Текст книги "Подводный спецназ - история, операции, снаряжение, вооружение, подготовка боевых пловцов"

Автор книги: Дон Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

6 июня 1944 года, когда авиация и флот предприняли отвлекающие действия в направлении Па-деКале, в районе между полуостровом Котантен и устьем реки Орн сосредоточилось множество самых разнообразных кораблей. Непрерывный, наводящий ужас шум авиационных моторов сливался с грохотом взрывов на суше и море.

На борту одного миноносца, использованного для переброски войск, царило лихорадочное возбуждение. Лавируя между крупными кораблями, миноносец, приблизившись к берегу на расстояние около 5 км, спустил на воду четыре десантных плоскодонных баркаса с откидывающимися вперед сходнями. На каждом из этих баркасов размещалось до тридцати боевых пловцов, одетых в легкие водолазные костюмы. Некоторая часть пловцов имела небольшие кислородные приборы; у других их не было, так как им предстояло работать только на поверхности. Пловцов разбили на группы по шесть-семь человек. Они должны были устранить или обезвредить многочисленные препятствия и ловушки, установленные немцами в неглубоких прибрежных водах.

На одном из баркасов находился Аллен; рядом с ним сержант Панет и ирландец О'Хара. Панет и О'Хара являлись командирами групп пловцов. Аллену было поручено командовать двумя взводами, имеющими задачей очистить ближайшие подступы к побережью в районе Арроманш. Люди Аллена разместились на двух баркасах. На двух других находились пловцы, которым предстояло проделать проходы в минных полях, созданных противником примерно в километре от берега. Эти минные поля представляли собой серьезную опасность для крупных судов, а также для деталей портовых сооружений, которые надлежало своевременно опустить на дно в точно установленном месте.

Вот корабли заметно усилили темп стрельбы. Минометные корабли ведут огонь из тысяч реактивных установок. Огненные траектории образуют над морем как бы слегка изогнутый красный свод. На прибрежном песке и скалах появляются ослепительные вспышки. Снаряды летят с пронзительно-резким свистом. Кажется, что в небе, над баркасами, идущими к берегу, кто-то рвет на куски огромные полотнища.

Повернув на запад, навстречу сильному, дующему уже несколько дней ветру, баркасы несколько замедляют ход.

"Подготовиться к спуску в воду!" – кричит что есть сил Аллен.

Пловцы поправляют надетые на голову маски, проверяют исправность кислородных приборов. Иногда рядом с баркасами на воде появляются всплески – это ведут огонь немецкие береговые батареи.

По сигналу Аллена пловцы из группы Панета приподнимаются на колени. Взоры их устремлены на человека, который, первым перебравшись через борт, спускается в одну из резиновых лодок. Они видят, как этот человек с ластами на ногах переваливается через борт лодки и затем исчезает в слегка покрытой пеной воде. Сразу за ним проделывает то же самое другой, потом третий и через несколько минут все люди Панета находятся в воде на расстоянии около 200 и друг от друга. Наконец встает сам Панет. Он поднимает руками какой-то тяжелый груз и бросает его с кормы в море. Это связка небольших надувных буйков. К каждому из них прикреплены несколько коробок продолговатой формы с белым шнуром и тонкой, тщательно свернутой проволокой. В коробках – заряд взрывчатого вещества, предназначенный для разрушения заграждений.

С другого борта баркаса спускается в воду группа О'Хара. То же делают и пловцы, находящиеся на втором баркасе.

Далеко выбрасывая вперед руки, Панет плывет к брошенной им связке, которая покачивается на волнах недалеко от него. Несколько других пловцов уже подплыли к ней. Они отцепляют от связки коробки со взрывчаткой и быстро удаляются. Панет схватил свернутый детонирующий шнур, небольшой водонепроницаемый ящик и присоединился к своим товарищам. Не уклоняясь в сторону, они плывут прямо к берегу, который из-за густого дыма разрывов, гонимого ветром, едва различим вдали. Опытный моряк, Панет плывет, почти не оставляя на поверхности воды никакого следа. Голова его, конечно, не видна с берега, не виден также и небольшой, плывущий рядом с Панетом ящик со взрывчаткой. Прилив в этот час еще продолжается. В утреннем тумане Панет различает в 300 и от себя вершины пирамид, которые три месяца тому назад он мог обнаружить лишь на ощупь. Он видит также и трос, соединяющий соседние пирамиды, только отвисшая его середина скрыта под водой. Немного ближе к берегу он замечает немецкие мины, прикрепленные к наклонно стоящим штангам.

