Текст книги "Времена выбирают (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Леонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Но это же получается какая-то шизофрения!

– Здесь это называется плюрализм мнений в отдельно взятой голове, – объяснил Андрей.

– Они оплёвывают всё, во что мы верили, – продолжала сокрушаться Мария. – Я помню, как мы готовились к 50-летию Великой Октябрьской революции. Мы верили, что жизнь станет лучше, мы готовы были ради этого идти на жертвы…

– А кони всё скачут и скачут, а избы горят и горят, – перебил её Андрей.

– Да! – рассердилась Мария. – В какой-то момент это стало надоедать, когда комсомольцами стали откровенно затыкать дыры. Когда энтузиазмом одних стали покрывать разгильдяйство других. Заставляли няньчиться с хулиганами вместо того, чтобы вломить им как следует!

– Что-то ты быстро поменяла свои взгляды, – поддел её Андрей.

Мария опешила.

– Я поменяла? Я… Да я… – она с трудом подбирала слова. – А может, я просто поглядела на то, что мы делали тогда, с другой стороны. Помню, к 50-летию революции у нас был митинг, мы закладывали послание потомкам – вскрыть в 2017 году. А я стояла, и…

Она замолчала. Андрей терпеливо ждал продолжения, но Мария ничего не говорила.

– Ну же! – не выдержал Андрей. – Что было дальше? Что-то про кружевные трусики?

– Да! – Мария густо покраснела. – Да! У меня в трусах лопнула резинка, и я боялась их потерять прямо посреди этого дурацкого митинга! Я слушала, как читают это письмо потомкам, и думала – неужели у них с нижним бельём будет так же, как и у нас?!

– То есть опять всё свелось к кружевным трусикам?

– Нет, как же ты не понимаешь! Отношение к комсомольцам в какой-то момент стало… Ну что ли – «А куда они денутся?» Вот меня вызывают и говорят: надо организовать, надо объяснить, надо обеспечить. И ни разу не спросили – а что по этому поводу думают рядовые комсомольцы?

– Но субботники ты всё же организовывала?

– Потому что то, что мы делали, было для всех, для общего блага.

– А тем, кто не вышел, объявляли выговор с занесением?

– Да! Потому что пока мы едины, мы непобедимы!

– Теперь ты понимаешь, почему на митингах люди хором кричали «Ельцин, Ельцин!»? Просто люди хотели быть в первых рядах, и как вы там дальше говорили?

– А ты, комсорг взвода, что говорил?!

Тут уже разозлился Андрей.

– А что, у меня был выбор? Продвинуться можно было только через комсомол и партию. Будь ты семи пядей во лбу, но не член партии – всегда будешь вторым. Ты же тоже из-за этого в комсорги полезла?

– Я верила в это! – Мария размазывала слёзы по щекам. – Я не думала, что это так… Я перестала понимать, зачем мы здесь. Что мы тут делаем? У меня такое чувство, что я подглядываю за этими людьми в замочную скважину. Как будто я здесь гость…

– Но мы действительно здесь гости, – напомнил Андрей. – И нам скоро пора домой. Поэтому какая тебе разница, что эти люди о тебе думают? Меньше чем через неделю нас здесь уже не будет.

– Я уже запуталась – кто я, где я? Я везде чужая, во все времена.

– А дома, в 1968-м?

– Да то же самое! Никому я там не нужна. Разве что в качестве лабораторной крысы.

– А Алексею Ковалёву? – Андрей внимательно поглядел на неё.

– Ты же сам видел – он женат, у него сын.

– Это сейчас, в 1993-м. А тогда?

– Нет! – чуть подумав, ответила Мария. – Я ему не нужна, он и без меня справится.

– Машка, ты неправильно понимаешь суть семейной жизни! – усмехнулся Андрей.

– Уж не хочешь ли ты меня научить?

– А что, это идея! Иди ко мне.

Мария подскочила, как ужаленная.

– Назад! – закричала она на Андрея. – Не приближайся ко мне!

– Ты чего взбесилась?!

– Вы, мужики, во все времена одинаковы! – и она выбежала на улицу.

