Текст книги "Одиссеи Ричарда Блейда"

Автор книги: Джеффри Лорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)

– Вы необычный человек, Эмилио, – подперев подбородок изящной точеной ладонью, говорила Зоэ, когда они с Блейдом уже сидели в небольшом уютном ресторанчике на Саут-сквер. – Вы все же поразительно похожи на… на одного моего знакомого… – (при этих словах сердце Ричарда Блейда эгоистично возвеселилось). – Я даже готова подумать, что вы, – его родственник… или старший брат… но у него никогда не было ни братьев, ни родственников.

– Будем считать это случайным совпадением, – предложил Блейд.

– Не могу, – как-то по-особенному открыто и беззащитно вдруг улыбнулась Зоэ. – Смотря на вас, Эмилио, я постоянно думаю о нем… как будто передо мной тот же самый человек, только неведомым образом постаревший на добрый десяток лет… и приобретший странную мудрость – мудрость, какую не заработаешь десятью годами работы международным коммивояжером…

– Так мой двойник работает коммивояжером?

– По крайней мере, он так говорит… Ой, это ж, наверное, смешно, правда, – я жалуюсь вам на него, словно отцу на хулигана-сына… Просто я чувствую, что он говорит мне неправду… никакой он не коммивояжер. Здесь скрывается какая-то мрачная тайна, Эмилио… почти такая же, как и за вашей спиной. Вы ведь тоже оказались не случайно в Лондоне? Ну, скажите, ведь я права? Вы попали сюда не просто так? Наверное, должно произойти нечто… нечто очень важное, что перевернет всю мою жизнь… – тонкие пальцы с нарядным маникюром с неженской силой скульптора сжали предплечье Блейда.

– Вы меня прямо-таки не цените и на пенс, – с шутливым негодованием запротестовал странник. – Вот уже сколько времени вы только и говорите, что об этом своем дружке. Честное слово, я приревную!

Зоэ слабо улыбнулась.

– Ну что вы, Эмилио… Я прошу у вас прощения. Я и впрямь увлеклась… какими-то детскими сказками. Ваше необычное сходство совсем сбило меня с толку. – Она деланно рассмеялась, прижав тонкие пальцы к вискам. – Мне почудилось невесть что!

Блейду удалось-таки переломить опасное развитие беседы. Он в самых юмористических тонах принялся описывать одно из ранних своих военных приключений. Зоэ звонко смеялась, все время умаляя пощадить ее: слезы вот-вот покатятся градом – и прощай тогда с таким трудом наложенная у дорогой визажистки косметика…

Блейд проводил девушку до дома. Разумеется, он и не попытался поцеловать ее – странник слишком хорошо помнил начало их романа там, в его родной реальности… Та, другая, Зоэ долго не позволяла ему никаких вольностей. И ее смертельно оскорбило, если бы к ней полез кто-то с объятиями и поцелуями в самый первый вечер знакомства.

В Дорсет он решил сегодня не возвращаться. Вернувшись в свой отель, странник позвонил Блейду-младшему. Голос у того оказался донельзя мрачным. Причина отыскалась очень легко – он весь вечер не мог дозвониться до Зоэ…

– Так, может, тебе стоит развеяться? – самым невинным тоном предложил Блейд.

– Развеяться! – внезапно вырвалось у собеседника на другом конце линии. – Да, клянусь сединами моего начальника, это то, что мне сейчас нужно. Ты знаешь, Эмилио, что мне ответили на выставке, куда я звонил, разыскивая Зоэ? Что она ушла с каким-то красивым мужчиной средних лет! Ты понимаешь? Ушла с мужчиной!

Блейд улыбнулся. Мужское эго его двойника бунтовало, не находя себе выхода. Воспитание сделало его пуританином, но не смогло загасить этот внутренний огонь. Пламя все равно вырвалось наружу – хотя бы в форме ревности…

– Ну и что же? – Блейду пришлось удивиться. – Она же свободная современная девушка. Она не давала тебе никаких обещаний – ведь так? Так что же ты теперь возмущаешься?

– Да, ты прав, дядя, – сквозь зубы согласился Блейдмладший. – Она и впрямь ничего мне не обещала. Но… дядя… мне невыносима сама мысль, что она – с другим! – В трубке раздался самый натуральный зубовный скрежет.