Пловцы знают, что им нужно делать; в специальной школе на полуострове Корнуэлл проводились тренировочные занятия по устранению точно таких же препятствий. Эти занятия явились как бы "генеральной репетицией", предшествовавшей выполняемой теперь задаче. Каждый выбрал для себя пирамиду и приступил к работе. Привязав буек к одному из наклонно стоящих рельсов, пловец разрезает ножом ремешок, соединяющий коробку полуцилиндрической формы с буйком, и с грузом взрывчатки погружается в воду. Погрузившись на две трети высоты рельса, он быстро привязывает к нему коробку специально для этого предназначенной проволокой. Затем всплывает наверх, отрезает от буйка еще одну коробку, погружается и привязывает ее к другому рельсу пирамиды. Пловец повторяет погружение столько раз, сколько это необходимо для того, чтобы подготовить разрушение пирамиды. Теперь необходимо обеспечить одновременный взрыв всех зарядов. Взрыв одного из них мог привести к тому, что остальные заряды были бы оторваны от рельсов и не дали желаемого результата. К каждому заряду подведен детонирующий шнур. Сам детонатор наглухо закреплен внутри коробки. Детонирующий шнур длиной около 50 см размотан и покачивается, наподобие странного белого червя, около рельса.

В это время к пловцу, только что закончившему свою работу, приближается какая-то темная фигура и ударяет его по плечу. Пловец вглядывается и узнает в ней своего командира группы, который подплыл для того, чтобы лично проверить, как выполняется задание. В руках Панета нечто вроде лассо, один конец которого закреплен у него сбоку. Медленно плывя от рельса к рельсу, Панет своим лассо обматывает пирамиду пятьюдесятью сантиметрами выше того уровня, на котором находятся заряды. К получившемуся замкнутому кольцу Панет подсоединяет свободно плавающие концы детонирующих шнуров. Теперь все заряды могут быть подорваны одновременно. Панет осторожно всплывает на поверхность и к верхушке пирамиды изоляционной лентой прикрепляет конец лассо, на котором имеется запальная трубка с часовым механизмом. Зажигание произойдет не сразу, а через некоторое время, когда остальные пирамиды будут подготовлены к взрыву. Панет указывает пловцу, работу которого он только что завершил, еще одну пирамиду. Последний подает знак, что понял, и, увлекая за собой буек с неизрасходованными зарядами, быстро удаляется к новому объекту. А Панет продолжает плыть от пирамиды к пирамиде, все так же проверяя установленные заряды и обматывая рельсы своим лассо.

В течение получаса группой Панета подготовлены к взрыву шестнадцать пирамид. На другом участке то же самое сделано группой О'Хара и еще одной группой. Теперь командиры групп отправляют своих людей на баркас, который в установленное время должен подойти ближе к берегу и принять их на борт. Командиры групп, оставив с собой по одному пловцу, находятся каждый на своем участке. Они пристально смотрят в сторону моря, туда, где виднеется силуэт миноносца. С минуты на минуту он должен спустить на воду шлюпки. В это время года вода еще недостаточно теплая, и поэтому ожидание кажется долгим. Барабанные перепонки пловцов едва выдерживают непрерывный грохот, раздающийся вокруг них.

Вдруг над миноносцем поднимаются в небо красная, затем зеленая и потом еще одна красная ракеты. Это условный сигнал, по которому пловцы должны приступить к взрыву. Панет плывет от одной пирамиды к другой, то же самое делает и его помощник. Каждому из них предстоит подорвать восемь объектов. Остановившись вблизи первой пирамиды, Панет уверенным движением руки вынимает предохранительную чеку запальной трубки, прикрепленной к концу бикфордова шнура. Запальная трубка воспламеняет шнур, подвязанный к верхней части пирамиды. Через 5 минут огонь подберется к детонирующему шнуру, одетому кольцом на пирамиду. Мгновенное воспламенение этого шнура произведет одновременный взрыв всех зарядов. Скрываясь в бурлящей воде, пирамида рухнет, увлекая за собой и металлический трос. Одним препятствием на пути движения десантных судов будет меньше.

