Текст книги "Во власти страха"

Автор книги: Джеффри Дивер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 12

– Как у нас дела, новичок?

Сидя на табурете в гостиной Райма, Рон Пуласки горбился над клавиатурой компьютера, отыскивая места в городе, откуда могли появиться следы инвудского мрамора.

– Идут еле-еле. Тут не просто взрывные работы для котлованов. В городе сносят много домов. А сейчас ноябрь. Дрянная погода. Кто бы мог подумать? Я…

Зазвонил мобильный телефон. Пуласки полез в карман и вынул одноразовый аппарат.

Тайным распоряжением Часовщика была кремация. Райм приободрился при мысли, что кто-то так быстро позвонил полицейскому. О чем же будет разговор? Последовал обмен любезностями, потом Пуласки произнес: да, по поводу останков. Ричард Логан. Сейчас. Затем отошел в угол.

Райм уже ничего не слышал, но, судя по мрачному выражению лица Пуласки, этот разговор его тяготил.

Минуты через две-три Пуласки завершил беседу и стал делать беглые записи.

– И что? – спросил Райм.

– Тело Логана отправили в похоронное бюро Берковица, – ответил Пуласки.

– Это где? – Название показалось Райму знакомым.

– Неподалеку отсюда. Верхний Бродвей.

– Будет заупокойная служба?

– Нет, просто в четверг кто-то приедет забрать его пепел.

Не отводя взгляда от большого компьютерного монитора, Райм пробормотал:

– Ничего из ФБР об источниках ядов и ни слова о «втором». Хотя, думаю, особых надежд питать не следует. Кто?

Ни Пуласки, ни Купер не ответили. Сакс тоже молчала.

– Ну? – поинтересовался Райм.

– Что «ну»? – подал голос Купер.

– Я спрашиваю Пуласки. Кто приедет туда? За пеплом Логана? Ты узнал у распорядителя, кто там будет?

– Нет.

– Почему?

– Потому что, – ответил патрульный, – это показалось бы подозрительным. Согласен, Линкольн? Что, если тайный партнер Часовщика приедет отдать последний долг покойному, а распорядитель случайно упомянет, что некто интересовался, кто там будет? Таких вопросов обычно не задают…

– Хватит. Ты высказал свою мысль.

– Хорошую мысль, – заметил Купер.

Верную мысль.

Райм снова задумался о значении татуировки на теле Хлои Мур. Он сомневался, что слово «второй» было частью цитаты, которую можно найти. Может, Икс выбрал его наобум и в нем нет никакого смысла? Может, он отвлекал внимание, направляя по ложному пути?

Дым и зеркала…

Но если это действительно сообщение, каким оно может быть? Почему он разматывает свои мысли, как леску удочки?

– Не знаю, – сказал Купер.

Очевидно, Райм вслух произнес вопрос, адресованный загадочному преступнику.

– Проклятое сообщение, – пробормотал он.

Все в комнате снова посмотрели на слово.

– Анаграмма? – предположил Купер.

Райм пробежал глазами буквы. Их перестановка не дала никакого результата.

– Все же мне кажется, что в этом сообщении есть какая-то загадка. Ему не нужно играть с нами в слова. Новичок, переоденься и отправляйся в похоронное бюро. Готов?

– Конечно.

Слишком быстрый ответ, подумал Райм. Он понимал, что нежелание ехать туда не было связано с физическим риском. Даже если бы дело покойного Часовщика унаследовал один из сообщников, забиравший пепел, он не стал бы выхватывать пистолет в похоронном зале и стрелять в переодетого полицейского. Нет, молодого полицейского мучил страх не справиться с делом из-за полученной несколько лет назад травмы головы. Пуласки отлично работал на месте преступления, хорошо для не имевшего университетского диплома человека работал в лаборатории. Но когда приходилось иметь дело с людьми и принимать быстрые решения, начинались колебания и неуверенность.

– Потом поговорим о том, как одеться, как вести себя, кем представиться.

Пуласки кивнул, сунул в карман телефон, который нервно крутил в руке, и вернулся к проблеме инвудского мрамора.

Райм подкатился на кресле-каталке к смотровому столу, где лежали улики с места убийства Хлои Мур в Сохо. Потом поднял взгляд к монитору, где демонстрировались высокочеткие неприятно яркие снимки, сделанные Сакс. Он рассматривал лицо покойной, пятна слюны, открытый рот, следы рвоты, широко раскрытые остекленевшие глаза. Это выражение отражало последние секунды ее жизни. Смертельный яд, извлеченный из пятнистого болиголова, вызывал сильные эпилептические припадки и мучительные боли в животе.

