Текст книги "Чертова Дюжина"

Автор книги: Дубравка Руда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Иван вышел следом.

– Не хотел Темыч. Ты извини!

– Ничо. – Процедил сквозь зубы Артем, – Это ты извини, не сдержался. Чета накатило.

Вскоре, Артем пришел в прежнее веселое состояние, и друзья отправились дальше. Иван отметил, что все работники, жители деревни, не просто уважали Темыча, а казалось, даже побаивались, при разговоре, никто не смотрел ему в глаза, и как будто пригибались к земле, можно было решить, что какая-то Невидимая Сила заставляет их делать это. Да и по правде, у Артема была, как говорят новомодные эзотерические течения «очень сильная энергетика», вот она то и влияла на людей возможно, как знать?

Вечером, после ужина, решено было снова сходить в баньку. Но неожиданный звонок, заставил Артема срочно уехать на лесопилку.

– Вань, ты иди один, но до поздна, помнишь, не засиживайся. – Дал напутствие Артем и скрылся за порогом.

Ирина тоже куда-то делась.

Иван бродил по дому. Дорого – богато – красиво. Три этажа, много комнат и дверей. Двери в одну комнату были приглашающе открытыми. Но Иван не стремился заглянуть вовнутрь, а лишь сработал перфекционизм, что надо их закрыть. По логике вещей, чтоб дверь закрыть, следовало бы потянуть ее на себя, ибо приоткрыта она была вовнутрь. Но едва Иван коснулся ручки, как оказался внутри комнаты сам того не желая.

Это была детская, игровая. Множество игрушек, дорогих игрушек, плэй-стайшен, железные дороги, всевозможные куклы, мягкие игрушки, от маленьких до огромных, комната битком была набита всякими детскими ништяками, конфетами, жвачками и прочим. Это просто мини Диснейленд, подумал Иван. И для кого? Ведь у друга нет детей?

Но это было не все. В комнате были еще несколько дверей, ведущих, видимо, в другие комнаты. Иван боролся с желанием посмотреть, что же в тех комнатах. И не выдержав, открыл дверь в одну из комнат. Там было темно, но краем глаз, Иван заметил, что это спальня, детская спальня, с маленькой кроваткой, на которой кто-то спал. Спал ребенок, сладко посапывая, из под одеялка торчала кучерявая черненькая головка, а снизу кровати, тоже из под одеялка, свисало маленькое копытце.

Иван не стал заходить в комнату, аккуратно закрыл дверь. Ну, спит ребенок, в пижаме такой, наверное, костюмы же шьют детские зайчики, мишки, а тут козлик, решил Иван. Да и мало ли? Может быть, это дети, чьих-то работников? Цыганчата или госторбайтеры с Юга, вон какие кучерявые! Скорее всего, так и есть, успокоил себя Иван и пошел в свою комнату. Решил спать лечь пораньше, тем более день и так выдался очень насыщенным.

Откровенно говоря, в баню он не хотел идти, особенно после того случая, когда он уснул там и после, как казалось ему, доставил некие неудобства Ирине.

И хоть время было позднее, но Ивану не спалось. Часа два он ворочался, крутился в пастеле, то и дело, а уснуть никак не мог. Решил погулять по двору, свежий деревенский воздух, должнен помочь.

Иван прогуливался по двору, красивому, совсем не похожему на деревенский двор. Аккуратные кусты роз на клумбах, местами подсветка, дорожки, выложенные диким камнем, лавочки, беседки. А вот и баня, а там свет горит. Иван подумал, что может Артем вернулся. Подошел ближе и … тут же остановился, прислушался. Снова детские визги, цоканье и этот запах, неприятный запах. Все, как и в прошлый раз.

Хорошенький расклад, что дети в бане ночью то делают? Тут, быстрое цоканье приблизилось к банной входной двери. Иван на всякий случай, решил спрятаться за углом. Стал прислушиваться.

Как будто много маленьких копытц было в бане. Но тут дверь распахнулась и оттуда стали один за одним выпрыгивать как козлики, существа которых, в народном фалькльоре, именуют чертята. Да, это были дети, но только до половины туловища. Все что ниже, покрывал слой кучерявой шерсти, а ножки были с копытцами, именно они и издавали такой цокающий звук.

