Текст книги "Альфа (ЛП)"

Автор книги: Джасинда Уайлдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Все что я хочу от тебя, Кайри – это ты.

– Тогда почему... зачем это? – Я жестом показала на повязку на глазах, а затем в сторону, где, как я предполагала, он стоял. – Почему ты отправил телохранителя за мной? Почему с завязанными глазами и... загадочностью? Почему? Если ты хотел меня, почему ты просто не устроил свидание, чтобы встретиться со мной?

– Ты бы тогда пришла? – Я услышала скрип кожи, и его голос звучал ближе, как если бы он наклонился вперед. – Если бы я сделал так, что мы встретились, как бы «случайно» – услышала я – ты бы мне поверила, что все случайно? И что бы я сказал? – О, привет, Кайри, я тот парень, который отправлял тебе чеки. Я так не думаю. И если бы я договорился о встрече при нормальных обстоятельствах и потом открылось, что это я присылал чеки, ты бы не обиделась? Осознание того, что я все испортил? Или я ошибаюсь?

Я вздохнула. – Я думаю, ты прав. Я об этом не подумала.

– Я очень честный человек, Кайри. Возможно, ты заметила это. Я скажу всю правду. Я желаю всеми своими действиями оправдать себя. Эта цель была установлена с самого начала.

– Ладно, я поняла. Но почему в тайне?

– Как я уже сказал, я честный человек, Кайри. Немногие люди видят меня в лицо. Ты одна из четырех, что были за этой дверью. Харрис, с которым ты встречалась сегодня, моя экономка – Элиза и Роберт, мой помощник. А теперь ты. Я не готов раскрыть себя, из-за собственной конфиденциальности и чувства безопасности. И еще... – он замолчал, как бы обдумывая тщательно следующие слова. – Я уверен, что буду держать в тайне от тебя. Очень глубокий, очень темный секрет. Один, который повлияет на наши отношения. И я не готов раскрыть тебе это когда-либо. Когда я расскажу тебе это, вероятно, я больше не смогу отпустить тебя. Я не готов к этому. Я говорю тебе сейчас, чтобы ты знала, что я держу что-то в тайне от тебя.

– Но ты не скажешь мне, что это такое?

– Нет.

– Почему?

– Потому что я боюсь, Кайри. Потому что, я ждал очень долго, чтобы привести тебя в свою жизнь, и теперь, когда у меня есть ты, я занят тем, что думаю, как провести с тобой время.

Что-то в этом заявлении нервировало меня. Но что? Ах, да. – Ясно, что я никогда не встречала вас. А еще говорите, что вы думали об этом долгое время. Что значит, вы выследили меня?

Он вздохнул. – По сути, да. Наблюдение. Ожидание. Защита.

– Защита?

– О Боже, да! Защита. Я присматривался к тебе. Как ты думаешь, что я знал о тебе, когда отправлял чек? – Я слышала лишь молчание, затем звук, как будто он что-то поставил. Несколько мгновений спустя, где-то открылась дверь, и шаги приближались к нам.

– Харрис.

– Привет, Харрис, – сказала я.

– Добрый вечер, мисс Сент-Клер.

– Харрис все время присматривал за тобой. Его образование позволяет ему это. И как у него получилось? Ты когда-нибудь его видела?

Я думала долго и упорно. – Да, я думаю. Было несколько раз, когда у меня было смутное ощущение, что за мной наблюдают, но, в основном, нет.

– У меня есть несколько дисков с твоими фотографиями. Но не беспокойся, там нет фотографий, нарушающих твое уединение. Нет никаких фотографий с твоим любовником или другом... в течение многих лет. Достаточно просто информировать, чтобы я мог знать.

– Знать, что? И почему?

– Знать о тебе. И что ты в безопасности.

– Но такого не было. Я не была в безопасности!

– Да ты была. Ты никогда не голодала. Ты никогда не была в какой-либо прямой опасности. Я всегда вмешивался, как только чувствовал опасность. Харрис несколько раз вмешивался, чтобы предотвратить опасность, хотя ты об этом и не знала. Он, в конце концов, очень хорош в своей работе. – Он замолчал, а потом продолжил. – Харрис?

Харрис заговорил.

