Текст книги "Будет вам и белка, будет и сурок (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Соловей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Глава 18

«Кто жаловался, что скучно ему жить в повторяющихся циклах? – поинтересовался Фалулей. – Кирилл, ты правильно заметил, крутимся как белки в колесе».

«Стать волхвом язычников не входило в список его приоритетных дел», – заметил я.

«Плохо, что жить придётся в доме Харченко», – пожаловался Кирилл.

Предлогом этому послужил символ у меня на руке. Демонстрировать кому-либо его не стоило. Кроме того, глава рода Харченко каким-то шестым чувством ощущал подвох. Меня тщательно проверили «на детекторе лжи», нашлись свидетели, да и метку я имел. И тем не менее Харченко не доверял. По этой причине, похоже, решил лично не спускать с меня глаз.

Уже в мобиле я заикнулся, что вещи с собой не взял.

– Доставят что нужно, – кратко ответил глава рода Харченко.

– У меня экзамены в Центре наследников, – дополнил я.

– Тебя восемнадцатого разноцвета примут в Круг, как только символ станет невидимым, тогда и разрешу выходить из дома.

«Будет какая-то ещё проверка на Ярилин день», – пришёл я к выводу.

«Если символ исчезнет, то станет проще», – порадовался Фалулей.

«А если это навсегда – быть волхвом? – запаниковал Кирилл. – Вдруг прервётся временной цикл, а мы что?»

«Мелкий, не боись, цикл, зараза, стойкий. Его так просто не прервать. Познакомимся с обрядами язычников, тогда и вернёмся к этой теме».

Старший Харченко продолжал с подозрением коситься на меня вплоть до того момента, как за мобилем закрылись ворота. Только после этого мужчина успокоился. Наверное решил, что я теперь в его владениях и никуда не денусь. Я же проявил нахальство и уже на следующий день попросил чего-нибудь почитать. Ознакомительное, чтобы не подвести своего «благодетеля».

– Повезло, тебе, Кирилл, что я Хранитель знаний волхвов Перуна. Дам тебе почитать книгу Основ, – не отказал мне мужчина.

Как мы и предполагали раньше, этот особняк имел в подвальной части сокровищницу. Все ценное и секретное хранилось в ней. Тонкую брошюрку глава рода мне дал, но посадил наблюдать за мной Емельяна. Ближников вообще оказалось много в особняке. Рядом с той спальней, где меня поселили, разместилось четверо мужчин. Они выполняли функцию сторожей. Куда бы я ни шёл, парочка ближников Харченко следовала по пятам. Прислуге категорически запретили со мной разговаривать. Все просьбы и заявки только через Емельяна.

Никаких хлопот я хозяину не доставил. Попросил только привезти вещи. Мартын с этим легко справился. У него был доступ в особняк Анохиных и Харченко.

Безусловно, я мог сбежать от опеки под прикрытием отвода глаз. Но зачем? На данный момент нас интересовали любые сведения о культе язычников. Выданную мне брошюру я почти наизусть выучил. Пригодится это нам или нет, не знаю. В книге Основ содержался перечень язычников. Кто младше, кто авторитетнее, я так и не понял. Емельян отказывался пояснять. Мол, разбирайся сам.

Не факт, что волхвы самые «главные». Фалулей утверждал, что у язычников чуть ли не демократия и всё решает Круг. Веское слово, к которому все прислушиваются, имеет Хранитель. С обавницей я уже встречался. Есть и мужской вариант – обавник. В книге утверждалось, что мужчины в этом плане слабее женщин. Думаю, что Мишка как раз он и есть. Докторов у язычников принято называть ведунами, имеются чародеи и прочие. Всем этим «облакопрогонителям» и «кощунникам» я бы дал другие названия, попроще.

Кстати, это я, подкованный на фэнтезийных книгах, легко оперировал понятиями стихийной магии и подобных вещей. Для Кирилла и Фалулея это стало откровением.

«Они что, облака разгоняют?» – изумлялся Кир.

«И что такого? – не увидел я проблемы. – Если умеют смерчи крутить, то запросто влияют на погоду».

Две недели ожидания наконец закончились. Глава рода Харченко продолжал проявлять бдительность. Никак параноик? Вот чувствовал он во мне «вражеского шпиона», а доказательств не имел.

Выехали мы на рассвете, куда именно, не сказали. Как-то меня все эти мероприятия язычников с утра пораньше начали напрягать. Мне не только не дали поспать, но и погнали во двор умываться росой. На Ярилин день она какая-то особенная. Нашли на дальних грядках один огурец и закопали его. Емельян сказал, что теперь год будет плодородным. И уже после этих мероприятий расселись по мобилям.

