Текст книги "Странные фантазии - 2 (рассказы)"

Автор книги: Дмитрий Мансуров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Профессор! – облегченно выдохнул я.

– Нет времени! – воскликнул он. – Что с емкостью? Что с растворителем?

Он выскочил в коридор, перепрыгнув через меня (отчего лестница зашаталась еще сильнее, заскрипев так, что по телу прошла дрожь), как заправский прыгун, словно всю жизнь только и делал, что прыгал через препятствия. А, увидев, что предмет его внимания совершает коридорный перелет, решил стать посадочной площадкой. У него самого словно крылья выросли!

Бежавший впереди всех пожарный с разбега наступил на очередную лужицу из пены, поскользнулся, в него вписались остальные пожарные, образовав ярко-красную кучу-малу, а над ними, словно ласточка, широко расставив руки, в длинном затяжном прыжке пролетел профессор.

Приземлившись на живот, он проскользнул по полу благодаря остаткам пены на рабочем халате, а когда он наполовину выехал на ступеньки, его руки мертвой хваткой вцепились в емкость, у самого ее основания. Профессор облегченно выдохнул, но через мгновение емкость заскользила во влажных от пота руках, центр тяжести пересилил, верх емкости очутился ниже дна.

Две секунды прошли, словно вечность.

Раздался хлюпающий звук, вытолкнутая изнутри крышка выскочила и покатилась по ступенькам. Вслед за ней вылилось содержимое емкости. Ненужная, уже пустая емкость выскользнула и совершенно ослабевших рук профессора и полетела в глубокую, только что появившуюся дыру-пропасть, через отверстия в полах нижних лестниц.

Король сидел на троне, устало слушал доклад первого советника о мировых событиях и мечтал отправить его на эшафот, но не знал, какой приличный повод на этот счет придумать? Советник, читавший текст как можно нуднее, тоже мечтал. Мечтал захватить трон, и делал все, чтобы король умер от скуки и точки. Но ни планам короля, ни планам советника не суждено было сбыться. В дело вмешался профессор со своим пролитым растворителем. А жаль, конечно, было бы очень интересно посмотреть на то, кто из них добился бы ожидаемого результата?

В искусно отделанные золотом, серебром и прозрачным сверхпрочным графитом, бешено замолотил руками, ногами и толстым животом (это примерно, как бьют подушкой – мягко, тихо и почти не слышно) повар. Пытаясь войти, он толкал дверь, хотя следовало открыть ее на себя. Тем не менее, он ее открыл. Вырванная с корнем, она гулко загудела при соприкосновении с полом, повар наступил на нее и осмотрел присутствующих безумным взглядом. Увидел короля и подбежал к нему, то делая обеими руками вращательные движения, то тыкая указательными пальцами обеих рук назад, то разводя руками, словно желая показать, какого размеры рыбу поймал. При этом он оглушительно и совершенно неразборчиво кричал.

Испуганный король закрылся короной и съежился, чуть ли не в два раза. Единственной его мыслью стало желание умчаться на край света и пожить там в свое удовольствие (если житье на краю света можно назвать удовольствием).

Повар высказал все, что хотел, обреченно замолчал, плюхнулся на пол и, смотря на одному ему известную точку на стене, тихо вздохнул. Ошалевший советник пытался понять, что означают сии действия, и поддаются ли они вообще какой-нибудь расшифровке?

С коридоров дворца до него донеслись гомон и крики.

– Я иду на кухню! – заявил советник. Самое время, решил он, если паника настолько велика, перехватить власть в свои руки. Король что-то там уменьшается, тает прямо на глазах, того и гляди, останется страна без самодержца.

Он кликнул охрану, и в ее сопровождении отправился выяснять подробности паники. Первый добежавший до кухни охранник по глупости решил, что там прячутся проникшие в замок враги, влетел с автоматом наперевес, поскользнулся на разлитом яичном белке, упал, задрав ноги выше головы, и в таком виде унесся далеко-далеко вниз, успев на прощание коротко прокричать:

– Помогите!!!

