Текст книги "Белый Карлик (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Недугов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Клякса нервно бегала по спине старушки, придумывая новую пакость, забралась на голову, задрожала. Я на мгновение замер, взгляд скользнул на тележку. Остальные колёсики одно за другим отскакивали от креплений. Мне пришлось неуклюже перепрыгивать их, идущие за спиной люди матерились, кто-то с грохотом упал. Старушка шла напролом, как танк, она совсем не обращала внимания на маленький хаос, который оставляла после себя. Её поклажа лишилась ходовой части и теперь тащилась следом, шаркая по граниту. Клякса полностью захватила контроль над бедной женщиной, я досадно прикусил губу: надо срочно решать эту проблему. Мне не хотелось снимать защиту и принимать эту гадость как родную, но делать нечего, Яр прав: я заварил кашу, мне её и расхлебывать. Коснулся бедра, узор защитной печати вспыхнул и исчез.

– А ну иди сюда! – в последнем рывке, перед самым выходом из перехода, я успел настигнуть старушку и, хватая кляксу, едва не цапнул её за волосы. Сжав вредину в кулаке, прижал к груди. Старушка остановилась, пройдя по инерции несколько метров, неуверенно обернулась. Я смотрел на её качающуюся фигуру, нервно дергая глазом, молился про себя: лишь бы не грохнулась, лишь бы не грохнулась! Она пришла в себя, смотрела на меня широко открытыми удивленными глазами.

– Идиот! – взвизгнула, но тут же замолчала, тупо уставившись на свою поклажу. Дно сумки изорвано, из недр высыпалась гречка.

– Простите, – единственное, что сумел произнести, глупо улыбнулся. Чувствуя знакомое недомогание, отошёл к стене, медленно разжал пальцы. Проклятия уже не было в руках, украдкой оглядел ноги и живот. На одежде нет следов, но я чувствовал, что эта тварь на мне. Не успел обернуться, кто-то толкнул в бок и наступил на ногу. Пришлось героически молчать. Нужно дождаться Яра, только он мог остепенить эту гадость. Но что легко сказать, обычно трудно сделать. Проклятие притягивало неприятности магнитом, меня ещё раз ударили в спину, человеческий поток усилился в обои стороны, и стоять на одном месте уже не получалось. Я нехотя вышел из перехода, прислонился к ограждению, старался избегать физического контакта с другими людьми. Где носит этого несносного призрака? Кольцо в кармане, но я боялся даже пошевелиться. Кто-то похлопал меня по плечу:

– Ваши документы, – тёмная форма и непроницаемое выражение круглого, чуть оплывшего лица. Ну только их мне сейчас не хватало, на заезженный вопрос так и подмывало ответить: мои! Дежурный полицейский навис надо мной с одной мыслью: выполнить план по нетрезвым пассажирам, а я хоть и был как стёклышко, но без документов. Выразительно моргая глазами, смотрел на служителя закона несколько секунд. Жаль это не простуда, само по себе не уйдёт...

– Оглох, что ли? Где документы? – он недовольно причмокивал губами. Где, где... в ФСБ! Я закатил глаза, придумывая, как объяснить это максимально вежливо, но не успел открыть рта. Полицейский неожиданно отдал честь:

– Извините за беспокойство, удачного вам дня.

Я проводил тёмный силуэт напряженным, непонимающим взглядом, вздрогнул от голоса Яра. Всё это время призрак стоял за спиной полицейского, хитро улыбался:

– Ну что? Поймал?

– Да, напугал, блин! Это ты его отвадил?

– Я. Где она?

– Да фиг знает, где-то на мне, я её не вижу, но чувствую себя хреново.

– Молодец, сейчас локализуем, – Яр довольно потер руки, приблизился ко мне вплотную. – Закатывай рукав.

– Какой? – меня бросило в жар, я уже почти ничего не соображал.

– Ну хочешь, оба, а так любой, – призрак усмехнулся, но тут же нахмурился, увидев моё состояние. – И побыстрей, пока она не отправила тебя на больничную койку.

– Да, убери её уже, – недолго думая, закатал правый рукав, не мог пожертвовать левой рукой, она моя рабочая. Протянул предку.

– Эх, жаль, пила тупая, но ты потерпи, – он подмигнул, но острота не произвела на меня впечатления. Мне не до подколов, становилось тяжело дышать, я расслабил узел галстука:

– Пили уже!