В Придорожном-38 пересели в менее приметный транспорт без прапоров и двинулись куда-то на восток в степь. Пересекли одну большую реку. Судя по всему, это была Кубань. Дальше ориентиров не имелось. Берег всё той же реки, степь, ковыль и кое-где рощицы. Язычников на эту сходку собралось много. Я насчитал около полусотни мобилей.

Не все из приехавших собирались праздновать. Охрану выставили серьёзную. Нас остановили с проверкой задолго до нужного места. Водитель что-то показал, и мы получили разрешение ехать дальше. Харченко прибыли на пяти машинах. Куракины всего на трёх. Мартына и юриста Анохиных отчего-то не пригласили. Много было незнакомых лиц. Я старался запомнить как можно больше народу. Вдруг на будущее пригодится? Мишка Куракин первым подошёл меня поприветствовать.

– Привет, ты же первый раз на Яриле? – спросил он. – Пойдём послушаем жреца.

Я удивился, в прочитанной брошюре такого звания у язычников не упоминалось. Мишка же не стал ничего дополнять, а просто потащил за собой. Парочка моих сторожей отправилась следом.

– Сейчас начнёт вещать, – вклинился парень в ряды сидящей прямо на земле молодёжи.

И действительно, минут через пять бородатый и седой старец зычным голосом начал повествование:

– Боится нечисть Ярилу златокудрого, очистит огонь землю-матушку от людских обид, споров и гнева…

Получасовой экскурс в традиции праздника оказался более познавательным, чем выданная мне книжонка. Ну, приметы разные и гадания на жениха меня не интересовали. Что-то я знал и слышал в своём мире. Про венок девичий и прочее. Потонул пучок цветов – не видать жениха в этом году. Зато парни могли выловить венок и найти его хозяйку. Браки, заключённые в этот день, будут действительными. Я невольно стал с опаской озираться по сторонам. До полного счастья мне только невесты не хватало.

Больше всего меня потряс в повествовании жреца рассказ о том, что в этот день солнце замедляет свой бег и на Земле образуются особые «дыры». Сквозь них можно посмотреть на потусторонний мир.

«Ну-ка, ну-ка», – обрадовался Фалулей.

Близился полдень, и кто-то уже сплёл из берёзовых веток косу, через неё и будем смотреть на потусторонний мир. Мишка Куракин что-то понял по моему лицу и снисходительно хмыкнул.

– Я с десяти лет прошу, а духи не отзываются, – пояснил он.

Тут и я вспомнил, что с язычниками у Мишки сложные отношения. Но посмотреть через берёзовые ветки в любом случае не помешает. Вслед за основной массой людей я поспешил на берег реки. Народ пел, тащил берёзовую косу и приплясывал. В целом, было ощущение праздника. К тому же босые девушки с венками, в простых рубахах с разрезами по бокам выглядели эротично.

Просмотр видов реки через берёзовые ветки разочаровал. Кирилл аж притих, ожидая чуда. Я и сам поверил, что случится нечто необычное, раз уж сегодня Ярило как-то там свой бег замедляет. Увы…

«Возможно в древности, когда только появилась магия, спонтанные порталы некоторых людей, наделённых силой, давал нужный эффект», – рассуждал Фалулей.

Мишка правильно оценил мою кислую физиономию и повёл к расстеленным на земле полотенцам с едой. Наевшись, мы устроились на берегу. Праздник будет продолжаться долго. Основное действие ждали ночью.

– Прыгать через костёр обязательно? – спросил я. – Или можно телепортироваться?

– Ты умеешь? – не поверил Михаил.

– Легко, – показал я, а парень задумался.

– У тебя разве не третий уровень сил? – проявил он осведомлённость.

– После смерти отца я столько работал на руднике, что силы увеличились, – не моргнув глазом соврал я. – Дома нашёл учебник, выучил телепортацию. Полезный навык.

– Навык полезный, – поскучнел Михаил.

Нужно отдать ему должное, докладывать он не побежал. Фалулей предположил, что парень расстроился тому, что сам имеет меньший уровень.

А потом к нам явился Ярило. Да ещё на белом коне. Я прифигел от такого явления. Оказалось, что на праздник выбирают самого красивого юношу как олицетворение Ярилы.

