Текст книги "Повести и рассказы"

Автор книги: Дмитрий Нечай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Рик довольно просто отодвинул Поля дальше в кабину и совсем отсел от свистящего около уха сквозняка.

( Итак, сравнив эти данные, я обнаружил, что в численном соотношении количество родившихся и жителей города, разумеется, молодых, равно также, как и 10 равняется 1000, то есть в 100 раз меньше. Но прошу заметить, числа великолепно соотносящиеся, и, может, вы уже поняли, эти числа и есть моя находка.

Поль закурил еще одну сигарету.

( Продолжайте, Рик , продолжайте. Вы остановились на самом интересном.

Рик сел полубоком и, переведя дух, закончил:

( Находка эта заключается в следующем. Если, к примеру, десять родившихся от тысячи живущих, а это точно, то я делаю вывод, что пять, умерших при рождении, равны пятистам умерших от смеси взрослых. И если в условиях нормальной окружающей среды эта схема может и не работать, то в здешней специфике, я считаю, может оказаться верной. По подобной системе можно бы было достаточно точно рассчитать число жертв, подняв архивы роддомов, но это уже не в моей компетенции. Когда же увязываю в одну версию мои мысли о побочном действии смеси и все это, картина становится неправдоподобной, до неправильности стройной. А подобно тому, как летать будут только красивые самолеты, и версия способна к жизни только красивая.

Рик крутнул головой и, закрыв стекло окна, посмотрел не шефа. Поль застыл с сигаретой, зажатой в зубах, и с каменным выражением лица. Наконец, шевельнувшись, он медленным движением руки взял сигарету и затушил ее в пепельнице.

( Послушайте, Рик, ваша версия, действительно, весьма стройна, хотя и не без изъянов. И поскольку я тоже считаю, что летать могут только красивые самолеты, то вы меня, пожалуй убедили. Насколько я знаю, генерал требовал от вас так, как и от меня, стройной, но не обязательно всегда безупречно точной информации. Мы ведь не пресса, и фактов на все случаи от нас никто не требует. Почему же генерал вам не поверил? Он ведь не глупее нас с вами.

Рик пожал плечами.

( Не принимайте это на свой счет, шеф, но начальство хочет слышать на 80% то, что хочет слышать, и генерал вполне может иметь на эту проблему свою версию. А имя свою, может быть, кажущуюся ему тоже весьма стройной, он хочет слышать все, что идет с этой версией параллельно. Тем более, ведь это касается гибели руководителей, а первостепенная задача ( именно это.

Машина повернула за угол, и впереди показалось серое здание с однообразной колоннадой.

( Значит, я пока единственный, кого вы так детально познакомили со своими наблюдениями, ( сев прямо, спросил Поль.

( Да, шеф. Генералу стоило выслушать только мое мнение о побочности смертельных действий и случайностей открытия Бона, чтобы я, как говорится схлопотал по шее. Может быть, к вам он прислушается. Но убедительно прошу, не сообщайте так, как говорил я. Передайте как-нибудь по-своему. Раскусит вмиг, и тогда мне уж точно не сдобровать. Скажет, агитацию ведет.

Машина засигналила, быстро подъезжая к решетчатым воротам серого здания.

( Слушайте, Рик, а что вы скажете по поводу гибели руководителей? Это стыкуется с вашей версией?

Рик задумался.

( Так определенно сказать не могу, но я отношу это уже к одному из непосредственных действий смеси. И если моя теория от и до доказывает лишь то, что смесь не сделана для убийства, то гибель руководителей прямо связана с одним из многих, как я уже говорил, а, может быть, единственным загадочным явлением, на которое смесь и была направлена. В этой области я не продвинулся ни на йоту, но, надеюсь, с вами вместе мы что-нибудь обнаружим.

Машина остановилась у подъезда, и с длинной лестницы, каскадом поднимающейся ко входу, сбежал охранник. Он быстро подошел к машине и, услужливо склонившись, открыл дверь.

Решение генерала вызвало у Поля некоторое замешательство. По разговорам с ним Поль знал, что тот имеет чуть ли не совпадающее с идеей Рика мнение, и вдруг отказал.

