Текст книги "«Дорогой Прекрасный Принц...»"
Автор книги: Донна Кауффман (Кауфман)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)
Валери расстегнула молнию и осторожно стащила с него брюки вместе с облегающими трусами, наконец вернув Джеку свободу. Он оттолкнулся от стены и начал снимать с себя рубашку.
Валери ласково убрала его руки.
– В чем дело? – воспротивился Джек, удивившись настолько, насколько вообще это было возможно в его нынешнем состоянии. – По-моему, я в одной мокрой рубашке не буду смотреться так же сексуально, как ты в поясе и чулках. – Он окинул Валери взглядом и продолжил: – Воспоминание об этом навеки запечатлеется в моем мозгу. – Его губы тронула едва заметная улыбка. – Черт возьми, как теперь я буду смотреть на тебя в твоих любимых костюмах, не испытывая при этом...
– Вот этого? – поинтересовалась Валери, опустила руку и провела ладонью по низу его живота.
Джек дернулся, чуть не упал на кафельную стенку и с трудом кивнул, обнаружив, что ее ласковые прикосновения лишили его дара речи. Его рубашка свалилась на пол душа, а в руках у Валери оказался пакетик с презервативом, который она выудила из нагрудного кармашка.
– О! – только и смог сказать Джек. Валери улыбнулась и надорвала пакетик зубами.
Мужчина застонал, страстно желая перейти к следующему этапу, прежде чем его возлюбленная наденет ему эту проклятую штуковину. Сама мысль о том, что Валери прикоснется к...
– О боже, – вздохнул он, когда она сделала это.
Возможно, дело было в ее мимолетной улыбке, или в блеске ее глаз, или в чем-нибудь еще, но Джек полностью утратил контроль над собой. Она судорожно вздохнула, когда он сжал ее влажные, шелковистые бедра, прижал к стене и проник в нее одним махом. Валери обхватила его ногами и впилась ногтями Джеку в плечо. Мужчина пытался замедлить движения, но им овладело безумие. «Счастье», – эхом отдавалось в его мозгу, снова и снова, с каждым толчком. Он вдруг почувствовал такое умиротворение. Абсолютное доверие. Он просто безумец. Он знал, что такого не бывает. И все-таки волны новых ощущений снова и снова накатывали на него, и Джек больше не задавался вопросом, что связывает его с Валери. Он подумает об этом позже. Непременно.
Сейчас он мог лишь прижимать ее к себе еще крепче и удерживать как самое дорогое сокровище, пока страсть бурлила в нем, выплескиваясь в ритмичных движениях. Но даже когда безудержный пыл утих, он не отпустил свою возлюбленную. Он не хотел, чтобы она покинула его. Джеку казалось, что он может стоять так, пока вода не остынет, но и тогда ничего не изменилось бы. Измученный и обессиленный, он больше не мог противиться своим чувствам. Он не мог больше убеждать себя, что Валери вызывает у него только физическое влечение.
Он прижался губами к ее шее, уговаривая себя не совершать необдуманных поступков. Но понимая, что уже поздно.
Глава 18
ЛЮБОВЬ
Женщины думают, что мужчины ищут секса, а не любви. Но мужчины хотят любить и быть любимыми. Только им трудно признать это. Гораздо проще делать вид, что их интересует секс.
Валери уперлась руками в его грудь, и Джек наконец откинулся назад, отпуская ее. Но когда она, пошатываясь, сделала шаг в сторону, он снова заключил ее в объятия и прижал к себе.
Слишком крепко, как показалось Валери, и это ее удивило.
– Прости меня, – хрипло сказал молодой человек, ткнувшись носом ей в шею.
– За что?
Джек ослабил руки, но лишь для того, чтобы она могла устроиться поудобнее. Валери окончательно запуталась: нежность его прикосновений никак не вязалась с тем, что он делал совсем недавно. Но ей было уютно в его объятиях. Горячая вода хлестала ей в спину, а в душе бушевала буря эмоций. Оставалось только надеяться, что постепенно они улягутся и к ней вернется способность здраво рассуждать.
