Текст книги "Библионекрум (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Манасыпов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 21: здесь и сейчас

ЗдоровьеЖизнь: 27%

Алхимик натянул высокие перчатки и взялся за один из своих чудо-ножей, длиной почти с руку и явно очень острый.

ЗдоровьеЖизнь: 27%

Стоп. Прекратило валиться вниз? Прекратило. Слабость? Да в жопу слабость в самом деле, меня тут расчленять собираются, да еще, возможно, прямо на живую. А болт на воротник не желаете, сударь фармациус? Вот и мне кажется, что давно пора.

Да-а-а-а-н-г! Зазвенели, успокаиваясь змеиным шелестом меди, тарелки. И время замерло, и не передать, как оказался рад возникшему перед глазами куску мяса с шерстью с его ливреей, крыльями и зубищами.

Информация! Оплат…

Сил бросить золотой кругляш мне хватило. Умк, чавк, хрусть, посыльный жрал голду и скотски подмигивал красновато-кровящим глазом. Вместо второго у обезьянки красовалась пиратская повязка-нашлепка. Вместо это недоразумение медленно, явно издеваясь, начала доставать откуда-то из внутренностей ливреи свернутый плакат. Плакат тянулся, посыльный гнусно усмехался, скрипя золотишком, а аптекарь так и застыл в идиотской позе, злобно косясь на меня. О, как… Интересно, даже внимания не обращал раньше. То есть, он все видит, понимает и просто стоит в какой-то странной блокаде?

Плакат развернулся, явив мне старого-доброго господина Ворона. На этот раз – в парадной форме лейб-гвардии и каске с голубком и плюмажем. И, крайне знакомо, дальше чавкнуло, хрустнуло, продемонстрировав красные тянучки, идущие от почти оторванного скальпа:

– Не желаете прикупить временный статус «Блондинчик Джанго» и десять краш-пуль? – поинтересовалась персона моего персонального Переговорщика.

Где-то тут подвох, прямо скажем.

– Стоимость – разовый контракт.

Получено новое задание:

Стрелок темно-красных роз

Принять?

ДаНет

30…29…28…

Да

Сразу по окончанию текущего этапа вы отправитесь в бонусный под-уровень Джексонвилль на ликвидацию банды Полосатых Енотов.

Боеприпасы игрок зарабатывает путем мародерства, грабежа или покупки в местной оружейной лавке.

Ну, не козлы ли? Вот и я думаю, что да.

– Условия подтверждены, – каркнул Ворон, – счастливого вам дня смерти и смертей.

И испарился вместе с Посыльным.

А в моей руке оказался «краш», смотрящий на алхимика, тоскливо перекосившегося.

– Так нечестно, – сказала эта падла. – Ну, правда…

– А то! – согласился я и выбрал спуск.

«Краш» перерубил ему ногу в колене. Второй выстрел раздробил предплечье, снеся в сторону кисть с режиком. Алхимик попытался упасть за прилавок, явно собираясь мастерски быстро регенерировать. Дарить ему такую возможность совершенно не хотелось, потому «краш» рявкнул еще раз и превратил оставшееся колено в труху. Паскуда шлепнулся на пол, неравномерно заливая лакированный пол брызжущей кровью, угасающими статами здоровья и меланхолично матерясь.

– Это все из-за жадности, – проинформировал его, кое-как встав и все еще еле-еле двигаясь, но зато – в сторону прилавка. – Захотелось ему тугриков за мой счет, да еще в игре, и не стыдно? Взрослый же, небось, человек.

– А сам-то, – тоскливо спросил стремительно бледнеющий алхимик, перевернувшийся и еще более тоскливо созерцающий до сих пор дымившийся ствол револьвера. Правильно тоскуешь, гнида, лететь тебе отсюда в собственное кресло-капсулу, а как вернешься, то и аптеку заново строить. Глаз, сука, за глаз, спалю здесь все к хренам.

Банг! И мозги по стене, да и поделом. Еще и харкнул в расхристанный кочан, оставшийся от совсем недавно стандартной головы с аккуратной прической и даже в очках. Выглядел как приличный человек, а какой сволочью оказался в результате, ужас просто.