«Почему яд?» – снова задался вопросом Райм. И почему тату-пистолет для введения его в тело?

– Черт, – пробормотала Сакс, отодвигаясь от своего рабочего места. Она помогала Пуласки искать информацию о взрывах промышленного значения. – Компьютер снова завис. Дважды прекращал работу за последние двадцать минут. Совсем как раньше телефоны.

– Не только здесь, – сказал Том. – Так по всему городу – время медленной загрузки. Сущее наказание. То же самое происходит примерно в десяти кварталах.

– Замечательно, – отрывисто произнес Райм. – Только этого нам и не хватало.

В настоящее время невозможно вести расследование преступления без компьютеров, не имея доступа ни к департаменту автотранспорта, ни к засекреченным базам данных полиции и Агентства национальной безопасности, ни к Гуглу. Если поток информации прекратился, работа останавливается. А до этого ты даже не думал о том, как зависишь от этих невидимых битов и байтов.

– Порядок, снова работает, – объявила Сакс.

Но беспокойство по поводу Всемирной паутины отошло на второй план, когда Лон Селлитто ворвался в гостиную Райма, на ходу снимая пальто. Бросив его на кресло, он положил сверху перчатки и что-то достал из портфеля.

Райм, хмурясь, смотрел на него.

Селлитто виновато сказал:

– Линк, я подотру этот чертов пол.

– Я и не думаю о поле. С какой стати мне о нем думать? Я хочу знать, что у тебя в руке.

Селлитто утер пот. На его внутренний термометр, очевидно, не действовал самый холодный и отвратительный за последние двадцать пять лет ноябрь.

– Прежде всего, я нашел татуировщика, который готов нам помочь. Он едет сюда. Если нет, тем хуже для него. Тэ– Тэ. Гордон. Видел бы ты его усы.

– Лон!

– А теперь вот что. – Селлитто поднял книгу. – Ребята в управлении выяснили, откуда этот клочок бумаги.

Сердце Райма учащенно забилось – большинство людей ощутило бы это в груди, но у него, разумеется, это проявилось учащением пульса в шее и голове – единственных сохранивших чувственность частях тела.

да

его величайшим даром была способность предвидеть

– Лон, как они это сделали? – спросила Сакс.

Селлитто продолжал:

– Ты знаешь Марти Белсона из отдела расследования тяжких преступлений?

– Да, он настоящий мудрец.

– Именно. Он любит головоломки. Разбирает судоку во сне. – Селлитто повернулся к Райму: – Расследует главным образом финансовые преступления. Так или иначе, он выяснил, что большие буквы являются частью заглавия. Ты знаешь, что фамилия автора печатается вверху одной страницы, а заглавие – противоположной.

– Знаю. Продолжай.

– Он стал работать со словами, оканчивающимися на «да».

Райм перебил его:

– На оборотной стороне листа было слово «тело». Мы думали, что это книга о преступлениях. Учитывая обстоятельства, возможно, это название «Вражда».

– Нет. Города. Полное заглавие – «Серийные города». Эта книга была в кратком списке из шести, выдвинутых на премию. Марти звонил самым крупным издателям в городе – их теперь стало меньше – и зачитывал список. Один из редакторов узнал эту книгу. Сказал, что его компания давно ее выпустила. «Серийные города». Теперь она распродана, но он даже вспомнил, в какой главе эти слова. В седьмой. Прислал нам экземпляр этой книги с курьером.

– Превосходно! А о чем эта глава? – спросил Райм.

Селлитто снова утер пот.

– О тебе, Линк. Там все о тебе.

Глава 13

– И о тебе, Амелия, тоже.

Селлитто раскрыл книгу. Райм увидел полное заглавие: «Серийные города: знаменитые убийцы от побережья до побережья».

– Позволь мне высказать догадку. Книга о том, что в каждом большом городе был серийный убийца.

– Бостонский душитель, Чарльз Мэнсон в Лос-Анджелесе, Рэндалл Вудфилд в Сиэтле.

– Дрянная журналистика. Мэнсон не был серийным убийцей.

– Думаю, читателям все равно.

– И мы попали в эту книгу? – уточнила Сакс.

– Седьмая глава называется «Собиратель Костей».

Благодаря вниманию прессы и беллетристике это было широко известное прозвище серийного похитителя, который стал кошмаром Райма и полицейского управления несколько лет назад, пряча свои жертвы в таких местах, где они умирали, если Линкольн не мог вовремя понять, где они находятся.

