Текст книги "Реван (ЛП)"

Автор книги: Дрю Карпишин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Глава 16

У Скорджа не было желания возвращаться на Нафему, но он не выказал ни малейшего возражения, пока Найрисс вела челнок сквозь атмосферу планеты по следу сбитого корабля. Им во что бы то ни стало нужно было узнать, кто находился на корабле, зачем прилетел сюда и остался ли в живых.

Сбитый корабль рухнул в одном из горстки городов Нафемы, оставив за собой след из разбитых спидеров и покореженных зданий. Сам звездолет был поврежден не так сильно, как можно было ожидать, и покоился у основания небоскреба в конце протяженной городской автострады.

Найрисс с опаской подвела челнок к разбитому кораблю, в любой момент ожидая выстрела невидимого врага, и просканировала судно.

– Живые есть? – спросил Скордж.

На любой другой планете он бы почувствовал выживших с помощью Силы, но здесь губительные последствия императорского ритуала лишали его такой возможности.

– Если верить приборам, на борту есть органическая форма жизни, – ответила его спутница.

Два сита аккуратно посадили свой челнок в пятидесяти метрах от вражеского корабля. Никакой ответной реакции не последовало.

– Обыщи его, – приказала Найрисс. – А я подожду здесь.

Только сейчас Скордж смог толком рассмотреть незнакомый корабль. Он был странной формы – плоский и округлый, как диск. Сит осторожно приближался, и его сердце стучало как бешеное. В обычных обстоятельствах Скордж положился бы на Силу, которая могла предупредить его об опасности, но сейчас он чувствовал себя уязвимым и практически беспомощным. И это ощущение ему совершенно не нравилось.

Скордж находился на полпути к кораблю, когда ему в голову ударила шальная мысль. Что, если Найрисс решила оставить его и улететь? Сит замер на мгновение, но потом осознал, насколько глупа эта идея. Если бы госпожа хотела избавиться от него, то давно бы воплотила свой замысел одним из десятка других способов. Не было резона рисковать собственной жизнью и везти его на Нафему, чтобы потом его здесь бросить.

Успокоив себя, Скордж продолжил приближаться, пока не достиг днища странного корабля. Он приложил руку к панели доступа на корпусе, и бортовой трап медленно опустился. Сита не удивило, что трап не был заблокирован: на большинстве кораблей система безопасности перегружалась сразу после аварии, чтобы у потенциальных спасателей была возможность попасть внутрь и помочь пострадавшим.

Скордж включил световой меч. Знакомый гул клинка звучал приглушенно и как будто доносился издалека, а само лезвие, казалось, поблекло – даже на него накладывала свой отпечаток аура мертвой планеты. Но сит был уверен, что клинок не подведет, если таинственные пассажиры корабля вздумают напасть.

Скордж взобрался по трапу и прошел по круговому коридору, мельком заглядывая в складские помещения и жилые комнаты, но не нашел никого, пока не оказался в кабине.

В кресле пилота лежал пристегнутый ремнями человек – без сознания или мертвый – в простом коричневом одеянии. На вид ему было лет сорок. Незнакомец был худым, жилистым, темные волосы свисали до плеч, а щеки и подбородок покрывала грубая щетина. Кровь сочилась из глубокого пореза на лбу, оставленного, вероятно, каким-то острым незакрепленным предметом, ударившим его в момент жесткого приземления.

Подойдя ближе, сит приложил два пальца к шее мужчины и едва различил слабое биение пульса. В этот миг его взгляд упал на пояс человека, где покоилась рукоять светового меча. Скордж инстинктивно попытался прощупать незнакомца Силой, оценить его мощь, но почувствовал только пустоту Нафемы.

Забрав световой меч себе, Скордж отстегнул ремни на кресле, вскинул незнакомца на плечо и направился к выходу.

Вес человека на плече заметно снижал его скорость, но сит все равно торопился. Он хотел покинуть Нафему и забыть ее как страшный сон. Найрисс ждала его возле трапа челнока. Пройдя мимо нее внутрь корабля, Скордж грубо сбросил бесчувственное тело на пол. Он собирался рассказать ей о световом мече, но женщина его опередила.

