Текст книги "Сбиться с ритма (ЛП)"
Автор книги: Дж. Б. Солсбери
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
Это мой рай. Единственное, ради чего я живу.
Когда мои палочки порхают над томами, ударяются о тарелки, а ноги идеально управляются с двойной бас-бочкой, я перехожу на совершенно другой уровень сознания. Полностью отдаваясь музыке.
ГЛАВА 7
ДЖЕЙД
Оказывается, меня может завести кто-то, кто мне даже не нравится. Если быть до конца честной с самой собой, конечно же Райдер привлекателен. Ни один человек на земле не стал бы этого отрицать. Но Итан тоже привлекателен, правда, посмотрев, как он играет на бас-гитаре, я не испытываю к нему ничего, кроме восхищения.
После просмотра игры Райдера?
Я хочу раздеться догола и оседлать его колени.
Это не может быть нормальным.
Как могу убеждаю себя, что это должно быть все из-за его тела. Я знала, что парень мускулистый, но когда он снял рубашку, уставилась на его четко очерченные бицепсы, рельеф его живота, мускулы его широчайшей спины… Боже милостивый, тело Райдера безупречно.
Жар, который нарастает в моей груди, пока я смотрю, как парень играет, распространяется на нижнюю часть живота, а затем между бедер. Я говорю себе, что это нормально – чувствовать небольшое физическое влечение в присутствии подобного таланта и красоты. И это несмотря на то, что этот парень умудряется выводить меня из себя всякий раз, когда открывает рот.
Раньше я думала, что барабанщики – это просто хронометристы, которых запихивают в заднюю часть сцены, чтобы единственной видимой частью был их инструмент и макушки голов.
Но не Райдер.
Его барабанная дробь двигает ритм вперед, временами заглушая бас и гитару. Бит стал движущей силой, часто кажущейся вторым голосом в дуэте.
Нечасто меня кто-нибудь так ошарашивает.
Райдер сходит со сцены в джинсах, низко сидящих на бедрах, демонстрируя эластичный пояс трусов «Кельвин Кляйн», обнимающей его твердые мышцы. Я стараюсь не пялиться на легкую поросль светлых волос, которые спускаются от его идеального пупка и исчезают под штанами, или на то, как его мышцы набухают и напрягаются, когда Райдер вытирает лицо полотенцем. Возвращаюсь к реальности лишь когда замечаю татуировку у него на груди, прямо над сердцем. Меня словно окатывает холодной водой. Красивые буквы образуют имя «Рози». Полагаю, что она и есть та потрясающая блондинка, которую я видела в его телефоне, его девушка, которая вполне может быть двойником Дав Камерон.
Итак, я обнаружила, что меня влечет к парню, который уже занят.
По крайней мере, я не пускаю слюни по женатому Крису. Это уже радует.
Глаза Райдера останавливаются на моих, как будто парень чего-то ждет, возможно, чтобы я бросила на него непристойный взгляд или отшила его. Я не нахожу слов. Может быть, даже немного благоговею. Поэтому делаю единственное, что могу, – улыбаюсь.
Парень, кажется, доволен этим и улыбается в ответ. Но внезапно что-то мелькает на его лице, и Райдер хмурится. Не произнося ни слова, он поворачивается на каблуках и уходит.
Остаток вечера я вижу только его спину, пока он что-то не бормочет Джесси и не уходит к автобусу.
Я сижу на диване в их гримерке, в то время как один за другим каждый участник группы исчезает и возвращается в похожей одежде – мешковатых тренировочных штанах, футболках и с мокрыми волосами.
– Я все-еще на адреналине. – Итан хлопает в ладоши. – Давайте вернемся в автобус и выпьем по паре пива.
Крис похлопывает себя по карманам, берет телефон с кофейного столика, а Джесси бросает полотенце, высушив волосы.
– Увидимся в Омахе, сучки. – Джэс кивает подбородком в сторону одного из здоровенных охранников, который сопровождает его к двери и, как я полагаю, к автобусу.
– Ты все взяла? – спрашивает меня Крис, а затем слегка краснеет, когда вспоминает, что мне не на что претендовать. – Пойдем.
