Текст книги "Вишневый самурай"

Автор книги: Дмитрий Самохин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

ГЛАВА 16

Это был катер марки «Крепость». Довольно старый и ржавый, судя по бокам с облупившейся краской. Серьезная машина! Для тех, кто заботится не столько о скорости, сколько об индивидуальной защите.

«Крепость» будто приклеилась ко мне, то чуть отставая, то приближаясь. У неопытного в сыскном деле человека могло сложиться впечатление, что люди просто следуют в том же направлении.

Надо бы их проверить. Изображу‑ка из себя идиота на праздной прогулке…

Я резко изменил маршрут, уходя в открытый Финский залив. Спиной почувствовал, как растет удивление преследователей. Перешел на предельную скорость, после которой оставалось только взлететь. Посудина следопытов тоже прибавила обороты. Но ресурса их двигателя явно не хватало на то, чтобы в течение длительного времени мчаться наперегонки. Безопасность и надежность корабля всегда достигается за счет мощности мотора.

Вдалеке показались шипы зданий. На меня надвигался остров Кронштадт. Я подходил к нему со стороны Летней пристани. Непринужденно забрал влево и влетел в Лесную гавань. Мой план был прост: запутать следопытов в лабиринте кронштадтских каналов. Необходимо оторваться во что бы то ни стало! Привести хвост домой – верх слабоумия! Стало быть, сначала избавимся от сюрприза, а уж потом будем выяснять, откуда он свалился на мою голову…

На большой скорости миновав Лесную гавань, свернул в Петровский канал. Заметил островерхую, ощетинившуюся к небу крестом церквушку. Из нее высыпала толпа в нарядных платьях и фраках с белыми цветами в петлицах. Последними появились жених и воздушная невеста. Я как раз был около церквушки. Стоявшие на приколе катера закачались, а молодоженов окатило прихлынувшей волной.

«С первым совместным душем, дорогие!» – поздравил я их мысленно, выворачивая штурвал до отказа вправо.

Влетел в Обводной канал, который выгодно отличался от одноименного петропольского собрата. Здесь не было грязи, цветущей воды, водорослей, норовящих намотаться на винты двигателя, плавающего мусора… Все чинно, немного провинциально, но опрятно.

Из Обводного канала попал в канал Рошаля, а затем во Флотский. Скорость не сбрасывал, чувствуя, как выдыхаются следопыты. Флотский канал сменился Владимирским, из него нырнул в Кронштадтский… Я петлял, словно заяц, уводящий лису от норы с несмышленышами зайчатами. Одно было непонятно: где речная полиция? Неужели моя бешеная езда не привлекла ничьего внимания? Я нарушил такое количество правил и запретов, что меня впору было лишать прав сроком лет на сто! Плюс молодожены и приглашенные, омытые так по‑хамски! Неужели и они перенесли купель со стоическим спокойствием?..

Из Кронштадтского канала я перебрался в Заячий. Прибавил газу, со злорадством наблюдая, как издыхает, теряя скорость, «Крепость» преследователей. Собрался было свернуть в Итальянский пруд – широкую лакуну Финского залива посреди Кронштадта, – когда заметил, что назойливые «поклонники» оставили меня наконец в покое. Вздохнув с облегчением, для очистки совести поплутал немного по каналам и покинул Кронштадт через Купеческую гавань, взяв курс на Санкт – Петрополис…

«Почему они бросили преследование? Поняли, что бесполезно, что я их заметил и к своему дому не поведу?» – размышлял я по дороге к дому… Попав через Шкиперский канал к Васильевскому острову, внезапно все понял, от неожиданности даже сбросив скорость: они прочитали мой номер, связались со своим человеком в речной полиции Петрополиса и по базе пробили регистрацию катера. «Икар» мне подарил Гоша Качели‑Кочевей, с которым мы временно оказались однажды в союзниках, и я зарегистрировал его на свою фамилию и адрес. Непростительная ошибка! Стоило подумать об этом раньше! Зачем следить за человеком, если вся необходимая информация есть в компьютере?

А зачем неизвестным нужен мой адрес?

Неужели их интересует записка, которую я нашел на мертвом Волокитове? Тогда в мои руки попал действительно ценный документ! За обладание им, похоже, некие силы готовы не пожалеть и человеческих жизней.

