Текст книги "Шалости фортуны"
Автор книги: Дмитрий Ребров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
После горячей ванны и плотного ужина Виктор включил телевизор, завалился на диван и открыл газету. Блаженное ничегонеделание было для него лучшим средством от усталости и плохого настроения.
Мизерная зарплата инженера НИИ заставляла «крутиться на всю катушку», но год назад Виктор развелся, и в свои неполные сорок получил наконец возможность уделять больше времени «четвероногому другу» (так он называл свой любимый диван), чему и был чрезвычайно рад. Зазвонил телефон.
– Рагузов Виктор Васильевич? – Молодой мужской голос был энергичен и деловит.
– Он самый.
– Добрый вечер. Вас беспокоит восемьдесят пятое отделение милиции, лейтенант Прошкин.
– Слушаю вас, – сказал Виктор, недоумевая, зачем это он понадобился милиции.
– Автомашина ВАЗ-2105, голубого цвета, государственный номер Ж 80-16 МК вам принадлежит? – сухо спросил лейтенант.
– Да.
– Сегодня, примерно в 18.20, за рулем были вы? – продолжал допрос милиционер.
– Да, – снова ответил Виктор.
– Так вот, гражданин Рагузов, на вас поступило заявление. Неосторожно ездите, уважаемый, обрызгали грязью гражданку, испортили ей пальто. И пальто, надо сказать, недешевое, – понизил голос Прошкин. – Такой инцидент имел место?
– Имел, – со вздохом признался Виктор.
– Придется отвечать, – тоже со вздохом, явно передразнивая Виктора, сказал лейтенант.
– И что же мне теперь делать?
– Вы, Виктор Васильевич, зайдите завтра утром ко мне в отделение, но обязательно до восьми ноль-ноль, а то потом я сменюсь. Я вам подскажу, как выйти из ситуации с наименьшими потерями. – Последние два слова Прошкин произнес подчеркнуто многозначительно.
Лейтенант Прошкин оказался молоденьким парнишкой, белобрысым и розовощеким. Он совсем недавно надел офицерские погоны и еще не устал от бесконечного потока нарушителей и потерпевших. Ему хотелось помочь всем, поэтому после беспокойного ночного дежурства он терпеливо втолковывал Виктору, как тому следует поступить.
– Заявленная стоимость испорченного пальто – шестьсот долларов США. Если этому делу дать ход, то любой судья – это, как говорится, сто процентов – удовлетворит иск против вас. Тем более, что у потерпевшей, – Прошкин ткнул пальцем в бумагу, – есть свидетели. Да прибавьте еще судебные издержки – тоже за ваш счет. Поэтому вам это дело лучше уладить полюбовно. Вот вам мой совет: поезжайте сегодня же к потерпевшей – адрес я дам – и уговорите ее забрать заявление. Вам, конечно, придется оплатить химчистку и все такое, но это же не шестьсот долларов, верно?
Виктор кивнул, соглашаясь.
– Да и к чему вам, Виктор Васильевич, лишняя судимость? – подмигнул Виктору лейтенант и сам рассмеялся своей шутке.
– Да, придется, видимо, так и сделать, – вздохнул Виктор.
– Поговорите с ней по-хорошему, – подхватил Прошкин, – цветов купите, конфеток... Вот адресок, возьмите, – он протянул Виктору листок, – и удачи вам.
– Спасибо за помощь, товарищ лейтенант. – Виктор взял бумажку и пожал Прошкину руку.
– Счастливо, – улыбнувшись, попрощался Прошкин.
В дверях Виктор обернулся.
– Простите, а как зовут... э-э... потерпевшую? – спросил он.
– Людмила Григорьевна, – ответил лейтенант, заглянув в заявление.
Вечером, после работы, Виктор, не заезжая домой, отправился по адресу, полученному в милиции. Рядом на сиденье лежали коробка конфет и букетик гвоздик, купленных у метро. Старую кирпичную пятиэтажку, где жила неведомая ему Людмила Григорьевна, он нашел быстро, поднялся на второй этаж и нажал кнопку звонка. За дверью послышались шаги.
– Кто там? – спросила женщина.
– Людмила Григорьевна, здравствуйте. Я по поводу вашего заявления в милицию. – Виктор постарался, чтобы в его голосе слышались доброжелательность и раскаяние.