Курсор, медленно аки весенняя муха, ползал по банкам и пузырькам со снадобьями, выискивая необходимое. А-а-а, понял! Дружок запомнил ТТХ тоника у Сильвы и вряд ли состав у такого пойла разный в местных аптеках. Он, помнится, даже пах микстурой-алтейкой, одинаковой в любой рецептурной аптеке.

Погоди-ка… а почему ты о ней помнишь? Наверное… вспоминай, дурак, вспоминай!

Ты пил ее два раза. Ты это помнишь. Вместо нормальных таблеток, да! Почему?

Память показала кукиш, развернулась красивой пятой точкой и заставила откликнуться на моргающий курсор. Спасибо, дружок. Пока я там пытался вспомнить все, ты нашел нужное. Как же хорошо-то, Настенька! Зеленая сладковатая дрянь сама прыгнула в рот и дальше, заставив поежиться от пупырышных мурашек, пробежавших с пяток до ушей сразу же за взлетающими показателями жизни и жизненных сил. И, что характерно, статы отдавали малахитом, как и следовало.

Сила: 35

Ловкость: 40

Живучесть: 35

Интеллект: 40

Здоровье: 100%

Ну, вот так пойдет. И где тут ваш чертов Джексонвилль? И…

За досками стены, выходящей на улицу, скрежетнуло и скрипнуло. И еще, и опять. Судя по звукам, там топталось не меньше трех-пяти каких-то личностей. Что такое?

Получена информация!

Да, лови, сволочь беспардонная! Посыльный почти проглотил золото, неожиданно косясь в мою сторону с уловимым уважением. Его даже понукивать не пришлось, вот ведь!

– Убийство состоящего во фракции Умника разрешает охранной системе проникать внутрь помещений. Штурм начнется через пятнадцать секунд!

Чпыньк! И разлетелся, взорвавшись конфетти из черных меток и крохотных золотистых штурвалов. Штурм?

Лампы под потолком погасил быстро, прикрыл дверь, ведущую внутрь дома, подошел к занавескам, выглянул в темноту. И почти уперся, через шель в закрытых ставнях, в ответный безумный взгляд с той стороны. Дагон-ублюдок, влажно топтавшийся по настилу у входа, шумно и нечеловечески дышал. И он там же не один…

Хорошо, алхимик, совершенно незаметно для меня, сразу накинул засов. Толстая железная полоса внушала уважение, в отличие от не самого нового бруса самого косяка. И мне почему-то сильно захотелось в Джексонвилль, честное слово. Ни иначе как из-за оставшихся четырех краш-пуль револьвера и семи патронов для моей двустволки. Промахиваться сейчас становилось смертельно-опасным делом, а ничего серьезнее, чем медицинские ножи, отличные для разделки и как-то не подходящие для рукопашной с жирными тварями снаружи… ничего серьезнее не наблюдалось.

Ну, и где тот самый Джексонвилль, где, я вас спрашиваю, портал, вспышки и все такое?

Курсор замигал, неожиданно проснувшись и явственно потянул меня вглубь дома. Ну, положим, хорошо… И?

Дверь хрустнула, когда о нее приложились. Заскрипели петли ставней с той стороны, оглушительно крича о собственной смерти и о том, что ставни тупо выдирают, чтобы забраться через окно. Так, что у нас еще есть, а?

Дурак! Это же алхимическая аптека со всякими дрянями в стеклянных колбах!

Получено 10 очков интеллекта!

Трах-бах, стекло с полок, стекло посереди прихожей, колбу в лопнувшее окно и, туда же, явно дежурную рабочую горелку, спрятанную под прилавком. Всунувшаяся мерзко-жабья рожа, резиново растянув безразмерную пасть, способную проглотить половину меня, вспыхнула. Заорала, заклокотала горловыми кастаньетами и полезла внутрь, нахаркав на полыхающую кожу с плотью.

В лужу, вытекшую из запасов алхимика перед дверью, выстрелил из «краша». А куда деваться? Полыхнуло – будь здоров. Вместе с с грохотом из обоих стволов дрободана, разнесшего лезущего Дагона, на сколько-то, да задержит. Надеюсь, во всяком случае.