– Что с тобой? – Андрей догнал её. – Почему ты так реагируешь?

– Извини! – ответила Мария, тяжело дыша. – Трудное детство, деревянные игрушки, прибитые к полу…

Она отчётливо вспомнила детский дом, старших пацанов, их наглые руки, бесцеремонно задирающие платье… И снова заныл шрам над правым глазом.

5

Последняя неделя пролетела быстро.

– Машка, нам пора! – поторопил Андрей.

– У нас ещё четыре часа, успеем.

– Нет, давай выедем с запасом. А то вдруг опоздаем.

– В крайнем случае – завтра. Или послезавтра.

– Слушай, давай побыстрее, – рассердился Андрей.

– Что же тебе так не терпится отсюда свалить? – проворчала Мария. – Пойдём с ребятами попрощаемся.

Когда они вошли в дом, Света подняла вопросительный взгляд.

– Мы уезжаем, – сообщил Андрей.

– Что, уже?

Мария молча кивнула – горло перехватил спазм, а к глазам подступили слёзы.

– Нас там ждут, – сказал Андрей.

– Ну раз ждут… – развела руками Света. – Михаил, иди попрощайся.

«Попрощайся!». «Ведь это навсегда», – мелькнуло в голове у Марии. Михаил поднялся с кровати и вышел в общую комнату.

– А может, останетесь? Вроде прижились уже. Чего от добра добра искать?

– Спасибо за всё! – Андрей пожал ему руку. – Вы нам очень помогли.

– Да о чём речь! Машка, можно сказать, нам жизнь спасла. Придётся теперь местным коммерсантам новую крышу искать. Машка, ты же автомат забыла!

– Оставь себе, – махнула рукой Мария. – Тебе нужнее.

– А ты как же?

– Там, куда мы отправляемся, это не нужно, – объяснил Андрей.

– По-моему, сейчас автомат везде пригодится, – заметил Михаил.

– Там и без него всё хорошо, – нетерпеливо отозвался Андрей.

– Так куда вы едете? – спросила Света.

– В Советский Союз! – ответила Мария, с трудом сдерживая слёзы.

– Не, я серьёзно, – растерялась Света.

– Ну всё, нам пора! – Андрей взял Марию за локоть и почти силком выволок на улицу.

– Ты чего несёшь?! – сердито зашептал он. – Завалимся под конец!

– Ладно уж, поехали, – обречённо ответила Мария.

Заветная телефонная будка была на месте. До назначенного времени оставалось больше часа.

– Вот чего так рано припёрлись? – недовольно проворчала Мария. – А если в нужное время кто-то будет болтать по телефону?

– Не будет, – успокоил её Андрей. – Я тут вчера был и перерезал провода. Телефон не работает. Мы ведь сюда не звонить пришли?!

– Пойдём тогда поедим, раз время есть, – предложила Мария.

– Ты чего, есть сюда пришла?! – Андрей был на нервах.

– Пойдём тогда прогуляемся, а то торчим тут у всех на виду. Ещё подумают чего.

Последний аргумент убедил Андрея. С полчаса они нарезали круги вокруг квартала, и за несколько минут до назначенного времени снова стояли перед будкой. Андрей глубоко вздохнул и сказал:

– Заходим!

– Я остаюсь! – вдруг заявила Мария.

– Чего?! – опешил Андрей.

– Я остаюсь здесь! – твёрдым голосом повторила она.

– Машка, не дури! Давай быстрее!

– Отправляйся один. Привет Арнольду Оскаровичу!

– Машка! – Андрей поглядел на часы. – Ну как знаешь!

Он заскочил в будку и захлопнул дверь. Воздух в будке помутнел и сделался молочным, как густой туман. Фигуру Андрея уже было не различить. Когда через минуту туман рассеялся, будка была пуста.

Глава 13

1

– Что, вернулся?! – кричал в трубку представитель ЦК. – Один? Как один?! А девушка? Я сейчас буду.

Когда Арнольд Оскарович подошёл, Андрей уже пришёл в себя. Увидев начальство, он попытался встать.

