Текст книги "Возвращение чёрного (ЛП)"

Автор книги: Дж. С. Андрижески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава 4
Архангел

Блэк заявился, пока мы были в морге.

Кто-то, должно быть, сказал ему, куда идти, потому что он добрался туда вскоре после нас и вошёл в дверь без сопровождения. Он выглядел совершенно иначе, чем при нашей последней встрече, и даже иначе, чем я помнила его до этого – вопреки тому, что теперь он был одет в то, что я называла его «униформой».

Униформа состояла из повседневных, но дорогих на вид вещей, таких, какие можно увидеть на голливудских воротилах среднего возраста и менеджерах хедж-фондов.

Чёрная, облегающая, вероятно, пошитая на заказ рубашка облегала его тело над черными брюками, которые тоже выглядели пошитыми на заказ, учитывая его рост и то, как хорошо они сидели. К брюкам он надел лёгкую версию военных или мотоциклетных ботинок, более напоминавших классические туфли. Поверх рубашки он надел кожаную мотоциклетную куртку без воротника, с полночно-синими полосками на рукавах и груди, что заставило меня задаться вопросом, как он сюда добрался.

Он вызвал поворот головы и пристальный взгляд от ведущего следователя-коронера, которая в тот день была приставлена к судебно-медицинскому эксперту – женщина лет тридцати без малого, которая по дороге сюда представилась доктором Джайпе. Судя по тому, как доктор Джайпе смотрела на судмедэксперта, натурального козла по имени Корхонен, она так же ненавидела работать с ним, как и я ненавидела иметь с ним дело всякий раз, когда мы сюда спускались.

Вопреки этому сестринскому взаимопониманию, её взгляд на Блэка меня не порадовал.

Особенно учитывая её длинные волнистые черные волосы и атлетическое телосложение, которое все ещё сохраняло весьма впечатляющие изгибы. Я смотрела, как она наблюдает за Блэком, полные губы приоткрылись под темными, живыми глазами, следящими за его перемещениями по комнате.

Я ощетинилась ещё сильнее, когда увидела, как расширились её зрачки во время этого взгляда.

Я знала, что Блэк производил такой эффект на многих женщин.

Я знала, что мне придётся к этому привыкнуть, если у нас был хоть один чёртов шанс наладить отношения – но я ещё этого не сделала. Очевидно.

Сам Блэк, казалось, не заметил.

Я не знала, успокаивало меня это или нет. Особенно поскольку я знала, что отчасти он не замечал это потому, что это случалось так часто, что наверняка уже напоминало фоновый шум.

Он прошёл прямиком туда, где мы с Ником стояли над трупом вместе с Корхоненом, вышеупомянутым козлом и судмедэкспертом, который уже отпустил несколько замечаний по поводу моего пребывания здесь. Корхонену было где-то шестьдесят с лишним, если бы меня попросили угадать. Худой как палка, с выпадающими седыми волосами, он носил очки в темной оправе и такое выражение лица, будто он вечно чувствовал какую-то вонь – что имело смысл, учитывая место его работы.

Кажется, я никогда не слышала его имени. Он всегда представлялся как «доктор Корхонен». Я также никогда не слышала, чтобы кто-нибудь называл его иначе.

Как я и говорила, он был типа засранцем.

Он тоже уставился на Блэк, но я не видела, чтобы его зрачки расширились.

Вместо этого он смотрел на Блэка так, будто он был каким-то непрошеным паразитом, осквернившим священное пространство его лаборатории самим своим присутствием.

– Кто это? – проигнорировав меня, он повернулся к Нику, поправляя очки костяшкой пальца в перчатке. – Ему разрешено здесь находиться? Или здесь теперь проходной двор?

– Консультант, – Ник выплюнул это слово так, будто оно оставило дурной привкус во рту.

Блэк кивнул Нику, не глядя ему в глаза, и мельком взглянул на меня, как будто не был уверен, как со мной обращаться, во всяком случае, в присутствии остальных. В итоге он подошёл к столу из нержавеющей стали со стороны Ника. Я видела, как напрягся Ник, когда он это сделал, но сам Блэк едва заметил. Он смотрел на тело, как будто не беспокоясь из-за состояния трупа.