Поднимаясь к центральному входу, Поль уже ни о чем не расспрашивал своего заместителя. У него начала создаваться личная точка зрения. Доложив на следующий день генералу о прибытии и начале работы, Поль с облегчением почувствовал, что последующие два дня жить будет легче. Надзора за ним, как в столице, нет, начальства тоже, самый главный здесь он. Поэтому, хорошенько выспавшись, чего он уже давно не делал, Поль отправился на ознакомительную прогулку, оставив, по совету Рика, оружие в ящике своего письменного стола.

Был уже вечер, но солнце садилось поздно, и часов до десяти можно было ходить при довольно ярком естественном освещении. Люди спешили с работы. У центрального парка народу было побольше. Спешащие домой потоки живой реки растекались по аллеям парка, перемешиваясь с отдыхающими и просто бродящими, как сам Поль.

Через узкую улочку около парка Поль вышел на центральный проспект. Эстакада подземки, выходящей в этом месте на поверхность, пересекала улицу, изгибаясь влево, и исчезала в ближайшем холме, пронзая его тоннелем, въезд в который зиял черной дырой. Широкая дорога, разделенная на пять полос в каждом из направлений, проходила ярусом ниже. Возросший к вечеру поток машин создавал неприятный гул, время от времени прерываемый резким звуком проезжающего состава.

Крошечный блок связи, лежавший в сумке, пристегнутой к ремню Поля, слегка вылез и блестел своим острым углом. Поль дернул сумку и, затолкав блок пальцем, пошел к остановке автобуса. Час "пик" уже почти закончился, но в подошедшем автобусе люди стояли в салоне очень плотно. До остановки, на которой Поль решил сойти, было далековато, и зажатый между полной женщиной, издающей легкий запах пота, и боковым выступом сидения, он на время задумался.

Против гипотезы Рика он не мог возразить ни слова. Она действительно была жизненно стройна и, что самое главное, подтверждалась, пусть не неоспоримыми фактами, но большим, чем ничто. И если следовать этой линии, то, в идеале, даже есть шанс воссоздать прототип смеси и довести его до идеала.

Поль усмехнулся ( мечты, мечты. А где же хоть одно светлое пятнышко на загадке о действительной цели открытия Бона?. Догадка пришла неожиданно. Привлекла она внимание Поля, и он, разобрав ее по мелочам, понял, что в чем-то тут прав. Вспомнилась информация об эвакуированных руководителях. Старых отцах города. Их непонятно почему возросший интерес к работе. Резкое продвижение, происходившее за счет неконкурентоспособности перед ними остальных. Всплыл в памяти отрывок разговора на одном из фильмов с генералом. Генерал говорил о том, что в городе появилось много умных и предприимчивых ученых, специалистов самых разных направления. Их резкое появление не могло быть кое-кем не замеченным, ибо, по словам генерала, представляли они собой государственный уровень в своих достижениях.

Параллель, которая пролегала между этими двумя событиями, показалась Полю наиболее схожей с теорией его заместителя, и сердце забилось, как после бега. Да ведь это же, наверняка, и есть следствие, но не так уж прямо и в единственном числе, а просто одно из видимых сразу. Если так, а Поль был уже уверен, что так, и улыбка, еле сдерживаемая им, все яснее появлялась на лице, ( то ключ почти найден, хотя спешить с выводами рано.

Хрипловатый голос водителя, объявивший остановку, вывел Поля из задумчивости. Следующая была его. Женщины, прижавшей его к сиденью, уже не было, и ничего, вроде бы, не мешало, но тишина, как что-то тяжелое, висящее в воздухе, стала какой-то гнетущей. Поль осмотрелся по сторонам. Стоявшие вблизи и поодаль люди, кто искоса, кто прямо, не скрывая, смотрели на него, и лучшее из того, что выражали эти лица, было бы, наверняка, насмешка. Еще не сориентировавшись, Поль подумал, что, наверное, не в порядке одежда или влез во что-нибудь. Но, осмотрев себя с ног до головы, не нашел ничего предосудительного. Оглядевшись еще раз, Поль с облегчением заметил, что многие отвернулись и заняты своими мыслями. Впрочем, несколько пар глаз еще цепко впивались в его лицо.