– Мисс Сент-Клер. Помните ли вы День Святого Патрика два года назад? Вы и ваша подруга Лайла вышли за выпивкой. Вы двое пили с полудня до двух ночи. Вы обе были в крайне нетрезвом состоянии.

Я вспоминала за закрытыми глазами. – Да. Я помню.

– Вы были одеты в лимонно-зеленую футболку и джинсы. Лайла была одета в... ну, я полагаю, это можно было бы назвать платье. Оно было... довольно коротким.

Я не могла удержаться от смеха от его описания. Ее платье едва прикрывало ее задницу, и если она ступала неправильно, ее задницу и вправду было видно. Потом тот факт, что он знал точно, во что мы были одеты, заставил меня трястись. – Ты… был там?

– Я всегда был там, мисс Сент-Клер. Не виден для глаз, но был. Вы и Лайла были слишком пьяны, чтобы даже идти прямо в ту ночь, но не было такси, а автобус не ходил туда, куда вам было надо. Так что вы шли всю дорогу пешком. Семнадцать кварталов. В два часа ночи, по центру Детройта.

Я вздрогнула, когда вспомнила ту ночь. Мы жили вместе, в той дерьмовой квартире в центре города. Мы редко выходили за пределы и никогда в одиночку. Мы были слишком пьяны. И мы, на следующий день подумали, что это было чудо, что мы добрались домой живыми. Теперь я начинаю думать, что это было не чудо, а защита Харриса.

– Это было безумно плохое решение, и мы виноваты, – сказала я. – Мы проснулись на следующий день удивленные тем, что были дома в целости и сохранности.

– Все нормально, вы не знали.

– Что? – Я отхлебнула виски для храбрости. – Что вы имеете в виду?

Харрис ответил. – Лайла была настолько пьяна, что вы в основном несли ее всю дорогу. Она не могла встать, не могла ходить, ни даже говорить. Вы были не менее пьяны, но как-то умудрялись помогать ей. Я никак не мог понять, как вы смогли сделать это. Вас тошнило несколько раз, но вы все равно тащили ее. – Его голос звучал так, как будто он был поражен. – Вы помните что-нибудь из этой дороги домой пешком? Любое чувство опасности? Кого-нибудь, кто выражал угрозу?

Я крепко задумалась – дорогу домой я не помню. Я вспомнила, очень мало, всего несколько случайных мыслей – какой тяжелой Лайла была, как я устала, какой пьяной я была и как сильно я хотела быть дома. Как сильно терпела боль в спине. Да это было странно, как и говорил Харрис. – У меня есть смутное воспоминание... трое мужчин. На углу улицы. Они кричали нам, я думаю. На другом языке. Испанский, может быть? Я думаю... я думаю, они следовали за нами некоторое время. Я помню... я помню, что пыталась идти быстрее, но Лайла была настолько тяжелой, но ничего больше.

– Да. Эти трое. Они последовали за вами, в самом деле. Чтобы окружить. И они действительно говорили по-испански. Все, что они сказали... хорошо, что вы не говорите по-испански. Они говорили мерзкие вещи. Я не буду повторять их слова, но это было отвратительно.

– Они могли бы причинить нам вред? – Я должна была спросить.

– О, да. Они намеревались изнасиловать и убить вас обеих.

Голос Харриса стал холодным, жестким. – Вот что они говорили. Сказать вам точно, что они намерены сделать. Их план был следовать за вами домой, подождать, пока вы откроете переднюю дверцу, а затем подтолкнуть вас обеих. Изнасиловать, убить вас и оставить в вашей собственной квартире. Никто бы не узнал, что случилось, и они никогда не были бы пойманы. Не было никаких камер в вашем здании. Никто не знал, что вы покинули бар – никто не ожидал, ничего такого. Прошли бы дни, прежде чем кто-либо нашел ваши тела.

– Я чувствовала себя больной. – Они… что их остановило?

Харрис не сразу ответил. Когда он это сделал, голос его был холоден как Арктика.

– Я. Как только понял их намерения я начал им противостоять.

Он опять замялся.

– Противостоять? Я полагаю, ты имеешь в виду... ты боролся с ними? – Я не уверена, что хотела знать, но не могла не спросить.

