Текст книги "Против течения. Интеллектуальная история свободной торговли"

Автор книги: Дуглас Ирвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Дуглас Ирвин
Против течения. Интеллектуальная история свободной торговли

Douglas IRWIN

AGAINST THE TIDE

The Intellectual History of Free Trade

Princeton University Press

Princeton, New Jersey

Книга издана при поддержке Фонда Фридриха Науманна (Германия)

Перевод с английского

Научный редактор: Гр. Сапов

Электронное издание на основе печатного издания:

Против течения. Интеллектуальная история свободной торговли / Д. Ирвин; пер. с англ. под науч. ред. Гр. Сапова. – Москва; Челябинск: Социум, 2020. – 440 с. – ISBN 978-5-244-01219-4. – Текст: непосредственный.

© Мысль, 2020

© 1996 by Princeton University Press

Слова признательности

В течение столетий экономисты-теоретики и другие интеллектуалы обсуждали достоинства экономической политики свободной торговли. Задачу, которую призвана решить предлагаемая читателю книга, мы видим в том, чтобы дать последовательное изложение истории свободной торговли. При этом свободная торговля понимается как теоретическая доктрина, и в книге мы прослеживаем ее эволюцию с античных времен до эпохи Адама Смита и экономистов классической школы, после чего разбираем все главные направления дискуссий, в ходе которых против политики свободной торговли было выдвинуто великое множество возражений и которые не прекращаются до настоящего времени. При этом я руководствовался принципом Джорджа Стиглера, призывавшего всех исследователей истории экономической мысли ставить во главу угла идеи и концепции, а не отдельные персоналии. Я стремился также написать такую книгу, которая была бы одновременно и относительно небольшой по объему (учитывая гигантский период, который она должна охватывать), и более или менее понятной для тех, кто не является экономистом (хотя во второй половине книги основной упор делается как раз на экономико-теоретические построения).

В ходе реализации этого замысла мне помогали множество друзей и коллег, и я рад выразить им свою признательность. Я очень благодарен Джагдишу Бхагвати – не только за его комментарии к части рукописи этой книги, но и за то, что в течение многих лет он вдохновлял меня, обсуждая со мной вопросы, имеющие отношение к предмету книги. Неоценимую помощь оказал мне Джон Чипман, который взял на себя труд несколько раз прочитать черновые варианты рукописи. Я хотел бы поблагодарить и других людей, которые любезно уделили мне время и поделились со мной своими комментариями к различным разделам книги. Макс Корден, Доналд Дьюи, Барри Эйхенгрин, Роналд Финдлэй, Джин Гроссман, Адам Клаг, Энн Крюгер и Арвинд Панагария – мне очень пригодились те советы, которыми они меня снабжали. Хочу поблагодарить также Клэр Фридланд за ее помощь в подготовке иллюстраций и поиск фотографий экономистов, о которых идет речь в книге.

Я хочу выразить искреннюю признательность Фонду Линды и Гарри Брэдли (Linde and Harry Bradley Foundation), оказавшему неоценимую финансовую поддержку моей работе в виде гранта, выданного Центру исследований экономики и государства (Center for the Study of the Economy and the State), и отметить содействие его директора, Сэма Пельцмана (Sam Peltzman). Финансовую поддержку оказала также Высшая школа бизнеса (University of Chicago’s Graduate School of Business) Чикагского университета. Помимо прочего, это позволило мне воспользоваться бесценными сокровищами Герберта Фоксвелла (Herbert Somerton Foxwell), завещанными им всем последующим поколениям экономистов, в виде его собрания редких и старинных книг, которое легло в основу фондов Голдсмитовской библиотеки экономической литературы Лондонского университета (Goldsmith’s Library of Economic Literature at the University of London).

Наконец, я хочу поблагодарить мою жену Марджори за ее беспримерное терпение, проявленное ею в ходе длительного времени, в течение которого создавалась эта книга, мою дочь Эллен – за то, что в процессе поиска игр на моем компьютере ни один файл не был удален по оплошности, и мою дочь Кэти за то, что она появилась на свет как долгожданное приложение к создававшейся книге.

