Текст книги "Заговор"

Автор книги: Джеффри Арчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

– Их уже так много, что он вряд ли поверит.

– Пусть все идет, как и предполагалось... Нельзя допустить никакой утечки. Увидимся с вами после ленча у президента. Оба мы должны отработать по высшему стандарту. Кстати, какое сегодня кодовое имя у президента?

– Юлиус.

– Быть того не может!

– Вы сказали мне все, что я должен знать, не так ли, Халт?

– Конечно, нет... Вы же знаете, что я младший брат Маккиавелли.

Директор прикоснулся к плечу Эллиота, и машина, развернувшись, вернулась на свое место – седьмое в ряду. Двое пассажиров вышли из машины и разошлись в разные стороны. Никто из них не оглядывался.

Директор снова уверился в правоте своих стратегических замыслов; он решил, что только он и Эндрью будут знать всю ситуацию полностью – по крайней мере, пока в их руках не окажется последнее имя. Заговорщики дадут показания против сенатора. Директор сверил свои часы с циферблатом башенных часов на здании старого почтамта, где размещалось вашингтонское отделение ФБР. Было ровно 8.00. Итак, еще есть пятнадцать минут. Он кивнул вахтеру, проходя через вращающуюся дверь. Миссис Макгрегор встретила его в коридоре, не скрывая волнения:

– Четвертый канал, сэр! Просят вас.

Войдя в кабинет, он спешно щелкнул тумблером.

– Это специальный агент О'Мейли, сэр, из патрульной машины.

– Слушаю вас, О'Мейли.

– Только что убит Эндрью, сэр. И с ним в машине был еще кто-то.

Директор не мог вымолвить ни слова. О'Мейли ждал у рации.

– Как это случилось? – наконец тихо спросил Директор.

– Его взорвали вместе с машиной, мы думаем, с ним был кто-то еще, кажется, негр. Должно быть, взрывной заряд соединили с системой зажигания. Машина взлетела на воздух как раз передо мной. Осталась только груда обломков.

– Тысяча чертей...– сказал Директор и положил трубку. Огромные кисти его рук вцепились в столешницу времен королевы Анны. Пальцы согнулись и стали поджиматься к ладоням, ногти впились в кожу. Капелька крови сползла на поверхность стола, оставив влажный след. Несколько минут он сидел молча, не в силах справиться с собой. Затем он попросил миссис Макгрегор соединить его с президентом в Белом доме. Жаль, но придется останавливать всю машину: он зашел слишком далеко. Он сидел молча, ожидая связи. Эти подонки сшибли его с ног. Они знали все.

Он не сразу услышал, как открылась дверь.

– Доброе утро, сэр,– сказал Марк Эндрью.– Надеюсь, я не помешал вам. Вы назначили мне время: восемь пятнадцать.

Директор не сразу пришел в себя:

– Вы же мертвы.

– Простите, сэр?

– Кто сидел в вашем «мерседесе»?

Марк непонимающе улыбнулся.

– В моем «мерседесе»? А в чем дело?

– Машину только что разнесло вдребезги. Ваш коллега видел это своими собственными глазами. Он остался там и пытается разобраться, что там осталось; он только что сообщил, что нашел кисть негра.

Марк все понял. Он привалился к стене.

– Эти сволочи убили Симона,– в ярости и отчаянии застонал он.– И не Грент Нанна будет им отвинчивать головы. Я это сделаю сам.

– Объясните все толком, пожалуйста,– попросил Директор.

Марк взял себя в руки и повернулся к нему лицом.

– Я отправился из дома вместе с Элизабет Декстер. Она приехала утром повидать меня. Она меня и привезла,– пробормотал он. – Симон должен был поставить мою машину на освобождающееся место.

– Садитесь, Эндрью.

Зазвонил телефон.

– Секретарь президента, сэр. С вами будут говорить через две минуты.

– Отмените разговор, извинитесь и передайте президенту, что я просто хотел пожелать ему удачи сегодня в связи с биллем.

– Спасибо, сэр. Обязательно передам.

– Значит, они думают, что вы мертвы, Эндрью, и собираются пустить в ход последние козыри. А теперь мы можем использовать и свои! Вам придется остаться на какое-то время мертвым.

Директор нажал кнопку.