Дверь открылась. В прихожей было темно, свет горел в комнате за спиной женщины, и Виктор видел только ее силуэт.
– А-а-а, так это вы загубили мое новое пальто? Ну что же, входите, мне крайне интересно послушать, как вы будете оправдываться. – Слова женщины звучали насмешливо, иронически, в них не было раздражения или гнева.
– Людмила Григорьевна, вы себе представить не можете, как я сожалею о случившемся, – заговорил Виктор, снимая шапку и переступая порог квартиры. Женщина отошла от двери и зажгла наконец свет в прихожей.
– Всему виной эта отвратительная погода, – продолжал Виктор, закрывая за собой дверь. – Хотя я, конечно, ни в коем случае не отрицаю своей... – Виктор повернулся к хозяйке и осекся на полуслове...
Он мгновенно узнал ее. Узнал, хотя они не виделись много лет. Узнал, потому что никогда не забывал о ней – просто не в силах был забыть...
Когда-то давно, почти двадцать лет назад, он любил эту женщину. Любил до одури, до исступления, до помутнения рассудка. Люда, она одна занимала все его чувства и мысли. Ему казалось, что и она отвечала ему тем же, но... Люда была хороша собой, умна, весела и общительна. У нее была возможность выбора – и она выбрала не его.
Виктор страшно переживал, чуть было не натворил глупостей, но ни тогда, ни позже не осуждал ее за это. Она выбрала не его – и он смирился с этим выбором. Все, что он мог сделать для нее, – это уйти из ее жизни. Исчезнуть, сгинуть без следа, чтобы не смущать своим несчастным видом, чтобы она быстрее забыла о его существовании. Он так и сделал и поэтому ничего не знал о ее судьбе...
– Ну-ну, продолжайте, пожалуйста, что же вы замолчали? – язвительно спросила женщина.
– Люда... – глухим голосом промолвил наконец Виктор.
– Простите? – Женщина, близоруко щурясь, посмотрела на него. Ее рука потянулась к очкам, лежащим рядом на тумбе.
– Люда, боже мой, Люда...
– Витя?.. – неуверенно спросила она. И вдруг, всплеснув руками, от души расхохоталась. – Витя, ну надо же... Невероятно... Так это, оказывается, ты... грязью меня умыл...
– Люда, я...
– Ладно, ладно... Ну проходи же, проходи, раздевайся. Подожди, дай я тебя хоть поцелую! – Она радостно чмокнула его в щеку и стала помогать ему снимать куртку, приговаривая при этом: – Нет, это в самом деле невероятно. Кому рассказать – не поверят.
– Это тебе! – Виктор протянул ей гвоздики и конфеты.
– Спасибо, но... помнится, ты обычно дарил мне розы? – лукаво прищурилась она.
Это была правда. Она любила розы, и Виктор всегда приходил к ней только с розами.
– Но я же не знал, что ты – это ты, – развел руками Виктор, подхватывая шутливый тон разговора.
– Ой ли? А может, решил отомстить мне? Спустя столько лет, а? – Она рассмеялась.
– Хорошего же ты обо мне мнения!
– Витя, господи... Ну проходи, проходи...
Люда усадила Виктора в кресло и, улыбаясь, стала откровенно рассматривать его. Он тоже, не отрываясь, глядел на нее: безупречная прическа, тщательный макияж, не по-домашнему нарядное платье. Собралась куда-то? Или, наоборот, кого-то ждет?
– Люда, я, кажется, не вовремя. К тебе кто-то должен прийти?
– Нет, это я собиралась к подружке – посплетничать... Не бери в голову – в другой раз зайду... Слушай, такую невероятную встречу надо отметить. Посиди, я мигом что-нибудь соображу. – Люда вышла на кухню.
Виктор, глупо улыбаясь, сидел в кресле и думал: «Нет, надо же такому случиться! Просто чудо какое-то... А вдруг она всерьез считает, что я ее выследил... Фу, глупость какая! А где же ее семья? Ей, наверно, будет неловко перед мужем. Жаль, конечно, но лучше бы двигать отсюда...»
Люда собирала на стол, когда в кухню вошел Виктор и спросил:
– Люд, а почему ты одна? Где твои домашние?
