Текст книги "Попробуй догони"

Автор книги: Донна Кауффман (Кауфман)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Снежная крупа немилосердно хлестала путешественника по лицу, его легкие туфли моментально промокли насквозь, и с каждым новым шагом он все больше убеждался, что только болван мог не догадаться надеть зимние ботинки, лежащие теперь в саквояже в недоступном багажнике. Ледяной ветер, завывая, раскачивал верхушки деревьев. Пурга ярилась. Но Таггарт все равно не жалел, что прибыл на землю своих предков.

Рискуя отморозить ноги и, поскользнувшись, скатиться с дороги в черную пропасть, он приблизился к непонятному объекту и наконец увидел, что это маленький грузовичок белого цвета. Задок его торчал из сугроба под странным углом, а передок завис над обрывом. Ангел-хранитель спас Таггарта буквально за миг до верной гибели.

Двигатель пикапа, как это ни удивительно, работал, но ни наружные, ни внутренние огни не горели. Открытый кузов наполовину замело снегом. Решив проверить, жив ли водитель, Таггарт хрипло крикнул:

– Эй там, в кабине! Есть кто-нибудь живой?

Ответом ему стал заунывный вой снежной бури.

Он осторожно подошел к кабине, протер рукавом куртки лобовое стекло, постучал по нему костяшками пальцев и громко воскликнул:

– Не спи, водитель! Замерзнешь! Отзовись!

Не дождавшись ответа, Таггарт наклонился и, прикрыв глаза ладонью, заглянул в кабину. Она была пуста. Тогда он обернулся и внимательно оглядел наполовину заваленный снегом кузов. Не заметив никаких признаков нахождения в нем человеческих тел, он счел исполненным свой христианский долг и побрел, едва передвигая ноги, к своей малолитражке.

Однако тревога за бесследно исчезнувших из белого пикапа людей продолжала точить его сердце. Хорошо, если бедолагам удалось еще засветло, до снегопада, уехать на попутке в город. А если с ними стряслась беда? Впрочем, Господь их не оставит, а ему самому пора заняться собственным спасением.

Первым делом требовалось разгрести у выхлопной трубы мокрый снег. Действовать руками не имело смысла, эффект от этих потуг был бы тот же, как от вычерпывания пригоршнями воды из тонущей лодки. Он пошарил в бардачке, но, кроме атласа местности, малопригодного для рытья сугробов, ничего там не нашел. Вряд ли мог заменить лопатку и резиновый напольный коврик. Таггарт уже собрался было снять с бампера номерной знак, как вдруг ему пришла мысль поискать какой-нибудь инструмент в кузове грузовичка.

И хотя возвращаться к нему Таггарту не хотелось, он заставил себя это сделать: пурга набирала силу, напоминая всем, кого она застала врасплох, что расслабляться смертельно опасно. «Эскорт», взятый Таггартом напрокат, был хорош и на крутых подъемах, и на виражах, но совершенно не пригоден как снегоход. Внедорожника в прокатном пункте не оказалось, очевидно, в этой стране они не пользовались спросом.

Порывшись в куче снега, образовавшейся в кузове пикапа, Таггарт нащупал черенок садового инструмента и с замирающим сердцем вытащил его наружу. К его огорчению, это были грабли. Таггарт продолжил раскопки и был вознагражден за свои усилия киркой и метлой. Последние орудия труда он и решил прихватить с собой, чтобы прочищать рукоятью глушитель, а веником чистить лобовое стекло.

Зажав трофей под мышкой, он вернулся к своей машине и увидел в двух шагах от нее запорошенную снегом женщину, одетую в длиннополую парку, меховые унты и шерстяную вязаную шапочку, натянутую до бровей. Выражая всем своим обликом презрение к бестолковому субъекту противоположного пола, умудрившемуся застрять в сугробе, она язвительно промолвила певучим голосом с легким приятным акцентом:

– Если вы намерены улететь на этой метле в город, то имейте в виду, что срок ее эксплуатации истек еще в прошлом месяце.