Ивану стало не по себе. Но следом за черто-детьми вышла и Ирина. Она была сама на себя не похожа, нет, копыт у нее не было, но что-то явно было не так. Дети, если так можно было сказать, весело прыгали и резвились, а Ирина вдруг напряглась и стала обнюхивать окрестность.

– Иван! – Сказала она, да только это был не тонюсенький привычный голосок, это как будто произнесли три здоровых мужика хором.

Иван вздрогнул и прижался к стене, стараясь вообще не дышать.

Откуда то, выбежала женщина и стала заматывать детей по очереди в простыни. Ирина показала руками, чтоб та их увела в дом. Сама же, направилась в сторону, туда, где прятался Иван.

– Тебе Артемушка говорил, не надо в баню ходить после полуночи или нет? – Спросила Ирина, стоя за углом, но находясь от Ивана в нескольких сантиметрах.

Тот не знал, что и сказать, как ему реагировать. Этот страшный голос.

– Не бойся! – Сказала Ирина уже своим голосом. – Спать вступай и забудь все. Тебе же лучше будет!

Не понятно, сколько времени еще так стоял Иван за углом бани. Он, лишь хотел убедиться, что Ирина ушла, и он может выйти. Ему хотелось сесть в машину и быстрей уехать отсюда в город но, что он скажет Артему? Определенно нужно дождаться друга.

Немного осмелев, он вышел во двор. Ничего подозрительного и странного не было. Даже запах мокрой псины развеялся и в воздухе улавливался лишь легкий и приятный аромат роз с клумб. Все так же красиво переливалась подсветка, лавочки, беседки.

Иван зашел в одну из беседок, сел за столик, подпер голову руками и сам не заметил, как уснул.

Разбудил Ивана Артем.

– Ты че тут? – Удивленно спросил он друга.

Тот, спросонья, посмотрел на Артема, оглядел его с головы до ног, пытаясь высмотреть копыта. Не обнаружив никаких отклонений, вздохнул и тихо сказал:

– Темыч, Я, наверное в город поеду уже. Дела.

– Ирка напугала? – Неожиданно спросил Артем.

Иван сперва опешил от такого вопроса, но если друг в курсе, чего скрывать? Он просто кивнул.

– Понимаю. – Артем положил руку на плечо друга.

Немного помолчали.

– Ты не спеши уезжать. Ничего с тобою не случится. – Начал свою речь Артем.

Оказалось, что все в этой деревне, ТАКИЕ. И «нечистью» их назвать нельзя, но и обычной жизнью людской они жить не могут. Что-то типо оборотней, но так тоже не скажешь. Это типо как поселение особое. Иван мало, что понимал из объяснений друга, но слушал внимательно каждое слово. До 16 лет, не могут жители этой деревни контролировать свой внешний вид, вот и выглядят как черти. А потом, обретают такую способность, по желанию. Могут долго, как люди выглядеть, а могут иногда снова свой первозданный вид приобретать. Именно поэтому, подростки только в сосзнательном возрасте, после шестнадцати лет, отправляются в город на обучение, но адаптироваться им трудно, а чтобы и вовсе там жить остаться, так это невероятно, вот и домой возвращатся.

Чужаков не жалуют, огласки бояться, оттого, кто не по приглашению забредал в сию деревню, назад не возвращался. Артема тоже не сразу приняли, Ирина помогла, как увидела мужчину нового, нормального, так и влюбилась сразу и заступилась за него, а иначе кто знает, что с ним могло бы случиться. А потом, Артем для них, что-то типо спасения стал, как окно в мир! Жители его зауважали, но и побаивались, опять-таки, из-за заступничества Ирины. Та в деревне, главной ведьмой, Бесихой, слыла, плюс ко всему, она была единственной, кто мог всю жизнь выглядеть как нормальный человек. Другим же, хоть раз в десять лет, а в прежний изначальный облик вернуться, просто необходимо.