– Ну, раз она может погулять с кем-то еще, почему бы и тебе не заняться тем же самым? – вполне резонно осведомился Блейд.

– Нет, – холодно послышалось в трубке. – Пусть она поступает так, как считает нужным. Я ей той же монетой платить не намерен. Это… это как-то низко, что ли, дядя, если ты меня понимаешь.

– О, конечно же, понимаю! Конечно, понимаю. Не буду настаивать, мой дорогой племянник, ты сам знаешь, чего хочешь и как должен поступать…

Попрощавшись, Блейд дал отбой – за мгновение до того, как в его номер постучали.

– Эмилио! Эмилио, это я, Лиззи! Черт возьми, открой, а не то я высажу дверь! – эти вопли могли бы поднять целую роту, отдыхавшую после тридцатимильного марш-броска с полной выкладкой. – Я ей глаза вырву! Я ей волосы по одному повыдергиваю!

– Ты с ума сошла! – рявкнул странник, распахивая дверь и втаскивая в номер слабо вякнувшую девчонку. – Что ты вопишь? У кого ты тут намерена выдергивать волосы?!

– Она должна быть где-то здесь… – Лиззи вырвалась и, словно охотничий пес по горячему следу, заметалась по комнате. – Где эта стерва? Тут нет… и тут тоже нет…

– Да нет же здесь никого, дура! – вновь возвысил голос Блейд. Обращение вновь оказалось отнюдь не джентльменским, но иного Лиззи в этот момент понять бы и не смогла.

– Да… и вправду никого нет, – констатировала она, окончив свой обыск. – Значит, уже успела убежать! – казалось, Лиззи ничуть не смущена отсутствием соперницы.

– Дорогой, как ты низко пал, ты не брезгуешь теперь даже лысыми женщинами – как сказала одна ревнивая супруга своему благоверному, не найдя на его одежде ни одного женского волоска, – язвительно прокомментировал ситуацию странник. – Ты что, обкурилась травки?

– Я видела ее! – воинственно заявила Лиззи. – Видела вас вдвоем. Ты снял ее в галерее Хэммерсмита, так? А потом вы отправились ужинать в…

– А почему же ты тогда не знаешь, раз такая наблюдательная, что сюда, в отель, я вернулся один? – поинтересовался Блейд.

– Ты вернулся сюда вдвоем с ней, – не моргнув глазом заявила Лиззи. – И уже успел трахнуть, эту сучку!

– Ну, а если даже и так? – Блейду все это начинало уже надоедать.

– Я сказала, что глаза ей выцарапаю – и выцарапаю! – торжественно объявила Лиззи.

– Что ж, действуй, – странник скрестил руки на груди. – Надеюсь, мне ты ничем угрожать не станешь?

– Не стану… – глаза девушки задорно блеснули. – Не стану, если ты докажешь мне, что у тебя хватит сил на двоих – и она с разбегу бросилась ему на шею.

В эту ночь Блейду отдыхать не пришлось; Лиззи утихомирилась только после пяти оргазмов.

«И все-таки, что я делаю здесь, в этом странной мире, в этом Серебряном Зазеркалье? – с некоторой тоской думал Ричард Блейд, лежа возле сладко посапывавшей девушки. За окнами медленно разливался серый предутренний свет. – Чего я хочу? Завоевать Зоэ Коривалл, отобрав ее у самого себя? Но я все равно уйду отсюда – через полтора-два месяца. Так зачем вновь рвать сердце, приобретая то, что при самом сильном желании не сможешь захватить с собой? А какое еще дело может быть у меня в этом мире? Выжить? Но тут это достаточно легко. Я здесь никому не нужен. Даже ребята этого Пикебриджа с удивительной легкостью выпустили меня из лап – хотя я на их месте нипочем бы не дал уйти столь подозрительному субъекту. Единственное, что осталось – Лиззи и тот тип в галерее… я уверен, что он следил за мной… неужели причина всему – только ревность этой взбалмошной девчонки? Но, если она следила за мной по-настоящему, то зачем примчалась сюда?..»

В этом месте рассуждений чувствовалась какая-то несообразность. Постойте, а не была ли ревность только предлогом, чтобы вломиться в номер? Но для чего столь сложный путь? Лиззи могла бы прийти и просто так… А самое главное, зачем ей было метаться по номеру?!

