Текст книги "Капитан народа (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Золотухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Преследование прекратить, – скомандовал Томоми. – Курс на перехват транспортной флотилии противника. Шестому дивизиону эсминцев – подобрать космонавтов с уничтоженных кораблей. Мы победили, господа!

25.

19 января 2771 г. орбита планеты Ла-Магдалена.

– По машинам!

Полковник Имперских Москитных сил Дмитрий Симонов перешел с площадки подъемника в кабину своего "Мистраля". Опустился в кресло, и, вставив планшет в контейнер (теперь информация из него будет перекачана в компьютер истребителя) активизировал бортовые системы и опустил стекло шлема. Теперь он был готов к вылету.

– Вторая эскадрилья готова! – голос майора Легкоступовой был, как всегда, спокоен.

– Третья эскадрилья готова!

А вот и майор Алан Саламов. Бравый осетин рвется в бой. Неудивительно – последний раз 184 истребительная авиагруппа участвовала в бою... да, ровно три года и один день назад.

– Первая эскадрилья готова! – молодой, но уже обстрелянный в боях над Дальней капитан Соловьев был готов к бою.

– Я Орел! – сказал Дмитрий, включив двигатели. – Первая эскадрилья – на взлет!

Сработала катапульта, и "Мистраль" полковника, промчавшись по ангару эскортного авианосца "Порт-Артур" прорвал плазменное окно и вырвался в ледяную пустоту космоса.

Космическое пространство вокруг Ла-Магдалены было отнюдь не темным. Синим и зеленым сиял шар планеты. Величественно плыли по орбите жемчужно-серые корабли Флота Метрополии и десантной флотилии.

Один за другим истребители 184 авиагруппы покидали ангары "Порт-Артура", и строились в боевой порядок. Первая эскадрилья была вооружена антирадарными, а третья противотанковыми ракетами. Вторая, с ракетами "воздух-воздух", прикрывала их.

Задачей авиагруппы полковника Симонова было подавления комплексов ПКО и ПВО экспедиционного корпуса Альянса. Разгромив эскадру мятежников, Флот Метрополии так и не смог подавить ракетные мобильные комплексы на поверхности планеты, что вынуждало землян держать корабли на стационарной орбите, не позволяя высадить десант.

И теперь грязную работу по подавлению ПКО должны были выполнить летчики 48 армии, сейчас работающие с эскортных авианосцев десантной флотилии. Вот они проплывают под крылом "Мистраля" Дмитрия: все четыре бывших транспорта, переделанных в АВ.

Эти корабли не могли участвовать в эскадренном бою: слишком маленькое ускорение, никакое ПРО, слабая живучесть. Но каждый из эскортников вмещал по сотне самолетов, способных наносить удар по поверхности со стационарной орбиты.

Именно этим и предстояло сейчас заняться 184 авиагруппе.

Спуск со стационарной орбиты – сложное дело даже в отсутствии противника. Уменьшив тягу до минимума, развернуться по направлению движения, выдать тормозной импульс, вновь повернуть "Мистраль" носом к планете. Зелено-голубая, лишенная (в отличие от Земли) полярных шапок, Ла-Магдалена неторопливо приближается.

Вот истребители вышли на низкую орбиту. Под крылом командирского "Мистраля" проносятся черные воды Океана Кортеса. Вот из-за горизонта планеты встает местное белое солнце – намного более яркое, чем земное. "Умное" стекло гермошлема потемнело. Теперь, когда имперские машины прошли над терминатором, морские волны сделались из черных ярко-синими. Впереди можно было видеть зеленые берега континента Великая Колумбия и южнее – остров Эспаньола. Цель 184 авиагруппы – как раз на южном побережье Колумбии.

Пора. "Мистрали" вновь развернулись кормой вперед и выдали тормозной импульс. Вновь разворот – и вот уже фонарь кабины закрывает плазма. Истребитель Дмитрия Симонова вошел в плотные слои атмосферы.

Когда скорость боевых машин (за счет торможения) снизилась, облако плазмы, окутывающее истребитель, исчезло. Вновь заработала радиосвязь и радары, не только самолетные, но и наземные – вражеские. Зенитчики Альянса были готовы к бою.