Такое начало разговора пробудило к незнакомке у Таггарта живой мужской интерес. Оправившись от первого потрясения, он стукнул черенком об асфальт и заявил:

– Все равно все полеты временно отменены в связи с плохими метеоусловиями. Скажите, пожалуйста, это ваш автомобиль завис над обрывом? Или вы просто вышли прогуляться перед сном?

– Мой сотовый не принимает в кабине сигнал, – ответила незнакомка. – Вот я и пытаюсь найти местечко получше, чтобы попросить о помощи.

– Ну и как? Вам это удалось? – с надеждой в голосе поинтересовался Таггарт, борясь с желанием подойти к ней поближе.

– Очевидно, в данной ситуации мне бы следовало ответить, что сюда вот-вот примчатся мне на подмогу два здоровяка, – сказала незнакомка.

– Не шутите так жестоко с мужчиной, почти отморозившим пальцы на ногах, – жалостливо сказал Таггарт.

Ему показалось, что она улыбнулась, однако в следующий миг включила заднюю передачу и сдала назад, вместо того чтобы броситься в его распростертые объятия.

– Разве я в этом виновата? – кивнув на его автомобиль, спросила она. – Ну и что из того, что у меня не оказалось с собой аварийной лампы? Мне показалось, что мой пикап застрял в сугробе достаточно далеко от дороги. Разве в такой мгле возможно что-либо толком разглядеть? Мне еще повезло, что я выбралась из кабины целой и невредимой!

– А что стряслось?

– На повороте у меня лопнула передняя левая шина. И я едва... – Она осеклась, взглянув через его плечо на свой балансирующий над обрывом грузовичок, вздохнула и зябко повела плечами.

Таггарт сделал еще шаг вперед, не задумываясь о последствиях.

– Стойте на месте! – воскликнула она, вытянув вперед руку.

– Я лишь хотел вам как-то помочь... – пробормотал Таггарт.

– Спасибо, не надо. Не беспокойтесь, я всего лишь немного переволновалась. Что ж, это пройдет, в жизни всякое случается. Простите, ради Бога, что я перегородила дорогу.

Она улыбнулась, и ему захотелось увидеть ее глаза, улыбнуться ей в ответ и продолжить их начавшийся разговор, послушать, как мило она выговаривает слова. Он и не подозревал, что способен возбудиться от чьего-то непривычного произношения знакомых ему слов, и был приятно удивлен, обнаружив у себя такую особенность. Конечно, лучше было бы беседовать в тепле, а не на холодном, пронизывающем до мозга костей ветру.

– Я вас и не виню, – сказал он. – Мне следовало снизить скорость перед поворотом. Но я спешил добраться до города и устроиться там на ночлег.

– Вы, как я догадываюсь, прибыли к нам из Штатов?

Таггарт кивнул, пытаясь унять дрожь в коленях. Терпеть холод становилось все труднее, ноги окончательно потеряли чувствительность.

– Должна вас огорчить, – сказала незнакомка, – Дарнищ, где вы могли бы переночевать в гостинице, остался у вас позади.

– Я полагал, что в Калите...

Она снова покачала головой, не дав ему закончить мысль.

– Это крохотный поселок, и, по-моему, гостиницы там нет. Хотя в центре есть несколько славных магазинчиков. Впрочем, самой мне ни разу не доводилось останавливаться там, поэтому я могу ошибиться. Вы впервые в наших краях?

– Мне доводилось бывать здесь однажды несколько лет назад по работе, – уклончиво ответил Таггарт. Он оглянулся на свою машину и добавил: – Раз уж на этот раз мне вряд ли удастся уехать отсюда ночью, придется скоротать время до утра в машине. Если желаете, можете составить мне компанию. Не советую вам пытаться забраться в кабину вашего пикапа. Это очень рискованно. В моей малолитражке вам будет тепло и спокойно.

– Я в этом не уверена, – окинув его изучающим взглядом, сказала незнакомка. – Впрочем, учитывая, что вы заиндевели и отогреетесь еще не скоро, рискнуть можно.