– Я знаю этого человека, – мрачно произнесла она. – Его зовут Реван – джедай и республиканский шпион.

– Республиканский шпион? – Скорджу понадобилась секунда, чтобы все обдумать и прийти к логичному умозаключению. – Но если джедаи знают, что мы уцелели, они явятся за нами. Они закончат начатое в Великой Гиперпространственной войне – истребят нас как вид!

– Наше существование – все еще тайна, – заверила его Найрисс. – Реван и другой джедай – человек по имени Малак – нашли Дромунд-Каас по воле случая. Их поймали раньше, чем они смогли доложить в Республику о находке.

– Когда это случилось?

– Пять лет назад. Император приговорил Ревана к смерти.

– Тогда что он здесь делает?

– Я не знаю, – призналась женщина. – Но он не мог сбежать из подземелий императорской цитадели, если только правитель сам ему не позволил. Можно предположить, что Реван служит Императору.

– Как такое возможно? – удивился сит. – Джедаи – наши заклятые враги.

Найрисс оставила эту реплику без внимания.

– Внимательно следи за ним, – велела она, повернувшись к креслу пилота. – Он могуч и очень опасен.

– Тогда почему бы просто не убить его?

– Рано. Сначала выясним, что он здесь делал. Заберем его в мою крепость и зададим несколько вопросов.

– Мне не приходилось допрашивать джедая, – признался Скордж. И через мгновение улыбнулся. – Но я жажду попробовать.

* * *

Очнувшись, Реван не сумел определить, где находится, но больше всего это место напоминало темницу. Его скрутили на холодном металлическом стуле: запястья привязали к локтям, лодыжки – к бедрам. Кроме него в помещении никого не было.

Он соображал медленно и вяло – тут явно не обошлось без наркотиков, которыми его, по всей вероятности, накачали. Было сложно просто собраться с мыслями, не говоря уже о том, чтобы призвать на помощь Силу. Последние крупицы воли ушли на то, чтобы вспомнить последние мгновения «Черного ястреба» на Нафеме.

Джедай попытался обдумать свое положение, но не сумел пробиться сквозь морок наркотиков.

Дверь его темницы скользнула в сторону, и в помещение вошли двое: мужчина и женщина. Вид их красной кожи что-то пробудил в одурманенном сознании Ревана, но прошло несколько секунд, прежде чем он сумел разобраться что к чему.

– Ситы, – хрипло прошептал пленник. В горле жутко пересохло.

– С возвращением, Реван, – проговорила женщина.

Джедай не сводил глаз с ее высохшего морщинистого лица, пытаясь вспомнить имя. Ничего не выходило.

– Я тебя знаю?

Высокий сит, стоявший возле нее, дотянулся до Ревана рукой и буднично влепил ему пощечину.

– У нас нет времени на игры, – его голос не был злым или угрожающим; напротив, он звучал по-деловому и абсолютно спокойно.

Пленник ощутил во рту привкус крови, чувствуя, как саднит рана и начинает распухать губа. Очевидно, наркотики, помутнившие его разум, были тщательно подобраны с тем расчетом, чтобы не заглушать его боль.

– Не думаю, что он притворяется, – сказала женщина, подняв бровь. – Похоже, он и вправду забыл меня.

Подойдя еще ближе, Найрисс прошептала джедаю на ухо:

– Что с тобой произошло, Реван? Где ты был все это время? Зачем вернулся?

Он не ответил. Тогда Найрисс отошла назад и махнула рукой. Зависший за спинами ситов пыточный дроид, которого пленник ранее даже не заметил, подлетел к Ревану и поднес длинную тонкую иглу к его шее.

Узник скривился от боли, когда игла проткнула его кожу, затем вскрикнул, когда по ней прошел мощный электрический разряд, словно огнем обжегший нервы.

Второй сит жестом приказал металлическому дознавателю ретироваться.

– Что случилось с твоим напарником, Малаком? – спросил он.

– Я убил его.

– Зачем?

– Сложно объяснить.

Выражение лица сита не изменилось, зато его спутница довольно улыбнулась, и ее морщинистое лицо стало похоже на ухмыляющийся череп.

