Текст книги "Последний трюк"

Автор книги: Дуглас Энефер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Сынок, если эти шулера тебя обчистили, я мог бы дать тебе на дорогу.

При этом он шумно пососал свою трубку.

В моем бумажнике лежали двести десять долларов, – Якима не забрал мои деньги; но мне показалось разумным продолжать играть роль до конца.

– Ну, десятки мне вполне хватит, – согласился я.

Он снял руку с руля, достал деньги из кармана потертой клетчатой ковбойки и протянул мне.

– Дайте мне вашу фамилию и адрес, и я верну их, как только приеду домой, – сказал я.

– Гас Элдон. Ферма "Хай Ридж", Лонгуотер, – старик пошевелил губами, словно собираясь добавить что-то еще, но, видимо, решил, что хватит.

Потом мы лениво болтали о том, о сем, миновали Монтклер, спустились к реке и двинулись в сторону Джерси-сити.

Когда он наконец остановился, я выбрался наружу, перегнулся через сидение, вытащил деньги из кармана и положил их рядом с ним.

Старик невозмутимо смотрел на меня, его козлиная бородка ходила вверх и вниз.

Я сказал:

– Отец..., мне не нужны твои деньги, я...

Он усмехнулся.

– Я это понял, когда ты не назвал себя.

– Меня зовут Шенд, – сказал я. – Дейл Шенд. Я – частный детектив. Я в само деле был в хижине и угодил там в неприятности, только это не имело ничего общего с игрой в покер. Не знаю, какого черта я не сказал вам правды...

Козлиная бородка снова подпрыгнула.

– Сынок, ты все сделал правильно.

– Мне нечего стыдиться, – возразил я, – хотя вы все знаете только с моих слов. Что заставляет вас думать, что я поступил правильно?

– Ну, – рассмеялся он, – я мог бы отвезти тебя в ближайший полицейский участок, чтобы ты там все объяснил шерифу.

– Но вы предполагали, что я что-то скрываю, и тем не менее этого не сделали.

– Совершенно верно.

– А почему?

– Я скажу, – спокойно кивнул он. – Мне шестьдесят девять, и я умею угадать хорошего человека. – Он снова запустил мотор и добавил: – Что бы это ни было, сынок, возможно, когда-нибудь, когда все кончится, тебе захочется приехать ко мне и все рассказать. – Усмешка озарила его морщинистое лицо. – А там у меня предостаточно яблочной водки, и моя старуха не мешает её пить.

– Я обещаю, – сказал я.

Секунду он ещё посмотрел на меня и сказал:

– Мне кажется, ты справишься, сынок.

Потом воткнул первую скорость и уехал.

Я стоял и смотрел, пока фургон не исчез. Почему-то я чувствовал себя одновременно подавленным и ободренным.

2

Когда я вернулся домой, Ненси на привычном посту за коммутатором не оказалось. Я зашагал было к себе, но резко притормозил перед дверью: она была приоткрыта. Может быть, стоило держать свою дверь запертой, но в нашем доме никто не запирает дверей. С другой стороны, мы и не оставляем их открытыми.

А что, если внутри меня с нетерпением поджидает капитан Лу Магулиес? Или комиссия по встрече с последующим устранением в составе Лона Якимы и Блю Гуднайта? Я резким толчком распахнул дверь и вошел, держа пистолет наготове.

В этом не было никакой необходимости. На широкой ручке моего старого дивана сидела мисс Керол Премайс, перекинув одну обтянутую нейлоном ногу на другую. На ней была блузка из жоржета и джинсовый костюм, шляпу она сняла и солнце сверкало на её медных волосах.

– Привет, – сказала она. Ее зеленовато-серые глаза спокойно изучающе меня разглядывали.

– Беглянка вернулась, не так ли? – проворчал я.

Глаза её за стеклами очков сверкнули.

– Звучит угрожающе, – заметила она. – Дейл, разве ты не испытываешь при виде меня восторга?

– Конечно, но я испытал бы ещё больший восторг, если бы узнал, почему ты исчезла.

– Правда?

– Может быть, ты что-нибудь объяснишь загнанному в тупик частному детективу?

– Возможно, я это сделаю, – задумчиво кивнула мисс Премайс. – Но только если ты перестанешь так угрожающе на меня смотреть.