Следую за ним и Итаном из подвала арены, их голоса эхом отражаются от длинного бетонного коридора, ведущего к погрузочной площадке, где припаркованы автобусы. Члены команды проходят мимо нас в противоположном направлении, каждый из них выглядит так, словно только что выпил чашку кофе. Вероятно, это необходимо для того, чтобы разобрать всю сцену, погрузить оборудование и снова отправиться в путь.
Охрана толкает дверь, и на нас обрушивается стена ледяного воздуха и отдаленный визг кричащих фанаток. Они находятся на расстоянии доброй сотни ярдов и сдерживаются полицией и баррикадой шириной в полстены. Итан и Крис машут публике, приводя их в неистовство, и мне остается только гадать, как фанаты отреагировали, когда прямо перед нами вышел Джесси.
Нас теснят здоровяки в черном, Чарльз встречает у дверей автобуса в толстой стеганой куртке и вязаной шапочке, прикрывающей его седеющие волосы.
– Добрый вечер. – Он кивает головой. – Джейд, я кое-что принес для тебя. Там, в ванной.
Я замираю перед ним и борюсь с желанием обнять мужчину за то, что он позаботился обо мне.
– Спасибо.
– Всегда пожалуйста. Тебе понравилось шоу?
– Да, очень, спасибо. – Мне так повезло, что я встретила его. Если бы не Чарльз, я уверена, Райдер вышвырнул бы меня из автобуса посреди шоссе.
Я хмурюсь. Нельзя забывать, что он за человек на самом деле, и не позволять своему телу предавать мое чувство самосохранения.
Райдер мне не друг.
Он опасен. Во многих смыслах.
В автобусе тепло, Итан направляется прямо к холодильнику и достает три пива. Открывает крышки и протягивает Крису одну, а мне другую. Никогда не была большим любителем пива, но мои нервы измотаны, уровень адреналина повышен, и, как бы я ни устала, но немного алкоголя мне не помешае.
Мне кажется, что я сплю, и все еще не могу поверить, что я здесь.
– Райдер, иди сюда. Твое пиво нагревается. – Итан ставит открытую бутылку в подстаканник рядом с моим местом, и я задаюсь вопросом, не будет ли это слишком очевидно, если я пересяду.
Слишком поздно. Райдер выходит из ванной, его спортивные штаны с эластичным поясом опасно низко сидят на бедрах, когда он натягивает серую футболку через мокрую голову. Стараюсь не пялиться на полуэрекцию, которая качается у него между ног с каждым шагом, когда парень приближается ко мне.
Отворачиваюсь, игнорируя едва заметную пульсацию между ног, и прижимаюсь лицом к жалюзи, которые приоткрыты ровно настолько, чтобы можно было увидеть толпу фанатов, освещенную уличными фонарями вдалеке. Они прыгают вверх и вниз, некоторые с табличками, на которых написано что угодно, от простого: «Я люблю тебя», до более тревожного: «Я бы умерла за Джесси».
– Безумие, да? – Крис стоит позади, перегнувшись через мое плечо, чтобы посмотреть в окно. – Я с Джесси уже почти десять лет, и не думаю, что когда-нибудь привыкну к тому, как фанаты ведут себя вокруг него.
– Не только вокруг него. – Я указываю сквозь жалюзи. – Вон табличка «Помаши мне, Крис», которую держит очень восторженная… – Я прищуриваюсь. – Молодой человек.
Итан фыркает.
– Чувак, Крис – конфетка для глаз наших фанатов-геев. Они любят его.
Крис пожимает плечами.
– Что я могу сказать? Может, я и женат, но мои флюиды все еще работают.
Потягиваю пиво, пытаясь игнорировать тот факт, что Райдер находится в нескольких сантиметрах слева от меня и заметно спокоен. Итан и Крис рассказывают о шоу, в основном о музыке, и я много не понимаю, а затем потчуют меня историями о том, что происходило в первых нескольких рядах, чему они стали свидетелями.
– Я думал, женщина впереди упадет в обморок, когда Джесси опустился на колени и запел ей. Ты видел, как она побледнела? – Крис качает головой. – Последнее, что нам нужно – это еще один инцидент, как в Новом Орлеане.
Итан втягивает воздух сквозь зубы, словно вспоминает тот самый инцидент и воспоминание далеко не самое приятное.
– А что случилось в Новом Орлеане? – спрашивает Райдер. Он впервые заговорил с тех пор, как мы все сели.