Он ответил. – Харрис не боролся.

– Тогда что? – спросила я.

Харрис прочистил горло. – Они были подонками. Я не люблю убивать, но смертью тех троих я насладился. Я сделал одолжение человеческой расе, когда перерезал им глотки.

Волна головокружения захлестнула меня. – Ты... ты их убил?

– Быстро и легко. Не чувствую никакой вины за это, мисс Сент-Клер. Они собирались по очереди насиловать вас несколько часов. Они были злы, садистские существа, не было даже ни капли человечности в них. Я оказал им милость быстрой смертью.

– Но ты... ты убил их из-за меня.

– Да. Я сделал это. И я бы сделал это снова.

– В этом месяце на тебя собирался напасть грабитель. – Он сделал паузу. – Но Харрис его переубедил.

– Действительно, – сказал Харрис. – Я могу быть достаточно убедительным.

Мне вдруг стало трудно дышать. – Что еще вы сделали из-за меня.

Он ответил. – Только один раз. Со Стивеном Хиггинсом.

– Стивен? Что ты сделал со Стивеном?

Мы знали, что Стивен, которого ты знала и настоящий Стивен... Имеют разные лица. – Он замолчал, и я услышала, как ему отдали приказ. – Ты можешь идти. Спасибо.

– Доброго вечера, сэр. Мисс Сент-Клер. – Я слышала, как Харрис отступил и закрыл за собой дверь.

– Что вы имели в виду? Я знала Стивена шесть месяцев.

– Стивен Хиггинс мерзкая, подлая, грязная тварь с отвратительными наклонностями. – Голос его был полон презрения.

– Ч-что вы имеете в виду?

– Он – хищник, и самое худшее – обидчик. Он скрывает свою истинную сущность, ну, скрывает ее до тех пор, пока он не убедится, что его жертва находится слишком глубоко в ловушке и слишком слаба, чтобы уйти.

– Я-Я не понимаю. Стивен никогда не тронул меня и пальцем. Не так, по крайней мере. Он всегда был джентльменом.

– Как я сказал, он – хищник. Охотник. Он провел шесть месяцев с тобой, оценивая тебя, а ты думала, он был добрым, невинным. Он БДСМ-доминант, Кайри. Хотя те, кто практикуют БДСМ, хорошо замаскированы. У меня есть свидетельства из полиции и фотографии. Я поместил файлы в твоей спальне, чтобы ты просмотрела их позже, как я понимаю, моего слова будет не достаточно, чтобы убедить тебя в правдивости моих слов. – Он вздохнул. – Я не мог позволить Стивену получить в свои руки тебя! Он ломает женщин. Рушит их. Уничтожает их. Я подозреваю, что он несет ответственность, по крайней мере за одну смерть, и кроме того, я подозреваю, его вкус к крови и причинению боли будет только расти.

– Вкус крови? Он убивал кого-то?

– Да. Я не имею доказательств последнего, но так, как пострадали его жертвы, я не думаю, что до убийства было далеко.

Я сглотнула.

– Я не понимаю. Что он любит?

– Все начинается достаточно невинно. Грубый секс. Несколько шлепков здесь и там, под прикрытием порки. Но становится хуже со временем. Это похоже на то, как варится омар. Вода становится жарче и жарче, и бедняга даже не понимает, что происходит, пока не становится слишком поздно. Девочек он выбирает в качестве добычи. Они получают удовольствие от секса с ним, на начальном этапе. Они не возражают его причудам вначале. Они мирятся с ростом насилия ради него. И затем, он делает из них рабынь. Связывает их. Они прикованы к постели. И он делает с ними что хочет. Опять, кажется, достаточно невинно, если вам нравится такое положение вещей. Он устанавливает стоп-слово, соблюдает все правильные протоколы для тех, кто участвует в мире БДСМ. Но, в конце концов, стоп-слово не имеет никакого эффекта. Он не остановится. Его нежные порки превращаются в избиения. Его грубый секс превращается в насилие. Это становится изнасилованием. Пытками. Избиением, которое длиться в течение нескольких часов, оставляет свою жертву, окровавленной и беспомощной, и тогда он насилует их по своему удовольствию, которое для девушек становится пыткой. Там есть слова его жертв, сама почитаешь.