– А если буду?

– Ну что ты будешь делать? – вздохнула она. – Ты выглядишь таким взъерошенным... О, Господи, твоя рука... что, черт возьми, ты сделал с пальцем?

– Я ничего не делал, делали другие.

– Что именно?

– Я расскажу потом. Похоже, я постоянно попадал в такие места, где никто не хотел меня видеть.

– Ну, не все время, – заметила она. – Я была очень рада тебя видеть, когда ты нашел меня связанной.

– Это и стало началом всего, – заметил я и глянул в зеркало над камином. На меня смотрела изможденная небритая физиономия с налитыми кровью глазами. Пожалуй, самая непривлекательная физиономия, которую Шенд мог показать даже спросоня.

– Я собираюсь побриться, умыться и переодеться, – сказал я. – Пока будешь меня ждать, можешь приготовить кофе, тосты и яйца всмятку. Полагаю, ты умеешь готовить яйца всмятку?

Она встала и козырнула мне, почему-то левой рукой.

– Я – старый солдат из Кентукки; я позову тебя, когда они начнут кипеть.

– И не подглядывай, когда я полезу под душ, – сказал я. Пожалуй это было не самое умное, что я мог сказать.

Я принял душ, побрился, сменил белье и костюм и собрался в кухню, когда мисс Керол Премайс просунула голову в дверь, чтобы сказать, что яйца кипят. На какое-то мгновение наши лица оказались совсем рядом. Она поспешно отодвинулась, но я успел почувствовать слабый аромат духов и только что нанесенной пудры.

Она вернулась в кухню и принялась готовить кофе. Я уселся за маленький столик и начал чистить первое яйцо.

– Я могла бы приготовить что-нибудь более существенное, – сказала она. – Я неплохо справляюсь на кухне. Мне бы хотелось, чтобы ты это знал.

– Просто я очень люблю яйца всмятку, – ответил я.

Она протянула мне чашку, взяла себе другую и села напротив.

– Думаю, пора тебе кое-что объяснить, – сказала она.

Я взглянул на неё поверх яйца и коротко кивнул.

Она какое-то время покрутила в руках ложечку для кофе, потом продолжила:

– Ну, я не собираюсь тебя обманывать. Я пришла сюда специально, чтобы поговорить, так что не вижу никаких причин для твоего брюзжания.

– Так я похож на человека, который брюзжит?

Она положила ложку на блюдце и оперлась подбородком на сцепленные пальцы.

– Я не имела в виду брюзжание в прямо смысле слова, хотя ты выглядишь таким рассерженным... Ну ладно, ты хотел бы знать, где я была после того, как мы расстались.

– Действительно хотел.

– Мне нужно было съездить в Денвер. Чисто деловая поездка. Пришло письмо от моих родственников. Они хотели, чтобы я навестила в Денвере больную тетку. Я... Я ничего не знала об убитой девушке из табачного магазина, и только позже узнала о расследовании, которое ведет полиция.

Я закурил, подержал спичку под небольшим углом и смотрел на синий дымок, пока пламя не погасло.

– Керол, – сказал я, – тебе удалось избежать больших неприятностей. Кстати, что сказали в полиции, когда ты вернулась в Нью-Йорк?

Ее лицо просветлело.

– О, офицер, который меня допрашивал, был очень вежлив. Капитан Магулиес и про тебя тоже упоминал. Сказал, что рассчитывает скоро с тобой встретиться.

– Держу пари, он это сделает. Но что он сказал тебе?

– Боюсь, он подумал, что я поступила неверно, прежде всего не обратившись в полицию. Еще он сказал, что это один из вопросов, которые он собирается обсудить с тобой. Господи, надеюсь, из-за этого у нас не будет лишних неприятностей?

– Не больше тех, с которыми мне уже пришлось столкнуться. – Я рассказал ей, что произошло в Нью-Джерси. Она слушала, раскрыв рот.

– Но... но... – начала она.

Я криво усмехнулся.

– Если ты думаешь, чтобы у меня готовы все ответы, так нет.

– И у тебя нет никакой идеи, что все это значит?

– У меня есть несколько соображений, вот и все.

– Ты думаешь, все это как-то связано с тем, что меня связали и в табачный киоск подставили другую?

– Похоже.