– Сынуля мой у родителей. А же собиралась на девичник – вот и отправила его.
– А муж?
– Я, Витя, давно уже в разводе. Слушай, ничего, что я тебя принимаю на кухне?
– По-моему, это великая честь для человека, столь вероломно испортившего твое новое пальто.
– Ладно, с пальто мы потом разберемся... Открой-ка лучше эту вот банку... И эту бутылку...
Через несколько минут они сидели за столом, друг напротив друга. Тихо играла музыка, неярко светило бра на стене.
– А помнишь, как мы с тобой ходили в Нескучный сад? Какая тогда была удивительно красивая осень... – вспоминала Люда.
Конечно, Виктор помнил эту прогулку. Там, в Нескучном, Люда впервые дала ему понять, что у него есть соперник и, как говорится, возможны варианты. Он не придал тогда особого значения ее словам, не мог поверить, что его любовь – такая огромная и сильная – останется безответной.
– А помнишь, я принес тебе целую тетрадку стихов? Этакий последний стон разбитого сердца? – смеясь, спросил Виктор.
– Я сохранила ее. Хочешь – покажу? – ответила без улыбки Люда.
– Да ну, Бог с ней. Давай лучше... – Виктор чуть прибавил громкость магнитофона, встал и церемонно поклонился. – Сударыня, позвольте вас пригласить...
– С удовольствием, сударь, – улыбнулась, поднимаясь ему навстречу, Люда.
Она положила руки ему на плечи, он обнял ее за талию, не веря в реальность происходящего. Как в сказке, вдруг исполнилось то, что долгие годы оставалось лишь несбыточной мечтой. Да и мечтал-то: встретить случайно, поговорить...
Сейчас она была так близко, что прядка ее волос над ухом дрожала от его дыхания. Ему вдруг остро захотелось снова увидеть ее лицо.
– Люда, – шепнул Виктор.
Она подняла голову. Ее глаза, брови, губы – все было совсем рядом...
И внезапно то, что, казалось, навсегда исчезло под грудой прожитых лет, с невероятной силой вновь охватило его. Он с безнадежной ясностью понял вдруг, что любит ее. Не ту двадцатилетнюю девушку, память о которой хранил все эти годы, а эту вот женщину, такую милую и родную.
Он потянулся к ее губам, и она с готовностью ответила на его поцелуй, как будто ждала его. Ждала минуту или долгие годы – кто знает?
...И опять, как много лет назад, сердце его яростно рвалось из груди, билось в горле и не давало дышать. И опять, как когда-то, вдруг ослабели ее ноги, и кругом шла голова, и путались мысли. И уже желание судорогой пробежало по их телам, и тогда, словно моля о пощаде, женщина тихо застонала.
В комнату сквозь незашторенное окно падал свет от уличного фонаря. В этом свете Люда рассматривала спящего Виктора. Поредевшая шевелюра, морщины на лбу и у глаз, эти забавные усы – она узнавала и не узнавала его.
Ах, если бы можно было вернуть время назад...
Витя понравился ей сразу, как только она первый раз увидела его в студенческом театре. Но он почти не обращал на нее внимания – вернее, относился точно так же, как и ко всем. А к тому времени, когда порохом вспыхнула его любовь, у Люды уже все было решено. Той сумасшедшей осенью она уже знала, кто станет ее мужем. Алексей еще со школы добивался ее – и добился. А Витя... Нет, не могла она тогда поступить иначе – поменять надежного и положительного Лешку на легкомысленного разгильдяя Витеньку...
Но ведь можно еще все исправить! Можно! Конечно, время меняет людей. И Витя, и она сама уже не те, прежние, юные и беспечные. Но она и сейчас любит его. И он тоже ее любит. Она знала это. Нет, они непременно еще будут счастливы вместе!
И с этой мыслью, прижавшись к теплому Витиному плечу, она заснула.
Наступило утро, спокойное и безмятежное. Когда Виктор проснулся, Люда уже хлопотала на кухне. Одевшись и умывшись, Виктор тихонько подкрался к ней сзади и обнял. Люда вздрогнула от неожиданности и рассмеялась своему испугу.
– Доброе утро, родная, – промурлыкал Витя, целуя ее.
