Текст книги "Осень Эрде (Ричард Блейд - странствие 25)"

Автор книги: Дж. Лэрд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Кто? Кто, я спрашиваю?

И в этот момент Блейд почувствовал шаги – именно почувствовал, а не услышал. Еще не до конца понимая, в чем дело, он скатился с женского тела, нырнув за диван. Портьеры, скрывающие дверь, раздвинулись, Лейн приподнялась на локтях, и тут он услышал знакомый свист.

Когда тот прекратился, Блейд выглянул из своего укрытия.

Все было кончено. Лейн медленно оседала на кровать; вместо живота и груди у нее было кровавое месиво. Кровь заливала все вокруг, но была почти незаметна – красная на красном...

– Кто велел меня убить? – он приблизил ухо к ее губам.

Женщина застонала.

– Нет... не могу... нет...

– Кто велел меня убить? – медленно и раздельно повторил Блейд.

Бледные губы Эрлин Лейн шевельнулись:

– Я так больше не могу... Власть... Эгван... Не могу...

Заря погасла.

День кончился.

* * *

Стараясь не испачкаться в крови, Блейд сорвал с карниза тяжелую гардину и укрыл ею нагое тело женщины. Он не удержался и провел рукой по ее щеке: жизнь вместе с кровью покинула плоть, сделав кожу восковой и нечеловечески бледной; Лейн ухе начала холодеть. Рядом с ее растрепавшимися короткими волосами странник нашел и иглу – маленький кусочек стали с тяжелой головкой на конце. Подумав немного, он решил забрать ее с собой. Пригодится.

Потом он кое-как добрался до ванной и, смывая кровь, начал прикидывать, чью же дорогу перебежал на сей раз.

Эрлин Лейн не скрывала, что работает на ведомство Джеббела; кроме того, этот факт самое подтвердил журналист, Гаген Торн. Плохо, что она так и не смогла ответить, кто же распорядился разделаться с гостем из иного мира... кому он помешал. Но Лейн, собираясь лишить его жизни, пусть и нечаянно, но спасла его, защитив своим телом от смертоносного оружия. Странник почти не сомневался, что неведомый убийца приходил именно по его душу, и только полутьма в комнате заставила его выстрелить по первому попавшемуся телу. Удивительно, что он даже не подошел проверить результаты своей работы! Да, прав Дайн Джеббел: профессиональное искусство тайных агентов Эрде оставляет желать лучшего...

Еще Блейд думал о том, что если бы ему удалось захватить убийцу, появился бы дальнейший след, но... Но что предаваться пустым сожалениям? Он не мог преследовать таинственного преступника – не только без оружия, но и без одежды. Риск был слишком велик.

Постепенно вода смыла с его кожи кровь, потом пот; наконец, ушло и напряжение. Вытеревшись найденным халатом Лейн, он вернулся в комнату, где разыгралась кровавая драма, и осмотрел свою одежду.

Она, вроде, была не испачкана. Стараясь оставить ее чистой, Блейд осторожно вышел в коридор и там натянул рубаху, брюки и башмаки. Оглядев пол, он не обнаружил следов; хотя покушение оказалось неудачным, о собственной безопасности убийца побеспокоился.

Вероятно, решил Блейд, все произошедшее – дело рук Джеббела либо агентов с Юго-Запада. Удобный повод исчезнуть, скрыться и от одного, и от других! Сейчас он гораздо лучше ориентировался в местных условиях, чем две недели назад, так что побег не грозил скорым провалом. Кроме того, он полагал, что, возвратившись в Столицу, просто подпишет себе смертный приговор без отсрочки исполнения.

Обдумав несколько вариантов, странник спустился в гараж, оставил там свой персональный коммуникатор, потом выпустил из бака машины побольше горючего, намочил в нем тряпку, отошел подальше и поджег. В дальнейших результатах он мог не сомневаться – поскольку, в отличие от местных агентов, был настоящим профессионалом.