Яр занёс руку, стоял, не двигаясь, несколько мгновений. Предплечье обдало теплом, жжение вычертило на коже узор очередной печати. Клякса проявилась в её центре, выплыла из руки, трепыхаясь, словно на ветру. Мне стало лучше, ещё несколько замысловатых движений пальцами со стороны Яра, и кожу кольнуло невидимыми иголками. Призрак зафиксировал проклятие, растянув по диагонали, приковал к руке как бабочку. Края печати сжались, но не уничтожили кляксу, оставив ей место для жизни. Моя победная улыбка испарилась.

– Не понял. Ты же говорил, что мы её прикончим.

– Это проклятие, своего рода Инфернал, его так просто не уничтожить, – закончив сеанс, Яр отошёл в сторону, его постоянно пересекали люди, я видел их плечи сквозь полупрозрачный силуэт своего предка.

– Это что, шутка? – я рассматривал руку, не веря, что эта тварь ещё на мне. Неуверенно расправил рукав рубашки.

– Да какие уж тут шутки? Если честно, я не знаю, как убрать её. Пока походишь так. Я поставил сдерживающую печать, она не доставит неудобств, но время от времени тебе придётся подпитывать печать энергией. А я узнаю, как снять эту порчу, придётся потерпеть.

– А как же... – я раскрыл рот от шока, но не сумел договорить, призрак исчез, растворившись в воздухе. Нормально! И как же теперь мне ходить с этой бомбой замедленного действия? А людей как лечить? Все эти вопросы без ответов обрушились на голову тяжелой, извечной дилеммой: что же делать дальше? Сгорбившись и прижимая руку к животу, словно там жуткая рана, я побрёл обратно на Таганку. Не знал, как обезопасить себя от настигающих неудач. Завидовал тем, у кого на них шестое чувство, у меня на беды всегда реагировала только пятая точка, и то, только по свершившемуся факту. В таком подавленном состоянии я мог найти приют только в одном месте, в том, которое по праву считал своим вторым домом...

Десять лет назад:

– ...И вот теперь я снова его нашёл! – я закончил своё длинное повествование, подбросив перстень в руке. Он странным образом нагрелся.

– Ага! – Димон задумчиво собирал со стола посуду, терпеливо выслушав мою историю с начала и до конца. – Значит, теперь подведём итог: перстень тебе достался по наследству, ему больше тысячи лет, а вчера ты хотел загнать его в ломбард, но не сошёлся в цене и в парке огрёб от мужиков, которые украли у тебя вот этот перстень?

– Ну да...

Хворостов залился смехом.

– В жизни не слышал истории дебильней! Как же они его у тебя украли, если перстень: вот он!

– А вот этого я не знаю! – я обиженно хмыкнул. – Думаешь, я вру? Но синяки же на мне!

– Согласен, но я же не знаю, откуда они у тебя.

– Я уже рассказал! – начинал выходить из себя от упёртости соседа, Димон это почувствовал:

– Ладно-ладно, допустим. А если они украли не перстень тогда? Если это была мелочёвка из кармана?

Он отложил сковороду, и теперь на плитке закипал чайник. Я запыхтел от негодования, кинулся к джинсам, вытряс содержимое карманов.

– Их главный сам сказал: ищите перстень! Я хорошо это помню, смотри, всё остальное на месте.

Хворостов скрупулёзно изучил выпавшую мелочёвку, студенческий билет и полпачки жевательной резинки.

– И как же кольцо вернулось обратно? – не моргнув глазом, достал жвачку, кинул себе в рот.

– Вот и я тебе про это говорю: мистика какая-то! – я озадаченно сел на край кровати, крутил перстень в руках, вдруг выдвинул странную и почти невероятную теорию:

– Может, это кольцо, которое всегда возвращается к хозяину?

Димон смерил меня скептическим взглядом:

– Как в фильмах, что ли? – дико расхохотался. – А может, это вообще кольцо всевластия? Ты его надевать пробовал?

– Да ну тебя! – я замкнулся в себе, начинал жалеть, что излил Хворостову душу, рассказал правду о перстне и вообще показал его. Димон чем-то напомнил мне того проныру ростовщика. Я собрал свой скарб, распихал обратно по карманам, спрятал и кольцо.

