Текст книги "Рабы «Microsoft»"
Автор книги: Дуглас Коупленд
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
3
ИНТЕРИОРНОСТЬ
СУББОТА
(несколько недель спустя)
Мы уехали с работы на несколько часов раньше, чтобы успеть на хэллоуиновское барбекю, которое Итан устроил в своем понтовом доме в Сан-Карлосе. Итан – наш президент и главный исполнительный директор, мистер «Работайте, негры, солнце еще высоко!».
На барбекю пришла целая команда сотрудников Apple. Итан хотел оценить их «нанимабельность».
Вечеринка ничем не отличалась от обычных компьютерных тусовок, беседа текла в привычном русле: братья Менендес,[49]49
Братья Менендес (Menendez) – преступники, которые застрелили родителей ради получения наследства. В 1993 г. суд над ними транслировался по телевидению.
[Закрыть] пассажирская и военная авиация, кого взяли на работу и кого уволили. В воздухе, правда, витала некая мрачность: кто-то вспоминал шутку из «Монти Пайтона» про лягушек в шоколаде, кто-то рассказывал о своих фискальных горестях. Люди из Apple пытаются заслужить увольнение, чтобы получить компенсацию, и все хотят выглядеть как можно бесполезнее. Бред, конечно.
А еще они все волнуются, что потребители плохо примут PowerPC и не станут покупать Newton, что Apple сольется с Motorola или IBM и потеряет индивидуальность… Да, тяжелая у них жизнь.
– Какие-то они… будто и не программисты, – сказал Тодд в костюме Атласа (плавки Speedo и прикрепленный к плечу глобус. Выпендрежник). – Полная противоположность Microsoft. Нам рассказывали об Apple совсем другое.
– Послушай, приятель! Ты просто увидел, что происходит, когда никакой Билл не держит людей в узде! – вмешался Итан. Он изображал Доллар – зеленое лицо, зеленый парик Джорджа Вашингтона (вообще-то парик Мэрилин Монро, сбрызнутый цветным лаком для волос). – Без харизматика во главе компания обречена.
Эти ребята из Apple действительно какие-то депрессивные, грустно согласились мы. Мы ожидали совсем другого, хотя стараемся Не Терять Веру. Вот бы кто устроил нам экскурсию по кампусу!
Здесь, в Долине, нет того, кто заправляет всем и вся.
Нет Билла.
Анархия в мягкой форме. К этому надо привыкнуть.
Итак, президент «Ооп!» – отрицательный персонаж. Ну… пикантно отрицательный. Вкрадчивый – хорошее слово? Белозубый, всегда при параде – Карла называет таких «нерды-приманки». Почему-то Итан уделяет мне много внимания и делится секретами. Не знаю, то ли радоваться, то ли поискать экзорциста.
Мы устроились под горящим гавайским факелом, воткнутым в землю у апельсинового дерева.
Карла сказала:
– Знаешь, Итан уже трижды был миллионером, а потом банкротом. Ему всего тридцать три. Таких здесь человек триста, и у всех выработался иммунитет к деньгам. Они уверены, что деньги просто сыплются дождем.
Декодируя жизнь Итана, мы одновременно отряхивали друг друга – наши костюмы бандитов из «Заводного апельсина» были усыпаны семенами травы.
Я ответил:
– В Итане есть не то чтобы оксюморон, но все-таки противоречие: он как большегрузный трейлер с рекламой косметики на боку. Не могу объяснить лучше. Вся Кремниевая долина – один сплошной оксюморон. Нерды – богатые и модные. Я даже не определился, симпатичен мне Итан или нет. Он совсем не такой, как мы. Другой архетип.
Костюм Итана навел нас на мысль о деньгах. Мы пришли к выводу, что, если бы на долларовой монете было изображение Мэрилин Монро, монета пользовалась бы куда большей популярностью.
– А если заменять монетой пять долларов, – вставила Сьюзен, подходя к нам от жаровни-хибаси, – пусть на ней сделают Элвиса.
В этом году Сьюзен пошла по пути наименьшего сопротивления и оделась как байкерша. Она страшно разозлилась, когда узнала, что программист на ассемблере из General Magic, к которому она клеилась весь вечер, женат.