Живут они лет по триста. Артем не уверен был, что сможет тоже столько прожить, но Ирина обещала. Да и вправду, Иван заметил, что друг намного лучше выглядел, время ему как будто только подыгрывало, на пользу шло, все молодел. А Ирина вообще как девушка лет пятнадцати выглядела. И кстати, Иван, за все время, проведенное в деревне, не встречал очень старых, дряхлых людей. Все были довольно добрые, и даже старики, подтянутые и моложавые.

А что касается финансового благополучия деревни, так Бесы, никогда не бедствовали, все в достатке было, единственное, что жили по старинке, обособленно. Так вот Артем и помог им как бы наладить связь, показать и научить, что такое интернет и прочие прелести цивилизованной жизни. Те же, как на лету все схватывали, быстро обучились и все понимали, даже старики, не имели возрастного слабоумия. Вообщем принес он им новую интересную жизнь.

– А что малышей ты увидел, так да, это дети мои, дюжина их. – Признался Артем.

Иван слушал и офигевал. Он и бредом это назвать не мог и верить в это? Эмоции терзали разум.

– А если остаться пожелаешь, то только рады будем Вань. – В завершении рассказа, вкрадчиво сказал Артем. – Ты все равно уже жить прежней жизнью не сможешь, да никто тебя и не отпустит отсюда. И мне веселей будет, Я ж тут пока ты не приехал, один такой был. А с верным другом, все веселее. Нужды ни в чем знать не будешь! Уважаемым человеком станешь!

Артем улыбнулся, а Ивану поплохело. Вот значит чего так внезапно, через десять то годков, вспомнил Темыч о нем, скучно ему, мужу Бесихиному. Ишь, че удумал? Поробуй, удержи, как бы ни так, думал Иван.

Было уже совсем светло. Артем предложил пойти в дом. Иван, на ватных ногах следовал за другом, а сам обудумывал план, как ему лучше удрать, чтоб незаметно, а то ведь и вправду, не выпустят еще, живым точно не выпустят.

Зашли в дом, пошли на кухню. А там уже стол был накрыт, кофейком пахло. Ирина суетилась, а за столом сидела красивая девушка, очень красивая. Брюнетка, длинноволосая, хрупкая.

– Ванечка, – Своим голосочком пропищала Ирина, – Вот познакомься, это Катюша, сестричка моя, двоюродная. Красавица редкая, правда, же? Ванечка?

Иван посмотрел в глаза девушки, огромные, черные. Он как будто провалился в них и перед глазами встал туман. Иван медленно сел на стул, не совсем понимая, где он и что вообще происходит.

– Иван. – Скромно представился он. – Но вам Катюша, можно просто, Ваня, меня звать. Вам вообще, Катюша, все можно.

– Вот и славненько. – Пропищала Ирина и посмотрела на Артема, тот улыбнулся ей, своей любимой жене, Бесихе.

Дурное село.

Давно-то было. На Полтавщине, село такое хорошее находилось, красивое да цветущее, меж собой люди его Пишным называли, и по праву. Вы только не спутайте с тем Пишным, что в Лубенском районе, то другое совсем было село, название его все уже и забыли, а кто помнил, тот уже и не скажет.

Так вот, люди в селе том, очень хорошо жили, работали себе, и лиха не знали, все имели.

Но вот период настал, когда комунисты к власти добрались и тут началось. Думаю, что не нужно историю пересказывать, что означает «коллективизация» и каким образом «красные» все отбирали у людей. Это вы и в школе проходили, наверное.

……………………………………………………………………………………………….

Новости распоространяются быстро, языки то без костей. Но к слову, до села этого, даже коллективизация не добралась, а вот другим селам не сладко приходилось. Село это Сила особая берегла!

Да вот, какой-то умник, не местный, в форме с погонами явился, с новостями, собрал сельчан с Головой и давай молвить, что мол «красные» же, большевики – атеисты и глаголят что никакого Бога нет, и нечисти, и прочего тоже нет. А у вас вон, ведьма в селе есть да часовенька, разобраться бы надо, а то еще накликаете беду на себя государственную. А люди что? Наивные. Не будет брехать как собака неразумная, человек в погонах, стало быть, служивый! К таким всегда почет особый был и доверие.