– Жди визита! – произнес я вслух, сворачивая в канал Беринга.

Поместив «Икар» в объятия причального механизма, покинул борт и направился к дому. Захлопнув за собой входную дверь, прокричал на весь дом, грозя перебудить соседей, в том числе и тех, которые упокоились на Смоленском православном кладбище:

– Кубинец!!!

Дом ответил замогильным молчанием. Лишь после второго оклика на бельэтаже появилась лохматая голова Гонзы.

– Чего раскричался? – недовольно пробурчал он.

– Куда‑нибудь съездил? – миролюбиво поинтересовался я, забрасывая шляпу на вешалку.

– Нет еще. Только собрался – тут ты появился… Встречу назначил этому… как его… Ну, не важно! – отмахнулся Кубинец. – Сижу в библиотеке, книгу читаю о Гражданской войне в Штатах, а тут ор истошный! Я уж подумал…

– Нужно срочно найти Сфинкса и Химеру! – распорядился я, взбегая по ступенькам вверх.

– Случилось чего? – настороженно спросил Гонза.

Химера и Сфинкс были женщинами, несмотря на вполне мужские клички. Специализировались они на личной охране и многими признавались лучшими в своей профессии. Наша контора прибегала к их услугам только в экстренных случаях, когда переходила на военное положение и усиливала боевой контингент собственных защитников. Когда‑то Химера и Сфинкс служили в спецназе – редкое исключение для такого рода войск.

– Думаю, сегодня нам стоит ждать непрошеных гостей! – сообщил я, увлекая Гонзу за собой.

Мы прошли в кабинет на втором этаже, где я, развалившись в кресле, детально поведал Кубинцу о своих похождениях. Гонза внимательно все выслушал, повертел в руках бумажку, добытую у Волокитова, и спросил:

– Надеюсь, ты там не наследил?

– Вроде нет… – мысленно прокрутив картинку посещения яхт‑клуба, ответил я.

– Ну хоть визит Лесника временно отложен! – вычленил положительный момент Гонза.

– Как думаешь, что бы все это могло значить? – поинтересовался я, указав на записку.

– Что угодно, начиная от карточных долгов и заканчивая перечислением паев в каком‑то новом бизнесе, – задумчиво отозвался Кубинец.

– А клички тебе знакомы?

– Нет. Но я знаю человека, который может и смог бы пролить свет на данный вопрос.

– Ваня Дубай?

– Точно.

Я пошарил рукой на столе, но коробку с сигарами не обнаружил. Стоит, наверное, в гостевом кабинете… Неодобрительно хмыкнув, я заявил Гонзе:

– Вызывай Сфинкса и Химеру!

– Думаешь, полезут прямо сегодня? – усомнился Кубинец.

– Не знаю, но приготовиться не помешает.

– Тогда беру на себя Сфинкса! – великодушно объявил Гонза. – Ее хоть найти можно.

Хитрая бестия – Кубинец! Мне оставил самое трудное! Химера на то и Химера, чтобы всем казаться нереальной и неуловимой… Да, вечерок, похоже, предстоит веселенький. Выловить эту девчонку с кондачка – задачка наисложнейшая! Проще комету Галлея за хвост поймать…

Гонза осклабился, показав мне ровный ряд белых зубов, и поспешил ретироваться из кабинета, чтобы не слышать моих возражений. Мне же ничего не оставалось, как попытаться найти Химеру. Однако глупо заниматься такой работой, не испив предварительно пива!

Спустившись в кухню, я обнаружил у плиты Табачника. Он колдовал над кастрюльками и сковородками, от которых распространялся изумительный запах, который заставил бы станцевать и мертвого ради кусочка любого блюда.

– Что у нас сегодня на ужин? – осведомился я.

В ответ получил невнятное бурчание.

Повезло с сотрудником, ничего не скажешь: не человек – машина для ворчания!

Извлек из холодильника бутылку темного пива, открыл и сделал глубокий глоток.

– Вы не стесняйтесь насчет пива. Оно всегда в наличии имеется, и пить его можно в неограниченных количествах, – попытался я задобрить Яна с целью выведать у него меню предстоящего ужина.

Табачник сдержанно поблагодарил. Но меню не открыл, партизан хренов!