Большей части кухни не существовало, а оставшаяся часть уменьшалась стремительно и безвозвратно. Сквозь охрану, услышав крик, протиснулся советник, увидел то, что никак не ожидал увидеть даже в кошмарном сне, и пробормотал растерянно:

– Что б мне застрелиться! Так не бывает!!!

– Смотрите! – крикнул кто-то. Только теперь все обратили внимание на странное поведение труб с водой. Вместо того, чтобы переносить воду, они таяли, словно снег на майском солнце, таяли, словно сосульки в кипятке, а вода, ничем не удерживаемая и не направляемая, лилась вниз, растворяя преграды на своем пути.

Охрана вместе с советником ломанулась обратно, но кое-кто попал под струю воды из труб в коридоре и был мгновенно растворен.

– За мной! – кричал неизвестно как обогнавший толпу советник. Он всеми чувствами ощущал, что его планы подвергаются серьезному изменению, ведь пришла страшная и необъяснимая опасность, грозящая его здоровью и дальнейшему удачному продвижению по карьерной лестнице, поэтому он пытался найти единственно верное решение в данной ситуации, но ничего существенного придумать не смог, потому что пытался перебрать сотни решений сразу, не зная, за какое ухватиться.

Впереди появилась очередная дыра, выросшая буквально за секунду. Охранники, увидев ее, мигом забыли про правила этикета и рванулись обратно, оставив окончательно растерявшегося и запутавшегося в собственных мыслях советника в гордом одиночестве. Быстрорастущие дыры окружали их со всех сторон. Уже тонкие для того, чтобы по ним пробежала сразу сотня человек, полы узкими мостиками пролегли по коридору. Бежавшие впереди всех успели выбраться к пока еще нормальным полам, часть бежавших рухнула вместе с мостиками, остальные попытались остановиться, но задние напирали, продолжая в панике давить на передних, толкая их в пропасть.

Тридцать шесть человек дружной толпой, цепляясь за последующих, нырнули в пропасть, еще пятьдесят кое-как притормозило, столкнувшись друг с другом передние и задние, кто-то продолжал кричать:

– Назад, всем назад!

С верхнего этажа упало несколько человек, когда толпа, наконец, остановилась. Но дыры все еще увеличивались...

Советник ухватился за остатки вентиляционной трубы, державшейся на одних соплях, и радостно завопил, отталкивая пытавшегося примоститься рядом человека:

– Брысь, мелкашка! Мне жить надо, а ты подождешь очереди в реинкарнацию!

Он захохотал, незаметно для себя переходя на безудержный истерический смех. Из охраны в живых не осталось никого, полов уже не существовало, многих стен тоже, лишь посреди "сыра в дырках" на куске трубы висел советник, целый и невредимый, исключая некоторые сдвиги в голове.

Растворитель разрушил треть замка, но это было только начало.

Профессор и пожарные стояли перед дырой в глубокой раздумчивости.

– Будем надеяться, что растворитель не задел жизненно важные линии! пробормотал профессор. – Каким образом мы объясним появление дыры коменданту дворца?

– Это все вы со своими экспериментами! – воскликнул пожарный. – Мы здесь не участвовали! – торопливо проговорил он. – Мы ни при чем!

– Кто просил вас появляться в моей лаборатории и поливать ее пеной? возмутился профессор. – Разве я давал команду на вызов пожарных? К тому же пена способствовала усилению мощности растворителя!

– Да у вас хоть вся планета целиком сгорит, вы не заметите! воскликнул тот же пожарный. – Мы стремились вам помочь, а вы на нас списываете! Нет уж! Не бывать этому! Во всем виноваты вы, вы, и только вы! ВАМ ЯСНО?

– Успокойся! – примирительно сказал другой пожарный. – Из-за одной дырки никого казнить не будут! Это же стихия, природа! За три дня восстановят!

– Ага, восстановят! А нашу зарплату вычтут в фонд помощи строителям! испытавший за один раз больше эмоций, чем за остальную жизнь, пожарный сильно струхнул и переволновался. Профессор попытался вторично использовать трюк с медалями, но сильно промахнулся.