– Рано или поздно ты расскажешь нам все, что мы хотим знать, – заверил его мучитель.

– Возможно, – с неохотой согласился Реван. – Но вам придется попотеть.

* * *

После четырех часов допроса Найрисс приказала Скорджу сделать перерыв. Они оставили привязанного к стулу узника и, вышли, не проронив ни слова, пока дверь в камеру не закрылась за ними.

– Сколько уйдет времени, чтобы сломить его? – спросила Найрисс.

Скордж тщательно обдумал вопрос, прежде чем ответить. В ранние годы обучения он демонстрировал большую сноровку во всем, что касалось пыток и допросов. Инструкторы в Академии всячески поощряли способного ученика, и очень скоро он стал мастером в своем деле. Сит знал: для того чтобы выжать информацию из не склонного к разговорам узника, нужно гораздо больше, чем просто причинить боль.

Пытками можно разговорить любого, но б ольшая часть сказанного будет произнесенной в порыве отчаяния ложью, увертками или полуправдой. Без возможности проверить слова жертвы информация, вырванная под пытками, часто оказывалась ненадежной, а то и вовсе бесполезной.

Эффективный допрос был искусством, и Скордж обладал исключительным талантом отделять правду от вымысла. Он понимал, какие вопросы нужно задавать и в каком порядке; когда надо усилить давление, а когда ослабить; как использовать угрозы причинения боли или поощрять милосердием.

Его умелые действия вкупе со способностью воздействовать энергией темной стороны позволяли ему легко подавлять субъектов со слабой волей. Сильные духом могли создать определенные трудности, но рано или поздно он все равно получал то, что хотел. До сегодняшнего дня.

Любые вопросы заводили в тупик и не вызывали у Скорджа ничего, кроме чувства досады. Воля джедая была необычайно сильна, и он мастерски подчинял себе Силу. Даже напичканный наркотиками почти до беспамятства, он все равно контролировал Силу в достаточной мере, чтобы выдержать боль и беспрестанный град вопросов. Но было и еще кое-что.

Найрисс хотела знать, как пленник сбежал из цитадели. Хотела выяснить, что его связывало с Императором и зачем он вернулся на Нафему. Но по всем этим пунктам сит не узнал ровным счетом ничего. Да, Реван, безусловно, сопротивлялся допросу, но иногда казалось, что он и сам толком не знает ответов, как будто информацию стерли из его памяти.

– Возможно, мы зря тратим время, – наконец признал Скордж. – У него высокий болевой порог, но мы подошли уже очень близко к пределу человеческих возможностей. Если надавить еще сильнее, мы можем убить его. – Сит часто видел, как случается подобное. Неопытные или слишком взволнованные дознаватели перегибали палку. В его представлении, это был полнейший провал – ведь у трупа ответов не выведаешь.

С трудными жертвами следует быть терпеливым. Может потребоваться несколько дней кропотливого труда, чтобы добиться хотя бы крупицы новых знаний. Но, даже зная это, Скордж не надеялся на особый успех с Реваном.

– Я могу допрашивать его месяцами, но того, что вас интересует, он попросту не знает.

– Жаль, – вздохнула Найрисс. – Я надеялась проверить одну теорию.

– Какую теорию?

– Император способен поработить разумы тех, кто ему служит, – пустилась в объяснения госпожа. – Это одна из причин, почему он правит так долго. Подчиненные превращаются в абсолютных фанатиков, живущих для того, чтобы служить, и не способных предать его. – Она бросила взгляд на дверь, за которой они оставили джедая. – Я думаю, вместо того чтобы казнить Ревана, как было объявлено публично, Император превратил его в свою марионетку и отправил назад в Республику – собирать информацию.

– Если он собирал разведданные о Республике пять лет, то Император намерен начать вторжение раньше, чем мы думали, – встревожено заметил Скордж, прикидывая, насколько же близко их сумасшедший правитель подошел к тому, чтобы подставить своих подданных под удар джедаев.