– По всей видимости, к нам присоединятся еще два гостя. Ближайшие пару дней они поживут здесь, – предупредил я Табачника.

– Можно было раньше сказать, – пробурчал повар.

Хоть и ворчун Табачник, зато какой повар! Просто чудо!!!

Вернувшись с пивом в кабинет, достал из ящика стола записную книжку с деловой информацией и раскрыл ее на букве X. Подлинного имени Химеры я не знал, как и Кубинец. Набрав телефонный номер, услышал унылый голос автоответчика:

– Меня сейчас нет дома. Можете оставить информацию… Неудача. В кабинет заглянул Кубинец.

– Ну что, до Химеры дозвонился? – расплылся в ехидной улыбке он.

– Нет!!! – злобно проревел я.

– А я до Сфинкса дозвонился. Она согласна. Будет у нас к шести часам. Кстати, дала наколку, где мы можем застать Химеру.

– Говори, записываю! – потребовал я.

– Казино «Хрустальный грифон». Среднеподьяческий канал, дом два… – отчеканил адрес Гонза.

– Со мной поедешь? – поинтересовался я, доставая из кобуры «бульдог». Выщелкнув пустые гильзы, заменил их патронами, засунул в карман три дополнительных барабана и поднялся из‑за стола, готовый к дороге.

ГЛАВА 17

Заведение «Хрустальный грифон» было мне незнакомо. Не должен же я знать все казино города! Хотя – стремиться к этому надо.

Гонза просветил меня:

– Новое казино. С месяц всего работает. У Химеры заказ на охрану хозяина. Но Сфинкс думает, что девочка вляпалась во что‑то нехорошее.

– Надеюсь, нам не придется спасать юную девицу из лап хищного и дурно пахнущего дракона?! – язвительно осведомился я.

Как в воду глядел! Будущее прозревать начал!

Приказав Табачнику никого в дом не впускать, мы покинули крепость, в которую должен был превратиться наш особняк на ближайшие несколько дней. Решив, что с меня на сегодня хватит капитанских полномочий, я в ультимативном тоне заявил Кубинцу, чтобы он рассчитывал только на себя, поскольку я уже глотнул пива и ни один полицейский патруль не простит такого нахальства. Гонзе пришлось согласиться. Нельзя сказать, чтобы Кубинец сильно сопротивлялся, садясь за штурвал, но поворчать и поскрипеть, словно антикварный стул, повод у него появился. Я расположился подле с двумя бутылочками темного пива.

Возле причала казино некуда было приткнуться. Катеров разнообразных моделей и классов – тьма. Начиная от длинных лимузинов, которые неизвестно каким образом разворачивались в узких каналах, и заканчивая маленькими компактными женскими корытцами, приспособленными для путешествий по магазинам и универмагам.

Кубинец направил «Икар» в соседний канал и припарковался за сто метров от казино. Хорошо хоть не километров…

– Придется совершить пешую прогулку, – сообщил Гонза, бросая штурвал.

Я оставил пустую, бутылку на полу и пошел за ним, помня о неоприходованной заначке на обратную дорогу.

– Предчувствие у меня нехорошее… – сообщил я Гонзе, ступая с трапа на гранитную набережную.

– Похоже, мы с тобой становимся параноиками, – провел диагностику Кубинец.

– Надо срочно жениться! – вывел я рецепт лекарства от всех болезней. – Причем обоим одновременно!

– Упаси боже!! – простонал Кубинец, театрально закатывая глаза и норовя грохнуться в обморок.

За разговором вышли на набережную Среднеподьяческого канала и направились к парадному входу в «Хрустальный грифон». Я двигался чуть впереди, Гонза прикрывал тыл. Я изображал из себя богатого хорька, несколько подшофе, развязного и развратного до безобразия. А Кубинец выдвигал нижнюю челюсть на манер бульдога и при любом резком движении с улыбкой головореза, истосковавшегося по свежей крови, красноречиво тянулся к правой подмышке.

Над парадным входом в «Хрустальный грифон» нависала стеклянная крыша, на которой сидела гневная прозрачная птица, расправив крылья. Из глаз ее струился яркий алый свет, двумя стрелами впивавшийся в серое здание напротив. От раздвижных стеклянных дверей ковровая дорожка стелилась до причала. Возле входа дежурили два широкоплечих бычка‑охранника. К ним я и направился.