Введение

Как бы единодушно доктрина свободной торговли ни отвергалась в сфере политики, она остается несокрушимой в сфере разума.

Фрэнк Тауссиг [1905, 65]

Харри Джонсон однажды написал: «…положение, согласно которому свобода [международной] торговли, вообще говоря, оказывает на экономику более благотворное воздействие, чем протекционизм, представляет собой одну из тех фундаментальных истин, которые экономическая теория должна предлагать в качестве руководящих принципов экономической политики» [Harry Johnson, 1971, 187][1]1
  Харри Джонсон, Harry Gordon Johnson (1923–1977) – знаменитый канадский экономист, работавший, в частности, в Чикагском университете и Лондонской школе экономики, яркий представитель монетаризма, автор работ по международной торговле, один из создателей концепции оптимального импортного тарифа. – Прим. науч. ред.


[Закрыть]. За время, прошедшее с тех пор как Адам Смит сформулировал в «Богатстве народов» свои знаменитые положения о свободе торговли, эта истина выдержала многочисленные испытания. Она продолжает пользоваться поддержкой со стороны подавляющего большинства профессиональных экономистов и сегодня[2]2
  Один из обзоров содержит оценку, согласно которой 95 % опрошенных американских экономистов (и 88 % опрошенных экономистов США, Австрии, Франции, Германии и Швейцарии) выразили полное или частичное согласие с тем, что «таможенные пошлины и импортные квоты уменьшают общее экономическое благосостояние». См. [Bruno Fret et al., 1984].


[Закрыть]. При написании этой книги мы ставили себе целью описать исторический процесс, в ходе которого идея свободной торговли завоевала господствующие позиции в экономической теории, а также описать то, каким образом идея свободы торговли сохраняет свои позиции как интеллектуальная система, которой удалось опровергнуть многочисленные аргументы, выдвигавшиеся против нее на протяжении последних двухсот лет.

Для решения этих двух разных, хотя и связанных между собой задач мы разделили книгу на две части. В первой части обсуждаются причины, по которым экономическая мысль до Адама Смита исходила из широко распространенного убеждения в том, что политика, предполагающая надлежащее использование импортных пошлин[3]3
  Здесь и в дальнейшем используемый автором без пояснения термин «тариф», под которым он всюду понимает пошлины на импортные товары, мы переводим, в соответствии с экономическим и обыденным смыслом контекста, – импортные пошлины. Единственное исключение сделано для давно бытующего в профессиональной литературе термина «оптимальный тариф», под которым также понимаются ставки импортных пошлин. – Прим. науч. ред.


[Закрыть] и других ограничений, накладываемых государством, имеет преимущество перед политикой свободной торговли. Влияние этого воззрения достигло апогея у авторов-меркантилистов XVII столетия. Постепенно на смену убежденности в безусловной пользе торговых ограничений пришел более критический взгляд на эти меры – сперва среди самих меркантилистов, а затем и среди тех, кто, подобно представителям моральной философии и авторам некоторых других течений общественной мысли, использовали для защиты экономической свободы принципиально иную аргументацию. В концу концов прежняя всеобщая убежденность в благотворности ограничений была подорвана Адамом Смитом и другими экономистами классической школы, которые подвергли данную проблему более строгому (по сравнению с ранними авторами) экономико-теоретическому анализу. Адам Смит и экономисты-классики утвердили среди профессионального сообщества убеждение в том, что свободная торговля превосходит протекционистскую политику, предусматривающую ограничение импорта, в качестве средства увеличения экономического богатства. С этого момента в экономических дискуссиях бремя доказывания возлагается на тех, кто защищает торговые ограничения, – ожидается, что это они должны продемонстрировать, каким образом такая политика должна вносить свой вклад в создание богатства соответствующей страны.