– И что ты решил? – Димон выждал паузу, пока я успокоюсь. Чайник вскипел, и теперь сосед разливал кипяток по чашкам. Пришлось вернуться к столу.

– Надерусь пивом! Ну как только деньги заработаю... – ответ пришёл незамедлительно и сам собой. Действительно, как ещё можно отметить эту неожиданную удачу.

– Нет, серьезно. Ты что, не понимаешь? – Хворостов уже не шутил, отхлебывая чай, говорил вполне серьезно. – А вдруг это твоё кольцо и впрямь какое-то особенное?

– И что? – я не понимал, куда клонит сосед, но знал, что любую его идею надо воспринимать с максимальной осторожностью.

– Как что? Вот ты чудак-человек! Давай его проверим!

Димон произнёс это почти шёпотом. Я уставился на лежащие у кровати джинсы, силился понять, что же здесь произошло на самом деле, но не находил рационального ответа.

– И как же ты хочешь его проверить? – мне не нравились тучи, сходившиеся над головой, но любопытство сильнее.

– Повторим то, что произошло вчера, и посмотрим, что произойдёт, – Хворостов доверительно подмигнул, по-барски откинулся на стуле.

Рука рефлекторно коснулась разбитого носа.

– Да что-то повторять «как вчера» не очень хочется.

Димон снова рассмеялся, его глаза алчно блеснули:

– Да я не про избиение. Давай поступим так: ты опять отнесёшь кольцо в ломбард, а мы посмотрим: вернётся оно к тебе или нет...

Глава 7 – Восточный империал

Десять лет назад.

– Ну, что ты стоишь, давай, иди! – Хворостов ткнул меня в бок. Мы почти в центре Москвы, мнёмся у края проезжей части. Через дорогу длинное здание старой архитектуры, подсвеченное современными прожекторами и украшенное неоном. Одна из вывесок на углу гласила: «Ломбард».

– Я не уверен, что смогу... – боязливо покосился на друга, но уже слишком поздно. Димон вошёл в азарт, не на шутку загорелся своей же идеей повторно продать кольцо и посмотреть, что с ним случится.

– Пф-ф! Делов-то! Отдаем кольцо, берем деньги, ждём! – он толкнул меня в плечо, задавая вектор движения. Пришлось вцепиться в фонарный столб. Вокруг уже стемнело, прохожих на улице прилично, но они пока старались нас не замечать.

– Я что-то сомневаюсь...

Хворостову легко рассуждать, перстень же не его. И не ему потом рыдать в подушку о потерянной реликвии, да и вообще затеять повторную игру с судьбой – самая бредовая идея, которую только мог выдать человеческий разум. А если перстень не вернётся, а если очередной барыга захочет меня прикончить? В гробу кольцо мне уже будет без надобности. Хотелось себя ущипнуть, убедиться, что всё это не дурной сон, от которого раскалывалась голова, но Димка и тут опередил:

– Что тут думать, план – верняк!

– Мне вообще-то это кольцо дед передал... – я насупился, здравый смысл требовал немедленно прекратить издевательство над кольцом и вернуться в общагу.

– Во! Отличная легенда, кстати! Барыги на это купятся, – Хворостов не унимался, ловко превращая любой факт из моей биографии в денежную выгоду.

– Никакая это не легенда!

Стоп! Легенда. Это слово почему-то врезалось в моё сознание. Повторилось эхом, словно значило что-то большее, чем могло показаться на первый взгляд. Я задумался, вспоминая подробности своего почти забытого разговора с дедом.

– Подожди, – пришлось откашляться, чтобы продолжить, покрепче натянул шапку на уши. Мне показалось всё это очень важным. – Дедушка говорил, что это кольцо принадлежало какому-то колдуну из нашего рода. Может, там сила, которой не понравится то, что мы пытаемся сделать? Снаряд два раза в одну воронку не падает!

– Нравится, не нравится, снаряд, не снаряд... Ромка! Не узнаем, пока не сделаем! – Димон подхватил меня под руку, потащил через дорогу. Сопротивляться бесполезно, сосед худой, как тростинка, но мощи в нём столько же, сколько и нездорового энтузиазма. Пропуская нас, недовольные водители сигналили, едва успевая тормозить на гололёде.