– Да, медаль! – пропищал пожарный. Уже и голос пропал...– Посмертно, плюс венок с благодарностями от разбогатевших строителей!

– Никогда бы не подумал, что ты настолько слабонервный! – сказал другой пожарный, молча наблюдавший за перепалкой.

– Я не слабонервный! – возразил пожарный, – Я сильно нервный...

До него дошло, что он сказал, и он сердито сплюнул:

– Да пошел ты кое-куда!!!

Я слышал из спор, но добавить от себя не успел ровным счетом ничего, потому что переходу дискуссии в иную плоскость помешал нарастающий подземный гул. А потом началось землетрясение. Подземная река, воду из которой использовали во дворце и городе, оказалась как раз на пути растворителя, мигом разнесла его через насосы по домам. Мощнейшему растворителю понадобилось треть секунды для того, чтобы распространиться в воде, и пятнадцать секунд для того, чтобы приступить к активной деятельности. Река, превращенная в растворитель, съела огромное количество земли, образовав глубочайшую на планете дыру, дошла до магмы, а та, после короткой борьбы с остатками растворителя, ринулась вверх по проложенному тоннелю.

Полы в коридоре затрещали, послышались звуки ударов, звон и треск. Дворец разделило на части, и я почувствовал, что падаю. Быстро потемнело: дворец рухнул в бездну. Внизу появилась стремительно приближающаяся точка, бело – желтая, точно солнце. Стало гораздо жарче. Моей последней мыслью было: "Лучше бы мы создали духи "Вечерок".

Сгорел я в один миг.

Из земли вырвался огромный огненный столб, в округе многих километров сгорело все живое и горящее, исчезли тучи, превратился в стекло песок. На месте города появилась серая безжизненная пустыня, заливаемая медленно застывающей лавой.

Непонятно почему, но я снова стал ощущать себя. Боль от невыносимо высокой температуры исчезла едва ли не раньше, чем появилась. Но вокруг стало невероятно темно и непривычно тихо.

Я открыл глаза. Странное чувство: зрение какое-то объемное. Вижу черноту насквозь, точно и не чернота она, а одно название.

Рядом в пустоте висел профессор и присматривался к моим реакциям по поводу неожиданного появления непонятно где.

– Я еще жив? – удивился я. Во всем теле легкость, словно я летаю. Наверное, я так же парю в пустоте, как и профессор. Интересно, нас выбросило ударом в дремучий космос? Но я ясно помню, что начинал гореть, даже сказать, растворяться в воздухе от сверхвысокой температуры.

– Нет, – ответил профессор. – Не совсем.

– Объясните! – я вскочил на ноги и неожиданно для себя оставил профессора далеко внизу.

– Мы умерли! – невозмутимо пояснил он, догнав меня. – То, чем мы являемся в данный момент – наши души. Поэтому, будь так добр, умерь свои усилия. Здесь они возведены в энную степень.

– Никогда бы не подумал! – ответил я. – Я мертв. Я жив. Я душа.

– Идем, – сказал профессор. – Нам пора.

– Куда?

– В преддверие рая.

– КУДА???

– Иди ты к чертовой матери! Изыди! – раздраженно ответил ангел на едва ли не сотый вопрос, заданный не в меру нахальной душой, бывшей при жизни пастором, имевшим свое, не вписывающееся ни в какие рамки, представление о потустороннем мире. Пастор, стоявший перед ангелом в окружении четырехсот умерших вместе с ним последователей, доказывал ангелу ошибочность его существования, поскольку в его системе райского мироздания ангелов его уровня существовать не могло, из-за чего и получил резкий ангельский ответ.

– Все мы дети Господа, даже черти! – привычно назидательным тоном проговорил пастор, – А Господь – отец, сын и святой дух. Никаких матерей среди него нет!

Ангел приобрел малиновый оттенок и раскрыл было рот, чтобы послать пастора вторично, но передумал и отправил его уже не на словах. В соседнюю область преддверия. После чего плюнул на место, где пастор был до сих пор, и переместился, появившись прямо перед нами.

– Добрый день! – поприветствовал он нас.