«Ты, верно, совсем потерял форму, Ричард Блейд, – с ядовитой усмешкой сказал он сам себе мгновение спустя. – Это могло быть что угодно. Рассовать повсюду „жучков“. Произвести визуальный осмотр – не оставил ли я чего на виду. Большинство агентов попадается как раз на подобных мелочах – достаточно одной забытой не там где надо бумажки. Что ж… Если Лиззи стремилась к этому, свою задачу она выполнила виртуозно. Я почти попался. Ну что ж, посмотрим, посмотрим…»

– Ты не забыл, что сегодня вечером у Бака очередные бои? – одеваясь, спросила наутро Лиззи.

– Нет, конечно. Я там буду. Обязательно.

– А как прошла твоя встреча с тем мужиком в Дорсете? – с самым невинным видом поинтересовалась девушка.

– Самым лучшим образом, – заверил ее Блейд, однако эти его слова Лиззи отнюдь не удовлетворили.

– А почем я знаю, может, там была эта стерва – скульптор?

– Послушай, я, по-моему, уже доказал тебе, что меня хватит на всех вас! – огрызнулся Блейд. Настырность этой девчонки уже начинала раздражать. – Я тебе, извини, не обязан давать отчет о своих действиях.

Лиззи скорчила унылую гримаску.

– Да ты не сердись… Это ж я так… просто очень хорошо с тобой…

Когда за ней наконец закрылась дверь, Ричард Блейд в свою очередь начал обыск. Не прошло и получаса, как в его коллекции оказались три миниатюрных радиомикрофона, рассованных в такие места, где обнаружить их мог только человек с большим стажем работы в разведке. На микрофончиках отсутствовало фабричное клеймо, они могли быть сделаны и в Лондоне, и в Нью-Йорке, и в Киеве, не говоря уж о Пекине.

Подозрения странника полностью оправдались.

Ну что ж, сегодня вечером он поговорит с этой девчонкой по-иному. Она скажет ему все. Кем послана, какая у нее задача; в чем подозревают его, Блейда… Странник угрюмо усмехнулся. Ты хотел развлечений – вот, получай, пожалуйста!

Телефон в номере наверняка прослушивается. На всякий случай Блейд развинтил трубку и корпус – жучков не было, но это еще ничего не значило. Достаточно подсоединиться где-нибудь к линии.

Странник вышел на улицу. Ему вновь предстояло отдать инициативу противнику. Ничего не поделаешь – если хочешь увидеть лицо врага, позволь ему приблизиться к тебе.

Блейду было неспокойно. Он чувствовал себя не в своей тарелке, ему все время казалось, что за ним по пятам следуют соглядатаи. Как уже говорилось, он привык доверять своим подсознательным ощущениям, но на сей раз ему не удалось обнаружить ничего подозрительного. Тем не менее он принял все меры предосторожности, пересаживаясь с автобуса на автобус, выпрыгивая из вагона подземки в самый последний момент, когда автоматические двери уже закрывались. Ощущение слежки не исчезало, хотя Ричард Блейд по-прежнему не видел никого, хотя бы отдаленно смахивающего на шпика.

В тот вечер у старины Бака собралось заметно больше зрителей, чем обычно, и толстяк прямо-таки светился от удовольствия.

– Я сделал на тебе неплохие деньги, Эмилио, или пусть меня назовут желторотым юнцом, использующим боксерскую перчатку вместо презерватива! Только – ты уж извини – мне придется выставить против тебя кое-кого посильнее.

– Выставить? Тебе? – удивился Блейд.

– Ну, не надо понимать все так буквально… Многие люди проиграли из-за тебя свои пари. Деньги были поставлены небольшие, и не в них дело – кое у кого взыграло самолюбие. Некоторые из моих посетителей достаточно влиятельны в определенных кругах… и им не составило труда найти достойных бойцов. Я слышал, что они собирались привести даже одного настоящего китайца, мастера их странного дрыгоножества…

– Это их дрыгоножество, увы, опаснее старого доброго английского бокса, – вздохнул Блейд, чем еще больше расположил к себе Шэллоу, бывшего не просто профессиональным боксером, но еще и настоящим фанатиком этого кровавого спорта.