– Товарищ представитель ЦК…

– Сиди, сиди! – остановил его Арнольд Оскарович и обернулся к медикам. – С ним всё в порядке? Замечательно! Тогда выйдите.

Оставшись наедине с разведчиком во времени, он пристально поглядел на него.

– Где лейтенант Егорова?

– Она отказалась возвращаться. Я не смог ничего сделать.

– Вот как? Там что, всё так замечательно, что и возвращаться не хочется?

– Скорее наоборот. Вы были правы в своих опасениях, – и Андрей вкратце описал, с чем им пришлось столкнуться осенью 1993-го года. – Подробный отчёт я напишу позже.

– И как она объяснила своё решение?

– Она ничего не объяснила, у нас было мало времени.

– Ну что-то же она сказала?

– Да. Просила вам передать привет.

– А что там вообще делала лейтенант Егорова? – уточнил Арнольд Оскарович после небольшого раздумья. Андрею пришлось рассказать и про участие Марии в событиях у Останкино, и про стычку с бандитами, и про её нынешнюю деятельность.

– Да, эта девочка найдёт себе занятие во все времена! – задумчиво произнёс Арнольд Оскарович. – Ну а ты что там делал?

– Согласно полученному приказу, я не вмешивался в события того времени.

– Вот ответ, достойный офицера КГБ! – усмехнулся представитель ЦК.

– А можно задать вопрос?

– Ну попробуй.

– Арнольд Оскарович – это ваше настоящее имя?

– Ага, значит, фильм со Шварценеггером вы посмотрели. Кто догадался – ты или она?

– Мария.

– Да, похоже, я в ней не ошибся. Но я должен был предусмотреть и то, что она захочет остаться.

– То есть вы знали заранее?… – удивился Андрей.

– Скажем так – предполагал. Ну да ладно, что случилось – то случилось. Гоняться за невозвращенцами – не в традициях нашего ведомства, – он сделал упор на слово «нашего». – Значит, так. Слушай меня внимательно. Лейтенант Егорова погибла в процессе перемещения назад, её тело осталось там. Запомнил? А вот всё остальное подробным образом опишешь в отчёте. Сутки на отдых, а потом приступай.

Он выглянул в коридор и позвал:

– Можете зайти. Продолжайте свои исследования. И необходимо подготовить представление к награждению лейтенантов Егоровой и Нечаева. Егоровой – посмертно.

2

Такого количества правительственных «членовозов» служащие секретной войсковой части никогда не видели. Сотрудники службы безопасности встали у всех дверей, а высокие гости прошли в клуб части. Наиболее важные персоны расположились в президиуме на сцене, остальные разместились в зале. Командир части скромно уселся в уголке. Места не нашлось только Арнольду Оскаровичу. Он растерянно стоял на сцене, сжимая в руках папку с докладом.

– Ну что же стесняешься? – сказал ему самый главный гость. – Прошу на трибуну! Мы с интересом выслушаем, чем вы тут занимаетесь. Заметь – на народные деньги. Товарищи, тише! Давайте работать! Слово предоставляется представителю Центрального Комитета при войсковой части.

– Товарищи! – начал свой доклад Арнольд Оскарович. – Как вы уже знаете, данная войсковая часть создавалась для получения особо важной информации нетрадиционными методами. С историей части вы имели возможность ознакомиться в фойе клуба части перед совещанием. Усилиями начальника клуба там создан замечательный стенд с уникальными материалами. Но вернусь в день сегодняшний. Недавно мы отпраздновали 50-летие Октябрьской Социалистической революции, готовимся отметить 100-летие Владимира Ильича Ленина. Мы гордимся достижениями нашей великой Родины – Союза Советских Социалистических Республик. Но наша работа не терпит благодушия и успокоенности. Год назад на основе полученных данных был сделан вывод, что в начале 90-х годов в жизни нашей страны могут возобладать негативные тенденции, несущие угрозу не только благополучию общества, но и безопасности государства.

Докладчик прервался и внимательно оглядел зал. Все молчали. Арнольд Оскарович продолжил.

