Текст книги "Эльфийские войны"

Автор книги: Дуглас Найлз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Этим пятистам всадникам удавалось удерживать все бреши. К тому времени, как полуденные тени начали удлиняться, Кит заметил, что атака людей ослабевает. Один из отрядов пехоты, спотыкаясь, отступил, и в первый раз не нашлось свежего формирования, чтобы занять его место в строю. Казалось, гул боя немного утих, а затем Кит увидел, как другой отряд людей, с топорами, разворачивается и покидает поле сражения. Все больше людей отступали из рядов нападающих, и вскоре могучие полки Эргота потоком устремились через поле обратно к своим позициям.

Кит устало пошатывался в седле, подозрительно всматриваясь в спины бегущих солдат. Неужели все кончено? Неужели Гончие победили? Он взглянул на солнце – до заката оставалось еще добрых четыре часа. Он знал, что ночью люди атаковать не рискнут. Способность эльфов хорошо видеть в темноте была одним из самых убедительных доказательств превосходства старшего народа над его противниками. И все же не позднее время было причиной отступления людей, ведь именно сейчас они начали особенно сильно теснить эльфов по всему фронту.

Подошел утомленный Парнигар. Кит видел, как лошадь разведчика зарубили под ним в разгар боя. Генерал узнал своего долговязого сержанта, хотя лицо и одежда Парнигара были покрыты грязью и кровью убитых врагов.

– Мы их сдержали, господин, – доложил он, и лицо осветила недоверчивая улыбка. Однако он тут же нахмурился и покачал головой. – Однако погибли триста или четыреста солдат. Этот день нам кое-чего стоил.

Кит оглядел изможденные, но стойкие ряды Гончих. Копейщики высоко держали оружие, лучники были готовы стрелять, пехотинцы точили клинки, пользуясь короткой передышкой. Формирования были построены по-прежнему, но теперь строй их поредел. Позади каждого отряда лежали ровные ряды безжизненных тел, укрытых одеялами.

«По крайней мере, мертвые могут отдохнуть», – подумал Кит, ощущая усталость. Снова он взглянул на людей – они по-прежнему беспорядочно бежали. Многие достигли линии деревьев и исчезали под сенью листвы.

– Господин! Господин! Время настало. Ты должен понимать это!

Кит обернулся – к нему галопом несся Кенкатедрус. Эльфийский ветеран придержал коня около генерала и жестом указал на бегущих врагов.

– Возможно, ты и прав, – вынужден был согласиться Кит-Канан. Он увидел, что пять тысяч эльфов из Сильваноста собрались в стройные ряды, готовые броситься в атаку по первому его слову. Это был шанс нанести смертельный удар, который заставит врага откатиться назад до самого Каэргота.

– Быстрее, господин, – они скрываются! – Кенкатедрус, нетерпеливо нахмурив брови, указал на оборванных людей, сбившихся в кучу, словно овцы, и бегущих в укрытие – отдаленный лес.

– Отлично – в атаку, преследуйте их! Но стерегите свои фланги!

– Теперь они должны последовать за нами!

Конь генерала Гиарны кружился на месте среди рядов отступающих, многие из которых хромали и были покрыты кровоточащими ранами – их поддерживали более крепкие товарищи. И в самом деле, армия Эргота заплатила ужасную цену за атаку, длившуюся целый день, – и это была лишь подготовка к настоящей битве, запланированной генералом.

Генерал не обращал внимания на людские страдания. Напротив, со зловещим выражением он вглядывался в эльфийские позиции на противоположной стороне покрытого грязью поля. Пока никакого движения – но они должны пойти в наступление. Он был уверен в этом, и уверенность наполняла его черное сердце жаждой крови.

Гиарна бросил короткий, острый взгляд назад, в сторону маленькой палатки, где скрывалась Сюзина со своим зеркалом. Да проклянут боги эту шлюху! Как в разгар боя могла ее сила оставить ее? Почему сейчас – сегодня?

Генерал с подозрением нахмурился, но у него не было времени размышлять о ненадежности своей любовницы. Сюзина являлась ценным орудием, и будет жаль, если она больше не сможет служить ему.

Возможно, как она и заявила, напряжение страшной битвы оказалось для нее слишком сильным, чтобы она смогла сконцентрироваться. А может быть, присутствие генерала, нависшего над ней, напугало женщину. Генерал Гиарна хотел застращать ее, как и любого, кто находился под его командованием. И все же, если так легко можно лишить ее сил, то полезность Сюзины не так уж велика.