Поль с рождения был весел. И даже повзрослев, не обижался, если его поддевали в разговоре или посмеивались над ним на улице. Но после поступления на службу к генералу атмосфера, царящая в этом заведении, подписала его старым демократичным взглядам приговор.

Лицо Поля побагровело, и ярость, нахлынувшая в голову вместе с кровью, захлестнула его. "Ну, погодите, гады, я вам сделаю радость жизни. Будете все оставшееся время плеваться", ( молнией пронеслось в полыхающем яростью мозгу.

Стоявшие справа люди зашевелились, и Поль ощутил холодок ужаса, пробежавший по всему телу. Из всей правой части автобуса, не скрывая явного понимания его намерений, на Поля смотрела разъяренная толпа, готовая разорвать его в клочья. Открывшиеся двери и дунувший из них свежий ветерок на мгновение привели Поля в чувство и дал шанс. Оттолкнув теснящих его слева двух парней с не менее злобными физиономиями, споткнувшись о чью-то, явно специально подставленную ногу, тяжело дыша, Поль выскочил на остановку. Едва только Поль твердо стал на ноги, он оглянулся. Куча, нет, не людей, диких зверей с кровожадными мордами, среди которых уже невозможно было разобрать ни мужских, ни женских, сверкала выпученными глазами через стекла окон. Автобус выпустил облако черного дыма и отъехал, завоняв остановку запахом сгоревшей солярки.

Слабость в ногах, появившаяся после этой поездки, требовала для организма отдыха, и Поль сел на скамейку под железным козырьком навеса. Сошедшие разошлись, а севшие уехали, вокруг было пусто. Жизненные ритмы Поля постепенно приходили в порядок. Нормализовались сердцебиение и дыхание. Ход мыслей становился яснее.

Даже в смелых догадках Поль не мог себе представить, что эти люди читают мысли так же просто, как все остальные ( книги.

( Рик действительно был прав . Это уже не такие люди, как мы, это какие-то мутанты. Да ведь они же представляют такую опасность, что детские сны генерала об антиправительственном подполье нужно выкинуть на помойку. Никакое подполье не идет в сравнение с миллионами людей, общающихся путем прочтения мыслей. Теперь ясно, действительно, почти все. Но не тешьтесь надеждой славы, мой генерал. Доклад будет лишь тогда, когда все, решительно все станет ясно лично мне и только мне. А пока знать от этом буду я и мои, мои, а не ваши люди.

Поль достал блок связи. Лампочка передачи и приема зажглась одновременно.

"Это же надо. Никогда не считал себя очень умным и догадливым, но тупизм, до которого докатились местные работнички из столицы, поражает, ( подумал Поль, ожидая сигнала ответа. ( Имея столько всего вокруг и не дойти до вывода за такое количество времени..."

Затрещал динамик. Шипящий в эфире голос произнес:

( Я база, я база, вас слушаю.

Открыв рот для сообщения, Поль так и застыл в шоке от увиденного. Возвращаю(щийся с конечной остановки автобус мчался, срезая угол дороги, на него с такой скоростью, что толкаемый перед его обрубленным передком поток воздуха шевельнул волосы на голове. Ни секунды не размышляя, Поль скользнул влево и, поймав боковым зрением стоявший за навесом остановки бетонный столб фонаря, кинулся за него. Все решали мгновения, но Поль успел и, падая в полуметре за столбом, кувыркнувшись, повернулся лицом к остановке.

Подскочив, как на трамплине, огромный квадрат автобуса на лету снес жестяную остановку, убого сколоченную и впрессованную в асфальт. Колыхая перед собой искореженный лист металла, бывший только что крышей навеса, автобус, уже коснувшись земли и ударив колесами о подкрыльники, сходу врезался в столб, за которым прятался Поль. Раздался звук, состоящий из звона стекол, скрежета рвущегося металла и глухого удара чего-то мягкого. Столб взвизгнул арматурой и, лопнув снизу бетонной обшивкой, накренился и застыл. Обхватив столб с обеих сторон, автобус стал похож на кусок пластилина, упавший на лезвие ножа. Бетонный стержень залез в начало салона, изуродовав все на своем пути. Поль встал с колен и растерянно пошарил в сумке. Блока связи не было. Окончательно опомнившись, он понял, что, видимо, от блока не осталось и следа. Убегая от автобуса, он выронил его на скамейку.