– Что за лезвие? – спросил он через несколько секунд.

Корхонен пренебрежительно фыркнул.

Здорово осознавать, что не я одна вызывала у него такую реакцию.

– Примерно 3/15 дюйма толщиной, три дюйма шириной, – сказал Корхонен, снова фыркая. – Мы работаем над моделями, но это скорее всего меч, как подозревалось, или аналогичное оружие. В ране на шее мы обнаружили микрочастицы высокоуглеродистой стали, что подтверждает версию с мечом… наряду с примесью морской воды и соли… но они проводят испытания, чтобы оценить вес лезвия, рост человека, державшего его, точный угол…

– Но он был зарезан возле деревянной сваи, верно? – сказал Блэк.

– Верно. Ну, улики пока что указывают на это…

– Так как они определят рост? – спросил Блэк, глядя на него. – Или вы имеете в виду высоту, с которой нанесли удар?

Корхонен фыркнул, но выглядел слегка опешившим.

– Очевидно, – холодно ответил он.

– Это стандартный размер для чего-либо? – спросил Блэк. Он так и стоял, склонившись над трупом и глядя на рану на шее. – Клинок, который вы только что описали.

– Примерно размер средневекового длинного меча, – сказал Корхонен. – Но парни из лаборатории считают, что он может быть модифицирован… даже сделан вручную. В смысле выкован. Он длиннее большинства мечей того периода. Они также считают, что он может быть тяжелее.

Блэк во второй раз взглянул на него.

– Как насчёт топора палача?

Казалось, этот вопрос также поразил Корхонена. Он взглянул на Ника, как будто ища поддержки, но быстро пришёл в себя, в очередной раз снисходительно хмыкнув.

– Они ищут и в этом направлении тоже… но мне сказали, что в тот временной период топоры не были в ходу. Обычно они использовали обычный боевой меч или гильотину.

– Вы предполагаете, что он строго придерживается исторической точности, – заметил Блэк.

– Если он зациклен на временном периоде, как гласит предоставленный мне отчёт федеральных профайлеров, то вероятно, что он захочет быть как можно более точным, да.

Я заметила, как он довольно сильно подчеркнул слово «федеральных», и подавила улыбку.

Блэк лишь пожал плечами.

– Но дух в человеке и дыхание Вседержителя даёт ему разумение… – пробормотал он.

– Что? – резче переспросил Корхонен.

– Строки гностиков, – Блэк поднял взгляд, слегка улыбаясь. – Иов 32:8.

Корхонен уставился на него.

Блэк нагнулся над трупом, прищурившись и рассматривая зазубренную плоть вокруг раны на шее.

– Это значит, он может не столько придерживаться хронологической истории человечества, сколько видеть божественный символ в своих действиях, доктор…

– Я знаю, что вы имели в виду, – рявкнул Корхонен.

Блэк кивнул, но как будто слушая лишь вполуха.

Я взглянула на Ника, который теперь тоже, казалось, старался не расхохотаться. Я невольно поражалась тому, что Блэк знает что-то из Библии, гностической или иной.

Наблюдая за ним, я также поймала себя на мысли, что он что-то делал – в смысле со своими экстрасенсорными способностями – глядя на тело. Если и так, я не могла понять, что именно.

Как раз когда я подумала об этом, он снова взглянул на судмедэксперта.

– Покажите мне символы, – сказал он.

Должно быть, он поговорил с Гленом. Он явно знал ключевые детали дела.

Казалось, он знал столько же, сколько я.

Мы с Ником ещё не добирались до символов, но теперь Корхонен протянул Блэку резиновые перчатки с присыпкой на них. Казалось, где-то в ходе их перепалки он принял Блэка как компетентного – возможно, из-за его вопроса о мече, а может, просто потому, что он явно был мужчиной, кое-что знал о деле и имел эго, которое могло посоперничать с эго Корхонена. В любом случае, он перестал фыркать в сторону Блэка и, казалось, смотрел на него как на главного, даже главнее Ника.