Под крылом "Мистраля" полковника проплыли полоса прибоя и золотой пляж. Теперь авиагруппа мчалась над южной Колумбией. Радары и ЗРК мятежников еще не были видны, но на стекле голографического шлема Дмитрия уже горели алые точки целей. Раздался писк в наушнике – ракеты захватили первую цель. Полковник Симонов выпустил две ракеты, затем следующим двухракетным залпом уничтожил еще один радар.

Наверху вторая эскадрилья сражалась с истребителями Альянса, не позволяя им добраться до ударных машин. Третья эскадрилья, следовавшая за первой, еще не вступила в бой. Ее задачей было – после подавления радаров нанести удар по установкам тяжелых ракет ПКО. Но и первая эскадрилья, уже расстрелявшая ракеты, могла принять участие в атаке.

– Я Орел! – приказал Дмитрий. – Первая эскадрилья – приготовиться к лазерному удару!

Цели приближались. Уже были видны серо-зеленые установки ракет ПКО, стоявшие на окраине небольшого города. Неожиданно из ближайшей рощи вырвались столбы дыма.

Ракетный залп! Дмитрий крикнул "Уклонение!" и отработанным движением выполнил "Кобру", после чего бросил свой "Мистраль" в пике. Поймал в прицел серо-зеленую зенитную установку, и нажал на гашетку. Алый луч лазера ударил в цель, превратив боевую машину врага в огненный шар.

Выходя из пике, Дмитрий огляделся. Над рощей поднимались пять черных столбов – горели четыре ЗРК мятежников, и, увы, один "Мистраль" первой эскадрильи (о потере своего самолета Симонов узнал, бросив взгляд на "магический кристалл", в котором были отметки всех машин его авиагруппы). По видимому, зенитчики мятежников использовали оптическое, а не радарное наведение, потому и смогли отстреляться.

– Первая эскадрилья – ковер, – приказал Димтрий. – Третьей – атаковать.

Когда "Мистрали" первой эскадрильи взяли курс на авианосец, позиции ракетчиков Альянса исчезли в море огня. Теперь Ла-Магдалена была открыта для высадки имперского десанта.

26.

20 января 2771 г. космодром города Мендоса.

Бригадный генерал Джон Риччи привычным движением отрегулировал оптическую систему своего шлема. Изображение сузилось, зато в туманном кольце стали четко видны танки Альянса, Двигающаяся по шоссе в километре от здания космопорта бронетехника стала втягиваться между домами космодромного поселка. За танками шли БМП.

Теперь вражеская бронетехника была отлично видна и невооруженным глазом: с диспетчерской башни космопорта, где расположился комбриг, открывался отличный вид на космодромный поселок, занятый штурмовым батальоном 101 бригады Звездной пехоты. Даже Риччи, знавший, где расположились его бойцы и техника, с трудом различал хорошо замаскированные позиции штурмовиков.

Головная колонна уже втянулась в поселок. Пора.

– Штурмбату – открыть огонь! – приказал Риччи.

Из замаскированных окопов, из подвалов и верхних этажей домов на танки и боевые машины обрушились десятки ракет. Пули штурмовиков выкашивали высыпавших из подожженной бронетехники солдат. Колонна мятежников была разгромлена всего за несколько минут.

– Командир, вас вызывает фельдмаршал, – вклинился начштаба.

– Передай, что я занят, – отмахнулся Риччи, нимало не беспокоясь из-за своей непочтительности.

Он наблюдал за танками и БМП Альянса, разворачивающимися в боевой порядок к северу от аэродромного поселка. Мятежники уже попытались прорваться к забитому десантными шаттлами летному полю на скорости – и получили отпор. Теперь они будут делать все по правилам.

– Артиллеристам – приготовиться к контрбатарейной борьбе, – приказал он. – Выдвинуть танки и "зубры" к северной окраине. Штурмбату – к бою!

Вскоре на поселок обрушились первые снаряды. Имперская артиллерия ответила, приведя орудия мятежников к молчанью, после чего обрушила огонь на атакующие танки и пехоту Альянса. Но главную работу в отражении штурма выполнили имперские танкисты. Риччи с удовольствием наблюдал, как его "коробочки", укрываясь за домами, метким огнем уничтожали вражеские боевые машины.