Не важно – по крайней мере, сейчас. Битву еще можно выиграть с помощью оружия. Главное – заставить эльфов поверить, что люди разгромлены.

Пульс генерала Гиарны участился – он заметил движущийся через поле строй.

– Эльфы Сильваноста, в атаку!

Капитан уже отвернулся от командующего. Резервные отряды двинулись вперед ускоренным маршем, пробираясь через бреши в рядах кольев оборонительной линии. Отряды Гончих, усталые и потрепанные, освобождали путь атакующим, чьи сверкающие лики и блестящее оружие составляли резкий контраст с грязными, окровавленными толпами вокруг. И, тем не менее, Гончие приветственно закричали, когда Кенкатедрус повел свои войска в наступление.

– В атаку!

Лошадь его нетерпеливо гарцевала, Кенкатедрус размахивал мечом и подгонял своих солдат вперед. Но войскам не нужны были уговоры. Весь день они смотрели, как их соотечественники гибнут от рук алчных дикарей, а теперь у них появился шанс отомстить.

Люди в панике бросали оружие, щиты, шлемы и в отчаянии ударялись в бегство. Они разбегались в разные стороны под натиском эльфов, удирая в рощи или заросли кустарника в поисках любого укрытия.

Воины Сильваноста преследовали врага, двигаясь плотным строем. Редкие воины, вооруженные мечами, вырывались из организованных рядов, чтобы добить людей, спрятавшихся среди деревьев.

Но даже сейчас было ясно, что основная масса солдат сбежит – так быстро они отступали. Эльфы не могли угнаться за ними. Наконец Кенкатедрус приказал своему отряду перейти на быстрый шаг, давая эльфам возможность отдышаться, – они приближались к первому большому участку леса.

– Лучники, на фланги! – Кит-Канан не знал, почему он отдал такой приказ, но внезапно понял, как уязвимы окажутся пять тысяч эльфов в том случае, если это уловка. Кенкатедрус и его полк уже ушли примерно на полмили вперед от основной массы армии.

Два отряда эльфов, каждый около тысячи, – самые меткие стрелки – поспешили вперед.

– Копья – в центр!

Кит-Канан послал вперед еще один отряд, состоявший из самых опытных воинов, вооруженных смертоносными пиками длиной пятнадцать футов с острыми, как бритва, стальными наконечниками.

– Кавалерия! Ко мне!

Третья команда заставила гордых эльфийских всадников броситься к своему командиру. Кит-Канану казалось теперь, что Кенкатедрус и его отряд находятся в смертельной опасности. Он должен догнать его и оказать поддержку.

Сопровождаемый своими телохранителями, командующий, огибая строй, повел кавалерию вперед к правому флангу отряда Кенкатедруса. Эльфийские стрелки приготовили оружие. Позади них звенели пики. Все ли он сделал, что было в его силах, чтобы обеспечить наступление?

Кит чувствовал какую-то опасность – словно вечерний воздух зловеще сгущался вокруг него. Он внимательно прислушался, вгляделся в линию деревьев впереди, пристально изучил местность справа и слева, насколько мог видеть.

Ничего.

Но все же кое-кто из его эльфов почувствовал то же – неопределенное предвестие чего-то ужасного, жуткого и неотвратимого. Воины нервно сжимали оружие. Лошади Гончих беспокойно всхрапывали на скаку.

Затем в воздухе разнесся глухой рокот, подобный грому. Вначале он напоминал отдаленный бой барабанов, но в сознании Кит-Канана он мгновенно превратился в звук оглушительного взрыва.

– Сигнал к отступлению! – закричал он трубачам, бросая взгляд налево, затем направо. Где, во имя богов?

Он увидел, что они приближаются, подобно волне, бегущей по бурой траве, до самого горизонта, с обеих сторон – неисчислимые легионы людей верхом на грохочущих лошадях, они с тяжелым топотом неслись по открытой равнине, приближаясь стремительно, словно ветер.

Резко затрубили горны, и Кит увидел, что Кенкатедрус уже разгадал ловушку. Эльфы Сильваноста бегом возвращались к позициям Гончих. Но было ясно, что им уже не успеть.