Скучать у язычников не пришлось. Какие-то девицы мне в волосы ленты вплели. Кто-то из бородатых мужиков в женское платье нарядился. Единственное, о чем я гадал, как такие гулянья проходят в тайне ото всех? Тем более песню «Гой ты, Ярило, огненная сила!» голосили все так дружно и самозабвенно, что их хоровое пение должно быть слышно далеко.

Ярилу (того, что на белом коне был) мы потом проводили. Солнце село за горизонт и подошла моя очередь «развлекать» народ. Круг из двенадцати старейшин собрался немного в отдалении от основного места гуляний. Я стоял в середине и слушал песнопения. Внезапно трава в кольце зашевелилась, сплетаясь необычным узором.

«Ты только не паникуй, не паникуй, – подбадривал меня Фалулей. – Подумаешь, нам не привыкать, будет новый цикл!»

Я старался не паниковать, но степной ковыль вёл себя слишком странно. Ноги обвило словно кандалами.

– Ждали али не ждали? – поинтересовался один дедок у тех, кто стоял с ним в Круге.

– Не ждали, не ведали, – ответили ему.

– Любо! – поддержали несколько голосов.

– Выйди из Круга, Неждан, – обратился ко мне первый дед. Трава тут же выпустила из своих объятий, и я неуверенно пошёл туда, где уже разожгли костёр.

– Как зовут тебя, незнакомец? – то и дело спрашивали меня по пути.

– Неждан, – отвечал я.

«Что-то в этих традициях есть… – заметил Фалулей. – Толку мало, но как театральное представление вполне достойное».

«Причём они сами в это искренне верят», – согласился я.

Как раз проходил мимо двух спорщиков. Один другому доказывал, что если Ярило сын Велеса, то поклонники Перуна должны воздавать дань и Велесу. В целом, у язычников свои заморочки с богами и их поклонниками.

Через костёр тоже прыгнул. Эти язычники так скандировали: «Неждан, Неждан!», что пришлось сигать. Резвились до утра. Снова умывались росой, ходили босиком по влажной траве, что-то пели. Затем молодёжь стала помогать с уборкой. Только меня это не коснулось. Старший Харченко кивнул на мобили, намекая, что нам пора уезжать.

– Мы так шумели, неужели никто нас не услышал? – не мог не спросить я.

– Травы укрыли, – коротко ответил мне Назар Филиппович.

Он вообще выглядел умиротворённым. Не то устал, не то окончательно смирился с моей кандидатурой в волхвы. Опасался, что старейшины не одобрят такого молодого и безбородого? Кто бы ещё меня ввёл в курс дела, чем эти волхвы должны заниматься?

– Я тебя домой завезу, – сообщил Харченко, когда мы миновали Придорожный-38. Тебе сил у капища нужно набираться.

– А что потом?

– Просветят, не спеши, – ответил мужчина.

Меня действительно доставили домой. Вынужденное заключение закончилось.

«Не забыть спасти Журавлёву», – напомнил Фалулей.

«И правда, метка исчезла, – с недоумением разглядывал я руку. – Не заметил когда».

Надолго одного меня язычники не оставили. Вскоре Мартын прибыл. Причём так лебезил, так лебезил, что мне неловко стало.

«Ты скоро волхвом станешь, а он мелкая сошка для поручений», – пояснил Фалулей.

На капище мы сходили вместе. Полюбовались на Перуна. Как правильно «приветствовать» идола, я не знал. Постоял молча. Мартын посоветовал сесть лицом к Перуну и набираться сил. Посидел. Сил не набрался, но попробовал разглядеть плетения или что-то другое, что подпитывало этот артефакт. Так же мне было велено каждый день навещать Перуна и просить сил. Мне не жалко, «попрошу».

Удивительно, но больше ни на что язычники меня не отвлекали. Даже на Ивана Купалу не позвали, сообщив, что я не готов. Но я особо и не рвался. Мне есть чем заняться дома. Клепал кирпичи для станичников, ставил стену вокруг владений. Так-то телохранителей мне прислали, но крепкий забор не помешает.

Нужно ли говорить, что на первый экзамен и проверку уровня магии меня сопровождали ближники Харченко с ним во главе? Сумел я удивить их на проверке. Язычники из числа тех, с кем был знаком, имели силы традиционной магии не выше шестого уровня. А тут я выдал необычный результат. Глава рода Харченко посмотрел на меня уже более благосклонно.

Похоже, у мужчины до сих пор не укладывалось в голове, как такого сопляка можно было выдвинуть на роль волхва. Кто-то упоминал, что это Перун выбирал, но я не верил. Помню, как сам магией активировал перенос метки. Да и в других циклах Матвей так и не нашёл того, кому мог отдать свою ношу.