Когда, потеряв двадцать танков и двадцать два БМП, мятежники отступили, рядом с Джоном кто-то сказал:

– Отличная работа, бригадный генерал.

Повернувшись, Риччи немало удивился, увидев фельдмаршала Головина. Главком группы армий "Ла-Магдалена", облаченный в полевую форму и берет, спокойно смотрел на разворачивающееся сражение. Надеть хотя бы каску Головин не потрудился.

Риччи тяжело развернулся, и, лязгнув сапогом бронескафандра, отдал честь.

– Господин фельдмаршал, 101 бригада Звездной пехоты удерживает северные подступы к космопорту Мендоса.

– Молодцы, что удерживаете, – кивнул Головин. – Но вам нужно лишить мятежников возможности обстреливать летное поле. Главком нажал несколько кнопок на наручном браслете, и над его рукой вспыхнула зелено-голубая плоскость голографической карты.

– Приказываю 101 бригаде атаковать и к вечеру выйти линию шоссе 231, – тонкий палец фельдмаршала скользнул по голограмме. – Хрюкин и Викторов прикроют вас с флангов. Атаку начнете через час.

– Так точно, господин фельдмаршал, – ответил Риччи.

– Атакуйте через час, – тихо сказал Головин. – Я буду на КП Кошкина (генерал-майор Кошкин командовал 31 сводной дивизией Звездной пехоты, единственного соединения, успевшего высадиться на Ла-Магдалену). Вечером мы высадим пехоту и к утру вас сменят. Не радуйтесь, вам предстоит еще одна высадка, – добавил он,

Где именно, фельдмаршал не сказал. Значит, бригадному генералу Риччи это знать не полагается.

– Разрешите приступить к подготовке атаки, – спросил Джон.

– Действуйте, – сказал Головин, поворачиваясь к выходу с диспетчерской. – Атака через час.

Битва за Ла-Магдалену продолжалась....

27.

21 февраля 2771 г. Остров Эспаньола, планета Ла-Магдалена.

Полковник Виская вышел на крыльцо своего дома (он же – штаб партизанской армии). Деревянная хижина на окраине нищего рыбачьего поселка напоминала Педро его родительский дом. Только там не было моря, шумевшего в полусотне метров от крыльца.

Последние два месяца партизаны почти непрерывно отступали под натиском регулярных войск Альянса. Пала Лысая Гора, у которой три месяца назад был разбита бригада Лестера. Умывшись кровью, мятежники сбили партизан с перевалов Зеленых гор, отбросив роялистские отряды к южному побережью острова. Героизм гражданских гвардейцев, горского ополчения и отрядов латифундистов был уже бесполезен против превосходства войск Альянса в численности и вооружении. Стремительные рейды майора Давилы по тылам врага нанесли мятежникам тяжелые потери..., пока Давила не попал в засаду. Большая часть его отряда полегла, самого майора пришлось отправить на шаттле в Сан-Мартинский госпиталь. Погиб дон Романерос, до последнего оборонявший перевал. Не обращая внимание на призывы сдаться, старик отстреливался до последнего. Озлобленные потерями мятежники добили тяжелораненого дворянина ножами.

Самое обидное – даже разгром флота Альянса и высадка на Ла-Магдалену 49 армии не изменили положение дел. Да, на аэродром на Конском Мысе была переброшена целая авиагруппа атмосферных штурмовиков. Да, присланные Головиным ракетные комплексы и действующие с космодрома Мендоса истребители отчистили партизанское небо от москитов Альянса. Но пехотных частей командующий группой армий "Ла-Магдалена" (в которую теперь входили все имперские войска на планете) так до сих пор и не прислал.

– Дорогой.

Педро повернулся к вышедшей на крыльцо жене. Бланка была в платье. После того, как женщина узнала, что беременна, она (к удовольствию Педро) перестала появляться на передовой. Впрочем, после падения перевалов передовая угрожала приблизиться к южному побережью.

– Ты ждешь кого-то?

– Господин полковник! Летят!

