Текст книги "Бунтарь"

Автор книги: Дж. Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Вы хотите поговорить со Стью?

Нейт нахмурил брови.

– Да. Если, конечно, он не умеет читать мысли на расстоянии.

– Заказами занимаюсь я. Скажите мне, что вы хотите.

– Я не могу этого сказать, пока не пойму, что могу получить.

Фрэнки резко махнула рукой в сторону холодильника:

– Вы можете взять то, что там уже есть.

Последовала пауза, а потом Нейт, скрестив руки на могучей груди, сказал:

– Я так понял, что вы наняли меня на место повара.

Взглянув прямо ему в лицо, Фрэнки увидела за его спокойным отрешенным выражением железную решимость, сделавшую более правдоподобным тот факт, что он работал в «Ла Нюи».

– Да, верно.

– Так позвольте мне заниматься своим делом.

Ей очень хотелось спросить его, на чьей кухне он находится, но вместо этого она только глубоко вздохнула.

– Как вы уже любезно заметили, «Уайт Кэпс» переживает не лучшие времена. Я должна быть уверена, что мы укладываемся в бюджет, я не хочу, чтобы кто-нибудь из моих работников бесконтрольно бросался деньгами.

Нейт ткнул пальцем в сторону столовой:

– Вы хотите, чтобы на этих стульях сидели? Хотите, чтобы гости возвращались к вам снова? Тогда должны ставить на эти столы хорошую еду, а не всякую ерунду, пригодную только для детского сада. Чтобы зарабатывать деньги, надо вкладывать деньги, милочка.

Фрэнки засмеялась и окинула взглядом его потрепанную одежду.

– Да что вы знаете о деньгах? Или о том, как содержать ресторан?

Он наклонился ближе к ней, и она перестала улыбаться.

– Может, вам все-таки стоит позвонить и разузнать, кто я такой, учитывая, что вы ничего обо мне не знаете. За исключением того, что я вам действительно нужен на этой кухне.

Фрэнки почувствовала, как глаза полезли у нее из орбит. То, что кто-то может вот так стоять над ней, было для нее внове. Она невольно сделала шаг назад, пытаясь оправиться от удивления.

– Мне нужно, чтобы вы работали на меня. А значит, делайте то, что я скажу.

Нейт долго и пристально смотрел на нее, и в какой-то момент Фрэнки подумала, что он сейчас уйдет. На мгновение ее охватило беспокойство, когда она вспомнила про вчерашнее фиаско с цыпленком и подумала о том, что могло произойти, не появись он. Вместе с тем она понимала, что если Нейт не будет выполнять ее требований, то он ей не нужен. Его теория о том, что надо вкладывать деньги, возможно, имела смысл во многих случаях, но только не теперь, когда у нее на счете оставалось пять тысяч долларов. Вести бизнес, балансирующий на грани доходности, означало, что она должна знать, куда уходит каждое пенни. А он наверняка мог ухнуть все деньги на свои фантазии и оставить их без средств на продукты на следующую неделю. Или на водопроводчика, который должен был явиться с минуты на минуту.

Фрэнки выдохнула и тут обратила внимание на то, что рука Нейта снова тянется к шее.

– Послушайте. Давайте вы напишете список того, что вам нужно, а я посмотрю, что могу себе позволить, годится? И не чешите шею. Сегодня я поеду в город и куплю вам какой-нибудь успокаивающий лосьон.

Решив, что больше у нее нет времени на споры, Фрэнки отвернулась. Ей нужно было отыскать в своем затопленном кабинете несколько счетов. И придумать, где взять деньги, чтобы расплатиться с водопроводчиком.

Глава 4

Нейт схватился руками за покрытую нержавейкой столешницу и удержал готовое сорваться с языка ругательство.

Да что она думает? Что он станет заказывать трюфели и рыбу фугу? Черт возьми! Он же видит, что она на мели, и ему совсем не интересно разорять ее. Нейт прекрасно понимал, под каким прессингом живет эта женщина. Он остался здесь, чтобы помочь, а не создавать дополнительные трудности.

