Текст книги "Банк, который булькнул"
Автор книги: Дональд Эдвин Уэстлейк
Жанр:
Иронические детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
Банк, который булькнул
Глава 1
– Да, именно так, – внушительно сказал Дортмундер. – И это вы и ваша семья можете себе позволить всего за какие-то десять долларов.
– Ну надо же! – потрясённо произнесла хозяйка дома, довольно миловидная женщина лет тридцати пяти. Судя по тому, как выглядела комната, в которой они находились, превыше всего на свете она ценила чистоту и порядок. Гостиная, обставленная удобной, хотя и напрочь лишённой индивидуальности мебелью, была прибрана с такой тщательностью и великой страстью к чистоте, что напоминала интерьер новенького жилого прицепа. Портьеры по обе стороны широкого окна выглядели такими прямыми, а каждая складочка на них – настолько идеально закруглённой и гладкой, что больше походили не на куски ткани, а на искусную гипсовую подделку. Из окна, которое они обрамляли, открывался вид на аккуратную, залитую весенним солнцем голую лужайку и не менее аккуратную асфальтовую дорожку, на противоположной стороне которой находился домик «в сельском стиле», каждой деталью отделки как две капли воды похожий на соседний.
Готов поспорить, что эти портьеры у неё не такие уж чистенькие, подумал Дортмундер.
– Да, – повторил он вслух, обводя широким жестом рекламные проспекты, теперь уже покрывавшие не только кофейный столик, но и пол вокруг него. – Вы получаете и энциклопедию, и «Удивительную Научную Библиотечку для Подростков» с книжной полкой для неё, и глобус, и право в течение пяти лет бесплатно пользоваться всеми информационными данными нашего гигантского исследовательского центра в Батте, штат Монтана, и…
– Но ведь нам не придётся ездить для этого в Монтану, не так ли? – Хозяйка принадлежала к числу тех подтянутых и «уютных» женщин, которые умудряются выглядеть хорошенькими даже с нахмуренными бровями. Удел жизни подобных дамочек – это в лучшем случае дослужиться до места заведующей столовой ОСОД[1]1
ОСОД – Объединённая служба организации досуга войск.
[Закрыть], так ведь нет же, вот она, в этом гетто для «белых воротничков» в самом центре Лонг-Айленда.
– Нет-нет, что вы! – покачал головой Дортмундер, одарив её совершенно искренней улыбкой. Большинство домохозяек, с которыми ему по роду своей деятельности приходилось сталкиваться, оставляли его равнодушным, но время от времени попадались и такие, которые ещё не успели окончательно отупеть от монотонной жизни в пригороде, и подобные встречи всегда его радовали. Она бойкая, подумал Дортмундер и улыбнулся тому, что ему выпала редкая возможность использовать это слово применительно к клиентке, пусть даже и мысленно. Затем он снова улыбнулся хозяйке. – Вы пишете в Батт, штат Монтана. Вы говорите, что хотите получить все имеющиеся сведения относительно… э…
– Об Ангилье[2]2
Ангилья – остров в восточной части Карибского моря.
[Закрыть], – подсказала та.
– Разумеется, – Дортмундер кивнул с таким видом, словно прекрасно понимал, о чём идёт речь. – Обо всём, что угодно. И вам присылают все сведения.
– Надо же, – зачарованно пробормотала она, окидывая взглядом рекламные проспекты, разбросанные по её тщательно вылизанной гостиной.
– И не забудьте про пять ежегодных дополнительных выпусков, – напомнил Дортмундер, – чтобы в течение следующих пяти лет ваша энциклопедия постоянно пополнялась свежими научными данными.
– Надо же, – в третий раз повторила она.
– И всё это вы можете себе позволить, – подытожил Дортмундер, – всего за какие-то десять долларов.