Виская повернулся направо, к Конскому мысу – широкому, но плоскому треугольнику суши, врезающемуся в океан. Еще три месяца назад по его приказу на мысу был оборудован грунтовый аэродром для атмосферных штурмовиков. Сейчас на грунтовую полосу садились десантные шаттлы.

– Головин таки прислал войска, – улыбнулся полковник. – Так что мы еще поживем. Извини, дорогая, мне пора встречать десантников.

– Иди, – печально улыбнулась Бланка. – Я буду ждать тебя, как хорошая крестьянка.

Действительно, в широком платье, купленном у домохозяйки, стройная (внешне беременность была еще незаметна) красавица Бланка де Кастехон выглядела как простолюдинка. Да и условия жизни в рыбачьем поселке мало подходили для аристократки. Хотя женщина не жаловалась, Виская знал, как угнетает супругу такая жизнь.

Полковник шел напрямик по высокой траве, подходя к летному полю – не вызывать же машину, чтобы проехать какие-то пятьсот метров. Выйдя на мыс, он беспрепятственно прошел мимо охранявших аэродром гвардейцев, но был остановлен закованными в бронескафандры десантниками, оцепившими место высадки. Только проверив идентификационную карточку полковника, бдительные охранники пропустили его на летное поле.

Педро подошел к небольшому командирскому шаттлу, из которого как раз выходили несколько офицеров в полевой форме, но без скафандров. Подойдя к рослому командиру с погонами генерал-майора, Виская четко отдал честь и представился.

– Генерал-майор Звездной пехоты Кошкин, – козырнул в ответ десантник. – По приказу фельдмаршала Головина, я принимаю командование всеми имперскими силами на острове Эспаньола.

Виская бегло осмотрел архаичный бумажный документ. Он не был ни удивлен, ни обижен: не мог полицейский офицер командовать десантниками. Оставалось надеяться, что этот Кошкин знает свое дело.

– Мой отряд в вашем распоряжении, генерал.

– Где ваш штаб? – спросил Кошкин, и, получив ответ, кивнул. – Мы вас потесним. Заодно введете нас в курс дела.

Обратно в деревню направился небольшой караван: полковник Виская, генерал Кошкин со штабными, десяток роботов-саперов, которых генерал использовал как носильщиков, и охрана. Командующий шагал не торопясь, расспрашивая Педро о ситуации на острове.

Впрочем, Кошкин умел "торопиться медленно": всего через полчаса генерал уже сидел у размещенного в бывшем операционном зале бывшей почты комма и отдавал приказы.

– И предупредите своих людей, полковник, – повернулся командующий к Вискае. – Сегодня ночью через позиции партизан в ущелье пройдут танки. Мы атакуем перед рассветом, без артподготовки.

– Вы загоняете броню в ущелье, генерал, – нахмурился Педро. – Со склонов республиканцы будут расстреливать ваши машины.

– А штурмовики с вершин будут расстреливать их, – безразличным тоном заметил Кошкин. – Перед началом атаки на высоты 145.6, 130, 2 и 112,5 мы высадим десант.

– Ясно, – напряженно ответил Виская. – Мои люди пойдут вслед за танками и помогут зачистить склоны ущелья. У гвардейцев есть ПНВ и они лучше знают местность, чем десантники, – быстро добавил он, видя, что генерал уже приготовился возражать.

– Хорошо, – кивнул Кошкин. – Но партизаны пойдут во втором эшелоне, после Звездной пехоты. Ваше дело – зачистить недобитков в ущелье.

– Есть, – коротко ответил Педро, встал и отдал честь. – Разрешите отправиться в войска?

Выйдя из теперь уже чужого штаба, Виская вздохнул. – И куда ты лезешь на старости лет? – спросил он себя. – Десантники отлично бы справились сами.

Но ворчанье было явно напускным: полковник Виская был испанцем, и просто не мог не свести свои счеты с мятежниками.

Усмехнувшись, Педро направился к дому. У него еще было время проститься с женой.

28.

28 февраля 2771 г. Остров Эспаньола, планета Ла-Магдалена.

За пять месяцев борьбы за Ла-Магдалену фронт неоднократно двигался по несчастной Эспаньоле туда и обратно. И теперь Виская вновь стоял на вершине Лысой горы, за которую уже не раз сражался.