Лучники и копейщики отчаянно выступили вперед, готовясь защищать своих товарищей. Они осыпали кавалерию людей дождем стрел, длинные пики, словно лес, выросли перед стрелками, преграждая путь нападающим.

Но у эльфов Сильваноста такой защиты не было. Кавалерия Эргота с грохотом врезалась в их позиции, и отряд за отрядом эльфийская пехота падала под натиском жестоких копыт и острой, бесчувственной стали.

Копейщики и лучники медленно отходили назад, продолжая обстреливать врага смертоносными стрелами, каждый из их залпов сотнями косил всадников. Но тысячи за тысячами наступали люди, топча траву, уничтожая отставшие полки.

Кит-Канан повел своих всадников к флангу наступающих, не думая о том, что на каждого из его эльфов приходилось по десять-двадцать человек. Мечом он вышиб из седла ухмыляющегося бородатого человека. Вокруг ржали и вставали на дыбы лошади, и через несколько мгновений два отряда кавалерии смешались, каждый солдат сражался с врагом, попадавшимся ему под руку.

Новая кровь полилась на землю, уже насыщенную алой влагой. Кит увидел, что вражеский воин направил окровавленное копье прямо ему в сердце. Один из его преданных телохранителей бросился вперед, спрыгнув с седла, и острие вонзилось ему в горло – он принял на себя удар, который оказался бы смертельным для командира. Охваченный порывом ненависти, Кит пришпорил Киджо и ринулся вперед, яростно снося врагу голову с плеч. Фонтаном брызнула кровь, словно какой-то отвратительный гейзер, тело повалилось с седла и, еще не достигнув земли, исчезло в хаосе рукопашной.

Кит видел, как пал второй верный телохранитель, его сразил мечом всадник, проворно ускакавший прочь. Вокруг кипел безумный бой, лилась кровь, ржали лошади, умирали люди и эльфы. Если бы у Кит-Канана было время задуматься, он пожалел бы, что заставил свою кавалерию покинуть позиции и спешить на помощь Кенкатедрусу. Сейчас уже казалось, что обоим отрядам суждена гибель.

Кит-Канан в отчаянии оглядывался, ища эльфов Сильваноста. Он увидел их сквозь толпу сражавшихся. Под предводительством мрачного Кенкатедруса эльфийский резервный отряд бился, стараясь вырваться из смертельной западни. Наконец они нарушили свой ровный строй и бросились вперед сквозь море людской кавалерии к позициям Гончих, где их ждало спасение.

Хоть это казалось невозможным, многие из них достигли своих. Они пробирались через плотную стену кольев, падая на руки товарищей, а обратившая их в бегство кавалерия, словно море, бушевала снаружи. Дюжинами, сотнями они, хромая, спотыкаясь и уклоняясь от ударов, пробирались к товарищам; наконец число их достигло двух тысяч, включая Кенкатедруса. Капитан хотел было вернуться и ринуться в бой, в заранее обреченной на неудачу попытке спасти остальных солдат, но его удержали два старших сержанта.

Лучники тоже отступили, и на поле боя, в ловушке, остались лишь всадники. Отдельные отряды, эльфийской кавалерии прорывались через море людей, стремясь найти укрытие на своих позициях. Однако сам Кит-Канан, который вел их в атаку, оказался теперь окружен со всех сторон врагами.

Рука его сделалась словно свинцовой от усталости. Кровь из раны на лбу заливала глаза. Шлем упал – его сшиб удар щита какого-то человека. Его верные гвардейцы – те, кто еще оставался в живых, – сражались плечом к плечу с ним, но было ясно, что для них все уже кончено.

Люди отступили на некоторое расстояние, чтобы избежать разящих эльфийских клинков. Кит-Канан и группа эльфийских всадников числом около двух дюжин, задыхаясь, ловили ртом воздух – их сжимало смертельное кольцо, более тысячи вражеских копейщиков, пехотинцев и лучников.

С возгласом отчаяния он швырнул свой меч на землю. Оставшиеся в живых эльфы немедленно последовали его примеру.

Когда на равнины, наконец, опустилась тьма, люди прекратили атаковать позиции эльфов. Кенкатедрус и Парнигар знали, что лишь наступление ночи предотвратило полный разгром. Они понимали также, что истощенная армия должна отходить – сейчас же, еще до того, как полностью стемнело.