Джон Стюарт Милль заметил однажды, что доктрина протекционизма, потерпев поражение в качестве общей теории, стала прибегать к указанию на некоторые частные случаи [Mill (1848), 1909, 920], или, используя более аккуратную формулировку, попыталась отыскать аргументы в свою пользу, указывая на некоторые частные случаи. Во второй части настоящей книги мы расскажем о том, каким образом экономическая теория, лежащая в основе аргументов за свободную торговлю, сопротивлялась или уступала различным аргументам и контрдоводам, выдвигавшимся в период после Адама Смита. С угрожающей регулярностью каждые несколько десятилетий на поверхность общественной жизни извлекается очередной решающий экономико-теоретический аргумент в пользу протекционизма, порождая в среде экономистов-теоретиков очередную волну споров по поводу достоинств и недостатков политики свободной торговли применительно к какому-то очередному частному случаю. Одно время в качестве довода против свободы торговли наибольшую популярность имел аргумент так называемых младенческих отраслей, однако позже было выдвинуто множество других возражений, среди которых одним из последних по времени стал аргумент «стратегической торговой политики», появившийся в 1980-х гг.

Разумеется, в предлагаемой книге рассмотрены вовсе не все без исключения аргументы против свободной торговли, – я предпочел сосредоточиться только на тех дискуссиях об экономических преимуществах свободной торговли, которые считаю наиболее значимыми и содержательными. Вначале я рассматриваю экономико-теоретические возражения против свободы торговли и аргументы в защиту протекционизма, после чего разбираю споры об обоснованности и универсальности указанной теоретической аргументации, которые имели место между сторонниками протекционистских взглядов и теми, кто отстаивал доктрину свободы торговли. Я завершаю данный раздел оценкой той степени, в которой теоретическая аргументация принималась в качестве истинного и значимого инструмента для оценки роли свободной торговли, а также оценкой той степени, в которой эта аргументация отвергалась – либо как не имеющий отношения к практике набор несообразностей, либо по соображениям логической несостоятельности. Особое внимание уделено историческому контексту этих дискуссий. При этом, пытаясь постоянно держать фокус на том состоянии, в котором данная проблема находится сегодня, я старался избегать слишком глубокого погружения в огромный корпус современной литературы по множеству тем, имеющих отношение к излагаемой проблематике.

Если первая часть книги, посвященная происхождению интеллектуальной идеи свободы торговли, по необходимости получилась эклектичной (поскольку в ней рассматривается широкий спектр доводов за и против свободной торговли), то вторая часть книги имеет более узкий характер, – здесь рассматриваются только экономико-теоретические аргументы, выдвигавшиеся против свободной торговли и в пользу протекционизма. Под экономико-теоретической я понимаю такую аргументацию, которая соответствует жесткому экономико-теоретическому критерию, а именно, можно ли при помощи этой аргументации ответить на вопрос, увеличивает или не увеличивает соответствующая экономическая политика агрегированный показатель экономического богатства, определяемого, к примеру, как национальный доход в реальном выражении[4]4
  В главе 12 мы подробно обсуждаем непростые вопросы, связанные с перераспределительными процессами, которые возникают, если в качестве критерия успешности экономической политики рассматривается не экономическое богатство, а экономическое благосостояние.


[Закрыть]. Все споры об экономической теории свободной торговли и доктрине протекционизма вращаются вокруг вопроса эффективности, который формулируется следующим образом: какое влияние та или иная торговая политика оказывает на способность страны использовать ограниченные ресурсы (под ними понимаются первичные факторы производства, т. е. земля, труд и капитал) для производства максимально возможного реального дохода, что, в свою очередь, позволяет экономике такой страны производить максимально широкий спектр благ.