Кого-то спасли, кого-то нет. Дело это было значительным по нескольким причинам: оно вернуло Райма из числа мертвых – почти в буквальном смысле. Он собирался покончить самоубийством – так был подавлен своим параличом, но после интеллектуальной борьбы с блестящим убийцей решил еще пожить на свете.

Еще это дело свело вместе Райма и Сакс.

– И мы не в первой главе? – пробормотал Райм.

Селлитто пожал плечами:

– К сожалению, Линк.

– Но это Нью-Йорк.

А это я, невольно подумал Райм.

– Можно посмотреть? – спросила Сакс. Она открыла главу и стала быстро читать.

– Короткая глава, – заметил Райм, еще более раздраженный. – Поиски Бостонского душителя заняли больше страниц?

– Знаешь, – заговорила Сакс, – не так давно я разговаривала с одним писателем. Он сказал, что работает над книгой, и пригласил меня выпить кофе, чтобы выяснить подробности, которых не было в прессе и в официальном сообщении. – Она улыбнулась. – Кажется, Райм, он звонил и тебе, но ты накричал на него и швырнул трубку.

– Не помню, – проворчал Рейм. – Журналистика. Какой в ней смысл?

– Ты написал это, – заметил Пуласки, указав на полку, где стояла документальная книга Райма о знаменитых местах преступления Нью-Йорка.

– Написал для забавы. Я не посвящаю жизнь скармливанию жутких историй кровожадной публике.

Хотя, пожалуй, следовало добавить жути, подумал он. Несколько лет назад часть тиража книги «Места преступления» осталась нераспроданной.

– Самый важный вопрос заключается в том, что заинтересовало Икса Пять-Одиннадцать в деле Собирателя Костей. – Линкольн указал подбородком на книгу. – Что содержится в главе обо мне? Есть там основная мысль? Или автор преследует свои корыстные цели?

Да и какого объема эта глава? Всего десять страниц… Райм возмутился еще больше. Сакс продолжала наскоро просматривать главу.

– Не беспокойся. Ты выглядишь здесь хорошо. Должна сказать, я тоже… Это главным образом описание похищений и методов расследования. – Она перелистнула несколько страниц. – Много процедурных подробностей работы на месте преступления. Несколько подстрочных примечаний. Одно длинное, о твоем состоянии.

– О, должно быть, это поистине захватывающее чтение.

– Другое – о политике, замешанной в этом деле. – Сакс оказалась в затруднительном положении, закончив перечисление улик, приведших к конфликту с Олбани. – И еще одно примечание – о матери Пам, – добавила она.

Собиратель Костей похитил девочку по имени Памела Уиллоуби и ее мать. Райм и Сакс спасли их – однако мать оказалась не невинной жертвой. Узнав это, Сакс и Райм занялись активными поисками ребенка. Несколько лет назад ее удалось найти. Сейчас Пам было уже девятнадцать лет, она училась в колледже и работала в Нью-Йорке. Она стала, в сущности, младшей сестрой Сакс.

Амелия дочитала главу до конца.

– Автор больше всего озабочен психологией преступника: почему он так интересовался костями?

Преступник похищал человеческие кости и украшал их резьбой, шлифовал наждачной бумагой, полировал. Очевидно, его одержимость стала следствием того, что в прошлом он понес утрату, лишился тех, кого любил, и теперь находил подсознательное утешение в постоянстве костей. Его преступления были местью за эту утрату.

Райм сказал:

– Думаю, прежде всего нужно выяснить, связан ли наш Икс с Собирателем Костей. Просмотри файлы. Выясни, кто члены семьи преступника, где они живут, чем занимаются.

Потребовалось время, чтобы найти эти файлы – официальные сообщения и свидетельские показания находились в архиве полицейского управления. Дело было давним. У Райма имелись кое-какие материалы в компьютере, но текстовые процессоры были несовместимы с его новой системой. Некоторые сведения содержались на дисках диаметром три с половиной дюйма, которые Том отыскал в подвале, – старых, поскольку коробки были густо покрыты пылью.

– Что это? – спросил Пуласки, представитель поколения, измеряющего информацию в гигабайтах.

– Гибкие диски, – ответил Селлитто.

– Слышал о них, но ни разу не видел.

– Кроме шуток? А знаешь, Рон, существовали еще большие, круглые, черные виниловые диски, на которые записывали музыку. Да, новичок, и мы жарили свои бифштексы из мастодонтов на настоящем огне. Микроволновок тогда не было.