Таггарт вновь ощутил к ней симпатию, оценив по достоинству ее подчеркнутую браваду. Не всякая молодая женщина сумела бы в столь опасной ситуации сохранить раскованность и самоуверенность. Жаль, что они встретились при таких сложных обстоятельствах. В более благоприятной обстановке он вряд ли бы пообещал ей покой и полную безопасность, приглашая заночевать с ним вместе в его машине. Эта женщина пробуждала в нем весьма вольные желания, хотя он и закоченел от холода.

– Вы можете расположиться на заднем сиденье, – на всякий случай сказал он, желая развеять остатки ее сомнений. – Вам там будет вполне удобно.

– Так вы, оказывается, джентльмен! – насмешливо воскликнула незнакомка. – Впервые вижу столь вежливого американца. Что ж, мне остается либо принять ваше предложение, либо замерзнуть до смерти.

– Что ж, я рад узнать, что женщина предпочитает меня угрозе смерти, – пожав плечами, сказал Таггарт.

Она засунула руки в карманы и пошла к малолитражке, говоря на ходу:

– Я уверена, что женщины не обходят вас своим вниманием и в иных условиях, не столь опасных...

– Благодарю вас, – сказал он, следуя за ней. – Вы не ошиблись, это действительно так.

Она звонко рассмеялась, вызвав у него желание дотронуться до нее рукой, стянуть шапочку с ее головы и погладить по волосам. Ему стало любопытно, какого они цвета, короткие или длинные, прямые или вьющиеся. В этой женщине было нечто манящее и завораживающее, то ли ее улыбка, то ли насмешливый тон. По ее грациозной походке легко было догадаться, что она обладает стройной фигурой нимфы, устоять перед которой мужчине со здоровыми инстинктами не так-то просто...

Возле задней дверцы автомобиля она остановилась и спросила:

– Вы точно обойдетесь без моей помощи? Я не стану вам обузой?

Таггарт встал почти вплотную к ней, настолько близко, что сумел разглядеть у нее на носу веснушки, а в сверкающих глазах – смешинки. Что же касается ее пухлых губ, то на них он предпочел пока долго не смотреть, чтобы не потерять самообладание и не запечатлеть на них страстный поцелуй. А заодно и выяснить, какого цвета у нее глаза.

– Не беспокойтесь, я справлюсь со всем и сам, – ответил он осевшим голосом, не сумев справиться с приливом вожделения.

Она одарила его соблазнительной улыбкой и в тон ему проворковала:

– Я склонна вам верить, мой американский джентльмен!

Таггарт готов был поклясться, что она провоцирует его на более смелые шаги. Даже проведя несколько последних лет в джунглях Юкатана, он сохранил способность угадывать настроение женщины и мог сообразить, готова ли она к флирту или нет. Сейчас же в грудном голосе прекрасной незнакомки явственно чувствовалось неутоленное вожделение, призыв самки, истосковавшейся по самцу. Впрочем, ему все это могло и причудиться вследствие продолжительного воздержания и резкого охлаждения головного мозга.

Она положила руку на дверную ручку, но открыть дверцу не спешила. Таггарт сжал мертвой хваткой черенок метлы и застыл на месте, шумно втягивая ноздрями холодный горный воздух, бедный кислородом. Пауза неприлично затягивалась, и он пробормотал:

– Вам лучше сесть в теплый салон.

– Как и вам, – сказала она, глядя ему в глаза.

– Но сперва надо очистить от снега выхлопную трубу, – хрипло сказал он. – Иначе мы не согреемся.

Она соблазнительно передернула плечами и с улыбкой скверной девчонки промолвила, распахивая дверцу:

– Что-то подсказывает мне, что мы не замерзнем.

Таггарт почувствовал, что лишился способности шевелить извилинами, хотя обычно отличался завидной сообразительностью. Женщина готова была сама пасть в его объятия, он же что-то мямлил о необходимости сначала расчистить снегу машины. Незнакомка еще сильнее поразила его, начав расстегивать парку.

– Что вы делаете? – ошалело вытаращив глаза, спросил он.

– Раздеваюсь! Хочу очистить ее от снега и постелить поверх заднего сиденья, – пояснила она ему, словно слабоумному, и проворно сняла куртку.

– Позвольте мне отряхнуть снег! – воскликнул Таггарт. – А вы забирайтесь в салон. – Он отобрал у нее парку и принялся чистить ее перчаткой.