Критики такого узкоэкономического подхода часто утверждают, что критерий богатства является слишком материалистическим и не включает в себя другие, более важные факторы, имеющие социальную природу. Так, в поддержку протекционизма можно привести множество неэкономических доводов, что постоянно и наблюдается в ходе обсуждения мер торговой политики[5]5
  Эти внеэкономические доводы сами по себе вполне допустимы, однако сторонники протекционизма часто утверждают, что протекционизм принесет стране многие выгоды, не упоминая о критерии, используя который они приходят к данному выводу. Вне зависимости от частностей, последовательное использование ими любого стандарта, позволяющего оценивать издержки и выгоды, присущие тому или иному варианту экономической политики, является либо логически уязвимым, либо они пользуются несуществующим критерием.


[Закрыть]. Это множество включает в себя аргументы политического характера (таково, например, обоснование протекционистских мер указанием на то, что они призваны защищать определенные отрасли по соображениям национальной обороны), а также другие аргументы, связанные с достижением неких расплывчатых общенациональных или общих социальных целей (в виде, например, увеличения степени самодостаточности в снабжении определенными товарами). Эти соображения могут быть важными (а могут и не быть таковыми), однако мы не рассматриваем их в предлагаемой книге. Экономическая теория не может в сколько-нибудь значимой мере помочь установить, является достижение таких целей чем-то желательным или нет, хотя она может кое-что сказать об относительных издержках различных способов достижения внеэкономических целей, или, иными словами, он может оценить те или иные инструменты экономической политики[6]6
  См., например, статью [Jagdish Bhagwati and N. Sriniwasan, 1969].


[Закрыть].

Прежде чем продолжить изложение, я должен хотя бы кратко пояснить, что я имею в виду, когда говорю «свободная торговля», поскольку данный термин понимается по-разному. В экономико-теоретических работах свободной торговлей называют такое состояние дел в сфере международной торговли, когда обмен товарами, предполагающий их перемещение через государственные границы, не сталкивается ни с какими искусственными препятствиями и когда, следовательно, цены, с которыми имеют дело продавцы и покупатели внутреннего рынка, совпадают с ценами, определяемыми мировым рынком (с учетом транспортных и других транзакционных издержек). Эти цены отражают относительную редкость и/или относительное изобилие товаров во всем мире и представляют собой альтернативные издержки (издержки альтернативного использования) для фирм и домашних хозяйств данной страны (и следовательно, для страны в целом), так как по этим ценам для торговцев всегда доступен мировой рынок. На практике свободной торговлей называют такую экономическую политику, проводимую нацией-государством по отношению к мировой торговле, при которой торговые барьеры отсутствуют, а именно такую экономическую политику, при которой нет никаких ограничений – ни на импорт товаров из других стран, ни на экспорт на внешние рынки товаров, произведенных в данной стране[7]7
  Более узкое определение свободной торговли, характерное для XIX в., гласит, что правительство не дискриминирует импортные товары, проводя одинаковую налоговую политику и осуществляя другие виды регулирования единообразным образом – т. е. одинаково как в отношении импортных товаров, так и в отношении товаров, произведенных в границах страны. В этом случае режим свободной торговли необязательно означает, что импортные пошлины установлены на нулевом уровне, – это может быть не так, если налоги на внутреннее производство таковы, что местные товары не имеют преимуществ по сравнению с иностранными.


[Закрыть]. Государства, проводящие политику протекционизма, напротив, дискриминируют импортируемые товары, предоставляя привилегии товарам отечественного производства. Как правило, это делается с целью защиты отечественных товаров от конкуренции с иностранными; средством достижения этой цели служат таможенные пошлины, ограничения на количество импортируемых товаров и построение других барьеров на пути импорта. Все эти способы вмешательства в торговлю искажают цены, которые отечественные производители и потребители принимают во внимание при принятии решений, отклоняя их значения от тех, которые формируются на мировом рынке.