Ступени вели вглубь неожиданно большого помещения, за спиной грохотало, трещало, выло и рыкало. Еще один пожар запалил увидев шандал с горящими свечами и кинув его в склад, с его полками и бутылями. Лишь бы курсор не сошел с ума и не завел просто так в подвал. Сгорать в компании все же забравшихся склизких упырей-каннибалов не тянуло от слова совсем.

Огонь полыхал знатно, дотягиваясь повсюду подгорающим шашлыком, острой вонью полиэстеровых занавесей, горящим деревом и едкими примесями испаряющихся химикатов. Занялось – куда там огнемету «Шмель», честное слово. Вот только…

Вот только один рыже-обжигающий язык, обогнув меня по совершенно странной траектории и по потолку, вдруг вцепился в стену напротив, описал по ней круг, тут же вспыхнувший перевернутой пентаграммой в круге и козлиной мордой демона, вылезшей оттуда и совершенно заполонившего раззявленной пастью все вокруг.

Чернота. И боль. И все.

Глава 22: здесь и сейчас

Чернота сменилась темно-багровой пеленой, медленно расползавшейся перед глазами. Воздух, сухой и ядовитый, проникал в носоглотку нехотя, но все же попадая. Где я?

Джексонвилль, бонусный подуровень

Спасибо!

Желто-красная пыль повсюду. Желто-красные столовые горы вдалеке. Желто-красный городишко впереди. Желто-красные шары перекати-поля повсюду. Небо только вот почти черное, хмурое и полыхающее внутри алыми росчерками не молний, а чего-то другого…

И три фигуры вон, впереди. Это кто? Когда меня неожиданно сжало, сломало и бросило в одну из них, высокую и с усами, даже не успел испугаться.

Три. Два. Один.

И кто я?..

Ветер гнал сухую красную пыль. И песок. Песка здесь хватало. Ветер довольно игрался и с тем и с другим. Хотя песок сейчас оказался сподручнее. Ветер нашел новую игрушку. Череп шерсторога, выпукло белеющий лбом, темнеющий тремя провалами глазниц, ветру хотелось отполировать до блеска самого настоящего бильярдного шара. Шары для игры джентльменов, как известно, делают из слоновой кости. Чем хуже кость шерсторога?

– Дюффрэ? – Тень Равицки упала на череп. – Ты что-то нашел?

Дюффрэ? Меня так зовут?

Он не ответил. Поводил сломанным прутиком рядом с очень интересным отпечатком. Хмыкнул, поняв, что в этой дрянной истории неясного куда больше, чем на поверхности. И подавил желание плюнуть прямо на чертов череп. Чертов череп с чертовой гексограммой прямо на лбу. Засохшей и ставшей бурой. Но он бы побился об заклад, что сперва она алела. Потому как кровь на нее пошла артериальная.

Равицки заметно выражала свое недовольство. Попинывала порыжевшим носком сапога камешки, дымила сигаретой и сопела. Последнее в такие минуты она делала особенно хорошо, сразу давая понять: Дюффрэ, ты в очередной раз достал целого помощника прево. И не просто помощника, а саму Равицки, приехавшую из самого Вегаса в эту чертову хренову дыру. Господь свидетель, что сам Дюффрэ такого и в мыслях не держал. То есть – чтобы ее доставать.

Читать мысли прописанного персонажа, зачем оно мне?

Жарило. С самого утра, с его первой чашки кофе и первой забитой трубки. Пот уже даже не катился по спине, лицу или груди. Дюффрэ ощущал его клейкой пленкой, растянутой по всему его крупному телу и совершенно не желавшей высыхать. Светло-зеленая саржевая рубашка издалека казалась черной. Замшевые туфли, плюнь на них, зашипели бы. Солнце явно старалось выжечь ненавистную землю и ее копошащихся обитателей за накопившиеся грехи пред Господом Богом. Чем еще можно объяснить чертово пекло?

– Дюффрэ, засранец… – простонала Равицки. – Ты перестанешь молчать, чертов сукин сын.

Он вздохнул, привычно поразившись ее привычке к богохульству и ругани. Учитывая крохотные серебряные распятия в уголках воротника – она явно пренебрегала многим. Терпением и изучением Писания уж точно.

Процесс слияния: 57%

– Выдержки бы тебе больше, Агнешка… – Дюффрэ встал, отряхивая штанины от песка, – Ты ведь хорошая и умная женщина. Но ждать не умеешь… или не хочешь. Порывистая и взрывная.