– Я... я тоже так думаю. Мне кажется, это как-то связано с кражей ста тысяч долларов.

Я вынул сигарету изо рта и ласково спросил:

– Как ты нашла свою больную тетушку?

Она сняла очки, тщательно их протерла и снова надела, хотя они не особенно в этом нуждались.

– О, ей гораздо лучше... Именно потому я не стала слишком задерживаться в Денвере.

– Это прекрасно, Керол. А как дела с музыкой?

– С музыкой? Да, конечно, – она улыбнулась. – Ты хочешь сказать, что с момента нашей последней встречи у меня не было времени ей заниматься?

– Керол, – тихо сказал я, – ты мне нравишься. Я надеюсь, что ты не впуталась во что-то, о чем мне не рассказываешь.

Мягкие черты её лица неожиданно стали жесткими.

– Дейл, я просто не понимаю, о чем ты... Почему, черт побери...

– Я просто подумал, – сказал я.

Неожиданно она вскочила.

– Я... Думаю, мне пора идти. У меня ещё масса дел. Я... мы... – Она запнулась.

– Давай как-нибудь проведем вечер вместе, – предложил я. – Завтра, или когда тебе будет удобно.

– Я не против, – согласилась она. – Я тебе позвоню, договорились?

– Буду считать часы, – заверил я.

Она ответила мне отсутствующей улыбкой и прошла мимо. На какой-то миг она замешкалась, я встал и чмокнул её в щеку. Краска прилила к её нежной коже; не сказав ни слова, она открыла дверь и вышла. Я за ней не пошел. Я просто стоял и слушал сначала тихий стук её каблуков, потом щелчок захлопнувшейся двери и, наконец, затихавшие шаги по коридору. Потом стал слышен шум поднимающегося лифта, лифт остановился, начал спускаться вниз и она ушла.

Я помыл посуду, почистил кофеварку и налил себе солидную порцию виски. Стоя посреди комнаты, я его медленно выпил, при этом в моей голове копошилось множество мыслей, и не все они были связаны с мисс Керол Премайс. Но потом они снова вернулись к ней и к нашему немного странному и не простому разговору. Казалось, не было никакой нужды приходить ко мне и рассказывать про больных тетушек в другом штате. У меня было странное ощущение, что она хотела что-то узнать. Ну ладно, я рассказал ей все, что должен был рассказать... более или менее все. Единственное, что мне удалось заметить – так это её мимолетное непонимание, когда я спросил о музыке. Она достаточно быстро исправилась, но тем не менее это было.

Я поставил бокал, снял телефонную трубку и попросил дать мне справочную. Вскоре я уже получил нужную информацию и заказал междугородний разговор с редакцией небольшой ежедневной газеты в городе Ковингтон, штат Кентукки. Пришлось подождать, и я воспользовался этим, чтобы допить виски.

Зазвонил телефон. Гнусавый голос произнес:

– Джуд Паркисс, газета "Таймс-Диспетч", Ковингтон.

Я сказал ему, что меня зовут Дейл Шенд, что я – нью – йоркский журналист и буду весьма признателен за возможность поговорить с редактором.

На том конце линии послышался смех.

– Нет ничего проще.

– Что вы хотите сказать?

– Я и есть редактор, да ещё на все руки мастер. У нас нет такого множества сотрудников, как в Нью – Йорке. Чем я могу быть вам полезен, мистер Шенд?

– Не могли бы вы дать мне кое-какую информацию относительно девушки из Ковингтона, которую зовут мисс Керол Премайс. Дело в том, что...

Я запнулся, так как Джуд Паркисс меня прервал.

– Послушайте, Керол Премайс работает в нашей газете с тех пор, как закончила университет. Сейчас она в отпуске и находится в Нью-Йорке, думаю, вы там с ней встретитесь...Он заколебался, затем в его голосе послышались беспокойные нотки. – Послушайте, она не надумала найти себе работу в тамошней газете?

– Нет, с этим все в порядке.

– Но вы с ней встречались и разговаривали?

– Да, – сказал я. – Очень симпатичная и привлекательная девушка, теперь приходилось врать. – Она упоминала, что работает в газете; был разговор о серии статей о нас. Поэтому я решил, что имеет смысл предварительно поговорить с её родной газетой.