Сьюзен глотнула шардоне прямо из бутылки, сорвала с дерева неспелый апельсин и заявила:
– Если вы про Итана, общаться с ним – это… Ну, как спать с мужчиной, который не знает, что делать в постели, но уверен, что он круче яиц. Трет в одном месте и думает, что нашел твою Волшебную Точку, а на самом деле только раздражает, и все.
У Сьюзен напряженные отношения с Итаном. Не сексуально напряженные, а просто напряженные.
Вечеринка начала сбавлять обороты. В возникшей паузе Карла заметила:
– Тебя не удивляет, что Майкл приехал без костюма, а выглядит так, будто он в костюме?
Она права. Бедный, чудаковатый Майкл.
Итан присел с нами под дерево и рассказал, как он познакомился с Майклом после его таинственной поездки в Купертино. Это случилось в ресторане «Чили» на бульваре Стивенс-Крик, в нескольких кварталах от Apple. Бульвар Стивенс-Крик – улица-коридор из четырех полос, где живописно разместились франшизы разных ресторанов и головные офисы компьютерных компаний (все цвета металлик).
– Майкл вычеркивал из меню гласные… – с улыбкой вспоминал Итан. – Как выяснилось, он проверял читаемость текста при ограниченной информации. А когда я увидел, что он заказывает дюжину тортилий, сальсу и соус «Тысяча островов» впридачу, то понял: не все так просто. О, как я был пр-р-рав!
– Майкл станет твоей золотой жилой девяностых? – догадалась Сьюзен.
– Надеюсь, что да – и вам того желаю, мисс Акция!
Мы зашли в дом погреться. Большая комната у Итана выкрашена белой эмалью, а под потолком, по периметру, висит штук сто банковских камер наблюдения семидесятых годов производства (как в фильме «Грязный Гарри»). Все камеры жужжат, вращаются и посылают информацию на стену сине-белых телевизоров с притушенными экранами. Мечта охранника.
– Я когда-то встречался с художницей из Калифорнийского университета в Санта-Крузе, она занималась инсталляциями, – объясняет всем Итан.
Дом у него небольшой, зато в Сан-Карлосе. Мне кажется, Итану приятно об этом сообщать.
Городок Сан-Карлос, который находится чуть южнее Пало-Альто, называют Нердвиллем. Самая большая проблема Сан-Карлоса – олени. Они съедают все розовые побеги и почки с деревьев.
– Есть у нас один парень, который продает бутылки с мочой пум из зоопарков. Эту мочу разбрызгивают по двору, чтобы отпугивать оленей. Типа, на, приятель, нюхни! – Итан показал нам бутылочку с прозрачной желтоватой жидкостью. – Я вложил деньги в одну биотехнологическую компанию, которая пытается обхитрить кишечную палочку, чтобы та производила феромоны пумы.
Для Итана нет полумер. На его руке красуются часы Patek Phillipe стоимостью около двух миллионов иен (куплены в Токио, в квартале Акихабара – нирване нердовского потребления, где все указатели на трех языках: японском, английском и русском). Итан говорит, что каждый раз, когда он смотрит, сколько времени, его затраты амортизируются.
– Я уже дошел до пяти долларов шестидесяти пяти центов за раз. Если я начну смотреть на часы каждый час до две тысячи двадцать третьего года, стоимость взгляда снизится до десяти центов.
На блендере Итана все девять режимов размечены распечатанными на лазерном принтере этикетками (шрифт Franklin Gothic, седьмой кегль):
1) Сон
2) Фильм в самолете
3) Диснейленд в двадцать пять лет
4) Иностранный фильм с субтитрами
5) Фильм в кинотеатре с системой Dolby
6) Обед с Д. Геффеном[50]50
Дэвид Геффен (David Geffen) – известный миллиардер и голливудский продюсер («Интервью с вампиром», «Битлджус»).
[Закрыть] и Б. Диллером[51]51
Барри Диллер (Barry Diller) – известный телевизионный магнат, участвовавший в создании кинокомпании Fox. В конце 1992 г. покинул Fox и перешел в бизнес ИТ.
[Закрыть]
7) Диснейленд в десять лет
8) Аневризм
9) Спонтанное возгорание
Еще у Итана ужасная перхоть. Увы, жизнь – это вам не реклама. Мы с Карлой полчаса пытались придумать необидный сценарий на тему «Скажите знакомому, что у него перхоть», но так и не смогли. Странное дело: в остальном Итан выглядит безупречно.