– Это было сколько? – Итан смотрит на Криса. – Четыре года назад?
Крис глотает свое пиво, кивая.
Итан расслабленно откидывается назад, ноги раздвинуты.
– Мы были в середине нашего второго сета, и Джесси… – Он пристально смотрит на меня строгим взглядом. – Это было ДБ, ясно? До Бетани. Так что не суди строго. В то время Джэс довольно сильно злоупотреблял выпивкой и порошком перед выступлениями. В любом случае, он спрыгнул со сцены в середине песни «Изгнание».
– О, да, я знаю эту песню. – Ходят слухи, что Джесси записал себя мастурбирующим на заднем плане. Его лейбл отрицает это утверждение. Я слышала эту историю миллион раз, и после личной встречи с Джесси убеждена, что слухи верны.
– Итак, Джэс спрыгивает со сцены, и между ним и тысячами кричащих, чертовски возбужденных женщин не остается ничего, кроме крохотного барьера, он хватает одну из них за затылок и целует ее.
– О, черт, – бормочет Райдер, но в его голосе слышится юмор.
– Он провел с языком во рту этой девушки добрых сорок пять секунд, а когда наконец оторвался, чтобы запеть, она упала. Просто рухнула на пол. – Он хлопает себя рукой по бедру. – Бум! И фанатки обезумели. Каждая хотела стать следующей получательницей языка. Им было наплевать на бедную девочку, у которой только что высосали всю кровь из мозга. Они бросились к Джэсу, топча бедную девочку. А он был под таким кайфом, что ему потребовалась минута, чтобы это заметить.
Даже не могу представить, что увижу что-то настолько ужасное и буду совершенно беспомощна, чтобы остановить это.
– Так, и что же с ней случилось?
– Как только Джесси понял, что происходит, он заорал в микрофон, чтобы все отвалили на хрен. Мы перестали играть. Арена словно сошла с ума, так что никто не мог понять, что происходит. Джесси ринулся к девушке и начал отталкивать от нее людей, но потом на него набросилась орава обезумевших девчонок. Охрана оттаскивала цыпочек от Джесси. Мы с Крисом бросили гитары и прыгнули в яму. Нам наконец-то удалось вытащить ее оттуда.
– С ней все было в порядке? – Я убираю руку ото рта, даже не осознавая, что прижала пальцы к губам.
Итан качает головой и смотрит на Криса.
Тот тоже качает головой.
– Нет. Все было плохо. Сотрясение мозга, сломана рука, перелом позвоночника. Ее лицо было искалечено и все в крови. Джесси чувствовал себя так плохо, что отменил оставшуюся часть тура. И отказывался покидать Новый Орлеан до тех пор, пока не убедился, что с ней все будет в порядке. Он оплатил все ее счета и прочее дерьмо, и как только врачи сказали, что девушка выживет, он записался на реабилитацию.
– Так вот почему он не пьет, – говорю я.
– Нет, на самом деле, он… – Крис прочищает горло. – Это был лишь один из случаев, из-за которых он протрезвел.
– И почему он протрезвел в конечном итоге?
Все парни, включая Райдера, обмениваются каким-то странными взглядами, общаясь невербальным способом.
Итан – тот, кто наконец отвечает:
– Он трахнул невесту нашего старого барабанщика.
Я в шоке втягиваю воздух.
– Ой.
– Но теперь у нас есть Райдер. – Крис кивает на странно спокойного парня, сидящего рядом со мной. – Так что все закончилось хорошо.
– Слава Богу за Бетани, – тихо говорит Райдер, глядя на свое пиво.
– Да уж, – соглашается Итан.
Они продолжают говорить о сегодняшнем шоу, и в конце концов Чарльз садится за руль. И с хлопком и свистом воздушных тормозов автобус трогается вперед. Вместо того, чтобы участвовать в разговоре, я решаю раздвинуть небольшую часть жалюзи и понаблюдать за толпой фанатов, которые ждут на морозе, чтобы хотя бы мельком увидеть автобусы, уезжающие в следующий город.
Девушки несильно отличаются от меня. Большинству на вид лет двадцать – кто-то моложе, кто-то старше – и все же я нахожу невозможным понять их манию. Я никогда еще ни от кого так не сходила с ума.