Вечер проходил как обычно. Сперва Бак, как хороший антрепренер, выпустил тех, кто послабее, и лишь когда публика достаточно завелась, настал черед настоящих бойцов.

Лиззи выступила удачно. Вдвоем с Волосатым Гарри они умело заклевали и в конце концов уложили на пол настоящего громилу, которому впору было выступать в соревнованиях по японской борьбе сумо – настолько мощное брюхо колыхалось перед этим индивидом.

Потом вышел Черный Зевс и, зло сверкая глазами, крепко поколотил противостоявшего ему длинного тощего парня, претендовавшего на то, что он классно владеет карате. И вот, наконец, настал черед Блейда.

Разгоряченная публика смолкла, словно по команде, когда странник вышел на импровизированный ринг. Среди бойцов Шеллоу равного ему не было. Добровольно против Блейда вышел бы только подставной с твердым заданием лечь на пол через тридцать секунд после начала боя – так, чтобы не успеть обрести особо дорогостоящие в лечении телесные повреждения.

Однако из темного прохода между столиками неожиданно появилась высокая мощная фигура. Парень был выше Ричарда Блейда на полголовы, видом и сложением своим напоминая незабвенных нуров из мира Катраза. Выпяченная челюсть, волевой квадратный подбородок, короткие белые волосы ежиком, холодные льдистые глаза… Блейд ощутил, как по спине пробежал холодок – этот тип очень сильно смахивал на незабвенного Защитника, космического рейджера паллатов. Его торс, руки, ноги казались только что сошедшими с античных фресок, изображавших знаменитых олимпиоников. Он был сложен, точно греческий бог, и в каждом его шаге чувствовалась недюжинная сила.

Блейд стоял, сузив глаза, и в упор разглядывал приближавшегося соперника. Защитник из звездной империи паллатов? Откуда он здесь? Как попал сюда, в подобный бар? Или ему, Блейду, все это просто мерещится? Защитник паллатов оривэй был воплощением черт мужественного воина; отчего бы не рождаться таким и на планете Земля?

И все же проверить не мешало. Когда Бак Шэллоу дал команду сходиться, Ричард Блейд неожиданно протянул своему противнику руку.

– Я приветствую тебя, и биться с тобой станет для меня удовольствием, – негромко произнес он. Кроме него, эту фразу в зале мог понять только один человек – тот, что стоял сейчас перед странником, – потому что сказана она была на языке паллатов оривэй.

– Чего-чего? – переспросил парень, недоуменно морща лоб. Это «чего-чего?» было произнесено с ужасающим лондонским акцентом, на самом настоящем кокни, а в глазах парня Блейд видел только искреннее недоумение. Он не притворялся! Возможно, этот тип знал еще десяток языков, но только не оривэй. Странник поспешил повторить свои слова по-английски.

– А… ну, дык для меня тоже, – парень хлюпнул носом и ничтоже сумняшеся вытер сопли уголкам скатерти с крайнего стола.

Бой начался. И с самой первой секунды все сомнения Блейда ожили вновь. Парень двигался, точно бездушная боевая машина, не совершая ни одного лишнего движения. Это был стиль сетокан, доведенный до абсолюта, до полного совершенства, – глубокие стойки, тяжелые мощные блоки, требующие отличной реакции, стремительные прямолинейные атаки… Левую руку Блейда пронзила острая боль, когда противник отбил первый его удар, и сам разведчик еле-еле отвел в сторону быструю контратаку беловолосого.

Все это очень походило на поединок с Защитником в Талзане, только теперь перед Блейдом словно бы стояло существо, более похожее на человека, далеко не столь самоуверенное и оттого еще более опасное. Защитник? Или все же талантсамородок, неведомо как попавший на лондонское дно, в ряды боевиков местных мафиози?

Страннику приходилось нелегко. Он уже дважды пропустил удары, каждый из которых отбрасывал его за пределы ринга, так что Блейд с трудом удерживался на ногах. Бровь разведчика была рассечена, но, по счастью, неглубоко, и глаз мог попрежнему видеть.