Правда, сельчани сперва помялись, боязно им было устои дедов да прадедов рушить, но уж шибко убедительный был тот человек пришлый. Грамотный, вроде все лавдно глаголил. Да и вправду, была у них часовенька маленькая с дьячком стареньким, но строгим и весьма набожным, и ведьма тоже была, ну может и не ведьма, сирота с детсва, нелюдимая, на краю села жила, да вот бабы к ней, то и дело мотались.

……………………………………………………………………………………………………

Вообщем, убедил их хер пришлый. Люди ночь спать не могли, все обдумывали слова его, а на утро, перекрестях, пошли к часовне. Старики отговаривали, следом телепались за молодью, да кто ж их слушал? Кажут в народе, кто не был молод – тот не был глуп.

Вслед за пришлым, пошли сельчани. Заперли двери часовни на засов и вместе с дьячком подожгли. Горела часовня пламенем до небес, а внутри не своим голосом кричал старик, взывая к небесам и милости Божьей. А сельчане, посрывали с себя кресты да в огонь побросали.

………………………………………………………………………………………………….

Ветер тогда поднялся страшный. Пылью глаза застелал сельчанам. Смерчики по перекресткам закружились.

А народ, после расправы с часовенькой да дьяком, отправились на край села к сироте той. Тоже жечь хотели. А та как чувствовала, что по ее душеньку идут и не доброе затевают. Людей у плетня встречала. Стоит, простоволосая и босая, в рубашенке одной да слезы льет. Замялся народ, мужики глаза в пол опустили, а бабы попятились. Да вот пришлый, давай свои речи дерзкие вещать, что хуже будет, если не порешить. А то в церковь носили добро свое, так еще и этой. Что нет никаких Сил на небе и на Земле, выдумки это да прочее. Про Ленина на бровениках баял, что приедут сюда да все село изничтожат, если те от «предрассудков прошлого не избавятся».

Схватили ее, скрутили да в хату потащили. Привязали к лавке деревянной. Та не кричала, а лишь все спрашивала, за что ж люди добрые? Чем обидела? У кого куру иль молока взяла, когда лишнего? Аль на смерть голодную обрекла кого? Но те не слушали. Поджигали углы сперва, где скромная утварь деревянная стояла, а после, как вышли и крышу, соломой крытую тоже подожгли.

Занялся огонь. А люди добрыя, стояли да смотрели, как «предрассудки горят» прошлого вместе с устоями дедов и прадедов.

И вот, стали расходится, ибо невыносимо слышать им было, как криком кричала сирота. И только отвернулись, как сзади что-то рухнуло. Глянули, а то пришлого привалило. Солома, горящая, с крыши съехала, да в акурат комом на него. Кинулись люди, чтоб поднять того, а там поздно, видимо умер он раньше, чем загореться успел, придушило его.

……………………………………………………………………………………………………

Разбрелся народ по домам, да только на душе у каждого скверно было. А в селе после этого, чертовщина твориться стала несуразная.

Мужики, через хату пить начали, младенцы до года не доживали, в яслях задыхались без причины. Животные дикие из лесу стали являтся без страха да то кур давят, то скотину дерут, огороды разоряют. Пчелы пасечников на смерть закусывали. Вода в колодцах тухла. Собаки по ночам выли, а коты сбегали из хат. Хлопцы молодые, кто ходил, деревья рубить в лес, не возвращались, деревьями приваливало. Девки спать по ночам не могли, змеи к ним прям на перину лезли да кольцами обвиваясь рядом ложились. Некогда почва благодатная, высохла, дождей месяцами не бывало, а как пойдут так ливнями все к херам зальет и затопит. Каждую неделю из хаты по покойнику выносили. А колосьев на полях не хватало, чтоб на мельницу свозить.

Да люди понимали прекрасно, откуда оно пошесть злая явилася но супротив делать чего не знали. Кто-то к старым людям обращался, да старики лишь руками разводили и говорили поздно, уж обидели страшно они, разгневили Сили особые и Богов, а те от них и отвернулись, так что поздно, ничего не попишешь и не поделаешь тут. Ушли стражники невидимые из села, а на смену им злыдни пришли.

Голова села, угорел от пьянки. Нашли его синим у сгоревшей хаты сироты той. Так и лежал со шкаликом, лицом вниз, как будто кланялся. В такой позе и закляк.