На месте, где должен был сидеть шофер, багровело непонятное месиво чего-то блестящего и мокрого с битым стеклом и лопнувшим пластиком обшивки кабины. Вдали послышался вой сирены. Не желая объясняться с местными органами, Поль побежал к ближайшей подворотне. Стало темнее. Быстрыми шагами, двор за двором Поль пробирался к зданию центра.

"Так вот как вы потчуете догадливых?! Что ж, видимо, не успевший выпрыгнуть водитель у этих телепатов запишется на мой счет как отягчающее обстоятельство. Нет, ну, надо же, каковы!"

Пройдя два квартала, Поль, наконец, вышел на небольшую площадь, где стояло здание их центра. Взяв новый блок и узнав, где Рик, Поль теми же дворами прошел к своему дому.

Связаться с Риком было невозможно потому, что тот, видимо, не взял передатчик с собой. На позывные отвечал автомат. Блок наверняка лежал у Рика дома. Выпив чашку крепкого кофе, Поль зарядил пистолет и, кинув запасную обойму в карман висевшего на вешалке пиджака, лег на диван. Картина была ясна. Объединенные ненавистью за свою участь, точь-в-точь похожую на участь экспериментальной крысы под колпаком, остающиеся в живых мстят. Мстят именно тем, кого считают виновными. Однако, еще масса вопросов, генерала не интересующих, остается неясной. Например, на что именно подействовала смесь, дав среди выживших такой всплеск сверхспособностей.

А вот что касается эвакуированного руководства, то не дай бог, если они имеют незримое единство с этими, в автобусе и на улицах. Поль и упрекал себя, и утешал, мучаясь мыслью о неправильности того, что умолчал перед своими в центре о случившемся. Но мысли об опасности доноса, в конце концов, стали преобладать.

Желание довести дело от начала до самого конца, подогреваемое жаждой пользоваться плодами победы единолично, вскоре полностью одолело Поля. Для выяснения же оставшихся непонятными мелочей о связи населения и руководителей, подвергшихся действию смеси, Полю нужен был всего один день. Несмотря на выпитый кофе, Поль довольно легко уснул. Сон был неспокойным и коротким. Около шести утра зазвонил телефон. Поль прыжком встал с дивана и, быстро подойдя к телефону, снял трубку.

( Доброе утро, шеф, ( поприветствовал его голос дежурного.

( Доброе, доброе, что еще в такую рань? ( протирая глаза спросил Поль. После короткой паузы дежурный сообщил:

(Неприятности, шеф. Сегодня ночью вашего заместителя сбила машина.

Поля передернуло.

( Какая машина, где, что с ним? Да говорите же быстрее, болван, черт вас возьми, лейтенант!

Дежурный, покорно выслушав все высказывания, продолжал:

( В час ночи автомобиль сбил его на проспекте Свободы. Много переломов, состояние было тяжелым и к утру он скончался. Машина частная, не установлена. Наезд произошел на тротуаре.

Поль ударил трубкой с такой силой, что пластик на аппарате треснул. Что это за наезд, он прекрасно понял и даже предполагал возможность такого. Но что это случится так быстро, никак не ожидал.

( Бедный Рик, он так хотел все понять. И если быть честным, то он, именно он по-настоящему открыл глаза на истинное положение вещей. Ну, ладно, суперлюди, посмотрим, кто кого.

Поль проверил пистолет и, наскоро позавтракав, начал одеваться. Спустя час он уже сидел в кресле своего кабинета в здании центра и, отключив все телефоны, пытался связаться через спецкомпьютер с секретным банком данных в столице. После расшифровки двух кодов, ответив тем самым на контрольные вопросы банка, на компьютере появились рядки текста. Относясь к довольно узкому кругу имеющих доступ к этому банку, Поль решил незамедлительно воспользоваться этой своей возможностью. Тем более, что потерять ее он мог так же быстро, как и получил.