– Вот видишь, нас не сбили, это хорошая примета! – он подмигнул мне, когда очутились на другой стороне, подвёл к открытым дверям ломбарда, хлопнул по плечу. – Ну, всё, теперь твой выход.

– Стой! – я судорожно упёрся руками в дверной косяк, соображая, какой веский аргумент спасёт меня от грядущей экзекуции. – А если кольцо не вернётся? Я не хочу его опять потерять!

– Не потеряешь, – Димон скрежетал зубами мне на ухо, пытался оторвать от косяка и пропихнуть внутрь. – Тут сдаешь вещь с возможностью выкупа, если что: вернём деньги!

Моя последняя надежда на счастливый исход операции оборвалась сильным тычком в спину. Я буквально влетел в узкий тамбур, едва не выбил головой красивую стеклянную дверь в приёмный зал ломбарда. Узором на ней выгравировано название сей чудной организации: «Урицкий и сыновья». Стоящий с другой стороны охранник высунул голову, недовольно хмыкнул:

– Тебе чего, пацан?

– Поскользнулся, извините, – я обернулся, но Хворостова и след простыл. Мерзавец притаился на улице, ждал, пока я продам перстень.

– Здесь ломбард: или выходи, или покупай!

Хороший получился бы слоган, хотя судя по реакции охранника, заходили сюда всё чаще погреться, а не что-то купить.

– У меня на продажу... – я робко опустил глаза. Тяжелый взгляд Димона чувствовал как наяву, кажется, он давил сквозь стены.

– Что там?

Сунув руку в карман, достал многострадальный перстень. Мне уже жаль его чисто по-человечески. Охранник бегло оглядел кольцо, раздумывая секунду, открыл дверь, подозрительно осматривая улицу, наконец, впустил меня внутрь.

– Ладно, заходи.

Внутри ломбарда царила по-настоящему домашняя обстановка, десяток старинных часов на стене отстукивали время, с потолка свисало и светилось столько же люстр, а приличное по метражу помещение напрочь заставлено разнообразной мебелью и стойками с товаром на продажу.

– Оценщик там, – охранник любезно толкнул меня в сторону стола, затерявшегося на другом конце комнаты. Мне с трудом удалось разглядеть сидящего за ним человека в сером пиджаке. Он что-то увлеченно рассматривал в лупу. – И смотри, не лапай тут ничего!

Под грозный взгляд охранника я двинулся в указанном направлении. Шёл как по минному полю, считая шаги и стараясь не задеть неудобно расставленную в зале утварь, тихо материл Димона.

– Простите, мне, наверное, к вам, – сбивчиво протараторил, когда добрался до ростовщика, ломая пальцы и краснея от неудобства, встал напротив него. Человек с тонкими чертами лица и густыми бакенбардами поднял на меня чуть улыбающийся взгляд:

– Наверное, молодой человек. Чем могу быть полезен? – скепсис понятен, верно оценив мой покупательский потенциал, мужик деликатно не подал вида, впрочем, так и не оторвался от работы. Держал в руках массивные карманные часы с крышкой из серебра и внимательно изучал каждый скол на корпусе.

– У меня вот это... – неприятно снова отдавать кольцо первому встречному, в голове помутилось от осознания того факта, что я наступаю на те же грабли. Родовой перстень лёг на мягкое сукно стола.

– Любопытно... – ростовщик аккуратно взял его худыми пальцами. С такими данными и пинцет ни к чему. Да и вообще, в отличие от предыдущего барыги, этот ценитель старины выглядел именно как ценитель. Он ушёл в себя, изучая неожиданную находку. Я жадно смотрел на него сверху, нервно сглотнул:

– Девятый век, родовой перстень. Там ещё камень должен был быть, но не сохранился...

Хоть чем-то пригодился первый опыт общения с подобным контингентом людей.

– Да, молодой человек, я вижу. Но это скорее десятый век.

Ростовщик деловито хмыкнул. «Скручивал» возраст кольца, чтобы меньше заплатить. С какой бы правдивой информацией ты к ним ни пришёл, всегда окажешься в дураках. Это казино, и оно всегда право.

– Вы говорите, это ваш родовой перстень?

– Да, дедушка передал... перед смертью...