– Ко мне кого-нибудь, кто у нас по связям с прессой!

– Слушаю, сэр.

Специалист по связям с общественностью не заставил себя ждать. Это был прекрасно сложенный и хорошо одетый человек, обладающий обаятельной улыбкой и копной каштановых хорошо промытых волос. Правда, на лице его, когда он вошел, была на этот раз выражена искренняя скорбь.

– Примите мои соболезнования, сэр, в связи с гибелью одного из наших молодых агентов.

– Спасибо... Немедленно подготовьте сообщение для прессы, что этим утром был убит один из наших работников и что подробности будут сообщены в одиннадцать часов.

– Задолго до этого времени меня разорвут на куски, сэр.

– Ничего, потерпите,– жестко сказал Директор.

– Слушаюсь, сэр.

– В одиннадцать вы огласите другое заявление. Скажете, что агент жив...– брови специалиста по связям с общественностью выразили недоумение.– Что произошла ошибка, и погибшим является молодой смотритель гаража, не имеющий к нам никакого отношения.

– Но, сэр, а наш агент?..

– Когда вы напишете заявление для прессы, позвоните мне и прочитаете его.

– Слушаюсь, сэр.

Специалист но связям с общественностью удалился в состоянии ступора. Он был по натуре беспечен, и все, что сейчас происходило, было выше его понимания, но он вполне доверял Директору.

– Радуйтесь, Марк, вы единственный мертвец, который так хорошо выглядит и, подобно Марку Твену, может прочитать свой собственный некролог. Ну а теперь соберитесь – и к делу. Рядом с Капитолием и вокруг него находятся триста агентов. Как только появится президентская машина, пространство будет сразу же перекрыто.

– Вы позволите ему подняться в Капитолий? – Марк был изумлен.

– Слушайте внимательно, Марк. Я буду знать с точностью до секунды, где будут находиться оба ваших сенатора, начиная с девяти часов. По пятам за ними следуют шесть человек. В девять пятнадцать и мы приступаем к делу. Когда все произойдет, мы должны быть на месте. Я хочу лично взять их!

– Да, сэр.

Зажужжал зуммер внутренней связи. Это был дактилоскопист, он хотел немедленно видеть Директора. Минута в минуту, как и было обещано!Дактилоскопист, сияя, ворвался в кабинет и сразу же доложил:

– Один из отпечатков идентифицирован нами по нашим досье – это большой палец Ральфа Маттсона, это бывший агент ФБР, вот его личная карточка и снимок.

Марк тоже взглянул на снимок. Вот он – греческий священник, крупный нос, тяжелый подбородок.

– Чувствуется, что профессионал,– сказал Директор.– Немедленно сделать триста копий и передать в следственный отдел. Подчеркиваю, немедленно.

Эксперт-дактилоскопист, все еще сияя от радости, вылетел из кабинета.

– Свяжите меня с мистером Роджерсом, миссис Макгрегор.

Как только тот оказался на связи, Директор коротко рассказал ему о последнем открытии:

– Засеките его и держите под наблюдением. Ни в коем случае не расшифровывайтесь. Если он поймет, что раскрыт, то может предупредить сообщников. Информируйте меня все время. Берите его в шесть минут одиннадцатого. Если что-то изменится, я сообщу.

– Понял, сэр.

Директор посмотрел на часы: 9.05. Нажал кнопку, и появился Эллиот.

– Что делают наши сенаторы?

– Дункан по-прежнему в своем доме в Александрии. Декстер покинул Кенсингтон и направляется к Капитолию, сэр.

– Вы остаетесь здесь, Эллиот, и поддерживаете контакт по рации со мной и с заместителем Директора. В кабинет никого не впускать. Ясно?

– Да, сэр.

– Связь по четвертому каналу. Идемте, Эндрью.– Они вышли.– Если кто-то позвонит, миссис Макгрегор, соедините его со специальным агентом Эллиотом в моем кабинете. Он знает, где меня найти.

– Да, сэр.

Через несколько минут Директор и Марк Эндрью шли по Пенсильвания-авеню, направляясь к Капитолию. Марк надел черные очки и поднял воротник. На пересечении с 9-й авеню они прошли мимо босса, который, при курив очередную сигарету, посмотрел на часы: 9.30. Он подошел к краю тротуара, оставив позади себя кучу окурков. Директора они на мгновение заинтересовали, но он не остановился.