Ник и я схватили по паре присыпанных перчаток из открытой коробки, доктор Джайпе также подвинулась ближе к нам, возможно, с мыслью, что она может помочь Корхонену передвинуть тело. В чем бы она себя ни убеждала, я видела, как её глаза снова и снова возвращались к лицу и торсу Блэка. Я также видела, как она заглядывается на его задницу.

Мне пришлось прикусить губу, когда она подошла к его стороне стола и нарочно прижалась к нему, чтобы помочь Корхонену передвинуть тело на бок.

Блэк легко увернулся от неё. Он помедлил ровно настолько, чтобы мельком взглянуть на неё, но и в этот раз едва её заметил.

Я не полностью контролировала собственную злобу.

Когда доктор Джайпе во второй раз потёрлась об него, эта злость во мне полыхнула ещё жарче.

Это, должно быть, Блэк почувствовал.

Я отвела взгляд, как только его золотые глаза метнулись к моим.

Несколько казавшихся очень долгими секунд Блэк продолжал пристально смотреть на меня, хотя я не смотрела на него в ответ. Затем я видела, как он взглянул на доктора Джайпе, от которой он уже слегка отошёл, скорее по привычке и инстинктивно, нежели по сознательному решению. Я практически ощущала, как он пытается решить, стоит ли что-то сказать. Затем он нарочито обошёл Ника, встав прямо между Ником и Корхоненом.

Корхонен ничего из этого не заметил.

Ник ненадолго нахмурился, скорее всего, от внезапной физической близости Блэка, но я видела там недоумение, ещё до того как он взглянул на меня. Очевидно, Ник не заметил никаких взаимодействий с доктором Джайпе, или моих последующих тяжёлых взглядов на Блэка.

С помощью доктора Джайпе и Ника Корхорен перевернул тело на бок, открывая безголовую спину. Я невольно сморщилась, глядя на разрубленную шею Джеффри Норберга и виднеющийся кусок кости, хрящей и свернувшейся крови.

– Здесь, – сказал Корхонен. Он взглянул на Блэка, поначалу самодовольно, затем с заметным разочарованием, когда Блэк не выказал никакой реакции на кровь. – …У нас есть детальные рисунки, – сказал Корхонен чуть более брюзгливо. – Но детектив Танака сказал, что хочет, чтобы эта… женщина… увидела настоящие порезы. Что-то связанное с предыдущим делом.

Блэк впервые резко посмотрел на Корхонена.

Я увидела злость, поднявшуюся в его золотых глазах прямо перед тем, как они метнулись ко мне. Он посмотрел на Корхонена, и его пристальный взгляд напоминал робота.

– А эта женщина…? – холодно произнёс он.

– Блэк, – пробормотала я.

Блэк продолжал пристально смотреть на Корхонена, который, опешив, посмотрел на него в ответ. Он казался удивлённым тем, что мужчина, которого он удостоил профессиональным кивком, обернётся против него. Он мельком взглянул на меня и фыркнул.

– Эта. Она. «Друг» Танаки.

Намёк за этим словом не должен был остаться незамеченным.

Взгляд Блэка сделался заметно холоднее.

– Ты знаешь, почему этого мудака упокоили, кузен? – произнёс он, и теперь его голос звучал опасно мягким.

– Блэк, – мой голос раздался ещё тише, но теперь содержал лёгкое предостережение.

Блэк на меня даже не посмотрел.

– …Он был женоненавистническим паразитом, – закончил он, все ещё глядя на Корхонена. – …Одним из тех, кто прячется за своим членом, чтобы замаскировать чувство собственной несостоятельности.

Его слова несли в себе больше того странного акцента, чем обычно.

Я наблюдала за его чертами и этими пятнистыми золотыми глазами, и в тот момент он выглядел для меня невероятно нечеловеческим. Я задавалась вопросом, заметил ли он вообще, что назвал Корхонена «кузеном». Он говорил, что видящие часто называли людей «кузенами» в его родном мире.

Были и менее лестные слова, судя по тому, что он мне рассказывал.

«Блэк, – пробормотала я в его сознании. – Все хорошо… я привыкла».

«Ты не должна привыкать к этому. Мудаку надо преподать урок хороших манер…» – холодно начал он.