Я чувствую, что дрожу. – Это правда, да?

– Да, правда. Как я уже сказал, я знаю, что ты не доверяешь моему слову, так что, когда я заведу тебя в твою комнату, у тебя будет возможность просмотреть файлы.

– Что ты сделал со Стивеном?

– Я просто попросил Харриса объяснить ему, что для него будет безопаснее забыть о тебе.

– Ты его не убил?

– Нет. Он ничего не сделал тебе, поэтому я не мог убить его. Но хотел бы. Он грязная, подлая тварь. Я доложил о него властям, и надеюсь, что его посадят до того, как он кого-то обидит снова.

Я вспомнила мое знакомство со Стивеном. Я не из тех, кто быстро прыгает в постель, поэтому мы не спали на протяжении двух первых месяцев. Он никогда не настаивал, просто терпеливо ждал, пока я не сказала, что была готова. Он был неизменно вежлив, всегда джентльмен, платил за ресторан и открывал двери, покупал мне цветы, водил меня на свидания, которые были самыми романтическими в моей жизни. Когда мы начали заниматься сексом это было приятно. Не очень впечатлительно, но и не плохо. Просто средненько. Казалось, он, как миссионер в сексе, в начале. А потом, спустя месяц после того, как мы начали спать вместе, мы начали пробовать что-то новое. И да, он отшлепал меня несколько раз. Не сильно, но он испугал меня, выходит не зря. Я чувствовала себя странно, когда говорила об этом с Лайлой. Она заверила меня, что я не должна потерять свою возможную любовь из-за нескольких шлепков. После этого он делал так еще несколько раз, теперь я понимаю почему. Особенно после того что я узнала. Тогда мне казалось, что невинные шлепки – это не так уж страшно. Ничего плохого не случилось. Он никогда не бил меня по лицу, никогда не пытался задушить меня или связать меня, но я легко представляла, как все это могло случиться. Если бы Стивен предложил связать мне руки, и я бы согласилась. И тогда была бы полностью в его власти, потому что я начала доверять ему.

– Ты не лжешь? – Спросила я, и мой голос был шатким.

– Я никогда не вру. Никогда. И, кроме того, у меня нет оснований преувеличивать или врать о таких вещах. Я вижу, что ты начинаешь верить мне.

Я пожала плечами.

– Появилось странного рода чувство. Наши отношения развивались именно так, как ты описал. – Я вспомнила, как все закончилось и, что все сходится. – Он просто исчез. Мне было больно, на самом деле. В промежутке между двумя свиданиями он просто... исчез. Он не позвонил, даже не написал. Я думала, он меня бросил.

– Это было самым безопасным вариантом, Кайри. Я сожалею, что его исчезновение причинило тебе боль, но я не мог допустить, чтобы ты пострадала от его рук. Я не позволил причинить тебе боль, Кайри. И никогда не позволю. Может быть, я не в состоянии защитить тебя от эмоциональной боли, но поверь мне, когда я говорю, что я изменил бы это, если бы мог.

Искренность в его голосе, удивила меня. Это прозвучало на весь мир, так, как если бы он чувствовал глубокие и сильные чувства и эмоции по отношению ко мне. Но он даже не захотел сказать мне свое имя, или увидеть его. Это не имеет никакого смысла, и это испугало меня. Он был непостоянным! Не было никакого способа узнать.

– Если ты поверила мне, я бы предпочел не показывать тебе файлы, – сказал он. – Они… очень тревожны.

– Я по-прежнему хочу увидеть их, – сказал я.

– Ты уверена? – Его голос звучал ближе, но я не слышала и не чувствовала, когда он двигался. – Это отвратительно то, что он делает с женщинами. И самое ужасное, что ему это сходит с рук. Когда девушка заявила на него, он просто сказал, что это не он. Но когда полицейские поняли, что происходит, было уже слишком поздно. Девушка была слишком травмирована, чтобы что-то говорить.

– Я хочу увидеть эту информацию. И также хочу увидеть информацию, которую вы собрали на меня.

– Я не уверен, что это разумно. Это не принесет тебе никакой пользы. Ничего, кроме основных сведений, там нет. Фотографии. Финансовая и медицинская информация, университетские записи.