За 3 минуты Панет и его помощник без какихлибо происшествий подожгли бикфордов шнур на шестнадцати пирамидах, расположенных в их участке, а затем поплыли к баркасу, который шел вдоль берега на небольшой скорости и готовился принять на борт пловцов. Пловцы время от времени смотрят в сторону берега: с минуты на минуту должны взорваться первые пирамиды.

Слева от Панета, в каких-нибудь 300 и от него, на том месте, где только что выступала над водой небольшая железная пирамида, поднимается сноп брызг. Справа тоже. Пирамиды рушатся одна за другой. А еще дальше над поверхностью моря появляются точно такие же снопы брызг. Это значит, что сигнал миноносца был понят и что все остальные пловцы выполнили свою задачу.

Продолжая плыть, Панет мысленно поблагодарил своих, а также и других спущенных сегодня пловцов за проделанную работу. Отлично натренированные, подготовленные в течение этих последних недель к любым испытаниям, они славно потрудились! Одни группы пловцов подорвали морские мины, прикрывавшие дальние подступы к побережью. Другие уничтожили сотни металлических или железобетонных пирамид, которые могли в часы прилива причинить серьезные повреждения десантным судам, предназначенным для переброски людей и ценных грузов, столь необходимых для обеспечения успеха операции. Третьи подорвали поставленные немцами на прибрежном песке наземные мины которые, находясь под водой и будучи невидимыми могли остановить, повредить или даже полностью вывести из строя выгруженные с судов машины и танки-амфибии. Теперь английским саперам оставалось лишь обезвредить мины, закопанные в сухой песок или гальку.

Американские пловцы-подрывники в Нормандии

Подводные препятствия, поставленные немцами, должны были помешать десантным судам подойти к самому побережью и изрыгнуть прямо на берег полчища солдат, танки и гусеничные транспортеры. Тогда наступающим пришлось бы пустить в ход мелкие суда и машины-амфибии. И могучий поток превратился бы в тоненькую струйку, с которой немцы могли довольно легко справиться.

Следовательно, здесь-то, на этой узкой полоске, между отметками малой и полной воды и должны были быть пущены в ход безоружные бойцы морских подрывных отрядов. От их успеха зависел успех всех остальных родов войск.

У боевых подрывников не было опыта уничтожения подводных заграждений под огнем противника. Их можно было уподобить самолету совершенно новой конструкции: он уже построен, но взлетит ли он – неизвестно. Пожалуй, никогда еще исход столь важных событий не зависел от столь непроверенного "оружия".

Боевым подрывникам было абсолютно неоткуда извлекать опыт. Разрабатывать систему организации боевых подрывников, определять их функции приходилось впервые.

В Форт-Пирсе (штат Флорида) была организована школа, состоявшая из девяти человек. То был зародыш, из которого развились отряды флотских подрывников, а потом и боевых пловцов. Возглавлял эту школу Дрейпер Кауфманн. Как никто другой, этот человек был на своем месте. Не зная, когда, где и как именно придется работать его ученикам, он вынужден был импровизировать. Превосходный знаток подрывного дела, он обучал их безопасным и наиболее эффективным методам использования взрывчатых веществ для уничтожения различных объектов. Старый моряк, он показывал, как надо управлять малыми судами или надувными плотами в светлое и ночное время, в штиль и в бурной полосе прибоя.

Он применял самые жестокие способы закалки воли и мускулов своих подопечных. Это закрыло пути многим добровольцам, горевшим желанием стать боевыми пловцами, но оказавшимся непригодными для дела. Суть таких способов заключалась в том, что до тех пор, пока разум говорит "да", тело не должно сказать "нет". Благодаря такой подготовке многие десятки боевых пловцов смогли выполнить почти невыполнимые задания и спасти бессчетное множество жизней, в том числе свои собственные.

Огнеупорные комбинезоны, которые надевали боевые подрывники поверх походной формы, казались в ту пору разумной мерой предосторожности. Каждый знал, какую ужасную картину будет представлять собой человек, охваченный морем горящего бензина или нефти, вылившейся из торпедированного танкера. Из уст в уста ходили слухи, будто однажды англичане помешали высадиться немецкому морскому десанту благодаря тому, что вдоль побережья с помощью быстроходных надводных кораблей была поставлена завеса из горящего бензина. Говорили даже, будто в госпиталях видели уцелевших немцев, "ужас как обгорелых". История эта оказалась обыкновенной выдумкой, но ведь бывает, что выдумка предвосхищает действительность.