– Вы, как я вижу, привыкли командовать? – с улыбкой куртизанки спросила она. – Я тоже, как видите, мы с вами похожи. Интересно, люди вздрагивают, когда вы на них рявкаете?

– Садитесь в машину, – с улыбкой ответил Таггарт, – иначе ваш свитер запорошит снегом.

– Тогда мне ничего не останется, как снять его, – сказала она, не торопясь сесть на заднее сиденье.

– Вы всегда такая упрямая? – спросил он, ощущая прилив бодрости и силы.

– Это моя наследственная черта, – сказала она.

– Должен отметить, что при всем моем желании узнать, как далеко вы способны зайти в своей целеустремленности, я лишь сегодня прилетел в Шотландию. И мне бы не хотелось начинать свое путешествие с объяснения представителям закона, почему в моем автомобиле находится труп полуобнаженной замерзшей женщины, – сказал Таггарт.

– Полуобнаженной? – Она фыркнула, удивленно вскинув брови. – Видимо, я вас все-таки переоценила.

В столь удивительном разговоре Таггарту участвовать еще никогда не доводилось, если не брать в расчет случай, когда он сумел вежливо уклониться от чести быть поданным на стол вождя племени людоедов в качестве основного блюда. Он кивнул на заднее сиденье и заметил:

– Так мы застудим салон и напустим в него снега.

– Хорошо, – со вздохом проворковала она. – Раз уж вы так любезны и добры, то и я постараюсь вести себя прилично. Просто мне вздумалось развлечься после долгого и трудного дня, а вы мне почему-то показались очень симпатичны.

Незнакомка игриво хихикнула, Таггарт рассмеялся и, не думая о последствиях своего поступка, стянул с нее шапочку. Темные упругие волосы рассыпались по ее плечам. Она вскинула брови, но промолчала. Он ударил шапочкой себе по колену и сказал:

– Я просто хотел стряхнуть с нее снег.

– Ах вот как! – Она улыбнулась и отобрала у него шапочку.

– Садитесь же в машину, иначе снег запорошит вам голову!

Она окинула его долгим взглядом, оглянулась по сторонам и промолвила:

– Мне нравятся ваши руки. Я хочу, чтобы вы стряхнули снег с моих волос.

Таггарт подавил неуместный смешок. Этой чертовке удалось всего за пять минут перейти от легкого флирта к стремительной любовной атаке. Такой прямолинейный нажим должен был бы насторожить его, он не переносил навязчивых самок. Но чутье подсказывало ему, что незнакомка не так бесстыдна, как хочет показаться, возможно, у нее сегодня действительно был трудный день.

– Вы всегда так смело набрасываетесь на мужчин, которых встретили на обочине дороги? – спросил он.

– Никогда, – невозмутимо ответила она с завидной легкостью. – Занятно, не так ли? – Она смешно наморщила носик.

Это уж точно, подумал Таггарт, переступив с ноги на ногу, чтобы хоть немного унять томление, возникшее в мошонке. Обуздать эрекцию таким образом явно не представлялось возможным. С каждым мгновением его все больше влекло к этой необыкновенной женщине.

Она приготовилась нырнуть в салон машины. Он машинально смахнул снежинки с ее волос. Она застыла, вытаращив глаза. Он дотронулся до ее подбородка и погладил пальцами по щеке. Она прильнула к нему и затрепетала. Он поцеловал ее в холодные губы, но почему-то ощутил во всем теле жар.

– Я лишь хотел убедиться, что у вас действительно сладкие губы, – сказал он, прочитав немой вопрос в ее глазах.

Она рассмеялась и наконец села на заднее сиденье.

– Дайте мне знать, если потребуется завести двигатель! – крикнула она, прежде чем захлопнуть дверцу.

– Кажется, он уже работает на полную мощность, – пробормотал себе под нос Таггарт, подступая к автомобилю сзади.

