Текст книги "Легенды S-T-I-K-S-a (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Крам

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Рассказ седьмой. Старый стронг. Часть первая

Воробей приземлился и схватил неосторожно выбравшегося из яблочка червяка. С добычей в зубах он сел на ветку и, запрокинув голову, проглотил ее. Но голод юркой птички не был утолен. Пташка спрыгнула чуть ниже и клюнула незнакомый плод, проверяя его на съедобность.

Внезапно кустарник зашипел и ожил. На воробья уставился человеческий глаз. Крылатый проказник тут же упорхнул, оставив о себе на память пульсирующий от боли кончик носа.

Можно было согнать его заранее, но стронг боялся пошевелиться раньше времени, чтоб не выдать позицию. Противники слишком близко. Собиратели–внешники уже наготове. Ждут, когда пара беспилотников добьёт элитника.

Мощная зверюга неслась по полю. Зараженный зарвался и, несмотря на запах смерти собратьев, решил исследовать территорию, но напоролся на крылатую смерть. Росчерки пулеметных пуль выбивали искры из брони. Вот от железных птиц отделилось что–то большое и стремительное.

С ужасным свистом снаряд полетел к цели. Ракета взорвалась перед монстром. Тварь отбросило ударной волной. Она перекатилась, но тут же вскочила, почти не потеряв в скорости. Беспилотник выпустил еще один снаряд. Оператор направил ракету в спину мутанта.

В последний момент элитник вильнул, и снаряд попал в ногу, оторвав ее в коленном сочленении. Зараженный покатился по полю. Вскочил на три лапы. Снова упал. Опять попробовал встать, но очередь пулемета вбила его в землю. Еще одна ракета угодила в бок, разбросав по округе куски оплавленной брони и дымящиеся потроха. Передние лапы порождения Улья еще загребали землю, но это была лишь агония.

Подъехал легко бронированный внедорожник и встал правым боком к стронгу. Внешники предсказуемо действовали согласно инструкции. Водитель и пулеметчик остались сидеть на своих местах, а двое солдат в респираторах выгрузились и подошли к туше зараженного.

Один подсадил другого. Оседлавший элитника боец держался за шипы, его ноги скользили по заляпанной кровью шкуре. Он очень боялся порвать плотную ткань формы о костяные наросты, ведь тогда увеличится шанс заразиться через витающие в воздухе споры.

Стронг поймал силуэт в перекрестие прицельной сетки и плавно на выдохе нажал на спуск. Винтовка ощутимо лягнула в плечо. За эту ее особенность снайпер и прозвал оружие «кобылой».

Едва слышно раздался хлопок выстрела. Боец слетел с туши. Стрелок невольно поморщился. Ему даже показалось, что слышно было хруст сломавшихся от падения костей.

Со стороны все выглядело, будто парень соскользнул. Сидящие в машине люди не должны были расслышать выстрел из–за шума мотора, а второму, стоящему на улице, мог помешать звук двигателя дрона, крутившегося над тушей.

Боец скрылся из виду, забежал за тело зараженного, проверить упавшего товарища. Стронг активировал дар. Едва ли можно было разглядеть силуэт цели на фоне остывающего трупа элитника, но снайпер все же решил попробовать. Выловил в переливающейся разными оттенками красного фигуре самый яркий участок и плавно выбрал свободный ход спускового крючка.

Винтовка снова ударила в плечо. Пуля попала аккурат в дыру, проделанную ракетой, вышла с той стороны и угодила в бойца. Парочка в машине все еще ничего не подозревала. Элитник закрывал им обзор.

Стронг сменил магазин на пули с бронебойными наконечниками. Первой он уложил пулеметчика, остальные девять патронов расстрелял по стеклу, передней двери и колесам. Может, он ранил водителя, а может, тот остался цел. Не важно. На сегодня хватит, и так убил больше, чем планировал.

– Пошли, Внучка. – шепотом скомандовал он пучку колосьев справа от себя. Внучкой оказалась породистая черно–белая сучка – русский охотничий спаниель.

Собака, укрытая накидкой, сливалась с местностью не хуже своего хозяина. Стронг медленно развернулся и, углубляясь в лес, растворился в зелени. Позже внешники разберут по кадрам картинку с дронов и вычислят его позицию, да только что это даст? Жизни солдат они уже не вернут.