– Здравствуйте! – вежливо ответили мы. Так вот они какие, ангелы! А где же апостол Петр с полагающимися ему воротами и ключами?

– Откуда вы? – ангел раскрыл папку с крылышками, подлетевшую по его команде. С большим удивлением я обнаружил, что папка белоснежно чиста!

– Дворец Торон! – ответил профессор.

– Планета, планета какая? – нетерпеливо переспросил ангел.

– А разве... – начал было профессор, но тут на глаза ему попался не выдержавший гневных речей пастора про ад и сбежавший из соседней области прыгающий на шести ногах семиглазый пульпозыр. Профессор мигом все понял и сказал с гордостью:

– Земля!!!

Ангел явно разочаровался.

– Земля! – упорно повторил профессор.

– Никакой фантазии! Сплошные Земли! – упорно тянул свое разочарованное ангел.

Я подумал: "Называют же ложки ложками. Так, почему бы и планеты с жизнью не носили название Земля?"

– Назовите особые приметы: материки, океаны, вулканы, впадины...

– Впадины!

Ангел усмехнулся:

– Будем надеяться, что ваша впадина не Марианская очередная.

Профессор скорчил задумчивую мину.

– Имени меня. Недавно созданная мною. Названа моим именем мною же посмертно.

Ангел недоверчиво хмыкнул:

– Не думаю, что человек вроде вас сумеет выкопать хотя бы небольшую трехметровую ямку.

Тем не менее, он сделал быстрое движение, дотронувшись до края папки указательным пальцем. В левой половине папки появилось изображение, в правой появилась надпись. Ангел прочитал и остолбенел, впав в шоковое состояние, по крайней мере, на целых десять минут: пока он находился в отключке, мы успели осмотреться. Преддверие выглядело так, точно в здоровенном облаке понаделали шахтообразные ходы, разве что без опор. Стены туманные и расплывчатые, никаких острых углов и прямых линий. Сплошные округления и овалообразования. Полы – самые настоящие спрессованные облака. Я бы не отказался пожить в подобном домике. Прохладно в меру, солнце в глаза не светит, почти как в раю. Вылитое преддверие.

Оглушительный хлопок, и сквозь туманно-ватную дверь, истошно вопя, вылетела душа советника.

– Ты глянь-ка! – воскликнул я, – И он здесь!

– Видел я твои связи в... !!! – вышедший следом разгневанный апостол заметил притихшие в основной своей массе души и ошарашенных ангелов, замолчал, не договорив фразу, виновато кашлянул, после чего добавил ровным размеренным голосом, – Прощай, сын мой!

В тот же миг разверзлась бездна, полыхнуло огнем, дымом и копотью, раздался оглушительный рев, разнесенный и повторившийся по преддверью семнадцать раз. (Лично сосчитал.) Души отшатнулись, попрятались за ангелом, толкаясь и переругиваясь. Из бездны выскочило три черта.

– Где он? – прорычал самый зловещий чертище. Душа советника отшатнулась, нервно задергалась, завизжала тоненьким голосом, поперхнулась и ломанулась в сторону. Черти резко повернули головы в его сторону, между рогами проскочили искры, сверкнули молнии, пасти оскалились в леденящие души усмешки. Прямо перед советником появилась пасть с блестящими вампирскими глазами. Раскрывшись (в нее спокойно могли уместиться сотни две таких душ, как душа советника), она издала низким голосом:

– Сюда, ко мне!!! – и облизнулась фиолетовым языком, с которого ручьями стекала слюна. Зрелище, я вам скажу...

– Ааа!!! – советник схватил первую попавшуюся под руки душу и прикрылся ей, крича так, что наверняка слышали даже в аду: – Возьмите ее!!! Она гораздо вкуснее!!!

У души пастора, только что выброшенного обратно в эту область преддверия и тут же схваченного советником, отвисла до пола челюсть, а глаза округлились и выросли до размеров пасти, после чего пастор как-то сник и растекся лужей по полу. Испуганный советник нервно пытался собрать пастора в кучу, когда пасть взмахнула языком и, слизнув обоих, отправила их внутрь. Она захлопнулась с такой силой, что преддверие задрожало, рыгнула синим пламенем и растаяла. Черти юркнули в бездну. Бездна сверзлась.