Превратить нормандское побережье в геенну огненную было проще простого. Достаточно было поместить небольшие заряды с обыкновенными детонаторами в бочки, наполненные бензином и нефтью. Устроят ли такой фокус немцы? Люди, готовившие операцию, полагали, что "да".

Тогдашним пловцам-подрывникам было еще далеко до современных боевых пловцов – людей, которые прыгают с самолетов, выходят из люков подводных лодок и могут часами плыть под водой, не поднимаясь на поверхность. Внешне подрывники больше всего походили на обыкновенных пехотинцев. Должен был пройти немалый срок, прежде чем они ушли под воду и поистине стали земноводными.

Теперь, когда на каждом пляже шагу не ступишь, чтобы не наткнуться на спортсменов в масках и с трубкой во рту, на обыкновенных ныряльщиков и аквалангистов, нам трудно представить себе, что в ту пору в океане чаще купались, чем плавали. Боевым пловцам пришлось пройти три фазы развития: от сухопутной работы они перешли к использованию шлюпок; затем стали выполнять свою работу вплавь и наконец ушли под воду.

При подготовке боевых пловцов в Форт-Пирсе были применены надувные резиновые лодки. Когда подрывники прыгали в воду с резиновых лодок, они привязывались спасательным концом, поскольку на них была надета походная форма и тяжелые башмаки. Все, что требовалось от курсанта, – это проплыть несколько сотен метров – ровно столько, чтобы продержаться некоторое время на плаву; после этого его втаскивали обратно на борт лодки.

Обученных людей небольшими группами отправляли в Англию, где их собирали, перетасовывали, заставляли устанавливать и уничтожать подводные препятствия, имитировавшие те, с какими им придется встретиться в боевых условиях. Каждая такая операция укладывалась в определенный отрезок времени, ибо взаимодействие различных родов войск требует абсолютно точной согласованности.

Прогнозы были оптимистическими, даже чересчур: дескать, огонь корабельной артиллерии союзников и воздушная бомбардировка будут настолько эффективными, что на вражеском берегу не останется ни одной живой души. Словом, не высадка десанта, а веселая прогулка! Солдаты издевались над такими прогнозами, они им не верили. И оказались правы.

Таща на себе больше 30 килограммов снаряжения, в основном взрывчатку, озябшие, мокрые, несмотря на асбестовые комбинезоны и подбитые мехом куртки, боевые подрывники, перелезая через борт корабля и спускаясь по веревочной сетке в утлые моторные лодки, должно быть, не страшились перспективы попасть из огня да в полымя. Там хоть можно согреться. В этой же ночной тьме, в нескольких милях от французского побережья, среди огромных валов, катившихся под вой ветра, согреться было негде. Если бы, скажем, ветераны-спасатели вышли в такую погодку в море на своих шлюпках, они по праву заслуживали бы медалей. Погода никак не подходила для того, чтобы высаживаться на берег в полном боевом снаряжении для штурма гитлеровских бастионов.

Солдаты не знали, что верховное командование, в руках которого находился громоздкий и сложный механизм армии, флота и авиации, попало впросак с прогнозом погоды. Но отступать было поздно. Операцию нужно было продолжать, пока существовал еще фактор внезапности.

Согласно плану действий, на участках "Омаха" и "Юта" сначала должны были высадиться танки и пехота, а за ними – боевые подрывники. Эти специальные танки были снабжены гребными винтами и держались на плаву с помощью брезентовых поплавков, которые можно было сбросить, достигнув твердого грунта. Испытания они прошли с удовлетворительным результатом, но во время десантирования ветер и крупная волна сорвали поплавки. Часть танков, как только их спустили на воду в трех милях от берега, сразу пошла ко дну; другие уже добравшись до отмелей, застряли в галечных наносах.

Первый эшелон десантных судов, на которых находилась пехота и подрывники, в полумиле от берега попал под ураганный огонь. Многие суда были потоплены. Те суда, которым удалось добраться до берега, подходили к отмеченным участкам, и солдаты брели под ударами прибойных волн к берегу. В отдельных случаях первыми высаживались боевые подрывники.

Условия, в которых им пришлось работать, были такими, что хуже некуда. Корабельная артиллерия и судовые ракетные установки не смогли подавить огонь орудий береговых батарей. Пулеметные гнезда, казематированные установки противотанковых и противодесантных орудий остались почти нетронутыми. Массированные воздушные налеты, предпринятые с целью сломить сопротивление обороняющихся, были произведены слишком далеко за береговой линией; они парализовали резервы противника, но не причинили вреда позициям врага у самого берега.