Впрочем, нынче мятежники оставили эту высоту (которую успели основательно укрепить) без боя. После того как усиленная 101 бригада Звездной пехоты сбила дивизию Куэйда с перевала, а 76 и 77, перейдя через горы, перерезали дорогу на Барранкилью, вояки Альянса побежали. Но слишком поздно: остатки 48 дивизии АНС во главе с генералом Куэйдом были окружены и сдалась в плен.

– Теперь север Эспаньолы – единственная территория, где еще действуют мятежники, – генерал Кошкин кивнул в сторону голубого отблеска озера Тесоко. Форест отвел на остров все, что осталось от его воинства. Скоро и к нам подойдет подкрепление. И тогда мы возьмем Барранкилью.

– Скоро – это когда? – спросил Виская.

– В течение месяца, если все пойдет по плану, – кивнул генерал. – Раз флот ушел..., возможны неожиданности.

– А что не так с флотом?

– Так ведь его отозвали обратно к Земле – защищать священную особу Императора, – саркастически ответил Кошкин.

– Там кроме Императора еще десять миллиардов землян, – заметил Виская.

Новость была малоприятной. Теперь Альянс мог прислать в гости транспорты с подкреплением или загруженные ракетами крейсера. Впрочем, флотских, которым приходилось решать задачу с волком, козой и капустой, тоже можно было понять.

– Это верно, – командующий встряхнулся и, нажав клавишу на наручном комм-браслете, вывел знакомую до тошноты карту острова. – Впрочем, отставить лирику. Теперь на острове достаточно регулярных войск. Ваша работа, полковник – зачистить оставленную мятежниками территорию от банд, восстановить порядок. Пора, наконец, Гражданской гвардии приступить к исполнению своих обязанностей.

– Так точно, – козырнул Виская. – Но у меня к вам просьба, господин генерал....

Когда Виская спускался с вершины, направляясь во временный штаб Гражданской Гвардии (размещенный в одном из блиндажей на склоне Лысой горы), он слышал, как генерал говорил в комм-браслет:

– И чтобы сегодня же вечером в Сан-Мартин был отправлен шаттл. Что? Да с чем угодно! Хоть песком загрузите, если в Сан-Мартине нужен песок!

Желтый свет посадочных огней озарял выжженный до черноты грунт полевого аэродрома Конский Мыс, пробиваясь через вечернюю дымку. Двое – мужчина в гвардейской форме и женщина в темном плаще – пройдя между прожекторов, подошли к стоящему на краю летного поля небольшому шаттлу.

– Господин полковник, шаттл готов, – толстый пилот, выйдя из машины, отдал Вискае честь.

– Отлично, мы сейчас, – кивнул Педро. – Заглянув в салон шаттла, он усмехнулся, увидев большой мешок.

– Песок?

– Крабы, – вмешалась Бланка. – Раз уж ты меня отсылаешь, я решила не ехать к отцу с пустыми руками.

– Логично, – Виская повернулся к пилоту. – Готовься к взлету. Мы сейчас....

Козырнув, пилот скрылся в кабине. Педро обнял жену за плечи.

– Тебе пора.

Бланка молчала. С одной стороны, ей до смерти надоел этот Конский Мыс, эта вонючая хижина, холод и сырость. Ей очень хотелось вернуться в столичный особняк Кастехонов, вновь повидать отца. Но с другой стороны.... Получалось, что она бросала мужа. Пусть и по его же просьбе.

– Выше нос, красавица, – улыбнулся Педро, взяв жену за подбородок. – Твое главное дело сейчас – наш ребенок. Сбереги его. А со всякой мелочью вроде мятежников я разберусь.

Поцеловав супругу, Виская отошел. Когда шаттл, наконец, вертикально взмыл в темно-синее вечернее небо, Бланка прижалась лбом к иллюминатору и заплакала.

29.

28 февраля 2771 г. Район города Сан-Мартин, планета Ла-Магдалена.

Пролетев над поросшими лесом горами Зеленого пояса, шаттл помчался над освоенными землями. Среди скрытых темнотой полей сверкали огни деревень, темные ленты дорог озаряли фары гравимобилей. Это была уже столичная область, на землю которой никогда не ступал вражеский сапог.