«… Который в одно ухо войдёт, из другого выйдет, – я вздохнула, посылая ему импульс тепла. – Я люблю тебя за то, что ты пытаешься, но он не заинтересован в обучении. Ты его просто пугаешь».

Блэк вздрогнул, его золотые глаза метнулись ко мне. Как только я осознала, что сказала, куда более сильный импульс жара выплеснулся от него – достаточно сильный, чтобы я сделала полшага назад.

«Ты меня любишь?» – мягко послал он.

Я почувствовала, как моё лицо заливает жаром.

«Только за это, док? Или за другие вещи тоже?»

Ник прочистил горло.

Мы с Блэком оба повернулись. Ник сверлил нас обоих убийственным взглядом, от стискивания зубов на одной щеке заиграл желвак.

– Дети? – пробормотал он, все ещё глядя холодно. – Мы можем вернуться к тому, чем занимаемся здесь?

Корхонен смотрел на Блэка с выражением неописуемой обиды, будто Блэк только что оскорбил всю родословную его семьи.

Я также видела проблески упомянутого мною страха.

Доктор Джайпе, напротив, смотрела на Блэка с беззаветным восхищением. Тёплая улыбка тянула уголки её губ, хотя она, кажется, пыталась её подавить, вероятно, чтобы Корхонен не увидел. Судя по её выражению, я подозревала, что у неё было несколько личных причин оценить то, как Блэк опустил Корхонена, даже если не считать того, что она явно находила Блэка привлекательным. Я могла лишь воображать себе, каково ей было работать с Корхоненом изо дня в день.

Однако я все равно невольно бросила на неё раздражённый взгляд.

Я сосредоточилась на символах, вырезанных на спине Норберга.

В отличие от Блэка я вздрогнула. Плоть довольно сильно располосовали. Я мало что могла различить, но некоторое из увиденного казалось смутно знакомым, как будто я где-то встречала это раньше. Однако мне не казалось, что это связано с видящими, по крайней мере, по тому немногому, что я видела из языка видящих и их символов.

Но серьёзно, только Блэк знал бы наверняка.

Блэк обошёл тело, сказав им повернуть его в одну сторону, затем в другую. Он также некоторое время смотрел на ноги трупа, затем на руки.

– Это тоже пойдёт к криминалистам? – сказал он. – Эта грязь здесь?

Корхонен снова фыркнул.

– Конечно. Вместе с его одеждой, – очевидно, вся та вера, которую Блэк заслужил знаниями средневекового оружия и заумных библейских цитат, была утрачена.

Блэк кивнул, но как будто едва его слышал.

Он сделал ещё один круг вокруг тела, затем посмотрел на Ника.

– Ты видел, что некоторое из этого представляет собой письменность, верно?

Ник кивнул, вытаскивая лист бумаги. Нахмурившись, он прочёл вслух:

– И держал Он в правой руке Своей семь звёзд, и из уст Его исходил меч обоюдоострый, и облик Его, как солнце, когда оно сияет в силе своей. И когда я увидел Его, то пал к ногам Его, как мёртвый.

– Откровения, – сказал Блэк. – Также из гностической версии текста. У вас есть детальные изображения рисунка?

Ник кивнул, теперь настороженно наблюдая за Блэком, как будто пытался понять, что он делает, или, возможно, к чему он все это ведёт. Он взглянул на меня, но я не особо могла ему помочь. Я тоже не знала, что делал Блэк.

Я все ещё была поражена тем, что он может цитировать Библию.

– Тебе нужно что-нибудь ещё, док? – сказал Блэк, взглянув на меня.

Я покачала головой.

– Нет.

Блэк кивнул, затем взглянул на Ника.

– Нам нужно поговорить, – он покосился на Корхонена. – Без этого придурка, – добавил он чуть громче.

Корхонен вздрогнул. Он открыл рот, затем захлопнул его обратно.

Он посмотрел на Блэка так, будто не мог поверить, что он только что сказал.

Громко и презрительно фыркнув несколько раз, он сделался ярко-красным, когда Блэк не отреагировал и даже не взглянул на него. После ещё нескольких выразительных фырканий, Корхонен вообще отошёл от стола. Он, казалось, хотел выйти из комнаты, но затем видимо передумал – наверное, потому что подумал, какое неудобство причинит нам, если останется. Он протопал к раковине за Ником и Блэком, где принялся шумно передвигать инструменты и подносы из нержавеющей стали в глубокой нише, бренча и грохоча ими и включив воду на полную.