Используя личный шифр, Поль запросил данные о местах, занимаемых двумя наиболее его интересующими бывшими руководителями города. Он ничуть не удивился, получив ответ, что один из них занимает пост в министерстве госбюджета, а второй в палате по культуре. Ни единого доказательства лично ему, Полю, уже не требовалось, чтобы объяснить связь этих боссов и населения города. К тому же это великолепно было видно в заботе первых о своих земляках. За последние три года городские власти получили такие субсидии на образование, что даже столица могла бы им позавидовать. Делалось это втихую, но для Поля это не являлось секретом.

До доклада генералу оставалось полдня. Генерал не терпел нарушения графика даже в экстренных случаях, но выйти на связь раньше означало то же, что и выйти на нее позже, ( выговор и служебные неприятности. Выяснив все, что хотел, Поль курил, вращаясь то вправо, то влево в своем шикарном кресле. Вывод уже созрел и ждал своего часа.

"Если бывшие руководители города один к одному такие же, как жители города, то их следует незамедлительно закрыть здесь же и тем самым решить вопрос с опасными амбициями этих функционеров. Ход мысли вполне логичен, ( думал Поль. ( Однако приходится иметь дело с тем, что для всех, кроме генерала и двух-трех человек , есть неизвестное. Ведь кто подозревает в коварстве этих людей? Даже в правительстве этого не видят."

Поль затушил сигарету в пепельнице. "А опасность действительно огромна. Если хоть один "пораженный" захватит ключевой пост, это будет апокалипсис. Этот вопрос надо поставить генералу как центральный."

Поль встал. Ноги слегка затекли и хотелось размяться, но он достаточно четко понимал, что это может быть за прогулка. Пройдясь по комнате, Поль прикинул свои шансы и решил, что рискнуть можно. Острота ощущений манила его. "Опасность опасностью, но ведь в самом деле не так уж опасно, чтобы нельзя было выйти ненадолго", ( решил Поль. Еще раз проверив пистолет и уложив его поудобнее в карман, Поль вышел в приемную. Сидевший за столом секретарь встал.

( К семи часам приготовьте все для доклада, неисправной аппаратуры и помех в связи быть не должно, ( сказал ему Поль, проходя к выходу. Секретарь быстро махнул головой и, постояв еще секунду, сел.

Воздух был с приятной примесью распускающихся в это время года цветов, и Поль, глубоко вдыхая, пошел по улице, слегка зажмурившись от удовольствия и предвкушения будущей деятельности. Зная, как опасно думать о таких вещах на улице, Поль старался занять свои мысли цветами, погодой и прочей чепухой. Жгучее же чувство сладостности будущей работы, а на нее он после своего доклада надеялся, мелькало где-то на заднем плане и, по мнению Поля, не должно было привлекать внимания окружающих своей явностью и резкостью.

Вообще, вся стремительность, с которой развивались события, хоть и настораживала Поля, но все же чем-то ему нравилась. Он сам был резвый и любил, чтобы все, им задуманное, за что он ни брался, делалось быстро и без проволочек.

Свернув на перекрестке, Поль обратил внимание на веселые лица прохожих. Идущие навстречу люди прямо-таки сияли от радости и, к радости самого Поля, даже внимания на него не обращали.

У кинотеатра, где выстроилась небольшая очередь, все о чем-то оживленно беседовали. Лица людей были радостными, и в комплексе со стоявшей с утра хорошей погодой создавали прямо-таки идиллию райского уголка. Полю показалось очень странным, что не только прохожие, но и ни один из стоявших то тут, то там зевак не заметили его вообще, как присутствующего, не говоря уже о каких-то отличиях. Из этого, спустя пару минут, Поль все-таки вынужден был заключить, что его защита оказалась действенной. Спустившись к центральному универмагу, стоявшему в гигантской яме между холмов, решил, свернув влево, закончить свой утренний променаж, вернувшись к зданию центра.