Он долго и самозабвенно очищал багажник от снега метлой, прежде чем сообразил, что выглядит со стороны полным идиотом. Ну разве нормальный человек станет разгребать ночью в горах сугробы, рискуя отморозить ноги и мужское достоинство? Таггарт дико расхохотался, перекрывая заунывный вой снежной вьюги, и с удвоенным энтузиазмом продолжил свою работу, насвистывая веселенький мотивчик. Вот уж воистину радушный прием оказала ему прекрасная шотландка в этой загадочной горной стране! Любопытно, какие еще сюрпризы его здесь ожидают?

Глава 6

Как только странный американец зашел за автомобиль, Мойра откинулась на сиденье, не в силах удержать смех. Такого неслыханного сумасбродства она от себя не ожидала. Какая вожжа попала ей сегодня под хвост? С этим следовало разобраться. Она запрокинула голову и закрыла глаза, пытаясь успокоиться после всего случившегося с ней в течение последних десяти минут.

Нет, это определенно не она, Мойра Синклер, самостоятельная и рассудительная женщина, никогда не позволяющая себе заигрывать с незнакомцами и тем более провоцировать их на поцелуй. Умненькие девочки не станут связываться с обаятельными маньяками, скрывающимися в горах Шотландии от американского правосудия! В том, что ее новый знакомый опасный преступник, она не сомневалась.

– Вот до чего могут довести жуткие детективы, если читать их по ночам, – наставительно произнесла Мойра, открыв глаза.

Она обернулась и посмотрела в запотевшее заднее окошко. Американца ей разглядеть во мгле не удалось, но было слышно, как он неистово борется с сугробом.

На убийцу он в действительности похож не был, а, напротив, производил приятное впечатление. Потому-то она и позволила себе некоторые вольности. Впрочем, скорее, это была вполне естественная попытка отвлечь потенциального насильника и оттянуть неминуемую развязку, своеобразная женская хитрость.

Однако у него приятный голос и добрые глаза. Такие бывают только у порядочных мужчин, подумала Мойра. И все же в его взгляде что-то ее настораживало, очевидно, сосредоточенность и внимательность, свойственные серьезным людям, умудренным жизненным опытом. Но страха перед ним она не почувствовала, видимо, именно это и расположило ее к нему.

Иначе бы ей не захотелось его соблазнять, она пока еще не опустилась до того, чтобы вешаться на шею первому встречному. Мужчины, случалось, пялились на нее и раньше, но с откровенным вожделением и непременно пытались запудрить ей мозги, а вот этого-то она как раз и не переносила. Американец же был не из таких. Он не рассматривал ее, как похотливый самец, а изучал, как умудренный опытом амурных знакомств гурман, разборчивый в яствах и в любви. Мойра зябко поежилась, и не только от холода.

Настолько откровенного флирта она себе прежде никогда не позволяла, даже с парнями, которые ей нравились. Неужели те пикантные сценки, свидетельницей которых она недавно стала, настолько ее возбудили, что скопившееся в ней негодование вырвалось наружу? Что ж, в жизни всякое случается, она ведь тоже имеет право на слабость.

Мойра снова тяжело вздохнула, удрученная воспоминаниями о разрыве с Джори и Присс. Но своевольное воображение, словно бы потешаясь над ней, тотчас же нарисовало ей новый оригинальный эскиз того, чем скорее всего занималась теперь эта блудливая парочка. Настроение Мойры, и без того пасмурное после неудачной поездки в Дарниш, стало просто отвратительным. Разговор с Уэнтуортом вышел тяжелым и затянулся до вечера, подружку же она застала уже в дверях, направляющейся на свидание со своим новым любовником, и даже не успела с ней поболтать. Хорошо еще, что Валерия позволила ей переночевать в ее квартирке, иначе пришлось бы снять номер в мотеле. Венцом же всех пережитых ею за минувшие сутки передряг стала авария, которую она потерпела на обратном пути.

Одного только страха, который она испытала, едва не сорвавшись в пропасть, было достаточно, чтобы потерять самоконтроль при знакомстве с обаятельным американцем в необычных обстоятельствах. Не каждый ведь день у тебя перед глазами предстает в одно мгновение вся твоя жизнь! Вместе с несколькими эпизодами, вспоминать которые ей совершенно не хотелось.