Он все ещё стоял там, когда заорал на доктора Джайпе.

– Анна! В этой подготовительной зоне полный бардак! Это совершенно неприемлемо!

Она слегка подпрыгнула, наградила Блэка очередной быстрой улыбкой, затем поспешила к своему боссу.

Лицо Корхонена все ещё было ярко-красным, когда он швырнул мыло на стальные подносы.

Ник выгнул бровь, глядя на Блэка, но я видела улыбку в уголках его губ, как будто он ничего не мог с собой поделать.

– Я смотрю, ты как обычно заводишь друзей, Блэк, – пробормотал он.

Блэк наградил его ровным взглядом, затем тоже вскинул бровь.

Как будто сдавшись, Ник покачал головой, тихо усмехнувшись.

Затем он мотнул головой в сторону двери, показывая нам следовать за ним на выход.

***

– Ладно, – сказал Ник, плюхаясь всем весом на стул с серой обивкой и глядя на Блэка через стол. – Давай послушаем. Порази меня.

Для разговора Ник провёл нас в другую комнату, не в ту, где раньше допрашивал меня с Гленом. Эта комната была намного меньше и выглядела так, будто была чьим-то кабинетом, а теперь дополнительно использовалась как хранилище. Окинув взглядом тесное пространство, я решила, что он, должно быть, выбрал это помещение в основном из-за того, что не хотел, чтобы кто-нибудь зашёл во время нашего разговора.

Вероятно, он также не хотел, чтобы сказанное нами было записано или подслушано.

По дороге наверх мы все захватили сэндвичи и напитки из магазинчика на другой стороне улицы, так что теперь мы втроём уселись за квадратный складной стол в углу комнаты. Я предложила вообще уйти из полицейского участка, чтобы где-нибудь поесть и поговорить, но Ник посмотрел на часы и сказал, что два детектива из Лос-Анджелеса должны быть здесь через час, так что он хотел присутствовать, когда они явятся.

У меня сложилось сильное подозрение, что он особенно не хотел ничего пропустить, когда Глен будет говорить с Мозером. Ник мог быть адским собственником, когда дело касалось его расследований.

Подумав об этом, я поймала себя на том, что гадаю, собирался ли Ник вообще рассказывать Глену об этой маленькой встрече.

Или обо мне и Блэке в целом, если уж на то пошло.

Я откусила кусок от своего сэндвича с жареной говядиной и тут же почувствовала на себе взгляд Блэка. Покосившись на него, я увидела в его глазах жар, прямо перед тем, как он отвернулся. Мне внезапно вспомнилось, как он говорил, что возбуждается от вида того, как я ем, что это тоже какая-то «фишка видящих», вызывающая некоторые ассоциации. Мысль об этом заставила меня покраснеть и опустить взгляд, хотя я не перестала жевать. Я не помнила, когда в последний раз так умирала от голода.

«Я чувствую это, док», – тихо сказал он мне.

Этот жар ненадолго усилился. Я почувствовала, как он сознательно его убирает.

Я также чувствовала в нем шепоток чего-то иного.

Чего-то, сильно напоминавшего раздражение.

Когда я в этот раз взглянула на него, Блэк вовсе не смотрел на меня, а сосредоточил прищуренный взгляд на Нике.

– Символы не принадлежат видящим. Они алхимические, – он говорил прямолинейно, своим военным голосом. Если он и звучал чуточку ниже обычного, я относительно уверена, что Ник не заметил. К сожалению, я заметила. Блэк опять мельком взглянул на меня. – …Однако я видел их ранее. Эту комбинацию, имею в виду. Именно такую…

– Где? – спросил Ник. Он энергично жевал свой сэндвич, так что, полагаю, не я одна была голодна.

В этот раз Блэк взглянул на меня, и его губы заметно изогнулись.

Я невольно заметила, что он ещё не касался своей еды.