– Зачем тебе вся эта информация обо мне?

– Потому что я хочу знать, кто ты.

– Кто я?

– Хм..., – он вздохнул, как будто собирался с мыслями. – Ты Кайри Абигейл Сент-Клер. Двадцать шесть лет. Дочь Кэтрин Эйлин Сент-Клер и Николаса Келвина Сент-Клера. Твоя мать страдает от биполярного расстройства и шизофрении, и в настоящее время проживает в Равенвуде, Auburn Hills, штат Мичиган. Твой отец умер. У тебя есть один брат, Келвин Мэтью Сент-Клер, который учится в Колумбийском университете в Чикаго. Твоя лучшая подруга Лайла Ирэн Кампар. У тебя есть бабушка и дедушка, родители твоей мамы, которые живут в Форт-Лодердейл. Больше из семьи никого нет. Ты получаешь степень бакалавра в области социальной работы в государственном университете Уэйна. Твой рост 5 футов 7 дюймов. Светлые волосы, голубые глаза. Нет медицинской страховки. У тебя был аппендицит, когда тебе было шестнадцать. Ты поддерживаешь мать и брата самостоятельно с момента смерти отца семь лет назад. Твой любимый цвет лавандовый. У тебя есть пристрастие к йогурту со вкусом черной вишни Chobani, и у тебя есть склонность злоупотреблять алкоголем, – подчеркнул он.

– У тебя есть вторая степень черного пояса по тхэквондо, который ты получила в 11 лет. У тебя было пять сексуальных партнеров. Не было беременностей, абортов или выкидышей. Ты все старалась контролировать, потому что тебе было восемнадцать. Ты ненавидишь брокколи, и твое любимое блюдо – курица с пармезаном. – Пауза, а затем он прочистил горло. – Что еще? Ах, да. Ты была арестована за кражу в магазине, когда тебе было 14. Тебя осудили на отработку 100 часов общественных работ – это кажется все.

Я не могла дышать. В буквальном смысле. Моя грудь сжалась, легкие застыли, сердце пропустило удар. Я кашлянула, и попыталась вдохнуть воздух в легкие, но мне так и не удалось. Стакан виски вывалился из моих рук и упал на пол с грохотом. Я вцепилась в горло.

Я почувствовала большую теплую руку на затылке, заставляющую меня опустить голову между коленями.

– Дыши, Кайри. Дыши. – Его голос, звучал словно мед, утешая. Успокаивающий. Я успокоила свое горло, и заставила себя сделать глубокий вдох, огромными глотками, вдох, выдох, вдох, выдох. Его рука оставалась на моем затылке, нежно поглаживая.

– Все хорошо. Продолжай дышать. Все в порядке. Все в порядке.

– Ты-ты знаешь, блядь, все обо мне.– Я резко отскочила от него, и упала на ноги, но отстранилась. Я почувствовала, как его рука поймала меня за талию и потянула вперед.

– Ты черт побери, знаешь все. Каждую проклятую вещь, что не нужно знать. Сколько сексуальных партнеров у меня было?! Боже. Боже. Я сойду с ума.

Стекло хрустело под ногами. Я слышала, как открылась дверь, а затем подмели разбитое стекло.

– Благодарю тебя, Элиза, – сказал он, его голос был мягким.

– Конечно, сэр. Что-нибудь еще, сэр? – Голос Элизы прозвучал с акцентом, возможно, она латиноамериканка.

– Нет, на сегодня все. Ужин готов, да?

– Нет еще, сэр. Примерно через полчаса будет готов.

– Очень хорошо, Элиза. Спасибо. – Шаги звучали в направлении выхода и затем дверь закрылась. Я почувствовала, что мы снова одни. – С тобой все в порядке, Кайри?

Я увернулась от его прикосновений, выпрямила позвоночник, восстанавливая дыхание.

– Я могу побыть несколько минут одна?

– Конечно. Сюда, пожалуйста. – Его руки на спине потянули меня в комнату, направляя меня вперед. – Я покажу тебе твою комнату. У тебя будет немного времени привести в порядок свои мысли, а затем мы поужинаем.

– И я должна делать все это с завязанными глазами? – спросила я.