И для этого ему нужны нормальные продукты. Подумав об этом, Нейт решил немного порадовать ее. Он будет составлять списки, чтобы она их проверяла. Докажет, что ему можно доверять. А когда она поймет, что у него с мозгами все в порядке, отстанет. Как главный управляющий она должна заниматься общими вопросами, возиться с гостями, чтобы установить с ними доверительную связь, вести бухгалтерию. Она не должна беспокоиться из-за того, сколько пучков салата он закажет, пять или шесть.

Господи, когда же последний раз он составлял список закупок для проверки? Быстро окинув взглядом кухню в поисках писчей бумаги, Нейт направился в ее кабинет.

Войдя, он увидел, как Фрэнки, ухватившись за край стола и навалившись всем телом, старается сдвинуть его. Несмотря на все ее усилия, стол никак не хотел перемещаться из-под зияющей в потолке дыры, из которой капала вода.

– Позвольте, я помогу, – вызвался Нейт.

Фрэнки вскинула голову в его сторону:

– Я справлюсь.

Она не могла справиться. Стол был сделан из красного дерева и весил как небольшой автомобиль.

Не обращая на нее внимания, Нейт подошел к столу и приподнял один угол. Он принялся тянуть стол из-под торчащих в дыре труб, пока не поставил его у окна, из которого открывался вид на озеро. Потом, подняв тяжелый стул, он перенес его в ту же часть комнаты.

– У вас есть бумага? – спросил он, когда закончил.

– A-а... Она в шкафу.

Судя по всему, инициатива Нейта смутила ее, и он, взяв то, что ему нужно, вышел. «Эта женщина должна понять, что на меня можно положиться», – думал он.

Фрэнки повесила трубку и уставилась на телефон. После восторженного отзыва, который она получила от хозяина «Ла Нюи», получалось, что она вытянула счастливый билет, когда Нейт перешагнул порог ее дома.

Выпускник Американского кулинарного института, шеф-повар, получивший

классическую подготовку, работавший в Париже. Кто бы мог подумать? Учитывая, что этот парень, Генри, был на подъеме, а интуиция подсказывала Фрэнки, что это так, Нейта послал ей  сам Господь Бог.

Фрэнки задумалась. Если бы он пробыл здесь достаточно долго, то, возможно, это помогло бы им снова встать на крыло. Хотя бы в глазах местных. А потом они могут...

Фрэнки подняла глаза и увидела, что Нейт стоит на пороге. Стараясь скрыть удивление, она подняла брови, ожидая, что он скажет.

– Вот список, босс. – Голос звучал спокойно, а слово «босс» он произнес с нежностью. Шагнув вперед, Нейт положил на стол лист линованной бумаги. Он написал все слова большими буквами и очень аккуратно. Сами продукты в списке Нейт расположил, разделив их на группы, включая мясные и молочные.

– Я думаю, что сегодня вечером и в ближайшие семь дней у нас не будет больше десятка клиентов. И хочу сразу вас предупредить, что собираюсь изменить ваше меню. Оно старое и скучное.

Фрэнки кивнула и посмотрела на него, прищурив глаза:

– Я только что поговорила с Генри.

Нейт улыбнулся.

– Как поживает старый мерзавец?

– Он сказал мне, что вы... что он очень доволен вами.

– Именно поэтому я и сослался на него. Я подумал, что если вы услышите все от него, то не будете так беспокоиться насчет меня. И кстати, у меня никогда не было проблем с полицией.

Единственный случай, когда я оказался в полицейской машине, произошел еще в колледже. Я по недомыслию полез в реку купаться нагишом. Мой отец сильно разозлился, но официально меня никак не наказали. Хотя... у меня больше тридцати штрафов за неправильную парковку в Нью-Йорке.

Чтобы сдержать улыбку, Фрэнки нахмурила брови.

– Могу я вас спросить?

– Валяйте.

– Почему вы, с вашим послужным списком, захотели работать здесь?

Нейт пожал плечами:

– Мне нужны деньги. И потом, это только на лето.

– Но почему вы не идете в какое-нибудь заведение типа «Ла Нюи»? В городе. Вы могли бы заработать гораздо больше.

Фрэнки закрыла рот, подумав, что пора заткнуться. Она же не собирается уговаривать его пойти в другое место. Потому что он ей очень нужен.

Нейт довольно долго рассматривал ее, размышляя, что ответить.

