но как же сильно я по нему соскучилась.
Я прикоснулась рукой к его спине и легонько стала поглаживать кончиками пальцев. От моего прикосновения его мышцы напряглись, я убрала руку, положив ее на свой живот.
– Прости. Я сделала что-то не так? – спросила я.
Он лег на кровать рядом со мной, повернулся ко мне лицом и, чуть приподнявшись, оперся на локоть.
– Разумеется, нет, – немного смутившись, ответил он.
Что тогда могло означать его смущение?
– Тогда, что это было? – спросила я.
– На твоем теле есть такие места, от прикосновения к которым по твоему телу прокатывает дрожь? – неожиданно спросил он.
– Это приятная дрожь или нет? – спросила я в ответ.
– Приятная, – ответил он с намеком в голосе.
– Хм, не уверена, – через минуту после раздумий честно ответила я. – Значит, ты любишь, когда прикасаются к твоей спине?
– Это сводит меня с ума... в хорошем смысле, – признался он. То, как он произнес слово «хорошем», мне ясно дало понять, что он имел в виду.
Запомню на будущее!
– Этот разговор точно надо оставить на другой день, – я нервно выдохнула и засмеялась, тем самым снимая нервное напряжение.
Он согласился.
– Да. Это, безусловно, разговор не сегодняшнего дня.
Я перевернулась на бок лицом к нему, подперев голову рукой.
– Если ты все еще хочешь узнать, получится ли у нас что-нибудь, я готова попробовать, – наконец произнесла я.
В его глазах зажегся огонек, а на красивом лице появилась облегченная улыбка.
– Ты уверена в этом?
Я ободряюще ему улыбнулась.
– Абсолютно. Мне, кроме тебя, никто не нужен, но после моих глупых поступков я пойму твои сомнения.
Мне было необходимо, чтобы он понял, почему я передумала насчет нас. Пока я жила в доме родителей, то нашла идеальную песню, описывающую мои чувства, которые мой утомленный мозг не мог обличить в слова. Я постоянно ее прослушивала и часами рыдала над ее словами, которые так сильно и эмоционально на меня подействовали.
– Ты можешь прослушать одну песню? Я думаю, что она поможет тебе понять меня немного лучше. Мне до сих пор с трудом удается избавиться от некоторых мыслей у себя в голове.
– Запомни, я сделаю для тебя все что угодно. Давай послушаем эту песню.