Четвертый час ночи. Мы только вернулись от Итана. Сегодня мы «летим в Австралию» – это кодовое обозначение безумного тридцатишести– или сорокавосьмичасового программерского забега. Надо подготовить программу к встрече Итана с рисковыми инвесторами.
Пришло письмо от Эйба:
Вы всетаки уехали…
А я думал, не соберетесь. Как можно так ЛЕГКО бросить Майкрософт?!? Тут классно. Весной будет дробление акций.
Кто ваш Билл?
Хочу дать об’явление на локальной бибиэске. Странно как-то жить одному. Уже месяц…
Зацени:
КОСМОС!
Нет, не последний рубежь а просто жилье космических масштабов. Уникальное предложение! Редмонд, 5 минут до Майкрософта. Королевская роскош семидесятых. Звук Dolby ТНХ. Адирондакское кресло из лыж. Батут. Свой санузел. Дом. животные – не вопрос. 235 долл.
Кстати, ты знаеш, что лего выпускает пластмассовый пылесос в форме попугая, которым можно собирать рассыпанные блоки?
ВОСКРЕСЕНЬЕ
Сегодня мы с Итаном колесили по Кремниевой долине и рассматривали парковки: в каких компаниях люди работают по воскресеньям. Итан говорит, это самый верный способ определить, в какую компанию стоит вкладывать деньги. «Где программеры потеют, там инвесторы толстеют».
Карле не нравится, что мы с Итаном скорешились. Мол, он меня портит. Я успокаиваю ее, что всю юность просидел за компьютером и никогда не смогу догнать «не-нердов», которые все это время жили полнокровной жизнью.
Карла говорит, что «испорченные» нерды – самые ужасные, потому что они превращаются в Марвинов и вызывают проблемы планетарных масштабов. (Марвин – это такой персонаж из мультика про Багса Банни, который хотел взорвать Землю, потому что она заслоняла ему Венеру.)
Чуть не забыл! Сегодня ехали из кафе по Арастрадеро-роуд. Закат был убийственный, почти в буквальном смысле: мы так залюбовались розово-оранжевым небом, что чуть не разбили машину. У дома моих родителей на Ла-Креста-драйв я вообще потерял дар речи. От Сан-Матео на севере и до самого Гилроя на юге горы Контра-Коста светились изнутри, как фонарики на веранде. На склоне Маунт-Гамильтон блестела обсерватория, а ангар дирижаблей был похож на умирающего Зефирного Великана из «Охотников за привидениями». Грандиозно!
Мы наслаждались зрелищем с покатого балкона – покатого, потому что рыхлый песчаный грунт под этими старыми домами дает осадку. Полы коробятся, двери еле закрываются. Мы бросали игрушки Мисти, маминому золотистому ретриверу, купленному (точнее, купленной) два года назад. Из Мисти хотели сделать собаку-поводыря, но она провалила экзамен, оттого что слишком ласковая. Ну, а мы не против такого недостатка!
Приятный такой, домашний момент получился.
Карла тоже ведет дневник, но записи у нее очень короткие. Однажды в качестве примера она показала мне запись о нашем переезде в Калифорнию. Вот что она написала:
«Поехали в Калифорнию. В Южном Орегоне за обедом Дэн нарисовал на салфетке робота. Я спрятала салфетку в сумку».
Точка. Ни слова о том, что мы обсуждали. Я называю ее дневник «сокращенным набором команд».
ПОНЕДЕЛЬНИК
Мы с Карлой взяли отгул (на R&R, «отдых и восстановление сил») и поехали за сорок миль в Сан-Франциско, в симпсоновский бар «Торнадо». Там крутят «Симпсонов» по четвергам. Правда, потом я сообразил, что сегодня не четверг, а понедельник, значит, «Симпсоны» накрылись медным тазом. Вечно я путаю даты… Ничего, переживу: скоро их начнут показывать каждый вечер по всем второсортным каналам, и так до конца света.
Мы выбрали не тот съезд (в Сан-Франциско это непростительная ошибка: там до сих пор не восстановили дороги после землетрясения восемьдесят девятого года, и связки между сто первой и двести восьмидесятой ужасно пустые, огромные и недостроенные) и заблудились. В конце концов нас вынесло в Hoy-Вэлли. Не район, а МЕЧТА. Хотя вообще Сан-Франциско вкладывает всю энергию, которая причитается дорожному строительству, в (еще раз услышу это слово – закричу)… информационную супермагистраль.