– Да, конечно... совершенно верно. – В голосе Джуда Паркисса звучало облегчение. – Она чертовски хороший репортер и неплохо пишет. Надеюсь, вы не станете её уговаривать остаться в Нью-Йорке: она мне очень нужна.

– Тогда, мистер Паркисс, я не стану похищать её у вас.

– Спасибо, хотя думаю, долго она у нас не останется. Она действительно талантлива, а у нас слишком маленький городок, чтобы надолго её удержать. Он вздохнул. – Надеюсь, она не уедет, по крайней мере, сейчас. Люди нечасто навсегда покидают наш город. Кажется, не было никого, если не считать отъезда Долла в Денвер в 1957 году.

Я почувствовал, как рука стиснула телефонную трубку.

– Долл? Вы имеете в виду её тетку?

– Я никогда не слышал, чтобы у неё была тетка в Денвере, – возразил Паркисс. – А кроме того, Долл – не женщина. Его полное имя – Долланд Круг, но здесь все зовут его Долл. Разве газетчики из больших городов ничего о нем не слышали?

Долл Круг...Я порылся в памяти, но ничего не смог припомнить. – Мне очень жаль...

Паркисс снова рассмеялся.

– Это был скверный мальчик, – сказал он. – Да, Долл Круг был действительно скверным мальчиком. Мы ничего о нем не слышали с тех пор, как он уехал. Как я уже сказал, уехал в Денвер. Но никто не знает, что произошло потом. Может быть, он перебрался на западное побережье. Как мне говорили, многие парни такого типа скрываются в Лос-Анжелесе.

– Нет, я о нем не слышал, – небрежно бросил я. – Но я передам ей привет, хорошо?

– Конечно, мистер Шенд, передайте. Очень приятно было с вами поговорить. Если ваша газета хочет получить хорошие статьи, Керол сможет их написать, и они действительно будут хорошими. Я уже говорил вам, у этой девушки настоящий талант журналиста.

– Не сомневаюсь, мистер Паркисс, – заверил я. – Но спасибо, что подтвердили мое первое впечатление.

Я положил трубку и налил себе ещё виски. Потом позвонил в управление полиции Денвера. Ответил совершенно другой голос, довольно жесткий голос человека, которому все наскучило. Типичный голос полицейского. Он спросил, что мне нужно, и я снова разыграл роль журналиста.

– Я заканчиваю статью. Не хватает пары моментов: некоторых данных о человеке, известном как Долл Круг.

– А? Да, мы его знаем. Он много раз привлекал внимание полиции, но нам никак не удавалось его арестовать. Он вовремя покинул город. Это произошло в начале весны 1958 года. После этого мы ничего о нем не слышали, ни куда он отправился, ни что с ним случилось. Честно говоря, в управлении полиции были рады до смерти, что из города убрался ещё один источник неприятностей. А что вы хотели узнать?

Я раздраженно ткнул сигарету в пепельницу. Каждое расследование, которое я предпринимал, начиналось весьма многообещающе, а потом я снова оказывался в тупике.

Потом мне в голову пришла одна мысль.

– Вы не знаете, не сохранилось ли в архиве его фотографии? – спросил я.

– Боюсь, что нет. Это довольно странно: у нас была его фотография, но примерно в то время, когда он исчез, пропали и кое-какие документы, в том числе снимок Круга вместе с негативами.

Я услышал свое тяжелое дыхание; неожиданно у меня возникло чувство, что я вновь столкнулся с безнадежным делом.

– Вы не помните, как выглядел этот Круг? – спросил я. – Не был ли он высоким плотного сложения мужчиной с копной густых черных волос, в которых начинала пробиваться седина?

– Ну правильно, он был высоким. Тогда седины у него не было, но прошло много времени, и он вполне мог поседеть.

– Спасибо, – сказал я. – Я вам очень благодарен.

– А что Долл Круг натворил в Нью-Йорке?

– Мы работаем над статьей, которая могла бы привести к его аресту, солгал я.

– Ладно, не спугните его, чтобы он не вернулся в Денвер, у нас здесь и так забот хватает, – хмыкнул он.

Я повесил трубку и некоторое время стоял, сжимая в руках бокал с виски, но так и не выпил. Немного погодя я надел шляпу и вышел.