Затем Ричард Блейд покинул усадьбу своей мертвой возлюбленной и, под затянутым осенними тучами небом Эрде, отправился в путь. Ветер бил ему в лицо, за спиной разгоралось зарево пожара, грунтовая дорога тянулась на север, петляя среди невысоких холмов.

По дороге, впрочем, он шел недолго – до первой тропинки, змеившейся не то в сторону моря, не то неведомо куда. Именно такая неопределенность и нужна была сейчас Блейду, чтобы собраться с мыслями. Как будто специально, ветер тоже изменил направление, по-прежнему охлаждая разгоряченное лицо путника. Сейчас он нес с собой запахи моря, столь родные и привычные по Дорсету; терпкий, пропитанный йодом аромат гниющих водорослей и горьковатый – мокрых известняковых скал.

На тропу стал медленно опускаться туман. А может, что облака, приблизившись к самой земле, решили укрыть ее своим саваном?.. Неожиданно стало значительно теплее. Блейд брел как будто в сером молоке, озаряемом неясными огнями вдали и пожаром, что бушевал на вилле – в прибежище любви, едва не обернувшемся смертельной ловушкой.

Когда тропку под ногами совсем не стало видно, странник опустился на землю и, прикрывшись плащом, заснул.

* * *

Пронзительный крик, гоготание и клекот заставили его пробудиться еще до рассвета. А может, этому поспособствовали сырость и холод – или кошмары, которым днем в памяти не остается места. Какая, впрочем, разница?

Поеживаясь, Блейд открыл глаза: вокруг по-прежнему плавал грязно-серый туман. Изредка из него выныривали, пронзительно призывая кого-то, большие черно-белые птицы, похожие на земных чаек. И снова, прилетев ниоткуда, исчезали в никуда...

Вдруг в памяти всплыли строки – стихи, которые он написал давно, еще в студенческие времена. Сейчас он не помнил, кому они посвящались. Возможно, то была Мод?..

А ветер гонит вперед и вперед,

А волны толкают назад,

Не знаю, в какой войти хоровод,

Но я не вернусь, не вернуть туда,

куда смотрит твой взгляд

Во взгляде том свечи горят и снег,

И память о прошлом дне.

И я бегу, бегу целый век,

А память за мной – на коне...

И я бы вернулся туда опять.

Да только не знаю – как.

Ведь время, увы, не движется вспять,

И ждет меня мой маяк..

Он никогда не отпустит меня,

И буду к нему я ползти,

И руки твои вспоминать всегда,

Пока не пройду пути...

Странник поднялся на ноги.

– Пока не пройду пути... – вслух повторил он.

Потом немного попрыгал на месте, чтобы согреться и разогнать кровь в затекших мышцах. Ветер гнал на него теплые волны тумана. Время от времени мгла почти рассеивалась, и тогда можно было различить покрытые то ли лесом, то ли кустарником холмы; иногда вновь становилась густой – такой, что, казалось, ею можно наполнять бочки и продавать по двадцать шиллингов за галлон.

Тропа постепенно спускалась все ниже и ниже, и Блейд понял, что двигается к морю. Память услужливо (сейчас она работала как часы) выдала карту. Получалось, что за ночь он прошел где-то около пятнадцати миль.

Еще несколько поворотов, и Блейд действительно уловил мерный рокот вечный гекзаметр морской стихии. А еще два десятка шагов привели его к крутому обрыву. Если бы не рассеявшийся на пару минут туман, карьера его тут бы и закончилась, но Бог и судьба были милостивы к Ричарду Блейду, полагая, что срок его еще не пришел.

Не доходя нескольких шагов до края он остановился, потом поискал вокруг глазами подходящее сиденье.

Обнаруженная им глыба оказалась куском известняка, над которым ветер, вода и солнце поработали достаточно, чтобы сделать его более или менее гладким. Умостившись на этом валуне, Блейд невольно повторил позу знаменитой статуи Родена.

И вновь вернулся к своим невеселым мыслям.

– Пока не пройду пути... – повторил он в который уже раз.

Мысли, которые раньше не часто тревожили его, снова закружились в голове.