– Мы с приятелем собираемся купить ресторан. Последние четыре месяца искали подходящий вариант в Нью-Йорке, Бостоне, Вашингтоне и Монреале, но нам ничего не

попалось. – Он улыбнулся. – Хотя, может, правильнее будет сказать, мы не нашли вариант, который могли бы себе позволить. Я потратил часть своих сбережений, и теперь нам нужны деньги на первоначальный взнос, который мог бы послужить обеспечением для небольшого кредита на раскрутку бизнеса. И как раз в это время моя машина сломалась, вот я и решил найти работу на лето, чтобы осенью завершить охоту. Ваше место не хуже любого другого.

Фрэнки опустила глаза, чувствуя нелепую обиду. Для нее «Уайт Кэпс» был не каким-то там местом. Это был ее дом, ее семья, это было... все. Но, конечно, для постороннего это всего лишь стены и крыша.

– Пожалуй, это не лишено смысла.

– Кроме того, как я мог упустить возможность поработать на такую женщину, как вы?

Она подняла глаза.

– Как я?

Взгляд Нейта переместился с ее глаз на губы. Фрэнки затаила дыхание.

Он смотрел на нее так, словно хотел поцеловать. Честное слово.

Время замедлило бег, а потом совсем остановилось. Фрэнки отвела взгляд, не в силах вынести напряжения.

– Ау-у, дорогая, – тихо произнес Нейт.

Фрэнки обхватила себя руками и снова посмотрела ему в глаза, подумав, что эта невольная нежность, по правде сказать, не слишком радовала ее.

– Улыбнитесь мне, не прячьте улыбку.

Она вспыхнула:

– Возможно, потом.

Губы Нейта изогнулись в легкой улыбке, как будто его порадовала ее откровенность.

– Буду ждать.

И он снова вернулся на кухню.

Фрэнки поставила локти на стол и положила голову на руки. Она не относилась к числу романтических натур. Никоим образом. Но в этот момент ему удалось совершенно обезоружить ее своим очарованием. Даже если это была лишь уловка. Всего несколько слов, сказанных этим хрипловатым голосом, смогли устроить у нее в голове короткое замыкание и превратить ее тело в кипящий котел.

Ничего хорошего. Посреди всего этого хаоса влюбиться в нового повара, пусть даже в великолепного повара!

Эта проблема ей совсем ни к чему.

Зазвонил телефон, и Фрэнки с облегчением схватила трубку, надеясь переключиться на что-то другое. К несчастью, это оказался клиент, который отказывался от бронирования комнаты на следующие выходные. Повесив трубку, Фрэнки посмотрела в окно. Снаружи на газоне, который уже опять нуждался в стрижке, бегали два бурундука.

В памяти Фрэнки ожила картина прошлого. Она видела Джой, Алекса и себя, значительно моложе, играющих в охоту за пасхальными яйцами. Джой нашла лишь одно яйцо, потому что хотела найти только ярко-розовое, и, найдя его, сразу же прекратила играть. Алекс нашел три, но вскоре потерял интерес и полез на дерево, чтобы посмотреть, как высоко ему удастся забраться. Фрэнки обежала все вокруг и, собрав все остальные яйца, распределила их поровну между тремя корзинами. Ей не составило труда найти яйца, ведь она помогала матери прятать их.

Фрэнки подумала, как давно это было. Тогда родители казались им чем-то совершенно незыблемым, как звезды на небе, двухступенчатой системой координат, позволяющей безошибочно ориентироваться в большом мире. Они давали детям ощущение защищенности, пусть даже иллюзорное, но очень сильное.

Господи, как же Фрэнки скучала по ним.

Когда бурундукам наскучило играть в догонялки и они скрылись в зарослях лилий, Фрэнки заставила себя прервать воспоминания. Оценив состояние газона и представив себе, сколько часов ей понадобится толкать перед собой старую ручную газонокосилку, она снова вернулась к столу. Рядом со списком Нейта лежало письмо из банка, извещавшее о том, что Фрэнки уже на шесть месяцев просрочила выплату кредита по закладной. Внизу ее персональный менеджер Майк Рой сделал приписку к стандартному извещению: «В ближайшее время нам надо поговорить, мы что-нибудь придумаем».