И в то же время противник Блейда казался целехоньким. Если это Защитник местных паллатов – аналогов паллатов из земной галактики – дело плохо, Защитники почти нечувствительны к боли, и с ног их может сбить только особо сильный и хорошо рассчитанный удар. Те же, что удалось провести Блейду, заставляли противника лишь слегка покачнуться.

Он начинал дышать все тяжелее и тяжелее. Лоб покрылся потом; теперь он почти все время только защищался, не помышляя о нападении.

Блок! Отход! Контратака! Неудачно… левая рука ноет уже постоянно. Блок! Уход в сторону! Ногой в коленную чашечку! Попал! Ага, согнулся?! Сверху по затылку сцепленными руками… О-ох!

За миг до этого противник Блейда пошатнулся, его лицо наконец-то исказилось от боли, казалось, он потерял равновесие и ориентировку. Блейд поспешил воспользоваться этим – и угодил в искусно расставленную ловушку. Кулак белобрысого парня мелькнул с быстротой молнии; страшный апперкот поднял Блейда в воздух и швырнул на деревянный пол бара.

Глаза застлал красный туман. Боль в челюсти была такая, что, казалось, там не осталось ни одного зуба и вообще ни одной целой кости. Сквозь шум невесть откуда взявшегося здесь океана Блейд с трудом различил слабые звуки, как будто кто-то негромко считал вслух:

– Один… Два… Три…

Эти цифры означали что-то очень важное. Он силился вспомнить и не мог.

– Четыре… Пять… Шесть…

Он почему-то твердо знал, что нужно собрать все силы и встать.

– Семь…

Ну да, конечно! Это же судья открыл счет – счет ему, Ричарду Блейду!

– Восемь…

Если дойдет до десяти, тогда все погибнет.

Ричард Блейд не мог в тот момент сказать, что же именно погибнет, но это соображение подействовало на него совершенно магически. Слово «восемь» еще не затихло, а он уже начал подниматься. При счете «девять» он вновь уже стоял в боевой стойке, машинально слизывая сочившуюся из разбитой губы кровь.

Беловолосый удивленно воззрился на восставшего врага. Впрочем, он не сомневался в конечной победе. Оглушенный, в шоке – что сможет этот старикан сделать против него?

Соперник Блейда вновь встал в низкую стойку. И – в мягком движении, в точном соответствии с канонами школы «сетокан» («все части твоего тела движутся в одном направлении совершенно синхронно»), он не двинулся, не качнулся, а словно бы «полился» вперед.

Этого-то и ждал Ричард Блейд. Пришел его черед обмануть противника своей мнимой слабостью.

Вихрь вражеских кулаков был уже совсем рядом, когда странник внезапно прыгнул. Он потратил на это последние остатки сил; в этот удар он вложил все, что у него еще оставалось.

«Екагири» в прыжке вообще-то наносится с ходу, что увеличивает силу удара, но в этом случае роль движения сыграли отчаяние и неуемная жажда победы. Тело Блейда взвилось в воздух, словно подброшенное пружиной; до хруста растягивая связки, он выбросил ногу вперед и вбок, целясь в лицо соперника.

Он попал.

Белобрысого парня отшвырнуло куда-то в окружавшую темноту, в Хаос, в Ничто. Только что он был здесь, только что он атаковал, подобно смертоносному тайфуну, – и вот его нет, словно никогда и не было.

Блейд стоял, с трудом удерживаясь на ногах. Перед глазами все плыло, сливаясь в сплошную бешеную пляску изломанных цветных полос. И внезапно из этого хаоса появилось лицо соперника.

Он тоже двигался с трудом, этот странный противник Блейда. Лицо его превратилось в кровавую маску, можно было лишь удивляться, как выдержали шейные позвонки. Но тем не менее они выдержали, и, пошатываясь, шипя от боли, беловолосый тоже нашел в себе силы подняться и вновь двинуться в бой, собирая, как и Блейд, силы для последнего, решающего удара.

Оба противника ударили одновременно.

И оба попали.

Два тела грянулись на пол совершенно синхронно, словно связанные незримыми нитями. Судья прерывающимся голосом начал отсчет, но его слова тонули в диких воплях зрителей.

И все же какие-то слабые отзвуки достигли уже почти погасшего сознания странника. Опять цифры! Опять эти проклятые цифры! И значит, ему снова надо вставать…

Блейд поднялся при счете «девять». Его противник не поднялся вовсе.