Кстати об информационной супермагистрали: мы официально договорились нанести телесные повреждения всякому, кто употребит сей проклятый термин всуе. Злости не хватает!
По дороге из аэропорта открывается, пожалуй, самая уродливая надпись в мире. Гигантскими белыми буквами: «ЮЖНЫЙ САН-ФРАНЦИСКО, ИНДУСТРИАЛЬНЫЙ ЦЕНТР». Это ж как надо было свихнуться, чтобы превратить прекрасный горный склон в выставочный стенд? Даже жаль этого гения.
– Если бы «индустриальный» заменили на «постиндустриальный», надпись имела бы хоть какой-то смысл, – заключила Карла.
Короче говоря, бар «Симпсонов» мы так и не нашли и заехали в кофейню в Мишн-Дистрикт.
Сан-Франциско – настоящий богемный тессеракт: по улицам ходят татуированные юристы, которые слушают первый альбом Germs.[52]52
The Germs – американская панк-рок группа из Лос-Анджелеса, образована в конце семидесятых. Их первый (и единственный) студийный альбом (GI) считается образчиком хардкорного панка.
[Закрыть] Народ здесь очень молодой, совсем как в Microsoft. Целый мир людей нашего возраста. Именно поэтому в Сан-Франциско так много кабаков, хипстерских кафе и дешевых забегаловок. Город ощущается как множество райончиков: те же компьютерные локалки, только в крупном масштабе.
Надо сказать, здешняя технологическая продвинутость меня впечатлила. Подключены все. Если будущему историку вздумается реконструировать местную кафешку на заре Эпохи Мультимедиа, ему понадобится вот что:
• побитые ноуты, украшенные наклейками со сноубордов и бананов Chiquita
• плохонькая стереосистема начала восьмидесятых (владелец точки сделал себе апгрейд)
• бэушная некомплектная мебель
• дурная масляная живопись (вагинальные мотивы, взрывающиеся глаза, гвозди, торчащие из комьев полузасохшей краски)
• пробковая доска объявлений (бумажные сообщения!)
• угрюмые и, как правило, укуренные студенты
• тела со множественным пирсингом
• несколько реликтов восьмидесятых в черных кожанках и с выкрашенными в черный волосами
• флаеры в ночные клубы
Парковка в Сан-Франциско – сущий кошмар. Мест нет в природе. Мы решили, что в следующий раз места привезем с собой. Надо изобрести такие портативные, скатывающиеся в рулон – как переносные ямы в мультиках. Или «освободитель стоянок» в баллончике, чтобы избавляться от лишних машин. Безумие какое-то. В конце концов мы помолились Рите, языческой богине парковочных мест и счетчиков и направили луч парковочной кармы прямо в горы. В награду мы получили четырнадцать великолепных футов пустого асфальта. Ах ты, Рита-шалунья!..
Узнал сегодня новое слово: «интериорность». Это когда ты в чьей-то голове.
У Майкла новое хобби. Он сидит на веранде перед бассейном и смотрит, как автомат для уборки бассейнов фирмы Polaris соскребает со дна полусгнившие листья эвкалипта. Ковыляющий по дну уборщик очень похож на робота R2D2 из «Звездных войн». Скоро они с Майклом станут лучшими друзьями.
Чуть не забыл: еще у нас есть еврососед по имени Анатоль. Узнав, что неподалеку поселились коллеги-нерды, он начал регулярно к нам заглядывать. Раньше Анатоль работал в Apple, поэтому мы терпим его присутствие, ведь он – кладезь всяческих сплетен и прочего фольклора этой компании. Правда, он еще и ведет себя как классический европеец, весь на понтах (мы таких типов называем «водолазочниками», хотя они не всегда в водолазках). Если бы Анатоль работал в Microsoft, то тоже курил бы под дождем.
Он заявил, что, когда Джон Скалли во время речи Клинтона перед Конгрессом сел рядом с Хиллари, все поняли, что Apple перестала контролировать ситуацию. (Лично я тогда подумал: круто!) Потом Анатоль поразил нас еще больше. Оказывается, у руководителей Apple не было плана Б на случай, если они проиграют дело «о впечатлении и ощущении». Они даже не сомневались в победе. Сейчас одна надежда на PowerPC.