– Если я не ошибаюсь относительно конфигурации, то ты можешь оказаться прав, этот парень – профессионал, – сказал Блэк, снова взглянув на Ника. – В последний раз я видел точно такой набор символов во Вьетнаме. Элитное подразделение… не американское. При первом столкновении с ними мы подумали, что возможно, это советский спецназ, позаимствованный из России. Но когда мы наконец поймали одного из их подразделения, оказалось, что они оплачиваемые профессионалы. Наёмники. Исключительно частный сектор.

Ник моргнул, жуя сэндвич и как будто переваривая поток информации от Блэка медленнее, чем он справлялся со своей едой. Он прищурил глаза, раздумывая. Я ощущала, как он останавливается на отдельных сказанных Блэком моментах, как будто пытаясь решить, о чем спрашивать в первую очередь. Затем, кажется, что-то щёлкнуло.

Он посмотрел на меня с открытым изумлением в темных глазах, затем на Блэка.

– Вьетнам? – наконец сказал он.

– Да.

– Когда?

– Во время войны.

Ник прищурился ещё сильнее.

– Какая это была война?

– А их было несколько? – переспросил Блэк с нотками презрения. – Ты спрашиваешь, воевал ли я с французами, Танака? Или, может, с китайцами? Потому что я не настолько стар. И думаю, я бы иначе это сформулировал.

– Вьетнамская война, – в этот раз Ник озвучил это не как вопрос, скорее, как прояснение, но его голос не утратил ни капли того изумления. Все ещё хмурясь, когда Блэк не дрогнул, он повторил с нажимом. – Американо-Вьетнамская война?

– Конфликт, строго говоря, – золотые глаза не дрогнули. – И да. Само собой.

Ник снова посмотрел на меня, как будто хотел, чтобы я подтвердила или опровергла слова Блэка, или хотя бы посмеялась вместе с ним.

Я лишь пожала плечами, опять откусывая от сэндвича.

Я видела, как Ник пытается решить, стоит ли углубляться в эту тему.

– Ты говоришь, что этот парень был на Вьетнамской войне? – уточнил Ник.

Блэк нетерпеливо щёлкнул на него – звук настолько в духе видящих, что Ник снова уставился на него. По правде говоря, меня немного ошеломило то, насколько открыто сейчас Блэк «делился» всем, но возможно, как только ты посвящён в один большой секрет, ты получаешь доступ и к маленьким.

– Нет, – нетерпеливо отозвался Блэк. – Я говорю, что я сталкивался там с этой группой наёмников. Я говорю, что он может принадлежать к той же группе. При условии, что они все ещё функционируют. Или его мог тренировать член этой группы.

– И ты уверен, что это была частная группа? Тогда?

– Да, – сказал Блэк, все ещё разговаривая в той отрывистой манере. Он наклонил голову. – По правде говоря, это было первое современное, полностью экипированное подразделение частной охраны, с которым я столкнулся, – он взглянул на меня, и в его глазах промелькнул слабый проблеск смущения перед тем, как он более резко взглянул на Ника. – Едва ли будет преувеличением сказать, что это вдохновило меня начать нечто подобное. С несколько менее… – он сделал один из своих грациозных жестов. – … наёмническим уклоном.

Ник фыркнул, ясно давая понять, что он об этом думал.

– Где они базировались? – спросил он.

– Я не знаю наверняка.

– Но ты что-то знаешь об их операциях? Ты копал под них, верно?

Ник перенял блэковскую манеру говорить в духе военного отчёта, я это заметила. Я буквально видела, как они кружат друг вокруг друга, как будто пытаясь выяснить, как работать вместе. Или как надрать друг другу задницу. Я не могла сказать точно.

Блэк ответил тем же ровным тоном.

– Разведка показала, что главные офисы – в городе Мехико. Тогда, по крайней мере.

– Насколько надёжным был источник?

– Неизвестно, – сказал Блэк с очередным грациозным жестом запястьем. – Я разыскивал их вновь, для другой работы. В восемьдесят четвёртом. В марте, кажется.

Ник моргнул, но потом, казалось, решил не обращать внимания.

– То есть ты говоришь, что этот парень не американец? Тамплиер? Он иммигрант?