В своем монументальном труде «История экономического анализа» Йозеф Шумпетер подчеркивал, насколько важно «резко отделить развитие политики свободной торговли и доктрин свободной торговли от развития анализа, связанного с тем и другим» [Schumpeter, 1954, 370; Шумпетер, 2001, с. 487]. Предлагаемая читателю книга посвящена интеллектуальной истории и представляет собой попытку установить, каким образом экономический анализ может подтвердить или опровергнуть доктрину свободной торговли. Это означает, что предметом данной книги является экономическая теория, связанная с доктриной свободной торговли. Таким образом, предлагаемая работа не является работой по экономической истории торговой политики и не содержит ни описания тех или иных эпизодов торговой политики конкретных стран в конкретное время, ни объяснений, чем была обусловлена та или иная политика, будь то политика свободной торговли или протекционизм. Здесь не затрагивается также интереснейший, но лежащий несколько в иной плоскости вопрос о том, оказывали ли те, кто занимался экономической теорией (или те, кто остался от нее в стороне, зачастую предпочтя ей мрак невежества), хоть какое-то влияние на фактически проводившуюся торговую политику.

Авторы работ, почти полностью сосредоточенные на экономической теории, часто игнорируют конкретные политические и экономические обстоятельства того периода, о котором они пишут. Хотя такая позиция иногда является достаточно спорной – ведь именно наличие конкретных исторических фактов часто вызывает повышенный интерес к историческим работам, – я буду придерживаться именно ее, и я делаю это по двум причинам[8]8
  Несмотря на то что эта позиция образует общую основу моего подхода, я чувствую себя вправе отклоняться от нее, когда для этого возникает подходящий момент. Так я поступаю, например, в главе 13, когда изучение конкретных обстоятельств помогает понять тонкости аргументации Джона Мейнарда Кейнса в пользу протекционизма (и заодно увидеть ограниченность его аргументации).


[Закрыть]. Во-первых, она оправданна уже в силу одного своего удобства – содержание книги по необходимости должно быть ограниченным, иначе она разрастется до неконтролируемого объема. Возможно, для каких-то более конкретных задач знание элементов политического, социального и экономического контекста, в котором формировалась экономическая мысль, могло бы обогатить понимание процессов формирования и распространения идей, о которых идет речь в книге. Однако, как правило, знание этого контекста не является необходимым для того чтобы оценить качество и долговечность экономической мысли и экономической теории, рассматриваемых как набор логических утверждений. Нет необходимости быть в курсе всех деталей конкурентной борьбы в английской торговле текстилем в конце XVII в., чтобы оценить интеллектуальный блеск и оригинальность попытки обосновать политику свободной торговли, предпринятой Генри Мартином в его работе 1701 г. Для того чтобы уяснить, в чем состоит экономико-теоретическое обоснование теории стратегической торговли, нет необходимости знать подробности политических дебатов по вопросам торговой политики, которые велись в 1980-е гг.

Изучение конкретных обстоятельств может привести к появлению нового материала, например посвященного новым идеям и новым подходам к экономической теории. Такое изучение необходимо для того, чтобы установить, является ли данный материал полезным для описания и понимания фактически проводимой политики. Но без концептуальной основы осведомленность о конкретных исторических фактах не может помочь понять природу тех вызовов, с которыми сталкивается существующая теория. Нет никакого способа оценить значимость содержательной экономико-теоретической аргументации, претендующей на какую-либо универсальность утверждений, кроме как постичь логику, лежащую в ее основе. Экономическая теория представляет собой просто-напросто общую логическую систему, на основе которой можно понимать различные экономические явления и оценивать последствия различных вариантов экономической политики. К достоинствам экономической теории относится то, что она прикладывает к реальности определенные стандарты мышления и логики, хотя, конечно, со временем такие стандарты могут изменяться. Возможно, что некое подспудное намерение, проявившееся в написании этой книги, состоит в попытке проследить, какие изменения во времени претерпевает концептуальная схема, образующая основу для оценок торговой политики.