– Доброе утро, соня. Ты на работу опоздать не боишься? – спросила, все еще смеясь, Люда.
– Я сегодня ничего не боюсь. Счастливому не ведом страх! – с пафосом произнес Виктор.
– А голод счастливому ведом? – съехидничала Люда.
– И жажда тоже, – парировал Витя, – особенно, что касается кофе.
– Тогда садись завтракать, – пригласила она.
– Только вместе с тобой.
Виктор с аппетитом ел, а Люда с улыбкой наблюдала за ним. За столом они почти не разговаривали. Но это не было то тягостное утреннее молчание после случайной близости, которое возникает от неловкости или раскаяния. Это было похоже на молчание людей, проживших много лет вместе, которым уже не нужны слова, чтобы понимать и чувствовать друг друга.
После завтрака Виктор взглянул на часы – время поджимало. Люда заметила это.
– Беги, беги, а то и правда опоздаешь, – сказала она, убирая со стола.
– Да, надо поторапливаться, – озабоченно пробормотал Виктор, направляясь в прихожую.
Через минуту он вернулся на кухню – уже в куртке и с шапкой в руке. Виктор стоял в дверном проеме, прислонившись к косяку, и смотрел, как Люда моет посуду.
– Ты чего, Вить? – спросила она. – Опоздаешь же, в самом деле...
– Люд, мне так не хочется уходить...
– А ты оставайся, – сказала она, продолжая возиться с посудой.
– Как это? – не понял он.
– Очень просто. – Люда повернулась и пристально посмотрела ему в глаза. – Насовсем.
Виктор растерялся. Он опустил глаза и стал мять в руках шапку. Прошла минута – они оба молчали. Наконец Виктор поднял голову.
– Я рядовой инженер, Люда, без особых перспектив, с маленькой и нерегулярной зарплатой. У меня алименты, и язва, и волос почти не осталось. Зачем я нужен тебе, милая?
Люда подошла к нему, обняла мокрыми руками и прижалась к его груди.
– Ты дурачок, Витенька. – Она говорила ему куда-то в плечо, не поднимая головы. – Я люблю тебя, понимаешь? И, наверно, всю жизнь любила только тебя. Ничего уже не исправишь. Но ведь еще не поздно все начать сначала. Как ты считаешь? Решай, Витенька... Но в любом случае, пожалуйста, не пропадай еще на двадцать лет. Я просто не смогу без тебя.
Люда подняла лицо – в ее глазах стояли слезы. У Виктора перехватило горло. Он не мог произнести ни слова, да и не знал, что сказать. Он прижал ее к себе и стал гладить по голове, целуя соленые от слез глаза, щеки, губы, приговаривая охрипшим от волнения голосом:
– Ну что ты, Людочка, ну что ты, родная, ну успокойся, пожалуйста, ну не надо...
Она улыбнулась ему сквозь слезы:
– Ты утешаешь меня, как маленькую...
– Не как маленькую, а как глупенькую... Ну все, я убегаю... – Он надел шапку, застегнул куртку и направился к двери. – Приду с работы часов в семь, и имей в виду, что ключа у меня нет, – будь, пожалуйста, дома.
В дверях он оглянулся и улыбнулся ей молодо, радостно.
– Я люблю тебя, Людка!
Виктор вышел из подъезда и поднял голову. В окне на втором этаже он сразу увидел Люду. Она стояла, прижав руки к груди, и улыбалась ему. Виктор помахал рукой и направился к машине. Сел за руль, закурил, пытаясь успокоиться.
«Это чудо, – думал он. – То, что случилось вчера, – это просто чудо. Совершенно невозможно представить, что наша встреча просто случайность. И эта погода, и лужа, и то что я газанул, и то, что Люда оказалась рядом... Все совпало, как по волшебству. А может, в самом деле, это дело рук какого-нибудь доброго волшебника?..»
Виктор улыбнулся своим мыслям. Он вдруг очень ясно представил себе этого волшебника. Пожилой бородатый мужчина, с добрым и усталым лицом, взмахнул рукой – и с неба повалил мокрый снег. Еще взмах – и Люда подошла к луже. Еще – и поток грязи летит из-под колес его «Жигуля»...