«Лгунья!»
Хорошо. Может, однажды.
РАЙДЕР
– Я пойду спать, – говорит Джейд, и это к лучшему.
Мы говорили о музыке и шоу в течение последнего часа, а девушка тихо сидела, уставившись в окно.
– Мы постараемся не шуметь, – заверяет Итан, когда девушка проходит мимо него, чтобы выбросить пустую бутылку из-под пива в мусорное ведро.
– Не беспокойся. Я сплю как убитая. – Ее взгляд останавливается на Крисе и летит ко мне, но только на короткую секунду, прежде чем она говорит: – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – желает Крис.
Крепко сжимаю губы, когда Джейд исчезает в ванной. Знаю, что она там найдет: совершенно новую зубную щетку и собственную зубную пасту, девчачье мыло, лосьоны, щетку, дерьмо для лица. Ранее я уставился на ее новые вещи в нашем пространстве, и мне это не было противно. На самом деле, мне это даже понравилось. Моя единственная жалоба в том, что мне понравилось знать, что девушка пользовалась моим гелем для душа, и теперь вместо того, чтобы пахнуть, как я, она будет пахнуть, как тропический сад – что бы это ни было, черт возьми.
– Сможешь держать руки при себе в течение следующих трех недель?
Мой взгляд устремляется от двери ванной к Крису. Выражение его лица хмурое от беспокойства.
– Почему ты спрашиваешь меня об этом? У меня есть… – Девушка.
Зачем врать? Он ясно видит это по моему лицу. Не говоря уже о том, что полтора часа назад я кончил так сильно, что думал собью плитку со стен, и с тех пор все равно оставался полутвердым.
– У меня больше самообладания, чем ты думаешь.
Итан хихикает.
– Эта девушка может лишить самообладания даже самого стойкого мужчину, а она даже не пытается. Тебе лучше убедиться, что Джейд не начнет чувствовать что-то в ответ, потому что мне кажется, что как только она включится, ты будешь в жопе, братан. И я имею в виду в буквальном смысле.
Прикусываю нижнюю губу, представляя, что Джейд хочет меня так сильно, что у меня нет другого выбора, кроме как лечь на спину и позволить ей взять то, что та хочет. Я бы запустил руки ей в волосы и языком трахал ее рот, пока она скакала бы на мне…
«Прекрати!»
Скрещиваю ноги, приспосабливаюсь и морщусь от пульсирующей боли между ног.
– Я должен, э-э… – Встаю и неловко шаркаю к мусорному ведру, чтобы выбросить бутылку из-под пива. – Я иду спать.
Крис и Итан смеются у меня за спиной. Показываю им средний палец и ковыляю к своей койке. Дверь ванной внезапно распахивается, и Джейд выходит, опустив голову, глядя на что-то в своих руках, и врезается прямо в меня.
Ее перед в мой перед.
Мой стояк упирается в мягкость ее живота.
Девушка сжимает мои бицепсы, чтобы не упасть.
И понимаю, что обвил руками ее талию, прижимая ее тело к себе и не заботясь о том, что Джейд может почувствовать, насколько я на самом деле тверд.
– Прости, – шепчу я.
Ее глаза расширяются, когда девушка осознает, что к ней прижимается моя твердость, и вырывается из моих объятий.
– Это, э-э… Я в порядке. Прости, это была моя вина.
Не глядя на меня, Джейд пригибается и заползает на свою койку, затем со щелчком задергивает плотную занавеску.
Если бы не был так близок к тому, чтобы забраться к ней на койку, возможно, я почувствовал бы себя неловко из-за того, что только что произошло. У меня есть девушка. Гребаная подружка!
Мой член немного сдувается, я заползаю на свою койку и тоже задергиваю занавеску. Достаю телефон из кармана и вижу несколько текстовых сообщений от Рейчел. Она интересуется, где я, обеспокоенная тем, что я еще не ответил ей.
«Тебе лучше не флиртовать с какими-то вонючими шлюхами!»
Если бы она только знала, что я только что фантазировал о девушке, спящей прямо подо мной.
ГЛАВА 8
ДЖЕЙД
После недели в туре с группой Джесси я достигаю своего предела и начинаю сходить с ума.