3

Эрл Нордлунд не жил в клубе "Заходящее солнце", хотя у него и была там квартира из нескольких комнат. Обычно он возвращался в свой дом с металлическими балконами, расположенный в районе Восточных семидесятых. Это был очень ухоженный дом с зелеными шторами и светло-зелеными ступенями у входа. В этот час он должен был быть там. Он меня не ждал, и я не собирался извещать о прибытии, поэтому я обошел дом и зашел с тыла. Там оказался вымощенный двор, который привел меня к двери черного хода. Мне повезло, она оказалась незапертой.

Я попал в коридор и миновал несколько дверей. Первая вела в большую кухню, где горела плита. Другая дверь вела из кухни в холл с множеством дверей. Я выбрал ближайшую, и она привела меня в большой кабинет, пол в котором был покрыт красным ковром. Там стоял большой тяжелый стол, два кожаных кресла по углам и одно перед столом. В нем сидел человек и смотрел в окно.

Это был Эрл Нордлунд, и он давно уже был мертв. Между его лопаток торчал нож, вошедший в тело по самую рукоятку. Такого типа нож я уже видел раньше, причем совсем недавно.

На полу лежал, ткнувшись в ковер, человек с седыми волосами. Видимо, это был слуга или дворецкий. От лица у него мало что осталось – все остальное, включая почти всю челюсть, снесло выстрелом.

Мне не нужно было говорить, кто их убил. Я поспешил покинуть дом.

Глава одиннадцатая

В большом городе газетный архив – лучшее место для поисков информации, но сначала я зашел в редакцию, чтобы поговорить с Бродом Лейном, редактором отдела городских новостей. Волосатый здоровяк лет пятидесяти был большим любителем Мольера и владельцем лучших цветников в Мамаронеке. При виде меня он улыбнулся.

– Привет, Дейл! Что может сделать бедный журналист для преуспевающего частного детектива?

– Брод, я бедный, потому что честный, причем совершенно добровольно.

– Что ты хочешь сказать?

– Что тебе не остается ничего другого, кроме как быть честным, хотя это и не создает ореола вокруг твоей головы, – улыбнулся я в ответ.

– Ты слишком много наговорил, – вздохнул Брод, – хотя не думаю, что ты появился здесь исключительно ради меня. Тебе, наверное, нужен Берр Аллард?

– Ну, мы с ним старые друзья, – сказал я. – Он здесь?

Лейн отодвинул стул, шумно пососал трубку, потом постучал мундштуком о стол, чтобы его прочистить.

– Аллард где-то здесь, – сказал он. – Работает. У него даже нет времени выйти куда-нибудь немного выпить. А если время будет, я его остановлю. – Он какое-то время смотрел на меня, потом добавил: – Ты должен знать, что я не одобряю, когда мои сотрудники выпивают.

– Ну ладно, – буркнул я, – не хочу тебя разочаровывать, но если ты будешь набирать сотрудников исключительно среди трезвенников, у тебя их не хватит даже на крохотную газетку.

Лейн вздохнул.

– Я это знаю, и это беда всего газетного бизнеса. Но человек может быть хорошим газетчиком и без выпивки.

– Не отрицаю. Ты, например. Но ты здесь белая ворона, и сам это знаешь. А кроме того, человек может быть хорошим репортером, даже если не дурак выпить. А некоторые умудряются стать блестящими журналистами.

– Да, и умереть в сорок лет от цирроза печени, а другим удается сделать это и в тридцать, – мрачно буркнул Лейн.

– То же самое происходит с медиками, юристами, музыкантами и множеством других.

Лейн кисло улыбнулся.

– Конечно, я это знаю... Именно потому я видеть не могу, как парень... – он пожал плечами. – Ладно, оставим это. Аллард скоро будет здесь, он только...

Именно в этот момент в комнату вошел Аллард. Солнечный свет делал его его курчавые седые волосы почти серебряными. Аллард был прилежным, проницательным и выдержанным репортером, обладавшим энциклопедическим знанием Нью-Йорка и ряда других мест. Он все ещё настаивал, чтобы его называли чикагцем, хотя не был в Городе Ветров столько лет, что даже сам не мог припомнить.