– Мой друг, если ты помнишь, полька. А это, между прочим, говорит о многом. Я тебе не какая-то там вялокровная корова из твоей родной derevni.

– Что? – Дюффрэ заинтересовался новым словом. – Это по-польски или по-русски?

– Какая тебе разница?

– Никакой. Хорошо, начинай записывать, Агнетта.

Равицки открыла кожаную тетрадь, послюнявила карандаш. Дюффрэ почесал подбородок и начал диктовать:

– Девушка…

«Несомненно, – подумалось Огюсту Дюффрэ, – что стоило говорить «была девушкой». До того момента, пока не умерла. Спасибо Господу Богу, здесь у нас не Вегас. Это там, чтобы понять пол жертвы, одетой в платье, порой надо задирать подол. Джексонвилль все же лучше в этом плане»

– Белая.

«Странно, если бы она оказалась цветной. Заезжих джимми-африканцев в Анклаве линчевали сразу, а своих перебили практически всех и давно. Практически. Краснокожие скво после резни у Эль-Пасо сюда не суются. Ну, тоже практически. Китайцев в городе единицы, и те мужчины. Мулатки, метиски, самбо и квартеронки не в счет. Не говоря про мексикашек»

– Возраст тринадцать-четырнадцать лет, не старше.

«А выглядит на все восемнадцать даже сейчас. Краски на личике чуть ли не с три унции, если не больше. Волосы завивали и красили красным, платье дорогое, привозное. Что это означает, Агнешка, ну? Ладно, сам себе отвечу»

– Род занятий… проституция.

«Ни одна из дочек местных воротил не позволит себе пойти в таком виде куда угодно. Ни одна не забудет одеть нижнее белье. Ни одна не додумается оказаться на улицах настолько поздно, чтобы полностью стемнело. Ну и, миз помощник прево, ночные бабочки не должны прятать алую букву на одежде, да-да. Но, вы рассмотрите ее в вышивке на лифе платья? Учитесь, запоминайте»

– Причина смерти: убийство. Преднамеренное…

«Хотелось бы мне, чтобы это оказалась глупая, пусть и злая, случайность. Чтобы это запекшейся кровью цвёл след от удара ящера-рогача. Чтобы… Не стоит врать самому себе, Дюффрэ, ты все прекрасно понимаешь. Ее ударили зазубренным каменным ножом, вспороли живот и гадали по кишкам, когда она корчилась, умирая»

– Предполагаемые действия маршала, как представителя закона…

«Ну, что ты уставилась на меня, Агнетта? Не знаешь, что буду делать? Все ты знаешь. Буду искать, буду стараться очень сильно искать и найду. А потом тебе придется принимать мой рапорт о сопротивлении и необходимом применении силы. Так и будет»

Процесс слияния: 100%

Цель находится в салуне Брана

– Дюффрэ?! Дюффрэ?!

Прости, дорогая, ваш сценарий все равно перезагрузится при обновлении. И убийцу шлюхи вы поймаете. А мне вот надо, не обижайся!

Пыль ложилась на бак, седло, меня. Но пыль даже стала привычной. Приехать к месту и выбить длинный плащ, выбить плотно облегающий голову кожаный шлем, вот это первым делом. Зато ехать одному и оставшись мыслями наедине с самим собой. ИИ Дюффрэ вел трицикл ровно, на время спрятавшись внутрь себя и эту дорогу он прошел бы после двух пинт солодового и с завязанными глазами.

Ни хрена себе спрятался…

Пыль окутывала плотным серым ковром, поднятая широкими покрышками его машины. Накрывала все еще державшуюся трассу, когда шедшую из Эль-Пасо на запад. Стлалась на жесткой серой травой по краям полотна, торчавшей вверх нагло и вызывающе. Стальная трава, бесполезный глупый сорняк, сосала из земли соки, превращала ее в ненавистную вездесущую пыль. Ее жгли три раза в год. Не помогало.

Трицикл закатился в поворот, уходящий от центральной улицы города вправо. В квартал для отребья. Точно, туда мне и нужно, а чем быстрее, тем лучше.