– С целью уточнения этой информации и принятия мер по недопущению развития негативных событий нами была подготовлена операция по отправке разведчика во времени в интересующий нас период. Операция была осуществлена в июне этого года. Но в результате досадной ошибки сержант Егорова оказалась не в 1993 году, как предполагалось, а в 1943-м. Подробнее с деталями операции вы можете ознакомиться в отчёте номер один. Но, несмотря на эту ошибку, были получены важные сведения о процессе перемещения во времени. Сержант Егорова была успешно возвращена в наше время. Также были сделаны выводы о влиянии личности разведчика на исторические события, и влияния исторических событий на личность разведчика. Всё это позволило подготовить вторую операцию по перемещению во времени, которая была осуществлена в сентябре этого года. Эта операция оказалась гораздо более успешной, за исключением того, что в процессе возвращения погибла разведчик лейтенант Егорова.

По залу пронёсся шум.

– Товарищи, тише! – постучал карандашом по столу Самый Главный.

– Да, к сожалению, мы потеряли нашего товарища, – продолжил Арнольд Оскарович. – Такова неизбежная плата за научно-технический прогресс и важнейшие разведданные. С ними вы можете ознакомиться в отчёте номер два. Напомню основной вывод отчёта – к концу 1991-го года Советский Союз прекратит своё существование, республики превратятся в самостоятельные государства, правопреемником СССР станет Российская Федерация, но она будет построена по совсем иным принципам – коммунистическая партия будет запрещена, разрешена частная собственность и предпринимательская деятельность…

Последние слова Арнольда Оскаровича утонули в гуле возмущения.

– Тише, товарищи! – попытался перекричать шум Самый Главный. – Призываю к порядку!

Дождавшись, когда шум в зале немного стихнет, Арнольд Оскарович попытался продолжить:

– В отчёте номер два даны даты принятия ключевых решений. Сведения взяты из официальной прессы тех лет.

В зале поднялся пожилой товарищ и стал сердито выговаривать:

– Почему ваши разведчики собирают информацию где попало? Они бы ещё надписи на заборах стали анализировать! Есть материалы Госплана, Совмина, в крайнем случае КГБ и ЦК КПСС. Это полная и исчерпывающая информация о ситуации в стране. Необходимо было получить допуск именно к ней.

Арнольд Оскарович не смутился.

– Начнём с того, что получить допуск к этой информации не так-то просто. В 1993 году ни Госплана, ни ЦК КПСС уже нет. А во-вторых, почему вы считаете эту информацию полной и исчерпывающей? Есть непреложный факт – СССР прекратит своё существование. Причин может быть несколько. Первая – указанные вами органы принимали решения по неполной и искажённой информации, отчего эти решения оказывались неверными. Вторая – неверные решения по выводу страны из кризиса принимались некомпетентными руководителями. И третья – решения, ведущие к распаду страны, принимались осознанно и злонамеренно, то есть имела место госизмена. Согласитесь, во всех этих случаях пытаться получить информацию от упомянутых структур бессмысленно. Есть и четвёртая вероятная причина распада СССР. Он был основан на принципах, которые в какой-то момент сделали его нежизнеспособным, то есть перестали соответствовать текущим требованиям.

Тут вмешался Самый Главный.

– И что тогда вы ждали от своих разведчиков? Что они на месте за месяц смогут создать структуру, которая на основе первичных данных, сбор которых ещё нужно организовать, сможет оценить работу органов госуправления?! Для этого ваши разведчики должны обладать как минимум не меньшей компетенцией, то есть способны заменить собой все органы госуправления.

– Задачей разведчиков был сбор очевидных, официально опубликованных, то есть бесспорных, сведений, – продолжал спорить Арнольд Оскарович. – Наша задача – собрать информацию и убедиться в её достоверности. А принимать решения – это уже не наша компетенция.

– И что вы там сказали о нежизнеспособных советских принципах?

– В докладе номер два это трактуется как усложнение объекта управления при неизменной системе управления. Усложнение народного хозяйства по сравнению с тридцатыми годами требовало дать больше полномочий по принятию решений низовым структурам.