Райдер с его постоянными тычками и сердитыми взглядами, Итан и его неестественное пристрастие к ужасным фильмам и обильная кулинария Криса, так что мне срочно нужно куда-нибудь выбраться и подвигаться.
Пока ребята в отъезде, общаются с прессой и что-то еще, я решаю воспользоваться своим пропуском с полным доступом, чтобы попасть на арену, снимаю ботинки и взбегаю по ступенькам вверх на галерку. То, что начинается как легкая пробежка вверх и вниз по лестнице, быстро превращается в полноценную тренировку в духе Рокки Бальбоа. Чем больше горят мышцы моих ног, тем больше я жажду этого, пока наматываю круги по секции из тридцати пяти рядов снова, и снова.
Позволяю мыслям о Стивене просочиться внутрь. Гнев и предательство подпитывают меня, пока я снова пытаюсь полностью изгнать его из своей головы. Как я не заметила этого раньше? Почему проигнорировала знаки?
Вернувшись в автобус и запершись в ванной, встряхиваю волосами, снимаю пропотевшую футболку и спортивные штаны и смотрю на свое отражение в зеркале роскошной ванной комнаты в гастрольном автобусе. Я представляю, что увидела миссис доктор Стивен Файн, когда я стояла у нее во дворе и пялилась на нее.
Неестественно гладкая кожа вокруг ее рта сморщилась, когда женщина окинула меня взглядом – мою темную кожу, густые кудри и, наконец, мои губы. Губы, которые ее муж целовал, облизывал и кусал.
Стыд опаляет мое тело, и я опускаю взгляд.
– Не делай этого. Все кончено. Оставь это.
Включаю душ и вхожу под согревающие брызги, одновременно снимая лифчик и трусики. Используя ладонь полную геля для душа, я стираю скромные кусочки хлопка, ополаскиваю их и вешаю на ручку, прежде чем закончиваю мыться. Я пользуюсь бритвой, кремом для бритья с фруктовым запахом и шампунем «два в одном», который Чарльз оставил для меня, и смываю пот вместе с прошлым в канализацию. Вытираюсь полотенцем, смазываюсь лосьоном и надеваю джинсы и свитер без лифчика и трусиков. Расчесываю волосы и стону, когда замечаю свои соски, сморщенные и твердые, выпирающие сквозь мягкую ткань.
– Отлично. – Так как мой бюстгальтер и трусики сохнут, у меня нет другого выбора, разве что надеть под низ одежду, в которой я бегала, но она все еще влажная от пота и воняет.
Смотрю на дверь, гадая, заметит ли вообще кто-нибудь.
Они мужчины. Конечно же они заметят.
Тру ладонями соски, пытаясь согреть их, но от этого становится только хуже.
– К черту. – Выжимаю нижнее белье, решив оставить его сушиться на моей койке, а не в ванной. Бросаю взгляд на журналы, которые снова сложены у унитаза. Я знаю, что здесь происходит, и отказываюсь давать этим парням какой-либо дополнительный материал для секс фантазий.
Когда выхожу из ванной, Крис ждет, прислонившись к стене с противоположной стороны. Он усмехается, а затем его взгляд падает на мою грудь, и глаза парня расширяются.
– Э-э… я, э-э… – Парень облизывает губы, моргает. – Мне… эм… нужно… – Он неловко смеется, и я складываю руки на груди, что, кажется, разрушает чары. – Извини… – Крис указывает через мое плечо в ванную, и вместо того, чтобы закончить то, что собирался сказать, спешит внутрь.
Так что ситуация «без лифчика» будет проблемой. Раскладываю мокрое нижнее белье в изножье своей койки, чтобы оно высохло, затем встаю, держа в руках свои грязные вещи. Итан в больших наушниках, его глаза закрыты, а голова покачивается в такт музыке. Райдер пишет кому-то, возможно, своей девушке.
– Эй, я думала, что корзина с грязной одеждой в ванной, но не смогла ее найти.
Райдер смотрит на меня, но не задерживает взгляд.
– Корзина в кладовке справа.
Хм. Странно. Я могла поклясться, что парень относил мою одежду в ванную ранее.
Запихиваю грязные вещи в почти пустую корзину и направляюсь в гостиную, изо всех сил стараясь прикрывать грудь предплечьями. Я ни за что не смогу всю ночь держать руки скрещенными на груди. На сегодняшнее шоу мне придется надеть мокрый бюстгальтер.