Фрэнки повезло, что этим занимался Майк. Он возглавлял местный банк уже почти пять лет и всегда хорошо к ней относился. Может, даже чуть больше, чем просто хорошо. В последние годы она постоянно затягивала с платежами, особенно под конец зимнего сезона, почти не приносившего доходов. Лето давало ей возможность расплатиться, и Фрэнки всегда удавалось держать ситуацию под контролем. По крайней мере, до прошлого лета, когда она впервые не успела погасить задолженность до начала зимы. А это означало, что к началу этого сезона долговая яма стала еще глубже.

Она боялась, что ей не избежать продажи дома. Годами она отказывалась даже думать об этом, но похоже, то, о чем не хотелось думать, могло стать неизбежным.

Фрэнки с тошнотворной ясностью представила себе, как собирает вещи, чтобы покинуть семейное гнездо. Фамильное наследие. Представила, как передает дом и землю кому-то другому. Уезжает прочь. Навсегда. Нет.

Протест шел не от головы. Он шел от самого сердца. И с такой силой заполнил все ее существо, что у Фрэнки задрожали руки. Должен существовать способ заставить все это работать. Он просто должен быть, и все.

Фрэнки не могла продать единственное, что осталось от ее родителей, от ее семьи. Всю свою сознательную жизнь она трудилась что было сил, чтобы сохранить «Уайт Кэпе». И теперь не могла остановиться, только лишь потому, что ее задолженность выросла как никогда.

Фрэнки подумала про Нейта. Настоящий французский шеф. Возможно, ему удастся сделать так, чтобы, как он сказал, на этих стульях сидели клиенты. А она могла бы дать дополнительную рекламу в местные газеты. Надежду, как всегда, вселял День труда. У них уже забронировали три комнаты, хотя обычно на этот праздник им удавалось сдать все. К тому же в одной газете Фрэнки прочла, что после двух лет спада туризм снова пошел в гору. Весы уже качнулись в их сторону, и было бы стыдно упустить удачу только потому, что раньше дела шли лучше. Фрэнки просто нужно еще немного веры.

Взглянув на часы, она взяла свою сумочку. Нужно поехать в город и положить деньги на депозит, прежде чем банк закроется на перерыв. И еще Фрэнки хотела купить кое-что по мелочи. Когда она вернется, сразу же примется за газон. Ей всегда казалось, что стоит только

закончить толкать разбитую артритом газонокосилку, как пора начинать все сначала. Однажды она попросила Джорджа заняться этим, но после него газон стал похож на разлохмаченный старый ковер. Фрэнки решила, что проще сделать все самой, чем еще раз растолковывать ему процесс.

Проходя через кухню, где Нейт трудился у плиты, она подняла голову и позвала:

– Джой, я еду в город. Тебе ничего не надо?

– Можно мы с Большой Эм тоже поедем?

Фрэнки так и подмывало сказать нет. Ей хотелось вернуться назад до приезда машины с овощами, а ехать куда-то с бабушкой всегда целая история.

На верхней ступеньке появилась Джой:

– Пожалуйста!

– Ладно, только поторопись. – Взглянув на Нейта, Фрэнки заинтересовалась, что он готовит. – Пахнет вкусно. Что вы делаете?

– Запасы. Привожу остатки цыпленка в пригодное для еды состояние. – Он обернулся к разделочному столу и принялся за лук, половинка которого мгновенно превратилась в горку идеально нарезанных кубиков. Вторую половинку он нарезал длинными ломтиками. – Послушайте. Я вызвал эвакуатор, чтобы он привез Люсиль сюда, хорошо? Я наконец сообразил, что у нее сломалось.

«Он еще и машины чинит, – подумала Фрэнки. – И дает им имена».

– Я не против. Вы можете поставить ее в сарай, на заднем дворе.

– Спасибо. – Он взял белую взбитую смесь, вылил ее на сковородку и перемешал.

Когда Джой вместе с бабушкой спустились вниз, Фрэнки окинула взглядом наряд Большой Эм и тяжело вздохнула. Это было лавандовое атласное платье, и хотя ему исполнилось как минимум лет пятьдесят, оно до сих пор выглядело красиво. Каким-то непонятным способом Джой удавалось содержать старые бабушкины платья в хорошем состоянии. Она год за годом часами просиживала с иголкой в руке, распарывая и сшивая их заново. Одному господу было известно, откуда она брала столько терпения.