Я-Дюффрэ поднял голову, пытаясь прикинуть оставшееся время. Хмыкнул про себя, понимая, что оно то как раз поджимает. Дьяволово семя готовилось просыпаться на серый город в серой прерии. Черная ворчащая громада стремительно набирала ход, становясь все ближе. Ее последыш, ливень, серел пеленой уже у реки. Молнии жалили выжженную пустошь участка Мак-Кри у западного форта. Стадо чьих-то шерсторогов пылило оттуда же к ближайшему укрытию, длинному ангару старого пройдохи Вана. Я-Дюффрэ усмехнулся, предчувствуя жалобы на алчного китаезу, что наверняка запросит немало «орлов» за такой вот постой на его территории.

И прибавил газу, летя по Дауни-стрит. Люди, застигнутые бедой, бежали. Несколько старых колымаг местных франтоватых торговцев бес-травой неторопливо набирали скорость. Автомобили, похожие друг на друга как яйца одной курицы, поскрипывали ржавыми корпусами, величаво покачивая «плавниками» и проседая на рессорах. Пара дневных шлюх, повизгивая, бежали к салуну Гарри. Пролетая мимо, кивнул на них усмехавшемуся хозяину, державшему руку на рубильнике тяжелых стальных внешних дверей.

Курсор радостно заалел, нащупав правильное направление.

Интересно, кому помешала какая-то там банда сраных Полосатых Енотов, а?

Раньше – 12

Железяка шел впереди. Грузно и удивительно шумно для такой совершенной машины. Как специально, показывая свою суть, спрятанную где-то под всеми этими наворотами с красотой. Собачки семенили рядом со мной, по бокам шли два гвардейца, явно отличавшиеся от собратьев в цеху-лаборатории: вся амуниция чуть эргономичнее, движения чуть плавнее-быстрее, оружие чуть совершеннее даже на вид. Все эти «чуть» вместе создавали очень серьезный перевес в сторону их крутости.

Коридор оказался длинным, как будто Биг-Босс Фабрики задался идеей устроить экскурсию. И все бы ничего, но время-то шло и шло, больше его не становилось. Но вот и он закончился следующими воротами. Кроме здоровяков, в коже да с пулеметами, охрану несли два бочкообразных боевых робота, попыхивающих выхлопом. Выхлоп, к слову, явственно пах солярой.

Колобок

Сила: 55

Ловкость: 30

Живучесть: 60

Интеллект: 30

Здоровье: 100%

Интересные статы, кажущиеся какими-то неправильными, обманными, что ли? Ну, да ладно. Ворота разъехались, пропуская грохот, звон, шипение и стук, как от армии машин-кузнецов, не иначе. Почти так и оказалось, за исключением самой профессии, ведь тут явно кого только не было, от простейшего подмастерья, в количестве десяти штук, орудующих напильниками у длинного верстака и до аналога слесаря станков ЧПУ, колдующего за большой махиной, одновременно снимавшей стружку, сверлящей и вытачивающей боковые пазы стальной болванки.

Мы шли через Фабрику, через пространство, где было не видно конца и края цехам, переходящим один в другой. Гул стоял страшный, больше всего напоминая огромное летное поле, где разом взлетало и садилось не меньше эскадрильи «Белых лебедей» и соревновались в скорости штук сто танков. Открытое пространство самого Грин-Гласс круто? Не смешите мой пупок, окажитесь на Фабрике, поразившись размаху места, производившего для игры механизмы, двигатели и прочее.

На самом пределе зрения заметил конвейерную ленту с моноциклами, как тот красный, спасший меня в самом начале игры. За ней, на ее сестре-близнеце, серебристо поблескивали острые сигары электроспидеров. Машины тут типовые, с самыми стандартными характеристиками и даже без названий модели, хочешь отличаться – это во всякие крафтовые мастерские, имеющиеся в Грин-Гласс в достатке. Впрочем, наверное, как и в нормальной жизни.

Куда больше был интересен почти незаметный глазу стенд вдалеке. Курсор, жутко скрипя электронными мускулами, наводился и приближал как мог, но толку вышло не очень. Там, длинные и аэродинамичные, поблескивали хромом и чем-то вроде пластика самые настоящие стрекозы. Только большущие, больше всего смахивающие на летающие мотоциклы. Интересно…

Железяка все также невозмутимо топал впереди, направляясь к лифту. Ребристый прямоугольник, уходивший вверх и пропадавший под землей, виднелся впереди. Гвардейцы, само собой, рядом с ним имелись. В количестве аж четырех штук, вовсе не вытянувшихся в струнку при виде босса, топавшего к ним, а совсем даже занявших позиции для обороны. Неужели, Железяка на самом деле опасается чего-то вроде покушения?