Все это заняло у Поля полчаса., сверив свои часы с часами, висевшими над серой колоннадой, Поль пошел домой. День тянулся на удивление скучно. Стоящих телепередач не было, по радио тоже была всякая ерунда. Даже среди видеотеки, имевшей приличный ассортимент и подобранной так, чтобы ее хозяин ни в коем случае не скучал, Поль не нашел для себя ничего интересного.

Единственным выходом из подобной ситуации, немножко поразмыслив, Поль посчитал бутылочку хорошего вина, слава, богу, тоже в изобилии имевшемся в квартирном баре, и продолжение столь рано прерванного сна. Вино было воистину прекрасным. Рубиновый его цвет приобретал в затемненном стекле бокала особый, еще более загадочный оттенок. Опорожнив полбутылки, Поль почувствовал приятную истому, медленно расползающуюся по телу. Голова слегка кружилась, и сонливость, прячущаяся где-то в глубине, постепенно одолевала все более явно.

Поль проснулся после обеда. Солнце жгло через окно, и вся комната была нагрета до предела.

Бутылка со стаканом, в котором багровело недопитое вино, стояла у изголовья дивана, отбрасывая розовый отсвет на спинку кресла, придвинутого к стене. Поль посмотрел на часы. До сеанса связи было еще три часа. Встав и слегка размяв залежавшиеся мышцы, Поль включил телевизор. Во рту оставался приятный, хотя и суховатый привкус вина. Поль налил себе бокал и, медленно посасывая, чтобы растянуть удовольствие, посмотрел на экран уже нагревшегося телевизора. Шел выпуск новостей. Стандартно одетый диктор читал скучно деловым голосом похожий по содержанию на вчерашний или позавчерашний, а может, и прошлогодний, текст о каких-то успехах и упущениях, об обстановке в мире и всякой прочей ерунде

Поль подошел к окну. На улице, несмотря на жару, бегали, радостно крича, ребятишки, не менее почему-то радостные взрослые в больших количествах бодро разгуливали по тротуарам. Везде раздавались веселые выкрики, отрывки песен и смех. Поль глянул на календарь, висевший рядом на стене. Странно, обыкновенная среда, никакого праздника. Голос диктора, до сего момента вообще Полем не воспринимавшийся, неожиданно зазвучал как будто более четко и отрывисто. Он читал:" Повторяя утреннее сообщение из правительства, информируем уважаемых зрителей, что на вчерашнем вечернем заседании коллегия руководства удовлетворила просьбу об уходе на пенсию генерала Линда. На его место назначен новый руководитель ведомства, полковник Генрих Ру.

Испарина проступила на лбу Поля. Генерал ушел на пенсию?! Он, знающий генерала много лет, даже если бы генералу было все сто, услышав от кого-либо о подобной его просьбе, рассмеялся бы в лицо. Но реальная ситуация к смеху совсем не располагала. Мгновенно сообразив, в чем дело и что надо делать, Поль, схватив на ходу пиджак, побежал к двери.

В голове вместе с пульсом, ежесекундно ударяющим по вискам, вертелось одно: "Только бы не они, только бы не они. Иначе конец. Иначе крах."

Вихрем ворвавшись в приемную и с грохотом пушечного выстрела захлопнув за собой дверь кабинета, Поль упал на локти у спецкомпьютера. Времени настолько мало, настолько много его уже безвозвратно потеряно, что не успеть были все шансы. Попытка связаться с личным компьютером генерала оказалась безуспешной. Новый начальник уже успел лишить старого его возможностей, положенных ему по службе. Цепенея от ужаса неотвратимости провала всей операции, Поль, уже безнадежно глядя на клавиатуру, набрал код банка данных. Удача была абсолютно неожиданна. Увлекшись борьбой за кресло и, видимо, немного рассеявши свое внимание на массу всяких дел, связанных с этим, новый босс совсем забыл перекрыть доступ к банку данных.