Сумятица, неизбежная в условиях неспокойного моря и сильного огня противника, осложнилась одной непредвиденной деталью: сильным боковым течением. Оно сбивало с курса отряды пехоты и подрывников. Суда натыкались на свои затонувшие корабли. Обстановка резко ухудшилась.

Потери в живой силе во время высадки первого эшелона достигли устрашающих размеров. В военных колледжах хладнокровно изучают статистические сведения, на основании чего определяют, при каком проценте потерь войска все-таки могут продолжать наступление. Судя по донесениям с участков "Омаха" и "Юта", принятое канонами соотношение убитых и раненых следовало пересмотреть. Легко раненые тонули; те же, кому удавалось выползти на берег, точно метлой вновь и вновь отбрасывались назад пулеметным и ружейным огнем.

Высадка десанта началась на рассвете, при малой воде. Это дало возможность первым малым судам подойти к отмелям. Препятствия, подлежавшие уничтожению, находились между отметками малой и большой воды. Их нужно было успеть уничтожить до наступления прилива, во время которого отмель затоплялась более чем на шесть метров. Иначе более крупные суда, на которых находились основные силы десанта, не смогли бы подойти к берегу и потери среди солдат первого эшелона оказались бы напрасными. Вдоль побережья немцами было поставлено от трех до пяти рядов опасных ловушек: "бельгийские ворота" – массивные решетки из стальных балок, "ежи" из обломков рельсов, прочные деревянные брусья, стальные и железобетонные надолбы и иные препятствия, над созданием которых противник долго и тщательно трудился. Они были установлены с таким расчетом, чтобы пробить днище корабля или повредить десантную баржу. Ко всему, почти к каждому из них была прикреплена небольшая противопехотная мина Теллера, для того чтобы затруднить подрывные работы.

Каждой группе морских подрывников, состоявшей из тринадцати человек, придавался отряд в двадцать шесть саперов-армейцев. Каждый тащил на себе двадцатикилограммовый пакет со взрывчаткой. Вдобавок нужно было нести связки детонационного шнура. А "взорвиголовы" несли взрыватели замедленного действия и запалы. Запасы взрывчатки, буи и флажки для обвеховывания расчищенных проходов подвозились на надувных лодках. Каждой группе был выделен для расчистки участок шириной в 15 метров. А тем временем прилив уже начал лизать подножие наружных заграждений – "бельгийских ворот" высотой в 3 метра.

Гонка продолжалась. Потери росли. Пули снайперов настигали отдельных бойцов, осколки снарядов и минометный огонь уничтожали целые отряды. Команда подразделениями переходила от убитых к раненым смельчакам. Саперы-армейцы и флотские подрывники вскарабкивались на преграды и обезвреживали противопехотные мины, потом падали вниз – раненые или невредимые – с тем, чтобы приладить заряд взрывчатки, который должен был уничтожить препятствие. Другие тянули детонационные шнуры, соединяя их с зарядами. Бойцы, как могли, старались помочь раненым, не дожидаясь, пока сюда доберутся под таким огнем санитары. Каждый готов был выполнить работу товарища. А потом двигаться дальше.

В этом аду кромешном личной храбрости было недостаточно. При благоприятных условиях шансов остаться в живых у солдата пятьдесят из ста. Шансов этих становится меньше, когда твой боевой дух снижается из-за долгого ожидания, морской болезни, усталости, контузии, когда вокруг стонут и кричат раненые товарищи, а ты ничем не можешь им помочь.

Но подготовка в Форт-Пирсе принесла-таки свои результаты. Покуда у бойца шевелились руки и ноги, он всегда мог заставить себя сделать еще один шаг, чтобы закрепить еще один заряд взрывчатки, присоединить к детонационному шнуру еще один конец. А потом повторить это снова. И еще. Не механически, в каком-то забытьи, а с умом, возвращаясь, чтобы исправить повреждения, нанесенные огнем противника, экономно расходуя взрывчатку, забирая запасы взрывчатки у тех, кто пал. И все время обгоняя поднимающуюся воду.