В чувство странника привели руки Лиззи.

Глава 5

Окончательно Блейд пришел в себя только на следующее утро. Он лежал в постели, в своем гостиничном номере; первым ощущением было – зачем мне намотали на лицо эту марлю?

– Лежи смирно, – послышался знакомый голос. – Лежи, доктор наложил несколько швов. Пока они хоть немного не подживут, тебе лучше поменьше двигаться.

– Лиззи?! Ч-что ты здесь делаешь?..

– Ухаживаю за тобой, разве не видно? – сердито отозвалась девушка.

Блейд молча откинулся на подушку. Вчерашний бой дался ему очень и очень дорого. Вряд ли он был сейчас в состоянии выдержать еще один раунд против подобного противника.

Девушка хлопотала рядом, готовя какие-то мази и примочки. Что она здесь все-таки делает? Или ее хозяева настолько наивны, чтобы пребывать в уверенности, будто он, Блейд, не раскусит их детскую уловку?

– Забрала бы ты свои микрофоны, Лиззи, – странник пошел напролом. Не самый изощренный ход, но порой бывает очень эффективным.

– Микрофоны? – Если это удивление было притворным, то в Лиззи погибла великая актриса, достойная сцены Королевского шекспировского театра. – Какие микрофоны, Эмилио? Я не понимаю тебя.

– Вчера ты распихала по номеру жучки, – морщась от боли в ноющей челюсти, пояснил Блейд. – Я хотел бы знать, зачем ты это сделала. И не надо клясться, будто не имеешь к этому никакого отношения.

– Но… но я действительно не имею к этому никакого отношения… – пролепетала Лиззи с непритворным страхом.

Блейд задумался. Похоже, девчонка и в самом деле не лжет. Чтобы так сыграть изумление… Тем более, что доказательств у него никаких. Впрочем…

– У тебя есть с собой тальк?

– Есть, конечно, – озадаченно отозвалась девушка. – А зачем он тебе?

– Сейчас увидишь.

Профессионал должен уметь зафиксировать отпечатки пальцев при помощи любых подручных средств. Кисточкой для чистки электробритв Блейд осторожно смахнул лишний порошок с крошечной коробочки радиомикрофона. Лиззи взволнованно сопела у него над плечом,

– А теперь возьми в руку вон тот стакан… спасибо. Сейчас мы все узнаем.

– Теперь ты убедилась? – мрачно спросил Блейд девушку пятнадцать минут спустя. Отпечатков на микрофоне осталось немного, однако характерный шрам, рассекавший подушечку указательного пальца Лиззи, был одинаково четко виден и на микрофоне, и на стакане.

– Ты все еще будешь отпираться?

– Буду! – вскрикнула Лиззи. – Буду! Потому что я этого не делала, Эмилио, не делала! Я… я призналась бы тебе во всем, если бы мне было в чем признаваться! Но мне не в чем, не в чем, клянусь… клянусь всем святым!..

Все это кончилось бурными и самозабвенными рыданиями.

– Ты и впрямь отменно играешь, – медленно сказал Блейд. – Что ж, я на тебя не в обиде. Ты делала свою работу. Но скажи мне – для кого? Кто приставил тебя ко мне? Как вычислил, что я окажусь в баре Шэллоу?

– Я-а… не понима-а-ю-у… – донеслось сквозь рыдания.

Скрипнув от боли зубами, Блейд поднялся. Ребра как будто целы… а остальное – это пустяки.

– Нет, ты понимаешь! – Он схватил Лиззи за руку, чисто машинально закрываясь от захвата. – И ты скажешь мне – добровольно или нет! – он скорчил самую свирепую физиономию, на какую только был способен. – Ты думаешь, что я такой добряк?! Сейчас привяжу тебя к стулу и начну пытать – да так, что никаких следов не останется, и ты не сможешь даже обратиться в полицию. – Он как следует встряхнул девчонку за плечи. – Ну, будем, говорить? Или мне применить к тебе крайние меры?

– Применяй что хоче-ешь… А я-а-а все равно-о ничего-о не знаю-у-у…

Черт побери! Не пытать же эту пигалицу и в самом деле?!