Я вконец раскраснелся, советы Прохвоста невольно оставили на мне свой отпечаток. У Димона талант залезать в душу и навязывать своё мнение. Мужик окинул меня любопытным взглядом, многозначительно ухмыльнулся, но грубить не стал. Он сразу перешёл к делу, и я облегченно выдохнул. Мой внешний вид красноречивей любых слов и спорить с этим бесполезно.

– Я дам за перстень девятьсот. Ни больше, но и не меньше. По рукам?

– Да, хорошо... – я отвёл глаза. В этот раз предчувствовал, что потерял кольцо навсегда, и когда сумма легла в руки противной бумагой, побрёл к выходу, еле сдерживая слёзы. В памяти крутилось утро того дня, когда я получил перстень. Незабываемое и чистое детство. Я ненавидел себя за предательство. Ведь даже если кольцо и вернулось ко мне по воле высших сил, сделали они это исключительно потому, что родовой артефакт у меня отобрали силой. Слишком поздно я это понял.

Я вышел на улицу, устало сгорбившись. Хворостов стоял впереди, выглянув из подворотни, следил за мной пристальным взглядом, молча подзывал. Я шёл к нему на ватных ногах, не оборачиваясь, не думая о погоне или преследовании, даже забыл убрать деньги. Димон подскочил ко мне, положив руку на плечо, незаметно взял купюры из ослабевших рук, спрятал в карман:

– Ты чего?

Он отвёл меня в закоулок, подозрительно щурился по сторонам.

– Оно не вернётся, – я шмыгнул носом. – У меня же его силой отняли в первый раз, я его не сам отдал...

– Вот и посмотрим! – он улыбнулся, хлопнув меня по спине. – Не раскисай, Ромка, вернём твоё кольцо, если что!

Я хотел его ненавидеть, но не мог...

* * *

– «СтройТрестСервис», – я вытянулся по струнке, в надежде пробраться на работу как можно незаметнее, едва не отдал охраннику на ресепшен честь. Коротко стриженый мужик с бычьей шеей и наушником в ухе поднял на меня взгляд. Зрачки сверкнули, уничтожая всё живое в округе и сканируя меня с ног до головы. Дорогой костюм в грязных пятнах, ослабленный галстук болтался на шее, как виселичная петля, один рукав засучен, другой спущен и не застёгнут. Я больше похож на бомжа, обувшего по дороге сюда преуспевающего бизнесмена. Хорошо, на одежде нет капель крови, «бычок» и так едва не потянулся к дубинке. Как вишенка на торте, несуразности моему виду придавала глупая улыбка.

– Ты кто такой? – он всё же привстал, достал дубинку. На звук из подсобки выглянул второй охранник, вальяжная походка и стаканчик кофе в руках.

– Ребят, спокойно, я тут работаю, – пришлось отступить, показать раскрытые ладони как символ честности своих намерений. Зря надеялся, «бычков» это не остановило.

– Да ты на себя посмотри, ЧМО! – усмехнулся второй верзила, неспешно размешивая сахар. – Сюда в таком виде нельзя.

– Подождите, я сотрудник компании, мой внешний вид – это вынужденная мера. Ярцев Роман меня зовут, сейчас пропуск покажу!

Я тщетно ударил себя по карманам, за всей этой беготнёй в подземке совсем забыл, что мой паспорт, как и рабочий пропуск в нём, стал важной уликой в расследовании ФСБ.

– Ну? Где? – охранники нетерпеливо переглянулись. Натужно шаря во внутреннем кармане, я тянул время. Судорожно соображая, что сейчас могло спасти меня: гром, молния, куриная слепота у этих двоих или прогрессирующий рак мозга. Стоп, я осёкся: рак не живёт в вакууме...

– Роман Валерьевич? – удивленный и чуть испуганный тоненький голосок за спиной заставил резко обернуться. Не гром и не молния: это был настоящий ураган. Дарья Мохова, личный секретарь Борисыча, шла к лифтам, груженная коробками из-под съестного. Еда прямиком с японской кухни, как и любил начальник. Она в нерешительности остановилась, молча хмуря лоб в моём направлении. Я замялся: пробраться на работу незамеченным не получится... А и чёрт с ним!

– Да, Даша, меня не пускают, – старался по-мужски твёрдо сообщить о своей проблеме. Однако я не стукач, но форму доклада знаю, кивнул на верзил: – Вот, не верят, что я важный сотрудник нашей компании.