Иногда он задумывался о том, чего же достиг за свою жизнь, которой немного оставалось до полувека. На своем пути он встречал удивительное, великое и страшное; он посетил две дюжины миров, и что же? В чем-то большинство из них было удручающе похожи один на другой... Власть принадлежала сильным, поэтому он старался оказаться в их числе. Слабые же подчинялись; иногда он помогал им, стараясь, чтобы они стали сильнее, но все рано или поздно возвращалось на круги своя. Мир в целом это ничуть не изменяло.

Он искал забвения в любви. Настоящей любви! Он пытался увидеть в женщине не партнера на ночь, а существо, достойное его уважения. И что из этого получилось? Те, кто были дороги ему, исчезли, остались в мирах иных, за гранью реальности; тогда как на Земле... Там слишком многое забаррикадировало дорогу к простому человеческому счастью, и обойти завалы не представлялось возможным.

Нет, с земными женщинами ему не везло; даже за приемной дочерью, за малышкой Астой, пришлось отправиться в Киртан! Впрочем, и в мирах иных не все проходило гладко – взять хотя бы Эрлин Лейн...

Он так до конца и не мог понять ее. Она продавала его Джеббелу, была готова убить его, но не сумела хладнокровно этого сделать, пока он валялся без сознания, одурманенный каким-то зельем. Еще меньше он разбирался в своих чувствах к ней. Их связь началась по расчету, и вначале ее фундаментом была одна физиология; но не обрели ли они нечто большее? Не стал бы он иначе срываться с места по ее зову...

Снова в памяти зазвучали строки, мерные, чеканные... Джеймс Стивенс...

Я взращен сам собою,

Я силен сам собою,

Мудрецам и невеждам

Душу я не открою.

Я отбился от стада,

И мне больше не надо

Ни родства я ни братства,

Ни руки и ни взгляда.

...Там на краешке света

Враг мой ждет меня где-то:

Лишь в лучах его злобы

Я достигну расцвета...

Разведка... Работа, где результат превыше всего, где цель оправдывает средства! Не убила ли она в нем человека, превратив в машину, в живой компьютер, пострашнее, чем электронный монстр старика Лейтона? Теперь он не мог ни любить, ни ненавидеть, не просчитав предварительно, как это скажется на его работе. Чаще всего, отрицательно, ибо в разведке не место страстям...

Он потерял многое, и не приобрел ничего, кроме Асты и крохотной частицы мудрости. И мудрость эта говорила ему, что все изменяется либо остается на месте, но действует по одним и тем же законам.

Ха! Странник угрюмо усмехнулся. Можно подумать, он не знал этого раньше!

Так, исподволь, он перешел к мыслям об отставке. Вероятно, доктор Хэмпсфорд поможет с этим делом... Или всетаки согласиться на предложение Дж.? Возглавить отдел и посылать других идиотов в преисподние Измерения Икс? Впрочем, что об этом думать сейчас, сначала надо вернуться! А пропуском на Землю станет уничтоженный на Эрде транслятор массы.

Блейд распрямил затекшую спину и подошел к самому краю обрыва, так что камешки, осыпавшиеся у него из-под ног, полетели вниз, прямо в бушующие волны прибоя.

Мой дом последний стар и пуст,

И лишь в саду цветет тот куст,

Что помним ты и я...

Но там тебя давно уж нет,

И я не знаю, где твой след

И солнце ноября...

Зима придет

Пусть куст цветет

Хоть в памяти моей.

Ты там бываешь иногда,

Но нет дороги мне туда,

Чтоб не было больней.

Повернувшись к морю спиной, он медленно побрел куда-то, не глядя по сторонам и не пытаясь разыскать тропу.

ГЛАВА 9

Путь странника лежал к холмам. За его спиной тихо рокотал океан, волны танцевали с ветром нескончаемый вальс, крохотные валы набегали на берег; впереди высились поросшие кустарником склоны невысоких увалов. Где-то за ними лежала Столица и прочие города и веси Центральной Директории, но тут, на морском побережье, царило полное безлюдье и безмолвие.

