Текст книги "Наемники"

Автор книги: Дональд Эдвин Уэстлейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Вы передвинули кресла.

Отвечать не было смысла.

– А ваша вторая жена... Не знаете, она встречалась с Мейвис?

– Очень надеюсь, что нет. Нет, не думаю, иначе она наверняка проговорилась бы. Джанин не стала бы отмалчиваться.

– Вы говорите, она сейчас живет в Калифорнии?

– Снова вышла замуж. А вы допускаете, что у нее мог случиться приступ запоздалой ревности? Нет, Джанин не убийца. По крайней мере, орудовать ножом она бы не стала. Она зануда. Вот заговорить до смерти – да, это ей под силу.

– Вы были женаты и в третий раз, не так ли?

– Она сейчас в Европе. А наши отношения с Мейвис прекратились задолго до того, как я познакомился с Элисон.

Еще с минуту я сидел, потягивая виски, а затем, завершая визит, проговорил:

– У меня больше нет вопросов. А у вас не найдется еще каких-нибудь ответов?

Он улыбнулся, глядя на меня поверх стакана:

– У меня в свою очередь имеется пара вопросов к вам. Например, вы так и не назвали своего имени. Или какое отношение вы имеете к этому самому мистеру Тессельману.

Я допил виски.

– Вы правы, – подтвердил я, вставая. – Я этого так и не сказал. Спасибо, что уделили мне время.

– Но мне все же хотелось бы знать, – не унимался Грилд-квист.

Я кивнул и направился к двери.

– Может быть, мне стоит пригрозить вам полицией? Чувствовалось, что он явно закипает. Я остановился и спросил:

– Каким же образом?

– Вы выйдете отсюда, а я могу позвонить привратнику и распорядиться, чтобы он не позволил вам покинуть здание. Затем вызову полицию и сообщу, что вы обманным путем проникли сюда, выдав себя за детектива.

– Объясните, зачем бы вам все это накручивать?

– Вы ведете себя... словом, чтобы все было только по-вашему, – сказал он обиженно. – Я же к такому обращению не привык. Я хочу знать, кого принимал у себя.

– Вы знакомы с неким Быком Рокко? – спросил я его.

– Это который из профсоюза?

– Он самый. И проблем с ним у вас, случайно, никогда не возникало?

– Нет, у нас вполне нормальные отношения. Да и сталкиваться с ним мне почти не приходится. А что?

– А то, что если вы будете усложнять мне жизнь, – предупредил я, – то Бык очень усложнит жизнь вам.

– Да вы просто жалкий пижон, козыряющий чужими именами, – взорвался он, рассердившись не на шутку. – Наверное, теперь еще скажете, что Джордж Клейтон – ваш лучший друг?

Я недоуменно уставился на него:

– Джордж Клейтон?

– Тот человек, которого арестовали за убийство вашей Бетти Бенсон. Только не говорите мне, что вы с ним незнакомы.

Я рассмеялся смехом несколько нервным. Надо же, совсем забыл про газеты. Ну конечно же там фигурировало мое полное имя.

– Так это я и есть, друг мой, – сказал я. Он мне не поверил.

Глава 16

Мне предстояло еще повидаться с Аланом Петри, Полом Девоном и Эрнстом Тессельманом, но я решил, что эта троица может подождать и до завтра. Часы показывали уже начало одиннадцатого, а визиты, и ежу понятно, лучше всего наносить днем, К тому же мне предстояло заехать в “Там-барин” за Эллой; до конца ее работы оставалось еще целых четыре часа, которые мне предстояло как-то убить, а поэтому я отправился домой.

Я как раз доканчивал бутылку пива, когда зазвонил телефон. Не ожидая ни от кого быстрого ответа по поводу интересующих меня сведений и теряясь в догадках, кому бы это я мог понадобиться, я прошел в гостиную и снял трубку.