Джек потерся носом о ее щеку. Валери подняла голову и взглянула на него. «Господи, как он красив», – подумала она. Темные мокрые волосы, разрумянившееся лицо, серые глаза, ставшие почти серебряными из-за капель воды, свисавших с густых ресниц. Сердце девушки глухо стукнуло в груди, когда в его глазах она увидела то же смятение, что овладело ею. Ей нельзя влюбляться в этого парня. Секс под горячим душем: да, да, да! Что-нибудь более серьезное? Нет, она же не сошла с ума.
—Я причинил тебе боль? Я не хотел быть грубым. Не знаю, что на меня нашло. Я никогда раньше не терял контроль над собой. Я...
– Все в порядке, – проговорила Валери, запрещая себе вкладывать особый смысл в его внезапное признание. – Хотя, конечно, теперь у меня надолго останутся отпечатки плитки на спине...
Она хотела его подразнить, снять эмоциональное напряжение, которое они, очевидно, оба испытывали после близости, и вернуться к действительности. А действительность была такова: они – два взрослых человека, действующих по взаимному согласию, которым с первого раза удалось превратить секс в незабываемое переживание.
Но беспокойство, которое сразу вспыхнуло в серых глазах Джека, остановило Валери и... заставило ее сердце сжаться. Она должна бежать отсюда, бежать от него, быстро собрать свои вещи и убраться ко всем чертям, пока не наделала глупостей. Иначе она начнет воображать себе всякую ерунду, например, что между ней и Джеком возможны серьезные отношения.
– Я пошутила... Это было... Ты был... – Валери услышала в своем голосе трепет и благоговение и постаралась взять себя в руки. Приподнявшись на цыпочки, она поцеловала Джека в щеку. – Никаких жалоб. – Интересно, удалось ли ей изобразить дерзкую улыбку? – Так что мы будем делать с этим шампунем?
Валери потянулась за флаконом, пытаясь выскользнуть из объятий Джека, но тот ее не пустил.
– Валери...
Она не должна была слушать то, что он сейчас скажет. А судя по выражению глаз, Джек собирался сказать ей нечто важное и глубоко личное. Позже он будет ей благодарен за то, что она избавила его от признаний. С этой мыслью Валери решительно высвободилась из рук мужчины. Не важно, что он чувствует сейчас – или думает, что чувствует. Все это не более чем побочное следствие того, что они только что пережили. Возможно, ей тоже кажется, что между ними произошло нечто большее, чем потрясающий секс. Ну и что? Со временем она успокоится. Воспоминания сотрутся. Она забудет выражение его глаз, когда он потерял контроль над собой и овладел ею. Господи, что он с ней сделал!
Валери прогнала эту мысль и взяла мыло и шампунь.
– Ты первый, ладно? – беззаботно сказала она, словно каждый день принимала душ в обществе мужчины, не снимая чулок и подвязок.
Джек поймал ее за локоть, развернул лицом к себе. На его обворожительных губах не было насмешливой улыбки, в глазах так и не зажегся нахальный огонек. Он по-прежнему был серьезен и взволнован.
– Иди сюда.
– Джек... ± – начала Валери, но осеклась. Она не знала, что сказать ему.
– Дай я... – Джек умолк, словно тоже растерялся. Он нежно прижал ее к себе, и неуверенность, которую они оба испытывали, заставила Валери прекратить сопротивление.
Они молча стояли под струями душа. Некоторое время спустя Джек протянул руку за спину Валери и взял мыло и шампунь. Они сосредоточенно намыливали друг друга, не пытаясь превратить все в игру. Между ними возникло напряжение, и Валери позволила себе погрузиться в это настроение, насладиться его невероятной интенсивностью, хотя подозревала, что позже пожалеет об этом. Она никогда не испытывала ничего подобного.
Они взяли белые махровые полотенца, висевшие на теплой сушилке, и принялись вытирать друг друга. Потом Джек подхватил Валери на руки и понес в спальню, оставив мокрые чулки, брюки и пояс валяться на полу. Так, словно это было самым естественным поступком в мире, он откинул одеяло, уложил ее на белые простыни и подушки, а затем и сам лег на кровать. На этот раз акт любви между ними был медленным, нежным и невероятно сладостным. Валери не ожидала от Джека Ламберта ничего подобного. Она медленно провела пальцами по его спине, изогнулась, когда он вошел в нее, и невольно вспомнила, каким негодяем он себя чувствовал перед теми женщинами в телестудии.
«Если бы они только знали», – подумала она, прежде чем погрузиться в забытье.
Вот уж действительно Прекрасный Принц.
Валери не знала, сколько было времени, когда она проснулась, но в комнате было темно. За окнами тоже было темно. Она почувствовала тепло, исходящее от Джека, раньше, чем вспомнила, что произошло. Девушка повернула голову и обнаружила, что мужчина смотрит на нее, подперев голову рукой. В темноте она не могла разглядеть выражение его глаз и в глубине души понадеялась, что он тоже не сможет прочитать ее мысли.
– Ты проголодалась? – спросил Джек пресекающимся, хриплым голосом.
Валери хотела потянуться, насладиться негой и удовлетворением, которые она испытывала, и улыбнуться, прежде чем он снова набросится на нее. Однако она сдержалась. С большим трудом.
– Я бы что-нибудь съела.
В другое время Джек Ламберт наверняка усмехнулся бы и отпустил непристойную шутку. Но этого Джека Ламберта она не знала и потому не могла предсказать его действий.
– Я могу заказать что-нибудь в номер. Или мы оденемся и сходим куда-нибудь. Как хочешь.
– Сколько времени?
– Это имеет значение?
Валери не выдержала и улыбнулась.
– В Нью-Йорке? Наверное, нет. – Она потянулась и усмехнулась, прежде чем поняла, что поддалась инстинкту. – Что ты хочешь делать?
Ее зрение приспособилось к темноте, и, взглянув на Джека, она различила блеск в его глазах. По ее телу пробежала дрожь от удовольствия. Он ведь не предлагает... снова. Но при одной мысли об этом она ощутила трепет.
Джек лениво провел пальцем по ее груди.
– Не знаю, хватит ли мне решимости заняться тем, чем хочется.
– Ты имеешь в виду прогулку по городу после такой... разминки или продолжение разминки в этой комнате? – хмыкнула Валери.
– Да.
Валери рассмеялась и заметила, как Джек улыбнулся, прежде чем поцеловать ее. Ее сердце затрепыхалось... и замерло.
Черт!
– Вообще-то, – заговорил Джек, переключившись на игривый тон несколько быстрее, чем ожидала Валери, – я размышлял, стоит ли, несмотря на возможную неловкость и даже бестактность, попросить, одолжить или украсть презервативы у наших соседей по номеру.
– Ага, – кивнула Валери с насмешливой рассудительностью. – Я понимаю, в чем трудность.
Она повернулась на бок и оперлась головой на руку, подражая Джеку.
– Я могу сходить.
Джек рассмеялся и, притянув ее к себе, резко перекатился на спину. От неожиданности Валери вскрикнула.
– Я хочу отправиться с тобой на прогулку, – сказал молодой человек. – Пройтись по городу, осмотреть достопримечательности. – Он обнял ее. – Но я также хочу остаться с тобой здесь, наедине.
На всякий случай. Он не произнес этих слов, но она догадалась. На всякий случай, ведь мир способен нарушить этот чудесный момент. И все испортить. Хотя это случится так или иначе, рано или поздно. Они оба это знали.
При свете луны Джек и Валери посмотрели друг на друга.
– Ужин в номер, – сказали они одновременно и рассмеялись.
Пока Джек делал заказ, Валери отправилась в ванную. Ее должен был смутить вид мокрой одежды, беспорядочно разбросанной на кафельном полу, но вместо этого на нее волной нахлынули воспоминания. Как он разжигал ее страсть, как он овладел ею. И его нежное, почти покровительственное отношение к ней после того, как все закончилось. Она вздохнула и ополоснула лицо водой, избегая смотреть на себя в зеркало.
Увидев-таки свое отражение, Валери поморщилась. Ее щеки и нос горели: легкая щетина Джека до красноты натерла ей лицо, а еще и шею. Влажные волосы девушки разлохматились, а от макияжа не осталось и следа. Ну прямо прекрасная принцесса, вырвавшаяся из лап злодея. Прекрасная... Едва ли.
Они не распаковали чемоданы, поэтому Валери ничего не могла изменить прямо сейчас. Она провела пальцами по волосам, но они уже подсохли, поэтому вышло только хуже. Обреченно вздохнув, девушка завернулась в белое пушистое полотенце. Хорошо бы, Джек не включил свет в спальне. Скоро наступит утро, и холодный дневной свет положит конец всему, что, возможно, у них начиналось. И хотя Валери понимала, что зашла слишком далеко, она не хотела заканчивать все раньше, чем это необходимо.
Джек действительно не стал включать свет. Он лишь зажег две высокие свечи, которые доставили вместе с едой. Откуда-то доносилась мягкая музыка. Но Валери не успела оценить обстановку, которую Джек пытался создать. Она неотрывно наблюдала за движениями его тела, пока он отодвигал тяжелый диван от стены. На молодом человеке были надеты спортивные шорты, и Валери заметила на кровати открытый чемодан, из которого было выброшено все барахло.
– Что ты делаешь?
– Настраиваюсь на романтический лад.
– Ясно.
Джек прервал свои хлопоты и обернулся к Валери:
– Полагаю, Прекрасный Принц сумел бы обойтись без этого, но нам, простым парням, иногда приходится поднапрячься.
Улыбнувшись, Валери сложила руки на груди и прислонилась к двери ванной.
– Думаю, твоего обаяния хватит на десять принцев.
Джек вернулся к своему прежнему занятию, пробурчав:
– Жаль, что ты не сказала мне это, прежде чем я затеял перестановку. Интересно, из чего сделана эта штуковина? Из бетона?
Валери подошла к противоположному краю дивана.
– Давай помогу. А куда мы его тащим? Джек кивком указал себе за спину:
– Сюда. К окну. Нет, – остановил он девушку, когда она начала разворачивать свой край. – Лицом к окну, чтобы смотреть на город.
Он опустил диван и подошел к тяжелым шторам, раздвинув их вместе с тюлем. Валери встала позади него.
– Впечатляет, – сказала она, глядя на город. Их номер располагался достаточно высоко, чтобы они могли увидеть и район, раскинувшийся внизу, и ночное небо, зато уличный шум до них практически не долетал. – Очень красиво.
Девушка была тронута его усилиями больше, чем хотела себе признаться. Но Джек отчаянно ей нравился, так что она уже почти перестала с собой бороться.
– Я подумал, что мы могли бы сесть здесь и поесть. Если, конечно, ты не хочешь...
– Нет, все замечательно.
На самом деле. Даже слишком замечательно. Кто бы мог подумать, что Джек романтик? Или стремится таковым стать. Краем глаза она заметила бисеринки пота, стекающие у него по щеке, и едва не рассмеялась.
Они вместе смотрели в окно, и молодой человек прижал ее к себе.
– Чему ты улыбаешься?
– Просто так. Ты не совсем такой, каким я тебя считала. Но с другой стороны... С другой стороны, я не слишком хорошо тебя знаю.
Но хочу узнать получше. Она не произнесла последнюю часть фразы вслух, но даже это вряд ли ей помогло. Она вспомнила, как Брис смотрел на Эрика... И у нее возникло подозрение, что сейчас она примерно так же смотрит на Джека.
Джек ничего не ответил. Он отвел ее в сторону от окна, затем придвинул диван и подкатил тележку с едой.
– Мадам, прошу к столу, – сказал он на отличном французском языке.
– У тебя хорошее произношение, – заметила Валери. – На скольких языках ты говоришь?
Она села, поджав ноги, на краешек дивана, и Джек постелил ей на колени салфетку. Задвинув кофейный столик в узкий проем между окном и диваном, он расставил на нем тарелки и лишь потом пристроился на другой стороне узкого двухместного дивана. Валери пальцами ног коснулась его бедра, и Джек принялся массировать ей ступни. Он сделал это так просто и так естественно, словно занимался этим каждый день. У Валери замерло сердце. Господи, она должна взять себя в руки, и как можно скорее.
– Я всегда стараюсь выучить несколько фраз на языке той страны, где бываю. Как минимум чтобы заказать еду и дать указания водителю. А ты?
– Я хорошо знаю французский и испанский, немного итальянский. Это все.
Они сняли крышки со своих тарелок и следующие десять минут сосредоточенно жевали в уютной тишине. Наконец Валери оперлась на подушку и сделала глоток вина.
– Тебе понравилось? – спросил Джек. Девушка кивнула. Волосы Джека высохли и легли неровной, взъерошенной волной, но это делало его неотразимым. У него было красивое тело. Не слишком мускулистое, но стройное и пропорционально сложенное. Она с восторгом вспоминала о каждой минуте, когда ее руки касались и обнимали его.
– Еда меня больше не интересует.
Джек искоса взглянул на нее и воткнул вилку в последний кусочек стейка.
– Нет?
Валери улыбнулась и покачала головой, пригубив вино.
– Хм, – отозвался Джек, и уголки его губ приподнялись, пока он пережевывал и глотал мясо. – Тогда перейдем к десерту?
– Может, позже, – сказала Валери и лишь тогда поняла, что собирается предложить, когда слова уже готовы были сорваться с ее губ. – Мне было бы интересно больше узнать о тебе.
Она не знала, как отреагирует Джек. Она не исключала, что он может насторожиться или вообще замкнуться. Насколько она могла его изучить, он не оборвет ее грубо. Нет, скорее Джек обратит все в шутку и переведет разговор на другую тему, отвлекая ее внимание от предмета, который он не хотел бы обсуждать.
Но молодой человек поступил не так, как она ожидала. Он промокнул рот льняной салфеткой, откинулся на подушку, прикрывавшую подлокотник, взял в руку бокал вина и уложил ноги так, чтобы они переплелись с ее ногами. Затем он устремил взгляд на Валери, и хотя его поза была расслабленной, в глазах читалось напряжение.
– Например?
Естественно, у Валери все вылетело из головы. Она не хотела углубляться в личные проблемы – вернее, хотела, но не с места в карьер – и не знала, где остановиться.
– Например, как ты стал спортивным репортером?
Джек искоса взглянул на нее.
– Ты хочешь услышать другую историю, чем та, которую я рассказывал журналистам?
– Я знаю, что ты помог девушке...
– Кэнди Кеннер, – вздохнул Джек и поднял бокал в шутливом тосте.
Валери только закатила глаза и продолжила, как ни в чем не бывало:
– ...которая попросила тебя написать статью о футбольной команде для школьной газеты. Полагаю, за этим кроется нечто большее.
– Если ты хочешь услышать интимные подробности того, что я делал с Кэнди...
– Нет, я не хочу слышать непристойные подробности твоих похождений в старших классах, особенно с девушкой по имени Кэнди.
– Она действительно была сладкой[36]36
Кэнди (candy) – конфетка (англ.).
[Закрыть]. Валери издала несчастный стон и помотала головой.
– Давай сосредоточимся на спортивной журналистике.
– С превеликим удовольствием, – ответил Джек, и в его словах было столько искренности, что у Валери защемило сердце. Она и Эрик перевернули всю его жизнь с ног на голову. Как легко она забыла об этом, жалея себя.
– Но в колледже ты получал частичную спортивную стипендию и специализировался на физическом воспитании, – припомнила Валери. Она решила двигаться вперед, не желая останавливаться на сиюминутных проблемах. Пусть этот вечер будет посвящен ему. Им. – Следовательно, Кэнди не могла изменить твою жизнь.
– И да, и нет. Она была моей первой любовью и первой... В общем, ты понимаешь.
– Ясно. Наверное, у тебя с ней связаны особые воспоминания. По крайней мере, так бывает с некоторыми людьми.
Джек усмехнулся:
– Твой первый парень был не слишком горяч, а?
– Очевидно, мне не стоило искать свою любовь среди членов комитета по подготовке выпускного альбома.
– Нет никакой гарантии, что ты нашла бы ее среди игроков футбольной команды, – рассмеялся Джек.
– У меня не было возможности это проверить. Я была не из тех девчонок, которые размахивают помпонами. Спортсмены на меня не западали. Да и вообще парни за мной не бегали.
Джек неторопливо сделал глоток вина.
– Трудно в это поверить.
– Скажем так: я переживала экспериментальную фазу, занимаясь поисками себя. Думаю, я отпугивала большинство молодых людей. – Валери хихикнула. – Да что уж там, я знаю это наверняка. В то время меня не слишком заботило, как привлечь внимание противоположного пола. Пока другие девчонки завивали локоны и, жуя жвачку, крутились у мальчишеской раздевалки после уроков, я часами торчала в художественной мастерской, погрузившись в мир моды и гламура, гадая, какая следующая тенденция наделает шуму.
– Хм, обычно парни не обходят вниманием моделей. Даже подростки не настолько глупы.
– Видишь ли, обычно я на шаг или два опережала время. И хотя я была длинноногой и худой, мне никогда не удавалось обзавестись хорошим ухажером.
Джек погладил ее коленку пальцами ног.
– Но в конце концов ты им показала, да? Посмотри на себя сейчас.
– О да, не сомневайся, – рассмеялась Валери. Молодой человек вскинул голову и посмотрел на нее.
– Знаешь, что мне интересно? Ты несколько раз повторила, что эта работа – твой последний шанс. И Эрик мне так сказал. Что это значит? Насколько я понимаю, ты чертовски хорошо справляешься со своими обязанностями. Ты очень талантливая женщина.
Валери и не думала, как много значит для нее его мнение. Ее первым побуждением было уйти от ответа. Они ступили на опасную почву.
– Я думала, мы говорим о тебе.
Джек послала ей улыбку, поднося бокал к губам.
– В самом деле?
– Ладно. Я поведаю тебе о своих неудачах, обнажу перед тобой свою душу, но потом ты расскажешь о себе что-нибудь личное, о чем не любишь говорить.
– О каких неудачах? Ты не производишь впечатление человека, который смирится с неудачами. Ни в чем.
Валери поставила свой бокал.
– Я не знаю, что мне делать: то ли поблагодарить тебя, поскольку это был лучший комплимент в моей жизни, или истерически расхохотаться и воскликнуть: «Черт возьми, неужели я тебя провела!»
– Ладно тебе, – серьезно заметил Джек. – Тогда объясни, что ты считаешь неудачей. Возможно, у нас с тобой разные представления о...
– Мне тридцать лет. Я помешалась на индустрии моды, когда мне исполнилось девять, а начала работать в этой сфере с шестнадцати лет. И ни на одной работе я не продержалась дольше полутора лет.
Джек не пытался скрыть свое удивление.
– Тебя увольняли? Или тебе становилось скучно? Скука – это не провал, это лишь осознание того, что ты еще не нашла своего призвания.
– Мне не всегда было скучно. И мне понадобилось двадцать лет, чтобы стать тем, кем я хотела.
– Директором по связям? Валери кивнула:
– Стать частью этого мира – вот о чем я всегда мечтала. Я перепробовала практически все профессии, которые ты только можешь себе представить. Я быстро уяснила себе, что не создана для того, чтобы демонстрировать и конструировать одежду или даже фотографировать моделей. Поэтому я устроилась работать в модный журнал и поняла, что попала в яблочко. Затем мне потребовалось еще десять лет, чтобы выяснить, что мне не нравится писать о моде, помогать тем, кто пишет о моде, заниматься редактированием, версткой или маркетингом. По сути, я была на грани того, чтобы махнуть на все рукой. – Она замолчала, взглянула на свой бокал, провела пальцем по его краю. – Ты знаешь, что значит отчаянно чего-то желать? До такой степени, что ты отказываешься верить, даже если все указывает на ошибочность твоего выбора?
Девушка подняла голову, и Джек долго смотрел в ее глаза. Между ними возникло напряжение, которое постепенно нарастало. Наконец молодой человек тихо промолвил:
– Совсем недавно я ответил бы «нет». Валери не знала, как понять его слова и как на них реагировать. Поэтому она смалодушничала, оставив их без внимания.
– Именно эти чувства я испытывала в отношении мира моды. Я рано увлеклась им, хотя до сих пор не понимаю причины. И моя давняя страсть не желает умирать.
– Думаю, я понимаю тебя намного лучше, чем ты можешь себе представить, – прошептал Джек.
Жар и напор в его голосе заставили девушку затрепетать. Но втайне она этому обрадовалась.
– В любом случае, – торопливо заговорила она, – мне подвернулась блестящая возможность, и практически сразу, всеми правдами и неправдами, я получила эту работу...
– То есть ты никогда не занималась этим раньше?
– То есть у меня никогда не было необходимой подготовки для тех профессий, которые я выбирала. Но я наблюдательна, трудолюбива и схватываю все на лету.
– Иначе говоря, в этом – и черт его знает скольких других случаях – ты получила работу за счет своей способности убеждать, хотя не имела непосредственного опыта и рекомендаций?
– Я не говорила, что у меня не было рекомендаций. Я могла представить кипу рекомендаций. Из любой области модельного бизнеса. – Девушка опустила голову, кисло улыбнулась и добавила: – За исключением той, куда стремилась попасть.
– Значит, ты мастер заговаривать зубы. – Джек опередил ее, прежде чем Валери успела возразить. – Артистка, чья страсть и горячность убедят любого в той ерунде, которую ты хочешь внушить. Я это обожаю. Приблизительно в этом же состоит и моя работа. Я пишу о вещах, в которых ничего не смыслю, но нахожу увлекательными. Поэтому я стараюсь узнать ровно столько, сколько необходимо, чтобы сделать информацию об этих загадочных видах спорта доступной для среднестатистического читателя. Это бывает трудновато, но интересно. Возможно, платят за это не слишком много, но у меня есть возможность путешествовать по всему миру, видеть разные страны, заводить знакомства с людьми, которых иначе я никогда не встретил бы. По крайней мере, так было раньше. Валери нахмурилась, хотя не чувствовала обиды за то, что сказал о ней Джек. На самом деле он был очень близок к истине.
– Но ты, несомненно, найдешь другую работу. Эрик сказал мне, что ты подрабатываешь в каком-то европейском агентстве.
Джек кивнул:
– Я пытаюсь. И возможно, устроюсь к ним на постоянную работу, когда закончится эта кутерьма. Если, конечно, они меня возьмут.
– Ты думаешь, что эта история с Прекрасным Принцем заставит их передумать? – Валери стало стыдно, что она никогда не задумывалась о последствиях, которые их затея будет иметь для Джека. Эрик обещал, что он щедро заплатит Джеку за помощь, и потом Джек уже нашел работу внештатного корреспондента. Но только сейчас ей пришло в голову, что он, возможно, до конца жизни будет расплачиваться за то, что согласился помочь другу. И ей.
– Я не знаю, – честно ответил Джек. – Надеюсь, что нет.
– Но Эрик сказал мне, что у него есть план, и, по крайней мере, ты можешь...
– У меня все хорошо, – оборвал девушку Джек, и выражение его лица стало немного напряженным. – Мне не нужно, чтобы Эрик держал меня за руку. Я согласился участвовать в этом предприятии, и даже если сначала я не понимал, во что лезу, все равно я внес свою лепту, чтобы раздуть все это сверх меры. – Он пожал плечами. – Со мной все будет в порядке, когда мы закончим.
– Ты оказал огромную услугу своему другу.
– Он это заслужил.
– Ты уже намекал на это раньше. Что он такого сделал, чтобы заслужить такую самоотверженную преданность с твоей стороны? – Валери вскинула руку. – Обещаю, это не попадет ни в пресс-релизы, ни в интервью. Все останется между нами.
Теперь Джек уставился на свой бокал с вином. И когда Валери решила, что не добьется от него ответа, молодой человек сказал:
– Эрик спас мне жизнь.
– Буквально?
– Почти. – Джек поднял глаза. – Моя мать умерла, когда мне было одиннадцать. Автомобильная авария, пьяный водитель.