Было время, когда в подобной ситуации он говорил «за какие-то жалкие десять долларов», но вскоре стал замечать, что клиенты, которые в конце концов ему отказывали, почти всегда морщились при слове «жалкие». Поэтому Дортмундер изменил формулировку, и результат не заставил себя долго ждать. Чем проще, тем лучше, решил он.
– Да, судя по всему, вещь и впрямь чудесная, – согласилась женщина. – Вы не могли бы подождать, пока я схожу за сумочкой?
– Конечно, – с готовностью кивнул Дортмундер.
Она вышла из комнаты, а Дортмундер, откинувшись на спинку дивана, посмотрел в окно и лениво улыбнулся. Должен же человек на что-то жить, пока не подвернётся солидное дело, а в таких случаях нет ничего лучше, чем старое доброе мошенничество с энциклопедиями. Разумеется, для этого годятся только весна и осень, поскольку зимой таскаться от дома к дому слишком холодно, а летом – слишком жарко. Но если заниматься этим в подходящее время года, то лучшего способа заработать и не придумаешь. Всё время проводишь на свежем воздухе и в приличных районах, к тому же всегда есть возможность посидеть, удобно вытянув ноги, в уютной гостиной и поболтать с приятной дамочкой из пригорода, да ещё при этом заработать себе на хлеб.
Предположим, на каждого клиента уходит десять-пятнадцать минут, хотя обычно определить тех, кто откажется, можно почти сразу. Если на трюк с энциклопедией клюнет хотя бы один из пяти, это приносит десять долларов в час. Если работать по шесть часов в день пять дней в неделю, то на круг выходит триста долларов, а для человека со скромными запросами даже в Нью-Йорке этого более чем достаточно.
И взнос в десять долларов тоже был идеально рассчитанной суммой. Меньшая сумма просто не оправдывала затраченных усилий. А если заломить больше, то автоматически попадаешь в положение, когда домохозяйка либо пожелает обсудить это с мужем, либо выпишет чек. Дортмундеру вовсе не улыбалось получать деньги по чекам, выписанным на имя компании, выпускавшей энциклопедии, поэтому те несколько чеков на десять долларов, которые некоторым удавалось ему всучить, он в конце рабочего дня просто выбрасывал.
Дортмундер посмотрел на часы. Почти четыре пополудни. Он решил, что на сегодня это будет последняя клиентка. Сейчас он с ней закончит, а потом отправится к ближайшей железнодорожной станции и вернётся в центр. К тому времени, когда он доберётся до дома, Мэй уже должна будет прийти с работы из своего «Бохэка»[3]3
«Бохэк» – крупный нью-йоркский магазин.
[Закрыть].
Может, пора начать складывать рекламу в атташе-кейс? Нет, торопиться не стоит. А кроме того, с психологической точки зрения куда лучше, когда клиент до того самого момента, как расстанется с денежками, своими глазами видит, что он покупает.
Другое дело, что он и не подозревает, что за свои кровные он покупает всего лишь расписку. Кстати, раз уж о ней зашла речь, то почему бы её не приготовить? Дортмундер щёлкнул замочками лежавшего на диване атташе-кейса и поднял крышку.
Слева от дивана на журнальном столике стояли лампа и телефон – не обычный белловский аппарат, а европейская модель кремового цвета. И как раз в тот миг, когда Дортмундер запустил руку в кейс, чтобы достать книжечку с бланками расписок, этот самый телефон очень тихо прозвякал: дит-дит-дит-дит-дит-дит-дит-дит-дит.
Дортмундер подозрительно уставился на телефон. Левой рукой он придерживал крышку кейса, правая была уже внутри и сжимала книжку с бланками, но он застыл. Должно быть, кто-то набирает номер на параллельном аппарате. Дортмундер, нахмурившись, продолжал смотреть на телефон, который вновь тихонько звякнул: «дит». На этот раз цифра поменьше, скорее всего, «1». Почти сразу телефон ещё раз издал короткое «дит» – стало быть, ещё одна единица. Дортмундер ждал, замерев, но больше звоночков не было.