Тропы, по которой он добрался сюда, Блейд не нашел, зато обнаружил проселочную дорогу. Судя по его воспоминаниям о карте этого района, этот тракт ответвлялся от столичного шоссе милях в восьми от коттеджа Лейн и шел причудливыми изгибами вдоль побережья. Странник еще не до конца представлял, что будет делать дальше и как выполнит задание; впрочем, уверенность в собственной счастливой звезде не покидала его, как не оставляла и раньше. Задача выжить и справиться с возложенной на него миссией была нелегка, чертовски нелегка, но выполнима. Вновь придется начинать почти с нуля... И чтобы хоть как-то облегчить работу, требовалось на все сто процентов использовать то немногие, чем он сейчас располагал.

Шагая по дороге, Блейд подвел свой нехитрый баланс: у него была необходимая информация и немного денег на первое время – пластиковых прямоугольничков, покрытых непонятным рисунком из перекрывающихся разноцветных кругов и спиралей. Их, при экономном расходовании, должно было хватить недели на две. В Столице, в его квартире, оставалось еще несколько чеков на предъявителя, выданных Джеббелом, но теперь, когда отношение к инопланетному гостю со стороны Департамента Государственных Перевозок внезапно, необъяснимо и круто переменилось, их обналичивание стало отдельной проблемой, опасной, но весьма важной. Но еще важнее, чем деньги, были записи – те самые записи, которые делал Блейд во время своей недолгой работы на местное правительство. Именно задача вернуть их и становилась теперь первоочередной.

Туман, клочьями наплывавший с моря и окутывавший побережье, с восходом солнца постепенно исчез, растворился, рассеялся, открывая великолепную панораму. Серо-синие волны, над которыми висел диск цвета раскаленного железа, неспешно играли друг с другом в пятнашки, где-то вдали, почти у самого горизонта, извергая клубы черного дыма, двигалось какое-то судно. И тишина... Не ватная тишина заброшенного склепа, а живая, настоящая тишина морского берега, когда валы с тихим шорохом накатываются но гладкую гальку, изредка покрикивают черно-белые, похожие на чаек, птицы, шуршит под ногами песок, в оставленных позади следах медленно, будто нехотя, собираются лужицы прозрачной осенней влаги...

Начался асфальт, что весьма порадовало Блейда – так больше было шансов сбить со следа возможную погоню. Он уже жалел о том, что устроил вчера пожар в доме Лейн – это могло вызвать подозрение. Но другого способа, который надежно скрыл бы его исчезновение, в голову не приходило. Огонь, как ненасытный тиранозавр, пожирает все...

Внезапно он понял, что начинает чувствовать усталость – сон на камнях был плохим отдыхом. Самое большее, что он мог пожелать сейчас, была попутка.

Когда она появилась, странник прошел уже без малого миль двенадцать. Машина вынырнула из-за очередного поворота дороги. Она походила на спортивный "шевроле" конца пятидесятых – хромированные "надбровные дуги" поверх фар, усаженные разноцветными сигнальными фонариками, острые "стабилизаторы" на корме... Блейд не имел представления, как полагается голосовать на дорогах Эрде, поэтому просто замер, выставив вперед руку с поднятым большим пальцем. Земной жест сработал. Машина пошла медленнее, потом совсем остановилась шагах в тридцати от странника. Он видел, как водитель, потянувшись, открыл изнутри дверцу и стал делать призывные жесты. Блейд подбежал к автомобилю.

Дверца распахнулась.

– Куда? – коротко бросил странник. Сам он был знаком с местной географией явно недостаточно, чтобы ответить на аналогичный вопрос.

– Тордейг, – так же коротко ответил водитель.

– Отлично, нам по дороге, – эти слова Блейд произносил, уже устраиваясь поудобнее рядом с водителем.

...Автомобиль накручивал милю за милей, а он тихо подремывал в кресле, изредка поглядывая сквозь полуприкрытые веки на пустынное шоссе. После нескольких замечаний, ответов на которые не последовало, водитель перестал донимать своего попутчика, который, наконец, получил возможность отдохнуть в тепле и относительном комфорте.