«Бычки» переглянулись снова, теперь без былой бравады. Общение с секретарём директора строительной корпорации, занимающей в Москва-Сити два этажа, это вам не бомжа пинать по закоулочкам.

– А где же ваш пропуск, Роман? Ладно, не важно, пропустите его под мою ответственность! – Даша наступала на охранников с холодным расчётом, верзилы поникли головами.

– Нужно заполнить бланк разового пропуска, – пробубнил тот, что игрался с дубинкой. Различать их как-то по-другому невозможно. Однотипные горы мышц без выразительных черт лица или одежды. Иногда мне казалось, что их не набирали с улицы, а клонировали прямо в подвале.

– Роман Валерьевич, подержите коробки.

Я едва успел сложить руки, Мохова переложила ношу не глядя, вывела аккуратную подпись на белом листе бумаги.

– Я буду ждать у лифта, – радостно зашагал по коридору. Ну и пусть, что разобрался с охраной не сам, получить помощь от Даши намного приятнее. Она догнала меня у раскрытых створок, изящно заскочила в кабину.

– Что вы тут делаете? – в меня врезался строгий пронизывающий взгляд секретарши из-под аккуратных маленьких очков, она была в деловом костюме нежно-розового цвета. Я тащился от Моховой каждый раз, когда видел.

– Да ещё и в таком виде... – она добавила, чуть поморщив маленький носик. – Юрий Борисович сказал, что вас продержат в больнице ещё пару дней. За неё, между прочим, заплачено.

Я не знал, что сказать, все эти претензии обоснованы, по сути, но не подразумевали каких-то конкретных ответов. Я расплылся в заигрывающей улыбке:

– Мой внешний вид – это вынужденная мера.

– Ох, какой ужас! – она закатила глаза, тяжело вздохнула. – Ну хорошо, но я передам Юрию Борисовичу, что вы на рабочем месте, и сделаю вам новый пропуск, старый конфисковали?

В который раз изумился проницательности этой молодой особы, которой ещё нет и тридцати.

– Да, почти все мои вещи в плену у федералов. Новый пропуск – это хорошо, но вот говорить Борисычу о моём приходе совсем не обязательно...

– Да вы с ума сошли! Он из-за вашей проблемы всю Москву уже на уши поставил, юрист в пути.

– Да не надо юриста... – я устало прислонился к стене, руки начали уставать. – Зачем адвокат тому, кто невиновен?

– Вот вы это Юрию Борисовичу расскажете! – зажужжала Даша в своей привычной для этого манере. – Он из-за вас, между прочим, две важные встречи отменил! Компании грозят убытки. Сейчас директор работает в авральном режиме, без перерывов, а у него здоровье и так подорвано!

Я по-детски отвернулся к стене, встал в угол. Жаль, коробки мешают в полном объёме насладиться этим моментом. Здоровье подрывает? Да не беда, подправим. Убытки грозят? Так ведь еще не наступили. Впрочем, оставил эти мысли при себе, вопрос о моих взаимоотношениях с директором всегда оставался конфиденциальным по просьбе самого Борисыча.

– Роман Валерьевич, я же с вами серьезно говорю, а вы ребячитесь! – Мохова стреляла мне в спину негодующим взглядом. Я тяжело вздохнул, отсчитал последние этажи, и как только лифт остановился, воспользовался замешательством Даши, первым ловко юркнул к открывшимся дверям.

– С вами вообще можно серьёзно разговаривать?

Мы вышли на этаж компании. Красивая вывеска, массивная керамогранитная плитка под ногами, черная со светлыми прожилками. Под высоким потолком скромные, но изящные люстры.

– Конечно, я серьёзен. Как, кстати, ваша мигрень? – я бодро чеканил шаг, проходя ряды однотипных дверей, старался говорить вполголоса. Хорошо, что попал на работу в обед, все мышки по норкам и тихо хомячат, кто во что горазд. Впереди показался широкий приёмный зал, рабочее место Моховой.

– До встречи с вами всё было нормально, но сейчас опять заломило в висках.

Даша осунулась, потёрла лоб. Головная боль мучила её уже несколько лет кряду. Мне удавалось прекратить приступы, но мы так и не добрались до сути её проблемы. Каждый раз, когда боль возвращалась и Даша приходила на приём, приходилось успокаивать её одними и теми же словами:

– Забегите, как будет время. Я тут недавно вычитал про исследования основных причин мигреней у женщин, будем пробовать новую методику.