Мы предупредили Анатоля, что лучше не заводить об этом разговор с Багом, но оказалось, что они уже пообщались, и Баг проявил полное равнодушие. Баг теряет корни! Совсем размяк на югах.
Еще Анатоль говорит, что в Apple нет сотрудников. Есть «пока сотрудники». А мы-то думали, что у них сплошные небожители и «версии один-ноль»! Правда, как часто бывает со сплетнями, рассказы Анатоля еще больше разжигают наше любопытство. Нам так хочется побывать в Apple, что слюнки текут – но никак не подворачивается возможность. Анатоль нам помочь не может. Наверное, он сжег за собой мосты. Подделал отчет о расходах?
Анатоль, конечно, еще и гений. В Кремниевой долине гауссова кривая распределения IQ, как в Microsoft, начинается со ста тридцати, быстро поднимается, выходит на плато в районе ста пятидесяти пяти, и только потом (!) падает. Впрочем, Долина – не один-единственный оруэлловский технокомплекс Microsoft, а целый агломерат городов, населенных яйцеголовыми педантами. Я же говорю: фантастика.
Баг нечаянно сказал «информационная супермагистраль», и мы нанесли ему телесные повреждения.
ВТОРНИК
С деньгами напряженка.
Привлечение инвестиций – долгий, сложный и полный конфликтов процесс, где побеждают оптимизм и умелое очковтирательство. Я вынес отсюда по крайней мере одну важную мысль: все стартапы дерутся за добычу. К счастью, Майкл и Итан решили, что мы будем заниматься только R&D, «исследованиями и разработкой», а реализацию поручим другой компании. Так нам не придется нанимать спецов по продажам и отстегивать на маркетинг. Правда, на создание самого программного продукта тоже нужны средства.
Сьюзен это напрягает больше остальных. Быть может, именно поэтому они с Итаном постоянно грызутся. Итан говорит, что все, мол, в ажуре, а Сьюзен кипит от злости.
Сегодня Итан сказал, что Кремниевая долина – самое «деньжистое» место на земле. Пожалуй, он прав. Здесь все вертится вокруг $$$… ВСЕ. В Microsoft мы о деньгах особо не думали. Ну, заглядывали в WinQuote – а вот в Долине за деньги дерутся постоянно.
Поскольку капиталовложениями нас еще не завалили, мы работаем в доме моих родителей.
Наш офис – южный конец дома, точнее, общая комната (в эпоху, когда общество поощряло многодетные семьи, ее назвали бы «игровая»). Теперь здесь царит очаровательный бедлам, который мы прозвали «Лабиринт-2». «Два» по аналогии с «Биосферой-2», потому что атмосфера здесь почти анаэробная. А «Лабиринт» – потому что это и вправду большой лабиринт, где мы возимся среди всяких бумаг, как песчанки в коробке из-под салфеток. К тому же Майкл прикрепил к стенкам офиса старый лабиринт из желтой пластмассы (копил детали, наверное, всю сознательную жизнь) и проинсталлировал туда своих песчанок по кличке Пи и Си. Теперь мы работаем и слушаем, как Пи и Си гоняют по лабиринту. Карле нравится этот дизайн, потому что он напоминает мультик, где бурундучков заперли на консервном заводе. Теперь Карла и Майкл постоянно усовершенствуют лабиринт и на этой почве подружились.
«Лабиринт-2» завален: самоклеющимися листочками, ксерокопиями, рекламной продукцией, газетами, корпоративными отчетами, спецификациями, распечатками и всяким мусором, а также до предела зачитанными компьютерными журналами, бюллетенями и таблоидами («Microprocessor Report», «California Technology Stock Letter», «Red Herring», «SoftLetter», «Multimedia Business Report», «People» и «The National Enquirer»). Такое чувство, что если засунешь руку в этот ворох бумаги, то вытащишь ожерелье из шести розовых и пульсирующих детенышей песчанок. «Безбумажный офис»… Ха!
Еще у нас стоит бильярдный стол с графическими станциями SGI, мониторами MultiSync, учебниками по программированию, опять-таки распечатками, коробками из-под еды на вынос, катушками, кабелями, фломастерами со стирающимися чернилами и калькуляторами.
Рядом с «папиным баром» (обит кожзаменителем и уставлен безделушками для любителей «мартини пьянствовать») груда учебников по компиляторам, пара мониторов и программатор СППЗУ. Там же несколько коробок диетической колы и пластовой пастилы. (Кстати, у меня на рабочем месте порядок; почти не поцарапанная майкрософтовская награда «Ship-It!» гордо покоится под пластмассовой моделью боинга-747.)