Наступила мертвая тишина.

Апостол обвел взглядом съежившиеся в основной своей массе души и невинным голосом спросил:

– Кающиеся есть?

Зря он это сделал.

Переполненные эмоциями души в едином порыве помчались к нему наперегонки, отталкивая соседей и сметая ангелов. Образовалась великая куча. К счастью, апостол таки не растерялся, успев юркнуть за дверь первым. Но, в общем-то, далеко не последним, так что сумеет ли он ее закрыть, или уплотнить, вопрос спорный.

Что было дальше, я уже не видел, так как нашего ангела невежливо смели в сторону, и он решил, что дольше пребывать в состоянии шока будет не совсем вежливо по отношении к нам, а потому ожил и сообщил:

– Не верится, что вы могли сами сделать столь сверхрастворяющий состав.

– Почему? – обиделся профессор. – Зря я, что ли, мучился столько месяцев!

Ангел продолжал, проигнорировав замечание профессора:

– Дело видится мне крайне запутанным. Прослеживается длинная цепочка якобы случайных событий, которые повлекли за собой гибель сорока городов на данный момент. Кстати сказать, ваша впадина благополучно переросла в жерло вулкана. И там теперь такое творится! Планета может поменять наклон оси. В лучшем случае поменяется климат, в худшем – жизнь на планете вместе с самой планетой перестанет существовать. Не иначе, здесь замешаны грязные руки Возмутителя, – добавил ангел напоследок.

– Кто это?

– Демон-возмутитель. Отбился от официальных органов, затеял собственную игру. Свихнулся на Конце Света. Мечтает совершить его в отдельно взятом мире. Думает, что если поджечь там, там и там, то так полыхнет, что весь мир полностью сгорит в огне... Пройдем к апостолу.

– Это вон туда? – показал я на кучу-малу с постоянно отбрасываемыми в сторону душами. – Там нам придется ждать очень долго.

– О, ну, что вы! – улыбнулся ангел. – Апостолов много, для каждой планеты с Его людьми по двенадцать. Кое-где по одиннадцать.

– И они успеют принять всех?

– Всех! – уверенно ответил ангел. Прямо над его головой пролетела выпинутая из кучи душа. – Со временем.

По дороге к апостолу мы продолжали разговаривать.

– Что значит, Его люди? – спросил профессор. – Разве есть неЕго люди?

– Конечно! – ответил ангел немного удивленно. – Разве вы не знаете, что Он создал ангелов по своему образу и подобию, а ангелы решили создать людей по своему. И он тоже создал. Так что людей всяких полно. Но теперь они почти полностью перешли под Его централизованный союз человечеств.

– Очень интересно! – пробормотал профессор. – А не скажете, почему Демона-возмутителя до сих пор не поймали?

– Он слишком неуловим. Ангелов хватает далеко не на всех. И не на все планеты. Кое-где его власти нет до сих пор, там правят ангелы-экспериментаторы.

– А апостолы?

– У них другие обязанности.

– И те ангелы не могут поймать разрушителя, – сделал вывод профессор.

– Вы правы. Контроль ангелов за своими планетами далеко не тотальный. Они могут несколько десятилетий не бывать на своих планетах.

– А Он? – профессор поднял вверх указательный палец. Ангел посмотрел на потолок, недоуменно уставился на профессора, но вдруг лицо его засияло, и он хлопнул себя по лбу.

–Ну, конечно! Жест, обозначающий начальство! Скажите, Вы когда-нибудь видели маршала, который воюет вместо простого солдата? Мы на что в таком случае? Нет, он помогает нам, но в последние пару миллионов лет занимается небольшим количеством людей на свой выбор.

Увидев наши вытянувшиеся от удивления лица, он добавил:

– В конце концов, люди выросли из времен постоянной опеки. Разве не так?

– Но ведь...

– Правильно. Бог должен всем помогать, но нет людей, которые не хотят побыть самостоятельными. Он помогает, но смотрит, чтобы и люди не плошали. К примеру: вам бы понравилось, если бы у вас над душой стоял некто и командовал, что вам нужно делать для того, чтобы лучше жить?