– Заходи, – он показал ладонью, украшенной слоновой костью и золотым узором, на отъехавшую решетку и краснеющие внутри палисандровые панели. – Или боишься закрытых пространств маленького размера, где ловкость не пригодится?

Маленького? Тут можно чуть ли не БМП катать вверх-вниз, не иначе. Легавые забежали внутрь и развернулись, показывая мне стальной частокол зубищ. Гвардейцы за спиной ничего не показывали и даже не тыкали в спину стволами. Сам зашел.

Лифт фырчал и ехал вверх плавно, даже не подрагивая. Железяка молчал, а его венецианская маска загадочно улыбалась. В общем, есть с чего ей быть именно такой, ведь загадка раздирала меня изнутри, очень логичная в такой ситуации: чего ему от меня нужно? А все остальные вопросы, вроде «буду ли живой» или «а время-то идет» были уже второстепенными. Узнаю ответ на первый вопрос и станет ясно с остальными.

Стальной Шпиль, единственная башня-небоскреб фиолетового сектора Грин-Гласс, торчала над городом штыком. Таким трехгранным и опасным оружием, обычно наполовину затянутая смогом Фабрики. Мне вот, нежданно-негаданно, выпало оказаться внутри и не сказать, что этот факт сильно радовал. Не бывал в ней никогда и хорошо.

Лифт зазвенел колокольчиками, сыграв «Времена года» и остановился. Решетка отъехала в сторону, скользнули пластины двери и перед нами открылась плитка на полу, обычная такая офисная плитка. Как и сам коридор – ничем не выделяющаяся, кажущаяся жутко знакомой по настоящей жизни от того более пугающая.

Кабинет хозяина оказался огромным, напоминая одновременно лабораторию, оружейный склад и конференц-зал, последнее бросалось в глаза огромным столом и креслами. Тяжелые портьеры по стенам, сразу за столом закрывавшие не меньше трети обзора, экраны по остальной части круглого помещения, беззвучно показывающие разные районы-кварталы Грин-Гласс. Я даже заметил ту самую почти деревеньку-гетто Полосатых Енотов, где в дело вступил Душежор.

– Налей воды. – Железяка показал на простенький глиняный кувшин в стеновой нише. – И садись вот здесь.

Как же отказаться от такого гостеприимного приглашения? Легавая заняла позицию рядом, сев и сверля меня черными глазами. Не, а чо, как еще относиться к непрошенным гостям?

– Ты меня удивил. – Железяка сел на стул, не иначе, как сваренный из крупповской стали, даже не скрипнувший под его махиной. – Устроил из нашего города какое-то цирковое представление со спецэффектами, сопряженное с гладиаторскими боями. Не стыдно?

– Нет.

– И правильно. – Железяка хохотнул под бесстрастной маской и смотрелось это странновато. – Тут больше никак не получится, съедят и не спросят, как звали.

Что ему нужно, интересно?

– Сидишь-гадаешь, чего ты тут забыл? – Железяка чуть наклонил голову.

– Есть немного.

– Моим работникам порой нужно отдыхать. Ты залез ко мне, без спроса и разрешения. В обычное время просто пропал бы и все, жил долго и не очень счастливо под моей крышей. Ну, либо быстро превратился бы в компост с бульоном, и все. Но после твоих подвигов и такой бешеной удачи не простил бы сам себе, если бы потратил такой организм почти впустую. Согласись – делать из тебя котлеты, хоть на пару, хоть жареные, для работников Фабрики – это глупость?

– Каннибализм вообще штука непонятная и неприятная.

– Зато ресурсы не тратятся просто так. Все в дело. Тебе-то, человеку из настоящей жизни это должно быть понятно.

Что?!

Железяка, биг-босс Фабрики, существо, созданное программным кодом, сидел напротив меня и смотрел мне в глаза, рассуждая о настоящей жизни. Это как, позвольте поинтересоваться?