И так понятно, что повсюду расклеены картинки из комикса «За гранью». Мне кажется, программисты – тайная часть жизненного цикла этого комикса. Он размножается с нашей помощью, как вирус в организме «хозяина». Сьюзен утверждает, что мы всего лишь устройства для репликации «За гранью». Что ж, такая точка зрения на человечество тоже имеет право на существование.
И наконец, у нас есть два огромных дивана для «полетов в Австралию».
Мама довольна нашей скромной арендной платой, а я добираюсь на работу за полторы минуты (мы с Карлой заняли одну из комнат для гостей).
Главный недостаток «Лабиринта-2» – вентиляция, которая, мягко говоря, не блещет. Тодд называет наш воздух «свежезакупоренным». Мы бы чаще открывали дверь на задний двор, но Итан не хочет, чтобы в технику пробрались пыль и насекомые. Или мамин золотой ретривер Мисти.
А еще в «Лабиринте-2» имеются:
• мультяшные четырехпалые перчатки
• игрушечное оружие Nerf всех видов и калибров
• двадцать четыре кофейные кружки с логотипом Донны Каран (долго рассказывать)
• банка кофе без кофеина с этикеткой «666»
• гоботы-трансформеры
• дверные шторы из стеклянных бус, как у Роды Моргенштерн из «Шоу Мэри Тайлер Мор»
• пакетики травяного чая и прочие чайные парафеналии
• несколько геймбоев
• три белых доски размером 4x8 футов
• пирамида банок из-под диетического 7-Up
• обширная коллекция манги
• коллекционные фигурки из второго «Терминатора»
• термос с Флиппером[53]53
Флиппер – кличка дельфина, героя цикла фильмов (первый был снят в 1963 г.) и сериалов (1964–1968, 1995) о приключениях детей и дельфина.
[Закрыть]
Мы просиживаем на работе как минимум двенадцать часов в день, причем на складных стульях с веранды (из коричневой и белой пластмассы), так что наши спины в полном ауте. Вот вам и эргономика (Боже, спасибо Тебе за шиацу!). Иногда раздается резкий системный звук, а за ним гомеровское «Доу!» (или кто-то шепчет: «Дерьмо!», или: «Собака!»). Наши музыкальные вкусы не сходятся, поэтому мы сидим в тишине или слушаем плееры.
Мы пишем сразу две версии «Ооп!», для винды и для мака. Майкл придумал классные описания графики, искусственного интеллекта, игрового интерфейса и озвучки (если она будет). Все новаторское, надо будет патентовать. А мы нужны Майклу, чтобы претворить его мечту в реальность.
Должности в стартапе у нас такие:
Майкл – главный архитектор. Основная идея принадлежит ему. Кроме того, он пишет алгоритмы графики и моделирования. Майкл управляет «инженерами-строителями», то есть нами.
Итан – президент, главный исполнительный директор и начальник производства. Его дело – привлекать инвестиции, подыскивать компанию, которая займется выпуском и реализацией нашей продукции, и вести текущие дела фирмы. В компаниях обычно есть финансовый директор, но у нас на него нет денег. Итан сам занимается оплатой счетов, бухгалтерией, налогами, закупкой оборудования и т. п.
Баг отвечает за базу данных и систему ввода-вывода. Другими словами, за то, как «Ооп!» будет сохранять информацию на жестком диске и считывать ее. Процесс очень сложный, как раз Багу по вкусу.
Тодд – наш «дизеринг-мен». Он работает над графическим движком и драйверами принтера. (Чтобы распечатывать графику, ее надо конвертировать в формат вывода.)
Я и Карла пишем кроссплатформенную библиотеку классов, чтобы игра «Ооп!» работала под любой ОС. Я занимаюсь Windows, Карла – Mac.
Сьюзен – дизайнер пользовательского интерфейса. Она отвечает за «впечатление и ощущение», внешний вид программы и все такое. Как полицейский, она зорко следит за нашими с Карлой кодами и не дает нам рассинхронизироваться.
Мама коллекционирует камни. Звучит странно – да и на самом деле странно. На веранде уже собралась небольшая горка булыжников. Спрашиваю маму, почему ей нравятся эти камни, а она отвечает:
– Не знаю, они какие-то особенные.