– Ни за что!

– Вот именно!

– В таком случае, почему он допускает войны, катастрофы и прочую напасть?

– Все очень просто: когда ангелы создавали людей, никто не рассчитывал, что за ними нужно следить, как за немощными котятами. А развитие бионауки давало жизнь многим формам существования жизненной силы. И планеты, созданные под материальную жизнь, не просто куски холодного камня, а реакторы, в которых что-то постоянно происходит. Когда люди говорят о том, что Бог не смотрит за ними и допускает катастрофы, то им стоит помнить, что катастрофы вызывают они сами, а Бог занимается совершенствованием души, внутреннего мира людей. Вот и все.

Ангел повернул по коридору направо, остановился у второй двери, велел нам подождать, а сам вошел внутрь. Минуты через четыре он вышел, позвал нас и вошел следом. Мы попали в небольшой кабинетик, ничем не набитый, никаких шумовых эффектов, никакого дыма от сигарет (я, правда, не знаю, есть ли у апостолов такая привычка), там не было ничего лишнего. Один небольшой апостолик сидел за таким же небольшим столиком, а единственным предметом на столике была точно такая же, как и у ангела, папка. Как ни странно, но и портрета Бога в позолоченной рамке над головой тоже не было.

– Добрый вечер! – поприветствовал нас апостол. – Садитесь!

К сожалению, стульев тоже не было, поэтому мы продолжали стоять на месте.

– Ах, да! – вспомнил апостол, щелкнул пальцем и материализовал два мягких кресла. После чего повторил предложение. Я сел и почувствовал, что с превеликим удовольствием остался бы в нем сидеть до конца своей очередной жизни. Тем временем апостол принялся читать наше дело. Ни один мускул не дрогнул на его лице, так велико было его потрясение от прочитанного, а когда он заговорил, то голос его был ровным и спокойным: апостол находился в шоковом состоянии.

– Потрясающе, – вероятно, восхитился он. – Почему меня не было там, когда это началось, – возможно, спросил он. – Мой вывод: планета начнет новый путь развития длиной в четыре миллиарда лет! М-да... После такой катастрофы уже ничего не покажется интересным. Как прикажете дальше жить, копаясь в каких-то мелких делишках? Ума не приложу! Я же теперь помру от скуки! А ведь я живу вечно, ВЕЧНО, и отсутствием памяти никогда не страдал... Так, ладно, поговорим о деле. Вас, для исправления ошибок прошлой жизни, придется отправить на планету под кодовым названием ТКРРДВ 33784227Б56АКР подпункт 348 ДЦР ОБРМОРП 226. Запомнили?

– Трудно сказать, – заметил я. – Такое романтическое название!

– Минутку! – апостол вспомнил что-то интересное. – Совсем забыл. Вам рассказывали про возмутителя?

– Да. Ангел считает, что нашу планету уничтожили его стараниями.

Апостол отмахнулся.

– Он просто рехнулся на подозрениях! Но, не исключено! Хотя вряд ли. Одним словом, не хотите ли вы понаблюдать за одной планетой, где он, возможно, затевает свои штучки. Поживете там пару тысяч лет, если надо будет столько жить, а в случае, когда начнется Конец Света, постарайтесь посмотреть, как он происходит, а потом незаметно ускользните оттуда и вернитесь сюда. Когда мы узнаем, как он происходит, то сумеем обезвредить Возмутителя. Этот демон нам столько всего напортил!!!

– У нас есть выбор? – спросили мы хором.

– Конечно, есть! – радостно воскликнул апостол. – Если вы сделаете то, о чем я вас прошу, то вместо планеты ТКРРДВ 33784227Б56АКР подпункт 348 ДЦР ОБРМОРП 226 вы попадете на планету ДКР ОПТ 829933ОТРУГМТТГМРД 000 ТРУ 36! Ну, как, хорошее вознаграждение?

– Понятия не имею, – ответил я. Профессор ответил аналогично.

– Вот и договорились! – обрадовался апостол, растянув рот до ушей. Можете идти!