Блэк сделал гладкий жест, в этот раз отрицательный.

– Я этого не говорил. Он вполне может быть американцем. Группировка нанимала отовсюду. Со всего мира. Я прямо сталкивался с ними только в тот единственный раз… хотя были и другие разы, когда я подозревал их причастность к моим заданиям.

– Когда это было?

– Последний раз в восемьдесят четвёртом. Как я и сказал.

– Что заставило тебя подозревать их причастность в тот раз? – спросил Ник. – Алхимические символы, вырезанные на трупах?

Блэк пожал одним плечом, его глаза не шевельнулись.

– И как именно ты столкнулся с ними во Вьетнаме? – надавил Ник.

– Прямым образом, – сказал Блэк, и его ровный взгляд не дрогнул. – У нас был контакт.

– То есть, ты говорил с ними? Или стрелял в них?

– То есть, я стрелял в них, они стреляли в меня, мы разговаривали… затем они попытались меня завербовать, – сказал Блэк, кладя руки на стол.

Ник издал очередной мрачный смешок, но я чувствовала, что он раздражён.

Все, чем Блэк зарабатывал на жизнь, ему было ненавистно. Я знала, что это не столько связано лично с Блэком, сколько с аналогичными подразделениями, с которыми мы сталкивались на Ближнем Востоке; большинство из них имели контракты с Пентагоном, как зачастую и компания Блэка.

Они обычно арестовывали этих парней за «допрос с пристрастием» (пытки) и «мокрую работу» (убийство), так что неудивительно, что Ник был не очень высокого мнения о людях с данным родом занятий. Ник был солдатом, но вероятно, ему стоило родиться на несколько десятилетий раньше. Он не питал любви к людям, нарушавшим правила, даже если они работали на нашей стороне.

Возможно, в таком случае – особенно.

– Они были хороши? – прямо спросил Ник.

Блэк кивнул, эта холодность вернулась в его взгляде.

– Да.

– Как называлось это мифическое подразделение наёмников? – спросил Ник, и в этот раз в его голосе звучало больше сарказма. – Или ты во время того маленького тет-а-тета в джунглях не уловил имени?

– «Архангел».

– Что значат символы? – спросила я. – Те, что на Норберге?

Блэк взглянул на меня, но его глаза не задержались надолго.

– Я точно не знаю, – сказал он значительно более сдержанным голосом. – Но они определённо не символы видящих. Я не уверен, что они от «Архангела» – не имеют ли они какого-то эзотерического, человеческого значения, которое убийца мог почерпнуть из иного источника. В смысле, мотивы этого Тамплиера могут иметь какую-то эмоциональную привязку к той же мифологии, на которую опирался «Архангел». Это объясняло бы совпадения имён и связь с христианскими мифами. Я бы определённо начал с библейских текстов, и вероятно, не со стандартных версий… поискал бы отсылки к ангелам или архангелам. Думаю, это скорее гностические или алхимические тексты…

Он опять бегло взглянул на меня, настолько мельком, что я начала гадать, что на самом деле с ним происходит.

– Я узнал только два символа, – добавил он.

– Какие? – в этот раз Ник, явно раздражённый сосредоточенностью Блэка на мне.

Блэк посмотрел на него.

– Один – защитная руна. Другой имеет значение в духе «камуфляж» или «фальшь».

– Их ты тоже видел с «Архангелом»?

– Эти, и другой тоже… значения которого я не знаю.

– Который это?

Блэк уже вытаскивал ручку из кармана кожаной куртки. Подтащив к себе лежавший передо мной блокнот, он изобразил серию темных чётких линий, используя левую руку.

Когда он сделал более жирной линию с одного бока, я поняла, что узнала символ со спины Норберга. Это был один из самых крупных символов, прямо в центре его спины. Он также был одним из тех, которым убийца уделил время. Он располагался прямо в середине остальной резьбы.

По другую сторону…

– Это были крылья? – выпалила я. – На его плечах?

Блэк кивнул, снова взглянув на меня.

– Да.

Ник нахмурился, глядя на нарисованный Блэком символ.

Когда я подняла взгляд от листа бумаги, Блэк смотрел на меня, не на Ника.