– Холодно?
Смотрю на Райдера, который не смотрит на мои сиськи, но он улыбается, словно посвящен в какую-то тайну. Может быть, это из-за того, что я прикрываюсь, сложив руки на груди. Или просто заботливый вопрос. Я ловлю себя на том, что готова анализировать каждое слово, которое слетает с его губ.
– Почему спрашиваешь?
Парень кивает на мою голову.
– Твои волосы мокрые и с них капает на свитер.
Так оно и есть.
– Как думаешь, может быть, мне удастся где-то достать толстовку?
Райдер немного выпячивает свою пухлую нижнюю губу и кивает, а затем спрыгивает с дивана. Направляется к одному из четырех узких шкафов рядом с койками и возвращается с теплой черной толстовкой большого размера. С красной символикой «Всемирной Лиги Борцов» впереди.
– Вот. Подумал, что тебя, возможно, уже тошнит от всех этих фанатских вещей.
Он одалживает мне свою толстовку?
– Это уж точно. Спасибо. – Выхватываю ее у него из рук, и когда делаю это, парень опускает взгляд на мои сиськи.
Пока пытаюсь натянуть толстовку, Райдер поворачивается ко мне спиной, чтобы дать мне немного уединения. Мое лицо вспыхивает румянцем от того, что должно быть простым обменом, но кажется странно интимным. Может быть, потому, что это уже второй раз, когда парень одалживает мне одежду, словно он полон решимости прикрыть меня. Согреть и защитить.
Когда Райдер снова садится и смотрит на меня, он ухмыляется, и в его глазах светится мужская гордость.
– Лучше?
Или, может быть, парень просто самодовольный придурок, который знает, что только что одержал верх, предоставив мне то, в чем я нуждалась. По крайней мере, тот не заставил меня умолять.
– Намного. – Несмотря на то, что Итан находится с нами в одной комнате, мне кажется, что мы с Райдером одни. Я прочищаю горло. – Ты фанат «Всемирной Лиги Борцов»?
Он медленно кивает, его взгляд прикован к моему.
– А ты?
– Не сказала бы, что я фанат. Хотя видела несколько боев. – Стивен частенько таскал меня в спортивные бары по вечерам боев. Он объяснял мне все, что происходило на экране. Различные боевые приемы, статистику своего любимого бойца.
Не могу больше ни секунды выдерживать взгляд Райдера. От того, как он смотрит, у меня покалывает в животе, а я по опыту знаю, что именно с этого начинаются плохие решения.
– Что там за дверью?
Он следует за моим взглядом до запертой двери в задней части автобуса. Что бы ни находилось за ней, оно занимает почти половину размера автобуса. Я представляю себе, что это какая-то шикарная спальня с кроватью королевского размера и тоннами мягких подушек.
– Студия.
– Шутишь?
– Нет. – Райдер улыбается. – На всякий случай, если придет вдохновение, и мы захотим что-нибудь записать.
– А нельзя просто записать на бумаге, чтобы не забыть?
– Можно, но слова и заметки на бумаге не продадут песню. Если мы запишем ее, даже такую незначительную деталь, как припев или последовательность аккордов, мы сможем немедленно поделиться ею с нашим лейблом, а не ждать, пока вернемся домой и все запишем.
– И барабаны тоже есть? – Я изучаю дверь, гадая, не тесно ли там со всем оборудованием.
– Да. Хочешь посмотреть?
Хочу. Я действительно очень хочу.
– Думаю, ничего лучшего не остается.
Райдер, даже глазом не моргнув на мое язвительное замечание, встает и жестом приглашает меня следовать за ним. Мы намного ближе, когда стоим у входа в студию, так близко, что я чувствую запах его одеколона. На нем джинсы классического покроя – не слишком обтягивающие, не слишком свободные – черные кеды и черная футболка. Обычный парень, но от него исходит запах рок-звезды.
– Подвинься на секунду, – говорит он, мягко прижимая тыльную сторону ладони к моему плечу, чтобы аккуратно подвинуть меня в сторону. Потом протягивает руку над моей головой, и его футболка задирается, открывая выцветший, поношенный, толстый кожаный ремень и идеальную полоску подтянутых косых мышц, обтянутых загорелой кожей. Парень вытаскивает ключ из выступа деревянной отделки и улыбается.