Брод Лейн сказал:

– Берр, объявляется перерыв на тридцать минут. Тридцать минут, я сказал, – он коротко кивнул и склонился над работой, которую любил больше, чем мужчина женщину.

Мы спустились по эскалатору со стеклянными стенами, испускавшими странный волнующий запах мокрых матриц, газетных оттисков и типографской краски, и вышли на улицу. На углу мы зашли в небольшой бар, который будет служить пристанищем журналистам ещё много лет после того, как Брод Лейн напишет свою последнюю статью. Я взял три порции виски, одну из них – для лысого ветерана, который провел за стойкой бара больше времени, чем кто-то мог припомнить.

Берр посмотрел бокал на свет и негромко спросил:

– Так что у тебя за проблемы, Дейл?

Я рассказал ему все. Я имею в виду, что изложил ему все факты точно так, как они происходили. Оставил в стороне лишь ту незавершенную теорию, которую выстроил сам.

Берр внимательно посмотрел на меня.

– Все это выглядит куда более странно, чем твои обычные дела. Но почему ты думаешь, что я могу тебе помочь?

– На самом деле я позвал тебя только выпить и поболтать, – сказал я. Все, что мне хотелось бы – увидеть фотографию Долла Круга. Надеюсь, она может найтись в вашем архиве.

– Вполне возможно, у нас хранится множество всякого барахла, и не обязательно только по Нью-Йорку. – Он допил свой виски и добавил: – Я возьму тебе ещё порцию, а потом мы пойдем и поищем.

В архиве не было никого, кроме обслуживающего персонала. Аллард доставал из длинных конвертов газетные вырезки, но насчет Долла Круга там не оказалось ничего.

– Я думал, что имело смысл поискать какие-то детали в вырезках, заметил Берр. – А теперь давай посмотрим в шкафу с фотографиями.

Он методично просмотрел все материалы на букву К. Фотографии там тоже не нашлось.

– Если в вырезках не упоминается Круг, мало шансов, что найдутся его фотографии, – сказал Берр, – но стоит попытаться. – Неожиданно он стукнул кулаком по столу. – Подожди-ка минутку, у меня идея. Дайте мне нерассортированный материал по преступлениям, – обратился он к одной из девушек.

Через пять минут мы разыскали размытый снимок, переданный в январе 1958 года агентством новостей по телексу из Денвера, штат Колорадо. На фотографии был изображен высокий мужчина с копной курчавых волос и несколько плоскими чертами лица. Молодой человек. Я никогда раньше его не видел... и тем не менее каким-то странным образом чувствовал, что встречал.

Аллард перевернул фотографию. Там была приклеена аннотация: "На фотографии изображен Долл Круг, которого сегодня допрашивала полиция Денвера в связи со скандалом во время игры в "Раунд-клубе", когда приезжие из Нью-Йорка пожаловались, что рулетка работает неправильно".

Я читал и перечитывал слова, переданные по телетайпу. Что-то крутилось у меня в мозгу, что-то такое, чего я сам ещё не мог понять. Я снова перевернул фотографию, чтобы взглянуть на молодого парня с плоскими скулами, твердым немигающим взглядом нахально смотревшего в объектив фотокамеры. И вдруг неожиданно понял. Я почувствовал, как волосы у меня на голове зашевелились, и услышал свой собственный странный голос, которым произнес:

– Берр... есть какой-нибудь способ выяснить, кто были эти приезжие из Нью-Йорка?

Аллард с любопытством посмотрел на меня.

– Думаю, да, следует лишь позвонить в Денвер. Тамошняя газета наверняка имеет всю эту историю у себя в архиве.

Я сунул сигарету в рот и начал перекатывать её из угла в угол, не зажигая.

– Берр, ты не мог бы позвонить для меня? Я хочу подумать.

Усмехнувшись, он протянул руку к телефону.

– Тебе придется заплатить за этот звонок, ты же знаешь наши правила, заметил он.

Нас соединили, потом последовала пауза, во время которой они просматривали свои вырезки. Я слышал, как сухо шуршит бумага за сотни миль к западу от самого большого города Соединенных Штатов. Потом послышался голос, четко читавший отчет о скандале.

Когда он умолк, я поблагодарил и просмотрел, что успел записать. Берр перегнулся через мое плечо и прочитал вслух:

"Джон Дж. Энсон и Оскар Шелдон из нью-йоркской адвокатской фирмы "Энсон и Мейер", находившиеся в нашем городе в деловой поездке, сегодня в суде заявили, что..."