Подобная ситуация, однако, говорила не о рассеянности нового руководителя, а о хорошей конспирации в старой гвардии организации. Убрав генерала и, вместе с этим, заблокировав тех, кто имел спецкомпьютеры, а таких были единицы, все очень близкие генералу, полковник Ру и представить себе не мог, что подобное устройство по личному сверхсекретному приказу генерала присутствует в городе. Именно благодаря этому Поль получил ценнейшую информацию. Через десять секунд после своего запроса он убедился в том, что вот уже двадцать минут не давало ему покоя.

Новый шеф был из города. Хитросплетения его пути к теперешнему его посту закручивались так лихо, что, не будь подобного компьютера, Поль едва ли сумел вычислить, откуда появился этот начальник. Впрочем, это уже имело только второстепенное значение. Случившееся не оставляло никаких вариантов на более или менее вероятные действия. Для принятия решения у Поля были мгновения. И он принял его. Он знал, что все ключевые посты в организации уже взяты, что старые сотрудники остались лишь кое-где на местах и что время их истекает стремительно. Свою же участь Полю было представить проще простого. Одно оставалось странным. Как он, Поль, до сих пор остался вне поля зрения. И это при такой-то миссии.

Суетиться ни в коем случае нельзя, действовать быстро, уверенно и спокойно, главное, спокойно. Единственным шансом был руководитель. Только он еще обладал силой и властью, превышающей силу и власть нового шефа.

Спокойно спустившись ко входу в центр, Поль сел в дежурную машину и, после того, как закрыл двери, та сорвалась с места, как ракета. Поль не боялся катастрофы, он боялся опять не успеть. Проносясь на красный свет и пересекая пешеходные дорожки, царапаясь своим лакированным корпусом об ограждения и столбы, машина шла кратчайшим путем к черте города. Там Поля все время обязан был ждать его личный, как и эта дежурная машина, скоростной всепогодный истребитель.

"Получив даже такое место в руководстве, добраться до самого верха будет непросто. На это у них уйдет много времени, Но вот, чтобы добраться до меня, у них времени хватит с лихвой, – думал Поль, уже подъезжая к территории аэродрома, – Если не я, то уже, наверное, никто не сможет укротить этого монстра. Если я успею, то им конец."

Поль даже не задумывался, поверит руководитель ему или нет. Он был в этом абсолютно уверен. Факты, которые он был готов представить, убедили бы любого. "Ведь в биографии, в биографии-то у этих господ никто не рылся, особенно в ее темных местах. А вот мы и копнем. А как копнем, там и поглядим – кто кого."

Поль ясно представлял, что даже в лучшем случае кровопролитие неизбежно. Но у руководителя армия, официальная власть и мировое имя. Против этого служба бывшего генерала, а ныне сверхполковника не устоит ни при каких обстоятельствах.

Взвизгнули тормоза. Машина, качнувшись, замерла на той же асфальтовой площадке, где несколько дней назад Поль впервые спустился на землю этого города. Самолет стоял в полной готовности, но летчика нигде не было. Спеша, Поль забыл сообщить на аэродром, что вылетает. Занятые теперь по его приказу, который он отдал не медля по блоку связи, поиском летчика работники аэродрома шныряли вокруг. Поль нервно заламывал себе пальцы, беспокойно прохаживаясь вдоль истребителя.

– Проклятый разгильдяй, где он шляется?. Время, время, оно совсем не ждет!

Наконец, из здания диспетчерской, на ходу надевая шлем, выбежал пилот в сером летном комбинезоне. Поль хлопнул истребитель по крылу и с гулом металла выкрикнул:

– Ну, наконец-то, бегом, бегом давай.

Без всякой лестницы Поль, раскорячившись, как паук, влез в кабину и, пристегнувшись к креслу, провел по лицу руками. Взобравшись таким же образом, летчик тоже пристегнулся и, закрыв стекло кабины, спросил:

– Куда летим?

Поль опустил руки.

– Летим в столицу. Сядешь не на аэродроме, а у парадного входа в дом руководства.

Пилот, вывернувшись под ремнями, как змея, посмотрел на Поля с недоверием.

– Где, где сесть?

Поль с размаху ударил кулаком щиток приборов перед собой.

– Выполняй приказ, дурак. Сядем перед входом в дом руководства. Отвечаю за все я. Понял?!