– Вам ничего не нужно? – спросила Фрэнки Нейта.

Он поднял взгляд и усмехнулся:

– Ничего из того, что вы можете купить.

Подмигнув Джой, он вернулся к работе.

Выходя, Фрэнки плотно сжала губы. Она сама не могла понять, что ее расстраивало сильнее – его невинное заигрывание или собственная реакция на него.

Они вышли из дома и двинулись к ее старенькой «хонде». Большую Эм, которая привыкла ездить с шофером, усадили на заднее сиденье, Джой села рядом с ней. Всю дорогу по Лейк-Роуд старушка не умолкала, отпуская комментарии по поводу домов, где она много лет назад бывала на приемах. Рассказы повторялись из раза в раз. Те же имена, те же даты. Судя по всему, они действовали на бабушку успокаивающе, как будто старые воспоминания частично восстанавливали работу ее мозга. Джой время от времени отвечала ей, и Фрэнки могла спокойно вести машину.

Городок теснился вокруг квадратной лужайки, по четырем углам которой росли четыре густых клена. В середине лужайки стояла шестиугольная белая беседка, являвшаяся предметом гордости местных жителей. На ее достаточно большой площади мог разместиться оркестр из двадцати музыкантов, что случалось дважды за лето. А в основном она служила фоном, на котором любили фотографироваться туристы. На ярком солнце беседка сияла, словно серебряная шкатулка.

Лейк-Роуд раздваивалась, огибая беседку, чтобы снова соединиться вдали. На центральных улицах размещались банк «Адирондаке траст и сейвингс», аптека, известная, как «Пиллс», отделение почты и бакалея «Микис гросерис». Кроме того, там имелись два магазина для туристов, торговавшие безделушками в адирондакском стиле, и несколько старых лавок, цены в которых подскакивали в десять раз в период с мая по сентябрь. «Ликеры Беркли» и «Парикмахерская Стоппе» замыкали улицу в дальнем конце.

– Я пойду в банк и на почту, – сказала Фрэнки, припарковавшись на свободном месте у тротуара. – Вы будете ждать здесь?

– Конечно, – пробормотала Джой, вертевшая головой во все стороны и рассматривавшая машины, припаркованные по обеим сторонам. С учетом туристов, приехавших на День независимости, их число заметно увеличилось по сравнению с обычным. «Ягуары», «мерседесы» и «ауди» означали, что в свои резиденции приехали владельцы особняков.

Выходя из машины, Фрэнки гадала, кого с таким упорством высматривает ее сестра.

* * *

«Может, на эти выходные он приедет», – думала Джой. Он всегда приезжал на 4 Июля. У Грейсона Беннета черная БМВ-645Сай. Во всяком случае, в прошлом году он приезжал на ней. Два года назад у него был большой темно-красный «мерседес». До этого «порше». А первой его машиной был трансформер «альфа-ромео».

Для женщины, бесконечно далекой от автомобильной индустрии, Джой знала о машинах необычайно много. И все благодаря ему.

На чистых, залитых светом улицах прохаживались всего несколько человек, и она мельком окинула их взглядом. Узнать Грея в толпе не составляло труда. Его высокий рост и импозантная внешность выделялись на общем фоне. К тому же он не прогуливался, а вышагивал. И еще, он любил носить солнечные очки. Темные, которые оттеняли черные волосы и делали его облик еще более впечатляющим.

Джой подсчитала, что в этом году Грею исполнится тридцать шесть. Шумные вечеринки, которые устраивались каждый год по случаю дня его рождения в особняке Беннетов, всегда считались в городе гвоздем сезона, хотя это совсем не означало, что Джой и Фрэнки туда приглашали. Когда-то, во времена Большой Эм, Мурхаусы регулярно общались с Беннетами. Но потом, по мере обнищания семьи Джой, они перестали вращаться в одних кругах.