Найрисс покачала головой:

– Император терпеливее и осторожнее любого в Галактике. Он живет уже больше тысячи лет и может прожить еще десять тысяч. И он никогда не оставляет ничего на волю случая. Если потребуется, он потратит десятилетия и даже века на подготовку. Нет, у нас еще есть время. И Реван по-прежнему может быть для нас полезен.

– Каким образом?

– Ты же сам говорил: что-то случилось с его разумом. Он потерял память и перестал быть верен Императору. Что-то освободило его от чужого влияния – и если мы узнаем, что именно, то сможем низвергнуть Императора с трона. Не забывай, что все, кто имеет прямой доступ к правителю: Глас Императора, Рука Императора, солдаты имперской стражи, – все они находятся под его заклятием. Разрушить эти чары и повернуть вернейших последователей против него самого – самый верный способ взять над ним верх и спасти Империю от его безумного плана вторжения в Республику.

– Реван нужен нам живым, чтобы мы смогли изучить его, – заключила Найрисс. – Он – слишком ценный ресурс, чтобы потратить его впустую.

В ее словах имелся смысл, но Скордж понимал, что сделать это будет гораздо тяжелее, чем сказать.

– Могут пройти годы, прежде чем вы узнаете, что с ним случилось, – предупредил он.

– Не только Император может быть терпеливым, – прозвучал ответ Найрисс.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава 17

Бастила уложила сына в постель и наклонилась, чтобы поцеловать его в щечку. На пороге комнаты она обернулась, в который раз удивившись, насколько трехлетний ребенок похож на отца. У него были такие же темные волосы и тонкое угловатое лицо. Мальчик уже закрыл глаза, но она знала, что они темные и задумчивые – точь-в-точь как у Ревана. И, хотя он уже засыпал, выражение его лица оставалось необычайно серьезным для такого маленького ребенка.

Она со вздохом отвернулась. Бастила часто тревожилась о том, как повлияет на мальчика его беспокойное детство. Растить сына без отца было непросто, и к тому же первые годы его жизни были омрачены войной и террором.

После того как Малак был повержен, Бастила, как и большинство граждан Республики, надеялась, что впереди ее ждут десятилетия мирной жизни. Вместо этого группа джедаев-ренегатов покинула Орден и ввергла Галактику в еще одну гражданскую войну.

Под руководством женщины по имени Крея бывшие джедаи погрузились в изучение техник темной стороны, открытых Малаком и Реваном. Крея взяла себе имя Дарт Трэя, а ее последователи назвали себя ситами – по имени давно забытой расы, вторгшейся в Республику почти тысячелетие назад. Они повели охоту на всех, кто придерживался кодекса джедаев, и едва не уничтожили весь Орден. Лишь те, кто сумел сбежать и спрятаться, пережили резню.

Если бы Реван вернулся, чтобы сразиться с этим новым врагом, Бастила с радостью выступила бы на его стороне. Вместе они смогли бы подавить мятеж до того, как Республику опять захлестнули ужасы войны и миллионы ее обитателей погибли. Но она не получала вестей от мужа с тех самых пор, как он улетел с Кандерусом три года назад.

В одиночку Бастила не осмелилась бросить вызов Дарт Трэе и ее последователям и решила посвятить себя тому, чтобы уберечь жизнь сына от опасности. Против ренегатов выступил другой джедай – Митра Сурик по прозвищу Изгнанница. Через три года после безуспешной попытки Ревана найти ее Изгнанница объявилась сама, чтобы сразиться с ситами и уничтожить Дарт Трэю. Подобно Ревану она стала спасительницей Галактики – и, как и в случае с Реваном, многие считали, что ее подвиги не искупают грехов ее прошлого.

И сейчас эта женщина – для кого-то героиня, для других преступница – сидела в гостиной Бастилы, терпеливо ожидая, пока она уложит сына в кровать.

– Он заснул, – тихо сказала Бастила, вернувшись в комнату.

– Он очень красив, – произнесла Митра. – Похож на отца.

Бастила кивнула в ответ на комплимент. Она не очень понимала, что думать о женщине, сидящей напротив. У Митры были короткие каштановые волосы, бледная кожа и пронзительные голубые глаза. Она была выше Бастилы и старше почти на десять лет, хотя могла считаться красивой по любым меркам. Она обладала уверенной осанкой и завидной природной грацией. Даже в блеклом коричневом плаще мастера-джедая она умудрялась выглядеть элегантно.