Неожиданно летящую машину тряхнуло. Взглянув в иллюминатор, Бланка увидела нечто вроде огненной стрелы, с ревом обогнавшей шаттл. Оставляя белый след в темном небе, ракета мчалась в сторону города.

Встав с кресла, Бланка перешла в кабину и села в пустое кресло второго пилота. Летчик взглянул на женщину неодобрительно, но возражать не стал.

Впереди на фоне уже светлеющего неба высилось нечто вроде черной горной цепи: в Сан-Мартине ввели режим затемнения. Огненные копья ракет, оставлявшие за собой белые следы, обрушивались на город. Кое-где среди черных зданий уже мелькали огни пожаров.

– Госпожа, у нас над головой – флот мятежников, – нервно сказал пилот. – Не знаю, дадут ли нам посадку.

Реактивные снаряды взлетали и с поверхности: ПКО Ла-Магдалены пыталось отразить удар из космоса. На глазах Бланки из-за ближайших холмов в небо ушло шесть тяжелых ракет, оставляя за собой огненные хвосты.

– Шаттл 123 запрашивает посадку, – говорил пилот, включая связь.

– Шаттл 123, посадку не разрешаем. Полоса повреждена. Направляйтесь на запасной аэродром.

– Проклятье, – выругался пилот, а затем виновато обернулся к Бланке: – Извините, сеньора, но нам придется садиться в Мендосе.

Разговор ненадолго прервался: с грохотом, перекрывавшим даже шипенье двигателей шаттла, по ночному небу пронесся огненный шар. Пролетев над городом, болид скрылся за горизонтом.

"Один мятежник отлетался, – подумала Бланка. Хорошо, что он рухнул не прямо на город". Но вслух сказала другое.

– Погодите. Ведь этот шаттл может садиться вертикально?

– Разумеется – на бетон или на плотный грунт, – ответил пилот, отворачивая машину от аэродрома.

– Отлично. У вас есть карта Сан-Мартина?

Когда шаттл со знаками различия Империи Земли опустился на бетонную площадку, к нему бросились солдаты охраны – дом командующего корпусом охраняли военные. В проеме люка показалась молодая женщина, державшая в руках тяжелый мешок.

– Крабов заказывали? – спросила она, швырнув мешок к ногам лейтенанта охраны.

– Донна Бланка, – офицер опустил оружие. – Мы вас не ждали.

– Извините, – улыбнулась женщина, выходя. – Добиралась на попутке.

Один из солдат по приказу командира подхватил мешок. Охранники и Бланка отошли от шаттла, чтобы не попасть под выхлоп.

Когда шаттл, взревев водородными двигателями, взмыл в темно-синее рассветное небо, на крыльцо особняка вышла пожилая, но все еще очень красивая женщина.

– Мама! – совсем по-девчоночьи закричала Бланка и бросилась в объятия матери.

30.

30 апреля 2771 г. Остров Эспаньола, планета Ла-Магдалена.

На два месяца война зашла в "позиционный тупик". Остатки экспедиционного корпуса Альянса, получившие в конце февраля сильное подкрепление, закрепились на плацдарме вокруг Барранкильи, окруженные войсками группы армий "Ла Магдалена". Головин не собирался терять своих людей, атакуя мощные укрепления мятежников. Он ждал.

Полковник Виская разместил свой штаб в рыбачьем поселке на южном берегу озера Тесоко. Один из трех батальонов Гражданской гвардии охранял "спокойный" участок озерного берега, два оставшихся поддерживали порядок на контролируемой Империей территории острова. Охранную службу несли и остатки эспаньольских ополченцев.

Педро смотрел на озаренное заходящим солнцем озеро. Слева местное светило заходило за остров Легаспи, впереди за широкой полосой воды темнел северный берег, занятый мятежниками.

Молодой офицер в новой, необношенной форме вошел в кабинет полковника и четко отдал честь.

– Господин полковник, майор Давила прибыл для дальнейшего прохождения службы!

– Садитесь, майор, – официально ответил полковник Виская, и сам сел за стол. И когда Давила устроился в "гостевом" кресле, совсем не по уставу добавил: – Ну, рассказывай, как дела в столице. Что там поделывают губернатор с моим дорогим тестем?