Это, впрочем, не означало, что Джой не могла вообразить себе другой сценарий. Ее любимой фантазией было представлять себе, как она приходит на эту вечеринку в красивой одежде, порхает среди гостей, пока он наконец не заметит ее, не увидит ее такой, какая она на самом деле. Женщина, а не какой-то там ребенок. Он заключит ее в объятия, поцелует, а потом они вдвоем куда-нибудь уедут.

В реальной жизни их встречи оказывались совсем не такими романтическими. Если в летние месяцы Джой узнавала, что он в городе, то старалась как можно чаще попадаться ему на глаза. Грей останавливался, и она затаив дыхание ждала, вспомнит ли он ее имя. Он всегда помнил. Он улыбался ей, а иногда даже снимал солнечные очки и расспрашивал ее о семье.

Слева Джой заметила приближающуюся БМВ и потянулась вперед. Нет, это не та машина.

Джой снова уселась на свое место, не обращая внимания на Большую Эм, бормотавшую что-то про открытие городской библиотеки в 1936 году. Она не могла игнорировать то, насколько односторонним было ее влечение.

Она посмотрела на свой безымянный палец. Джой понимала, что, следуя своим подростковым фантазиям, со скоростью ветра движется к тому, чтобы остаться старой девой. Скорее всего, она закончит свою жизнь странноватой, пахнущей нафталином и денатуратом тетушкой Джой, которая так никогда и не вышла замуж.

Если бы только они могли уехать из «Уайт Кэпс» и перебраться куда-нибудь, где больше молодежи ее возраста, возможно, она смогла бы выбросить Грея Беннета из головы. Может быть, дело не в том, что он так великолепно выглядел, не в его низком сексуальном голосе, не в этих светло-голубых глазах.

Может быть, у нее просто нет выбора.

– А ты знаешь, что эту беседку построил мой дедушка в четвертом колене? – поинтересовалась Большая Эм. Она не ждала ответа. Она хотела, чтобы Джой попросила ее рассказать.

– Правда? Расскажи мне об этом, – промямлила Джой, опустив руку на колено.

– Это случилось в 1849 году. В тот год стояла ужасно лютая зима, и старая беседка рухнула под тяжестью снега. Прапрадедушка заявил, что это сооружение опасно...

Большая Эм рассказывала с подобающей интонацией, тщательно подбирая слова, как будто считала, что каждое слово – это подарок слушателю и потому их следует выбирать с уважением и любовью. И обыкновенно Джой находила ее рассказы замечательными. Ей нравились рассказы о прошлом, особенно о балах и красивых нарядах.

Но не сегодня.

После почти десятилетнего увлечения мужчиной, которого ей никогда не получить, Джой вдруг осознала, насколько жалка ее влюбленность в Грея. Лелеять безнадежные мечты было все равно что объедаться шоколадом. Кратковременное удовольствие без продолжения. Ей действительно пора с этим покончить. Постоянная сосредоточенность на нем грозила обернуться навязчивой идеей. А фантазии старели вместе с ней.

Джой взглянула на улицу. Ну где же он?..

– Прошу прощения, – заметила Большая Эм. – Но беседка с другой стороны. Что ты там высматриваешь?

– Мужчину, за которого хочу выйти замуж, – прошептала Джой, поворачивая голову, чтобы Большая Эм могла продолжить рассказ. – Как бы странно это ни звучало.

– Ты помолвлена?

Джой покачала головой, думая о том, что этого никогда не случится.

– Пожалуйста, продолжай, Большая Эм. Ты рассказывала про беседку.

Через минуту в машину впрыгнула Фрэнки. Положив почту на переднее пассажирское сиденье, она бросила сверху маленький пакетик из белой бумаги с надписью «Томас Пиллс».

– Мы рассказываем историю про беседку? – спросила она, заводя машину.

Джой кивнула и подумала, не попросить ли совета у сестры. Она обязательно что-нибудь подскажет.

Фрэнки, развернувшись в неположенном месте, поехала домой.

– Послушай. Если ты сможешь заняться ланчем, я приведу в порядок газон и полью цветы на окнах. Мы получили отказ от комнаты на следующую неделю, и, значит, у нас будет всего лишь одна пара. Одна. Ты можешь в это поверить? Господи, у нас всегда были клиенты в это время.

«А может, лучше все решить самой», – думала Джой.