– Как вы себе это представляете? – спросил Самый Главный. – Если СССР будет основан на других принципах – это уже не будет СССР.

– Что, собственно, и произойдёт в конце 80-х, – согласился Арнольд Оскарович. – Выборность руководящих работников, отмена 6-й статьи конституции, хозрасчёт на предприятиях, закон о кооперативах – всё это в конечном итоге приведёт к краху СССР.

3

– Послушайте! – поднялся ещё один человек из зала. – А может, это всё на самом деле идеологическая диверсия? Под видом каких-то там исследований нам подсовывают материалы, в которых утверждается, что у нашей страны нет будущего, а наша идеология ведёт в тупик. Я считаю, что деятельностью докладчика должен заинтересоваться комитет государственной безопасности!

– Поспешу вас успокоить, – ответил ему Арнольд Оскарович. – Комитет заинтересовался нашей деятельностью уже давно. Один из разведчиков во времени, тот, что успешно вернулся назад – офицер КГБ. Что же касается ваших опасений по поводу идеологического влияния результатов наших исследований – то я их полностью разделяю. Да, осознание последствий наших действий или бездействия, понимание того факта, что в результате наших решений жизнь может не только улучшиться, но и ухудшиться, может кого-то испугать. Мало того – даже деморализовать. Но мы, коммунисты, привыкли смотреть правде в глаза, и не боимся воспринимать действительность такой, какая она есть. Потому что попытки лакировки действительности, заметания сора под ковёр, и приведут к тем печальным последствиям, которые вас так пугают. Я вижу свою задачу в том, чтобы в случае обнаружения опасности честно доложить об этом, а не скрывать неприглядные факты в угоду начальству.

– Арнольд Оскарович, не кипятись! – попытался успокоить его Самый Главный. – Все мы хорошо знаем твою принципиальность, не первый год знакомы. Никто тебя ни в чём не обвиняет.

– Тем не менее, мы должны дать принципиальную партийную оценку тому, что здесь происходит! – продолжал настаивать человек из зала. – Только что я услышал от докладчика обвинения в адрес партийных и советских органов в некомпетентности и даже предательстве!

– Что вы подразумеваете под некомпетентностью? – сердито спросил Арнольд Оскарович.

– Да вы так прямо и сказали! И ещё обвинили руководство в том, что решения принимаются по неполной и искажённой информации.

– А почему вы вообще думаете, что политические решения принимаются на рациональной основе?

– Вот! – человек из зала стал показывать пальцем в сторону сцены. – Он обвиняет нас всех в волюнтаризме!

– Послушайте, прекратите этот балаган! – возмутился Самый Главный. – Мы собрались здесь не для того, чтобы бросаться взаимными обвинениями, а чтобы определиться – какие меры нам следует предпринять. Арнольд Оскарович, из вашего отчёта не совсем понятно, как можно повлиять на ситуацию. Что вы можете сказать по этому поводу?

– Перед началом экспериментов у нас была рабочая гипотеза, что выбор вариантов развития во многом зависит от личности руководителя, принимающего решения. И первый эксперимент это, казалось бы, подтвердил. Напомню, разведчик во времени Мария Егорова была секретарём комсомольской организации нашего вычислительного центра, и характеризовалась в высшей степени положительно. Попав в 1943-й год, в условиях войны также проявила себя с лучшей стороны, за мужество и героизм была награждена медалью «За отвагу». Казалось бы, и попав в будущее, она продемонстрирует свои лучшие качества, но в тех условиях она стала преступником, бандитом, который грабит простых людей. Из чего был сделан вывод, что человек проявляет свои качества в зависимости от внешней среды. Или, в приложении к рассматриваемому случаю, замена кадров ничего не даст. Новый человек будет делать то же самое, что и старый. Это согласуется с марксистско-ленинской трактовкой роли личности в истории.