Шикарно улыбнувшись, хлопнул одного из них по плечу и заявил:

– Хочу помусорить деньгами!

Они оценили мой шарм мгновенно. Расступились, освобождая дорогу. Мыслительный аппарат у некоторых цепных псов срабатывает лишь на хруст купюр.

Металлодетекторы, которые пришлось миновать, встретили меня приветственным визгом. Завращались пожарные огни. Четыре пиджака с бейджиками, на которых вместо привычного «секьюрити» отчего‑то было написано «администратор», устремились ко мне, напуская на лица виноватые выражения, явственно выдававшие их намерение учинить надо мной пристрастный обыск.

– Спокойно, ребята. Жить нужно легко и непринужденно! – заявил я, потянувшись к левой подмышке.

Мог бы подумать о металлодетекторах заранее и вытащить «бульдог» из кобуры. В конце концов, не на войну собрался, а в гости к даме… Утешало одно: следом идет Кубинец. Я предвкушал истерику, которую закатят «админы», когда он через них попробует пройти.

Я извлек револьвер и потряс им перед лицами обалдевших охранников.

– Имею разрешение… Чего делать будем? – ехидно спросил я, предчувствуя, что придется прогуляться с оружием к «Икару» – иначе не впустят.

Пора из детективов переходить в предсказатели… Авгур доморощенный!

Прошедший через систему Кубинец, несмотря на то, что я отрекомендовал его личным телохранителем, вызвал фурор. Детекторы сошли с ума и дребезжали, пока он не удалился от них на расстояние нескольких метров.

– Извините… – дико смущаясь, расшаркался передо мной администратор. – Но мы – частное заведение, сюда с оружием, даже если есть лицензия, строжайше запрещено.

Я напустил на лицо слезливо‑капризное выражение и, не оборачиваясь к Кубинцу, заявил:

– Слышал? Отнеси в катер!

Когда еще удастся безнаказанно Гонзой Кубинцем покомандовать?

Кубинец, сохраняя спокойствие, принял из моих рук оружие, с каменным выражением лица развернулся и, ни слова не говоря, удалился. Вскоре его поглотил молочный сумрак вечера. Я подумал, что из «Икара» он уже не вернется.

Пересек зону металлоискателя вновь, миновал холл и вбежал по ступенькам, укутанным коврами.

Я оказался в огромном и ярко освещенном зале, уставленном столами для игры в карты, в рулетку, в кости. Толпа разгоряченных людей перемещалась по помещению, азартно предаваясь пороку.

Как тут найти Химеру?.. Идея посетить казино показалась мне уже не такой умной.

Ко мне подошел официант с подносом, на котором стояло несколько бокалов с янтарной жидкостью, и предложил выпить.

Я с радостью подхватил бокал и, опрокинув его залпом, потребовал новый. Настой виски на каком‑то дереве… Не могу сказать, что виски внушает мне отвращение. У этого напитка хотя бы есть вкус – в отличие от водки.

Ничего не оставалось, как отправиться в путешествие по залу в надежде обнаружить случайно Химеру.

Безрезультатно проблуждал полчаса. Глаза устали от пестроты лиц и одежд. Я не выпускал из рук бокал с виски, чтобы официанты не доставали бесплатной выпивкой. В казино так заведено: выпивка всегда за счет заведения. Носят ее активно. Но если вы, что‑либо выиграв, будете не в состоянии забрать выигрыш – что ж, ваши проблемы. Сетуйте на пагубное воздействие алкоголя и отправляйтесь вон!

И часа не прошло, как мне повезло. Мелькнула знакомая мордашка, заставившая меня сперва окаменеть, а затем выпасть в легкий осадок. Ноги превратились в студень. Сердце яростно запрыгало, а душа срочно потребовала приступить к активным действиям и осадить неприступную крепость всеми наличными войсками.