Его золотые глаза заставили меня помедлить. Он вновь осторожно наблюдал за мной, почти как будто читал меня, хотя я не чувствовала его сознания. Я ощутила, как теплеет моя шея и щеки под интенсивностью его взгляда, пока он продолжал изучать моё лицо.

Я лишь наполовину слышала его, когда он продолжил говорить.

– …Серьёзно, связь всего этого с «Архангелом» может быть ничтожно слабой без подозреваемого, которого можно прочесть, – его тон звучал деловито, но глаза не отрывались от меня. – «Архангел» не занимался этим все время – не вырезал такое на своих жертвах. И я никогда ничего не слышал о том, чтобы они использовали мечи. Одно или два обезглавливания, возможно. Но во время войны оставление таких отметин могло использоваться как фирменная подпись. Часто – предостережение.

– Предостережение? – спросил Ник, поднимая взгляд от нарисованного Блэком символа. – Что за предостережение?

Блэк пожал плечами. Разорвав визуальный контакт со мной, он взглянул на Ника.

– Территориальное. Они ожидали, что мы станем держаться подальше от групп, на которые они нацелились.

– Так и было? – фыркнул Ник. – Вы держались подальше?

Блэк наградил его жёстким взглядом.

– Да.

– Почему? – спросила я.

Блэк снова взглянул на меня. Я видела, как он при этом выдохнул, затем запустил длинные пальцы в свои черные волосы. Я начинала гадать, не начнётся ли у него припадок от постоянных метаний между мной и Ником. По правде говоря, это начинало немного дезориентировать.

– Приказы, – просто ответил Блэк, сопровождая это очередным грациозным жестом.

Голос Ника прозвучал более холодно.

– Приказы? Не профессиональная солидарность?

Взгляд Блэка жёстко остановился на лице Ника.

– Тогда я не был главным. У меня не было роскоши ставить под сомнение то, что мне сказали делать. Или решать, уместна ли тут «профессиональная солидарность».

– Дерьмо собачье, – Ник отбросил недоеденный сэндвич на бумажный пакет, в голосе звучало открытое презрение. – Ты будешь сидеть здесь и говорить, что ты не прочёл этого сукина сына, чтобы узнать, почему тебе сказали отступить?

Я ощутила, как из света Блэка выплеснулся завиток злобы, его подбородок напрягся.

– Прочёл.

– И?

– И… у тебя нет доступа к грёбаной секретной информации, чтобы узнать, что я выяснил, «Ник».

В этот раз голос Блэка содержал столько жестокости, что я застыла. Мне пришлось подавить желание накрыть его руку ладонью, и все же я поймала себя на том, что наблюдаю за его лицом.

«Иисусе, успокойся, Блэк. Что с тобой происходит?»

В этот раз он вздрогнул по-настоящему, уставившись на меня.

Затем он резко вскочил на ноги.

Я с изумлением смотрела, как он уходит от стола, удаляясь от нас двоих как можно дальше, насколько это возможно в заваленной коробками комнате. Он остановился там, где заканчивалась комната, ну или где начинались стопки картонных коробок для хранения. Затем он повернулся к нам лицом, скрестив руки на груди. Я смотрела, как он прислоняется к высокой стопке пронумерованных коробок с файлами рядом со старомодным металлическим шкафом. Его золотистые глаза как будто светились в приглушенном освещении комнаты без окон.

– Бл*дь, в чем твоя проблема? – спросил Ник.

– Я работаю на тебя… бесплатно, видимо, – тут же прорычал Блэк. – И я не припоминаю, чтобы ты об этом просил. Я также немного, бл*дь, сбит с толку, почему тебе кажется, что эта «услуга» даёт тебе право говорить обо мне… и думать обо мне… громко, могу добавить… так, будто я какой-то безмозглый головорез, который ловит кайф от убивания невинных людей охотничьими ножами, – его голос сделался холоднее. – …Это в то время, когда я не насилую женщин, на которых ты совершенно случайно запал… или когда не использую свои экстрасенсорные способности, чтобы манипуляциями заставить их отдаться мне…

Подбородок Ника напрягся как гранит.

Он густо покраснел перед тем, как бегло взглянуть на меня.