– А как же известная фраза «Кадры решают всё»? – возразил Самый Главный. – Нет, это не объяснение. Поэтому я вношу следующие предложения. Первое – дальнейшие эксперименты с перемещением во времени временно прекратить. Второе – провести компьютерное моделирование социально-экономических процессов, и выяснить, насколько личность человека, занимающего один из высших постов в государстве, влияет на само государство. Здесь есть опытные специалисты-математики, современный вычислительный центр, поэтому войсковой части поручается провести это исследование. А вы, Арнольд Оскарович, продолжайте контролировать ход работ. На этом совещание закончено.

4

Вечером Ковалёв сидел на своей койке в общежитии и рассеянно перелистывал учебник английского языка. Даже когда в комнату вошёл сосед, он лишь едва приподнял взгляд.

– Ты уже видел? – спросил Николай. Ковалёв молча кивнул.

– И зачем они почти неделю это скрывали? – продолжил Николай, пытаясь хоть как-то отвлечь товарища.

– Ждали прибытия начальства, – неохотно отозвался Ковалёв. – Видел, сколько машин сегодня перед клубом стояло?

– Хоть бы похороны официальные объявили, – не унимался Николай.

– К вам можно? – постучались соседи. Вадим сразу поставил на стол бутылку.

– Видели приказ о награждении? Мария Егорова – посмертно. Помянуть надо бы. Хорошая девчонка была.

– А ты всё ворчал, что она тебя на субботник загоняла, – напомнил Гарик.

– Да ладно, чего всё подряд вспоминать. Лёшка, держись! У вас с ней было чего?

– В том-то и дело, что ничего не было.

Николай разлил водку. Все молча поднялись.

– Мария, пусть будущее будет тебе пухом! – торжественно произнёс Николай. – Не чокаясь.

– Так почему официальных похорон не будет? – закусывая, спросил Гарик.

– Потому что тела нет, – неохотно объяснил Ковалёв. – Там осталось. Нечего хоронить. Это у лётчиков можно земли с места катастрофы в гроб положить, для веса. А тут что…

– Лёшка, а ведь это ты накаркал. Помнишь, когда её провожали, ты ещё сказал – она не вернётся?

Ковалёв закрыл лицо руками и отвернулся. Ребята зашикали на Гарика:

– Ты чего несёшь-то?! Думай, чего говоришь!

– Так я и думаю! И вы сами подумайте! Этот кгбшник, который с ней был, Андрей, кажется – он что рассказывает?

– Да откуда мы знаем? – за всех ответил Николай. – Его почти сразу увезли, даже поговорить не дали.

– Вот! – Гарик со значением поднял указательный палец.

– Что – «вот»?

– А то, что всё произошло именно так, как Лёшка предсказал – она осталась там. А начальство, понятное дело, напустило туману – погибла при испытаниях и всё такое.

– Невозвращенка? Но ей же ещё один орден Ленина дали!

– Нет, вы представляете, девчонке ещё двадцати пяти нет, а у неё уже два ордена Ленина!

– И медаль «За отвагу», – напомнил Ковалёв. – Вот только орден Ленина – посмертно.

– Лёшка, точно тебе говорю! – стал горячо убеждать Гарик. – Машка в коммунизме осталась. Нашла там себе кого-нибудь, и живут припеваючи. А может, им даже отдельную квартиру дали! Это тебе не койка в общаге!

– Чего завидуешь-то? – охладил его восторги Вадим. – Тебе через двадцать пять лет тоже отдельную квартиру дадут. Когда на пенсию выйдешь.

– Дурак ты, Гарик! – сердито сказал Николай. – Думаешь, Лёшке легче от того, что она там с кем-то в отдельной квартире? Не с ним же!

– Нет, Коля, легче, – возразил Ковалёв. – Представляю, как она сейчас сидит с кем-нибудь…

– Лёша, не сейчас! – перебил его Николай. – Не сейчас, а через двадцать пять лет. Чёрт возьми, ну и дела мы тут делаем! Аж дух захватывает!

– А вот Машка… – снова погрустнел Ковалёв.

– Чего ты киснешь, всё у неё замечательно! Гарик прав, и ты тогда верно сказал – кто же добровольно из коммунизма свалит?!

– Нет, ребята, всё равно я что-то сомневаюсь. Тот раз её практически с того света вытащили, а сейчас что – не могут?