Маскировочный костюм из грамотно скомбинированного в несколько слоев термобарьерного материала надежно защищал стрелка от тепловизоров беспилотников. Винтовку он тоже сразу спрятал в специальный чехол. Еще одна удачная охота подошла к концу. Осталось только добраться до дома.

Снайпер уже не первый год боролся с этой гнойной отравой, льющейся в соты Улья из своих порталов. Он изучил здесь каждый кустик и перед любой операцией планировал несколько путей отхода. Сейчас можно идти основным маршрутом, все обошлось без форс мажоров. Все пули легли точно в цель.

Стронг восполнил случай, когда знатно промахнулся, перебив шланг респиратора одному солдату, а тот потом стал иммунным. Получается, своими же руками усилил противника, подарив им еще одного усовершенствованного бойца.

Внучка засеменила быстрее, обгоняя хозяина, как всегда пошла в головной дозор, чуйка у нее хоть куда. Она заранее заметит зараженного.

Странная парочка преодолела пролесок и вышла к дороге. Обученная собака сразу прижалась к ноге хозяина. Снайпер нырнул в скрыт, накрывая пологом невидимости свою мохнатую спутницу.

У Стронга было множество даров, ведь когда живешь на Внешке, частенько удается выпотрошить убитого хитроумными ловушками внешников элитника.

Они перебрались на другую сторону и снова нырнули в лес. Так они и перебирались до первого городского кластера. Он был не слишком долгим, кусок небольшого поселения прилетел совсем недавно, и люди еще не начали оборачиваться. Через пару дней сюда нагрянут муры с внешниками. Запустят свои граммофоны, и забившиеся во все щели иммунные сами выползут в лапы живодеров.

На краю лесополосы снайпер выудил припрятанную в яме и обернутую пленкой побитую жизнью сумку–тележку его молодости. Вынул из нее стариковский прикид, переоделся, натянул на голову черную фуражку, почти такую же, какую носил еще в том мире.

Сложил свои вещи в рюкзак, а винтовку в сумку, завернув ее в тряпицу. Вышел на дорогу и, вспоминая свою горькую старость до попадания сюда, пошел шаркающей походкой.

Люди не обращали на него внимания, им своих забот хватало. Дед зашел в магазин и купил ящик тушенки. В помещении не было света, поэтому кассирша не заметила отличий в купюрах, если они вообще были.

Стронг взял эти деньги в прошлый раз, два месяца назад в этом же кластере. Кассовый аппарат тоже не работал без электричества, и продавщица складывала деньги в карманы рабочего халата.

Дед вышел на улицу и покинул город. Затем он снова переоделся, припрятал сумку–тележку и прошел через лес до речушки. Как всегда вдоль реки уже шли толпы зараженных, которые торопились в свежий кластер. Вовремя он оттуда ушел. У него все расписано по минутам. Старик достал пистолет с глушителем. Выждал, когда толпа бегунов промчится мимо, и рванул к берегу.

Внучка первая процокала когтями по дощатому покрытию мостка и прыгнула в лодку. Она нетерпеливо уставилась на хозяина. Близкое присутствие зараженных ее нервировало, и собака с трудом сдерживалась, чтоб не залаять, ведь уже слышала, как кто–то ломится через кусты в жалкой сотне шагов.

– Слышу, слышу, не бурчи. – подбодрил он мохнатую спутницу.

Старик отмотал швартовочный канат, закинул в лодку рюкзак и сам уселся поудобней. Весла первые несколько взмахов скрепили в уключинах, а потом разработались и перестали.

Протока была узкой, и поэтому дед торопливо греб, стараясь поскорей покинуть нехорошее место. Можно было бы завести мотор, но тогда точно сюда сбегутся все, кто торопится на обед в оставшийся за спиной кластер.

Пара лотерейщиков показалась на высоком берегу. Один из них, не задумываясь, прыгнул в камыши и с громким бульканьем погрузился по пояс в воду. Второй оказался чуть умнее и сиганул в речку с мостков. Стронг бросил весла и взял пистолет. Он аккуратными двойками перебил по одному локтевому суставу каждой из ненасытных тварей и, словно забыв про них, поплыл дальше.