Голос незнакомый – низкий, приглушенный и с ярко выраженным акцентом.

– Это Клей? – поинтересовался звонивший.

– Кто говорит?

– Вы знакомы с мистером Уильямом Кэнтелом? – игнорируя мой вопрос, спросил незнакомец, ужасным акцентом почти до неузнаваемости коверкая слова.

– С Уильямом Кэнтелом? Вы имеете в виду Билли-Билли Кэнтела?

– Его. Он попросил меня позвонить вам.

– Когда вы встречались?

– Только что. Несколько минут назад.

– Вы знаете, где он сейчас?

– Он просил меня, – продолжал голос все с тем же убийственным акцентом, нараспев растягивая слова, что лишь еще больше усложняло понимание, – сказать вам, где вы можете его найти.

– Где же? – спросил я, лихорадочно шаря по столу в поисках карандаша и бумаги.

– На Девяносто пятой улице есть станция метрополитена...

– Что там есть?

– Извиняюсь. Станция подземки. Ею больше не пользуются. Мистер Кэнтел сейчас там. Ждет вас.

– На станции подземки?

– У вас есть под рукой карандаш и бумага? Я расскажу вам, как туда попасть.

– Да, я готов.

– Тогда слушайте, – гнусавил он дальше. – Сама станция закрыта, ею давно не пользуются. Поэтому входы перекрыты. Но проникнуть туда можно через подвал дома на Восточной Девяносто пятой улице Ист-Сайда.

Мне были даны подробные инструкции, как попасть на станцию, и я все старательно записал.

Затем он добавил:

– Городские власти используют платформы для скла дирования досок и других строительных материалов. Мистер Кэнтел устроил себе уютное убежище на той из них, что к центру. Записали? На той платформе, где останавливались бы поезда, идущие в центр. Это в западной части станции.

– Да, да, понятно, – подтвердил я.

– Вам следует перейти по эстакаде на платформу, – продолжал он, – и повернуть налево. Он ждет вас в южном конце платформы. Его лежбище за штабелем досок. Вы все записали?

– Все, – сказал я. – Так как, вы говорите, вас зовут?

– Мистер Кэнтел сказал, что мне нет необходимости называть свое имя, так как вы все равно меня не знаете.

– Но мне интересно узнать, – заторопился я, однако в трубке раздался щелчок, и пошли короткие гудки. Он повесил трубку, чего я и боялся.

Еще какое-то время я неподвижно просидел рядом с телефоном, пытаясь решить, что делать. Я ни минуты не сомневался, что звонил не кто иной, как мой умник. Все это примитивный трюк с якобы иностранным акцентом и именем Билли-Билли в качестве приманки. Ему хотелось заманить меня в тихое, укромное местечко, чтобы получить возможность завершить то дело, которое не выгорело у него при стрельбе через глазок.

Что ж, я предоставлю ему такую возможность. Я был решительно убежден, что застану гада ползучего поджидающим меня на заброшенной станции подземки. Я чувствовал возбуждение от охоты, точно зная, где он теперь.

Выйдя из дому, я окунулся в раскаленную духоту улицы и направился в гараж. Парнишка-пуэрториканец быстро вывел мой “мерседес”.

– Все еще жарко, – сказал он мне, вылезая из машины.

– Ну как, хорошо выспался в кино?

– Замечательно. А вы не забыли про меня, насчет работы?

– Это совсем не то, что ты думаешь, приятель, – сказал я ему.

Он нервно переминался на раскаленном асфальте.

– Небось все же лучше, чем здесь.

– Тебе так только кажется.

– Мне надоело здесь торчать.

– Я поспрашиваю, – обнадежил я его. – Но ничего не обещаю.

– Спасибо, мистер. Обязательно скажите им, что я классно вожу машину. А когда легавые спрашивают меня о чем-нибудь, я прикидываюсь, что не понимаю по-английски.

– Я похлопочу, – пообещал я, зная, что мне это ничего не стоит.