– В твоей комнате тебе будет позволено снять повязку с глаз. И если мы не будем вместе, пока я работаю, например, ты будешь иметь свободу перемещения по дому. Мои личные комнаты закрыты, поэтому ты не сможешь случайно попасть туда.

Он отвел меня за угол, и я услышала, как наши шаги эхом отдаются в огромном холле.

– Как я уже сказал, ты не заключенная. Передняя дверь разблокирована. Лифт доставит тебя к гаражу, и оттуда на улицу, где ты найдешь такси. Я даже могу организовать перелет обратно в Детройт, если захочешь. Ты можешь отправиться в любое время. Ты можешь свободно снять повязку с глаз в любое время. Но если ты это сделаешь, наше соглашение будет аннулировано, и моя финансовая поддержка будет немедленно прекращена. И ты менее чем через три месяца снова будешь нуждаться в деньгах. Я прошу тебя, подумай обо всем, Кайри. Я даю тебе честное слово, что я никогда не сделаю ничего, чтобы скомпрометировать твою мораль, ценности, или физическую безопасность.

Я качалась на трехсантиметровых каблуках, волновалась, по-прежнему со страхом, растерянностью и дезориентацией.

– Ты знаешь, что это ебанутая ситуация.

– Да, я полагаю, это достаточно необычная ситуация, – его голос звучал с изумлением. Его рука накрыла мою талию, останавливая меня. – Мы пришли. Я пришлю за тобой. Пожалуйста, не снимай это платье. Ты выглядишь невероятно. Элиза скоро принесет тебе поесть.

Я повернула ручку двери и толкнула вперед. Его рука лежала на моей пояснице, и пальцы, широко расставленные, накрывали большую часть спины. Как только я поняла, что, как ни странно, его прикосновения успокаивают меня, он убрал руку и у меня в голове начался беспорядок.

– Мы еще увидимся, Кайри, – теплые губы скользнули по моей щеке, его дыхание пахло скотчем и было горячим. Я вздрогнула от ощущения его губ на щеке, которые были всего в дюйме от моих губ.

– Да, – сказала я со всем сарказмом, на который была способна. – Вы увидите меня.

Он только рассмеялся в ответ, рокочущим смехом.

– Это будет скоро, Кайри. Я обещаю. Просто попробуй доверять мне, и даже с завязанными глазами все получится.

– Тебе доверять? Как, черт возьми, я должна доверять тебе? Я не знаю… даже не знаю, как тебя зовут! Я с завязанными глазами!

– Ты должна доверить себя мне. Это будет страшно, я знаю. Это идет против природы, особенно для того, кто прошел через то, через что прошла ты. Я знаю это. Я знаю, что многого прошу. Но я не стал бы просить об этом, если бы не думал, что ты способна на это. И я не стал бы просить об этом, если бы в этом не было необходимости, для меня. – Он провел пальцем по моей щеке. Когда ты научишься доверять мне и сможешь отдавать себя мне, тогда и я смогу довериться тебе. Я отдам тебе все что смогу.

Его голос потряс меня до глубины души. Я пыталась найти ответ, чтобы каким-то образом отреагировать, но нужные слова не приходили. Нет слов, не знаю, что сказать.

– Пока достаточно. Сделай, что нужно, и приходи ко мне на ужин. Есть домофон на стене слева. Нажмешь зеленую кнопку и скажешь Элизе, что готова.

– Я могу позвонить Лайле?

Недолго думая он ответил:

– Да, я не вижу проблем, почему бы и нет. Будь сдержанной, пожалуйста.

– Окей.

– До свидания.

Я услышала, как дверь закрыли на задвижку, а затем его удаляющиеся шаги.