Поздже, один из сельчан сознался и поведал, что не просто так пришлый человек нашелся. Голова, в свое время, ходил к дьяку и дело просил, мол, давай объявим сельчанам, чтоб те больше носили в храм, и денег и продуктов, а он, мол, тоже делу такому посодействует со своей стороны и будут делить добро они поровну. Да старик, услыхав речи такие, выгнал с криками Голову, на послед сапогом подсрачника отвесив. Боялся тот, что дьяк людям обмолвится и те расправы сотворят.

А сирота ему, поперек горла встала тем, что отказала. Тот и так, и сяк к ней подкатывал, несмотря на то, что жену и детей имел. Прогнала она его. Отказала и прогнала. Обиду затаил и не простил. Нашел, какого-то скомароха ряженого из города, да и подговорил, что помоги разобраться с дьяком да девкой. Тот за цилковый не побрезговал.

Ну да, каждый в той или иной мере дел своих гадких и расплатился. А семья Головы, полностью исчезла и род его на земле прекратился. Когда пришли раскулачивать, то сыновей его постреляли, а жену насилывали так, что та не вынесла и померла.

Это случилось, когда Голове еще и сорок дней не прошло, стало быть, душа его в хате была да все видела, и то, как над нащадками его издевались да тело жены поруганой, комуняками. А страшнее кары нет, когда все видишь, все понимаешь, да ничего сделать не можешь!

……………………………………………………………………………………………………….

То село напрочь вымерло. А кто живой остался, переехали. Правда, редкие пешие или конные люди, кто не знал историю сию, и что место это гиблое, десятой дорогой обходить надобно, рассказывали, что вдоль дороги, встречался им, то старичок в рясе черной, то девка, босая, в одной сорочке. Вот такая история про село Пишное.

Песий язык

Песий язык не каждый понимать может. Да вот люди по пугливости излишней, часто говорят, что «собака брешет». Это специально так говорят, а не понезнанию. Собаке-то, от «особых» тех, что «невидимые», заведомо многое известно. Но самое страшное, когда собака воет, вот то уже не к добру.

А бывает, то бабка рассказывала, что онные люди, могут в собак облачаться специально. Онные – это не обязательно к чертям или бесам дело имеющие, это те, кто по-доброй воле и пожеланию, сберечь может простого человека, который в беде очутился и помочь. Много таких случаев было. Нет, наверное, человека на земле, чтоб не знал никакой истории странной с собаками связанной.

А есть и те, что облачаются собаками не по своей воле. Сами они люди как люди, живут как все и никто ничего заподозрить не может. Что-то типо оборотней, но Луна на них не влияет, и колдовство тут непричем, а отличительная их особенность, песий язык понимают. По-другому и не прознаешь, что он особенный. В деревнях, их «перевертнями» зовут, а иногда вообще никак не зовут. Спросишь, а тебе просто ответят «эти, по-песьи говорящие». На том и все. И еще вот, с песиголовцами, тоже не путайте, то все разно, отдельно!

Вот таких историй не так уж много, да и забылись уже почти, а хоть одна, но вспомнится. А у меня, всеж одна имеется, расскажу Вам.

***

Людей, что песий язык понимают, не много на свете есть. Раньше, не стыдились люди такого умения. Ну как раньше? Давным-давно, а вот в царские времена, не говорили о таком. Скрывались, прятались чтобы беды лишней не накликать, в виде расправы поповской. Раньше-то попы не то, что сейчас сплошь продажние, суровые были, лютовали и свирепствовали. Раньше попы вершили то, что называют «суд божий». Именем бога своего прикрывалися и кровавые дела творили. А история эта в акурат с тех времен еще.

Был такой один парень, Екимом звали. Подкидыш. Его, малюком новорожденным, в акурат к поповскому дому и подбросили. Как знали что. А может, и верно знали, просто бы и не подкинули на тот порог служителя божьего. К поповской пятерне девок, шестого дитятю, хлопца, пришлось принять. А что делать? Взяли, ростили, воспитывали. Можно сказать повезло. А при дитю, никаких бумаг не имелося, кусочек ткани да мешковина, в которую и завернут, был младенчик.