– Вот так сходят с ума от счастья, – улыбаясь, пробормотал он себе под нос и тронул машину.
А Люда стояла у окна и думала, что когда-нибудь обязательно расскажет Вите обо всем. О том, как осторожно, через старых знакомых и друзей, узнавала о его судьбе. Как отслеживала маршрут его движения на работу и с работы. Как караулила его позавчера на повороте у той огромной лужи и как отчаянно, с перехваченным дыханием шагнула под летящий на нее поток ледяной грязи. Как подсказала потом милиционеру вариант разрешения конфликта. Как тщательно готовилась вчера к его приходу, а потом нервничала в ожидании звонка в дверь...
А впрочем, нужно ли ему все это знать?.. Вряд ли... Нет, ну конечно же, нет! Пусть лучше ее Витенька думает, что их свел случай, или судьба, или... добрый волшебник!
Виктор давно уже уехал, а Люда все стояла у окна и чему-то улыбалась.
Только одно обстоятельство чуть-чуть омрачало ее счастье: все-таки немного жаль было испорченного пальто.
ТИТАН И СТОИК
Ольга Шевчук была деловым человеком. Самой настоящей бизнес-леди – волевой, расчетливой, целеустремленной.
Она приехала в Москву из небольшого уральского городка. И поступила не просто в институт – на филфак МГУ! Училась прилежно, на парней не вешалась. А на последнем курсе открыла собственное дело – рекламное агентство.
Ныне ее фирма крепко стояла на ногах и имела отменную репутацию среди коллег и клиентов.
А еще Оля Шевчук была совершенно очаровательной девушкой. Ее стройная фигура, роскошная грива светло-русых волос и огромные, прямо такие изумрудные глаза не оставляли равнодушным ни одного клиента агентства мужского пола. Многие пытались приударить за Оленькой – приглашали в дорогие рестораны, модные клубы. Были среди них люди богатые, были и известные, однако большинству Оля вежливо, но твердо отказывала. А те немногие, кому посчастливилось получить согласие на рандеву, оставались им крайне разочарованы. Еще бы, ведь вместо желанного романтического свидания они получали вполне заурядную деловую встречу. Весь вечер красавица Ольга обсуждала концепцию рекламной кампании, предлагала новые идеи и даже прикидывала на салфетках смету. Любые попытки перейти к более близким, а тем более интимным отношениям пресекались решительно и бесповоротно. Повторного приглашения, как правило, не поступало.
При всем при том Ольга вовсе не была синим чулком! Время от времени она позволяла себе позабыть о делах и оттягивалась по полной программе с развеселой компанией в каком-нибудь клубе. Только делать это она предпочитала в женском обществе. И хотя мужчины случались в ее жизни, никому из них Оля не позволяла оставлять у себя зубную щетку.
Причина была проста. Согласно Олиным планам, время до тридцати она посвящает делу, карьере. Никакой любви и, упаси Бог, мужей. Увы, среди Олиных подруг было немало примеров того, как умные, красивые, независимые девушки в одночасье бросали все и становились просто женами не всегда достойных их мужчин.
Впрочем, были среди ее знакомых двое безнадежно влюбленных в нее молодых людей, с которыми она поддерживала теплые, хотя и сугубо дружеские отношения. Юра Куртасов и Саша Логвин были давними поклонниками Ольги Шевчук. Когда Оля только начинала свой бизнес, они, тогда брокеры на товарной бирже, стали первыми клиентами ее агентства. С тех пор каждый из них обзавелся своей фирмой. Оба занимались торговлей металлом. Выходит, Юра и Саша оказались не только соперниками в любви, но и конкурентами в бизнесе, что, впрочем, не мешало им оставаться добрыми друзьями – каких только чудес не бывает на свете!
Время шло, и Ольге минуло двадцать восемь. Прелестную головку, забитую макетами, слоганами и сметами, стали вдруг посещать банальные мысли о простом женском счастье, уютном семейном гнездышке и даже (кошмар!) о прелестном карапузе, тянущем крохотные ручонки к своей мамуле! И вот однажды Ольга обнаружила, что эти мысли завладели ею настолько, что она потеряла способность не только эффективно работать, но и руководить своими подчиненными!
Необходимо было что-то срочно предпринять.