Я мгновение стояла на месте, а затем протянула руку и сняла повязку. Я повернулась на месте, разглядывая все, что меня окружало. И, опять же, мое дыхание перехватило. Сама комната была огромной, достаточно большой, чтобы уместить всю мою квартиру, с дополнительными комнатками. И окно было во всю стену, от пола до потолка. Я подошла к окну, моргая, задыхаясь от восхищения. Манхэттен лежал разложенный передо мной во всей своей непревзойденной красоте, множество башен, и света, желтые фары и красный свет фонарей... никогда еще я не видела ничего подобного. Несколько минут я могла только стоять, упираясь носом в стекло, и смотреть на город. Сколько этажей было здесь? Очень много, ясно. Я не могла вспомнить мгновения, когда была внутри лифта, за исключением того, что все вокруг было из полированного хрома и темного дерева. Я долго думала, и поняла, там были только две кнопки, одна для верхних этажей, и одна на уровне гаража. Но, судя по виду внизу, этажей было около пятидесяти. Там были несколько ближайших небоскребов, и я могла видеть вершины их всех.

Наконец, я оторвала себя от просмотра панорамы города и осмотрела остальные комнаты. Густая, плюшевая, кремового цвета, двенадцать футов до потолка. С одной стороны стены, окрашенные в темно-бордовый, и украшены картиной Вермеера «Девушка с жемчужной сережкой». Там еще была ваза с цветами, которая выглядела как какое-то бесценное произведение искусства. Другие стены были нейтрально-коричневого цвета, с темными деревянными панелями снизу стены. Там был темно-коричневый кожаный диван, кресло и стул в центре комнаты, со стеклянным журнальным столиком. Напротив, был бар и небольшой столик с двумя высокими стульями, и огромная книжная полка, содержащая все личные книги, DVD-диски и компакт-диски, плюс широкий выбор художественной литературы всех жанров. Рядом на полке была сложная музыкальная система, хайтек технологии, которая была сделана на заказ специально для каждого клиента.

На кофейном столике лежали файлы и папки. Стивен. Я присела на край дивана и переместила папку на колени. Я колебалась, а потом открыла ее. На переднем плане в центре была большая фотография Стивена, снятая с расстояния. Глаза его были... дикими. Зло. Страшно. Совсем не так нежно, как он всегда смотрел на меня... сначала. На следующей странице было досье, с личной информацией на Стивена. Я разглядывала ее некоторое время, затем перевернула страницу. Я чуть не выронила папку, так как была удивлена тем, что увидела на следующем снимке. Это была молодая женщина с белокурыми волосами, но это было все, что я могла разглядеть. Она была окровавлена и ее было не узнать. Мне пришлось подавить мой собственный ужас. Следующий снимок был с ней, точнее с ее телом. Она была нагая, на фотографии были видны массивные рубцы, синяки, ушибы, я видела подобные раны в фильмах, когда кого-то пороли. Раны покрывали ее с головы до ног, ее руки, ноги, спину, бедра, живот, грудь....

Там была целая серия фотографий разных женщин с аналогичными травмами. Все они были светловолосыми и с голубыми глазами, похожими на меня, даже похожими по телосложению. Были медицинские справки о каждой из них, и даже несколько копий полицейских протоколов. Они были самыми страшными. В них говорилось, что они начинали отношения со Стивеном так же, как и я. Женщины описали, как он говорил им все, постепенно, в конечном счете, заставляя их согласиться на то, чтобы их связали, надели наручники, а затем он начинал с маленьких пощечин и переходил к ударам по ногам, рукам с помощью плети и розги, и всяким ужасным вещам. Я дочитала до того момента, где девушка осталась слепой на один глаз. Я закрыла файл и положила его на журнальный столик, руки тряслись, в животе урчало. Он рассказывал правду.

Если бы не он, не знаю, чтобы было.

Прошло много времени, прежде чем я смогла встать и закончить рассматривание моей комнаты.

Я прошла мимо бара и очутилась в спальне, в которой также было окно от пола до потолка. Там была кровать с балдахином, такие же ковры под ногами, огромный шкаф, два простых удобных, но безумно дорогих кресла. Не было телевизора, что было хорошо, так как я мало смотрела ТВ. Я открыла шкаф и обнаружила, что там было мое нижнее белье, брюки для йоги, и еще много чего. Следующие двери привели меня к ванной комнате. Стеклянная стена и здесь, с массажной ванной, установленной на постаменте возле окна, уже стояли мои принадлежности для макияжа. Душ немного похожий на тот, что был у меня дома. Другая дверь вела в гардеробную больше, чем моя спальня, ванная комната и гостиная. Гардеробная была такой большой, что она имела свою маленькую гостиную: полки, содержали все мои туфли и сумочки, зеркало в полный рост, и возле него были все мои украшения. Моя одежда занимала только крошечную часть гардеробной. Остальное пространство? Было занято платьями, юбками, блузами, джинсами... все абсолютно новое, с бирками, моего размера, из всех самых дорогих магазинов в мире. Самое страшное! Все они были в моем стиле. Я бы с удовольствием одела каждую деталь этого гардероба.