Люди знали про подкидыша, а чего скрывать?

Парнем рос хорошим, добрым и животных любил, собак особенно. И те, хвостатые, его как старшого признавали. Бывало, пойдет куда, а они сворой его окружат, облизывают, хвостами машут. Привечают так, уважение и любовь высказывают.

И в семье помощник роботящий, все поспевал и не боялся труда никакого, а также к наукам склонности имел. Сыном по настоящему стал попу с попадьей, а больше у них так и не народилось детей. И того, пять девок и Еким.

Единственное, что пугало Отца Димитрия, попа, так это взгляд Екима. Волчий взгляд, суровый, дикий из под лобья. И не только поп этот взгляд боялся, а и все жители. Но то не всегда конечно, а по случаю, коли заслужили. Бывало как зыркнет, не с того ни с сего. Так человек, на кого Еким посмотрит, встанет, как вкопаный, и от страху пошевелиться не может, не ступить и не молвить. Вон оно че! Такой страх животный одолевал. Вот за это боялись, а больше и не за что было. Только добро от него видели люди и животные.

Когда Екиму шетснадцать исполнилось, влюбилась в него девушка одна, ну не одна по правде. В него и так все бабы влюблялись. Отмала довелика, марили о нем. Да вот Рая, пуще всех других, глаз не спускала и на службе, только и рассматривала. Да и парню, Рая тоже вроде как нравилась, но особо внимания, не проявлял он, возможно по скромности и воспитанию поповскому богобоязненному, так люди считали. И вот, после очередной вечерней, не выдержала Рая и, притаившись за иконостасом, стала ожидать, когда весь народ уйдет, чтоб наедине с Екимом остаться и поговорить. Тот же, после службы, помогал порядки наводить в храме.

– Еким, а Еким! – Тихо позвала девушка парня, высовывая нос из-за уголка.

– Чего тебе Рая? – Отозвался Еким.

Как-же шла ему ряса, про себя отметила девушка. Глядишь, тоже по стопам отца приемного пойдет.

– Вот скажи Еким, много ведь девок у нас, и все на тебя взгляды кидают, а тебе все не люб никто? – Игриво спросила Рая.

– Не место это для разговоров таких. – Сухо ответил парень, не отвлекаясь от дел своих.

– Ну а коли не место, так давай на воздух выдем. – Не унималась Рая.

– Да некогда мне. – Все, также продолжая свои дела, говорил Еким.

– Ой, ну чтож ты за человек такой Екимушка? – Психнула та и пошла на выход. Еким пожал плечами и продолжил свои дела. И чего хотела? Стыдно Рае стало, что так повела себя.

– Ты чего ж так с девушкой? – Осторожно коснувшись плеча парня, спросила старая свечница. Но Еким на то ничего не ответил. Только пуще прежнего работу старательно выполнять начал. А та больше и не стала ничего спрашивать.

Время шло, да не только Рая не унималась, а и подруга ее, Хрыстя. Для той, стал Еким, как навязчивая идея, ни днем, ни ночью о нем думать перестать не может. Решила она, чего бы ни стоило, а Екима добиться и всеми правдами, а если и нужно, не правдами женить его на себе.

– Арканом тянуть тебя любимый буду! – Шептала Хрыстя вместо молитвы на вечерне. Подругам она ничего в отличие от наивной Раи не рассказывала.

Как колокол ударит, так Хрыстя присказкой слово скажет:

– Пусть по мне и милому моему Екиму колокола звенят, о венчаньи говорят.

Народ запоет «Аминь», а Хрыстя:

– А меня любит Еким!

Рая рядом стояла и все слова Хрыстины слышала. Испугалась, что та, чего доброго, приворожить парня захочет и опередить в действиях решила ейную.

После службы, стала Рая парня во дворе дожидаться, чтобы не было у того возможности отвертеться и пристыдить девушку, что церковь не место для любовных бесед. А тут и Хрыстя домой ушла, вот и хорошо, думала Рая.

– Еким! – Позвала Рая увидя, что парень вышел.

– Что Рая? – Подешел Еким к девушке. – Хотела чего?