* * *

 – Тони, на связь! Тони на связь!

– Босс, Тони слушает. «Бьюик» готов. Я только что слушал сообщение по радио – с Эндрью все сработало, как надо.

Босс улыбнулся.

– Ксан, на связь.

– У меня все в порядке, жду сигнала.

– Маттсон, на связь.

– Все нормально, босс. Тут целая банда агентов.

– Выпусти пар. Когда президент путешествует, вокруг их всегда полно. Всем троим оставаться на связи. При следующем вызове я только подам сигнал. Это будет означать, что машина проследовала мимо меня и в вашем распоряжении остается три минуты сорок пять секунд. Ясно?

– Да.

– Да.

– Да.

Шеф отключился и закурил еще одну сигарету: 9:40.

* * *

 Директор заметил специальную патрульную машину, в которой сидел Мэттью Роджерс, и быстро подошел к нему.

– Все под наблюдением, Мэтт?

– Да, сэр. На полмили вокруг никто и пальцем пошевелить не сможет.

– Отлично. Сколько времени на ваших?

– Девять сорок пять.

– Хорошо. Распоряжайтесь здесь. Я направляюсь к Капитолию.

Халт и Марк оставили помощника Директора на его посту и двинулись к Капитолию.

– Эллиот вызывает Директора.

– Слушаю, Эллиот.

– Маттсона засекли на пересечении Мериленд-авеню и Первой стрит, рядом со статуей Гарфилда, что в юго-западном углу лужайки Капитолия, неподалеку от западного фронтона стройки.

– Хорошо. Продолжайте наблюдение, стяните туда пятьдесят человек, окружите это место, сообщите мистеру Роджерсу и предупредите его, что люди должны держаться вне поля зрения Маттсона.

– Слушаюсь, сэр.

– Какого черта он болтается с этой стороны Капитолия? – задумчиво сказал Марк.– Пристрелить кого-то на ступенях Капитолия, если целить с северо-западной стороны, просто невозможно, если только вы не прыгаете вверх, как блоха.

– Это верно, тут есть что-то странное,– сказал Директор.

Они подошли к полицейскому кордону. Директор вытащил свое удостоверение. Молодой полицейский прочитал его дважды: он с трудом верил глазам, перед которыми во плоти предстал лично Директор ФБР Х.А.Л .Тайсон.

– Простите, сэр. Пожалуйста, проходите.

* * *

– Эллиот вызывает Директора.

– Да, Эллиот?

– На связи с вами глава Секретной Службы, сэр.

– Первая машина только что миновала входные ворота. Юлиус будет через пять минут.

– Спасибо. Вы не подведете?

– Успокойся, Халт, мы не подводим.

* * *

Через пять минут президентская машина выехала через Южные ворота и повернула налево на И-стрит. Первый автомобиль кавалькады миновал босса, стоящего на углу Пенсильвания-авеню и 9-й стрит. Тот улыбнулся, закурил сигарету и продолжал ждать. Еще через пять минут мимо проследовал огромный «линкольн» с флажками, развевающимися по обе стороны, и с президентским гербом на дверцах. Сквозь затянутые туманной дымкой стекла он мог различить три фигуры на заднем сиденье. Лимузин, известный под названием «машина-пушка», предназначенный для агентов Секретной Службы и личного врача президента, не отставал от президентского «линкольна». Босс нажал кнопку на своих часах. Это и был условный сигнал. Через 10 секунд он отпустил кнопку, прошел квартал и поймал такси.

– В аэропорт,—сказал он водителю, нащупывая билет во внутреннем кармане.

* * *

Получив сигнал, Маттсон приблизился к строительным конструкциям и наклонился, чтобы завязать шнурки туфель. Ксан начал готовить винтовку. Он был рад, что настала пора двигаться; всю ночь он спал скрючившись. Он аккуратно поставил на место оптический прицел.

– Докладываю. Маттсон подошел к строительным конструкциям. Остановился завязать шнурки. На конструкциях никого не видно, но я дал указание вертолету держать их под контролем. Здесь же стоит огромный кран, на котором никого нет.