– Что замолчал? Рассуждаешь о сказанном?

Рассуждаю, куда ж без этого. Ладно, странностей тут хватает по уши, никуда от них не деться. Добавим еще одну в копилку самых неожиданных вещей Грин-Гласс. Что дальше-то?

– Думаю – что тебе от меня нужно?

– Ты разве не понял?

Понять уже понял, только надеялся на другой исход событий, чтобы без очередного кровь-кишки-распидорасило. Видно, не судьба.

– Выхода у тебя два, – Железяка совершенно человечески пожал плечами. – Один в качестве пищевого концентрата, либо объекта для исследований биологического сектора. Тем более, ты умудрился уконтропупить одну из моих прелестных девочек.

Да я не только девочку уничтожил, но то ладно…

– Второй выход сложнее и интереснее, – Железяка ткнул в сторону экранов на стене. – Ты устроишь представление моим работникам, праздник, настоящий пир хлеба и зрелищ. Насчет хлеба ты не переживай, я им его устрою. А вот зрелище – зрелище это с тебя. Почему-то думаю, что ты выберешь второй вариант.

А у меня оставался другой выбор, на самом деле? Я кивнул.

Железяка повернулся к экранам. Три засветились совершенно не по-городскому, рыжим огнем и плесками искр. Внутренними помещениями Фабрики, надо полагать, оставленными за ненадобностью цехами и коридорами. Вот блин, снова – здорово.

– Специально для тебя выделю места, где у меня живут всякие милые организмы и механизмы.

В его голосе мелькнула ирония?

– В моей работе порой происходят браки, а утилизировать кажется неправильным. В естественной среде обитания хорошо проводить разные эксперименты, особенно, по выживанию. А если хватает кормовой базы для самых сильных, то эксперимент еще получается длительным и интересным. Иногда там можно найти даже какую-то пользу.

Обрадовал…

Неприветливые стальные стены, ржавчина, капель от еле держащихся труб под потолком, странные темные пятна, куски тех самых механизмов, валяющиеся тут да там. Организмы? О, да, эти тоже случились. Висели икебанами на дырявых отходящих плитах и кронштейнах.

Красота, одним словом.

Железяка хохотнул. Таким мрачным гробовым хохотом. А времени у меня на это все хватит?!

Здесь оказалось даже хуже, чем виделось на экранах.

Черно-рыжее, темное, пахнущее окалиной, подвалами и литрами крови. Место, где не было ничего, кроме тлена и смерти, прячущейся в каждой тени. А теней тут хватало.

Уровень: Фабрика

Подуровень: неизвестен

Фракция: Железяка

А то оно мне непонятно.

Компас на наруче уверенно показывал куда-то вперед. Складывалось мнение, что Железяке я нужен вовсе не как развлечение для каких-то там его работников. Складывалось впечатление, что голем, рассуждающей о жизни вне игры, вполне знал – куда и зачем я тут послан. И оказывал что-то вроде помощи, на свой лад. Типа как поймал диверсанта, но из-за обстоятельств отправил того в вольер с собаками-охранниками, а там уж как выйдет.

У них тут подковерная борьба идет, кто у кого одеяло перетянет и кто Библиком командовать будет? И эта металлическая хреновина решила дать мне возможность пройти дальше таким образом, чтобы в случае чего отмазаться перед Доротеей? Мол, знать ничего не знал, использовал ресурс по назначению, а куда он там поперся, удрав с Фабрики – не ко мне?

Интересно девки пляшут, по четыре девки в ряд…

Курсор мигнул, подсветив валявшуюся в стороне странную хреновину, куда автоматически его навел.

Гвардеец

Фракция: Железяка

Стоп, знаю я все их статы. Интереснее другое – а как тут оказался преторианец Железяки? И кто смог убить такого крутого перца и что с ним вообще приключилось? Вот это вот, вместо ног, у него что такое?

Бионические протезы.

Самостоятельное изготовление: при 30 интеллекта

Место производства: неизвестно

Вот так дела…

Ниже таза у мужика, пробитого в груди чем-то вроде слоновьего бивня, на полном серьезе торчали странные конечности из шарниров, чего-то вроде поршней, толстых стальных трубок и бронепроводов.

Грустное место, никак больше не скажешь.