– Хотела, ой хотела. – Игриво защебетала Рая. – Приходи ночью на речку.

– Не, не приду, не смогу Я. – Махнул головой Еким.

– А завтра?

Да только парень также махнул кудрями, что нет, не жди, мол, не прийду.

– А послезавтра? – Не унималась Рая. Но ответ такой же.

– Неужто, Я тебе не нравлюсь совсем? – Расстроено от отчаяния спросила девушка.

Глянул на нее Еким, из-под лоба, да так, что у той от страха все внутри сжалось.

– Оттого что нравишься… потому и не прийду. Нельзя! – Серьезно сказал парень и, развернувшись, ушел. Оставил Раю в растерянности посреди двора.

На глазах девушки вступили слезы. Не понимала Рая, как ей слова эти понимать? Толи надежда у нее появилась, толи последнея отобралась? Да только решила она твердо за счастье свое бороться.

– Была, не была, сама на речку пойду, а коли судьба нам быть вместе, то явиться! – Прошептала девушка.

Как только стемнело, побежала она к речке. Да вот, никого не обнаружила, кроме собаки, сидящей на речном огромной камне.

На камне том, плоском, днем, бабы обычно белье раскладывают, когда стирают.

– Не пришел, стало быть? – Вздохнула она и заплакала.

Черная собака, подошла к девушке и, лизнув ее по щеке, жалобно заскулила. Та не испугалась, погладила.

– Хороший какой! – Вытирая слезы, сказала она собаке. – Откуда ты такой тут? Али потерялся? Али удрал?

Да только собака ей не отвечала, лишь ластилась да хвостом повиливала.

Еще пару часов Рая подождала да решила домой идти. Еким так и не явился, а собака по-прежнему рядом была. Так до дому и провожала девушку.

– Ежели нечейный совсем-то входи во двор. – Стоя у ворот, лавсково сказала Рая. – Пес ты хороший, ко двору будешь.

Да только собака ей ничего не ответила и в приоткрытые ворота не зашла, развернулась да куда-то восвояси побежала. Рая лишь плечами пожала.

Всю ночь девушке снилась та черная собака.

– Тьфу, сдался мне тот пес. – Ругнулась Рая.

На службе старалась не смотреть она на Екима. Что-то внутри не давало ей делать этого, а после службы, не стала она его дожидаться, а пошла домой. Но как стемнело, снова решилась на речку пойти, сама не зная, на что надеялась.

– Снова никого. – Смотря по сторонам, грустно прошептала девушка, как вдруг из неоткуда, снова собака та самая.

– Вот дурень, напугал. – Вздрогнула Рая, а сама была рада, что не одна она тут, хоть собака рядом. Она потрепала лохматого за ухо. И опять так и сидели, Рая да ее дружок новый. Та ему все тяготы любви своей рассказывала.

– Да разве ты меня понимаешь? – Взглянув на пса, усмехнулась девушка. – Главное, хорошо, что ты пес, а значит никому дури моей сердешной, не растрепаешь.

Все повторилось опять, собака провела девушку домой, а потом убежала.

И в третью ночь, решилась Рая идти на речку, да уже про Екима почти не думала, надежда ее очень слабой стала.

– Сердце не прикажешь, а насильно мил не будешь. – Утвердительно кивнула отражению в зеркале Рая. – Ну а коли судьба это моя, то никуда он не денеться, а на нет, суда нет.

Уходя из дома, девушка прихватила некой снеди, чтоб нового лохматого друга угостить.

– А пес хороший, глядишь и приручу! – Озираясь по сторонам, сама себе сказала Рая, да только не было нигде собаки.

– Ни собаки, ни Еки…мааа. – Хотела было заголосить девушка, как взглянув на камень речной, увидала там Екима. Тот сидел один, в своей черной рясе.

Еким хоть и сидел спиной, но при появлении Раи, повернулся, и в сумерках та смогла рассмотреть, что он ей улыбаеться.

– Вечер добрый Раенька. – Тихим голосом поздоровался парень.

– И тебе, Еким! – Неверя своему счастью, отвечала Рая. – А Я тут, пса приметила, хорошего такого, думала приманить в дом, вот еду взяла даже, смотрю только, нет нигде его.