Но остальное не имело значения. Фантастическая теория теперь уже не была только созданием моего ума. Теперь она стала ясной, невозможной и совершенно очевидной. Я слышал собственное дыхание, чувствовал, как мой язык касается зубов, пока я складывал куски головоломки. Некоторых элементов ещё недоставало, но я знал, что смогу разыскать их, и достаточно скоро.

Словно откуда-то издалека я услышал голос Берра:

– Эти парни, Энсон и Шелдон...

– Я должен с ними встретиться, – сказал я. – Я пойду.

В глазах Берра Алланда появилось странное выражение.

– Именно этого ты не сможешь сделать...

– Что ты имеешь в виду? Объясни, ради Бога?

– Они мертвы.

– Мертвы?

Берр кивнул.

– Я никогда не забываю публикаций, особенно относящихся к Нью-Йорку, сказал он. – Эта история произошла несколько месяцев спустя после появления фотографии. Она не имеет ничего общего со скандалом в игорном доме, происшедшем в Денвере. Энсон и Шелдон были убиты на тротуаре перед их конторой мужчиной, сидевшим в арендованной машине, которую он бросил на автостраде Гарлем-ривер. Его не нашли...

Я услышал, как испустил какую-то пародию на смех. В нем не было ни малейших признаков веселья, ведь в том, что мне предстояло сделать, не было ничего приятного.

Я направился к стеклянной двери, Берр Аллард что – то сказал мне вслед, но я так и не услышал, что.

Глава двенадцатая

Контора Энсона и Мейерса была совершенно заурядной адвокатской конторой, какую можно найти в любом городе: тяжелая мрачная мебель, служащие в неярких костюмах сдержанных тонов, консервативная атмосфера, которая предполагала, что даже малейший намек на правонарушение будет встречен с величайшим неодобрением; в комнате старшего партнера лежал истоптанный ковер и стоял массивный стол, а у высокого окна, явно нуждавшегося в том, чтобы его вымыли, стояло кресло.

Но если контора не представляла ничего особенного, то информация, полученная мной, оказалась весьма интересной. Она досталась мне нелегко и только после того, как пришлось сочинить тщательно подобранную полуправду. Но я получил её и при этом не заставил мистера Арнольда Л. Мейерса, теперь старшего партнера фирмы, схватиться за телефон и позвать на помощь.

Выйдя из конторы, я сел в метро и доехал до Колумбус-серкл, а остальную часть пути домой проделал пешком, словно в тумане. Но все прошло, когда я дошел до тихого сквера. Я понял, что многое из случившегося в этом деле не имело отношения к главной линии, вот почему все выглядело таким невероятным.

Когда я вошел в холл, Ненси глянула на меня из-за своего коммутатора и приветливо окликнула:

– Мистер Шенд, два часа назад вам звонили. Похоже, звонивший был очень обеспокоен вашим исчезновением.

– Но я никуда не исчезал.

– Ну, было ясно, что ему просто необходимо знать, где вы.

– Кто это был, Ненси?

– Мистер Ролланд, мистер Жюль Фентхольм Ролланд. Так он представился.

– Так о чем он беспокоился?

– Я думала, что объяснила. Его беспокоило, куда вы подевались. В конце концов, он ваш клиент, которым вы почему-то пренебрегаете.

– Это похоже на выговор, – с усмешкой заметил я.

– Ну, – чопорно вздохнула Ненси, – вы же не можете брать деньги за расследование, которым не занимаетесь.

– Мистер Ролланд получит за свои деньги то, что ему положено. Что он хотел? Чтобы я немедленно ему позвонил, да?

– Да, он высказал такую мысль.

– Спасибо, Ненси. Я немедленно это сделаю. – Я прошел к себе и позвонил.

– Я целый день пытался с вами связаться, разыскивал вас и в конторе, и дома, – напустился Ролланд. В его голосе звучали резкие нотки человека, который оплачивает услуги и не уверен, что их получает.

– Мистер Ролланд, я работаю, – терпеливо сказал я, – но произошли некоторые странные вещи. – Я кое-что ему порассказал и поинтересовался: Что вас беспокоит?