Я никогда не воспринимал Химеру как женщину – только как профессионала‑охранника, при надобности превращавшегося в хладнокровного убийцу. А ведь она еще и стоит того, чтобы приударить за ней – со всеми вытекающими последствиями. В такую влюбиться не грешно. В казино «Хрустальный грифон» она сразила меня наповал! Я был готов нанять ее на вечную, круглосуточно оплачиваемую работу – лишь бы она постоянно крутилась возле меня!.. Правда, тут же вспомнилось, что Химера имеет привычку пропадать из виду и следовать за человеком тенью, не показываясь на глаза. Огорчительные издержки профессии! Собрался было напиться в зюзю, но даже этого не смог себе позволить: ночью ожидаются гости, так что Химера нужна исключительно для дела…

Она сидела за столиком в черном вечернем платье, увешанная драгоценностями, как новогодняя елка. Рядом с ней исходил азартом пожилой карапуз с огромной, словно посадочная площадка для вертолета, лысиной, покрытой крупными каплями пота. Химере явно не нравилось находиться в его обществе. Она хмурилась, кривилась, при этом потягивала какое‑то вино с таким изяществом, что мое бедное несчастное сердце захотело покинуть грудную клетку и устремиться в объятия красотки.

С трудом уняв дрожь в коленях, я направился к искомому столику самой своей изящной хмельной походкой. Скользнув по мне взглядом, Химера уныло зевнула, опустошила бокал, подозвала официанта и вручила ему пустую посудину. Я вальяжно опустился на стул напротив нее, всем видом показывая, что необычайно увлечен, таю от ее чар в лужицу и всячески надеюсь добиться взаимности.

Карапузу мое появление явно не понравилось. Напряглись трое охранников позади него, готовые в любой момент вступить в бой. Игра носителя аэродрома перестала интересовать.

Я что‑то понес о небесной красоте девушки, своей преданности, вечной любви и тому подобную чушь, норовя губами дотянуться до ручки Химеры, которую уже в течение нескольких минут страстно пожимал. Карапуз вскипел, вырос из‑за стола и попытался схватить меня волосатыми жирными руками.

Я толкнул его в грудь и неприлично выругался. Неожиданно на помощь пришла Химера, которая поняла, что, если я нарисовался в казино и мешаю ей работать, значит, вопрос серьезный. Она ударила карапуза по лицу и послала его в такую даль, что даже я покраснел.

Ко мне придвинулись охранники. Один все норовил схватить меня за шиворот и выкинуть, но я оказался ему не по зубам. Подключились его товарищи, однако за их спинами вовремя появился Гонза Кубинец. Он вклинился в секьюрити, как ледокол в торосы. Ближнего к себе охранника отправил в полет через два стола, второй согнулся от серии ударов в почки и печень и завалился на пол. Карапуз скис, но с мыслью остановить меня не расстался.

Его мечтания оборвала Химера – двинула коленкой в междуножье и припечатала сумочкой лысину. Карапуз скуксился и рухнул под стол. Приземление, видимо, не было жестким – там уже лежал настил из бессознательных тел солдат его маленькой личной армии.

За хулиганское поведение нас в три минуты выставили из казино без права когда‑либо туда возвратиться. Управляющий «Хрустальным грифоном» собирался вызвать полицию и передать нас в ее справедливые руки, но быстро передумал: меня узнал начальник охраны казино и посоветовал патрону не суетиться.

Оказавшись на улице, Химера зябко поежилась и недовольно заявила:

– Надеюсь, вам удастся все объяснить!

Она еще не знала, что мое сердце теперь предано ей безраздельно…

ГЛАВА 18

Собрав всех за большим столом в кухне, я обрисовал ситуацию. Рассказывая о возможном визите непрошеных гостей, которые вполне могли быть грабителями с весьма специфическими вкусами и запросами, заинтересованно следил за Табачником, невозмутимо расставлявшим тарелки и выкладывавшим узором вилки и ножи. Я в ту минуту мало думал о деле – больше меня занимала перспектива отужинать в обществе прекрасных дам. Это удовольствие не мог омрачить даже факт присутствия за ужином Гонзы Кубинца, взъевшегося на меня за то, что я заставил его исполнить роль оруженосца. Надолго ему хватит ворчаний и упреков…