– Господин полковник, сейчас вы – один из самых популярных людей на планете. Когда губернатор утвердил вашу реформу, наши консерваторы чуть кипятком не ....

– Похоже, старик Романерос, царствие ему небесное, был вменяемей столичных хлыщей, – проворчал Виская.

– Ну да. Хотя народ считает вас великим государственным деятелем.

– Не перехваливай, – усмехнулся Педро. – А то я и впрямь уверюсь в собственном величии. Кстати, сегодня утром гвардейцы захватили перебежчика. Думаю, что тебе надо поприсутствовать при допросе.

Они прошли по короткому коридору мимо часовых в соседнюю комнату. За столом напротив штабиста-гвардейца сидел очень молодой человек в полевой форме Альянса с нашивками первого лейтенанта.

"Перебежчик – офицер, – удивился Давила. – Интересное дело. Обычно командиры Альянса – твердолобые фанатики. Так в чем же дело?"

– Лейтенант Вильямс прошлой ночью переплыл озеро Тесоко на рыбачьей лодке. Сдался первому же патрулю, – сказал Виская после чего повернулся к перебежчику. – Итак, ваше имя и звание. Когда вы прибыли на Ла-Магдалену?

– Первый лейтенант территориальной гвардии АНС Огастес Вильямс, – спокойно ответил мятежник. – Прибыл на Ла-Магдалену 1 марта сего года, в составе 57 территориальной дивизии.

Виская продолжил допрос. История, рассказанная перебежчиком, была воистину жуткой.

57 дивизия территориальной гвардии использовалась командованием экспедиционного корпуса Альянса для зачистки тыла. Поскольку настоящих партизан на крохотном плацдарме почти не было, территориалы арестовывали местных, обвиненных в сотрудничестве с имперскими властями (в основном – по доносам соседей). Арестовывали семьями, вместе с "изменниками" (а это еще вопрос – кого здесь считать изменниками). Свозили в лагерь на болотах, на берегу реки Мансанарес – и расстреливали. Генерал Форест приказал постоянно менять расстрельные команды, надеясь связать как можно больше своих солдат страхом расплаты.

– Двадцать девятого я получил приказ – утром тридцатого возглавить расстрельную команду, – продолжал Вильямс. – Ночью я украл лодку и сбежал по реке. Наутро высадился на северном берегу озеро Тесоко, где меня и задержали.

"Благородство или разумная трусость? – подумал Давила. – Всем известно, что Империя никогда не щадит военных преступников Альянса. Впрочем, важны не мотивы этого Вильямса, а его информация".

– Сколько солдат Альянса находится в лагере?

– Постоянно – батальон территориалов. У них только пехотное оружие. На вышках – тяжелые пулеметы, на холме над лагерем – позиция ракетометчиков.

– Сможете построить план лагеря? – спросил Виская, устанавливая на стол переносной комм. – Включив компьютер, он вывел на экран карту долины реки Мансанарес.

– Лагерь вот здесь, – Вильямс увеличил масштаб карты. – Разрешите, гражданин полковник.

Виская поморщился, услышав революционное обращение. Но отошел от комма, давая перебежчику возможность нарисовать план лагеря.

– Надо прекратить это, господин полковник, – сказал Давила. – Взять лагерь. Освободить смертников.

– Сами мы с этим не справимся, – заметил Педро. – Придется обратиться к военным.

Он нахмурился. – Давненько я не виделся с господином Головиным.

31.

1 мая 2771 г. Остров Эспаньола, планета Ла-Магдалена.

Педро казалось, что со дня их последней встречи постаревший на семь лет и поднявшийся на два чина Дмитрий Головин почти не изменился. По-прежнему, даже в походных условиях, командующий был безупречно выбрит и облачен в чистую полевую форму. Только в волосах и аккуратно подстриженных усах – ранее угольно-черных – засверкала седина.

– А вы совсем не изменились, полковник Виская, – усмехнулся фельдмаршал. – По-прежнему вмешиваетесь в вопросы вне вашей компетенции. Ну, шутки в сторону. Освобождение заключенных – задача для штурмовиков. Отправьте перебежчика в мой штаб – его показание пригодятся при разработке операции.