Как ни глупо это звучало, Бастила ощутила укол ревности. Митра знала Ревана задолго до Бастилы: она откликнулась на его призыв отправиться на войну с мандалорцами и стала одним из его самых доверенных советников и близких друзей. Бастила знала, что между ними существует особая связь – не такая, как между учителем и падаваном. И, что хуже всего, Митра была неотъемлемой частью его забытого прошлого, на поиски которого Реван вынужден был отправиться, оставив дома беременную жену.

«Нет эмоций, только покой», – пронеслось у нее в голове. Привычные слова джедайского кодекса было легко произнести. Гораздо труднее было им следовать.

– Ты сказала, что хочешь поговорить, – напомнила ей Бастила.

– Я не была уверена, что нам стоило приходить, – призналась Изгнанница, – но Т3 настаивал. – Она похлопала маленького астромеха по корпусу.

Последний раз Бастила видела Т3-M4, когда тот поднимался на борт «Черного ястреба» вместе с Кандерусом и Реваном. И, в отличие от ее мужа, дроид вернулся. Более того, он увязался за Митрой, как когда-то за Реваном, – еще одна мелочь, усилившая ревность Бастилы.

– Я так и не смогла разговорить его, – добавила гостья.

Бастила слабо улыбнулась:

– В ночь перед разлукой с мужем я дала дроиду особые указания. В том случае, если они с Реваном расстанутся, Т3 должен был разыскать меня. Я запрограммировала его, чтобы он не рассказывал никому о том, что с ними случилось, пока не увидит меня.

Митра кивнула:

– Разумно. Нас обеих и без того предавали слишком часто. Никогда не знаешь, кому можно доверять.

– Я и предположить не могла, что ко времени его возвращения буду в бегах, – продолжила Бастила. – Прости, Т3. Если бы я знала, что ты вернулся, то попыталась бы выйти на связь.

Дроид бибикнул, принимая извинения.

– К счастью, он нашел меня, – вставила Изгнанница. – Думаю, он решил, что на меня можно положиться, учитывая мои отношения с Реваном.

Бастила прикусила губу, чтобы не сказать что-нибудь едкое. Она понимала, что ее возмущение ничем не оправдано и несправедливо, но даже джедайские тренировки не помогали ей сдержать эмоции.

– Или он решил, что мне потребуется помощь, – быстро добавила Митра, видимо, сообразив, что чем-то задела хозяйку.

– Малыш любит присоединяться к спасителям Галактики, – заметила Бастила, стараясь сохранить нейтральный тон.

Дроид возбужденно запищал.

– Прости, – сказала Бастила. – Ты прав – ты терпел слишком долго. Просто я не уверена, что готова увидеть то, что ты мне покажешь.

Она часто задавалась вопросом, жив ли до сих пор Реван. Ей всегда думалось, что любовь позволит ей дотянуться до него в Силе через всю Галактику. Но когда Реван ушел, она поняла, что это не так. Иногда он снился ей по ночам, но чем были эти сны – видениями, посланными Силой, или простым проявлением тоски по мужу – она не знала.

Бастила не теряла веры, что почувствует возмущение в Силе, если Реван погибнет. Она цеплялась за эту надежду. Но сейчас, если Т3 сообщит ей о смерти Ревана, ее вера окажется лишь глупой иллюзией. Конечно же, она хотела узнать правду, но решила продлить блаженное незнание еще хотя бы на пару секунд.

–Не спеши, –сказала ей Митра. – Я знаю, это тяжело. Т3 ждал три года – подождет и еще немного.

Ее ободряющие слова произвели прямо противоположный эффект.

–Думаю, будет проще, если я поговорю с Т3 наедине, – сказала Бастила.

Такой ответ явно застал Митру врасплох, но она быстро овладела собой.

– Твое недоверие вполне понятно, – сказала она доброжелательно, – но Кандерус уже рассказал мне о Реване и его поисках грозовой планеты.