– Хорошо. Как только появится президентская машина, я сразу же дам знать. Подними по тревоге агентов на крыше Капитолия.

Несколько расслабившись, Директор повернулся к Марку.

– Ну, думаю, все обойдется.

Глаза Марка не отрывались от ступеней Капитолия.

– Обратили ли вы внимание, сэр, что и Дункан, и Декстер среди встречающих?

– Да,– сказал Директор,– Машина будет через две минуты; если даже мы не успеем выяснить, кто из сенаторов нам нужен, в наших руках окажутся оба. И уж они у нас заговорят. Минутку... Тут опять что-то странное.

Директор вытащил из внутреннего кармана два густо заполненных листка и быстро пробежал их.

– Да, как я и думал. Расписание президента показывает, что Декстер находится здесь для специального приветствия президенту, но на ленче его не будет. Очень странно: я думал, что все лидеры оппозиции приглашены на ленч. Почему на нем не будет Декстера?

– Ничего странного, сэр. По средам он обычно завтракает со своей дочерью.

Боже милостивый! «По четвергам я, как всегда, провожу ленч со своим отцом».

– Я слышу это от вас в первый раз, Марк.

– Не то, сэр!

«По четвергам я, как всегда, провожу ленч со своим отцом».

– Марк, машина будет через минуту.

– Это Дункан, сэр! Это Дункан! Я идиот – в четверг, двадцать четвертого февраля, в Джорджтауне... А я совсем упустил из виду, что двадцать четвертого февраля – четверг. Декстер провел ленч со своей дочерью! «По четвергам я, как всегда, провожу ленч со своим отцом». Вот почему его видели в Джорджтауне в тот день. Ошибки тут быть не может.

– Вы уверены? Можете ли поручиться? От этого чертовски много зависит.

– Это Дункан, сэр! Это не может быть Декстер! Я должен был понять это в первый же день. Боже, какой я болван!

– Уж это верно, Марк. Немедленно наверх! Следите за каждым его движением и будьте готовы немедленно арестовать его, несмотря ни на какие обстоятельства. Роджерс! Машины приближаются. Немедленно арестовать Маттсона! Не ослаблять внимание на крыше Капитолия! – Директор вскинул голову и посмотрел на небо.– О, господи, где же вертолет?! Этот чертов кран! Это должен быть кран!

* * *

  Ксан приладил приклад винтовки, выкрашенной в желтый цвет, к плечу и стал наблюдать за президентской машиной. К срезу дула тоненькой ниткой он примотал перышко – прием, усвоенный им от американцев во Вьетнаме. Ветра не было. Часы ожидания подходили к концу. Сенатор Дункан стоял на ступенях Капитолия. Через объектив тридцатисильного прицела Редфилда были видны даже капельки пота на лбу встречающего.

Президентский лимузин подкатил к северной стороне Капитолия. Все шло в точном соответствии с планом. Ксан перевел телескопический прицел на дверцу машины и застыл в ожидании. Из машины выскочили два агента Секретной Службы, быстро обежали взглядом столпившихся вокруг и стали ждать третьего седока. Но все оставалось без изменений. Ксан перевел прицел на сенатора, который выглядел взволнованным и смущенным. Ксан переместил взгляд обратно к машине, откуда президент все еще не показывался. Куда, к черту, он провалился, что происходит? Он проверил перышко: ветра не было. Краем глаза он посмотрел на машину президента. Боже милостивый, кран стал медленно разворачиваться, а президента по-прежнему не было. Маттсон был прав с самого начала! Они все знали! Ксан вспомнил о плане действий на случай тревоги: только один человек может выдать их, и он, конечно, сделает это! Прицел снова смотрел на ступени Капитолия. На полтора дюйма ниже лба. Он нажал спусковой крючок... Еще раз... Но второй выстрел получился не совсем точным, что-то помешало, а еще через долю секунды ступени Капитолия уплыли из поля его зрения. Он посмотрел вниз с высоты движущегося крана. Там как из-под земли выросли человек пятьдесят в темных одеждах, пятьдесят стволов держали его под прицелом.

* * *

 Марк стоял всего в ярде от сенатора Дункана, когда услышал его крик и увидел, что он падает. Марк прыгнул к нему, закрывая сенатора своим телом, и вторая пуля царапнула его по плечу. Среди сенаторов и официальных лиц, столпившихся на ступенях, началась паника. Группа, готовившаяся к торжественной встрече, кинулась внутрь здания. Стремительно двигались агенты ФБР. Директор был единственным, кто здесь, на ступенях Капитолия, сохранял спокойствие, он не отрывал глаз от крана.

* * *

 – Могу ли я осведомиться, куда мы направляемся?

– В Капитолий, мистер президент.

– Обычно мы ходим другим путем.

– Вы правы, сэр. Но мы только что получили информацию о том, что в районе Капитолия начались какие-то небольшие беспорядки. Что-то вроде демонстрации Национальной Стрелковой Ассоциации.

– А я, значит, избегаю встречи с ними... Это похоже на трусость.

– Ни в коем случае, сэр. Я проведу вас через цокольный этаж. Обычная мера безопасности.

– Даже сенатором я предпочитал ходить поверху.

– Все готово, сэр. Вы будете на месте точно в срок.

Президент что-то буркнул и посмотрел на окна машины, развернувшейся в противоположном направлении.

* * *

 Сенатор Дункан умер по пути в госпиталь, а Марку там наложили на плечо тугую повязку. Марк посмотрел на часы и рассмеялся. Было 11.04 – и теперь он собирался жить долго и счастливо.

– Вам звонят, мистер Эндрью.

Он взял трубку.

– Я рад, что с вами все в порядке. К сожалению, сенат прерывает свою работу в знак уважения к памяти сенатора Дункана. Президент в шоке, но он понимает, что обстоятельства как нельзя лучше способствуют успеху обсуждения билля о контроле над оружием, так что завтра рано утром мы собираемся на ленч. Жаль, что вы не можете присоединиться к нам. Мы взяли трех из них – Маттсона, снайпера-вьетнамца и мелкого жулика Тони Лорайдо. Скорее всего есть еще кто-то, но об этом я дам вам знать попозже. Спасибо, Марк!

Телефон замолк, прежде чем Марк смог ответить.

* * *

 Марк приехал в Джорджтаун к семи вечера. В полдень он побывал на похоронах Симона и выразил свое соболезнование его потрясенным родителям. У них осталось еще пятеро детей, но помочь горю это, конечно, не могло. Столкнувшись с чужой бедой, Марк еще острее почувствовал тепло и радость жизни.

Элизабет была в красной блузке и черной юбке, как в тот день, когда он впервые встретил ее.

– Не могу понять, что происходит. Звонил отец и сказал, что вы пытались спасти жизнь сенатору Дункану. Чем вы там на самом деле занимались? Отец страшно расстроен из-за этой стрельбы. Но почему вы ходили по пятам за ним? Ему тоже угрожала опасность?

Марк посмотрел ей прямо в глаза.

– Нет, ваш отец не имел никакого отношения к тому, что произошло. Не думайте об этом.

Во французском ресторане метрдотель встретил их, как родных.

– Добрый вечер, мистер Эндрью, как приятно опять видеть вас. Но, простите, не припоминаю, чтобы вы заказывали столик.

– Он заказан на мое имя,– сказала Элизабет.– Доктор Декстер.

– Ах, вот как... Да, доктор, конечно. Разрешите вас проводить.

На закуску они взяли подрумяненные моллюски-венерки, а затем, не вдаваясь в особые изыски, бифштекс с гарниром и вино.

Почти всю обратную дорогу Марк пел. Войдя в квартиру, он взял Элизабет за руку и повлек в темную гостиную.

– Не надо ни кофе, ни бренди, ни музыки кроме тебя, мне ничего не надо!

– Ты просто напился.

Вместо ответа он приник к ее губам долгим поцелуем, сняв бесшумным жестом телефонную трубку с рычажка. «Нет, Юлиус, сегодня вечером я тебе не принадлежу!»

ПЯТНИЦА – 11-е.

  Утром она спросила Марка, что он предпочитает на завтрак.

– Ха, неужто в этом отеле умеют готовить «уиттис»?

– И яичницу с ветчиной,– сказала она.– Но погоди радоваться до того, как тебе подали счет, потому что кредитные карточки «Америкен экспресс» в нашем заведении не принимаются.

После душа Марк быстро оделся и положил телефонную трубку на место. Сразу же раздался звонок. Элизабет сняла трубку. Марку захотелось вернуться обратно в ванную.

– Доброе утро. Да, он тут. Это тебе. Ревнивая любовница, как я думаю.

Она накинула халатик и вернулась на кухню.

– Марк Эндрью.

– Доброе утро, Марк.

– Ох, доброе утро, сэр.

– Весь вечер я пытался дозвониться до вас.

– В самом деле, сэр? А я-то думал, что я в отпуске. Если вы заглянете в книгу приказов по нашему отделу, вы убедитесь, что так оно и есть.

– Да, Марк, но вам придется прервать свой отпуск, потому что с вами хочет встретиться президент Соединенных Штатов.

– Президент, сэр?

– Соединенных Штатов.

Марк расстегнул пуговицу на рубашке.

– Чего ради он хочет видеть меня, сэр?

– Вчера я был зол на вас, но сегодня я сделал из вас героя, и он хочет лично выразить вам благодарность за попытку спасти жизнь сенатору Дункану.

– Что?

– Загляните лучше в утренние газеты. Остальные объяснения получите позже.

– Куда я должен прибыть, сэр, и во сколько?

– Вам сообщат.– Телефон отключился.

Марк положил трубку и стал перебирать в памяти услышанное. Он собирался позвать Элизабет и спросить у нее насчет утренней почты, но телефон зазвонил снова.

– Скорее всего это тебя, дорогой. Теперь твоя любовница знает, где ты находишься, и тебе от нее не отделаться.

Марк снял трубку.

– Мистер Эндрью?

– Слушаю.

– Прошу вас минутку подождать. С вами будет говорить президент.

– Доброе утро, мистер Эндрью! Я хотел бы узнать, найдется ли у вас время заглянуть сегодня в Белый дом примерно к десяти утра. Я хотел бы встретиться с вами.

– Буду польщен, сэр.

– Жду вас, мистер Эндрью. У Западного входа вас встретят.

– Спасибо, сэр.

Об этом легендарном телефонном разговоре потом не раз писала пресса. Директор только выяснил, где он находится. Неужто и президент весь прошлый вечер пытался разыскать его?

– Кто там был, дорогой?

– Президент Соединенных Штатов.

– Скажи ему, что ты перезвонишь после завтрака. Нельзя же все время сидеть на телефоне.

– Да нет, я серьезно.

– Я тоже, милый.

– Он хочет увидеться со мной.

– Да, дорогой. Здесь или у него?

На кухне Марк набросился на тарелку «уиттис», а Элизабет ворвалась, размахивая «Пост».

– Вот,– сказала она.– Это уже официальное сообщение. Ты, оказывается, не мелкий плутишка, а настоящий герой.

Заголовок гласил: «Сенатор Дункан убит на ступенях Капитолия».

– Это в самом деле был президент?

– Да, моя радость.

– Почему ты не сказал мне?

– Я говорил, но ты не поверила.

– Прошу прощения,– сказала Элизабет.

– Я люблю тебя.

– Я тебя тоже люблю, но пусть он звонит пореже.

Она углубилась в газету. Марк продолжал уминать свои «уиттис».

– Почему кому-то понадобилось убивать сенатора Дункана, Марк?

– Не знаю. А что там «Пост» говорит?

– Они теряются в поисках причин.

– Я и сам понимаю не больше,– признался Марк.

– Чувствую, что жить с тобой будет трудновато.

– Кто сказал, что я собираюсь с тобой жить?

– Я поняла это по той благодарности, с которой ты смотрел на приготовленную для тебя яичницу.

* * *

 Человек, сидящий на краю бассейна в отеле «Фонтенбло», читал «Майами геральд» и потягивал кофе. Стало быть, сенатор Дункан мертв... Это радовало – так безопаснее! Ксан выполнил то, что обещал.

Он еще раз поднес к губам чашку; кофе несколько горяч, но в общем неплох; спешить некуда. Новые указания уже отданы; он не мог позволить себе ни малейшего риска. К вечеру Ксан будет тоже мертв, это обговорено. Маттсона и Тони освободят из-за недостатка улик; адвокат, который никогда еще не подводил его, это устроит; ну а ему придется некоторое время избегать посещений Вашингтона. Расслабившись, он откинулся в шезлонге под жарким солнцем Майами и закурил очередную сигарету.