– Подводя итог, – произнесла Мойра, завершая свой опыт самоанализа, – приходится констатировать, что я потеряла и любовника, и подругу, узнала скверные новости от своего риелтора, чуть было не погибла и попала в пургу без всякой надежды на спасение. При таких обстоятельствах можно было прыгнуть мужчине, посланному мне на выручку самим провидением, не только на шею, но и на колени.

Нет, определенно никто не мог осудить ее за то, что она позволила себе маленькое безумство. Мойра плотнее обхватила руками свои плечи, пытаясь хоть чуточку согреться. Почему бы ей и в самом деле не согрешить с этим американцем, коль скоро об этом все равно никто никогда не узнает? Она покажет ему, что такое настоящий шотландский темперамент! Он еще долго будет с удовольствием вспоминать свое путешествие в Шотландию! Определенно грешно упускать такой шанс!

Стук по крыше машины прервал полет ее эротических фантазий. Вскрикнув от неожиданности, Мойра обернулась и увидела, что ее потенциальный сексуальный партнер подает ей знак включить мотор. Покраснев от вожделения, Мойра изучающе посмотрела на него, пытаясь представить, что бы он подумал, если бы узнал, какие она сейчас строит планы. Впрочем, он, возможно, уже догадывался о ее намерениях после всех ее прозрачных намеков.

Он подал ей знак включить двигатель, и Мойра сосредоточилась на решении первоочередной задачи, резонно рассудив, что о сексе успеет подумать и позже, когда заработает обогреватель. Она потянулась было к замку зажигания, но сообразила, что автомобиль этой модели автоматически не заведется, для запуска мотора необходимо нажать на педаль сцепления, а уж после этого повернуть ключи. В связи с этим возникла дилемма – выходить ли ей из машины наружу, чтобы вновь проникнуть в салон через переднюю дверь, или же попытаться добраться до сиденья водителя ползком. Мойра выбрала второй вариант и, согнувшись в три погибели, сумела справиться с этой проблемой.

Чрезвычайно гордая тем, что она даже не задела при этом рычаг передачи, стоявший в нейтральной позиции, Мойра с апломбом включила двигатель и посмотрела в боковое окошко. К ее разочарованию, американец, как выяснилось, уже ушел к задней части машины, чтобы расширить тоннель вокруг глушителя. Мотор с тихим ровным гулом гнал в салон через воздуходув холодный воздух. Мойра убрала руки и сунула их под мышки.

Когда стекло стало запотевать, американец опять постучал в него. Мойра начала было опускать стекло, но в зазор ворвался снежный вихрь, угрожая заполнить собой весь салон, и она поспешно закрыла окошко. Ее спутник вопреки ее опасениям не стал садиться на заднее сиденье, а поступил как истинный джентльмен – обошел вокруг автомобиля и сел на место рядом с водителем. Сердце Мойры почему-то заколотилось при этом громче и чаще.

– Я промерз до мозга костей, – захлопнув дверь, пробормотал американец и, к полному удивлению Мойры, стал раздеваться. – Вас это не шокирует? – поинтересовался он, оставшись в одной майке, вздохнул и стянул с себя через голову и майку тоже.

– Интересное шоу! – наконец сказала Мойра, рыская взглядом по его мощному бронзовому торсу, пока он сидел, повернувшись к ней спиной. – Неужели вам настолько жарко?

– Вообще-то нет, – ответил он. – Я хочу привязать майку вместо сигнального флажка к антенне.

Он снова натянул на себя свитер и надел куртку.

– На фоне снега белая ткань абсолютно не заметна, – сказала Мойра. – Так что вы напрасно стараетесь. Разумеется, если только вы не предлагаете таким образом обсудить условия капитуляции...

– Любопытная мысль, мы вернемся к ней позже, – сказал он и выбрался из машины.

Как только дверца захлопнулась, Мойра попыталась протереть рукавом запотевшее лобовое стекло, чтобы понаблюдать за дальнейшими действиями странного американца. Но оказалось, что оно не запотело изнутри, а покрылось снаружи снежным налетом. Чертыхнувшись, Мойра нажала кнопку пуска «дворников». Едва только они пришли в движение, как раздался вопль:

– Какого дьявола вы это делаете!