Ян Табачник одарил нас в тот вечер тушеным молодым кроликом с яблоками и в белом вине. Кроличье мясо прямо таяло, коснувшись языка! Проглотив по порции, мы в один голос потребовали добавки, которую и получили, несмотря на насупленные брови Табачника. Мясо я запил литром светлого нефильтрованного пива. Подумал было, что стоит спуститься в Хмельной подвал и хоть на йоту сдвинугь остановленный до лучших времен процесс, но… Настенные часы, выполненные в виде двух бочонков пива, за какой‑то надобностью снабженных часовой, минутной и секундной стрелками, показывали семь. Рано, конечно, однако если учесть, что ночь, вполне возможно, будет беспокойной, кратковременный отдых никак не помешает. С тем я и покинул ставку главнокомандующего (кухню) до полуночи. Поднимаясь на второй этаж, ломал голову, почему мы едим на кухне, а не как все порядочные люди в столовой? К определенным выводам так и не пришел. Зато быстро добрался до спальни, по дороге заглянув в библиотеку и вооружившись увесистым томом Бориса Копытского.

Книга называлась «Пепельная голова». Странное название. На чтение совсем не вдохновляло. Будь какой‑нибудь другой автор, никогда бы не обратил на сей талмуд внимания и не купил бы. Но Борис Копытский – прекраснейший стилист и философ! Дебютировал несколько лет назад с романом «Сто лет женщин», который мгновенно стал супербестселлером, обогатив ранее никому не известное провинциальное издательство. Я не пожалел, что потратил на него время, как и на следующие три книги. «Пепельную голову» пока не читал.

Предвкушая удовольствие от общения с любимым автором, забрался в постель. Открыл первую страницу, проглотил два абзаца и не заметил, как заснул…

Кто‑то настойчиво тряс меня за плечо. Разлепив неохотно глаза, я обнаружил, что рядом сидит Гонза Кубинец, ехидно ухмыляясь.

– Что? К нам уже вломились? – зевнул я.

– Нет. Но ты вроде говорил, что спустишься в полночь… – напомнил Гонза.

– И? – Так и не понял, что он имеет в виду.

– Уже половина первого, – сообщил Кубинец. – Ты, похоже, намерен всю работу свалить на меня и девочек? Твой коронный стиль!

Я отмахнулся от Гонзы, выбрался из постели и посмотрел на себя в зеркало – выглядел не ахти как… Костюм помялся (раздеться перед сном я не удосужился). Хорошо хоть не в шляпе…

– Через десять минут спущусь, – пообещал я.

– Вообще‑то твое присутствие необязательно, – порадовал меня Гонза.

– Тогда за каким будил? – возмутился я.

– Маленькая месть, – пояснил Кубинец, поспешно покидая комнату, пока она не превратилась в полигой для испытания ядерного оружия ближнего действия.

Рассудив, что заснуть все равно уже не удастся, я решил спуститься к обществу. Старался идти бесшумно, чтобы мое появление не было воспринято как блуждание стада носорогов. Но армия была начеку. Сфинкс накинулась на меня, как только я ступил на твердую палубу первого этажа. Сбила с ног, повалила на пол и заломила руки за спину. Не знаю уж, за кого она меня приняла, но вежливого обращения не встретил. Лишь объявив, кто я и зачем приперся вниз, топая как слон в музее древнегреческого искусства, добился освобождения.

Разобидевшись на весь мир, забрел на кухню, где провел ревизию пивных запасов. То ли Ян Табачник воспользовался моим приглашением и совершил разбойничий налет на пивной арсенал, то ли гарнизон осажденной крепости внезапно сошел с ума от жажды – в наличии имелось всего две поллитровые бутылки. А ведь еще утром я лично насчитал в холодильнике два десятка!

Вытащив добычу, на цыпочках пробрался в гостевой кабинет. Впотьмах двигаться по холлу, пусть и пустому, весьма сложно. Так и норовишь наступить на чью‑то ногу, сбить вазу с цветами, которая неизвестно как выросла на твоем пути…

Достигнув цели, я упал в свое кресло, закинул ноги на стол, одну бутылку отставил, вторую же принялся приходовать. Потягивал пиво, закрыв глаза и наслаждаясь тишиной. В кои‑то веки этот дом не разрывался от воплей Гонзы Кубинца и иных посторонних, стремившихся подключить меня к розыску кого‑то, к поиску преступников и пропавших драгоценностей…

И не заметил, как отключился, выронив бутылку. Слава богу, она уже пустела – иначе на ковре образовалось бы Ладожское озеро.