– Ну, тогда пеняй на себя! – сурово произнес Блейд и принялся прикручивать слабо сопротивляющуюся девчонку к стулу простынями.

Закончив с этим, он принялся зажимать между ее пальцами карандаши, перекручивая все это тонким кожаным ремешком, снятым с головы самой Лиззи. Девушка наблюдала за этими приготовлениями, и глаза ее постепенно расширялись.

– Не забывай, что я из Аргентины, – зловещим тоном произнес Блейд. – Там у нас с подобными вещами очень просто. Это вы, европейцы, прямо-таки помешались на правах человека… Ха! Я смеюсь над этими правами! И сейчас я докажу тебе, что все красивые слова – не более, чем сотрясение воздуха. Видишь ли, я очень не люблю, когда за мной следят. Одного такого шпика я просто расчленил на части – еще дома, в Аргентине… Полиция его так и не нашла.

Лиззи вновь заплакала, теперь – уже от настоящего страха.

– Эмилио… я клянусь тебе… даже если ты замучаешь меня до смерти… я тебе все равно ничего не смогу рассказать…

– Вот это мы сейчас и проверим, – деловито заметил разведчик, затягивая последний узел в своей сложной плетенке, что опутала пальцы левой руки Лиззи.

Однако за его уверенным и жестким видом скрывалась растерянность. Он дошел уже до самого края. Не пытать же, в самом деле, эту девчонку!..

И тут его волной затопила злость. А, собственно говоря, почему бы и нет? На микрофоне – отпечатки ее пальцев! Она принесла их сюда, это яснее ясного. За такие дела нужно платить. И довольно дорого.

Странник слегка потянул за ремешок.

Карандаши сдавили пальцы Лиззи, ее лицо сморщилось, она вскрикнула… Пока еще не от боли, больше от страха, от того, что Рубикон оказался перейден и за нее взялись понастоящему.

– Эмилио, я ничего не знаю-у!

«Если она станет так вопить, пожалуй, сюда сбежится вся охрана отеля, – мрачно подумал Блейд. Неужто девчонка говорит правду? Или она из особо храбрых?..»

Нет, Лиззи была обыкновенной девушкой, пусть и с довольно-таки отчаянным характером. Она не боялась боли, когда пропускала удары на ринге. Но ее никто и никогда не пытал сознательно, никогда она не оказывалась бессильной и беспомощной в руках врага; это стало настоящим шоком. По лицу ее градом катились слезы, губы кривились в некрасивой, какой-то детской гримасе.

Притворяться настолько хорошо она вряд ли смогла бы.

– Ладно, – сумрачно бросил Блейд. – Я тебе верю. Но если не ты принесла сюда эти штуки – то кто тогда? И откуда на них твои отпечатки?

– Но… может… я принесла их сюда… и забыла? – медленно выдавила из себя Лиззи, трясясь от страха.

– Принесла и забыла? – Блейд усмехнулся. – Так, значит, ты признаешь, что они – это твоих рук дело?

Лиззи обреченно молчала.

Странник задумался. Он вновь провоцировал противника на следующий ход. Он специально оставил микрофоны на местах. Пусть те, кто устанавливал их, слышат все – может, это подвигнет их на какие-то более активные действия?

А девчонка, похоже, все-таки не врет. Но сообщать ей об этом выводе, пожалуй, пока не стоит.

– Сейчас я тебя развяжу, – хмуро сообщил своей собеседнице Блейд. – Считай, что ты меня убедила. Но будь я проклят, если понимаю, как тогда эти штуки оказались здесь!

«На самом деле все просто. Либо Лиззи и в самом деле невероятно умело меня разыгрывает, либо она находилась под ментальным контролем. Ей отдали приказ – а потом велели все забыть. Эдакое зомбирование. Фантастика, конечно, но в Измерении Икс ничего нельзя заранее считать невозможным».

Что ж, наживка заброшена. Теперь оставалось только ждать, чтобы враг клюнул на приманку. Блейд быстро отыскал чистый клочок бумаги.

«Если ты и в самом деле хочешь помочь мне, начинай кричать как можно убедительнее», – написал он, сунув записку под нос Лиззи. Та кивнула.