Мысли неспешно вертелись вокруг одного – как же похожа Эрде на родную Землю... Впрочем, на нее походили и все остальные, оставшиеся в прошлом миры – Катраз и Талзана, Зир и Альба, Кархайм и Таллах... Но здесь, кроме сходной природы, была и сходная техника... Левостороннее, как в странах "Юнион Джека", движение, автомобили почти идентичной конструкции – только несколько второстепенных различий в моторе и педали расставлены в непривычно-обратном порядке... Пожалуй, даже Азалта, весьма высокоразвитый мир, в котором он пробыл так недолго, больше отличалась от Земли.

Странник, неловко пошевелившись, очнулся от дум. Заметив это, водитель – видно, малый разговорчивый – вновь развязал язык.

– Зер Талер, коммивояжер, – представился он.

– Ричард Блейд, Департамент Государственных Перевозок.

Водитель, готовый задать следующий вопрос, прикусил язык; вероятно, упоминание Департамента обладало магической силой – как и рассчитывал Блейд.

Впрочем, выдержать молчание Талер мог недолго.

– Как же вы направлялись в Тордейг пешком-то?

– Машина по дороге сломалась, что ж мне около нее торчать? У меня вечером в Тордейге важное дело. – Блейд очень надеялся, что это место – не самая последняя дыра на острове.

– Странно, я вашей машины не заметил...

– А туман вы заметили?

Коммивояжер осекся, но опять ненадолго.

– Чего же вы верхом не пошли? Тут, внизу, машин почти не встретить. Особенно в туман...

Страннику оставалось только пожать плечами – в надежде, что настырный водитель отстанет. Впрочем, стоило получить, раз уж была возможность, кое-какую информацию.

– Талер, где в Тордейге можно остановиться?

– А вы не хотите обратиться в Департамент?

Всем своим видом Блейд показал, что он и думать об этом не желает.

– А, понимаю, – глаза Талера лукаво сощурились; Блейд дорого бы дал, чтобы узнать, что же именно тот подразумевает. – Тогда лучше, чем "Дом моря", вам не найти. Он не в самом центре, но место тихое и приятное. Мы будем проезжать мимо, и, если хотите, я вас там высажу.

– Хорошо, – Блейд кивнул.

– Останетесь довольны, – заверил его Талер.

Маленькие, уютные, похожие на игрушки домики замелькали по сторонам, когда, по расчетам Блейда, они проехали миль семьдесят. Таким образом, от Столицы его отделяла почти сотня миль – вполне приличное расстояние.

"Дом моря", куда подвез его коммивояжер, оказался небольшим уютным пансионом. За месяц вперед странник выложил половину имевшейся у него суммы – жизнь здесь была гораздо дешевле, чем в крупных городах.

Хозяином оказался невысокий старичок, похожий на гнома из тех книжек, что попадались Блейду в детстве. Пересчитав деньги, он спокойно удалился к себе на веранду и, опустившись в кресло, стал меланхолично созерцать покрытую барашками пены поверхность моря. Похоже, донимать постояльца лишними вопросами он не собирался.

Мысленно поблагодарив своего попутчика за хороший совет, Блейд отправился в свою комнату. Она была столь же чистой и опрятной, как и сами игрушечные домики вокруг. Низкое кресло, такой же диван и столик составляли ее нехитрое убранство. В углу полированным кубом громоздился радиоприемник – большое достижение для этих мест.

В дверь постучали.

На пороге появилась старушка – столь же миниатюрная, как хозяин, и совершенно седая.

– Вы будете кушать у себя или в столовой?

Видя, что квартирант медлит с ответом, она поспешила развеять его опасения:

– Это входит в стоимость жилья.

– Мне все равно, где есть...

– Тогда через два часа приходите в столовую. У нас слишком мало народу, чтобы готовить каждому гостю в отдельности; если опоздаете, вам может не хватить. Подумайте о своих деньгах...

Странник никак не мог понять, нравится ему старушка или нет. Она была гораздо разговорчивее своего супруга или компаньона, но вопросы задавала только по делу.