– Ой, слушай. Ты не представляешь, кого я встретила.

Большая Эм громко кашлянула, поняв, что другой разговор мешает ей закончить рассказ.

Фрэнки проигнорировала ее сигнал, поэтому Джой повернулась к бабушке и потрепала ее по

руке. Хуже всего будет, если она придет в возбуждение, что частенько случалось, когда ее перебивали.

– Все в порядке, – нежно произнесла Джой. – Продолжай.

Большая Эм улыбнулась и снова стала рассказывать.

– Грея Беннета. Я столкнулась с ним на почте. Он приехал на выходные и сказал, что подумывает остаться на все лето.

Сердце Джой с силой ударилось в грудь.

– Правда? На все лето?

Большая Эм снова кашлянула.

– Да. – Фрэнки развернула машину и, когда они стали подниматься на холм, свернула

направо.

Джой уставилась в окно, пытаясь унять волнение, но ничего не могла с собой поделать.

– И... и как он выглядит?

– Ох, ну ты же знаешь Грея. Он всегда выглядит отлично.

Да, Джой знала это. Даже слишком хорошо. Но ей хотелось узнать все. Какой длины у него волосы, был ли он в шортах, выглядел ли счастливым?

Господи. Нет ли у него кольца на безымянном пальце?

Она поморщилась, подумав, что наверняка уже прочла бы в газетах, если бы он женился.

О свадьбах таких людей, как он, всегда сообщают.

– Кстати, он спрашивал про тебя.

Джой застыла:

– Правда?

Фрэнки кивнула и принялась говорить что-то про водопроводчика.

Джой смотрела в окно, а голоса сестры и бабушки, говоривших одновременно, наполнили всю машину. Они затягивали ее в себя, словно капкан. Но, подумав о Грее, Джой улыбнулась.

Глава 5

Фрэнки провела рукой по лбу, наклонилась и толкнула газонокосилку сильнее. Лезвия завертелись, и трава зеленым потоком хлынула ей на кроссовки. Если бы она двигалась быстрее, то к вечеру могла бы закончить боковую сторону лужайки и ту, что смотрела на озеро.

– Фрэнки!

Она подняла голову и увидела в окне Джой.

– Телефон! Это Майк Рой.

Фрэнки перестала косить, и ее мозг лихорадочно заработал. Почему банкир звонит ей в выходной день?

– Фрэнки?

Оставив газонокосилку там, где она стояла, Фрэнки направилась к задней двери. В это

самое время к дому подъехал фургон Стью, груженный овощами.

– Я подойду через минуту! – крикнула она.

Стью кивнул и закурил. Судя по всему, он был не прочь немного подождать.

Когда Фрэнки пробегала через кухню, Нейт оторвался от плиты и посмотрел на нее:

– Привезли овощи?

Она кивнула.

– Я буду через...

– Отлично, – бросил он, направляясь к двери. Фрэнки остановилась с намерением удержать его. Но будучи домовладельцем, по уши погрязшим в долгах, она понимала, что банкир имеет приоритетное право на ее внимание.

Оказавшись в кабинете, она, прежде чем взять трубку, поправила одежду, убеждая себя, что Майк Рой не может определить на слух, что она вся потная и растрепанная. Схватив трубку, она представила себе, что сейчас он сообщит ей о лишении права выкупа закладной. О том, что «Уайт Кэпс» будет продан застройщику, который собирается построить на горе две сотни кондоминимумов с отоплением.

– Привет, Майк, – сказала она. – Что случилось? Неужели ты превратился в акулу после того, как пять лет прикидывался ягненком?

– Я хотел поинтересоваться, не могу ли привезти в «Уайт Кэпс» одного человека. Он приезжает в город на выходные, и я обещал показать ему окрестности. Я не могу спокойно пройти мимо места, где ночевал Линкольн.

Фрэнки с облегчением выдохнула.

– Конечно. Привозите его, когда хотите. У нас в комнате Линкольна сейчас гости, но я

надеюсь, что они не будут против того, чтобы вы заглянули в нее.

– Отлично.

Майк молчал. У Фрэнки свело живот.

– Послушайте, Майк. По поводу платежей по закладной... Мне бы хотелось подъехать к вам и показать план погашения долга.