Такой подход к истории экономической мысли можно с полным правом назвать шумпетерианским, хотя сам Шумпетер частенько отступал от него. В «Истории экономического анализа» он писал: «…научный характер исследования не зависит от мотива, по которому оно было осуществлено. <…> Самый упорный классовый интерес может способствовать по-настоящему ценному анализу, равно как самый бескорыстный мотив зачастую не приводит ни к чему, кроме ошибок и банальностей. <…> мотив не имеет ничего общего с объективной сущностью какого-либо положения…» [Schumpeter (1954, 10, 337n); Шумпетер, 2001, 12, 442сн6]). Это обстоятельство нужно постоянно иметь в виду при изучении истории обоснований, дававшихся как политике свободной торговли, так и политике протекционизма, особенно когда речь идет о меркантилистской литературе XVII столетия, поскольку защита собственного интереса была присуща обеим сторонам полемики, и следы этого интереса фигурируют в соответствующей литературе в великом множестве. Данная книга в меньшей степени сосредоточена на том, кто сказал и по каким причинам было сказано нечто; в ней делается упор на том, что именно было сказано, а также на том, продолжает ли соответствующее высказывание быть осмысленным после того, как оно прошло испытание в виде критической оценки, данной ему современными комментаторами и позднейшими учеными.

Применяя экономическую теорию для анализа рассматриваемой доктрины, мы описываем эволюцию идеи свободной торговли хотя бы по той причине, что в ходе просеивания сочинений прежних эпох мы многое узнали о том, каким образом изменялись и накапливались теоретические и концептуальные представления об экономической политике. Полученное нами знание позволяет понять, как появились современные воззрения на вопросы торговой политики, и, возможно, помогает сформулировать некоторые предварительные выводы о взаимоотношениях между экономической теорией и ее приложениями к экономической политике.

При описании дискуссий прошлых десятилетий и веков я буду активно цитировать источники, стремясь передать дух манеры рассуждать и строить аргументацию, характерной для непосредственных участников дискуссий тех времен (я взял на себя смелость осовременить написание слов и – во многих случаях – употребление заглавных букв). В основе книги лежит массив литературы, написанной, как правило, на английском языке. Отчасти это объясняется тем обстоятельством, что экономические исследования свободной торговли (как и дебаты на эту тему) велись, по преимуществу, в Британии. В отдельные эпохи, как, например, в эпоху меркантилизма, экономическая мысль в таких странах, как Франция, Испания и другие, отражала то, что писалось и говорилось в Британии (хотя иногда бывало и наоборот), так что мы не очень много потеряем от того, что в качестве представительной выборки того, о чем говорилось повсеместно, будем использовать лишь английскую литературу. В другие эпохи, как, например, в XIX столетии, Британия играла уникальную роль, выступая мировым центром новаторской экономической теории высочайшего качества. Упор на англоязычную литературу может породить определенное смещение восприятия, если речь идет о мнениях по поводу свободной торговли или о внешнеторговой политике, однако такая односторонняя ориентация не может оказать серьезного искажающего воздействия, если речь идет об изучении экономической теории свободной торговли.

Главный вывод, к которому мы пришли в этой книге, можно было предугадать с самого начала. Адам Смит сформулировал убедительные доводы в пользу свободной торговли в 1776 г., пойдя против господствующего течения тогдашней экономико-теоретической мысли. Его сильная аргументация оказалась убедительной и в более общем плане, получив признание и как универсальное интеллектуальное достижение. С тех пор доктрина свободной торговли неоднократно подвергалась самому тщательному критическому анализу, в ходе которого по ее поводу высказывались весьма серьезные сомнения. При этом идейные основы доктрины свободной торговли устояли под натиском периодически возобновляемых критических исследований. Эти исследования, разумеется, пролили свет на сильные и слабые стороны доктрины свободной торговли, и подчас приводили к появлению важных уточнений этой доктрины. Однако в ходе этого своеобразного судебного разбирательства, длившегося несколько веков, свободная торговля как таковая была оправданна, – после различных оговорок и исключений истинность фундаментального утверждения, согласно которому свободный обмен товарами между странами порождает значительные экономические выгоды, осталась непоколебленной. Таким образом, доктрина свободной торговли и сегодня столь же надежна, как и в прошлом, что характерно для всякого логически истинного экономико-теоретического построения, имеющего своей целью быть чем-то значимым для экономической политики.