Ольга Шевчук не привыкла откладывать проблему в долгий ящик. В данном случае решения было два: Саша Логвин и Юра Куртасов – выбирай любого! Дело оставалось за малым – кого именно?
И вот тут у Оленьки вышла заминка. Она никак не могла решить, какой из кандидатов в мужья предпочтительнее.
Как-то вечером Ольга даже составила сравнительную таблицу достоинств и недостатков соискателей ее руки и сердца.
Пункт первый – характер. И тот и другой были вполне достойными людьми, а главное – не отличались ни жлобством, ни занудством (чего Ольга в мужчинах терпеть не могла). Пункт второй – отношение к ней, любимой. Ясно, что влюблены в нее оба на всю катушку (это заметил бы и слепой). И если бы силу чувств можно было измерить градусником, то у обоих он показал бы 40 по Цельсию. А больше и не надо. Больше – это бред, горячка! Следующий пункт – деловые качества, возможность потенциальных женихов сделать карьеру. Но и этот показатель у обоих был примерно одинаков!
Оставалась внешность. За Юрика были густые кудри, выразительные глаза и чувственный рот, высокий рост, остроумие и легкость в общении. Саня выглядел не так ярко – среднего роста брюнет со скуластым лицом и острым, внимательным взглядом карих глаз. Зато в нем была некая аристократичность. Временами он даже напоминал Ольге английского лорда – изрядно, впрочем, обрусевшего...
Вопреки ожиданиям самый тщательный анализ этой таблицы ясности не прибавил. Одних внешних отличий было явно мало для принятия столь ответственного решения. Можно было, конечно, сравнить претендентов в фокус-группах (подразумевая под ними подруг) или применить многофакторный анализ – но не слишком ли это занудно?
Ситуация становилась тупиковой.
Помощь пришла, как водится, нежданно-негаданно.
Ольга сидела в своем офисе и рассеянно смотрела в окно. Со стороны могло показаться, что директор ломает голову над очередным заказом, но она всего лишь вяло и тоскливо размышляла, что лучше – бросить монетку самой или предложить ребятам испытать свою судьбу в виде сломанной спички.
От этих невеселых мыслей Ольгу отвлек звонок телефона.
– Слушаю, Шевчук, – вздохнула она в трубку.
– Я тоже Шевчук, и тоже слушаю, – ответил ей густой баритон.
– Папка! Ты где? Ты в Москве? – радостно закричала Ольга.
– Здравствуй, Леля. Я в Домодедово. У меня пять часов свободного времени. И я очень хочу тебя видеть.
– Ну конечно же, папочка! Я все бросаю и бегу домой, а ты бери машину и... Записывай, как ехать, – заторопилась Ольга.
– Я помню, – перебил отец, – и я уже еду. Так что поторопись, если не хочешь, чтобы я ждал тебя под дверью.
– Все! Лечу! Пока! – прокричала Ольга, бросая трубку.
Она торопливо оделась и стремглав покинула офис, крикнув на ходу, что ее сегодня не будет.
...Борис Иванович Шевчук руководил средним по уральским меркам машиностроительным заводом. В Москве оказался пролетом из Екатеринбурга в Дюссельдорф. Он с радостью послал бы вместо себя в Германию кого-нибудь из замов, поскольку терпеть не мог самолетов, но поездка сулила встречу с дочкой, и он отправился сам.
Они были очень близки – отец и дочь. Не только потому, что характером Ольга удалась в отца: для Шевчука-старшего не было в жизни ничего важнее единственного чада.
Если Ольга говорила: «Папа, мне нужна твоя помощь», он с одинаковой готовностью откладывал любое дело – будь то чтение газеты или совещание на заводе. Поэтому Ольга охотно обращалась к нему не только с задачками по математике, но и с любыми своими проблемами. Даже сердечные дела предпочитала обсуждать с отцом, а не с матерью. Мама реагировала очень эмоционально и часто не по делу, а у отца всегда можно было получить толковый совет.
Вот и сейчас, встретившись с отцом в своей квартире, Ольга сразу выложила ему все, что терзало ее последнее время.
– Так-так-так... Значит, «слева – кудри токаря, справа – кузнеца»? – с улыбкой спросил отец.
– Да, папа. А ты – моя кудрявая рябина! – парировала дочь.