– Привет, Кирилл, – встретил меня возле расписания Мишка. – Ты правда на звание главы рода претендуешь?

– Конечно, – подтвердил я. – У меня высший уровень магии.

В глазах парнишки мелькнула зависть. Поговорить ни в этот день, ни на следующий у нас не получилось. Меня провожали и встречали ближники Харченко. А меня по плану ещё Журавлёва. Хоть и не принято у родовых ходить в гости без предварительного согласования, но мы вспомнили, что у Журавлёвых «по-простому». Прибыл я к ним под отводом глаз. Если за домом при руднике и следили, то меня заметить не могли.

Главе рода Журавлёвых я выдал прежнюю версию о подслушанном разговоре неизвестных лиц. Дальше разыграли сцену с активацией амулета. Снова я промок. В этот раз свою одежду не оставлял. Не хватало, чтобы на глазах у ближников Харченко приехали слуги Журавлёвых.

Насколько я порушил планы язычников, так и не понял. Мы же изначально всё переиграли. В ночь с пятого на шестое никто жертву не приносил. Меня шестого числа забрали в особняк Харченко.

– Неждан, тебе нашу силу нужно обрести, – огорошил глава рода.

Фалулей что-то радостное проскандировал. Давно он к этой силе пытался подобраться.

– Прежде всего ты должен получить защиту, – тем временем продолжал Назар Филиппович. – Сегодня ночь подходящая, готовься к ритуалу.

Готовиться мне надлежало сидя в комнате. Прислуга принесла кувшин с водой для питья, ванну наполнили, чтобы я помылся, а вот кушать мне не дали. Постился, в общем. Ближе к полуночи за мной пришёл Емельян, чтобы проводить куда-то в подвальную часть особняка. Идти нужно было босиком в одной длинной рубахе.

«У них здесь жертвенный алтарь имеется!» – оценил я первым то, что увидел.

Кирилл заскулил, Фалулей не высказывался. Похоже, что ему было просто интересно.

– Чтобы обрести Перунову защиту тебе понадобится кровь жертвы, – торжественно сообщил мне глава рода.

Подручные стащили с меня единственную одёжку, оставив в голом виде. Я невольно запаниковал, поскольку не понял слов Харченко о жертве. Оказалось, кровь будет не моя, а того мычащего сквозь кляп существа, что подтащили ко мне ближники. Парнишка был примерно моего возраста. В его глазах плескался такой ужас, что меня передёрнуло.

– Перережь ему горло и окропи камень силы, – приказал Харченко.

«Иван, отказывайся, – неожиданно порекомендовал Фалулей. – Это проверка такая. Смотри, жертву подобрали чем-то на тебя похожую. Думаю, биографию Кирилла хорошо изучили. Ты не можешь быть хладнокровным убийцей».

«И что будет потом?»

«Узнаем. Это им волхв нужен».

– Не могу, – произнёс я вслух и протянул нож обратно. – Не могу.

Дальше попытался изобразить печаль, низко склонив голову.

– Этого убрать, несите петуха Неждану, – совсем не расстроился моим отказом глава рода.

«А я что говорил! – обрадовался Фалулей. – Петуха-то прирежешь?»

«Без вопросов».

«Птицы без голов могут какое-то время бегать, – напомнил мне Кирилл. – Одной рукой за ноги держи».

К тому моменту, как принесли петуха, я получил подробную инструкцию по его умерщвлению. Птичку доставили связанную. И вопросов с жертвой совсем не возникло. Получив благословляющий кивок от Харченко, я, рубанув кинжалом, отсек голову петуху.

– Выше приподними, пусть окропит камень, – шептал где-то сбоку Емельян.

Дальше началось театральное представление. По-другому я это шаманство не мог классифицировать. Трое ближников и Емельян, взяв по петушиному перу, рисовали кровью на моем теле какие-то узоры. Затем подошел старший Харченко и приложил кристалл-амулет.

«Ой, звиздят, ой, звиздят», – умилялся Фалулей, рассмотрев магию амулета. Она и близко не походила на те узоры, что рисовались на теле.

«Необычые схемы, – подключился Кирилл к обсуждению. – На плетения твоего мира совсем не похожи».

«Сам не пойму, что это такое, – озадачился Фалулей. – Схемы не связаны, выглядят как отдельные значки».

«Это руны, – неожиданно сообразил я. – Рунный алфавит. Из него сложены слова и закреплены кровью».

«И судя по тому, что кровь петушиная, защита так себе, – дополнил Фалулей. – Не знаю, что такое руны, но, исходя из общего принципа, понимаю, что лучшей защитой для тела может быть только собственная кровь».