Врал, но как по-другому дать человеку надежду? Ложь во спасение. Как это ни странно, но зачастую обман действительно помогал.

– Вы точно уверены, что это не рак? – голос её сел, мы дошли до стойки, за которой Мохова несла рабочую вахту. Она проходила томографию головного мозга несколько лет назад, когда я только перевёлся в центральный офис с периферии. Ничего аномального у неё тогда не нашли, учитывая, что до моего вмешательства боли достигали такого размаха, что Даше приходилось брать больничные, я мог с уверенностью девяносто девяти процентов говорить, что ничего опасного в её голове, кроме фанатичной самоотдачи на работе, не было.

– Да нет, конечно! – я оставил коробки с едой. – В мозгу нет болевых нервных окончаний, если болит, значит, где-то нарушено кровообращение. Хотя по последним исследованиям это может быть, и гормональный сбой, заходите, прежде всего будем смотреть нервный столб позвоночника. Я думаю, у вас все-таки кровообращение.

– Там есть вены? – она провожала меня удивленным взглядом. Я уходил от рецепции к пожарным лестницам. Мой кабинет на втором этаже из арендованных компанией. Рядом с кабинетом Борисыча и залом для важных переговоров.

– Конечно, есть! – я подмигнул коллеге. – Будет время, обязательно заходите.

– Хорошо, – Мохова улыбнулась, и моё сердце дрогнуло, тая, заливало легкие горячим воском почти юношеской влюбленности. – У Юрия Борисовича сейчас переговоры, я сообщу о вашем приходе по их окончании. Простите, Роман, но я вынуждена.

– Ничего страшного, работа превыше всего, – прощаясь, я махнул ей рукой.

– О! У мисс «эротическая фантазия» начались эти дни? Опять? – Яр появился сбоку, двигаясь не отставая, хитро прищурился.

– Да уж... – я обреченно вздохнул, открыл дверь аварийного выхода. До кабинета мог бы доехать и на лифте, но ужасно не любил пользоваться ими лишний раз на пятидесятиметровой высоте. – Она, к сожалению, миссис...

* * *

Десять лет назад.

– Ну давай, тряси! – Димон насел на меня со спины, пристально смотрел за тем, как я беру в руки одеяло и расправляю его. Ничего не произошло. Кольцо не вылетело из наволочки, не ударилось о стену и не оказалось на линолеуме, как это было в прошлый раз. Пришлось встряхнуть одеяло ещё и ещё. Я обреченно присел на край кровати, закрыл лицо рукой. Наступило утро следующего дня. По расчётам Хворостова, мы выполнили почти все условия, и, по идее, перстень уже должен был вернуться. Димон схватил подушку, потряс ею в воздухе, провёл рукой по простыне. Пусто.

– Я же говорил... – мне не хотелось никого обвинять в настигшей нас неудаче, но теперь надо думать, как вернуть кольцо обратно.

– Может, действительно надо было начистить тебе физиономию, чтобы всё как в первый раз? – он нервно хихикнул, встав, прошёлся вдоль кровати. – Слушай, а может, у кольца не было возможности вернуться?

– Как это? – совсем потеряв логическую цепочку, я поднял на друга скептический взгляд. – Оно что, живое?

– Ну, ты сам сказал, перстень принадлежал колдуну, может, там заклинание какое? Может, нужны другие условия, чтобы оно подействовало, луна там, в фазе рака, например?

Ох, не знаю, как луна, а я себя в позе рака сейчас ощущал вполне отчётливо.

– Точно! А может, это заклинание проклинает тех, кто пытается продать кольцо? – мне жутко не хотелось верить в Димкины россказни. Все это вообще наталкивало на мысли, что Хворостов уже и не хотел возвращать перстень обратно. Давай подождём, давай подумаем... одним словом – прохвост!

– Вы чё там, соображаете на двоих? – Максим Арташьев, ещё один сосед по комнате, подал голос, заинтересованно смотря на наши топтания у кровати. Он уселся за стол, наливая в кружку кипяток. Через полчаса начнутся занятия, хотя бы сегодня на них надо не опоздать. Димон отмахнулся:

– Да Ромка, разиня, кольцо потерял, маленькое такое, круглое. Если увидишь, приберёшь?