– Ха!

Диски оказались бесполезными, но Том ухитрился найти в подвале и распечатки досье. Райм и остальные смогли составить из обрывочных сведений биографию Собирателя Костей и установить с помощью Интернета, что у преступника тогда не было живых родственников, во всяком случае, близких.

Райм подумал: «И я знаю, почему у него не было семьи».

Сакс поймала его беспокойный взгляд и ободряюще кивнула. Райм никак не отреагировал.

– Что с уцелевшими?

Последовали новые поиски в Интернете и новые телефонные звонки.

Выяснилось, что никого из жертв Собирателя Костей, за исключением Пам, не осталось в живых или, по крайней мере, нет среди жителей Нью-Йорка.

– Так, похоже, с делом Собирателя Костей прямой связи нет, – заключил Райм. – Пусть месть и блюдо, которое подают холодным, но все же прошло слишком много времени, чтобы сводить с нами счеты.

– Давай поговорим с Терри, – предложила Сакс.

Терри Добинс был главным психологом полицейского управления. Он сформулировал теорию, согласно которой одержимость Собирателя Костей коренилась в их постоянстве и отражала какую-то утрату в прошлом преступника.

Кроме того, Добинс был врачом, который больше всех помог Райму после несчастного случая несколько лет назад. Он отказался принять решение об уходе Райма из жизни и его мысли о самоубийстве, помог ему приспособиться к жизни в мире калек. И не допускал никакой ерунды типа: «Как ты теперь себя чувствуешь?» Добинс знал, как чувствуют себя в таких случаях, и вел разговоры так, что на душе становилось легче, хотя и не уклонялся от правды, признавал, что иногда жизнь бывает жестокой.

Доктор, вне всяких сомнений, был умным человеком. И талантливым психологом. Но предложение Сакс привлечь его к расследованию имело совсем другую причину: она хотела получить психологический профиль Икса 5-11, а составление подобного профиля представляет собой искусство – не науку, заметьте, – которое Райм находил в лучшем случае сомнительным.

– Зачем его беспокоить? – спросил он.

– Чтобы расставить…

– Сакс, пожалуйста, без речевых штампов.

– … точки над i.

Селлитто встал на ее сторону.

– Линк, чему это может помешать?

– Это отнимет время от занятия полезным делом – анализом улик. Вот чему, Лон.

– Анализируй, – ответил Селлитто. – Звонить Терри будем мы с Амелией. Тебе даже не надо слушать. Смотри, наш Икс основательно потрудился, чтобы добраться до книги, где говорится о Собирателе Костей. Я хочу знать почему.

– Ладно, – сдался Райм.

Селлитто позвонил и, когда Добинс ответил, нажал кнопку на своем мобильнике.

– Терри, я включил громкую связь. Это Лон. Я здесь с Линкольном и еще кое с кем. У нас появилось дело, и нам хотелось бы задать тебе несколько вопросов.

– Давно не общались, – прозвучал спокойный баритон доктора. – Как дела, Лон?

– Нормально.

– А у Линкольна?

– Превосходно, – пробормотал Райм и снова обратил взгляд на карту обнаружения улик: инвудский мрамор с места взрывных работ. Этим он интересовался гораздо больше, чем ненадежными психологическими догадками. Алхимией…

– Здесь еще Амелия, – продолжал Селлитто. – И Рон Пуласки с Мелом Купером.

– Насколько я понимаю, у вас дело с татуировкой. Я видел это по телевизору.

Хотя прессе не сообщали тонкостей дела Икса 5-11, журналисты обращались во все правоохранительные органы с вопросом о совпадении методов действий преступников, хотя утвердительных ответов не получали.

– Совершенно верно. Произошло событие, и мы хотим знать, что ты скажешь.

– Я весь внимание.

Райм должен был признать, что нашел интонации Добинса успокаивающими. Он представил себе жилистого, седовласого доктора, улыбка которого была такой же успокаивающей, как и его голос. Собеседника он слушал внимательно, словно тот был для него центром вселенной.

Сакс сообщила, что преступник вырезал из книги главу о Собирателе Костей и она была у него при себе во время преступления. Добавила, что прямой связи с делом Собирателя не было, но преступник, видимо, изрядно потрудился, чтобы найти экземпляр этой книги.

– И он оставил сообщение, – добавил Лон Селлитто, после чего рассказал о слове «второй», наколотом древнеанглийским шрифтом.