Он впервые позволил себе выразить вслух свое недовольство ее поведением, следовательно, чаша его терпения переполнилась. Но чем же она могла вызвать его гнев? Он не производил впечатления мужчины, которого легко вывести из душевного равновесия. Ну почему же ей так не везет в последние дни?

Мойра испуганно выключила «дворники» и взглянула в очищенное от снега стекло. Оказалось, что весь снег, который смели оконные щетки, попал ему под куртку, поскольку в момент их включения он прижимался животом к стеклу, пытаясь привязать майку к антенне. Завершив свои манипуляции, американец повернулся и куда-то пошел. Пурга мгновенно поглотила его фигуру, Мойре была видна лишь половинка майки, трепетавшей на ветру. Чем же он ее разорвал, черт побери? Неужели зубами?

Мойра снова поежилась, и опять вовсе не от озноба. Она испугалась, что разозлила незнакомца своим опрометчивым поступком и лишилась шанса обольстить его. Впрочем, успокоила тотчас же она себя, не настолько ей и приспичило отдаться ему в этой тесной малолитражке, чтобы кувыркаться на заднем сиденье, словно расшалившаяся девчонка-проказница.

Дверь внезапно открылась, и американец плюхнулся на пассажирское сиденье, обсыпав Мойру снегом. Она улыбнулась, подумав, что теперь они квиты. Он снял куртку, повесил ее на спинку кресла – и Мойра зажмурилась, сжав колени, в предвкушении нового сеанса мужского стриптиза. Если в прошлый раз она видела этого красавчика со спины, то теперь ей предстояло лицезреть его мощную грудь, восхитительно бронзовую от загара и наверняка волосатую.

Что ж, подумала она, пусть для полноценного секса здесь и тесновато, но вполне для орального. Ей вспомнилось, как он ее поцеловал, и она теснее сжала бедра, ощущая жар в промежности, и нетерпеливо заерзала на сиденье.

Шевелюра незнакомца представляла собой копну вьющихся каштановых волос, и, как ни странно, это понравилось Мойре, хотя она всегда предпочитала мужчин с аккуратными прическами. И пусть строительные рабочие и местные фермеры редко щеголяли модной стрижкой, между их грязными космами и пахнущими дорогим шампунем вьющимися волосами американца была громадная разница.

Правда, парни, жившие в окрестностях замка, проявляли невероятный энтузиазм, когда дело доходило до совокупления, и считали секс естественным и простым делом, которым приятно заняться для разнообразия в свободное от работы время. Выполнив же свой мужской долг, они тотчас же начинали говорить о чем-то насущном, как то: видах на урожай, цене на ячмень или приемах стрижки овец. Потому-то подолгу Мойра ни с одним из своих ухажеров и не встречалась. Исключением стал Джори, задержавшийся в ее постели на полгода благодаря своей редкой обаятельности избалованного ребенка и поразительному прямодушию.

Но за своей внешностью Джори следил очень тщательно, потому что работал в пабе, и носил аккуратную прическу. Волосы же американца, достигавшие плеч, напоминали прически красавцев с обложек иллюстрированных журналов – обычно эти загорелые мускулистые парни скользили на досках для серфинга по волнам океана, набегающим на песчаный калифорнийский пляж. Быть может, и этот мужчина относится к категории профессиональных бездельников, прожигающих свою жизнь на курортах? Откуда у него такой загар и выгоревшие на солнце каштановые волосы?

Его прекрасная спортивная фигура полностью соответствовала такому типажу. Но его проницательный, мудрый взгляд и грамотная, отчетливая речь выдавали в нем эрудированного, образованного человека. Мойра готова была побиться об заклад, что под его пышной шевелюрой скрывается умная голова, а не баранья башка.

– А куда вы подевали свою парку? – обернувшись, спросил он.

Мойра ответила бы ему, не будь она занята разглядыванием его шеи. Ее глаза уже привыкли к слабому освещению салона, поэтому экстравагантное ожерелье на ней она видела отчетливо. Заурядный убийца вряд ли надел бы его – подобные украшения носили только людоеды. Мойру охватил ужас.