Борис Иванович демонстративно погладил себя по обширной лысине и, подняв палец, важно произнес:
– Вот именно!
Минуту-другую он задумчиво ходил по комнате, потом сел рядом с дочерью и сказал:
– Во-первых, я очень рад, что ты, Леля, наконец решила заняться своей личной жизнью. Честно говоря, нас с мамой давно уже беспокоит, не обкрадываешь ли ты себя? Бизнес бизнесом, а... – отец подыскивал нужные слова, – хорошая, крепкая семья еще никому не вредила, верно? Я как раз сегодня хотел с тобой об этом поговорить. Теперь тема закрыта – и слава Богу! А во-вторых... – продолжал отец, доставая из кармана очки, – покажи-ка мне свою табличку.
Ольга достала из сумочки сложенный листок и подала отцу. Тот погрузился в его изучение. Затем, отложив бумагу, снял очки и вздохнул.
– Для начала скажи мне, Леля, не испытываешь ли ты к кому-нибудь из них особых... э-э-э... сердечных чувств? – спросил Борис Иванович.
– Нет, папочка, не испытываю, – улыбнулась Ольга. – Но пусть тебя это не беспокоит. Мне очень симпатичны и Юрик, и Саня, они славные ребята. Просто нравятся – и не более. Но когда я выйду замуж, уж поверь мне, я буду любить своего мужа не меньше любой другой женщины. Я буду хорошей женой. Ты же меня знаешь!
Шевчук-старший согласно кивнул. Это был их, шевчуковский, подход к делу: уж если берешься за что-то – будь добр делать это хорошо.
– Ну что же, давай рассуждать вместе, – предложил отец. – О внешности говорить не будем – я никак не тяну на эксперта в области мужской красоты. Да и качество это в мужчинах далеко не главное...
Теперь согласно кивнула Ольга.
– Значит, нам надо определить главное. То, что лично для тебя важнее всего в мужчине, – продолжал Борис Иванович. – Не торопись, Леля, подумай, это очень важно.
– Но, папа, я об этом и так много думала. Мужчина должен быть волевым, целеустремленным, сильным и надежным. Я никогда не стану женой разгильдяя или неудачника! А еще он должен быть...
– Умным, красивым и в меру упитанным, – остановил ее отец. – Мы же говорим о самом главном. Вот и давай на этом остановимся. Того, что ты перечислила, вполне достаточно. – Борис Иванович снова зашагал по комнате. – Думаю, адекватным критерием для оценки этих параметров может быть успешность их профессиональной карьеры. – Ольга про себя улыбнулась: кто бы со стороны послушал, ни за что бы не подумал, что речь идет о выборе жениха! – Задача упрощается, поскольку оба претендента – владельцы собственных фирм и заняты в одной сфере. Надо просто сравнить экономические и финансовые показатели их компаний.
– Задача усложняется, папочка! Потому что показатели у них – одинаковые!
– То есть?
– Эти фирмы похожи, как братья-близнецы! Офисы – в одном здании, штат – одинаковый, складские площадки – тоже, разница в обороте – три-четыре процента, – пояснила Ольга.
– Вот как? Н-да, задачка! Ничего, Леля, что-нибудь придумаем... А пока давай попьем кофейку, а? – предложил Борис Иванович.
– Ой, папка, какая же я бестолковая! Нагрузила тебя своими проблемами, а ты ведь с дороги... – вскочила Оля и убежала на кухню.
Ольга быстро и сноровисто накрывала на стол, а Шевчук-старший стоял у окна и размышлял:
– В природе, дочка, не бывает абсолютно одинаковых величин. Сейчас вот кофе попьем – и что-нибудь придумаем!
Потом они пили кофе с любимым Олиным вафельным тортом, а Борис Иванович время от времени задавал вопросы.
– Ты говорила, что они торгуют металлом. Расскажи-ка об этом подробнее, – попросил он.
– Ну, они оба – дилеры нескольких заводов, – рассказывала Ольга. – Продают арматуру, уголок, швеллеры и прочие железки, а еще – провода, кабели разные... Это – главное. Кроме того, оба занимаются ломом цветных металлов – сейчас это, как ты знаешь, весьма выгодно...