После недолгого молчания доктор заговорил:

– Так вот, первое, что я подумал, как, видимо, и вы, что он серийный убийца. Часть сообщения означает, что последует продолжение. И потом, его интерес к Собирателю Костей, серийному похитителю.

– Мы считаем, что он будет продолжать охоту, – сказал Селлитто.

– У вас есть какие-то нити?

Сакс ответила:

– Описание – белый мужчина, худощавый. Несколько подробностей о ядах, которые он использовал, и о том, который, видимо, намерен использовать.

– А жертва белая женщина?

– Да.

– Подходит под образец серийного убийцы.

Большинство таких убийц выбирают жертвами людей своей расы.

Сакс продолжала:

– Он обездвижил ее пропофолом. Так что, может, у него есть медицинское образование.

– Как и у Собирателя Костей, – вставил Добинс.

– Совершенно верно, – сказал Райм, переведя взгляд от улик к телефону. – Я об этом не подумал. – Его внимание к психологу значительно усилилось.

– Сексуальный компонент?

– Отсутствует, – сказал Селлитто.

Сакс добавила:

– Она умерла не сразу. Возможно, он стоял там, наблюдал. И, возможно, наслаждался этим зрелищем.

– Садистски наслаждался, – заметил Рон Пуласки.

– Кто это? – поинтересовался Добинс.

– Рон Пуласки, патрульный. Я работаю с Линкольном и Амелией.

– Привет, патрульный. Собственно говоря, я не вижу здесь садизма. Садизм бывает только в сексуальном контексте. Если ему нравится причинять боль ради боли, то его диагноз, видимо, – антисоциальная личность.

– Да, сэр.

Пуласки покраснел, но, казалось, не из-за возражения Добинса, а из-за свирепого взгляда Райма, которым тот отреагировал на его вмешательство.

Добинс заговорил:

– На первый взгляд, он вполне организованный преступник и будет тщательно планировать свои нападения. Еще скажу, что существуют две возможные причины интереса вашего Икса к Собирателю Костей и к тебе, Линкольн. К Амелии тоже, имейте в виду. Одна – на него повлияли преступления Собирателя Костей десять лет назад. Я имею в виду – он мог быть эмоционально затронут.

– Даже если он не имел к ним прямого отношения? – спросил Райм, забыв, что собирался не обращать внимания на выводы доктора.

– Да. Вы не знаете точно его возраста, но, возможно, он был тогда совсем юным – самое время, когда сообщение о серийном убийстве могло на него воздействовать. А сообщение? Так вот, Собиратель Костей, насколько я помню, действовал только из мести.

– Совершенно верно.

Селлитто спросил:

– Док, какого рода месть может быть у нашего Икса? Из-за погибшего члена семьи? Из-за какой-то личной утраты?

– Собственно говоря, тут может быть что угодно. Может, он понес утрату, пережил трагедию, за которую винит кого-то или что-то – компанию, организацию, учреждение. Эта утрата могла произойти, когда история Собирателя Костей появилась в прессе, и он зажегся мыслью о возмездии, как Собиратель. Он не расставался с этой мыслью. Это одно объяснение тому, почему это убийство повторяет нападения, совершенные десять лет назад, – некоторые из тех преступлений тоже были совершены под землей, так ведь?

– Совершенно верно, – подтвердил Райм.

– И у вашего Икса есть нездоровый интерес к морфологии человеческого тела. Кожи, в данном случае.

Сакс добавила:

– Да, я нашла признаки того, что он касался жертвы в разных местах – не с сексуальными намерениями. И, насколько я видела, там не было никакой связи с татуировкой. Я подумала, что это доставляло ему какое-то удовлетворение.

Доктор продолжал:

– Итак, первой причиной может быть интерес к Собирателю Костей: психологическая связь с ним. – Он издал смешок. – Подозреваю, Линкольн, эту догадку ты оценишь невысоко. – Добинс знал недоверие Райма к тому, что криминалисты именуют «домыслами». – Но это может быть указанием на то, что он тоже хочет мести.

Райм сказал:

– Принято к сведению, доктор. Мы внесем эту в нашу таблицу улик.

– Думаю, ты больше заинтересуешься второй причиной его интереса к этой главе. Каким бы ни был его мотив – месть, убийство ради удовольствия или отвлечение твоего внимания, чтобы иметь возможность ограбить Федеральный резерв, – он знает, что ты займешься его розыском, и хочет узнать как можно больше о тебе, о твоей тактике, твоем образе мышления. Как именно ты выслеживаешь серийного преступника. Чтобы не совершать тех же ошибок. Хочет знать твои слабости. Твои и Амелии.