Бастила поморщилась. До нее доходили слухи, что некий мандалорец помогал Изгнаннице в ее битве с Дарт Трэей.

– Это правда? – уточнила Бастила. – Кандерус стал новым Мандалором?

Гостья кивнула:

– Реван помог ему найти маску Мандалора, после чего продолжил свои поиски в одиночестве.

– Что еще ты знаешь, чего не знаю я? – спросила Бастила, пытаясь скрыть горечь в голосе.

– У меня и в мыслях не было скрывать от тебя что-либо о Реване, – заверила ее Митра. – Ты его жена и имеешь право знать правду – больше, чем кто-либо другой.

Бастила почувствовала себя пристыженной.

– Ты тоже, – признала она. – Ты была на стороне Ревана с самого начала. У него не было более верного друга, чем ты. Все, что расскажет нам Т3, мы должны услышать вместе.

Изгнанница понимающе кивнула, промолчав.

Глубоко вздохнув, Бастила расположилась в кресле лицом к гостям и сложила руки на коленях, собираясь с духом.

– Я готова, – сказала она.

Безудержно бибикая и пища, а также время от времени прокручивая голоролики, Т3 пересказал всю историю от начала и до конца. Он рассказал о том, как Реван вернулся на «Черный ястреб» на Реккиаде, как они расстались с Кандерусом и продолжили путь на Нафему вдвоем. Он описал внезапную атаку на «Ястреб» и жесткую посадку на Нафеме, чуть не ставшую для них последней.

Он поведал о том, как осматривал бесчувственного Ревана, пытаясь удостовериться, что тот еще жив, и был вынужден спрятаться, когда кто-то поднялся на борт «Ястреба».

Когда он показал голографическое изображение краснокожего инородца, который уносил Ревана с корабля, Бастила охнула.

– Похоже, ситы не настолько вымерли, как считают джедаи, – заметила Митра.

– Орден в который раз ошибся, – пробормотала Бастила. – Чудеса да и только.

Т3 издал низкий свист, извиняясь за свою трусость, но хозяйка квартиры покачала головой:

– Это не трусость. Если бы ты не спрятался, он забрал бы и тебя – или просто разнес на мелкие детали.

– Ты помог Ревану уже тем, что вернулся домой в целости и сохранности, – добавила Митра.

Успокоившись, Т3 продолжил свой рассказ. Он сообщил, что незнакомец забрал Ревана на свой челнок и увез в неизвестном направлении. Когда хозяин пропал, астромеханик стал думать о том, как вернуться к Бастиле – согласно инструкциям, полученным перед отлетом с Корусканта.

Первым делом он должен был поднять «Черный ястреб» в воздух. Дроид подробно описал, сколько сил потратил на то, чтобы исправить повреждения, полученные при крушении. Месяцы напролет он прочесывал пустой город, собирая утильсырье и нужные запчасти.

– И за все это время ты никого не встретил? – удивилась Митра. – Ни беженцев, ни мародеров?

Т3 утвердительно чирикнул.

Бастила удивленно прищурилась:

– И никаких животных? Ни насекомых, ни даже растений? Возможно ли уничтожить все живое на целой планете?

Изгнанница нервно поежилась, и Бастила поняла, что она думает о Малакоре-5 и о своей роли в этой бойне. Она ощутила прилив сочувствия к гостье. Конечно, Бастила не оправдывала ее поступок, но она слишком хорошо знала, что значит стыдиться прошлых грехов. Она сама позволила Малаку обратить себя на темную сторону Силы, и только любовь Ревана вернула ее к свету.

Бастила чувствовала, что, несмотря на все подвиги Митры на войне с Дарт Трэей, Изгнанницу по-прежнему мучили угрызения совести. Она все еще жаждала искупить свою вину.

Не почувствовав повисшего в гостиной напряжения, дроид продолжил свой рассказ. Спустя почти год он наконец смог вывести «Черный ястреб» в космос. Несмотря на то, что ядро гиперпривода работало с минимальной эффективностью, он все-таки дотянул до пространства Республики. Когда дроид прибыл, Трэя и ее последователи практически уничтожили джедаев, а Бастила пропала, и Т3 не знал, где ее искать – да и жива ли она вовсе.