Им необходимо скрыться за стенами Ситэлбека рано утром, прежде чем смертоносная людская кавалерия обрушится на них. Всех Гончих может постичь судьба эльфов Сильваноста.

Эльфийским командирам казалось, что более страшной катастрофы произойти не могло. Гнетущее отчаяние охватило их, словно туча, когда они узнали самое худшее: Кит-Канан, их главнокомандующий и вдохновитель Гончих, исчез – возможно, попал в плен, но вероятнее всего, был убит.

Воины шли, повесив головы и волоча ноги, направляясь к стенам Ситэлбека – своему убежищу и своей тюрьме.

Вскоре после полуночи начался дождь, он лил всю ночь и продолжал лить после наступления серого, хмурого рассвета. Несчастная армия, наконец, достигла Ситэлбека, и в мрачный, дождливый день, около полудня, ворота его захлопнулись за последним из Гончих.

После битвы

Сюзину разбудил лейтенант арбалетчиков в бронзовом шлеме с приказом генерала явиться к нему. Женщина почувствовала смутное облегчение оттого, что генерал Гиарна не пришел к ней лично. На самом деле она не видела его с того момента, как битва достигла решающего момента и большая часть эльфийской армии попалась в его ловушку.

Ей стало легче с прошлой ночи, когда она боялась, что он придет к ней. Генерал Гиарна часто приводил ее в ужас, но в нем всегда появлялось что-то еще более страшное после того, как он побывал в бою.

Тьма, которая, казалось, всегда жила в его глазах, становилась в такие моменты подобна бездонной пропасти, полной отчаяния и безнадежности, словно его жажда убийства никогда не могла быть утолена. Чем больше крови лилось вокруг него, тем сильнее разгоралась эта жажда.

Тогда Гиарна приходил к ней, словно какой-то паразит, безразличный к ее чувствам, не подозревающий об их существовании. Он причинял Сюзине боль, а когда все было кончено, грубо отшвыривал ее прочь – его собственная жажда бушевала по-прежнему.

Но после этой битвы, самой великой победы в его жизни, Гиарна держался в стороне от женщины. Прошлым вечером она рано удалилась на покой, умирая от желания взглянуть в зеркало, узнать, что с Кит-Кананом. Она ужасно боялась за него, но не осмеливалась воспользоваться своим волшебством из-за страха перед генералом. Гиарна не должен знать о ее растущем увлечении Кит-Кананом.

Сюзина торопливо оделась и прихватила свое зеркало, надежно спрятанное в обитой войлоком деревянной шкатулке, затем пошла вслед за офицером вдоль рядов палаток к жилищу генерала Гиарны, сооружению из черного шелка. Лейтенант отогнул полог, пропуская ее, и она вошла, моргая после темноты.

А затем ей показалось, что мир взорвался.

В палатке находилась группа грязных эльфов-пленных, многие были покрыты ранами, они стояли, беспокойно наблюдая за происходящим. Их было около дюжины, каждого стерег бдительный воин с мечом; но взор Сюзины сразу же устремился к Нему.

Она узнала Кит-Канана с первого взгляда, и ей стоило огромных усилий сдержаться и не подбежать к нему. Сюзина жаждала смотреть на него, касаться его – этого зеркало не могло ей позволить. Она подавила желание отшвырнуть прочь часового с мечом.

Затем женщина вспомнила о генерале Гиарне. Лицо ее вспыхнуло, на лбу выступила испарина. Генерал внимательно наблюдал за ней. Усилием воли приняв холодное, отстраненное выражение, она обернулась к нему:

– Ты приказал мне явиться, генерал?

Казалось, взгляд командующего пронизывает Сюзину насквозь, и от этого взгляда ей стало так страшно, что сердце ее сжалось. Глаза его зияли, словно две черные бездны, угрожающие пропасти, и ей захотелось немедленно отступить прочь от края.

– Допрос продолжается. Я хочу, чтобы ты наблюдала, как они отвечают, и проверяла, правду ли они говорят. – Голос его был подобен порыву ледяного ветра.

Сюзина заметила тело еще одного эльфа. Он вытянулся лицом вниз на ковре, устилавшем палатку, и по крошечной ранке у него на затылке можно было определить, куда его ударили кинжалом.