– Убитая девушка с крашеными рыжими волосами и фальшивыми очками, сказал он. – Та, что нашли убитой в парке.

– Со мной про неё говорили, – кивнул я. – Полагаю, это будет в газетах. Но в чем собственно дело, как это вас касается?

В его голосе звучало напряжение.

– В том-то и дело, мистер Шенд: я знаю, кто она. Еще недавно она работала в театре гардеробщицей. Газеты напечатали фотографию, и я её сразу узнал. Не может быть никаких сомнений. Она назвалась Берни Ширер и дала адрес на Саут-рентон-стрит около Шестидесятых улиц, дом номер 7070.

– Спасибо, – протянул я. – Спасибо, что вы это рассказали.

– Черт подери, – взорвался Ролланд, – похоже, вы отнеслись к этому совершенно спокойно, словно не считаете, что это связано...

Я спокойно перебил:

– Связано, но не это главное.

– Но это важно? Я хочу сказать, это наверняка поможет расследованию, верно?

– Да, поможет.

Он казался растерянным.

– Я... я ничего не могу понять. Человек, которого вы назвали Якимой, и тот, другой, с каким-то абсурдным именем Блю Гуднайт... Я никогда о них не слышал. Как, черт возьми, они могут быть связаны с... – его голос беспомощно затих.

Я какое-то время подумал и сказал:

– Послушайте, нам нужно встретиться. Я позвоню вам вечером, часов около десяти.

Я слышал в трубке, как тяжело он дышит. Возможно, не привык, чтобы его работники назначали ему встречи.

– Очень хорошо, – сказал он наконец, – но я не понимаю, почему вы не можете сделать этого раньше.

– Мистер Ролланд, есть ещё пара свободных концов, которые нужно связать. Надеюсь, к вечеру мне удастся это сделать. – Мне в голову пришла ещё одна мысль и я добавил: – Кстати, вы знаете молодого человека по имени Томми Дженсон, плейбоя, который вечно сидит без денег?

– Ну, как же, знаю, – в его голосе прозвучал интерес. – А он... что с ним?

– Он был знаком с миссис Ролланд, – ответил я.

– О... – последовала пауза, потом он спросил: – Так что с ним собственно случилось?

– Он исчез, вот и все.

Ролланд возбужденно воскликнул:

– Но что все означает? Что значит – он исчез?

– Его не оказалось дома, когда я туда пришел, и не было уже несколько дней, я проверял.

– Не понимаю, какое это имеет значение. Он мог по какой-то причине уехать из города.

– Я так не думаю, – протянул я. – Особенно после того, что вы недавно сказали.

– Вы говорите загадками, – возмутился Ролланд. – Если только на самом деле не знаете, где он находится.

– Не знаю, – согласился я, – но думаю, что он может оказаться в доме на Саут-Рентон-стрит.

– Что?!

– Думаю, я отправлюсь туда и все выясню, – сказал я и положил трубку. Потом надел кобуру и вышел из квартиры черным ходом, чтобы не разговаривать с Ненси. На разговоры с ней уже не оставалось времени.

2

Наступила ночь, сопровождавшаяся такой промозглой сыростью, что не успеешь заметить, как уже промокнешь до костей. Ветра не было, но было темно и шел мелкий, почти невидимый дождь. Я поднял воротник плаща и зашагал пешком. Машина не понадобилась, идти было недалеко, и я не спешил. Наоборот, мне нужно было время, чтобы привести в порядок свои мысли. Я шагал неторопливо, практически не видя в свете уличных огней бледных лиц попадавшихся навстречу прохожих.

Саут Рентон-стрит находилась между Амстердам – авеню и Западной шестьдесят шестой улицей, но я ещё на авеню успел мысленно классифицировать все факты и версии. И в этот момент заметил девушку, идущую в десяти шагах передо мной.

Это была Керол Премайс.

Я замедлил шаг, подстроившись под её темп, и начал размышлять, что она здесь делает и куда направляется. Слишком долго ждать ответа на этот вопрос не пришлось: буквально через несколько минут она свернула на Саут Рентон-стрит. В этот момент в луче света, упавшего из открытой двери, я увидел человека, за которым она шла. Я не смог разглядеть его лица, но знал, что это Лон Якима.