Во время скитаний малыш-астромеханик наткнулся на обломки HК-47, брошенные на захолустной безымянной планете. Узнав старого приятеля, дроид собрал обломки и отнес на «Ястреб».

Будь Т3 органическим существом, Бастила списала бы эту случайную встречу на влияние Силы.

– Есть идеи, как он туда попал? – спросила Бастила. – Я часто задавалась вопросом, что случилось с ним, после того как он исчез.

– Ядро его памяти было повреждено, – ответила за дроида Митра. – Даже после того как я его починила, он не смог ничего вспомнить. Вообще-то, – добавила она, – я надеялась, что ты расскажешь мне больше о том, что с ним произошло.

Бастила пожала плечами:

– После того как НК обнаружил исчезновение Ревана, он решил последовать за ним. Но я не стала говорить, куда ушел мой муж.

– И правильно, – согласилась Изгнанница. – Когда Реван помогал Кандерусу и мандалорцам, ему только и не хватало дроида-убийцы, следующего за ним по пятам.

– НК умчался в бешенстве, поклявшись, что сам найдет Ревана, – продолжила Бастила. – С тех пор от него не было ни слуху ни духу – пока он не объявился рядом с тобой.

– Похоже, какая-то настройка программы заставляет его искать Ревана, – пробормотала Митра. – Если бы я знала, то поостереглась бы.

– О чем ты?

– Я оставила НК под присмотром нового Совета джедаев. Мне казалось небезопасным отпускать его скитаться по Галактике, и я думала, что он с радостью останется у джедаев, ожидая дальнейших приказов. Но он исчез вскоре после того, как я ушла. Теперь я понимаю, что он, скорее всего, снова ищет Ревана.

Пораженная неожиданной догадкой, Бастила спросила:

– Мог ли НК напасть на след Ревана? – Она повернулась к Т3. – Ты рассказывал ему, что произошло с хозяином?

Т3 издал отрицательный гудок, в котором слышалась обида. Видимо, дроид полностью разделял отношение своих друзей к роботу-убийце.

Облегченно вздохнув, Бастила тихо сказала:

– Кто-то должен разыскать НК… Найти и деактивировать, пока он никому не причинил вреда.

Ее слова прозвучали неуверенно: как бы опасен ни был HK, речь шла всего-навсего о дроиде. А ей было о чем подумать. Ее муж пропал без вести, и впервые за эти годы у нее появилась возможность сделать хоть что-то для их воссоединения.

– Джедаи уже ищут НК, – заверила ее Митра. – Не переживай.

Бастила кивнула.

– Т3, – обратилась она к дроиду, – расскажи нам, чем кончилось дело. Что произошло потом?

Астромех продолжил повествование.

После того как Т3 нашел недостающие части НК, он встретился с Митрой и присоединился к ней, как и к Ревану много лет назад. Когда дроид узнал, что Бастила жива, он уже был вовлечен в войну за выживание Республики. Несмотря на указания, данные Бастилой, он знал, что не может бросить Митру, пока в Республике вновь не станет безопасно.

Его признание снова подняло в душе Бастилы волну горечи. Т3 помог Митре вместо того, чтобы следовать приказам Бастилы. Он поставил миссию Изгнанницы выше, чем верность Ревану.

Горечь быстро прошла, сменившись стыдом и чувством вины. Любовь к Ревану снова ослепила Бастилу. Ее муж – это один человек, и глупо сравнивать его жизнь с судьбами миллионов. Если бы Реван был сейчас в этой гостиной, он только поблагодарил бы дроида за то, что тот думал о высшем благе в ущерб личному.

– Реван гордился бы тобой, – сказала она маленькому дроиду. – Я тоже тобой горжусь.

– Я думаю, наши дальнейшие действия очевидны, – сказала Митра. – Я отправлюсь на Нафему и попытаюсь найти следы Ревана.

– Ты? – в голосе Бастилы прозвучало больше удивления и гнева, чем она стремилась выразить. – А как же я? Думаешь, я буду просто сидеть и ждать тебя, даже не зная, жив он или мертв?