Профессор дотронулся до облака-двери и спросил, обернувшись:

– Последний вопрос!

– Да? – улыбка апостола стала еще шире. А зубов-то, зубов!!!

– Почему вы предложили это именно нам?

– Мы всем это предлагаем! – того и гляди, его улыбка начнет второй виток.

– Понятно! – ответил профессор. – Всего хорошего!

– И вам того же! – отозвался апостол.

– Я вижу, вы договорились! – радостно потер руки ангел, разглядывая наши постные лица.

– Договорились! – уныло ответил профессор. – До головокружения! Неужели вы набираете принудительными добровольцами всех попадающих к вам людей на поиски Возмутителя?

– Нет, конечно! Только тех, кого приводим в этот кабинет. Кое-кого мы заставляем работать под угрозой жизни на планете под кодовым названием ДБЛ...

– СТОП!!! – профессор замахал руками. – Я понял! Решаемое на двухмерной плоскости "три в двадцать седьмой, деленное на производную от разницы синуса котангенса и прямого угла, дважды проинтегрированное по формуле антигравитационнных полей", в дальнейшем скомканное и выброшенное трехмерную Черную дыру. И что, души толпой мотаются по Вселенной в поисках нужных им сведений?

– Нет. Пока души перелетят из одного края Галактики в другой, пройдет слишком много времени. У нас каждая секунда на счету. Поэтому каждой душе дается определенный район, одна планета на две души. Конец Света – не настолько незаметная вещь, чтобы ее можно было просмотреть. И, смею заметить, ваша длинная околонаучная фраза абсолютно бессмысленна.

– Почему? – удивился профессор, – Вы никогда не выбрасывали бумагу в корзину?

Ангел растерянно поморгал.

– О, Господи! – взмолился он, – Дай умным профессорам бесценный дар говорить с обывателями на простом человеческом языке!!! ... Но хватит об этом, перейдем к делу!

Ангел материализовал три похожих на апостольские кресла прямо посреди коридора, сел и предложил нам последовать его примеру.

– Вы попадаете на планету, начнете поиски необъяснимых случаев, постараетесь – непременно постарайтесь – определить, кто за этим стоит. Есть ли у Возмутителя помощник? Ясно?

– А оружие дадите? – спросил я, представив погоню на летающих тарелках, петляющих между небоскребами и стреляющими друг в друга аннигиляционными снарядами.

– Зачем? – удивился ангел. Видимо, до меня никто про оружие не спрашивал. Интересно получается, а как они собираются обороняться в случае наступления Конца Света? Обкладывать врагов шестиэтажным матом? Так что я тоже сильно удивился.

– Чему это вы тут удивляетесь? – поинтересовался пролетавший мимо нас Амур. Ангел, которому не понравилось, что в его дела лезут посторонние, что-то рявкнул про длинные носы. Амур обиделся и, вытащив из колчана лук и стрелы, прорычал своим тонким звонким голосом как мог:

– Сейчас как влюблю тебя в какую-нибудь образину, будешь знать!

Ангел засиял и стал прозрачным, после чего показал оторопевшему Амуру кукиш.

– А у меня и сверхволновые стрелы есть! – вспомнил повеселевший Амур, быстро доставая названное. Зазвенела тетива, стрела полетела в ангела. Тот вытянул перед собой руки и воздвиг защитное поле. Стрела-луч отразилась и зарикошетила по многочисленным коридорам преддверья.

– Кранты! – пробормотал Амур, следя за скоростными метаниями стрелы. Что-то будет...

Стрела заставила многих выделывать немыслимые пируэты и невероятные фигуры, чтобы избежать в них ее попадания. Она просвистела и над самим Амуром, заставив его распластаться по потолку, пробила дыру в двери, влетела внутрь, ударилась о пол, подскочила и пробила дыру в кресле, на котором сидел апостол, попав ему прямо в задницу.

– Ааа! – закричал было пронзенный коварной стрелой апостол, но неожиданно быстро успокоился и вымолвил с невероятным наслаждением в голосе: – Никогда не встану с моего любимого кресла. Это кресло – мечта всей моей жизни. Буду держаться до последнего. Пусть только попробуют меня на пенсию отправить!