* * *

 В 9.45 Директор был встречен у Белого дома пресс-секретарем президента. Пока длилось ожидание, они поболтали. Директор рассказал пресс-секретарю о специальном агенте Марке Эндрью, и та тщательно записала его слова.

Марк явился около десяти. Он едва успел заскочить домой и сменить пиджак.

– Доброе утро!

– Доброе утро, Марк. Рад, что вы нашли для нас время.– Сказано это было чуть насмешливо, но не сердито.

Пресс-секретарь пригласила их к себе. Президент должен записать свое обращение к нации для вечернего выпуска, чтобы в одиннадцать пятнадцать он смог вылететь в Кемп-Дэвид.

– Я полагаю, что на встречу с Директором и с вами у него будет минут пятнадцать.

Она провела их в свой кабинет, огромное помещение в Западном крыле здания, откуда через эркеры открывался прекрасный вид на Розовый сад. Сюда принесли кофе.

Директор и Марк расположились в удобных креслах, откуда можно было смотреть телевизор. Передача велась из Овального кабинета, там сновали люди, кипела бурная жизнь.

Пока президенту пудрили нос, готовя его к съемке, вокруг суетились операторы.

– Марк! Я хочу, чтобы сегодня в полдень вы доложили Грент Нанне о своем возвращении.

– Слушаюсь, сэр.

– Затем я хотел бы, чтобы вы взяли отпуск. Я имею в виду настоящий отпуск... В конце мая мистер Эллиот оставляет нас, чтоб занять пост главы отделения в Колумбусе. Я хочу предложить вам его пост и вместе с тем должность моего специального помощника.

Марк был ошеломлен.

– Большое спасибо, сэр.– Полетели вверх тормашками все его планы на пятилетие.

– Вы что-то сказали, Марк?

– Нет, сэр.

– Если нам придется работать вместе, вне службы можете не называть меня «сэр», с меня хватит этого титулования и в рабочие часы. Зовите меня Халт или Хорацио – неважно.

Марк не мог удержаться от смеха.

– Вы считаете мое имя настолько забавным, Марк?

– Нет, сэр. Но я только что разбогател на 3516 долларов.

* * *

 – Проверка: один, два, три. Громко и чисто. Не можете ли вы сказать нам несколько слов для пробы голоса, сэр? – попросил режиссер, готовясь к записи.

– У Мэри была маленькая овечка,– отчетливо сказал президент.

– Благодарю вас, сэр. Прекрасно. Поехали.

Все камеры сосредоточились на президенте, который сидел за своим столом, собранный и печальный.

– Мы готовы, мистер президент.

Президент взглянул в объектив камеры номер один.

– Дорогие мои друзья, американцы...

* * *

 Через некоторое время в дверях кабинета показался старший распорядитель. Он обратился к Директору.

– Президент осведомляется, не будете ли вы с мистером Эндрью столь любезны присоединиться к нему в Овальном кабинете?

Поднявшись, они молча проследовали за провожатым длинными мраморными коридорами, на стенах которых висели портреты прошлых президентов рядом с их женами, а также картины, напоминающие самые славные моменты американской истории. Они миновали бронзовый бюст Линкольна. Войдя в пределы Восточного крыла, они остановились перед массивной полукруглой дверью Овального кабинета, над которой господствовало изображение президентского герба. В холле, рядом с дверью, сидел агент Секретной Службы. Он молча обменялся взглядом со старшим распорядителем. Марк видел, как рука агента Секретной Службы нырнула под стол, и раздался щелчок. Когда створки двери раздвинулись, герб разъехался на две половинки. Распорядитель остался у входа.

Кто-то откреплял маленький микрофончик, скрывавшийся под галстуком президента, а молодая женщина тщательно удаляла остатки пудры с его носа. Телевизионных камер в помещении уже не было. Распорядитель объявил:

– Мистер X. А. Л. Тайсон и мистер Марк Эндрью, мистер президент!

В дальнем углу комнаты президент поднялся с кресла, ожидая, пока приблизятся посетители. Они медленно пошли но направлению к хозяину кабинета.

– Марк, – еле слышно шепнул Директор.

– Да, сэр?

– Сказать ли президенту?