Тесачина

Электропистоль с семью зарядами

Да вот и все, собственно. Ну, нагрудник у меня никто не отжимал, а статы были на самом высоком уровне. Железяка, кажется, был готов предоставить мне и пулемет гвардейца, но это было бы перебором.

Заскрипел и заплевался искрами странный автомат в углу. Что-то вроде старинного телефона с огромной трубкой, когда-то изящно выгнутой, а сейчас грубо сваренной и перетянутой самым настоящим бинтом с подсохшей кровью. А еще там присутствовал крохотный кинескоп, больше всего похожий на те, что красовались у первых телевизоров. Не зря же он так плюется, верно?

Трубка не ударила током, кинескоп пошел рябью и засветился, само собой, зеленью. О, хроника живыми картинками, где в углу бежит время. Полагаю, что речь, судя по сокращавшимся пяти минутам, шла о начале моего нового чудо-квеста, не иначе. Ну, посмотрим историю этого прекрасного места, исходя из логики ретро-антуража, правила тут тоже ретро. А в винтажных играх на игрока, получающего информацию хоть посреди поля боя – никто не нападал. Ну те-с, что у нас тут?

Ржавые кишки

Фракция: Железяка

Уровень создан после биологически-активного заражения в результате эксперимента

Количество первоначальных подопытных: 33

Количество выживших первоначальных подопытных: 10

Количество высаженных вторичных подопытных: 123

Общее количество выживших подопытных: 37

Карта подуровня: введена в вашу базу данных

Условия и правила: отсутствуют

Ограничения: отсутствуют

Время до начала прохождения: 10 секунд

Хорошо. Разнесем здесь все в хлам, и ржавые кишки и сколько попадется подопытных. Начали, потихоньку.

Рыжего тут куда больше, чем с первого взгляда. Столько оттенков ржавчина, пламени и остального, что куда там всякому серому. Черного тоже немало, но черное отличается, пусть и не сильно. Черное тут или из-за чего-то горевшего, жарко облизывая металл, либо от глубокой тени, прячущей в себе что-то.

Здесь нет тишины, но это не ощущается. Ржавые кишки как дышат своей странной жизнью, они как море, только в таком вряд ли захочется купаться по собственному желанию, дайвинг тут точно с прячущимся не очень глубоко мегалодоном, а рассматривать рыбок нет никакого желания, больно уж те подозрительно выглядят.

Капает, шурщит, шелестит, потрескивает, посвистывает даже, но где-то впереди и далеко. Постоянно скрипит усталый металл, держащийся то ли на честном слове, то на алгоритме разрабов. Хлопья ржи, облетая тут и там, пахнут окислившимся металлом и звучат осенней падающей листвой. Шаги, наверное, отдавали бы тихим гулом, как если бы идти по палубе. А толстые пластины мостиков и пандусов, где нужно идти, чтобы не оказаться на полу, через пару метров ставшим настоящим болотом, прогибаются и подрагивают.

Фонари не должны давать столько света, их слишком мало, но они жгут как тысячи свечей и достают в самые укромные уголки, обманчиво и подло обходя нужные места. Толстостенные лампы гудят, а вокруг них так и вьется странная мошка, стукающаяся о них с самым настоящим звоном. Царство Железяки вообще полностью металлическое, а тут оно еще и кажется созданным из живого металла.

Хорошо, что я Ловкач. Не перестаю этому радоваться уже давно, прямо с аптекаря-жабы, погибшего первым. Получается двигаться почти бесшумно, перепрыгивать опасные места быстро и надежно, не опасаясь сорваться вниз.

В черной жиже, воняющей маслом и горючим, порой плескало, как будто кто-то, живущий у каменного дна, пытался всплыть. Возможно, «кто-то» был опасен, а меня принимал за самый обычный завтрак. Думаю, тут это вообще норма, учитывая недостаток животного белка, необходимого даже искусственному интеллекту и ботам, раз уж так записано в коде Библика.

Проверять догадку мне не хотелось. Компас настойчиво и нетерпеливо подрагивал в сиреневом циферблате, заставляя ускоряться. И только цифра в тридцать семь местных обитателей заставляла не особо торопиться, присматриваться и выбирать относительно безопасную траекторию моих, сука, тигровых прыжков.