– Вот именно – не могут! – снова затараторил Гарик. – Потому что она захотела там остаться.

– А кгбшник не захотел?!

– У него папа полковник, ему и здесь неплохо!

– Ну, ребята, тогда выпьем за Машку! – и Ковалёв разлил по стаканам остатки водки.

5

Начальник математического отдела был озадачен – до этого его подчинённые занимались другими вопросами, с математическим моделированием социальных процессов никто из них раньше не сталкивался. Но приказ есть приказ. И только лейтенант Макаровский был полон энтузиазма.

– Люди научили ЭВМ играть в шахматы, а это вам не хухры-мухры! Вот поверьте мне – когда-нибудь ЭВМ обыграет чемпиона мира!

Что-то стало получаться только спустя несколько месяцев. Арнольд Оскарович постоянно интересовался, как идут дела, и когда ему доложили, что моделирование на ЭВМ исторических процессов даёт первые результаты, он тут же пришёл в математический отдел. Поздоровавшись, он спросил у начальника отдела:

– И что, вы сможете смоделировать любое историческое событие?

– Конечно же, нет, – ответил полковник. – Наша модель описывает только советское общество.

– Вы уже испытывали свою модель на реальных событиях?

– Конечно же! И процент совпадений с реализовавшимся сценарием весьма велик, что говорит об адекватности модели.

– Хорошо, – Арнольд Оскарович размял руки, как будто собирался поднимать гирю. – Начальные условия такие. Сталин уже умер, но летом 1953-го года арестован не Берия, а Хрущёв. Как будет развиваться страна в последующие 10 лет?

– Для обсчёта этого сценария потребуется несколько часов, – предупредил начальник отдела.

– Хорошо, я зайду завтра, – согласился представитель ЦК.

На следующий день начальник математического отдела встретил его с обескураженным видом и с распечаткой в руках.

– Ну, каковы ваши результаты? – поинтересовался Арнольд Оскарович.

– При рациональном сценарии отклонения от реализовавшегося сценария минимальны. Нет речи в ООН под стук ботинка, Гагарин полетел не в апреле, а в феврале, и другие несущественные отклонения.

– А что такое – «рациональный сценарий»?

– Это когда моделируемый объект ведёт себя в соответствии с тем, что от него ожидают, – пояснил полковник. – В некотором роде линейная аппроксимация его предыдущей деятельности. Также мы просчитали парадоксальный сценарий – Берия предлагает объединить Германию, распустить колхозы, разрешить мелкий бизнес по аналогии с НЭПом…

– Так, так, так! – заволновался Арнольд Оскарович. – И что же выдала электронная машина?

– Спустя месяц Берия арестован и расстрелян, первым секретарём стал Микоян.

– А как же его реформы… – опешил представитель ЦК.

– Политбюро не одобрило его предложения, – ответил полковник и виновато добавил. – Это так насчитала вычислительная машина.

Арнольд Оскарович задумался.

– Ну хорошо! – наконец сказал он. – Давайте зададим такое условие – зав. отделом Ставропольского крайкома Михаил Горбачёв погибает в результате автомобильной аварии. Меня интересует только одно – фамилия генерального секретаря КПСС в 1992 году. Насколько быстро это можно вычислить?

– Примерно к обеду, – прикинул начальник отдела.

После обеда, когда ещё не все сотрудники отдела вернулись из столовой, Арнольд Оскарович уже был в кабинете начальника отдела.

– Программа не может определить вероятную фамилию генерального секретаря, – развёл руками полковник.

– Что же вы не доработали свою программу? – строго спросил представитель ЦК.

– Минутку, – ответил полковник, выглянул из кабинета и крикнул: – Лейтенант Макаровский!

– Я! – влетел в кабинет растрёпанный лейтенант.

– Макаровский, ты из-за своего наплевательского отношения, можно сказать, лишился правительственной награды… – начал было его отчитывать полковник, но представитель ЦК его перебил.

– Товарищ лейтенант, вы имеете отношение к программе, моделирующей социальные процессы?

– А как же! – гордо заявил лейтенант, и, оглянувшись на полковника, поправился. – Так точно, имею!