Просто трёхзначный номер? Сначала большая цифра, затем – две маленькие. Что же это за номер такой?
Чёрт! «911». Телефон полиции!
Рука Дортмундера проворно выскользнула из атташе-кейса без книжки с расписками. Собирать рекламные проспекты уже не было времени. Методично защёлкнув замочки кейса, Дортмундер встал, спокойно подошёл к двери и, открыв её, вышел на улицу. Аккуратно прикрыв за собой дверь, он быстро зашагал по дорожке к тротуару, свернул направо и прибавил ходу.
Сейчас ему позарез требовалось какое-нибудь укрытие – магазин, кинотеатр или такси. Впрочем, что там говорить, сгодилась бы даже церковь. Хоть что-нибудь, где можно отсидеться. Если он будет продолжать просто так шагать по улице, то на спасение у него не останется ни единого шанса. Но, насколько хватало глаз, ничего похожего поблизости не наблюдалось – ничего, за исключением домов, голых лужаек и трёхколёсных детских велосипедов. Совсем как тот бедуин в «Лоуренсе Аравийском», который свалился со своего верблюда посреди пустыни, Дортмундер упорно продолжал идти вперёд, несмотря на то, что был обречён.
Навстречу ему пронёсся пурпурный «олдсмобиль-торнадо». Дортмундер не обратил на него внимания, пока не услышал, как у него за спиной завизжали тормоза. Тогда он улыбнулся и с облегчением прошептал:
– Келп.
Он обернулся. «Олдсмобиль» делал сложный разворот, пятясь и виляя из стороны в сторону, без особого, впрочем, успеха. Было видно, как водитель бешено крутит руль, словно капитан пиратского судна, застигнутого ураганом, заставляя «олдсмобиль» судорожно дёргаться между бордюрами.
– Ну давай же, Келп! – пробормотал Дортмундер, нетерпеливо покачивая кейсом, словно это могло помочь машине развернуться.
Наконец Келпу удалось совладать с управлением, и «олдсмобиль», перевалив через бордюр и описав широкую дугу прямо на тротуаре, затормозил перед Дортмундером. Дортмундер, чей энтузиазм к тому моменту успел изрядно поубавиться, открыл дверцу и плюхнулся на сиденье рядом с Келпом.
– Вот ты где! – негодующе выпалил тот.
– Вот я где, – согласился Дортмундер. – Поехали отсюда.
Однако, Келп, судя по его виду, оскорблённый до глубины души, и ухом не повёл.
– Я тут тебя обыскался!
– И не ты один. – Дортмундер повернулся и посмотрел в заднее окно – пока никого. – Ну, ладно, поехали.
Но Келп всё никак не мог успокоиться.
– Вчера вечером, – недовольным тоном заявил он, – ты сказал, что сегодня будешь работать в Рэнч-Коув-Истейтс.
Дортмундер невольно заинтересовался.
– А разве нет? – удивился он.
Келп ткнул пальцем в ветровое стекло.
– Рэнч-Коув-Истейтс кончается в трёх кварталах отсюда. А это – Элм-Вэлли-Хайтс.
Дортмундер огляделся по сторонам, но никакой разницы так и не заметил.
– Должно быть, я слишком увлёкся. – Он пожал плечами.
– Ну да, он увлёкся, а я тут ношусь туда-сюда! Я уже чуть было не отчаялся и собирался возвращаться в город, думал, так тебя и не найду.
Что это там завывает вдали – сирена?..
– Ну ладно, теперь ты меня нашёл, – терпеливо сказал Дортмундер. – Почему бы нам не поехать куда-нибудь?
Но Келп не желал отвлекаться на вождение и не позволил увести разговор в сторону. Мотор «олдсмобиля» по-прежнему работал, но рычаг переключения передач стоял на «стоп», к тому же, он ещё не высказался до конца.
– А как, по-твоему, приятно целый день мотаться по городу, да ещё когда выясняется, что человек, которого ты искал, в Рэнч-Коув-Истейтс не было и в помине?
Теперь вой сирены был слышен совершенно отчётливо и с каждой секундой приближался.
– Почему бы нам не отправиться туда прямо сейчас? – предложил Дортмундер.
– Очень смешно! – окрысился Келп. – Ты хоть знаешь, что мне пришлось потратить на бензин доллар из своего кармана? А между прочим, когда я выезжал, бак был полный.
– Я тебе всё возмещу, – поспешно сказал Дортмундер. – Если только ты потратишь ещё чуть-чуть бензина, чтобы тотчас умотать отсюда.
В дальнем конце улицы появился крошечный мигающий огонёк.
– Нужны мне твои деньги! – возмущённо буркнул Келп. Он по-прежнему сердился, но уже начал успокаиваться. – Мне от тебя нужно только одно – уж если ты сказал, что будешь в Рэнч-Коув-Истейтс, так будь любезен, в Рэнч-Коув-Истейтс и находись.
Теперь было отчётливо видно, что мигающий красный огонёк установлен на крыше полицейской машины, которая быстро приближалась к ним.
– Извини, – сказал Дортмундер. – Я исправлюсь.
– Что? – Келп нахмурился. – Что ты такое несёшь? Как-то даже на тебя непохоже. Что-нибудь не так?
Полицейская машина была уже всего в двух кварталах от них и неслась, не снижая скорости. Дортмундер обхватил голову руками.
– Эй, в чём дело? – удивился Келп. Он добавил что-то ещё, но из-за воя сирены слов разобрать было невозможно. Вой достиг апогея, затем внезапно захлебнулся и смолк.
Дортмундер поднял голову и огляделся. Полицейская машина миновала их «олдсмобиль», проехала ещё один квартал и, поравнявшись с домом, который только что в спешке покинул Дортмундер, притормозила.
Келп хмуро посмотрел в зеркало заднего обзора.
– Интересно, за кем это они?
– За мной, – с лёгкой дрожью в голосе ответил Дортмундер. – А теперь не возражаешь, если мы уберёмся отсюда?
Глава 2
Келп вёл машину, поглядывая одним глазом на пустую улицу впереди, а другим – на зеркало заднего обзора, в котором была видна такая же пустая улица сзади. Хоть он и держал себя в руках, но изрядно струхнул.
– Ты должен был сразу меня предупредить, – укоризненно сказал он.
– Я пытался, – коротко бросил Дортмундер, с недовольным видом облокотившись на дверцу.
– Из-за тебя мы могли влипнуть в серьёзную историю, – продолжал кипятиться Келп. Стоило ему только вспомнить пронзительный вой полицейской сирены, как он начинал нервничать, а когда он нервничал, то становился на редкость болтливым.
Дортмундер промолчал. Покосившись на него, Келп увидел, что тот роется в бардачке с таким выражением лица, словно рассчитывает обнаружить там как минимум топор и тут же пустить его в ход. Келп поспешно отвернулся и уставился на дорогу.
– Знаешь, – помолчав, сказал он, – если тебя заметут даже на какой-нибудь ерунде, то с твоим послужным списком ты загремишь на пожизненное.
– Да ну? – проворчал Дортмундер. Судя по всему, он и впрямь был не в духе, и даже в большей степени, чем обычно.
Ведя машину одной рукой, Келп пошарил в кармане, достал пачку «тру» и сунул в рот сигарету. Затем, не глядя, протянул пачку Дортмундеру.
– Будешь?
– «Тру»?[4]4
«Тру» – настоящие (англ.).
[Закрыть] Что это ещё за сорт такой, чёрт возьми?
– Новые сигареты, с низким содержанием никотина и смол. Попробуй.
Дортмундер покачал головой.
– Я уж лучше свой «кэмел». – Краем глаза Келп заметил, как он извлёк из кармана пиджака мятую пачку. – Надо же, «тру», – хмыкнул Дортмундер. – Чёрт, тоже мне, нашли название для сигарет!
Келп был задет за живое.
– Ну, а чем лучше твой «кэмел»? «Тру» – в этом есть хоть какой-то смысл. А что означает «кэмел»?
– По мне, так это означает сигареты, – решительно заявил Дортмундер. – И уже бог знает сколько лет это означало только одно – сигареты. А если я вижу что-нибудь с названием «тру», то ни за что не поверю, что это не подделка.
– Раз ты сам жулик, то считаешь, что и все остальные того же пошиба.
– Так оно и есть.
Келп ожидал чего угодно, только не того, что Дортмундер сразу с ним согласится. Не зная, что сказать, он замолчал, потом сообразил, что по-прежнему держит в правой руке пачку «тру», и сунул её в карман рубашки.
– А я думал, ты бросил, – сказал Дортмундер.
– Как бросил, так и начал, – Келп пожал плечами. Впереди показалась Меррик-авеню – широкая улица с оживлённым движением, и он, готовясь повернуть, взялся за руль обеими руками.
– Помнится, ты так перепугался, когда по телевизору стали передавать все предупреждения насчёт рака, – издевательским тоном продолжал Дортмундер.
– Что верно, то верно, – согласился Келп. Теперь вокруг них было полно машин, но, к счастью, ни одна из них не была полицейской. – Но их больше не транслируют. Рекламу сигарет сняли из эфира, а заодно, естественно, и предупреждения против рака. Вот я и начал по новой. – Не отрывая взгляда от дороги, он потянулся к приборной доске, нашаривая зажигалку. Неожиданно что-то щёлкнуло и на ветровое стекло обрушились две струи воды из радиатора, полностью закрыв обзор.
– Ты что делаешь?! – возмутился Дортмундер.
– Чёрт возьми! – взвыл Келп и ударил по тормозам. Поскольку тормоза были мощные, их обоих моментально швырнуло на приборную доску. – Что за дерьмо эти американские машины! – завопил Келп, и в этот момент кто-то с разгону врезался в них сзади.
– Наверное, это всё-таки лучше, чем пожизненное заключение, – буркнул Дортмундер, опираясь рукой на приборную панель.
Келп нашёл кнопку, включающую «дворники», и по ветровому стеклу, смахивая воду, заскользили щётки.
– Ну вот, теперь порядок, – довольно сказал он, и тут кто-то забарабанил по стеклу дверцы с его стороны. Рядом с машиной топтался здоровенный толстяк в плаще и что-то ему кричал. – Ну, и что теперь? – спросил себя Келп, нажимая на кнопку двери. Оконное стекло плавно опустилось, и теперь он мог прекрасно слышать, что кричит толстяк:
– Посмотрите, что вы сделали с моей машиной!
Келп послушно посмотрел вперёд. Вроде бы, всё в порядке. Тогда он взглянул в зеркало заднего обзора и увидел машину, стоявшую вплотную к его «олдсмобилю».
– Вы только посмотрите! – продолжал надрываться толстяк. – Выйдите и сами посмотрите!
Келп открыл дверь из машины. Уткнувшись передком в задний бампер «торнадо», стоял бронзовый «пинто».
– Да-а, дела, – протянул Келп.
– Смотрите, что вы сделали с моей машиной!
Келп неторопливо подошёл к капоту «пинто» и осмотрел повреждения. Ветровое стекло было разбито, хромированный бампер – погнут, а из радиатора на асфальт уже успела натечь здоровая лужа зеленоватой жидкости.
– Говорю вам, – не унимался толстяк, – подойдите и гляньте, что вы сделали с моей машиной!
– Ну уж нет, – Келп решительно покачал головой. – Это вы врезались в меня сзади. И я не сделал ничего такого, что могло бы…
– Вы резко затормозили! Откуда мне было знать…
– В любой страховой компании вам скажут, что водитель, ехавший сзади – именно тот, кто…
– Вы резко затормозили!.. Ну ладно-ладно, посмотрим, что по этому поводу скажет полиция!
Полиция. Одарив толстяка невозмутимой вежливой улыбкой, Келп начал обходить «пинто», как будто собираясь осмотреть повреждения с другой стороны. Вдоль улицы тянулся длинный ряд магазинов, и он уже заметил между двумя из них аллейку, по которой можно было без помех дать тягу, если события примут слишком опасный оборот.
Обойдя «пинто», Келп заглянул в багажник за задним сиденьем и увидел, что он заставлен картонными коробками с открытыми крышками, набитыми книгами в бумажных обложках. Пять или шесть названий, по несколько десятков экземпляров каждого. Одна книга называлась «Страстная куколка», другая – «Когда мужчина голоден», третья – «Странное увлечение». На обложках были изображены обнажённые красотки. Среди прочих там были и такие шедевры, как «Считай меня грешницей», «Запредел» и «Школа девственниц». Келп остановился.
Толстяк не отставал от него ни на шаг, пыхтя от негодования и так размахивая руками, что полы его плаща хлопали – подумать только, напялил плащ в такую погоду. Остановившись рядом с Келпом, он понизил голос и почти обыденным тоном спросил:
– Ну, так что?
Некоторое время Келп молча стоял, с интересом разглядывая книжные обложки.
– Вы тут что-то говорили насчёт полиции, – наконец сказал он.
Теперь другим машинам приходилось объезжать их. Какая-то женщина, высунувшись из окна проносившегося мимо роскошного «кадиллака», крикнула:
– Съехали бы с дороги, козлы!
– Я говорил о дорожной полиции, – сказал толстяк, – и уверен, что…
– О чём бы вы ни говорили, – перебил его Келп, – сюда приедут легавые. И багажник вашей машины уж точно заинтересует их больше, чем капот.
– Верховный суд…
– Сомневаюсь, чтобы Верховный суд стал заниматься такой мелочью, как авария, – вновь перебил Келп. – Сдаётся мне, что нам скорее всего придётся иметь дело с местными легавыми из округа Саффолк.
– У меня есть поверенный, который с этим разберётся! – выпалил толстяк, но прежней уверенности в его голосе уже не чувствовалось.
– К тому же, вы врезались в меня сзади, – добавил Келп. – Давайте не будем сбрасывать это со счётов.
Толстяк быстро огляделся, словно пытаясь найти путь к отступлению и посмотрел на часы.
– Вообще-то я опаздываю на важную встречу.
– Я тоже. – Келп кивнул. – Я что думаю? Какого чёрта! У наших машин повреждения примерно одинаковые. Я оплачу ремонт своей, а вы – вашей. А если мы подадим жалобу в страховую компанию, они просто взвинтят наши взносы.
– Или расторгнут с нами договор, – подхватил толстяк. – Со мной такое уже раз было. Хорошо ещё, что у моего свояка там приятель работал, а то бы чёрта с два я получил страховку.
– Да уж я-то знаю, как оно бывает.
– Эти гады сперва обдерут тебя до нитки, а потом посылают куда подальше.
– Слушайте, мне кажется, лучше нам с ними дел не иметь.
– По мне, так вы правы на все сто.
– Ну ладно, надеюсь, ещё как-нибудь увидимся.
– Пока, – пробормотал толстяк, хотя выглядел довольно озадаченным, словно пассажир, который начинает подозревать, что прозевал свою станцию.
Дортмундера в машине не было. Келп укоризненно покачал головой.
– А ещё друг называется! – тихо буркнул он. «Торнадо» с громким лязгом тронулся с места.
Только через два квартала Келп понял, что увёз с собой передний бампер «пинто», когда резко взял с места, и тот с жутким лязгом отвалился, упав на дорогу.