– Это было бы замечательно. Мы можем встретиться на следующей неделе в моем офисе.

Но я надеюсь увидеть вас через час или около того, Фрэнки. Повесив трубку, она заново прокрутила в голове разговор, пытаясь отыскать ключи к намерениям банкира в его интонации. Но это занятие оказалось таким же безнадежным, как гадание на кофейной гуще. Она только зря разволновалась.

На противоположной стороне комнаты Фрэнки заметила гладкую оборотную сторону фото рамки, в которой стояла ее фотография с родителями и сестрой. Она все еще лежала лицом вниз, после того как Нейт взял ее с полки. Фрэнки подошла и перевернула ее, погладив большим пальцем изображение отца.

В двери показалась голова Джой.

– Фрэнки! Стью ждет чек.

Она моргнула.

– С тобой все в порядке? – Джой вошла в кабинет, но Фрэнки вернулась к столу.

– Все нормально. Скажи Стью, что я помогу ему раз-грузиться.

– Ой, это уже сделано. – Фрэнки нахмурилась, глядя, как Джой кивает через плечо. —

Нейт обо всем позаботился.

Фрэнки схватила чековую книжку и бланк накладной собственного изобретения и пошла на кухню.

Стью и Нейт стояли, прислонившись к кухонному столу, и, скрестив руки на груди, смотрели в сторону улицы. Это было не лишено смысла, поскольку обычно Стью избегал зрительного контакта. Нейт кивал. Фрэнки догадалась, что они вспоминают старые времена.

Фрэнки удивилась. Она знала, что Стью не жаловал незнакомцев и, как ей казалось, сроду не сказал больше двух слов подряд.

– Привет, Стью, – сказала она. – Сколько мы тебе должны?

Стью снял свою шляпу и посмотрел на нее:

– Думаю, сотни достаточно.

Фрэнки подписала чек, отдала ему заказ на следующую неделю и поблагодарила.

– Приятно было с тобой поговорить, – сказал Нейт.

– Угу. – Стью поднял руку и вышел.

– Классный старый черт, – заметил Нейт, когда за Стью закрылась дверь.

Обхватив себя руками, Фрэнки прошла в холодильную камеру, с опаской думая, что найдет там первозданный хаос. К счастью, умение Нейта наводить порядок не уступало аккуратности его почерка. Салат стоял в одном углу в пластиковом поддоне. Головки брокколи, цветная капуста и огурцы лежали в лотках на другой полке. Корнеплоды стояли в корзине на полу.

Оставалось еще достаточно много места, куда она могла бы положить что-то еще.

Фрэнки начала делать пометки в блокноте, когда сзади из-за плеча послышался голос Нейта.

– Проверяете мою работу? – сухо спросил он, протянув через ее плечо руку к сельдерею.

Сделав шаг в сторону, чтобы выйти из-под его руки, Фрэнки стянула воротник блузки и поджала губы. Холодильная камера внезапно показалась ей сауной, что означало либо выход из строя компрессора, либо прилив жара.

Фрэнки спрятала улыбку. Если дело в холодильнике, она, по крайней мере, могла бы вызвать механика из ремонтной компании. Если же в дело вмешалось либидо, у нее могли возникнуть проблемы. Фрэнки сомневалась, что в «Желтых страницах» найдется специалист по управлению эстрогеном.

– Что это такое? – спросил Нейт, снова подходя ближе.

Она опустила взгляд на свои записи, исполнившись решимости не смотреть на то, как его бицепсы натягивают короткие рукава футболки.

– Система накладных, которую я придумала. – Увидев, что он не уходит, Фрэнки подвинула блокнот к нему и сделала шаг назад. – На самом деле это очень удобный способ, учитывая стоимость закупленных продуктов, определить цену наших блюд.

Она с удивлением увидела, что Нейт взял блокнот и с интересом пролистал страницы.

– Это здорово.

– Я заношу все в компьютер и могу составить в Excel таблицы с накладными, расходами на персонал, долгами банку и доходами. У меня здесь отражается все, что происходит в бизнесе за месяц. Или за год. Я могу составлять планы и следить за их выполнением. – Решив, что слишком разболталась, Фрэнки протянула руку и забрала у него блокнот.