– А как вас зовут?.. Я запамятовала...

– Рихард Клинг, – свое имя странник решил на этот раз изменить на немецкий манер. Кроме того, он помнил, что подобные имена были распространены где-то на северо-западе. И не ошибся, потому что старушка немедленно спросила:

– С севера?

– Оттуда.

Блейд кивнул, не пускаясь в дальнейшие уточнения, рассказывать легенду об острове Альбион на планете, где можно купить географическую карту, было бы несколько непредусмотрительно.

– Так не забудьте – обед через два часа.

Старушка вышла, и странник наконец смог растянуться на кровати. Глаза, его закрылись.

Долголетняя привычка позволила ему проснуться именно тогда, когда он хотел – прямо к обеду.

Явившись к столу, он обнаружил пустой стул, рядом с которым лежала карточка с его именем. Как только он сел, откуда ни возьмись возникла давешняя старушка и стала накладывать ему в тарелку нечто среднее между супом и кашей. Выглядело это не очень аппетитно, но Блейду, не евшему почти сутки, выбирать не приходилось. Его познакомили с тремя остальными постояльцами: молодой парой, справлявшей медовый месяц, и каким-то художником. Разговор за обедом завязать не удалось, да Блейд и не хотел этого; когда он представился чиновником Департамента Государственных Перевозок, все вопросы как-то сами собой отпали.

Почувствовав после обеда прилив сил, странник решил пройтись. Впервые он был предоставлен самому себе и мог спокойно изучить обстановку, в которой ему предстояло работать.

Неторопливая прогулка помогала собрать разбежавшиеся мысли, распутать кое-какие узелки. Прошло около двух месяцев, но почти ничего не было сделано, и Блейд, размышляя на эту тему, все больше мрачнел. Однако не только упущенное зря время угнетало его; он понимал, что сбываются мрачные предостережения лорда Лейтона. Его чудесная способность, позволявшая проникать в иные миры, слабела, на сей раз он отделался временной амнезией, но в следующий...

Следующего не будет, сказал он себе. Дж. прав, пора кончать.

Тордейг понравился страннику гораздо больше грандиозного однообразия Столицы. Облик домиков, на первый взгляд похожих друг на друга, нес в то же время что-то индивидуальное, характерное, контрастирующее с безликими кварталами больших городов. Всюду что-нибудь да росло; и хотя осень уже покрыла листву позолотой, глаз радовался, останавливаясь на деревьях и кустах, так похожих на земные.

Ему хватило полутора часов, чтобы ознакомиться с Тордейгом – если не досконально, то достаточно хорошо для первого случая. В центре Блейд купил карманный атлас Эрде и расписание автобусов в Столицу, а придя домой, предупредил хозяйку, что завтра с утра уйдет по делам и есть не будет.

Итак, на следующий день сотрудник Департамента Государственных Перевозок Рихард Клинг отправился по делам службы, а земной разведчик Ричард Блейд поспешил на вокзал. Одним из первых он купил билет и занял место в автобусе. Ждать ему пришлось недолго: не набрав и половины пассажиров, тяжелая машина отправилась в путь. Ехали верхним шоссе – там, где вчерашний попутчик советовал искать машины. Около поворота к дому Эрлин Лейн странник невольно скосил глаза: вдали над пепелищем еще поднимались в воздух струйки серого дыма.

Наконец они доехали, и Блейд был неприятно удивлен тем, что не может ориентироваться в Столице. За время знакомства с Джеббелом он успел узнать едва ли десятую часть огромного города, теперь же ему предстояло наверстывать упущенное, решая попутно и другие, более важные проблемы.

Кое-как он сумел добраться до многоэтажного дома, куда его вселили после выписки из медицинского центра. Тщательный осмотр показал, что наблюдение за подъездом не ведется – по крайней мере, открыто. Тайное же... Что ж, приходится рискнуть! Блейд решительно направился к дому.

Дверь, еще одна дверь, лифт поднимает его наверх, и пути к отступлению отрезаны... Снова дверь, в которую он так часто входил...