Немцы, по-видимому, не собирались ослаблять огонь. Сами они были укрыты за бетоном казематов. Наступающие же оказались на открытой, ничем не защищенной отмели. Огонь с кораблей, находившихся в двух милях от берега, был очень точен, и все же отдельные снаряды, не долетая до цели, падали на эту отмель. Почему-то не было и связи между высадившимися войсками и кораблями (такая связь наладилась лишь при высадке следующих эшелонов), поэтому передовые отряды не могли "попросить огонька" для подавления вражеских огневых точек.

На одном участке танки, высадившиеся вслед за первым эшелоном, обстреляли собственных солдат. Пехотинцы цеплялись за детонационный шнур, обрывали его. Часто они укрывались за теми препятствиям, которые подлежали уничтожению. Взмыленным подрывникам приходилось прекращать работу, прогонять солдат да к тому же помогать им оттаскивать раненых на безопасное расстояние.

И все-таки дело двигалось.

Одна команда подрывников, действовавшая на участке "Омаха", 22 минуты спустя после высадки очистила свой участок в 15 метров. Правда, из тринадцати бойцов четверо было убито и столько же ранено. Но и после этого задача их не была еще выполнена до конца: требовалось обозначить расчищенные проходы. Необходимо было взорвать свои десантные суда, которые были потоплены артиллерийским огнем противника, чтобы они не мешали подходу других кораблей. Бойцы изнемогали от усталости и ран. Вокруг рвались мины и снаряды. Волны прибоя, кипевшие от взрывов, выбрасывали на берег обломки, трупы, умирающих солдат. Но надо было закреплять взрывчатку и продолжать работу.

Одни команды подрывников утонули в море или взлетели на воздух вместе со своим опасным багажом, едва успев высадиться на отмель; другие были уничтожены до единого в то время, когда прикрепляли заряды взрывчатки, третьи не могли взорвать заряды, так как находились в гуще собственной пехоты. Из шестнадцати необходимых для первого эшелона проходов на участке "Омаха" было проделано лишь пять.

На участке "Юта" обстановка сложилась более благоприятно. И то лишь благодаря допущенной ошибке! Если бы отряды первого эшелона высадились на предусмотренный планом участок, они понесли бы такие же потери, как на "Омахе". Но тут и первый и второй эшелоны высадились в двух километрах к юго-востоку от намеченного места. Здесь немцы вообще не ожидали высадки, поэтому выставленные ими препятствия были не столь многочисленны, как на участке "Омаха". Не было там и противопехотных мин. Да и огонь был не такой плотный.

Благодаря чудесному капризу судьбы незапланированная в этом месте высадка произошла в точном соответствии с планом. Хотя подкрепления, состоявшие из групп армейских саперов по двадцати человек в каждой, которые должны были прийти на помощь командам флотских подрывников, запоздали, последние принялись за дело под прикрытием танков и пехоты. Торопясь обогнать приливную волну, подрывники закрепляли заряды на участке протяжением в 50 метров и взрывали препятствия. Нередко они делали это, не дожидаясь помощи саперов.

Согласно заданию, восемь команд должны были расчистить 400 метров отмели. Выполнив задание, они успели расчистить еще один участок протяженностью в 300 метров, прежде чем прилив выгнал их на сушу. Там они окопались, а когда вода спала, снова взялись за дело, расчистив еще больший, чем утром, участок.

Фактические потери на участке "Юта" составили 30 процентов личного состава, на участке "Омаха" – 60. Из-за того что раненым не была своевременно оказана первая помощь (это объяснялось тяжелыми потерями, которые понес медицинский персонал), а также потому, что раненые тонули, количество погибших было чрезвычайно велико.

Так закончилось боевое крещение только что созданных отрядов флотских подрывников. В этой роли они выступали в первый и последний раз. Задачи, возникшие в ходе войны на Тихом океане, были другими и требовали разнообразного решения. Там подрывники превратились в боевых пловцов, получив наименование бойцов команд подводных подрывных работ.

Десанты на острова Тихого Океана

Десантные операции на тихоокеанском театре военных действий имели мало общего с вторжением союзников в Нормандию.

Нормандия отстояла от ближайшего отправного пункта в Южной Англии менее чем на сотню миль. Расстояние же от Сан-Франциско до Японии (через Гавайские острова) составляет почти пять с половиной тысяч миль. Так что вторжение в Японию непосредственно из Америки осуществлено быть не могло.