Перехватив ее испуганный взгляд, он широко улыбнулся, продемонстрировав ей свои крепкие жемчужно-белые зубы, и пояснил:

– Эти бусы сделаны из зубов крокодила.

– А я подумала, что это зубы акулы, – пролепетала Мойра, побледнев как мел. – Это ваш амулет?

– Да, вы угадали, – сделав серьезное лицо, подтвердил американец. – Его подарил мне шаман одного языческого племени, как оберег от чар моих недругов и недоброжелателей. В тот же вечер я получил возможность убедиться в действенности этого подарка – лишь благодаря ему дикари не съели меня на ужин. Вот с тех пор я его никогда и не снимаю в течение уже пяти лет.

Мойра настолько растерялась, что даже не нашлась что ответить. Расскажи ей такое другой человек, она подумала бы, что он морочит ей голову. Но этому мужчине, говорившему невероятные вещи так искренне и непринужденно, она поверила и потому сказала, глядя ему в глаза:

– Пожалуй, я бы тоже не стала его снимать.

– Фактически он был изготовлен в течение вечера шестью самыми красивыми девушками этого племени, дочерями вождя. Разумеется, все они были девственницами, – с ухмылкой добавил американец. – Они сплели ожерелье прямо на моей шее, пока я беседовал с шаманом и вождем.

– Вы рассказываете потрясающие истории! – выдохнула Мойра.

– Честно говоря, тогда я еще не понимал, что именно они делают со мной и с какой целью, – сказал он. – Весь процесс изготовления амулета занял несколько часов. Я чуть не умер.

– Так вот почему он выглядит на вас безупречно! – сказала Мойра, проникаясь к собеседнику искренним сочувствием. Нужно было обладать завидным мужеством, чтобы невозмутимо стерпеть этот жуткий обряд варварского племени. Амулет плотно, как ошейник, обхватывал шею своего владельца и подчеркивал его физическую мощь. Мойра с трудом подавила желание поерзать на сиденье, вдруг представив себе своего визави в набедренной повязке, с боевой раскраской на лице и в окружении очаровательных аборигенок, которые плетут своими ловкими пальчиками изящную удавку прямо у него на шее. Как, однако, это эротично! Вожделение стало медленно расползаться по ее телу.

Словно бы угадав ее мысли, рассказчик произнес:

– Попытайтесь представить себя на моем месте, и вы поймете, что испытывает человек, сидящий в хижине вождя дикого племени и глядящий на большую, заполненную тлеющими угольками яму, вполне пригодную для того, чтобы зажарить либо целого быка, либо его самого. У меня тогда вся моя прожитая жизнь воскресла в памяти.

– Не хотелось бы мне оказаться на вашем месте, – сказала Мойра, потирая ладони.

Глаза рассказчика в этот момент сверкали, как угольки, возбуждая в ней страстное желание прильнуть к нему всем телом и окончательно согреться в его объятиях. Он вздохнул, покачал головой и произнес:

– Это был еще тот денек!

– Но с тех пор прошло пять лет, – сказала Мойра, тщетно пытаясь вернуть их беседе оттенок естественности. Начавшийся вполне буднично и непринужденно, разговор вдруг обрел пугающий мистический флер, усугублявший ее нервозность. – Почему вы продолжаете носить это ожерелье? Снимите его наконец!

– Если я разрежу его основу, то мою душу растерзают злые духи, – ответил американец. – Поверьте, если бы вы видели их изображение на стенах жилищ тех славных людоедов, то не торопились бы расстаться с их подарком. Ничего не поделаешь, приходится мириться с издержками профессии. – Он рассмеялся.

Из воздуходува хлынуло желанное тепло, и в пальцах ног Мойры возникло приятное покалывание, дополнившее другие, не менее пикантные, ощущения в интимных частях ее тела. Тревога о том, что им не хватит бензина, чтобы худо-бедно продержаться до утра, пока их не выручит какой-нибудь добрый самаритянин, исчезла из ее сердца. Женская интуиция подсказывала ей, что она не замерзнет, пока будет видеть лучистые глаза своего собеседника. Она вздохнула и сказала: