Текст книги "Разрушители"

Автор книги: Дональд Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Глава 9

Туманные огни побережья Нью-Джерси предстали нашему взгляду незадолго до рассвета. Инстинктивно я сверился с показаниями глубиномера – когда впереди появляется намек на землю, так и тянет удостовериться, что она не подкрадывается к тебе и снизу. Однако от берега нас отделяло еще много миль, и прибор, лишний раз свидетельствуя о своем происхождении, показал глубину в какие-то пятьдесят европейских метров, что согласовывалось с показаниями карты на координатах, определенных для нас лораном, – около двадцати пяти морских саженей, которые я по привычке перевел примерно в сто пятьдесят добрых старых американских футов. Уровень стандартизации морских измерительных приборов оставляет желать много лучшего. Как бы там ни было, с нашей двухметровой, односаженной или шестифутовой осадкой опасность сесть на мель в ближайшее время нам не угрожала.

Я наклонился в сторону каюты и прокричал:

– Земля!

Лори поднялась ко мне, вытирая руки о тряпку. На ней были поношенные голубые джинсы, запечатлевшие на себе долгую историю окраски и починки многочисленных судов. В отличие от предыдущих нарядов эти штаны сидели на ней вполне нормально, но она компенсировала это белой рубашкой, которую унаследовала не иначе как от Кинг-Конга, также не лишенной причитающейся ей доли невыводимых корабельных пятен. Лори окинула взглядом растянувшуюся впереди справа туманную цепочку огней. Становиться ярче они не спешили, поскольку следуя юго-западным курсом, мы лишь постепенно приближались к земле. Она сверилась с лораном, картой и кивнула.

– Мы немного отстаем от исходного графика, но должны добраться в Кейп-Мей задолго до темноты.

При других обстоятельствах я не удержался бы от пошловатой шутки относительно интенсивных сексуальных упражнений, которые и стали причиной нашей задержки, но этим утром передо мной стояла чрезвычайно серьезная маленькая девушка, и интуиция подсказывала, что она не выносит замечаний на подобную тему.

– Как продвигается ремонт? – поинтересовался я. Совесть не позволила ей слишком долго пребывать в моих объятиях после того, как все было кончено – долг призывал подняться на мостик и убедиться, что нам не грозит никакое столкновение. После того, как мы вновь оделись, на этот раз в сухую одежду, последовал тщательный осмотр яхты, предваряющий возвращение на крейсерскую скорость. В корпусе обнаружились четыре пулевые отверстия плюс незначительная вмятина на бизани – результат довольно удачный, учитывая количество выпущенных в нас пуль. Баки, силовая установка и приборы не пострадали. Лори взяла на себя функции ответственного за устранение повреждений, тогда как я на время стал рулевым и навигатором. Теперь она докладывала:

– Я заделала все внутренние дыры, которые удалось найти. Как только немного рассветет, разведу клей, чтобы залатать их снаружи. Не думаю, чтобы понадобилось надувать и спускать лодку, я управлюсь, перегнувшись за борт, если ты подержишь меня за ноги.

– С превеликим удовольствием, мэм, – отозвался я. – В любое время дня и ночи.

И понял, что выразился не слишком удачно. Помолчав, Лори, не глядя на меня, произнесла:

– Мэтт.

– Да, Лори?

– Это была не я.

– Где была не ты?

Она повернулась ко мне лицом и облизала губы.

– Та девушка, прошлой ночью. Это была не я. Звучит не слишком вразумительно, но ты понимаешь, что я имею в виду. Та хладнокровная шлюха, которая спокойно помогла убить трех человек, была не я. И та сумасшедшая нимфоманка, которая извивалась на койке рядом с тобой, тоже была не я. – Она глубоко, судорожно вздохнула. – Я... я не знаю, откуда взялось это ужасное существо, Мэтт. Раньше со мной никогда такого не было, никогда! Не знаю, что на меня нашло. Я не такая, совсем не такая!

Мгновение она смотрела на меня невидящими глазами, потом повернулась, и, сбежав по ступенькам, скрылась из виду. Чуть погодя, я услышал, как она налетела на что-то, вряд ли рассчитанное на удары такой силы.

Как я уже говорил, нынешнее поколение воспитали в уверенности, что они не способны на насилие и живут в мире, где такового не существует. И вот, вырастая, они с ужасом осознают, что окружающий мир – далеко не столь мирное местечко, как им об этом говорили, но еще больше ужасает их – во всяком случае тех из них, кто не лишен способности к выживанию – то, что и сами они тоже далеко не столь мирные люди, как их пытались убедить. Древние гены самосохранения знают свое дело, адреналин исправно вырабатывается в соответствующих обстоятельствах, равно как и некоторые другие вещества, приводящие к вполне предсказуемым последствиям. Но в результате получается далеко не та спокойная, беззаботная и цивилизованная жизнь, которую им обещали в прекрасном ненасильственном мире мечты, и они буквально теряют почву под ногами...

Рассвет стер прибрежные огни, но в течение двух часов не предоставлял взамен различимой береговой линии, после чего на западном горизонте начали появляться маленькие серые полоски. Лори приготовила какую-то смесь, которую подкрасила так, чтобы та не выделялась на фоне беловатого корпуса яхты. Мы сбавили скорость, и она перегнулась через борт, ликвидируя отверстия от пуль, тогда как я придерживал ее за ноги, не давая свалиться в воду.

– Я затру пятна, когда они затвердеют, – сказала она после того, как я помог ей подняться на палубу. И добавила: – А теперь, пожалуй, пора браться за завтрак, не то капитан поставит меня перед военным трибуналом.

Она пыталась держаться непринужденно, однако наши отношения безвозвратно изменились. После завтрака она встала у руля – вернее, взялась приглядывать за Ники, который следил за рулем – тогда как я вымыл посуду, навел порядок на камбузе и отправился бриться на корму.

– Поднимись-ка сюда, – окликнула меня Лори, когда я почти управился со своим лицом. – У нас гости.

Я вытер лицо, прихватил рубашку, и, натягивая ее, шагнул в рубку.

– Где?

– В четверти румба по правому борту. – Она показала рукой. – Это кокаиновая полиция. Так что припрячь свою артиллерию, если не испытываешь желания отвечать на кучу глупых вопросов. – Она с беспокойством покачала головой. – Жаль, что я не успела затереть эти пятна, но, возможно, они ничего не заметят, если причалят с правого борта.

Я отнес вниз ружье и винтовку, упаковал их в чехлы и упрятал в рундук, где в случае обнаружения они должны были показаться невинно оставленными, а не преступно укрытыми. Во всяком случае, я на это надеялся. Вернувшись в рубку, без особой радости окинул взглядом приближающийся к нам катер Береговой Охраны. Помнится, во времена моего детства я ни на минуту не сомневался, что местный шериф и его помощники – наши друзья, и мы всегда рады видеть их, потому что они отличные ребята и призваны нас защищать и нам помогать. В наши времена службы охраны порядка, по-видимому, больше всего интересует вынюхивание так называемых запрещенных веществ. Нюхачи эти всегда уверены в собственной непогрешимости, однако далеко не всегда ведут себя лучшим образом, а уж защита и помощь пребывают в самой последней строке списка их приоритетов.

И, разумеется, наиболее очевидно проявляется это в случае Береговой Охраны, некогда отличной спасательной службы, любимой всеми пребывающими в море. Ныне же все, что мне доводилось читать и слышать, свидетельствует, что она превратилась в наглое, интересующееся исключительно наркотиками, морское гестапо, обладающее полномочиями, о которых сухопутная полиция может только мечтать. Да и те она не колеблясь превышает. Оставалось надеяться, что случая проверить достоверность упомянутых отзывов на собственной шкуре мне не представится. Подобные приключения не в моем вкусе.

Судно их напоминало довольно неуклюжий рыболовный катер средних размеров, но было украшено неизменной наклонной полосой. Приказав гудком лечь в дрейф, они направили к нам абордажную команду в надувной лодке с подвесным мотором... Более подробно рассказать об их визите я не в состоянии, поскольку перевел свой ум в пассивное состояние... Беда людей моей профессии в том, что нам слишком часто приходится иметь дело со всевозможными мелкими диктаторами в форме и с оружием, и мы научились изображать долженствующее смирение. Но это враги, которых встречаешь по долгу службы. Нелегко выдерживать ту же кротость и почтительность с людьми, которые бряцают оружием на борту твоей яхты, переворачивают ее вверх дном в поисках каких-то дурацких порошков, и при этом претендуют оставаться твоими друзьями...

– Они ушли, – наконец сообщила Лори. – Держи. Отведай отличный мартини.

Я сделал глубокий вдох и увидел ее стоящей неподалеку. Взглядом я провожал быстро удаляющийся полосатый белый катер, прикидывая, на каком расстоянии достал бы его, скажем, из небольшого трехдюймового оружия... Конечно, еще лучше было бы воспользоваться самонаводящейся ракетой, бабах... Проклятие, может человек немного помечтать?

– Спасибо, – сказал я Лори, принимая предложенный стакан.

– Рановато для выпивки, но, похоже, тебе она не помешает. – Она помолчала. После чего со странной интонацией добавила: – Отлично сработано, капитан. Ты не убил ни одного из них.

– В каютах что-нибудь уцелело? – собственный голос показался мне чужим и далеким.

– Не переживай, я все приберу. – И после небольшой паузы подчеркнуто сухо поинтересовалась: – Ведь ты подумывал именно об этом, правда? По лицу видно.

– О чем именно?

– О том, как их перебить.

– Ничего подобного, – возразил я. – Перебить их не составило бы ни малейшего труда, стоявший рядом молокосос буквально сам предлагал мне свое оружие, и оно было заряжено. Улучив Подходящий момент, я мог за несколько секунд перестрелять их всех, одного за другим. Сомнения вызывал их катер. Протаранить его следовало в точности позади каюты, чтобы подмять под себя кокпит и затопить его. При столкновении мы, скорее всего, лишились бы ватерштага, а возможно и всего бушприта, но внутренний фокаштаг должен был защитить такелаж. Весь вопрос в том, успею ли я разогнать яхту, прежде чем они проснутся и запустят винты... В чем дело?

Лори облизала губы.

– Мэтт, ты говоришь о Береговой Охране Соединенных Штатов!

– Милая, я профессионал. Для меня не имеет значения, какие наряды нацепили на себя шуты, дорвавшиеся до оружия, или на какое правительство они якобы работают. Для меня они всего лишь препятствие, которое требуется устранить. А если бы не желали быть таковым, то оставили бы пушки дома.

Лори облизала губы.

– Как ты можешь жить с такими взглядами!

– Иначе нельзя, малышка. Альтернатива – смерть, которая не вызывает у меня особого энтузиазма.

– Нет, – возразила она. – Это только для тебя иначе нельзя.

Я раздраженно произнес:

– А что случилось бы с нами прошлой ночью, если бы это было не так, если бы я заранее не продумал, как уничтожить любого, кто приблизится к нам с враждебными намерениями? Как долго бы мы прожили? И откуда мне было знать этим утром... Да любой может намалевать у себя на борту эту дурацкую розовую полоску и нацепить на себя соответствующий мундир. К тому же даже настоящие правительственные службы зачастую получают странные приказы.

– Паранойя, да и только!

– Ну наконец-то до тебя дошло. В нашем деле выживают исключительно параноики.

Она снова открыла рот, видимо, намереваясь продолжить спор, но передумала. Немного помолчала и сказала:

– Наверное, пора двигаться дальше, да? И "Лорелея-3" вновь набрала свои привычные восемь узлов, постепенно приближаясь к низкому берегу. Мы разглядели изрядное количество высоких зданий, одна из групп которых, судя по карте, представляла собой Атлантик-Сити. Кроме того, в бинокль был виден парк аттракционов, включающий горки и колесо обозрения. Вскоре после трех часов дня далеко впереди показался буй, отмечающий проход в Кейп-Мей; полтора часа спустя мы вошли внутрь и пришвартовались в гавани Южного Джерси. После того, как Лори убедилась в надежности всех швартовых и поместила кранцы во всех возможных точках соприкосновения, мы наполнили бокалы, дабы отпраздновать завершение героического перехода.

Усевшись рядом со мной на угловом сидении. Лори неожиданно сказала:

– Залив Делавэр ты пройдешь без труда, а у Коханси при необходимости сможешь укрыться, поднявшись по реке, или, по крайней мере, бросить якорь позади маленького островка в устье. Однако, думаю, во время прилива ты без труда проведешь яхту в устье, да и река достаточно глубока. Дальше тебя ожидают фарватеры Чесапика и Делавэра, передышку сделаешь в Скэферс Кэнел Хауз. Следи за течениями, в этих местах они бывают сильными, причем в обоих направлениях.

– Вас понял, мэм, буду следить за течениями, – отозвался я.

Она пригубила свой напиток – опять водку с тоником – и продолжала, не глядя на меня:

– В заливе Чесапик может отказать лоран. Не пугайся, прибор здесь ни при чем, просто аппаратура ВМС в Аннаполисе заглушает всю окрестную электронику. К югу от Норфолка попадаются отмели. Но даже если ты зацепишься за дно, а это случается с большинством, при правильном управлении яхтой никаких осложнений не возникнет. Обычно, когда человек чувствует, что киль задевает за дно, первым его побуждением бывает остановиться, сдать назад и попытаться обойти это место. Ни в коем случае! У тебя на борту восемьдесят лошадиных сил и трехлопастный винт, диаметром почти два фута, поэтому направляй яхту на глубину и жми на дроссель до отказа. Заставь двигатель выложиться до предела. Обычно на дне лежит мягкий слой ила, и если не потеряешь инерцию, тебе скорее всего удастся...

– Лори, – сказал я.

– И еще. Когда будешь пересекать большие проливы Северной Каролины, не слишком полагайся на отметки фарватера. Зачастую он смещен достаточно далеко в сторону, так что тебе придется прощупывать его глубиномером. Не забывай, что его углубляли с помощью землероечных машин, а они не слишком точно выдерживают заданные параметры...

– Лори, – повторил я.

Некоторое время она пристально смотрела на меня. Глаза ее странно блестели – возможно, непролитыми слезами, хотя я могу и ошибаться.

– Я обещала довести тебя до Кейп-Мей, Мэтт, и вот мы здесь, – сказала она. – Теперь я уйду. Сразу, как только допью свой стакан и переоденусь. С берега позвоню миссис Белл, она обещала обеспечить меня средством передвижения, если я надумаю сойти здесь.

Глава 10

– Меня зовут миссис Белл, – представилась женщина. – Можно мне подняться на борт?

Я в это время в одиночестве предавался размышлениям, сидя над стаканом со спиртным в главной каюте "Лорелеи-3". Означенные размышления по большей части преследовали цель убедить себя в том, как здорово опять полностью и безраздельно распоряжаться яхтой самому. И избавиться от путающихся под ногами сумасбродных девчонок. Ну разве не так?

И тут стук по корпусу нарушил мои размышления. Я прихватил револьвер и отправился в рубку выяснить, в чем дело. Завидев безоружную даму весьма респектабельной наружности – а в гавани на фоне шортов и маек любая женщина в чулках и туфлях на высоком каблуке выглядит чертовски респектабельно – я вернул оружие во внутреннюю кобуру на поясе, натянул сверху рубашку и поднялся на палубу, дабы получше ее разглядеть.

Не стану утверждать, что миссис Белл оказалась совсем не такой, как я ее себе представлял, поскольку у меня нет привычки задумываться, как выглядят мои телефонные собеседники. По-моему, это пустая трата времени и воображения. Итак, передо мной предстала крепкого вида женщина среднего роста, в возрасте от зрелых тридцати до хорошо сохранившихся пятидесяти лет. Толстые и довольно жесткие черные волосы были аккуратно уложены на голове. Единственную полоску седины она оставила для пущей выразительности, не став скрывать ее в погоне за молодостью. Мой осмотр выдержала, не проявляя ни малейших признаков нетерпения, возможно, потому, что воспользовалась паузой, дабы в свою очередь составить впечатление обо мне.

– Прошу вас, – наконец отозвался я, отвечая на ее первый вопрос.

– Мне понадобится трап. Эта одежда не позволяет совершать акробатические номера.

– Сию минуту.

Я поднялся на боковую палубу, достал трап с крыши рубки, где он хранился вместе со сложенной резиновой лодкой, и перекинул его на причал. Миссис Белл была одета в темный костюм с довольно короткой узкой юбкой. Не менее короток был и обтягивающий пиджак, застегнутый достаточно высоко на маленькие, круглые, обтянутые материей пуговицы, так что блузка, если таковая имелась, совершенно скрывалась под ним. Переднюю часть снизу украшал декоративный кант. Черные чулки совпадали по цвету с модельными туфельками. Лодыжки и щиколотки выглядели весьма неплохо для чиновницы, не претендующей на особую грациозность, ступни были довольно маленькими. Я поймал себя на том, что в последнее время стал обращать внимание на женские ступни, возможно, у меня появляется новый фетиш.

Я не стал упоминать о ее остроконечных туфельках, предпочитая убедиться, знакома ли она с морским этикетом настолько, чтобы без напоминания позаботиться о сохранности моей тиковой палубы. Гостья сдала экзамен, остановившись у трапа, чтобы снять туфли. Последние вместе с сумочкой были переданы мне. Затем она спокойно подобрала узкую юбку и без особых усилий преодолела трап, свидетельствуя, что седина на ее волосах либо искусственного происхождения, либо появилась раньше времени. На мгновение задержалась, чтобы привести свою одежду в порядок и поправить волосы.

Я указал на открытую дверь, прямо напротив нее, и она спустилась в рубку. Я последовал за ней, прикрыл за собой дверь и вернул ей туфли и сумочку.

– Мистер Хелм...

– Минутку, – остановил я ее. – Думаю, нам не помешает немного уединения. Располагайтесь поудобнее. Можете пока определиться, что желаете выпить.

Я закрыл вторую дверь, задернул боковые и задние занавеси и немного размялся, дотягиваясь через навигационный столик до шторы, закрывающей лобовое стекло. При этом заметил, что солнце уже почти опустилось за горизонт. Последний раз я видел закат – или видел бы, будь погодные условия более благоприятными – за несколько часов до того, как на нас с Лори напали в море. Казалось, это было давным-давно. Я включил верхний свет и повернулся к своей гостье.

– Итак, что предпочитаете выпить? – Тут мне кое-что припомнилось. – Хотя, возможно, мне не стоило предлагать. Помнится, вы родились в арабской стране, а мусульмане, кажется, не одобряют спиртное?

– Бурбон с парой кубиков льда, если таковые имеются, пожалуйста, – сказала она.

Вот вам и этнические особенности. Я с интересом отметил ее информированность по части малых судов, на которых лед имеется далеко не всегда. Конечно, столь высококлассная яхта, как "Лорелея-3" не могла обходиться без собственной холодильной установки. Управившись с обязанностями хозяина, я опустился на свободную секцию углового сидения и поднял свой стакан.

– Рад познакомиться с вами, миссис Белл. А то меня уже начали одолевать сомнения, не общаюсь ли я по телефону с компьютером.

– Вы ставите нас в затруднительное положение, мистер Хелм. В самое что ни на есть затруднительное, – заявила она.

Я окинул ее изучающим взглядом. Рядом со мной сидела смуглокожая деловая женщина, дорогой наряд которой наилучшим образом подчеркивал ее приземистую фигуру. У нее было решительное лицо с полными губами и крупноватым изогнутым носом, делавшим ее похожей на ястреба. В больших карих глазах светился ум.

– Расскажите мне о своих затруднениях, миссис Белл, – предложил я.

Она осторожно попробовала свой бурбон, одобрительно кивнула и сделала большой глоток.

– Не щадите вы свою команду. Одна девушка совершает самоубийство, другая убегает на берег, заливаясь слезами. – Не дождавшись моего ответа, она продолжила: – Так чем же вы так расстроили эту девочку?

– Она обнаружила, что способна быть смелым и страстным человеком и не хочет с этим смириться.

Миссис Белл нахмурилась.

– И как это понимать?

– А можно ли вообще понять маленьких девочек? Впрочем, как и больших.

– Смахивает на дискриминацию женщин, мистер Хелм. – Судя по ее тону, она не относилась к числу категорических противников дискриминации женщин. – Мисс Фанчер упомянула, что вас останавливала Береговая Охрана. Почему? – Моя реакция вновь заставила ее нахмуриться. – Над чем вы смеетесь?

– Умеете вы задавать вопросы, на которые невозможно ответить. Почему маленькие девочки ведут себя нелогично? Чем объяснить интерес Береговой Охраны к тому или иному человеку? Да они задерживают людей просто потому, что им дали такое право, в отличие от береговых полицейских, вынужденных предварительно изложить мотивы и обзавестись ордером. Вот они и демонстрируют свою силу. К Береговой Охране у меня совершенно особое отношение, мэм. Я именую его нулевой терпимостью.

Миссис Белл пристально посмотрела на меня.

– Девушка утверждает, что вы проявили враждебность к их представителям, похоже, это смутило ее далеко не в последнюю очередь. Но пока вы работаете на меня, вам не удастся затеять склоку с другой правительственной службой. Я этого не позволю!

Я окинул ее задумчивым взглядом и вздохнул.

– Допивайте свой стакан, мэм, и проваливайте с моей яхты.

– Что?

Я поднялся и распахнул дверь рубки.

– До свидания, миссис Белл.

Тут и она не усидела. Ее высокомерное лицо горело гневом, прекрасные глаза метали молнии – настоящая смуглокожая восточная принцесса, готовая щелкнуть пальцами и призвать палача-евнуха с огромным мечом. Затем она рассмеялась и неожиданно потрепала меня по щеке.

– Успокойтесь, – сказала она. – Полагаю, мне не следовало говорить "не позволю". Прошу прощения. Вы удовлетворены?

Я глубоко вздохнул. Приятно хотя бы иногда иметь дело с женщиной, которая реально смотрит на вещи. Я кивнул.

– Не завидую человеку, на которого вы работаете. Не приведи Господь заправлять стаей полудиких волков вроде вас. Ему еще не пытались перегрызть глотку? – Не дождавшись моего ответа, она продолжила: – Итак, может быть присядем и поговорим о деле?

– Сначала я наполню бокалы, – сказал я, закрывая дверь.

Чувствовал я себя немного глупо, как человек, перегнувший палку, но таких как она предпочтительно сразу ставить на место, иначе впоследствии хлопот не оберешься. Подумать только, "не позволю". Я долил бурбона в стакан, который она осушила, прежде чем протянуть. Вернувшись, поставил стаканы на стол и опять занял свое место на сидении.

– Вы проверяли, поступали ли сообщения о взрыве в море в месте, координаты которого я сообщил вам по телефону? – спросил я.

Сразу после ухода Лори я набрал контактный номер и вкратце рассказал ей о случившемся.

Женщина кивнула.

– С находившегося поодаль рыболовного судна видели и слышали его. Они направились выяснить, что случилось. На месте обнаружили спасательный круг – видимо, один из стандартных "поплавков" в форме подковы – и труп в спасательном жилете. На круге имелось название судна: "Хот Мама". Мы наводим о нем справки, но катер, скорее всего, был украден, так что его приписка вряд ли нам особо поможет. – Она посмотрела на меня. – Сообщений о других судах, замеченных поблизости от места происшествия, не поступало. Как и о перестрелке. Мы также пытаемся установить личность погибшего. Документов у него не было.

Что вполне объяснимо. Второй член экипажа злополучного катера прихватил с собой бумажник, но то был террорист-любитель. Нанятый подрывник из РАЗРУШ, в критической ситуации успевший вовремя облачиться в спасательный жилет, выказал достаточную сообразительность и профессионализм, оставив свои документы на берегу. Я заколебался. Досье, с которыми ознакомил меня Мак, значились в категории высочайшей секретности, однако одно упоминание о секретности вызывает у меня аллергию: эти мерзавцы убедятся, что тебе и правда нужно знать, где находится туалет не раньше, чем ты наделаешь в штаны. К тому же моя собеседница несомненно обладала всевозможными допусками, а потому я не видел нужды заставлять ее тратить время и силы, дабы выяснить то, что мы уже знаем.

– Его звали Джером Блам, кличка Бумер. Он специализировался на яйцах.

– На яйцах?

– Этот парень откладывал яйца... бросал гранаты. В настоящее время состоял специалистом по взрывам в так называемой РАЗРУШ... Вам доводилось слышать о такой организации?

– Разумеется. Интересующие нас террористы наняли именно их, поскольку сами они, то бишь террористы, по большей части темные фанатики, которые не слишком разбираются в технических аспектах задуманного дела. Максимум, на что они способны, это поливать из автоматов всех подряд.

Я согласно кивнул.

– Вот они и воспользовались услугами мистера Блама, когда возникла необходимость попрактиковаться с гранатами. Хотя, полагаю, нанимали его для более серьезного дела.

– Откуда такая осведомленность, мистер Хелм?

– Помилуйте, мэм. Мне показалось, что вы задали глупый вопрос. Должно быть, я ослышался. Вы производите впечатление умной женщины.

Она рассмеялась.

– Превосходно. Джером Блам, он же Роми. Я сообщу об этом. Благодарю вас.

– Неподалеку плавал еще один. Его бумажник лежит у вас за головой, на подоконнике. Некий Джозеф Абдуль Аррам. Третий член команды предположительно отправился на дно вместе с катером. Во всяком случае, нам его обнаружить не удалось. Аррам перед смертью назвал его Стаффом.

– Наверное, это Мустафа Кирал. – Она погрузилась в изучение все еще влажного бумажника. – Этих двоих мы знаем. Они работали вместе. Люди весьма целеустремленные и опасные, но как и большинство остальных – темные и не блистающие особым умом. Мыслительную работу в их команде выполняет некий Роджер Хассим.

Я нахмурился.

– Хассим? Дружок миссис Фанчер?

– А, стало быть, мисс Фанчер посвятила вас в свои семейные неурядицы?

– Если вы имеете в виду любовника ее мачехи, то да. О том, что та связана с террористами, она не упоминала.

– Выбирайте слова, мистер Хелм. Миссис Фанчер состоятельная женщина и занимает видное положение в обществе. Красивые молодые жены стариков нередко увлекаются симпатичными молодыми мужчинами, а смею вас заверить, Роджер Хассим – весьма примечательный экземпляр. Разумеется, миссис Фанчер пребывает в ужасном заблуждении и понятия не имеет о том, что ее любовник участвует в заговоре против Соединенных Штатов Америки. Ни малейшего понятия. Смотрите, как бы вас кто-нибудь не услышал, мистер Хелм, не то вы рискуете предстать перед судом по обвинению в клевете. – На губах миссис Белл заиграла насмешливая улыбка. – Я намерена использовать эту шлюху в своих целях, но сделаю это очень и очень осторожно. Мое положение не позволяет мне бросать вызов денежным мешкам вроде нее.

– Ладно, как бы там ни было, мне очень жаль, что не удалось заполучить для вас живой экземпляр. Трупы я привозить не стал, потому как усомнился, что вы горите желанием взять на себя хлопоты, связанные с их погребением.

– Вы не ошиблись. Правда, неуважительное отношение к покойникам тоже немало покоробило вашу спутницу. – Женщина посмотрела на меня. – Конечно, бедняжка влюбилась в вас и изо всех сил борется с этим чувством, понимая, какой вы злой и испорченный человек. – Она сделала паузу, чтобы услышать мое мнение на этот счет, и не дождавшись, сказала: – Весь вопрос в том, кого же отрядить вам в помощники на этот раз?

– Как вы относитесь к собственной кандидатуре, миссис Белл? – полюбопытствовал я.

Она одарила меня изумленным взглядом и показала на свой аккуратный городской костюм.

– Дорогой мой, я одета не слишком подходяще для путешествия на яхте, и несмотря на изрядный опыт яхтсмена, у меня слишком много работы...

Я улыбнулся.

– Я вовсе не предлагал вам отправиться со мной в плавание, хотя, если у вас возникнет такое желание – пожалуйста.

Выражение ее лица осталось серьезным.

– Так какая же помощь вам нужна?

– Информационная. Прежде всего: вы нашли судовой журнал Трумэна Фанчера? Или хотя бы знаете, у кого он находится? А то мне постоянно задают вопросы на эту тему.

– И кого же это интересует? – резко спросила она.

– Сначала девушку, назвавшуюся Зигелиндой Кронквист. Грету Ларссон. Хотя спросила она об этом с подчеркнутым безразличием. А вот Лори Фанчер хранит все отцовские журналы, но не знает, куда подевался последний. Дочерняя любовь побуждает ее собрать полную коллекцию.

Миссис Белл покачала головой.

– Нет, журнала у нас нет. Хотя мы с удовольствием ознакомились бы с ним. Если вам удастся его найти...

– Не подскажете, что именно мне искать? Карманный блокнот или тетрадь размером с телефонный справочник?

– Для своих путешествий Фанчер покупал дорогие блокноты в твердой обложке. Его дочь показывала мне некоторые из них. Примерно восемь на десять дюймов, три четверти дюйма в толщину, обложка из красной кожи или чего-то в этом роде. Я покачал головой.

– Предположим, карманный блокнот, завалившийся куда-нибудь, я бы еще миг пропустить. Но я слишком долго копался в этой яхте, чтобы проглядеть солидный том. Кстати, что вы надеетесь из него узнать, кроме того, где и в какие дни находилась яхта? Или именно это вас и интересует?

– Вам, мистер Хелм, совсем не обязательно это знать, – последовал ответ. Я вздохнул.

– До боли знакомая фраза! Ладно. Далее, вы осматривали днище яхты в машинном отделении? До него можно добраться – во всяком случае, до определенной его части – через пару люков рядом с корпусом двигателя; при работе с двигателем они оказываются у вас под ногами.

– Лично я – нет, но одна из моих людей осматривала это место – та самая оперативница, которая известна вам под фамилией Гвилд. Смерть настигла ее через несколько часов после того, как она связалась со мной по телефону. Я поручила ей попытаться отыскать на яхте возможные тайники. Она сообщила, что наименее доступным является то самое место, о котором вы упомянули.

– Что ж, это свидетельствует в ее пользу. Свободного места там примерно двенадцать на двенадцать дюймов и на четыре фута. Разумеется, помимо этого в каютах имеется множество всевозможных рундуков под сидениями и койками, в том числе и довольно больших, но в них то и дело заглядывают. Как правильно заметила ваша сотрудница, это наименее доступное место на борту. Фанчер, по-видимому, использовал его для хранения запасного моторного масла, антифриза и тому подобного. А для повседневного использования, вероятно, хранил те же материалы в более доступном месте. Вряд ли человек, перенесший недавно сердечный приступ, станет каждый раз поднимать тяжелые люки и спускаться на самое дно. Поэтому кто-нибудь мог выбросить оттуда его резервные запасы и использовать место для других нужд, не слишком рискуя, что старик обнаружит замену.

Миссис Белл нахмурилась.

– У вас имеются еще какие-нибудь соображения, мистер Хелм?