– Прошу вас, господин фельдмаршал, позволить мне принять личное участие в операции.

– Это невозможно, полковник, – нахмурился Головин. – Похоже, вы не осознаете свою важность для нашего дела. Вы – единственный человек на этом м... богоспасаемом острове, которого уважают и крестьяне и знать. И поэтому вы мне нужны живым.

Вискайе, само собой, было приятно слушать признание своих заслуг от человека, который (как ему было отлично известно) привык не хвалить, а придираться. Но с другой стороны, новый статус почти наверняка должен был принести Педро больше неприятностей, чем выгод.

– Господин фельдмаршал, для Гражданской гвардии участие в освобождении заложников – дело чести, – сказал он. – Вот и майор Давила рвется принять участие в операции.

– Майору я разрешаю участвовать, – сухо сказал командующий. – Вам – нет.

На минуту в кабинете установилось молчанье.

"Самое время проявить христианское смирение", – подумал Виская. Встав, он надел кепи и взбросил руку к виску.

– Честь имею, господин фельдмаршал!

32.

9 мая 2771 г. Остров Эспаньола, планета Ла-Магдалена.

– Готов, гвардеец!

– Как говорил барон Баден-Пауэлл, всегда готов! – отшутился майор Пабло Давила. Автопереводчик в его шлеме исправно повторил его слова по-русски.

Офицер гвардии в полевой форме и шлеме странно смотрелся рядом с закованным в бронескафандр офицером штурмовиков. Но, по крайней мере, вместе с десантниками 76 русской бригады Звездной пехоты, освобождать жителей Эспаньолы будет один Ла-Магдаленский гвардеец. К тому же, если операция пойдет по плану, броня ему не понадобится.

Десантный шаттл мчался над поверхностью реки Мансанарес. Исток реки крылатые машины миновали без потерь: позиции ПВО Альянса на берегах озера Тесоко были заранее подавлены имперскими москитами. И теперь восемнадцать десантных катеров штурмбата и тридцать тяжелых транспортных шаттлов неслись по тылам мятежников, приближаясь к "лагерю смерти".

Пабло сидел в кабине "командирского" десантного шаттла позади пилотов, рядом с командиром штурмовой роты капитаном Булавиным. Через фонарь кабины была хорошо видна темная река, текущая к морю под звездным небом.

Пабло перестроил свой шлем в режим ночного видения; и река озарилась призрачным зелёным светом. По комму прозвучала короткая команда, и катер повернул направо, и, перевалив через гряду холмов к востоку от реки, помчался на юг, прижимаясь к земле. Теперь вершины холмов по правую руку были выше шаттла. "Уклоняются от радарного поля, – подумал Давила. – Ловко".

Через минуту прозвучала команда: – Всем приготовиться!

Катера повернули налево, и, проскочив над холмами, вновь помчались над рекой. Впереди в зеленом свете ПНВ был виден лагерь смерти – ряды бараков, окруженных двойным забором из колючей проволоки, с вышками по углам. Несколько бараков были выстроены между двумя линиями колючки.

– Атака, – прозвучал приказ комбата. Шаттл наклонил нос; ракеты сорвались с направляющих и обрушились на высоту к югу от лагеря, мгновенно скрывшуюся в яркой туче объемного взрыва. К счастью, шлем автоматически отрегулировал яркость – иначе вспышка ослепила бы Пабло. А вот расчётам ракетомётов на холме уже ничего не могло помочь....

Шаттл промчался южнее лагеря. Застучал тяжелый пулемет: бортстрелок вел огонь по сторожевым вышкам. С одной из вышек ударил пулемет, но трассы прошли над катером. Ответная очередь покончила с вражеским стрелком.

Другие шаттлы обрушили ракетный огонь по казармам охраны. Вскоре внешняя часть лагеря, где располагались каратели, превратилась в сплошное огненное кольцо.

Погасив скорость, катера стали садиться. Одни опускались на лагерный плац, другие садились у края лагеря, рядом с пылающими развалинами казарм охраны. Следом за штурмовыми шаттлами на плац стали садиться транспортные машины, предназначенные для перевозки освобожденных пленных.