Прислушаться... Повернуть ключ... Еще один раз...

Он распахнул дверь носком ботинка, присел, готовый и к атаке, и к бегству. Никого...

На цыпочках странник прошел в комнату. Кажется, за время его отсутствия ничего не изменилось... На своих местах, как он и оставил, находились кресла, на столе были разбросаны бумаги с записями. Разбираться в этой груде было некогда, и Блейд просто сгреб листы в один из своих обширных карманов.

За ними последовали деньги и чеки Департамента; еще он прихватил с собой несколько книг – в основном тех, что принесла ему когда-то Лейн.

На то, чтобы обчистить свое прежнее жилье, потребовалось лишь несколько минут. Не больше ушло и на инсценировку ограбления: он опрокинул кресла, выбросил из шкафа на пол одежду, потом запер дверь и высадил ее с разбега плечом. Наконец, спасаясь от любопытства соседей, странник как можно быстрее выскочил из дома.

Все прошло успешно, и он пробыл в Столице до вечера. Прежде всего Блейд внимательно разобрался с прихваченными бумагами – большая часть была теперь бесполезна, но кое-что следовало сохранить. Кроме того, он превратил в наличные чеки Департамента. Хотя это и было не очень выгодно, но человек, расплачивающийся чеками, неизбежно привлечет к себе внимание, а как раз этого Блейду хотелось меньше всего. Он отдавал себе отчет, что вряд ли Джеббел поверит в его смерть на вилле или в инсценированное ограбление, и не хотел раньше времени становиться дичью.

Оставалось еще одно дело, с которым странник намеревался разобраться проверка номера Торна, который некогда высветил коммуникатор на вилле Лейн. Вероятно, его знакомец был не только журналистом; представители этой профессии не таскали с собой оружия – во всяком случае, на Эрде. Если Торн, кроме писания статеек, занимается еще чем-нибудь любопытным, то самое время обратиться к его помощи.

Блейд, впрочем, почти не сомневался, что полученный от Лейн канал связи уже не действует. Несомненно, пожар на вилле был замечен и отмечен не только Джеббелом, а если так, то элементарные соображения конспирации требовали смены декораций. Однако он позвонил – и позвонил не один раз, пока не удостоверился, что номер не отвечает. Гаген Торн, как и следовало предполагать, был человеком осторожным.

Вечером, убедившись, что слежка отсутствует, странник сел на тордейгский автобус, а когда стемнело, гостеприимная старушка уже кормила его ужином.

Несколько дней, проведенных в покое и относительном комфорте, восстановили душевное равновесие Ричарда Блейда, вернув былую уверенность в своих силах. К концу недели он уже был полон энергии и решимости действовать. Сейчас, когда союз с центральным правительством рухнул – как и надежды на помощь Торна – сложность его задачи несравненно возросла. Он полагал, что теперь придется использовать людей Юго-Западной Директории первооткрывателей и стражей транслятора массы.

Пришлось потратить еще несколько дней, прощупывая возможные подходы на этом пути. Решение пришло как-то раз вечером, совершенно неожиданно. После ужина – как всегда, в небольшой молчаливой компании, – он вернулся к себе; решил послушать приемник. Под медленную тихую музыку Блейд прокручивал в голове один из многих разговоров с Джеббелом, когда "союзники" с большим усердием пытались выманить друг у друга крохи информации. Сейчас он вспомнил одну брошенную невзначай фразу, на которую раньше не обратил внимания. Чиновник Департамента Государственных Перевозок обмолвился о каких-то террористах, которые будто бы финансируются югозападниками. Возможно, они помогли бы выйти на след тех таинственных спецслужб, которые охраняли зловещий транслятор.

Оставалось придумать, где и как найти этих бандитов, повстанцев, революционеров...