Десятки островов, захваченных японцами, были сильно укреплены и превращены в военные базы. Оставить их у себя на флангах было нельзя. Встала задача захватить их и превратить в американские базы еще до вторжения в метрополию. Расстояния были огромны, проблемы снабжения и транспортировки войск чрезвычайно трудны.

Кровопролитный десант на остров Бетио в ноябре 1943 г. показал, что без предварительной разведки района высадки из-под воды, а также без проделывания проходов в подводных заграждениях нечего даже надеяться на быстрый успех и небольшие потери.

Если бы на каждом из островов, которые им предстояло захватить, американские солдаты несли бы такие же потери, как на Бетио, военные действия на тихоокеанском театре затянулись бы, а может и вовсе застыли бы на мертвой точке. Экспериментальным путем было установлено, что ни бомбежкой, ни артиллерийским огнем проделать проход в прибрежных рифах невозможно. Тогда были пущены в ход механические подрывные средства. Первыми из них были испробованы управляемые по радио катера "Стингрей", нагруженные взрывчаткой. Возлагавшихся на них надежд они не оправдали.

Не могли ли помочь делу команды боевых пловцов, подготовленные в Форт-Пирсе? Это были все еще "пешие" подрывники, действовавшие с надувных резиновых лодок. На них была надета обычная походная форма, спасательные пояса. Прежде чем лезть в воду, они спасательным концом привязывались к лодкам. У них имелись очки на случай, если придется погружаться в воду с головой, но не было ни масок, ни ласт, ни иного оснащения; все это появилось позднее.

Кваджалейн

Следующим после Бетио в списке островов, которые надлежало взять с моря, был остров Кваджалейн. Именно тогда во время разведывательной операции подрывники пустили в ход новые, не использовавшиеся ранее приемы.

Под прикрытием "пляжного зонта" – огня корабельной артиллерии – четыре десантных корабля однажды утром отправились на вылазку. Головной корабль, осыпаемый пулями и минами, в пятистах ярдах от берега остановился: дальнейшему продвижению мешала гряда коралловых рифов. Тогда два пловца скинули с себя одежду и нырнули в воду. Подплыв к берегу, они разглядели береговые укрепления противника и множество ранее не замеченных рифов, которые помешали бы осуществить высадку с десантных барж.

На основании их донесений план высадки был изменен. Вместо десантных барж при первой атаке использовали транспортеры-амфибии – стальные коробки, снабженные гребными винтами для передвижения по воде и гусеницами для перемещения по суше. Действуя вместе с танками-амфибиями, транспортеры проникли в глубь острова, понеся небольшие потери.

На следующий день подрывникам пришлось сочетать разведывательные действия с подрывными. С помощью зарядов взрывчатки они проделали в рифах проходы для судов, которые должны были обеспечивать доставку на берег боеприпасов, снаряжения, подкреплений и эвакуировать с острова раненых.

На одном из участков путь десантникам преградил дот. Пловцы расправились с этим массивным железобетонным сооружением на свой манер – с помощью взрывчатки.

Эниветок

Во время высадки на Эниветок, стоявший следующим на очереди, тактика боевых пловцов сделала еще один шаг вперед. Накануне высадки под прикрытием артиллерийского огня два транспортера-амфибии – на каждом из них находилось по отделению боевых пловцов – часа два кружили в полусотне ярдов от берега, занятого противником. Несмотря на минометный и пулеметный огонь, подрывники скинули с себя форму, надели очки и, прыгнув в воду, принялись закреплять буи на коралловых рифах, находившихся в опасной для судов близости от поверхности. Кроме того, с помощью буйков они обозначили проход, которым должны были назавтра воспользоваться десантные суда, а также засекли вражеские огневые точки, уцелевшие после обстрела.

Во время атаки на следующий день пловцы-подрывники выполняли роль проводников первого эшелона десантников: сбившиеся с пути транспортерыамфибии, попавшие в опасную зону, они направляли в расчищенные проходы. После этого они принялись проделывать новые проходы и расчищать взрывами места для якорных стоянок кораблей. Лишь тогда появилась у них первая жертва: один раненый.

Отряды пловцов-подрывников учились своему делу в настоящих боевых условиях. Не располагая ни инструкторами, ни опытом предшественников, представители этого новейшего рода войск каждый шаг делали на ощупь. Появились такие новинки, как ночная разведка с использованием надувных лодок; разведка в дневное время почти у самого берега; обнаружение подводных препятствий и обозначение их буйками.