Девушка вопила самозабвенно и со знанием дела. Блейду пришлось открыть на полную мощность краны в ванной, чтобы сюда и впрямь не сбежались бы люди. Примерно через пятнадцать минут этого радиоспектакля внезапно зазвонил телефон. Блейд подмигнул Лиззи и снял трубку.

– Эмилио Гонзалес? – осведомился спокойный и вежливый голос. – Мы хотели бы поговорить с вами. Надеюсь, вы понимаете, что будет означать для вас лично отказ.

– Допустим, – ответил Блейд, отражая в голосе некоторое, строго дозированное количество волнения. – Я готов поговорить с кем угодно. Давайте, я вас слушаю.

– Кто вы такой?

– А кто вы такие, чтобы я отвечал вам? – в свою очередь спросил странник.

– Достаточно серьезная организация, могущая причинить вам достаточно серьезные неприятности. Помните вчерашнего беловолосого парня? А ведь он действовал еще не в полную силу…

Слушая речи своего невидимого собеседника, Блейд поспешно зажал ладонью микрофон трубки и сделал Лиззи знак подойти поближе.

«Позвони на телефонную станцию, пусть выяснят, откуда этот звонок к нам». Лиззи кивнула, вгляделась в написанный на аппарате номер и вихрем выскочила из комнаты. Теперь оставалось только подольше удерживать этого типа.

– Ну, допустим, я соглашусь с вами разговаривать, – принялся тянуть время Блейд. – А что конкретно вы хотите узнать? Детали моей биографии?

– Вашей настоящей биографии, – с нажимом сказали в трубке.

– Что, если вы как следует попросите, а лучше, если еще и представитесь… – продолжал свою песню странник.

– Мы вас очень хорошо попросим, – раздалось в ответ. – Ваша девушка, Зоэ Коривалл… с ней могут произойти очень большие неприятности. Мы поняли, что она чем-то дорога вам. Полагаю, вы были бы огорчены, получив ее тело в посылке… расчлененное на несколько кусков.

– А вы не боитесь, что я заявлю в полицию? – спокойно осведомился Блейд. – Если вы намекаете на мою вину перед английским законом, то она не столь велика. А вот замысленное вами тянет на пожизненное заключение.

– Что ж, это будет даже любопытно, – усмехнулись на другом конце линии. – Мы – против всей английской полиции! Вы не жалеете местных полисменов, дорогой Эмилио.

– Вы весьма самоуверенны.

– Извините, наша приятная беседа затягивается, а у меня, к сожалению, очень много дел. Я передаю трубку милой Зоэ Коривалл. Надеюсь, это сделает вас более сговорчивым.

– Черт!

– Я рад, что вы правильно оцениваете ситуацию, – ехидно заметил приятный голос и замолчал.

Некоторое время в трубке все было тихо: затем послышалось какое-то неразборчивое мычание – словно у человека был заткнут рот, – и спустя мгновение Блейд услыхал дрожащий голосок Зоэ:

– Эмилио, это вы? Во имя всего святого, это вы, Эмилио?

– Я, я, Зоэ, – хрипло вырвалось у странника.

– Меня схватили… схватили и увезли, прямо от моего дома… Я остановила такси… а там… Привезли куда-то за город… Они говорят, что вы должны приехать на встречу с их людьми… Немедленно и один. Не сообщая в полицию… – В трубке послышался внезапный шум. – Ой, они говорят, что вы можете сообщать кому угодно, хоть У Тану… Они… они грозятся разрезать меня на мелкие кусочки!.. – в голосе Зоэ послышались рыдания.

В горле Ричарда Блейда застыл громадный липкий отвратительный ком, который никак не удавалось проглотить.

– Не бойся, девочка, – сквозь зубы проговорил он. – Ничего эти мерзавцы с тобой не сделают. Это говорю тебе я… Эмилио Гонзалес! Передай этим трупоедам, что я приеду в их осиное гнездо. Пусть озаботятся заказать должное количество гробов для себя, катафалков и венков – по вкусу.

– Вам следует ждать нашего человека на Чэринг-Кросс Стейшн, третья платформа, через двадцать пять минут. Берите такси и приезжайте. Имейте в виду, наши люди уже там. Так что если вы вызовете полицию, это будет означать и для нее, и для вас только крупные неприятности, – спокойно проговорил солидный мужской голос, и в трубке раздались короткие гудки.