– Мне жаль. – Ее сердце сжалось при мысли о том, что пришлось вынести Джеку в детстве. – Я даже представить себе не могла.
– У тебя близкие отношения с родителями? Валери лишь пожала плечами:
– Мои мама с папой никогда не планировали заводить детей, поэтому они восприняли родительские обязанности как своего рода деловое решение, включающее в себя корпоративную политику и управленческую стратегию. А я выросла столь непохожей на них, что они просто не знали, как со мной обращаться. Но они поддерживали меня и продолжают это делать. – По ее губам скользнула усмешка. – Хотя они стали бы гораздо счастливее, если бы я...
– Позволь мне догадаться: они хотят, чтобы ты обзавелась семьей и подарила им внуков?
Валери расхохоталась:
– Господи, нет конечно! Ты шутишь! Они не знали, что делать со мной, и меньше всего им нужны внуки, с которыми тоже непонятно, что делать. Нет, мои родители мечтают, чтобы я нашла свое место в жизни и добилась процветания. Не обязательно в финансовом плане, хотя они оба преуспели в жизни. Нет, они мечтают, чтобы я нашла что-нибудь стоящее, в чем я смогу достичь успеха. – Валери отпила глоток вина. – Ну а твой отец? Что он думает о твоих скитаниях по миру?
– Мой, э... мой отец тяжело пережил смерть мамы. У него случилось нечто вроде нервного расстройства.
– Джек, прости, я не хотела...
– Когда мне было шестнадцать, он покончил с собой.
Валери оторопела.
– Я тогда много времени проводил в доме Эрика. Его отец умер, когда он был ребенком, поэтому нас связывало нечто общее. И хотя у его мамы было слабое здоровье, она хорошо ко мне относилась, когда я приходил. Моего отца, когда он был жив, и отцом-то назвать было трудно, а других родственников у меня не было. Не то чтобы миссис Жермен напоминала мне мать, по которой я тосковал, но в их доме всегда было весело и уютно, не то, что у нас. И когда она чувствовала себя хорошо, там пахло свежей выпечкой. С тех пор я полюбил этот аромат. – Джек еле заметно улыбнулся. – Она обожала мыльные оперы, и, если мы с Эриком не успевали вовремя смыться, она просила нас отвезти ее на кресле-каталке в гостиную и заставляла вместе с ней смотреть одну-две «истории», как она их называла. – Молодой человек содрогнулся в притворном ужасе и рассмеялся. – Насколько я знаю, в подростковом возрасте Эрик проводил большую часть своего времени, смотря сериалы «Так устроен мир» и «Жизнь одна». Возможно, именно тогда у него возникла тяга давать советы. Так или иначе, я приходил к нему домой после школы, помогал по хозяйству, а потом мы оба прятались в домике на дереве, который построил его дед на заднем дворе, когда Эрик был маленьким.
Он умолк и снова опустил голову.
– Я много раз оставался у них ночевать, и Эрик придумывал отговорки для своей мамы. Сейчас я думаю, что она все знала. Но в то время я понимал, что никогда не смогу отблагодарить своего друга, поскольку в его доме я нашел убежище. После того как умер мой отец, они фактически взяли меня к себе. После школы я работал в местном департаменте парков и активного отдыха, поэтому я много времени проводил в других местах, но все равно часто наведывался к Эрику и его матери. Через год мы окончили школу и вместе поступили в колледж. Эрик не получил никаких льгот, а мне выделили частичную стипендию и кое в чем помогали. Но если бы не Эрик и не миссис Жермен, я бы не справился. Одному богу известно, как бы я кончил. Наверное, опустился бы так же, как и мой отец. Мне было непросто, и я был сложным человеком, но Эрик всегда поддерживал меня. – Джек снова взглянул на Валери. – Так что, если говорить о возвращении долга, это капля в море.
Валери поставила бокал на стол. Ее рука слегка дрожала.
– У меня нет слов, – тихо сказала она.
Ей хотелось обнять его, убаюкать, приласкать. Но девушка понимала, что Джек воспримет ее порыв как жалость, в которой он не нуждался. Конечно же, она могла стереть или смягчить грустные воспоминания.