Оцепенев, Сюзина подняла взгляд. Кит-Канан был вторым с края цепочки, он стоял около того места, где совершилось убийство. Он не обращал на нее внимания. Эльф, находившийся между ним и убитым, с угрюмым выражением, за которым скрывался страх, смотрел на эрготианского генерала.

– Ваши силы! – требовательно спросил Гиарна. – Сколько солдат охраняет крепость? Есть катапульты? Баллисты? Ты расскажешь нам обо всем.

Последние слова были приказом, а не вопросом.

– Гарнизон крепости – двадцать тысяч воинов, и еще больше находится в пути! – выпалил пленник, стоявший рядом с телом. – Есть еще волшебники и жрецы…

Сюзине не нужно было зеркало, чтобы понять, что он лжет; по-видимому, генералу Гиарне тоже. Он хлопнул в ладони, и охранник, стоявший позади приговоренного пленника, ударил его мечом. Клинок пронзил шею эльфа, и из-под подбородка несчастного с бульканьем хлынул фонтан крови.

Следующий охранник, стоявший за Кит-Кананом, подтолкнул своего пленника в спину, заставив того выпрямиться; взгляд генерала устремился к нему. Но лишь на мгновение – затем командующий презрительно осмотрел весь ряд пленников.

– Кто из вас занимает какую-либо должность? – спросил генерал, изучая ряд оставшихся в живых эльфов.

И тут Сюзина впервые осознала, что на Кит-Канане нет никаких знаков отличия. Он был одним из безымянных эльфийских кавалеристов. Гиарна не узнал его! Это открытие придало ей смелости пойти на риск.

– Мой генерал, – быстро произнесла она, слыша свой голос словно со стороны. – Могу ли я поговорить с тобой – так, чтобы не слышали пленные?

Гиарна взглянул на нее, сверля глазами. Что в них было – раздражение или что-то более мрачное?

– Хорошо, – резко ответил он и, взяв ее за локоть, вывел из палатки.

Сюзина ощупала шкатулку с зеркалом, на ходу подыскивая слова.

– Они явно готовы умереть за свое дело. Но возможно, при небольшом терпении я смогу сделать их полезными для нас… живыми.

– Ты можешь сказать мне, говорят они правду или нет, но что толку, если они собираются умирать с ложью на устах?

– Но у меня есть еще зеркало, – настойчиво сказала она. – Если у меня будет спокойное место и немного времени – времени получше изучить одного из пленных, – я могу попробовать применить нечто большее, чем простой допрос. Я смогу заглянуть в их мысли, узнать тайны, которые они никогда не откроют тебе.

Генерал нахмурился, и его черные брови сомкнулись.

– Отлично. Я позволю тебе попробовать. – Он отвел ее обратно в палатку. – С кого ты начнешь?

Стараясь успокоить биение сердца, Сюзина повелительным жестом указала на Кит-Канана и сухо приказала охранявшему его солдату:

– Привести его в мою палатку.

Она избегала смотреть на генерала, боясь, что эти черные глаза парализуют ее, подозревая или обвиняя. Но он ничего не сказал. Он лишь кивнул стражнику, стоявшему за Китом, и воину рядом с ним, тому, который только что убил эльфа. Двое охранников вытолкнули Кит-Канана вперед, и следом за Сюзиной они покинули шелковую палатку генерала.

Они очутились между двумя палатками, высокими сооружениями из холста, загораживавшими их от остального лагеря. Она шла, затылком чувствуя его взгляд, и наконец, больше не могла сопротивляться желанию обернуться и взглянуть на него.

– Чего ты от меня хочешь? – спросил он, удивив ее полным отсутствием страха в голосе.

– Я не причиню тебе зла, – ответила Сюзина, почувствовав внезапный гнев при виде его ответной усмешки.

– Пошел, ты! – пробурчал один из солдат, выступая вперед и взмахнув мечом перед носом Кит-Канана.

Кит-Канан протянул руку проворно, словно атакующая змея, схватил стражника за запястье, и клинок отклонился от его лица. Держа человека за руку, эльф резко ударил его в пах. Воин, задыхаясь, осел на землю.

Его товарищ, воин, убивший эльфа в палатке, на мгновение открыл рот в замешательстве – и это мгновение оказалось для него последним. Кит вырвал меч из руки упавшего воина и тем же движением пронзил глотку врага. Тот рухнул на землю, беззвучно шевеля губами в попытке кричать.

При падении шлем скатился с головы воина, и длинные светлые волосы рассыпались по плечам.

Кит опустил меч, готовый проткнуть шею стонущего солдата, которого он ударил. Затем что-то его удержало, и он лишь заставил стражника замолчать, убедительно ткнув острием его горло.

Обернувшись к убитому, Кит с любопытством осмотрел тело. Сюзина не шевелилась. Она наблюдала за ним с восхищением, едва осмеливаясь дышать, глядя, как он носком сапога откинул прочь светлые волосы.

Ухо мертвеца было длинным и заостренным.

– В вашей армии много эльфов? – спросил он.

– Нет, немного, – быстро произнесла Сюзина. – Большинство из них – торговцы и фермеры, которые жили в Эрготе, они хотят поселиться на равнинах.

Кит внимательно взглянул на Сюзину. Было что-то такое в этой женщине из Эргота…

Она стояла, скованная не столько страхом, сколько волнением. Он сейчас сбежит, покинет ее!

– Благодарю тебя за то, что ты невольно спасла мне жизнь, – сказал он, прежде чем устремиться за угол ближайшей палатки.

– Я… Я знаю, кто ты! – произнесла она едва слышным шепотом.

Кит-Канан снова остановился, разрываясь между необходимостью бежать и возраставшим интересом к этой женщине и тому, что ей известно.

– Тогда спасибо, что не выдала меня, – сказал он с коротким поклоном. – Почему ты?…

Сюзина хотела рассказать ему, что внимательно наблюдала за ним долгое время с помощью зеркала. Теперь она смотрела на него самого, и он оказался прекрасным, гордым, стройным – она и не представляла его таким. Она хотела попросить его забрать ее с собой – прямо сейчас, – но вместо того язык присох у нее к гортани, а мозг парализовал страх.

В следующее мгновение эльф исчез. Прошло еще несколько минут, прежде чем женщина смогла закричать.

Ликование, которое чувствовал Кит-Канан после бегства, исчезло сразу же, как только ворота Ситэлбека захлопнулись за ним и укрыли его за мощными стенами. Украденная лошадь, спотыкаясь от усталости, остановилась, и эльф соскользнул на землю.

Но, несмотря на истощение, он не забывал о женщине, давшей ему шанс бежать. Ее лицо, окруженное ореолом огненных волос, оставило неизгладимый отпечаток в его памяти. Он не знал, увидит ли ее когда-нибудь.

Над Кит-Кананом вздымались высокие стены, утыканные заостренными бревнами. Вокруг он видел лица своих воинов. Раздались неуверенные приветственные крики, но потрясение от поражения повисло над Гончими, словно тяжелый покров.

За последний год Ситэлбек сильно разросся, расползаясь по окружающим полям, и теперь он протянулся более чем на милю в поперечнике. Центральная крепость представляла собой каменное строение в эльфийском стиле, с высокими остроконечными башнями. Вокруг крепости теснилось множество домов, лавок, бараков, постоялых дворов и других зданий, окруженных лабиринтами стен, блокгаузов и боевых площадок.

Крепость была построена в виде нескольких концентрических кругов. Внутри имелись колодцы, обеспечивавшие постоянное снабжение города водой. Провиант – главным образом зерно – хранился в просторных амбарах и силосных башнях. Запасы стрел и горючего масла в огромных чанах располагались вдоль стен. Большая часть армии Кит-Канана благодаря поспешному отступлению под командованием Парнигара нашла убежище за этими стенами.

И, тем не менее, когда армия Эргота готовилась окружить крепость, Гончим оставалось лишь ждать.

Кит-Канан шел мимо своих воинов, направляясь в штаб, который он разместил в сторожке у главных ворот. Глядя в расширенные, застывшие глаза Гончих, он ощущал напряжение и страх, граничивший с отчаянием.

Кроме воинов, здесь были женщины и дети. Многие женщины происходили из людей, дети их были полуэльфами – это были жены и отпрыски западных эльфов, из которых образовалась армия Гончих. Кит разделял их печаль так же искренне, как и горе эльфийских женщин – здесь их было еще больше.

Он понимал, что всем им придется урезать свой рацион. Осада явно продлится до осени, а может быть, люди сумеют удержать город в кольце всю зиму.

Глядя на детей. Кит ощутил острую боль. Он не знал, сколько из них увидит следующую весну.