* * *

Утром, не откладывая дело в долгий ящик, Блейд отправился искать магазин, торгующий радиоаппаратурой. Вернулся он только к обеду, нагруженный двумя тяжеленными приемниками. Хозяева заметили это, удивились, но ничего не сказали. Весь остаток дня странник потратил на изучение местных шедевров радиоэлектронной промышленности; к вечеру он мог уже сказать, к какому узлу или блоку относится та или иная деталь. Кто бы подумал, что уроки радиодела в разведшколе "Секьюрити Сервис" могут пригодиться в такой странной ситуации!

На следующий день у него появились еще два аппарата. Чтобы не вызывать подозрений, он купил их в другом магазине.

Когда он закончил разбирать один из них, в дверь раздался нерешительный стук.

Блейд чертыхнулся и пошел открывать. На пороге стоял лысый хозяин.

– Извините, господин Рихард, но мы случайно узнали, что вы занимаетесь радио. Не могли бы вы посмотреть приемник в столовой – два года назад он совсем перестал работать...

Первой мыслью странника было отказаться, сославшись на нехватку времени, но ему не хотелось огорчать столь покладистых хозяев "Дома моря" и, кроме того, это был бы дополнительный урок местной радиотехники.

Самого непродолжительного осмотра было достаточно, чтобы понять, что агрегат работать не способен, ибо он был ненамного моложе своего владельца. Но в голове Блейда уже созрела новая мысль. С помощью хозяина он перетащил приемник в свою комнату, участь его была предрешена: он превратился в бесформенную кучу радиодеталей. Старик с жалостью смотрел, как ловкие руки постояльца делают из чуда техники сорокалетней давности никому ненужный хлам. Страннику удалось спровадить его, только заверив, что через три дня приемник заработает как новенький.

Заработал он на самом деле уже вечером, когда Блейд установил в огромном, словно комод, корпусе блоки одного из только что купленных аппаратов. Детали остальных пошли на то, чтобы как можно больше расширить возможности первого. Зато теперь он мог работать на тех волнах, которые ни одному рядовому обитателю Эрде даже не снились.

Не утерпев, Блейд просидел несколько часов, прощупывая эфир в поисках нужной ему частоты. Только в середине ночи он вспомнил, что местные полицейские тоже люди и им иногда хочется спать.

А к следующему вечеру он уже знал три волны, на которых тордейгская служба безопасности поддерживала связь со своими людьми. Собрать переносной приемник, работающий именно в этом диапазоне, не составляло теперь особого труда, и старый гроб появился в столовой на день раньше обещанного срока.

Радости хозяев не было предела; они были готовы пойти даже на снижение платы, и, безусловно, очень огорчились, когда Рихард Клинг сказал, что завтра уезжает. Несколько утешило их, впрочем, известие, что он не будет требовать возвращения задатка.

Утром странник вместе со своим новым приемником катил на автобусе в Борнборо, ближайший крупный город – после Столицы, разумеется.

Конечно, он мог себе позволить взять напрокат машину, деньги у него были. Проблема состояла в другом – он не имел надежных документов. Удивительно, что за столь большой срок – десять дней с момента покушения на него – никто ни разу не потребовал каких-нибудь бумаг, даже удостоверения личности. Так что путешествие на автобусе было гораздо безопаснее и надежнее, чем на машине, хотя, возможно, и медленнее.

Прошла еще неделя, когда он, наконец, вышел на след террористов. Безусловно, на обнаруженных им частотах не передавалось никакой секретной информации, да в этом случае приемник бы и не помог; но еще во время обучения преподаватели отмечали талант Блейда делать правильные выводы, основываясь на весьма незначительных фактах.

Удалившись на полтысячи миль от Столицы, он быстро понял, что идиллией тихой осени на Эрде не пахло. Здесь, в южной провинции, куда редко добирались правительственные чиновники, шла настоящая война, в которой люди убивали людей.

Место это называлось полуостров Ксантек.

По прослушиваемым радиоканалам Блейд узнал, что счет полицейским силам идет не на десятки или сотни людей, не на роты и батальоны, а на полки и дивизии. И тут требовалось сохранять особую осторожность, ибо боевой опыт местных вояк нельзя было сбрасывать со счета. Какой наивностью являлось предположение, что здесь не умеют вести войну!