Очнулся я от грохота. Задел нечаянно злосчастную посудину, которая лавиной покатилась по полу и была остановлена ножкой гостевого кресла. От неожиданности я подскочил, озираясь по сторонам в поисках вломившихся в мой дом грабителей. Мозг не сразу осознал, что сам я и есть источник переполоха.

Отдышавшись во мраке, совсем собрался вернуться в кресло, но уловил тихий шорох, идущий от окна. Замерев на месте, стал ждать, превратившись в живую статую… Неплохая идея – подрабатывать на улицах Петрополиса подобным образом! Когда решу бросить работу детектива и не захочу больше варить пиво, искупаюсь в серебряной краске и замру на каком‑нибудь углу с огромной широкополой шляпой в руке!

Пока я сочинял композицию, выбирая, кем мне лучше выступить – Робин Гудом, Иваном Сусаниным или Иоанном Грозным? – шорох усилился, перерос в глухой скрежет. Заколыхались шторы, и в кабинет ввалилась первая нескладная фигура. Взломщик повернулся спиной, помогая забраться кому‑то еще. Я одним прыжком преодолел расстояние между нами и попытался сбить его с ног, но был отброшен в сторону нечеловеческой силой. Ударился о шкаф, из которого посыпались на мою черепушку книги и папки с бумагами. В полете опрокинул монитор, разлетевшийся вдребезги. Похоже, счет к семейству Епифановых увеличился…

Осознав, что они обнаружены, посетители попытались смыться с места преступления тем же путем, но потерпели в этом предприятии фиаско. Кто‑то вбросил их обратно в окно. Посыпалось разбитое стекло. С осколками в кабинет запрыгнула грациозная серая фигура и тут же накинулась на попытавшегося встать на ноги «гостя».

Дверь гостевого кабинета распахнулась. Сноп яркого света ударил в глаза. Когда зрение восстановилось, я обнаружил двух амбалов, которые сидели на полу, накрепко связанные. Возле них стояли Сфинкс и Химера. Гонза Кубинец в ночной пижаме подпирал дверной косяк, почесываясь и позевывая.

– Вы этих ждали? – поинтересовалась Химера.

От ее голоса я собрался было растаять, но подумал, что делать это прилюдно – все равно что предложить интимную близость на арене Петропольского цирка.

– Хрен их разберет! – Я неторопливо поднялся на ноги.

Кубинец рассмотрел на полу разбитый монитор и театрально закатил глаза.

Забравшиеся к нам личности не представляли из себя ничего сверхъестественного. С подобными за последний день я сталкивался неоднократно. Взять хотя бы, к примеру, весь штат администраторов казино «Хрустальный грифон»…

– Давайте запрем этих жмуриков куда‑нибудь до утра, а утром разберемся, – предложил я.

«Гостям» очень не понравилось существительное «жмурик», примененное к их персонам. Но кто спрашивал их мнение?

Сфинкс подхватила одного, Химера вздыбила другого, вывернув его связанные руки на излом.

– Куда вести арестантов?

– Если поместить их в Хмельной, то есть микроскопический шанс недосчитаться потом продукции… Лучше привяжем их к печной трубе на крыше!

Сфинкс хохотнула. Химера саркастически ухмыльнулась. Кубинец посмотрел на меня, как на умалишенного.

– А что? Конечно, не лучшее знамя для агентства, однако, по крайней мере, будем уверены, что они не сбегут: прыгать с нашей крыши небезопасно… – развил я свою мысль.

Судя по гнусным физиономиям пришельцев, они вообразили сначала, что их берут на испуг. Когда же Химера и Сфинкс поволокли их за мной на чердак, а затем на крышу, спокойствия у них поубавилось. Они взирали на меня, как провинившиеся карапузы на злого папашу, который снял ремень в воспитательном раже.

Сфинкс накрепко привязала обоих к печной трубе, которая давно торчала без дела, поскольку дом был подключен к центральному отоплению. На улице разгулялся прохладный ветерок. Мы поспешили ретироваться в дом, не беспокоясь о том, что ночные гости дикими воплями поставят на уши всю округу: кляпы, которые скрутила Химера из двух моих грязных рубашек, плотно запечатали рты незнакомцев, перехваченные для верности веревками. Не выплюнуть.

– Теперь по койкам! – объявил я, но на всякий случай спать устроился в кабинете у разбитого окна.