Мне нужно была присесть, после того, когда я это все увидела.

Все здесь принадлежало мне. Он знал мое чувство моды, какие платья и топы мне бы хотелось носить, и я увидела целую секцию гардероба, посвященную белью. Я не рассматривала белье, но я предположила, что это все было моего размера. Я снова была близка к истерике.

Он предпринял серьезные усилия, но я снова пыталась восстановить дыхание, пытаясь успокоить мою начинавшуюся панику, чтобы вернуться в ванную. Мне хотелось выпить. Я нашла свою зубную щетку в маленькой чашке, вместе с моим собственным наполовину использованным тюбиком зубной пасты Crest. Это было странно, видеть мою зубную пасту и зубную щетку здесь, в этой ванной. Я успокоила мои эмоции, чтобы почистить зубы и прополоскать рот. Я вспомнила, как Харрис собирал мои вещи, но как они оказались здесь распакованными? Он сунул одежду в чемодан и выставил меня за дверь, а потом отвез прямо в аэропорт. Поэтому очень странно. Это, несомненно, впечатляет, но и жутко тревожит.

Когда я положила зубную щетку, поправила макияж и прическу, я вышла в гостиную, мой чемодан стоял у окна. Я подошла к окну и попыталась справиться со своими эмоциями. Очевидно, я испытывала самое сильное чувство страха. Я была “собрана” без предупреждения, перелетела через всю страну и меня привезли в роскошный пентхаус к скрытному человеку, который знал каждую вещь обо мне, вплоть до вкуса в одежде. Я не знаю, как его зовут, и я не знаю, как он выглядел.

Но его голос... Бог мой, его голос. Каждое слово, которое он говорил, было тщательно продуманным, тщательно отобранным и безупречно произнесенным. Он мог быть теплым и ласковым, с намеком на интимность или же острым, как бритва, и холодным, как лед. Его голос ласкал, гипнотизировал, проникал внутрь.

Я знала, по прикосновениям его руки. У него были большие и сильные руки. Вся моя рука могла легко уместиться в его ладони. Голос его доносился сверху, мне казалось, что он довольно высокий.

Мне было любопытно. Я хотела знать, чего он от меня хочет. Почему меня? Это был самый большой вопрос, который я задала себе. Почему меня? Он наблюдал за мной “долгое время”, – как он сказал, и из-за глубины его знаний обо мне стало ясно, что он не врет и не преувеличивает. Но, несмотря на это, я никогда… никогда не чувствовала его присутствие в моей жизни. Никогда не было ощущения, что меня сопровождают или за мной наблюдают, за исключением тех немногих случаев, которые он уже объяснил. Он бы никогда не вмешался в мою жизнь, никто никогда не присылал мне подозрительных писем или звонил. Когда я была в самом бедственном положении в моей жизни, он... спас меня, и утверждал, что не хочет, чтобы я вернула ему деньги.

И он также обещал, что не будет принуждать меня к сексу. Он просто хотел, чтобы я... что? Я до сих пор не знаю. Была здесь? Странные беседы с завязанными глазами. Ужин и коктейли с завязанными глазами? У него была экономка, поэтому я сомневалась, что он будет пытаться превратить меня в странную Золушку. Стирать для него или что-то там еще. Так чего же он хотел? Я не могла понять его, и у меня было чувство, что я никогда не смогу понять его, не попытавшись поиграть с ним.

И, однако, весь мой страх… И тут я поняла, что с ним я не чувствую себя в опасности. Я не чувствовала, что он угрожает мне. Я не чувствую, что он сумасшедший или неуравновешенный. Эксцентричный, конечно. Странный и нелюдимый, определенно. Похож на сталкера. Я собиралась сделать то, чего он пожелает? Повиноваться ему? Или пойти домой и быть в шаге от нищеты.