– Стоп! – воскликнул отец. – Ну, конечно! Лом цветных металлов!..
– Папка, придумал? – затормошила отца Оля. – Давай рассказывай!
– Спокойствие, только спокойствие! – важно произнес Шевчук-старший. – Приступаю к изложению лучшего в мире способа определения деловых качеств потенциальных женихов!..
– Ну давай же, излагай, не томи душу, – засмеялась Ольга.
– Наш завод, Леля, до перестройки работал на оборонку, а значит, снабжали нас всем необходимым, и даже сверх того. Поэтому, когда грянул кризис и завод встал, у меня на складах скопилось довольно много разного сырья. Но я не торопился, как многие мои коллеги, продать все за бесценок, чтобы хоть как-то свести концы с концами. Это был мой резерв, моя кубышка на черный день. Теперь, похоже, самое трудное позади. Мы, как говорится, вписались в рынок, и я могу со спокойной душой сбыть свои сокровища по сходной цене... План наш будет таков: я сейчас же позвоню своему коммерческому директору и скажу, что завтра к нему приедут два молодца, чтобы скупить наши запасы. Его задача – определить, кто из них предпочтительнее как деловой человек и постоянный партнер, и одарить достойнейшего контрактом на поставку лома цветных металлов. Вопросы есть?
– Есть! – упрямо вскинула голову Ольга. – Откуда ты знаешь, что они оба немедленно помчатся к тебе на завод?
– Поверь мне, солнышко, когда я скажу, что именно ждет их на моих складах, они выскочат отсюда, как пробки из бутылки. В противном случае они и не коммерсанты вовсе, – ответил отец.
– Допустим... А почему ты уверен, что твой коммерческий директор сумеет правильно оценить их деловые качества? – с сомнением спросила Ольга.
– Если бы у тебя, Леля, был драгоценный камень, и ты не знала точно, бриллиант это или стекляшка, – куда бы ты пошла? – ответил вопросом Шевчук-старший.
– Ясно куда – к ювелиру или оценщику...
– Так вот, мой бесценный Михаил Моисеевич Боркер – лучший в мире оценщик деловых качеств. У него на них абсолютный нюх. А уж если он испытает твоих парней в деле, то на его выбор можно положиться со стопроцентной уверенностью. Так что не теряй времени даром – зови своих женихов. Скажи, что проездом нагрянул отец и ты хочешь нас познакомить, – скомандовал Борис Иванович.
– Папа, но эта сделка с ломом, может... не самый выгодный вариант для тебя?
– Ерунда, Леля. Мне куда важнее освободить склады – они скоро понадобятся. Да и потом – прибыль-то от сделки получит не кто-нибудь, а мой будущий зять! Так что бери телефон и звони, а я пока проинструктирую Михаила Моисеевича, – сказал Борис Иванович и достал мобильник.
Юра и Саша, побросав дела, рванули на Ольгин зов. Каждый думал, что приглашение познакомиться с отцом – неспроста!
Они приехали почти одновременно, оба с огромными букетами, радостные и возбужденные, но, увидев друг друга, несколько сникли.
Представились. Уселись за стол, который на скорую руку соорудила Оля. Шевчук-старший после непродолжительной светской беседы поинтересовался, чем занимаются молодые люди. Услышав», что их бизнес – торговля металлом, Борис Иванович не стал тянуть резину и сразу бросил наживку:
– Ну надо же, какая удача! Ребята, вас мне сам Бог послал! Ведь у меня на заводе проблема с цветными металлами, – радостно воскликнул он.
– Проблема с отсутствием? – вяло поинтересовался Юра.
– Проблема с наличием! – ответил Борис Иванович. – Мне через месяц-полтора позарез нужны складские площади, а они еще с советских времен забиты разным металлическим хламом. Взять и выбросить все жалко, все-таки денег стоит, а продать – не знаю кому. Может, вы возьмете? А нет – так посоветуете кого?
– Что за металл и в каком количестве? – спросил Саша, доставая блокнот и ручку.
Борис Иванович пристально взглянул на обоих и решительно дернул блесну:
– Алюминий, медь, никель, цинк, свинец, титан, вольфрам, молибден, латунь, дюраль, нихром, бронза, кое-какие редкоземельные металлы – всего тонн четыреста-пятьсот...