Амур отлип от потолка и недовольно пробурчал:

– Не в того попал...

А я понял, откуда берутся бюрократы.

– Так значит, бюрократия – твоя работа? – выпалил я, заставив Амура покраснеть. – А ты специально целишься, или просто не попадешь по нужным местам?

Смущенный моими зверскими нападками, он ответил:

– Понимаешь, в чем дело? Ты когда-нибудь слышал о весенних влюбленностях?

– Это когда люди становятся такими странными, точно у них крыша съехала?

– Что-то вроде этого, хотя я предпочел бы более мягкую терминологию...согласился Амур. – И как, по-твоему, возможно попасть во всех потенциальных влюбленных за одну весну из одного маломощного лука?

– Не уверен.

– И правильно! Потому мне и приходится использовать тяжелое любовное вооружение. – Амур вытащил из колчана огромный восьмиствольный пулемета, увидев который, души и ангелы шустро рассеялись по кабинетам, прекрасно понимая, что если из-за одной стрелы было столько мороки, то от пулемета спасения не будет даже теоретически.

– Как видите, речь не идет о прицельной стрельбе, – продолжал Амур, не обращая внимания на поднявшийся переполох. – Вот и получаются разные побочности. Сейчас я поставлю на маленькую мощность и покажу, как он стреляет. Видите у потолка во-о-он ту... что это такое?.. в общем, я сейчас по ней стрельну, а вы посмотрите, сколько там будет дырок.

Амур прицелился, но тут мимо него промчалась выброшенная из какого-то кабинета по причине его полной заполненности ополоумевшая душа, совершенно случайно передвинувшая переключатель мощности в крайнее положение, на самую большую мощность!!! Амур проводил ее недовольным взглядом, махнул рукой и повернулся к нам.

– Смотрите, как стреляет...

Стволы завертелись, пулемет загрохотал. Не ожидавшего такой мощной стрельбы Амура завертело юлой. Мы с профессором дружно рухнули на пол, спасаясь от грандиозного обстрела. Пулемет пробил несколько тысяч сердцеобразных дырочек, прежде чем ошарашенный ангел любви сумел прекратить стрельбу.

И когда пулеметы перестали гудеть, в Преддверии наступила мертвая звенящая тишина, как перед землетрясением.

Амур схватился за голову.

И тут мы услышали, как хор душ и ангелов в едином порыве с апостолами выдохнул:

– Я люблю тебя, жизнь...

– Кажется, мне пора! – пробормотал Амур. – Встретимся как-нибудь при более благоприятных обстоятельствах.

– Где он? – услышали мы чей то возмущенный вопль. Не иначе, черти с гранатами антивлюбленности?

– Оп! – воскликнул Амур. – Мне действительно пора! Пока!

И исчез так быстро, что мы не заметили, куда. Ангел снял защиту и вытер пот со лба. Руки и крылья у него дрожали.

– Нервная работа! – произнес он уставшим голосом, имея в виду то ли Амура, то ли себя. Мне почему-то кажется, что себя. Ну, вот, кажется так.

– Плюну на эту работу! И стану обычным человеком! – мечтал ангел, пока мы шли в кабинет перемещений. – Как это здорово: никаких тебе сумасшедших душ, никто не пристает с расспросами о длине Вечности, а то последние две тысячи лет просто задолбали с вопросами о квадратуре круга и вечном двигателе. При их примитивной математике они еще пытаются что-то там решать!!! Нет, не буду человеком: сплошные проблемы!

Величественные картины Вселенной простирались перед нами: грандиозные звездные системы, метагалактики, кометы, летящие в неведомые дали, метеориты, одинокие квазары, ярко светящие в темноте и пустоте – все это пролетело мимо нас за доли секунды: ангел не собирался устраивать экскурсию.

– Ваша планета имеет внутренне название... хм-хм... Земля. Межпланетное название: Дор 7. Полное... – посмотрев на профессора, ангел кашлянул и сказал: – Это вам не нужно. Вот она!