– Ш-ш-ш, никому не говори.
От его шепчущего голоса в этом замкнутом пространстве у меня по рукам бегут мурашки, и я благодарна за толстовку, потому что он этого не видит. Повернув ключ и решительно дернув ручку, Райдер открывает дверь и включает свет.
Я чувствую, как у меня отвисает челюсть, но ничего не могу с этим поделать.
– Удивительно, правда? – Парень ходит по комнате размером двадцать на двадцать футов, нажимает какие-то кнопки, после чего загудели динамики, включает больше света, и студия полностью освещается. Оживает.
– Раньше это был автобус Джесси. Он превратил главную спальню в студию. Здесь довольно тесно, но для работы места достаточно.
В этой комнате нет ни одного окна, пространство от пола до потолка утыкано оборудованием. Гитары висят на стенах, барабанная установка расположена в дальнем углу. Здесь даже есть профессиональные микрофоны и небольшая панель управления.
– Вы записываете здесь альбомы?
Райдер потирает затылок, оглядываясь по сторонам.
– Нет, оборудование не настолько продвинуто, но мы можем проиграть треки, записать джем-сешн… – Он снимает со стены пару черных барабанных палочек и проскальзывает за установку. – Довольно хорошие воспоминания остаются в этой комнате во время тура.
Без предупреждения он бьет в барабаны обеими руками, обеими ногами, и каждая конечность делает что-то свое. Удары отражаются от стен в небольшом пространстве, заставляя крошечные волоски на моей шее вставать дыбом. Парень играет без усилий, словно мог бы делать это даже во сне, но звук… Звук безупречен.
– Что это такое?
– А? – Райдер перестает играть.
– Что ты играешь?
– Ах, это? – Он сразу возвращается к музыке. И можно подумать, что это так же просто, как поставить одну ногу перед другой. Эта мелодия не похожа ни на что, что я когда-либо слышала. Как он так быстро передвигает ноги? Райдер перестает играть. – Группа «Раш». Нил Пирт – чертов виртуоз. Он делает эти триоли… – Парень возвращается к игре, его нога быстро прыгает по педали, заставляя басовый барабан мурлыкать, прежде чем снова останавливается. – Это его фишка, и это так трудно сделать, но он… – Райдер ухмыляется и качает головой. – Извини, ты наверное не хочешь обо всем этом слышать.
Парень кладет палочки на малый барабан.
– Нет, все в порядке. Мне нравится.
Впервые я вижу, чтобы Райдер казался застенчивым. Он проводит рукой по волосам и смотрит на меня так, словно извиняется.
– Давай поговорим о тебе. Пять лучших любимых групп.
Я все еще немного ошарашена этой комнатой, поэтому мне требуется минута, чтобы обдумать его вопрос. Мысленно возвращаюсь к своему телефону, к тому, что было в верхней части моего плейлиста.
– Мне нравятся разные вещи. Я бегаю под «Металлику», «Блинк-182» или Дрейка. – Я не упоминаю о своей любви к музыке Джесси.
Парень поднимает брови, словно приятно удивлен.
– Когда пытаюсь расслабиться, то слушаю что-нибудь из «Мотаун». – Моя кожа начинает гореть, и я говорю себе, что это потому что на мне свитер и толстовка, а не признаюсь в том, что, возможно, немного нервничаю из-за того, что признаюсь в своих музыкальных предпочтениях гению музыки.
– Довольно разнообразный вкус. – Райдер изучает меня своими голубыми глазами. – Мне это нравится, – замечает он шепотом.
– Кроме кантри. Я не фанат.
– Нет? Даже Гарта Бруксили или старого Джорджа Джонса?
Закусываю губу между зубами и качаю головой.
– Нет.
– Почему?
– Не знаю, это просто… музыка белых людей.
Хорошее настроение исчезает, и выражение его лица сменяется замешательством, может быть, даже разочарованием.
– Музыка белых людей?
Я закатываю глаза.
– Ты знаешь, что я имею в виду.
Парень качает головой.
– Не знал, что музыка делится по цвету кожи.
– Да ладно тебе, Райдер, сколько цветных людей поют музыку кантри?
– Музыка – это единственное, что способно объединить все слои общества, независимо от пола, социально-экономического статуса, расы. Как ты объяснишь, что все футбольные мамочки слушают Снуп Догга и Доктора Дре?
– Да, но…
– Никаких «но». – Райдер встает и подходит ближе, его глаза задумчиво изучают мои. – Прежде чем мы расстанемся, я собираюсь научить тебя, по крайней мере, ценить музыку кантри.
Выдыхаю напряжение, которое скрутилось в моей груди.
– Это невозможно.
Парень ухмыляется.
– Посмотрим.
Сегодняшнее шоу было похоже на другие. Толпа подпевала каждой песне, и в какой-то момент я задалась вопросом, если бы Джесси и группа прекратили играть и ушли со сцены, закончила бы толпа шоу самостоятельно?
Моя работа водоноса на самом деле означает, что я сижу слева от сцены и заменяю каждую бутылку с водой, которую выпивают, выливают на головы или бросают в толпу. На самом деле, это подобие работы, и я чувствую себя полезной, так что это лучше, чем ничего.
После того, как Райдер заканчивает их последнюю песню, вся группа прекращает играть на одной заключительной ноте. Джесси кричит благодарности толпе. И огни гаснут. Парни сходят со сцены мокрые от пота и под кайфом от адреналина. И, как и прошлой ночью, меня угощают демонстрацией Райдера без рубашки с полотенцем. Это быстро становится моей любимой частью ночи.
Я жду за кулисами с Брентом, Таем и телохранителем по имени Макс, пока парни принимают душ, а Ория собирает их грязную, потную одежду в сумку.
Итан выходит первым, на его лице все еще отражается отблеск эйфории от выступления.
– Черт возьми, чувствую себя отлично. Мы направляемся в Денвер, но завтра у нас выходной, и я планирую воспользоваться этим в полной мере. – Он плюхается на диван рядом со мной и принимает пиво от Тая. – Ты в деле? – спрашивает он меня.
– Не уверена, что именно это за собой влечет.
– Давай пойдем в клуб. – Итан пожимает плечами, словно это так просто.
– У меня нет удостоверения личности.
Парень подозрительно прищуривает глаза.
– Сколько тебе лет?
– Достаточно взрослая, чтобы ходить в клуб.
– Двадцать два?
– Нет.
– Двадцать четыре?
– Нет.
– Двадцать пять?
– Двадцать семь.
– Ого. – Парень придвигается ближе ко мне. – Достаточно взрослая.
– Чтобы выпить? – У меня такое чувство, что он говорит о чем-то другом.
– Ты достаточно взрослая для многих вещей, – шепчет он у моего плеча.
– Итан!
Оба наших взгляда устремляются на Райдера, который, кажется, появляется словно из ниоткуда. Он в своих фирменных мешковатых штанах и футболке, которые тот надевает после концертов или перед сном. Парень не сводит глаз со своего товарища по группе.
– Пошли. Автобус ждет.
Итан не может быть настолько глуп, чтобы не почувствовать напряжение не только в языке тела Райдера, но и в его голосе. Может быть, они поссорились после шоу? Что бы ни случилось, Райдер, кажется, сердится, когда Итан протягивает мне руку и сверкает своей мегаваттной улыбкой.
– Могу я проводить тебя до автобуса?
– Хм, конечно. – Я беру его за руку и позволяю парню поднять меня на ноги.
Его хватка крепка, словно Итан хотел бы продолжать держаться за руки всю дорогу до автобуса, поэтому я высвобождаю пальцы из захвата и засовываю ладони в карман спереди моей одолженной толстовки. Только тогда я замечаю, что Райдер поворачивается спиной и выходит из комнаты.
РАЙДЕР
Возвращаюсь в автобус, мой телефон в кармане взрывается от текстовых сообщений, которые, как я догадываюсь, от Рейчел. Последние несколько дней мы мало общались, и должен признать, что перерыв был приятным.
Достаю телефон и вижу двенадцать новых сообщений. Четыре из них с фотографиями, и все от Рейчел. В Лас-Вегасе уже почти полночь, так что скорее всего она возбуждена и одинока. Дерьмо. Я просматриваю сообщения, притворяясь, что не слышу, как Джейд и Итан смеются на диване напротив меня, пока пьют пиво и обсуждают интересные факты о фильмах.