Пилот повернулся и, бормоча себе под нос, запустил двигатели.

– Мое дело маленькое, хоть в кабинет к руководителю.

Сильный толчок вжал Поля в кресло. Истребитель, набирая скорость, побежал по полосе.

В приемной центра зазвонил телефон. Секретарь, зевнув, снял трубку и, сообщив, куда попал звонящий, молчал, слушая ответ. Секунду в трубке было тихо, потом спокойный, мертвецки холодный голос сказал:

– Секретарь, звонит полковник Ру. Где ваш шеф?

Секретарь, уже успевший узнать из сообщений, кто такой полковник Ру, застыл в неестественной позе.

–Вы что, оглохни, секретарь? Я спрашиваю – где ваш шеф? – повторил голос в трубке.

Секретарь встал и напуганным дрожащим голосом, ибо тон полковника был воинственен, ответил:

– Шеф выехал на аэродром, мой полковник. Об этом сообщил тамошний наш сотрудник. – Секретарь хотел добавить, что его шеф собирался куда-то лететь, но трубку на том конце провода уже бросили.

* * *

Далеко внизу белели облака. Истребитель стал постепенно сбавлять скорость и снижаться. Накренившись влево, он блеснул металлом крыла и, снизившись еще немного, выровнялся. Большая часть пути была преодолена, до столицы оставалось каких-нибудь полчаса лету. Пролетев еще немного, самолет опять снизился, стремительно приближаясь к ослепительно белеющим облакам. В тот же момент из облаков навстречу ему вышло два раскрашенных маскировочными пятнами перехватчика. Появившиеся внезапно самолеты разошлись в противоположные стороны, одновременно полыхнув пуском ракет. Описав круг, перехватчики снизились и, сбавив скорость, нырнули под облака. Кое-где ниже еще виднелись догорающие остатки истребителя, медленно падающего вниз. Они, вращаясь, снижались кругами и оставляли за собой дымный шлейф. Прибавив скорость, перехватчики поднялись выше и через минуту скрылись в покрытой дымкой дали горизонта.

1989 г.

ОКНО В ПУСТОТУ

Было невыносимо жарко. Шалли снял пиджак и расстегнул рубашку почти до пояса.

– Это какой-то кошмар, сейчас еще осталось сесть в машину, и тот же час без каких-либо препятствий можно понять, что чувствует поросенок, когда сидит в работающей духовке.

Темно-синий корпус автомобиля был окутан раскаленным воздухом, дотронуться до него грозило получением приличного ожога. Шалли вытащил смоченный только что на работе платок и, накинув его на ручку, вставил в скважину ключ. Кнопка ручки легко провалилась, и дверь моментально распахнулась, на удивление не обожгя вырвавшейся внутренней атмосферой. По прикидкам Шалли, она должна была доходить по температуре чуть ли не на плазму. Шалли высунул ключ из скважины и пригнулся, собираясь сесть за руль. В тот же миг двое неизвестных легким и одновременно сильным движением быстро забросили его руки за спину и, зафиксировав их наручниками, которые Шалли узнал по резкому щелчку, отбросили назад на тротуар.

Устояв, он выпрямился, все еще пытаясь понять, в чем же, собственно, дело, но, видимо, напрасно, потому что сразу же получил впечатляющий удар ногой в солнечное сплетение.

В глазах потемнело, и по легкой перегрузке Шалли понял, что падает. Рядом тихо заурчал двигатель какой-то машины, и, уже немного приходя в себя, Шалли увидел, что его впихнули в салон и, захлопнув двери, сели рядом по обе стороны. Он даже не успел рассмотреть эти двух, откуда только они взялись так стремительно. Сидящий слева был суров и важен. Кудрявая борода и закрывшие лицо такие же кудрявые волосы придавали ему особый гонор и официальную наглость. Правый был гораздо моложе, на вид лет двадцать, но тоже хорош, чистый Мефистофель. Шалли решил, было, спросить, что тут, в конце концов, происходит, но почувствовал, что рот широко раскрыт и в нем до самой глотки торчит огромный кляп.