– Ну, приберу. А что за кольцо? Золотое?

– Да нет, бронза обычная... Прибрать в том смысле, чтобы потом отдать, а не чтобы прибрать... – на всякий случай пояснил Хворостов. Арташьев загоготал:

– Да понял я, понял. А потерял ночью, что ли? Спать лёг с ним?

Этот верзила смотрел на меня, но как адвокат дьявола и затейщик всех этих манипуляций, Димон держал ответ сам:

– Да что-то вроде... и ничего смешного, у человека беда! – он прошёл к столу, также заваривая себе чай. Мне не оставалось ничего другого, как закончить заправлять постель и присоединиться к соседям.

– Что за перстень-то? Раньше я у тебя его не видел! – Максим не унимался в попытках докопаться до правды, попутно уничтожая бутерброд с домашним вареньем. Я не знал, что ответить этому громиле с добродушным лицом и глубоко посаженными свинячьими глазами. Арташьев не отличался ни умом, ни сообразительностью, рассказывать ему подлинную историю – это долгое и неблагодарное дело. Прохвост ласково называл его «очередным строителем коммунизма», причем в глаза, и причём Максиму не хватало ума обижаться даже на такое. Я тяжело вздохнул, подбирая слова:

– Родовое кольцо было, куда-то пропало... – бросил на Хворостова многозначительный взгляд.

– Найдём, не переживай! – Димон также делал себе бутерброд, достал из сумки палку свежекупленной колбасы и на наших изумленных глазах принялся её нарезать. Я понял, что про деньги, вырученные с кольца, можно не вспоминать. У меня не было аппетита, чтобы присоединиться к трапезе, желая покинуть комнату как можно быстрее, я начал одеваться, накинул футболку, напялил джинсы, шагнул к двери и тут же остановился. Странная выпуклость в правом переднем кармане неудобно впилась в ногу. По спине побежали мурашки, я обернулся к Хворостову, раскрыл от удивления рот. Он смотрел на меня с таким же выражением лица, подаваясь вперёд, медленно встал с места.

Словно во сне, я сунул руку в карман, пошатнулся, когда пальцы нащупали холодную сталь круглой формы. Извлёк свой родовой перстень на белый свет и едва не упал в обморок. Это точно не поддавалось никакому логическому объяснению, хотелось одновременно радоваться и побыстрее избавиться от кольца, как от сосредоточия какой-то неведомой и жуткой силы.

– Ну вот, молодец! Сам потерял, сам и нашёл! – Арташьев развёл руками.

– Это что за фигня? – я простонал на ухо подскочившего ко мне другу, продолжая сжимать кольцо в руке и не веря в происходящее.

– Да дай уже поглядеть! – Димон бесцеремонно разжал пальцы, убедился, что это именно тот самый перстень, подмигнув, вернул обратно.

– Не вернётся, не вернётся... Да оно к тебе приклеено, походу!

– Жуть какая! Как оно вернулось второй-то раз? Такого же быть не может! – панический страх перед неизвестным захватывал мой разум всё сильнее. Я не разделял радости Хворостова. Более не реагируя на слова, Димон с размаху ударил меня в плечо. Он смеялся, как ребёнок, вдруг тихо процедил сквозь зубы:

– Да неважно! Ромка, мы же богаты!

* * *

Дом, милый дом. Я перешагнул через порог своего родного кабинета и только сейчас, спрятавшись от посторонних глаз, позволил накопившейся усталости взять над собой верх. Вместе с пиджаком на вешалку при входе захотелось повесить и свою беспечную улыбку. Иногда её так тяжело надевать, что, казалось, проще ходить целый день в ботинках на два размера меньше, чем строить из себя счастливого и довольного жизнью человека. В крохотном помещении офиса всего один стол, кушетка для пациентов и что-то вроде секретера, где хранились чайные принадлежности. Мимо кабинета Борисыча и зала для переговоров пришлось идти на цыпочках. Мохова не обманула, у него действительно делегация, наверное, и те коробки с пропитанием предназначались гостям. Надеялся, моя сгорбленная тень отца Гамлета не попалась на глаза начальнику через щель приоткрытой двери, и звук проворачивающегося замка также отвело провидение.