Сев за руль и благосклонно кивнув своему юному обожателю, расплывшемуся в радостной улыбке, я покатил в сторону Восемьдесят шестой улицы и дальше через парк. По дороге я вынул из-под щитка пистолет, проверил обойму и, убедившись, что все в полном порядке, сунул его в карман пиджака.

Я нашел место для парковки неподалеку от нужного дома. Это был квартал, застроенный четырех-пятиэтажными домами из красного кирпича, где сдавались в наем дешевые квартиры. Жилье было не из лучших, но цены на него не падали. К тому же до настоящих трущоб этим домам еще далеко, и ароматы здесь пока вполне сносные.

Я вошел в подъезд нужного мне дома и после непродолжительных поисков нашел дверь, ведущую в подвал. Она была заперта, но допотопный замок не походил на банковские запоры, и к нему с первого же раза подошла обыкновенная отмычка, парочка которых имелась у меня на связке ключей. Проникнув в подвал, я захлопнул за собой дверь и включил свет. Целые полчища тараканов недовольно зашевелились на стенах и ступеньках лестницы, расползаясь по щелям. Спустившись вниз и соблюдая все меры предосторожности, я направился к дальней стене. Я ожидал застать того ублюдка на станции, но он запросто мог подкарауливать меня где-нибудь здесь, в этом захламленном подвале.

Пролом в стене оказался на том самом месте, где и должен был быть по его наводке. Я пролез в него, перебрался через какие-то каменные завалы и наконец вышел на станцию. Несколько тусклых лампочек были здесь единственным источником света.

Это была одна из древних станций нью-йоркской подземки, представлявшая собой сводчатый ангар, высокий куполообразный потолок которого украшало мозаичное панно, – вряд ли вечно спешащие современные строители стали бы возиться, вкладывая душу, время и деньги в столь замысловатый узор. Высоко над путями проходила шаткого вида железная эстакада, по ней можно пройти на другую платформу. Как и говорил тот умник, примерно половину площади платформ занимали штабеля из досок и прочей строительной дребедени. И за любым из них мог укрываться стрелок.

Держа наготове пистолет, я начал потихоньку, осторожно пробираться к эстакаде перехода. Затем, пригнувшись, как перед прыжком в воду, стал медленно красться по ступенькам и уже поднялся на самый верх, когда гулкий грохот в конце туннеля слева от меня возвестил о приближении поезда.

Я вовсе не хотел оказаться замеченным кем-либо из машинистов подземки. Кто-нибудь из них мог запросто сообщить по радио в диспетчерскую, и через некоторое время сюда бы нагрянули полицейские. К тому же глупо было обнаруживать свое присутствие, оказавшись в лучах мощных фар. Это сделало бы меня слишком удобной мишенью. Поэтому я залег на железном полу эстакады, решив переждать, пока пройдет поезд.

Их оказалось сразу два, один направлялся в центр, а другой – в противоположном направлении, и они пронеслись подо мной одновременно с таким грохотом, что у меня едва не лопнули барабанные перепонки. Выждав еще минуту, я медленно поднялся на ноги и продолжил свой путь, все так же воровато оглядываясь и пригибаясь.

Спустившись по ступенькам с противоположной стороны, я снова затаился. Где-то в темноте среди штабелей досок и еще каких-то завалов, накрытых брезентом, меня должен был дожидаться Билли-Билли. Как же, жди. Во всяком случае, что-то меня здесь ожидало – это уж точно. И если мои предположения верны, меня стережет тот, кто убил Мейвис Сент-Пол.

Ежесекундно ожидая выстрела, я направился в дальний конец платформы, медленно переходя от одного штабеля к другому. Я никогда раньше не представлял в полной мере, какими бесконечно длинными могут быть на деле платформы метро. Я был уже на полпути к цели, когда снова послышался грохот очередного приближающегося состава. Я пригнулся за ближайшей кучей чего-то строительного, затянутого сверху брезентом, и затаился. Через минуту мимо меня снова прогрохотали два поезда, и окна вагонов ярко светились в темноте, отчего по стене у меня за спиной пронеслись причудливые и стремительно сменяющие друг друга узоры из света и тени. Над последним вагоном, следовавшим со стороны центра, шваркнула ослепительная бело-голубая искра и на какую-то долю секунды осветила все кругом, выхватив из темноты контуры предметов.

Но уже в следующее мгновение вновь стало тихо и темно, и я двинулся дальше. До сих пор, как ни вслушиваясь, я не различал ни одного постороннего звука, кроме грохота проносящихся мимо поездов, и уже начинал подумывать о том, что, возможно, кто-то решил разыграть меня таким вот дурацким образом.

В конце концов я дошел до самого конца платформы и остановился у последнего штабеля досок, возвышавшегося прямо передо мной. Подкравшись поближе и держа наготове пистолет, я собрался с духом и заглянул за него.

Вся шутка заключалась в том, что прямо передо мной на полу, уставившись на меня широко распахнутыми глазами, действительно сидел Билли-Билли Кэнтел.

Но и над Билли-Билли тоже кто-то жестоко подшутил. Он был мертв.

Глава 17

С минуту я оставался в неудобной, неподвижной позе, все еще пригнувшись, словно ожидая выстрела, и во все глаза таращился на него. Его зарезали. Неровный разрез пересекал перед его заношенной рубашки, теперь как никогда грязной, покрытой засохшими пятнами крови. Множество бурых полосочек прочерчивали ткань рубашки сверху вниз, соединяясь с высохшей лужицей, темневшей на цементном полу рядом с его левой рукой.

Его привели сюда, а потом зарезали. Количество крови на полу у левой руки (эта безжизненно белевшая в темноте рука с сомкнутыми пальцами, повернутая ладонью вверх, казалась самим воплощением смерти) доказывало, что пришел он сюда на своих двоих. Его привели или заманили, как меня.

Я все еще стоял, не в силах отвести взгляд от бедняги, а затем услышал нечто такое, что заставило меня мгновенно сбросить с себя оцепенение и насторожиться. Какое-то движение. Голоса. Я выпрямился, напряженно прислушиваясь. Шум доносился из зияющего чернотой провала ближайшего ко мне туннеля.

Раздумывать долго не-приходилось, я понял, во что втравил меня мерзкий убийца. Он направил меня сюда якобы для встречи с Билли-Билли. А сам позвонил в полицию и сказал им, что Билли-Билли прячется здесь. Вся инсценировка задумана с таким расчетом, чтобы полицейские нашли не только мертвого Кэнтела, но и меня рядом с трупом.

И не важно, удастся полиции повесить на меня убийство Кэнтела или нет. Их детали уже не волнуют. Я работаю на Эда Ганолезе, на его организацию, стоящую вне закона, и полицейским нет нужды дожидаться случая, когда меня можно будет по всем правилам обвинить в убийстве. Они будут рады любой зацепке, позволяющей упрятать меня за решетку.

Даже мое пребывание здесь, на закрытой, пустующей станции подземки, считалось незаконным, что само по себе было прекрасным поводом угодить на отсидку, и полиция ни за что не упустила бы такого случая. Пистолет в моей руке тоже позволял припаять мне срок. Так что стражи закона могли бы запросто избавиться от меня на несколько лет, даже не приплетая сюда смерть Кэнтела. А убийца продолжал бы преспокойненько разгуливать на свободе.

Нужно было срочно выметаться отсюда. Я развернулся и побежал. Теперь мне было уже решительно наплевать на то, услышат меня или нет. Я беспокоился лишь о том, чтобы поскорее выбраться с проклятой станции и оказаться подальше от этого района., Добежав до эстакады, я рванул вверх по лестнице, железные ступеньки которой гулко зазвенели у меня под ногами. Где-то справа от меня раздался резкий окрик, но я даже не обернулся, чтобы не терять драгоценные секунды. Пробежав по железному мостику, перекинутому над путями, я помчался вниз по лестнице, перепрыгивая разом через три ступеньки, а внизу юркнул за полуразрушенную стену в пропахший гнилью подвал.

Вылезая из провала, я споткнулся обо что-то и растянулся на грязном полу. От неожиданности я выронил пистолет, и было слышно, как он со стуком отлетел куда-то к стене. Я должен был найти его во что бы то ни стало, ведь на нем мои отпечатки. Я лихорадочно шарил по полу, слыша крики и топот бегущих у себя за спиной, и наконец мои пальцы коснулись ствола. Схватив пистолет, я во весь опор помчался к лестнице. Я взлетел по ней, не обращая внимания на кишащих у меня под ногами перепуганных тараканов, и, толкнув дверь, выскочил в подъезд.

Именно в этот момент мимо двери подвала проходила какая-то толстуха с тяжелой сумкой, набитой продуктами (это в половине двенадцатого ночи!), и, естественно, она как вкопанная замерла на месте, во все глаза пялясь на меня и разинув рот от удивления. Захлопнув за собой дверь и не обращая на нее ни малейшего внимания, я принялся шарить по карманам в поисках ключей. И только потом понял, что все еще держу в руке пистолет, а толстуха испуганно таращится именно на него. Я сунул оружие в карман, нашел ключи и быстро закрыл на замок подвальную дверь, из-за которой уже доносились шаги бегущих преследователей.

Проскочив мимо ошарашенной, но так и не додумавшейся заверещать женщины (а ведь свидетельница!), я выбежал на улицу.

На тротуаре я заставил себя попридержать бег и не спеша направился к своему “мерседесу”, стараясь сохранять спокойствие и выглядеть достойно и вальяжно, как и подобает удачливому страховому агенту. Наконец-то я сел в “мерседес”, вставил ключ в зажигание и уехал восвояси. Не оглядываясь.

По дороге домой мысли мои занимал обнаглевший ублюдок. Сначала он пытается убить меня. Дело не выгорает, и тогда он подстраивает все так, чтобы я сам схлопотал себе срок по мелочи, что гарантировало бы мне несколько лет отсидки. Он меня знает, а я его нет, и в этом его преимущество. И теперь уже пошла не игра в охотника и жертву. Сейчас мы оба охотимся друг на друга, и преимущество на его стороне.

К тому же он не осторожничает и не тянет время. Наоборот, гад торопит события, наскакивая на меня раз за разом, и, похоже, не успокоится, пока не добьется своего.

И раз так, то мой следующий шаг очевиден. Я должен сильно прибавить. Необходимо играть на опережение, чтобы перевес оказался на моей стороне. Он меня знает. Теперь я должен выяснить, кто он такой.

Иначе мне конец.

Глава 18

Вернувшись, я припарковал “мерседес” прямо перед домом, у знака, предупреждавшего, что это “ЗОНА ПРИНУДИТЕЛЬНОЙ отбуксировки”. На часах было без десяти минут двенадцать, а после полуночи парковка здесь разрешена. Если полицейским удастся в течение ближайших десяти минут пригнать сюда тягач-эвакуатор, то, ради Бога, пусть забирают.

Поднявшись к себе, я прямиком направился в ванную и глянул на себя в зеркало. Ничего не скажешь, красавец. Лицо в пыли, грязные разводы на лбу, щеках и подбородке, и по всему этому великолепию льется градом пот. Руки вообще как у землекопа, а уж про одежду и говорить нечего. Рубашка и пиджак перепачканы в земле, а брюки и вовсе порваны на коленях, – наверное, после того, как, зацепившись за что-то ногой, я буквально проехал на животе по полу подвала. На мыске правого ботинка красовались глубокие царапины.

Теперь с того подонка причитается еще и за испорченный гардероб. И мне не терпелось как можно скорее поквитаться с ним. Пока он не нанес очередной удар.

Скинув грязную одежду, я принял душ, переоделся во все чистое и позвонил Эду. Я просветил его насчет последних событий, включая то, как мной было обнаружено тело Билли-Билли, и, внимательно выслушав меня, он выругался:

– Долбаный сукин сын.

– Я тоже так подумал, – согласился я.

– Так, ладно, – сказал Эд. – Ладно, ладно. Он сам напросился. Но только на сей раз он зашел слишком далеко, Клей. Оказался слишком умным, на свою же собственную голову. Теперь у легавых есть труп Билли-Билли, и они с облегчением закроют чертово дело. А это означает. Клей, что теперь он наш. Мерзкий сукин сын наш, и нам уже нет нужды сдавать его легавым.

– И то правда, – согласился я. – А я об этом как-то сразу не подумал.

– Так же как и он, этот ублюдок. А вот я додумался. Клей, теперь этот говнюк нужен мне, как никогда. Он должен быть здесь, передо мной. Он мой. Клей. Ты возьмешь его за задницу и доставишь ко мне. А то эта скотина слишком уж оборзела.

– Я разыщу его, Эд, – пообещал я.

– Теперь, парень, вся надежда на тебя.

– Слушай, Эд, надо еще кое над чем помозговать. Это, конечно, улаживает дело с убийством Мейвис Сент-Пол. А что насчет Бетти Бенсон? Ведь все еще считается, что это я ее замочил.

– Теперь, когда у фараонов есть Билли-Билли, – сказал Эд, – думаю, будет несложно уговорить их повесить на него оба убийства.

– Хотелось бы надеяться. А что насчет самого Билли-Билли? Как ты думаешь, легавые станут искать того, кто его грохнул?

– Скажешь тоже! Они решат, что свели с ним счеты мы, и оставят все как есть. Какое им дело до того, кто прикончил какого-то там вонючего лоха?

– И то правда. Я просто подумал, Эд, что стоило посоветоваться про Билли-Билли. Ладно, пойду работать.

– Иди, Клей. И приволоки мне эту свинью.

– Ага, на подносе, – поддакнул я. – И с яблочком во рту.

– Постой-постой, – спохватился он. – Клэнси тоже надо сообщить. Ведь это ему придется уговаривать фараонов переписать убийство Бенсон с тебя на Билли-Билли. Так что отправляйся и поговори с ним. Вам, вообще, нужно придумать что-нибудь убедительное, чтобы понадежнее выгородить тебя и наилучшим образом использовать случай с Билли-Билли.

– Куда отправляться? К нему домой?

– А куда же еще, черт возьми? Ведь уже ночь на дворе.

– Вот и я о том же. Сам же знаешь, что Клэнси терпеть не может заниматься делами дома.

– А кому это нравится? К черту условности, – заявил он тоном, не допускающим возражений. – Дело важнее. Так что поезжай туда и обсуди все с ним.

– Хорошо, Эд.

– И добудь мне эту гниду тепленькой.

– Будет сделано.

Я снова влез в пиджак и собрался уже было уходить, когда раздался телефонный звонок. Звонил Бык Рокко.

– Ты хотел знать, где Сай Грилдквист был вчера в четыре часа дня, – сказал он. – Так вот, я это выяснил. На аудиенции у спонсора по поводу постановки им новой пьесы.

– Это точно? – переспросил я. – А он не мог удрать оттуда хотя бы на полчаса?

– Исключено. Он точно был там и усердно обхаживал спонсора, норовя покрепче присосаться к его денежкам.

– Спасибо, – поблагодарил я. – В долгу не останусь. Теперь я точно знал по крайней мере одного человека, который был вне подозрений. И это заметно улучшило настроение.