В этом Райм увидел больше смысла. Он кивнул Сакс, и та сказала доктору:

– Эта книга практически представляет собой руководство к тому, как, используя криминалистику, поймать серийного преступника. И по осмотру места преступления ясно, что он уделял особое внимание уничтожению улик.

Пуласки спросил:

– Доктор, есть какие-то соображения о выборе жертвы? Между ними раньше не было никаких контактов, во всяком случае мы ничего не смогли обнаружить.

И он кратко пересказал биографию Хлои Мур.

– Видимо, это случайность, – заметила Сакс.

– Вспомните, настоящие жертвы у Собирателя Костей были другими: власти Нью-Йорка, полиция, ты, Линкольн. По-моему, выбор жертвы вашим Иксом объясняется доступностью и удобством – местом и временем, чтобы нанести татуировку без помех… Потом, думаю, имеет место фактор страха.

– То есть? – осведомился Селлитто.

– У него была другая задача помимо убийства – определенно не с целью ограбления и не с сексуальной. Возможно, убийство служило его цели заставить нервничать весь город. Все в Нью-Йорке стали бы как следует думать перед тем, как идти в подвал, в гараж, прачечную, пользоваться задней дверью своей конторы или жилища. Вот еще несколько соображений. Во-первых, если он действительно находится под влиянием Собирателя Костей, то решил сделать объектами нападения лично тебя, Линкольн, и Амелию. Собственно, вы все можете находиться в опасности. Во-вторых, он явно вполне сознательный преступник, как я уже сказал. Это означает, что он заранее проверяет своих жертв или, по крайней мере, места убийства.

– Мы тоже исходим из этого предположения, – сообщил Райм.

– Правильно. И, наконец, будь он в полной мере подражателем, то сосредоточился бы на костях жертвы. Но он одержим кожей. Она важна для его цели. Он легко мог бы вводить шприцем яд жертвам или заставлять их выпить его. Или пускать в ход нож или пистолет. Но он не делает этого. Он явно профессиональный татуировщик, поэтому всякий раз оставляет свой узор на теле, обходится с чужой кожей, как с принадлежащей ему.

– Собиратель Кожи, – вставил Пуласки.

– Совершенно верно. Если сможете выяснить, почему он так увлечен кожей, это будет ключом к пониманию дела. – Райм услышал в кабинете доктора другой голос, невнятный. – О, вам придется меня извинить. Мне нужно идти на совещание.

– Спасибо, доктор, – поблагодарила Сакс.

Когда связь прервалась, Райм велел Пуласки занести замечания Добинса в таблицу.

Пустая болтовня, но, нехотя признал Райм, может оказаться полезной. Вслух же он сказал:

– Нужно поговорить с Пам. Выяснить, обращался ли к ней кто-нибудь по поводу Собирателя Костей.

Сакс кивнула.

– Неплохая мысль.

Пам уже ушла от приемных родителей и жила самостоятельно в Бруклине, неподалеку от квартиры Сакс. Казалось невероятным, чтобы Икс мог о ней знать. Пам была ребенком, когда Собиратель Костей совершал похищения, ее имя ни разу не появлялось в прессе. И в «Серийных городах» тоже не упоминалось.

Сакс позвонила девушке и оставила сообщение с просьбой приехать к Райму. Нужно было кое-что обсудить.

– Пуласки, – позвал Райм, – продолжай заниматься мрамором. Я хочу выяснить, откуда взялась мраморная пыль.

Раздался звонок в дверь. Том вышел, чтобы открыть.

Через минуту он вернулся в сопровождении жилистого человека тридцати с небольшим лет с обветренным, морщинистым лицом и длинным, светлым «конским хвостом». У гостя была также самая экстравагантная борода, какую Райм только видел. Его позабавила разница между этими двумя, стоящими перед ним. Том был в стильных черных брюках, пастельно-желтой рубашке и галстуке цвета ржавчины. На госте был безукоризненный смокинг, слишком тонкий для непогоды, отглаженные черные джинсы и пуловер с изображением красного паука. Коричневые ботинки блестели, как стол из красного дерева. Единственной общей чертой у них являлась худоба, однако Том был на полфута выше.

– Должно быть, ты Тэ-Тэ. Гордон, – заметил Райм.

– Да. А ты тот самый чувак в кресле-каталке.