– Тогда объясните, почему при последнем прогоне программа не смогла назвать фамилию генерального секретаря?

– Можно? – лейтенант взял из рук полковника распечатку. – Ну конечно! По расчётам, в 1992-м году партии уже нет, а в 1991-м году генеральный секретарь – Анатолий Иванович Лукьянов.

– И чем он знаменит? – поинтересовался Арнольд Оскарович.

– Он учился на юрфаке МГУ вместе с Михаилом Сергеевичем Горбачёвым, – пояснил лейтенант. – А там знаете, ещё какая интересная штука вылезла? Чтобы понять, на что влияют решения президента СССР, мы в программе задали вычисление области допустимых решений президента. Там получилась масса ограничений – юридические, политические, идеологические… И самое интересное – уже к 1989 году области допустимых решений нет. То есть какое бы решение ни принял президент – оно обязательно выходит за ограничения. И тогда я предложил в качестве источника решений президента использовать генератор случайных чисел…

– Макаровский, свободен! – прервал его излияния полковник. – Товарищ представитель ЦК, у вас будут ещё вопросы?

– Да, – кивнул Арнольд Оскарович. – Расскажите мне поподробнее, как вычисляется переход во времени.

6

Очередная комиссия из Москвы приехала в часть весной. Она была не такой многочисленной, как осенью, но её по-прежнему возглавлял Самый Главный.

– Ну, Арнольд Оскарович, хвастайся, что тут твои умельцы придумали? Ты не стесняйся, поднимайся на трибуну, и докладывай.

Арнольд Оскарович открыл свою папку, но читать не стал, а заговорил от себя.

– Итак, за последние месяцы коллектив нашей войсковой части смог создать математическую модель, которая в виде программы для ЭВМ может рассчитать, какие изменения произойдут при тех или иных решениях высшего руководства страны. Для проверки этой математической модели были использованы все накопленные нами сведения. Сравнение результатов моделирования с реальными событиями позволяет сделать вывод, что модель адекватна, что, в свою очередь…

– Арнольд Оскарович! – перебил его Самый Главный. – Мы люди неискушённые, ты нам простым человеческим языком объясни. Вот, к примеру, есть товарищ А, он в какой-то момент становится президентом СССР, причём, как выясняется – последним президентом. Естественно, такой ход событий неприемлем, и мы заранее меняем товарища А на товарища Б. Что в таком случае изменится? И по каким критериям нам надо подбирать товарища Б?

– Да, – кивнул Арнольд Оскарович. – Такие расчёты проводились. Что изменится? У последнего президента СССР будет другая фамилия.

– И всё? – удивился Самый Главный.

– Да – и всё! – подтвердил Арнольд Оскарович.

– Иными словами, вы утверждаете, что переломить негативные тенденции невозможно?

– Уточню – их невозможно переломить, полагаясь на субъективный фактор.

– А что в таком случае вы называете объективным фактором? – спросил Самый Главный.

– Условия, в которых действует субъект, – пояснил Арнольд Оскарович. – Экономические реалии, законодательную базу, идеологию, в конце концов.

– Мы говорили об этом на предыдущем совещании. Если Советский Союз будет основан на других принципах – это уже будет не Советский Союз. А перед нами стоит задача сохранить Советский Союз.

Арнольд Оскарович облизал пересохшие губы и сказал сдавленным от волнения голосом:

– В таком случае, перед нами следующий выбор – или мы жертвуем идеологическими догмами, но сохраняем страну, или мы не готовы поступиться принципами, но в результате разрушим страну.

Самый Главный тяжело вздохнул и повернулся к залу.

– Какие ещё будут мнения?

С первого ряда поднялся пожилой коренастый мужчина.

– Моё мнение таково – здесь под видом научных исследований угнездилась контрреволюция похуже той, что в Чехословакии. Вы только вдумайтесь в слова этого так называемого исследователя – «идеологические догмы»! Этими словами он называет ленинское учение, руководствуясь которым мы построили великое государство, с которым мы победили в войне! Предлагаю выгнать его из партии к чёртовой матери!