А если ей скоро пропишут какие-нибудь таблетки? Камни-то совсем не красивые. Я пытаюсь понять, что такого мама в них нашла. Безрезультатно.
Мы с Карлой, как я уже сказал, работаем над одним и тем же, только в разных ОС.
– Как раз в тему, – говорит Карла. – Ведь Windows скорее мужского пола, а Mac – женского.
– Почему это? – насторожился я.
– Ну, Windows как система по сути неинтуитивна… Иногда даже антиинтуитивна. Это так по-мужски: купить себе компьютер с Windows, а потом потратить уйму времени, чтобы изучить бредовые команды и прочитать тысячу диалоговых окон, для того чтобы просто поставить более жирную точку. Мужчины привыкли слушаться других, они выполняют ненужные команды и думают, что сделали выгодную покупку, потому что сэкономили двести баксов. А женщины стремятся к эффективности и элегантности. Macintosh позволяет им передвигаться по цифровой вселенной именно так, как им хочется, не засоряя свой банк памяти ненужной информацией. Думаю, многие женщины раньше считали себя «неспособными к компьютерам» именно потому, что компьютер с Windows – безмозглый. А система Macintosh дала им возможность не только больше зарабатывать, но и осваивать технологии, которые были для них запретными. Например, для меня.
* * *
Помните, как в конце «Зеленого сойлента» Чарльтон Хестон кричит: «Зеленый сойлент – это люди!!!»? Так вот, сегодня, когда Анатоль рассказывал нам про работу в Apple, мне хотелось закричать: Apple – это Microsoft!!!
Оказалось, что атмосфера на кампусе и там, и там почти одинаковая, что эти корпоративные культуры, хоть и твердят о своей противоположности, на самом деле отличаются не больше, чем «Тайд» от «Ариэля».
Анатоль провел с нами весь день и составил на доске большой список сходств и различий Apple и Microsoft.
Прилагаю.
Microsoft / Apple
MS: Все ждут, когда «созреют» акции
Ap: Все ждут, когда их уволят
MS: Кампус
Ap: Кампус
MS: Сотрудники думают о деньгах
Ap: Сотрудники понимают, что создают «версию один-ноль»
MS: Майкрософт-Уэй, д.1
Ap: Инфинит-Луп, д.1
MS: Билл
Ap: Аналогов нет
MS: Зависть к Apple
Ap: Зависть к Microsoft
MS: Скучные на вид корпуса
Ap: Красивые корпуса
MS: эстетичная обстановка
Ap: эстетика обстановки постольку-поскольку
MS: Самые классные кафетерии
Ap: Самые классные игрушки для нердов
MS: Футбольные поля
Ap: Сад скульптур
MS: Автомагистраль 520
Ap: Автомагистраль 280
MS: Intel
Ap: Motorola
MS: Средний возраст сотрудников: 31,2 года
Ap: Средний возраст сотрудников: 31,9 года
MS: Серый лексус
Ap: Белый форд-эксплорер
MS: С трудом придумывают новое, но хорошо развивают идеи
Ap: Хорошо придумывают новое, но с трудом развивают идеи
MS: Никого не увольняют
Ap: Никого не увольняли пока не начались сокращения
MS: Странные названия должностей на визитках
Ap: Странные названия должностей на визитках
MS: Зловещая, как в «Бегстве Логана»,[54]54
«Бегство Логана» (Logan’s Run) – научно-фантастический фильм-антиутопия по роману У. Нолана и Дж. Джонсона. Снят в 1976 г. В XXIII в. людей, достигших тридцати лет, уничтожают. Несмотря на нелестные отзывы критиков, фильм приобрел культовый статус.
[Закрыть] атмосфераAp: Зловещая, как в «Бегстве Логана», атмосфера
MS: Неуклюжий симбиоз с IBM
Ap: Неуклюжее объединение с IBM
MS: Штат – 13 200 человек
Ap: Штат – 14 500 человек
MS: Нанятых в 1991–1992 гг. переводят из отдела в отдел
Ap: Нанятых в 1988–1989 гг. (прямо из вузов) выгоняют
Начинается дробление акций. Акции продаются по ликвидационной стоимости – срочно покупайте!
Правда, на экскурсию в Apple нас так никто и не пригласил.
Сегодня выдался один из таких дней, когда на солнце тепло, а в тени сразу замерзаешь.