Еким улыбнулся. А Рая глаз с него не спускала и непонимала, что за перемены такие произошли с ее любимым. Она то и ждать уж и надеяться перестала, а тут…?

Еким взял Раю за руку и повел ближе к реке.

– Присядь милая. – Проговорил парень все с той же улыбкой.– Разговор есть.

Девушке было и странно и радостно, но противиться не стала, да и любопытно, что за разговор такой предстоит.

– Ты ведь Раечка, знаешь, историю мою? – Начал парень. – Что Я отцу и матери не родной, а подкидыш.

Девушка кивнула, а Еким продолжал:

– Есть у меня особая тайна, Раечка, о которой только отец мой и знает, а теперь Я ее тебе открою, так как вижу, что Ты судьба моя и суженая.

У Раи от таких слов, пятки зачесались, и улыбка до ушей появилась, но лицо Екима было настолько серьезным, что девушке пришлось сосредоточиться и снова внимательно слушать, чтож за новый сюрприз будет?

Еким пристально посмотрел Рае в глаза, да так, что та вздрогнула, не по себе ей стало.

– Ты только, пообещай мне, милая, что тайну эту сохранишь и ни одной живой душе, тебе близкой, не поведаешь. Обещаешь тайну мою хранить?

Рая снова кивнула.

– Ну, вот и хорошо. Слушай внимательно и не перебивай. – Еким немного помялся, но продолжил. – Пес, что ты вчера видела и позавчера, не пес вовсе, а перевертень, но не совсем даже так. Перевертней видно, а вот таких… не догадается человек простой и не отличит в собаке человека.

Рая слушала да не совсем понимала, к чему такую речь ведет Еким.

– Я то и сам про себя того не знал до поры до времени. Видно мать моя под перевертня легла, да уж по воей воле али нет, того знать не дано мне. Да только пес тот, что тебе так мил стал, Я и есть, Раечка.

Глаза девушки округлились, от неожиданности она прикрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Много она историй про таких слыхивала. Да вот никогда и, думать себе не смела, что лично встретится с перевертнем, и это окажется ее возлюбленный. Разумной девушке надо бы молитву зачитать, крест под рубахой потрогать да себя осенить крестом, но вот незадача, Еким же сын поповский, хоть и названный так еще и в церкви прислуживает. Стало быть, и эти, бывают богу угодные? Такая мысль пробежала в голове Раи. Да, что там? Так сильна любовь ее была к Екиму, что даже если бы на голове его, рога выросли, а из под черной рясы хвост появился, не испугалась бы. Все одно, мил ей. Все одно, дорог и любим.

И узнала Рая, что Еким не простой человек. Нет, на людей он не нападал, на Луну не выл, в лес не убегал и вообще не творил того, что обычно люди приписывали перевертням. Все было проще, обращаться он мог исклчительно по своему желанию. Да еще и мог понимать язык песий и сами собаки это знали, оттого при нужде какой, хвостатые к нему бежали, а тот им по возможности помогал. Вот и весь секрет.

Еким замолчал и стал ждать реакцию Раи. Но та особых эмоций не проявляла, казалось, что она даже не совсем поняла, что ей рассказал парень. Но все же решилась спросить:

– Так чтоже мне делать? Для чего рассказал?

– Не хочу, чтоб секреты между нами были. Негодится враньем все начинать. Да и мало ли. – Нахмурился Еким.

Может и неповерила Рая, да ей это все и неважно было, ибо самое главное она и так поняла, что Еким видит в ней свою невесту, а это для девушки было самое главное. Рая лишь думала о том, что какая она сейчас счастливая, самая счастливая. Девушка протянула руки и обняла Екима за плечи.

Домой под утро вертались, да так тихо старались, чтоб родители не заметили того.

***

Все шло своим чередом. Решили Рая и Еким, что пока родителям не будут говорить, а там к осени и признаются. Чего так решили? А ктож их молодых разберет.

Но на самом деле, то просьба Екима была. Объяснить причину он не мог, лишь на то ссылался, что чувствует, что торопить события не стоит, будто бы беда случиться может. Повременить нужно. Да и фраза, между прочим Екимом брошенная, насторожила девушку: