Текст книги "Капо из Акапулько"

Автор книги: Дон Пендлтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава 15

Узенькие улочки старого города были заполнены людьми ровно настолько, чтобы за девушкой можно было следовать почти по пятам, не особенно таясь. И, что совсем уж порадовало Болана, при таком количестве прохожих Марти не имела никаких шансов затеряться в толпе.

Девушка уверенно двигалась вперед, лишь изредка кидая быстрые взгляды через плечо. Около Монтера она остановила конную повозку и приказала кучеру ехать в южном направлении.

Запруженная людьми улица не позволяла повозке набрать сколько-нибудь приличную скорость, и потому Болан без особых усилий мог пешком следовать за Марти, сохраняя удобную для наблюдения дистанцию.

В этой части города жизнь не прекращала бурлить ни на секунду, здесь было полно туристов и праздных зевак; огромное количество уличных торговцев предлагали наперебой разнообразные товары. Ночное время в Акапулько – благодатная пора. В кафе под открытым небом и пивных барах сидели отдыхающие люди, они танцевали под звездами и развлекались, играя в мини-гольф.

С «Фиесты», большого лайнера, доносилась музыка, а само судно медленно дрейфовало вдоль берега, расцвеченное яркими огнями.

Между тем повозка выехала на набережную. Теперь следить за беглянкой становилось все труднее и труднее. Неожиданно повозка с тихим скрипом затормозила, и девушка легко спрыгнула на мостовую.

Молодой мексиканец, который явно поджидал девушку, бросился ей навстречу и галантно препроводил в маленькую лодку.

Шикарный гоночный шлюп, построенный на сэйлемской верфи, стоял на якоре в пятидесяти ярдах от берега; все его иллюминаторы были ярко освещены. Едва лодка подошла вплотную к борту шлюпа, девушка ловко взобралась на палубу и тотчас исчезла из вида.

Болан удовлетворенно хмыкнул и не спеша направился к офису яхт-клуба.

Протянув дежурному купюру в пятьдесят песо, он с важным видом заявил:

– У меня встреча с друзьями на небольшой вечеринке, но я почему-то не вижу их яхты. «Мария» – кажется, так она называется. Может, с ней что-нибудь случилось?

Полтинник исчез в мгновение ока, а парень начал деловито сверяться со своим журналом.

– Нет, все в порядке, – сообщил он наконец. – «Мария» пришла сегодня и бросила якорь посреди залива – поэтому-то вы и не смогли ее увидеть. Пойдемте, я вам покажу.

Болан протестующе взмахнул рукой:

– Не беспокойтесь. Теперь я отыщу ее. Ведь эта яхта сеньора Брауна, не так ли?

– Нет, – возразил парень, вновь бросив взгляд в свой журнал, – владельцем «Марии» является сеньор Кассиопея.

– Ага, значит, Браун просто временно арендует ее.

– Вы ошибаетесь, сеньор. На яхте нет никакого Брауна.

– А кто зарегистрировал судно?

– Сам сеньор Кассиопея.

Болан вытаращил глаза:

– Когда это было?

– В шесть вечера, сеньор.

– Сегодня?

– Да.

«Отлично! – с усмешкой подумал Болан. – Смотри-ка, что вытворяет человек, которого разорвало на куски еще в два часа дня! Просто прелесть!»

– Вряд ли я ослышался, – с деланной озабоченностью повернулся он к дежурному, – но, может, яхта называется не «Мария», а «Мэри»? У вас значится такое судно?

Парень еще раз демонстративно полистал свой журнал.

– Нет, сеньор, – покачал он головой, – нет никакой «Мэри».

Болан вздохнул и вручил парню еще пятьдесят песо – что-то около четырех американских долларов.

– Мои друзья очень лестно отзывались об этом яхт-клубе.

– О, сеньор, одну секунду! – мигом встрепенулся дежурный. – Я могу позвонить в офис гавани.

– Не утруждай себя, – удержал его Болан. – Да уж, вечная неразбериха с этими дамочками. – Он панибратски подмигнул парню. – Мэри, Мария... А не может ли мой друг Браун быть одним из членов экипажа?

Парень снова уткнулся в журнал.

– Никакой Браун здесь на значится, сеньор, – чуть погодя доложил он.

Болан внимательно следил за пальцем дежурного, который, словно указка, двигался вниз по списку. Разумеется, все эти фамилии ничуть не интересовали Мака, да он и не мог их разобрать с такого расстояния. Просто он считал людей – их оказалось четверо.

– Какой порт приписки? – небрежно осведомился Болан.

– Лонг Бич, – прочитал парень, – США.

– Да, тогда уж это точно не моя «Мария», – с сожалением сказал Болан. – Ну ладно, еще раз огромное спасибо.

Болан вышел из офиса. В голове роилось множество вопросов, и их было куда больше, чем ответов.

Мексиканские чиновники очень тщательно следили за правильностью регистрации иностранных судов. Скрупулезно отмечалось не только в какие порты по пути своего следования заходили корабли, но и какова была численность их команд. Судно могло выйти в море лишь с той командой, которая перед этим ошвартовала его в порту. И если этот порядок почему-либо нарушался, корабль оставался у причала на долгие месяцы, а то и годы, пока власти выясняли, что произошло.

Вот почему Болан ни секунды не сомневался: раз в журнале указано, что на борту яхты четыре члена экипажа, значит, так оно и есть на самом деле.

Но что за люди находились на борту шлюпа? И что им здесь понадобилось? К тому же не худо бы выяснить, чем они занимались в Зигуатенейо, в этой сонной рыбацкой деревушке, которую отделяют от Акапулько без малого сто миль.

Очевидно, крошка Касс заранее позаботился, чтобы «Мария» прибыла сюда в строго определенное время, а его собственное имя было официально занесено в журнал приезжих.

Зачем?

Ничто в прошлом этого парня не указывало на его любовь к морским путешествиям, и нигде в досье на Бобби хоть намеком не фигурировал шлюп «Мария».

Так что же, черт возьми, происходило?

Съездив на такси за своей машиной, Болан вернулся к причалу и, поставив автомобиль в укромном месте, но так, чтобы «Мария» была видна как на ладони, приготовился к долгому наблюдению.

Интересно, чем сейчас занимается на яхте Марти Канада? Похоже, она крепко увязла во всех этих грязных делишках. Как женщина она очень понравилась ему, и Болан был бы только рад, если бы действительность опровергла самые мрачные его предположения, но Марти, кажется, и впрямь сыграла роковую роль в судьбе Джонни Ройала, да и тех шестерых девушек, которые оставались с актером до последней его минуты. Болана всегда бесила в людях такая двуликость и склонность к откровенному предательству.

На кого же работала Марти, в конце-то концов, и что она с этого имела?

Разумеется, Ройал был безвольным человеком, если не сказать хуже, однако подонком никто не осмелился бы его назвать – уж что-что, а какие-то нравственные нормы Джонни соблюдал неукоснительно. И потому вдвойне обидно, что он стал жертвой именно того, кого пытался защитить, подвергая себя нешуточной опасности. Нет, право же, он заслуживал куда более достойной участи.

Спилк... Вряд ли он причастен к этому делу. По крайней мере у Болана не было оснований не доверять его словам. Может, пресловутый «корпус Мата Хари»? Он не являлся собственностью Спилка и уж тем более не принадлежал доверчивому и мягкотелому Джонни Ройалу. Неужто голубоглазая соблазнительная «дева» верховодила в этой дьявольской организации и, предав несчастного актера, сама же безжалостно, словно рождественскую индейку, прикончила его, связанного по рукам и ногам?

Вполне возможно.

Дамочка никогда не относилась к Болану с особой теплотой, но открытую враждебность стала проявлять лишь после того, как они прибыли на виллу актера. Случайно ли это?

Если человек прекрасно знал, что дом нашпигован электронными «ушами», у него был прямой резон шепнуть несколько сакраментальных слов в эти широко раскрытые уши. Могла ли Марти Канада пренебречь подобным подарком судьбы? Разумеется, нет. Так что – никаких случайностей, все заранее продумано до мелочей.

Ловко же она обвела всех вокруг пальца, сделав вид, будто приняла снотворное! С того момента, как Ройал и Болан отправились в аэропорт, – и до возвращения актера вместе с девушками – она минут сорок провела на вилле в «полном одиночестве». Вполне достаточный отрезок времени, если распорядиться им с умом.

Интересно, какую ловушку подстроила Марти ничего не подозревающим Джонни и его спутницам? Кто их поджидал в пустом доме и кто помог Ройалу отправиться на тот свет? Конкретно – кто? Ведь все пока – смутные догадки и шаткие умопостроения, не лишенные, правда, некоторых оснований: Но этого мало.

«Мне понадобится твоя помощь», – попросил его совсем недавно Болан. И последовал незамедлительный ответ: «Ты ее получишь». Вот и получил...

В течение двух часов небольшая моторная лодка совершила две поездки – от яхты к берегу и обратно, и оба раза на ее борту оказывалось по несколько пассажиров. Само по себе это было достаточно любопытно, но сейчас не слишком волновало Палача. Он терпеливо дожидался, когда же появится главный объект его наблюдения.

Наконец Марти Канада все на той же моторке переправилась на берег и тотчас остановила проезжавшее мимо такси.

Проследив направление, в каком двинулась машина, Болан только мрачно усмехнулся – девушка явно держала путь к тому самому дому, который Мак арендовал по прибытии в Акапулько. Он не спеша дал газ и покатил следом.

Такси действительно затормозило там, где он и ожидал, и Марти, легко взбежав по ступенькам, исчезла в доме. Через минуту в окнах загорелся свет: было видно, как девушка располагается на ночлег.

Так, здесь вряд ли можно ожидать каких-то экстраординарных событий. По крайней мере до утра. И слава Богу.

Болан запустил мотор и уже через несколько минут вернулся в Старый Город. Теперь ему предстояло вновь связаться с Лео Таррином: быть может, к этому моменту поступила новая информация, которая положит конец утомительному ожиданию. И тогда над мирным прекрасным заливом разразится адский шторм.

Глава 16

Болан прибыл на телефонную станцию за несколько минут до условленного срока. По счастью, на защиту линии от прослушивания ушло совсем мало времени. Лео Таррин ответил сразу.

– Звонит твой южный корреспондент, – без предисловий начал Болан. – Что у тебя?

– Порой мне кажется, что чем больше вестей до меня доходит, тем меньше я в итоге знаю, – вздохнул друг из Питтсфилда. – Как ты полагаешь, ради чего несколько больших групп охотников могут собраться в местечке под названием Оахака? Что их способно привлечь туда?

– Все зависит от того, откуда они прибыли и на кого охотятся.

– Отправная точка – старый милый Нью-Йорк и его окрестности. Похоже, предстоит большая охота.

– Может, это как-то связано с Коста Чико? – предположил Болан.

– Там живут черные мексиканцы?

– В основном, да.

– Значит, они едут именно туда.

– Сколько их?

– Три группы, по пятьдесят человек в каждой.

Болан слегка присвистнул:

– Я так понимаю, у них все организовано? Гиды, проводники, обслуга?

– Разумеется, – подтвердил Таррин. – Сейчас они в нескольких часах езды от Акапулько. А если воспользуются самолетом, то появятся гораздо раньше. Кстати, я краем уха слышал и о каких-то вертолетах. Интересно, правда?

– И что ты думаешь об этом? – вопросом на вопрос ответил Болан.

– Все это мало напоминает мне веселые каникулы, – кисло заметил Лео. – У других, вероятно, будет веселее.

– У кого именно?

– У рыболовов.

– Такие тоже имеются?

– Еще бы! В четырех местах, по всему побережью. Не исключено, скоро они направятся к тебе. Пока же одна группа сидит возле Эскондидо, другая – рядом с Пуэрто Энджел, еще одна – недалеко от Салина Круз, а четвертая... Черт, я только по буквам могу произнести это название!..

– Зигуатенейо, – подсказал Болан.

– Именно! Но откуда оно тебе известно?

– Люди оттуда уже прибыли в залив Акапулько.

– Шустрые ребята! В таком случав остальные тоже могли тронуться с места. Не представляю, насколько они уже подобрались к тебе, это придется выяснять у... Впрочем, забудь об этом.

– Как скажешь, – согласился Болан. – Ты не в курсе, как у них налажена связь?

– Отменно.

– А как насчет другого оборудования?

– Тоже полный порядок.

– Понятно. Ну, а что тебе еще известно?

– Что еще? Похоже, ты сильно обеспокоил белого папочку.

– Печально это слышать, – сухо отозвался Болан.

– Он уверяет, будто земля под тобой ходит ходуном, и советует тебе перебраться в другое курортное местечко.

– При всем моем желании... – вздохнул Болан. – Я тут, кажется, здорово застрял.

– Тебе виднее. Мое дело – передать просьбу. Можешь о ней забыть.

– Уже забыл, – усмехнулся Мак. – Но передай папочке, что я всегда ценю его заботу обо мне. Просто мы живем как бы немножко в разных измерениях, и иногда его советы...

– Можешь не продолжать, – прервал друга Таррин. – Между прочим, я пытался навести справки о твоей деве. Ни-че-го. Но у меня есть другая информация. В частности, о флагах.

– Так-так, выкладывай.

– Белый флаг поднял мальчик Ровера из Вашингтона. Смекаешь? Он дошел до них через Государственный департамент.

– Ну, и что здесь особенного, Липучка?

– Не знаю, но, по-моему, что-то есть.

– Хорошо, я подумаю. Едем дальше. Флаг был поднят в пять по акапулькскому времени. Правильно?

– Минута в минуту. Теперь слушай о черном флаге. Он прибыл на нью-йоркском экспрессе. Я разговаривал с тем, кто это осуществил. Его запустили с корабля прямо в открытом море.

– Очень романтично, – хмыкнул Болан.

– Не без того. Информация получена через телефонную компанию Эр-Си-Эй.

– Спасибо, Липучка. Похоже, кусочки головоломки начинают понемногу складываться. Это хорошо. Кстати, ребята Ровера не могут использовать помощников?

– Хочешь сказать: из разных стран?

– Да кого угодно! Просто не могу понять, какое отношение ко всему этому имеют ребята Ровера. Что-то тут не так. Я бы хотел знать, что ты думаешь об этом.

– О наемниках Ровера? – уточнил Таррин.

Без сомнения, он имел в виду информаторов ФБР, не обремененных «законами страны».

– Да, Липучка, да, – быстро проговорил Болан. – Меня это очень интересует. Как-никак я уже потерял шесть любимых женщин.

Голос Таррина мигом посуровел:

– Они – твоя плата за доблесть, солдат.

– Так ты о них ничего не слышал?

– Их точное число шесть, так?

– Совершенно верно, ровно половина дюжины.

– Сразу шесть! Вечно ты любишь терять целые комплекты! – невесело усмехнулся Таррин. – Нет, их судьба мне неизвестна. Обычно слухи о подобных событиях доходят намного позже. Почему-то люди не любят распространяться на такие темы. Но я могу развесить кое-где уши, если это необходимо.

– Не стоит, – устало произнес Болан. – Я попробую разобраться сам. Тебе знаком человек по имени Джон Ройал?

– А кто же его не знает?!

– Помяни его добром, Липучка.

– Что?! Не может быть! А где ты находился в тот момент, черт побери?

– Увы, меня не было рядом, – со вздохом ответил Мак, – хотя кое-кто и пытался представить дело так, будто я сидел с ним до самой последней минуты.

– Так что у вас там происходит? Мне это не нравится, сержант.

– Слишком долгая история, друг, расскажу как-нибудь потом. Что удалось узнать об «ушах» в доме Спилка?

– Твоя информация полностью подтвердилась, – доложил двухголовый гений из Питтсфилда. – Но учти один нюанс: они как белые, так и черные. И разбираться с этим тебе придется самому. Сдается мне, у вас там становится достаточно жарко, приятель.

– Не то слово.

– Ну так постарайся не сгореть. Будь осторожен, Страйкер.

– Ты знаешь меня, – тихо ответил Болан и положил трубку.

Именно так – грандиозный пожар, в котором погибнуть ничего не стоит. Скоро весь город будет охвачен пламенем, если только не удастся изначально сбить огонь.

А Болан до сих пор не представлял, с какого же конца ему лучше всего подступиться.

Глава 17

Как всегда, он надел свой знаменитый костюм для ведения ночных боевых действий – костюм, который давно уже превратился в символ этого человека и его войны. Даже лицо и руки покрывал слой темной краски. В черной кобуре покоились девятимиллиметровая «беретта» с глушителем, который Болан изготовил сам, а также запасная обойма с разрывными патронами «парабеллум».

Оставив все прочее в машине, он тихо шагнул в ночь. В небе сияла луна, сквозь разрывы кучевых облаков сверкали яркие звезды.

Часы показывали два ночи. В этой части города все уже готовилось ко сну. Лишь редкие звуки смеха и веселья разносились над тихими водами залива.

Болан ступил в воду и бесшумно поплыл к «Марии». Достигнув яхты, он ухватился за якорную цепь и некоторое время прислушивался, после чего двинулся вдоль корпуса к корме. На корабле царила полнейшая тишина; ни в рубке, ни на палубе, ни в иллюминаторах не было ни единого огня. Но Болан знал, что все на борту сейчас настороже и готовы к любой неожиданности.

В этот момент он заметил на корме человека. Сунув под голову надувную подушку, тот небрежно развалился на дощатой палубе. Одна нога его была полусогнута, и пальцами правой руки он выстукивал по коленке какой-то быстрый, дробный ритм.

Болан бесшумно вскарабкался на корму и, молниеносно набросив на шею человека тонкую гарроту, тотчас увлек свою жертву под воду. Когда охранник перестал подавать какие-либо признаки жизни, Болан отпустил его и снова быстро взобрался на борт.

Люк в каюту был открыт. Болан сунул голову в черный проем и подождал немного, чтобы глаза привыкли к темноте. Чуть погодя он уже смог различить очертания корабельной обстановки. Внизу, прямо под собой, он увидел маленькую кухонную плиту, левее, вдоль переборки, стояли две кровати – кто-то спал на них, безмятежно похрапывая. Из каюты вела дверь еще в одно крохотное помещение – судя по всему, там тоже стояла койка.

Бесшумно спрыгнув внутрь, Болан мгновенно пустил в дело свою смертоносную леску. Первый человек испустил дух, даже не сообразив, что же с ним происходит. Второй также не оказал ни малейшего сопротивления – лишь слабый, угасающий хрип засвидетельствовал его конец.

После этого Болан пошарил рядом с плиткой и, найдя спички, чиркнул одной. В тусклом, колеблющемся свете он разглядел в углу фонарь, работающий от аккумуляторов, и включил его.

Как он и предполагал, за распахнутой настежь дверцей находилась маленькая каюта, почти целиком занятая широкой кроватью. В дверном проеме виднелась голая нога, свесившаяся почти до пола. Нога резко дернулась, и Болан услышал:

– Эй, что там со светом? Ведь еще не пробило четыре часа!

Болан шагнул вперед, схватил парня за лодыжку и выдернул из кровати, одновременно доставая револьвер с глушителем.

– Я убью тебя, обормот! – еще не проснувшись окончательно, взревел парень. На вид лет тридцати, он был крепко сложен, волосат, а все его одеяние составляли лишь короткие пляжные шорты.

Парень привстал на колени,, намереваясь хорошенько врезать глупому шутнику, и тут вдруг замер, увидев прямо перед собой человека, облаченного в черное. Взгляд его смятенно метнулся в сторону и уткнулся в мертвеца, который с выпученными глазами лежал на соседней кровати. Парень мигом все понял.

Маленький металлический предмет звонко шлепнулся возле его ног.

– Выбор за тобой, – холодно процедил Болан.

Парень глубоко вдохнул и, зажмурясь, помотал головой.

Конечно, он знал: хочешь или нет, а решение придется принимать. Прямо сейчас.

Собственно, выбор был невелик – жизнь или смерть. Однако сам факт, что он все еще жив, хотя и валяется, как последняя шавка, у ног Мака-Ублюдка, свидетельствовал: время решать у него покуда есть.

Вновь глубоко вздохнув, парень уперся спиной в кровать.

– Ладно, – обреченно пробормотал он. – Что тебя интересует?

– Я не полицейский и не судебный обвинитель, – напомнил Болан. – Просто я люблю, когда мне говорят правду. Если я ее не услышу, право выбора перейдет ко мне. И чтобы не было потом никаких «я не подумал сразу» или «я забыл». Давай, выкладывай.

Парень облизнул пересохшие губы и негромко начал:

– Меня зовут Ренато, Пит Ренато. Я работал на Майка Талиферо – на покойного Майка Талиферо, – быстро добавил он. – Сам понимаешь, не мне решать, на кого работать. Я только выполняю приказы. Люди решили – и точка.

– Какие люди? – сурово спросил Болан.

– Ну, какой-то там совет, я даже толком не знаю. Словом, решили, что никто, кроме Макса, не сможет так хорошо управлять Мексикой. Нам будет трудно без него, он всем нам нужен, понимаешь? Но он начал зарываться, ведет себя так, словно ему на нас плевать. С ним трудно говорить. Куда это годится? Вот мы и хотим его немножечко спустить с небес на землю. Пусть почувствует в нас нужду.

– Хотите уничтожить царство, но оставить короля?

– Если можно так выразиться, – хмыкнул Ренато.

– Но планы ваши немножко расстроились? – в тон ему заметил Болан.

– И все по твоей милости. Столько было шума! Макс мобилизовал всю свою армию. Теперь сидит у себя на вилле и чего-то дожидается. Мы неподалеку нашли деревушку, с кучей женщин и детей. Семьи вояк...

– Это очень печально.

– Да, веселого мало.

– Как я понимаю, вы сделали вид, будто это вас не касается. До каких пор?

Парень пожал плечами:

– Не я решаю. Думаю, до тех пор, пока армия не уберется отсюда.

– Не рассказывай мне сказки. При первой же возможности, если удастся застигнуть их врасплох, вы перебьете всех женщин и детей.

Парень снова пожал плечами.

– А при чем тут Ройал? Его-то – за что?

– Понятия не имею. Какая-то грязная игра...

– Кто за ней стоит?

– Ей-богу, не знаю! Это началось еще до того, как я здесь появился. Я ни о чем не спрашивал, а мне никто ничего и не собирался объяснять.

– Похоже, ты не в восторге, что тобой командует женщина, а?

Парень напряженно уставился на Болана.

– А кому это понравится? – наконец проговорил он. – Но я не выбираю... своих начальников.

Существовали определенные пределы, дальше которых, даже под страхом смерти, люди исповедоваться не могли. Болан научился чувствовать эти границы и не перегибать палку – так в конечном итоге удавалось больше узнать. Человек должен раскрыться сам, насколько считает возможным. И никакое насилие пользы не принесет.

Судя по всему, парень дошел до крайней черты в своих откровениях.

– Ладно, Ренато, ложись-ка спать, – проворчал Болан. – Если у тебя еще остались мозги, утром все эти проблемы перестанут тебя волновать.

– У нас в семье дураков нет: ни со стороны отца, ни со стороны матери, – криво усмехнулся Ренато. Вяло отсалютовав Болану, он тотчас забрался на кровать и задвинул за собой дверь.

Болан потушил фонарь, выждал несколько секунд, после чего бесшумно покинул каюту и растворился в ночи.

Он еще не до конца разобрался во всей этой ситуации, но теперь полученных сведений по крайней мере было достаточно, чтобы ясно представить себе, откуда следует начать решительные действия.