– А что изменилось с тех пор, как он улетел? – тихим голосом спросила Митра. – Ты осталась, чтобы заботиться о сыне. Готова ли ты покинуть его сейчас?

– Конечно нет! – выпалила Бастила.

«Я возьму его с собой», – почти вырвалось у нее, но в последний миг она поняла, насколько глупо это прозвучит.

Реван улетел, потому что верил, что где-то в Неизведанных Регионах таится угроза, равной которой еще не знала Республика. Терзаемый видениями о грозовой планете, он решил, что путешествие туда – единственный шанс защитить будущее своей семьи. Отправившись по его стопам, она могла подвергнуть своего сына той опасности, о которой предупреждал их Реван. И к тому же Бастила изменила бы принципам, во имя которых ее муж пустился в это путешествие.

– Прости, – прошептала она. – Я не хотела… просто… я скучаю по нему. Я чувствую себя беспомощной и ненужной. Мне остается только ждать. Ты не знаешь, как это тяжело.

– Могу только предполагать, сколько ты вынесла, – тихо ответила Митра. – Хотела бы я пообещать, что станет легче, но боюсь, не могу. Ты несешь свое бремя, как и все мы.

Бастила нашла в ее словах мало утешения, но была признательна Митре за честность.

– Я сделаю все возможное, чтобы найти Ревана, – пообещала Изгнанница. – Если он еще жив, я верну его тебе.

Т3 дважды прогудел.

– Почту за честь, если ты отправишься со мной, – сказала ему Митра. – Если, конечно, Бастила не против.

Бастиле хотелось, чтобы Т3 не улетал: ведь его голозаписи и банки данных – это все, что осталось от ее мужа. Но сейчас она уже могла мыслить рационально.

– Тебе понадобится его помощь, – сказала Бастила. – Он несколько месяцев исследовал Нафему, пока искал запчасти для «Ястреба».

– Тогда отправимся как можно быстрее, – постановила Изгнанница, поднимаясь на ноги.

– Подожди минутку, – попросила Бастила.

Оставив Митру и Т3 в гостиной, она бросилась в спальню и извлекла из глубин шкафа деревянную шкатулку. Вытащив оттуда два предмета, Бастила вернулась к гостям.

– Отдай это Ревану, – попросила она, вкладывая предметы в руки Митре.

Первым была карточка с голозаписью, сделанной на праздновании дня рождения сына. Вторым – тяжелая вещица, завернутая в плотную черную ткань.

Митра подняла взгляд на хозяйку, безмолвно спрашивая разрешение открыть сверток. Бастила ответила едва заметным кивком. Изгнанница осторожно развернула ткань, и ее взгляду открылся потертый и поцарапанный шлем с красно-серой лицевой пластиной.

– Маска Ревана! – выдохнула Митра. – Я думала, она была утеряна, когда джедаи его захватили.

– Я возглавляла тех джедаев, – напомнила ей Бастила. – Когда Реван потерял сознание, я забрала маску. Зачем – не знаю; может быть, уже тогда я почувствовала, что наши с ним судьбы переплетены. Я никогда никому не говорила об этом. Ни Совету, ни даже самому Ревану.

– Но почему?

Бастила помешкала, но в конце концов решила, что Изгнанница заслуживает знать правду:

– Он носил эту маску в годы Мандалорских войн и потом, уже став Дартом Реваном. Для меня она символизирует его темное прошлое – те времена, когда он еще не стал человеком, которого я полюбила. Я боялась, что, если показать ему маску, она вызовет к жизни его прежние воспоминания. Пробудит дремлющее в нем зло, станет искрой, от которой разгорится пламя темной стороны.

– Тогда зачем ты отдаешь ее мне?

– Я пыталась удержать его прошлое под замком, но сейчас понимаю, что ошибалась. Я была эгоисткой. Его прошлое – это он сам, нравится мне это или нет. – Она отвела взгляд от маски. – Когда найдешь его, отдай ему маску. Возможно, сейчас она для него ничего не значит, но есть шанс, что она воскресит воспоминания, которые он утратил. Быть может, увидев ее, Реван вспомнит нечто такое, что поможет вам вернуться.