Постановка защиты на моём теле и роспись кровью тем временем завершились. Меня поздравили с первым ритуалом. Кровавые узоры было велено смыть на рассвете и весь следующий день пить только воду.

«Потерплю без еды, не стоит разочаровывать народ», – решил я.

«Узнать бы, куда глава тот амулетик прячет», – размечтался Фалулей.

«Из комнаты под отводом глаз выйти не смогу. Харченко меня в любом случае увидит, – напомнил я. – И амулет не столь важен, мы же запомнили текст. Нам бы руный алфавит или книжку по теме».

«Как вы думаете, а сам Харченко видел то, что делал амулет?» – как всегда, задал Кирилл оригинальный вопрос.

Мы дружно задумались.

«Ни в одном из циклов за ним не было замечено такого, – первым отозвался я. – Предполагаю, что истинным зрением он не владеет».

«Да и неважно это, – отреагировал Фалулей. – Главное, что мы запомнили те руны и их порядок. Это же настоящая защита язычников!»

«Хоть что-то узнали, – буркнул Кирилл. – Но как остановить цикл, не продвинулись и не разобрались».

Следующий день тянулся бесконечно долго. Еду мне не приносили, спать не давали. От выпитой воды я только что не булькал. И только когда Ярило соизволил опуститься за горизонт, служанка принесла тарелку овсяной каши.

«Они что, издеваются?» – не сдержал я возмущения.

«После суток голодовки каша нормальный вариант, – не согласился со мной Фалулей. – Давай ты после еды потихоньку из комнаты выйдешь. Типа пошёл ещё еды просить».

Ближники, выполнив поручение, разбрелись. Они тоже давно толком не отдыхали, наблюдая за мной. И у меня наконец появилась возможность прогуляться по дому. От прислуги отвод глаз помогал. Главное, не попасться на глаза Назару Филипповичу. Остальные меня не должны увидеть.

«Рули к кабинету, – советовал Фалулей. – Вдруг чего полезного подслушаем или увидим».

«И как это объяснит то, что я пошёл за дополнительной порцией еды?» – съязвил я.

«Ты отправился спросить разрешения», – выдал неплохую идею Кирилл.

Отвод глаз пришлось снять, но продвигался я как можно тише. На мою удачу дверь кабинета не была плотно закрыта. Щели в пару сантиметров вполне хватило, чтобы припасть к ней.

– …не успеем, – услышал я обрывок фразы главы рода.

– Деляновы точно пришлют? – спросил о чём-то Емельян.

– У них выбора нет. Сам понимаешь, что для обряда требуется сила трёх волхвов.

– Кирилл не осилит?

– Ты веришь, что щенок Анохиных проникся нашими идеями? Мальчик играется. У него высокий уровень магии, потому знак Перуна и перешёл. Решение я уже принял.

– Но Деляновы… – снова начал что-то говорить Емельян.

– И что Деляновы? Нам важен обряд. А после волхв может умереть. Места у нас беспокойные, – раскатисто засмеялся Харченко. – Один волхвом не успел стать, помер, второй молодой, не выдержал мощи Перуна. Третьему тоже придумаем удачную смерть.

«Иван, телепортируйся подальше, – отвлёк меня Фалулей. – Подслушали много. Не хотелось бы всё сейчас потерять».

Я последовал совету мага. Быстро переместился в сторону и дальше быстрым шагом поспешил в свою комнату.

«Мне с первого взгляда этот Харченко не понравился, – высказался я, когда оказался в безопасном месте».

«Он хочет тебя убить?» – уточнил Кирилл.

«Похоже на то. Для какого-то обряда им требуется «настоящий» волхв».

«Не могли сразу пригласить?»

«Не могли. Метка-то у меня, – напомнил я. – К тому же ты слышал, что подобрать кандидатуру не так-то просто. Не в курсе, кто такие Деляновы?»

«Род относительно молодой. Где-то с начала восемнадцатого века, – начал давать Кирилл справку. – В роду какая-то смесь русичей и хатти. Родовые земли находятся, не доезжая Москвы, южнее. Больше ничего не помню».

«О! А я думал, это местные язычники», – удивился Фалулей.

«С чего это? Ты же сам слышал, что мне срочно ищут дублёра, – напомнил я. – Видать, из своих подобрать быстро не смогли».

«Плывём дальше по течению и знакомимся с новыми людьми?» – спросил Кирилл.

«Как будто у нас есть выбор», – зевнул я и забрался в постель.