Он быстро вышел на большую воду и завел мотор. Зараженных вдоль обоих берегов было много. Самые тупые продолжали преследовать лодку по суше. Остальные же понимали бесперспективность подобного занятия и спешили в город, где полно более доступной еды.

Внучка, находясь вне досягаемости от них, как всегда осмелела и, завидев самых крупных особей, изредка поливала их матерной тирадой на собачьем языке, то бишь банально лаяла.

– Не шуми, хвостатая. – ласково успокаивал ее дед.

Очень скоро они добрались до болотистых мест. Громоздкую моторку пришлось сменить на крохотную деревянную лодочку, правда, тоже с движком, способную петлять в лабиринте трясины. Здесь приходилось работать одним веслом, двумя во многих местах можно было зацепиться за кочки.

– Внучка.

Засмотревшаяся на камышевку собака подняла взгляд через чур умных для животного глаз.

– Чуешь? Тухлятиной почти не пахнет, да и трупов мало плавает. Не к добру это. Меняем маршрут. Держи ухо востро.

В центре болот лежал большой остров, до которого старик и планировал добраться, но замеченная странность заставила его прекратить углубляться в топи и снова выйти на большую воду. Теперь придется добираться до цели по суше в окружную.

– А это что там такое? – дед достал бинокль и вгляделся. Собака тоже всматривалась в ту сторону, поставив передние лапы на нос лодки.

– Кто это там так похозяйничал? Неужто Фильку убили?

Хатка знакомца бобра была разнесена в пух и прах и походила на развороченное птичье гнездо. В первый год Стронг все время воевал с этим непоседой. Все пытался его подкараулить и застрелить.

Хозяин реки, зверь был с характером, уничтожал схроны, перегрызал лодки и рвал сети, а как–то раз даже цапнул деда в бедро. Рана оказалась, будь здоров, если б в артерию попал, то, может, и помер бы стронг. Регенерация тогда была ни к черту. Все ее запасы уходили на борьбу со стариковскими болячками да омоложение организма. Вот бы хохма была, из всего многообразия смертей в Улье умудриться подохнуть от укуса бобра.

Со временем дед с хвостатым подружился и даже имя ему дал. Тот, конечно, не откликался, но исправно забирал оставленную Стронгом рыбу, а взамен клал кучку ивовых веток. Вот так и жили. Друзей у старика было немного, с людьми он виделся редко, не чаще, чем раз в пару месяцев, и известие о возможной смерти бобра его огорчило. Зверушек дед очень любил.

Стронг расчехлил винтовку, заряжена она была бронебойными. Внучка перебежала с носа на задний борт лодки и, уставившись вдаль, надрывно залаяла. Снайпер не оборачиваясь, завел мотор и выкрутил обороты на максимум. Ему бы только до суши добраться, а там, чтобы это ни было, он устроит бой по своим правилам.

Старик уже приближался к берегу, когда услышал, как сзади что–то активно плещется, перебивая шум мотора.

– Держись, Внучка! – завопил дед.

Лодка вылетела на землю, проскользила по пологому берегу как по трамплину, взмыла ввысь, пролетела еще метров семь и грохнулась вниз. От удара собака вылетела наружу, весло сломалось, а дед, отбив задницу, с ностальгией вспомнил полеты на кукурузнике. И чего это крылатое ведро ему так не нравилось?

Взбесившееся речное судно катилось с крутого подъема до низины еще метров тридцать. Пока не врезалось в березу. Костеря на все лады неизвестное чудище, дед вывалился из лодки. Хотел было позвать Внучку, но собака сама неслась к нему со всех ног. Она нырнула за спину хозяина, приняла боевую стойку и зарычала.

С холма показалось Нечто. Выглядело оно так, словно Посейдон скрестил крокодила и бегемота, а потом так влюбился в результат собственных экспериментов, что зачал ребенка от полученной твари. И сейчас, этот плод больной фантазии генно–инженерной мастерской Улья плотоядно уставился на старика вертикальными зрачками.

Серо–зеленое чудище все в тине и траве. Башка как у рыбы–молот. Передние лапы с перепонками, задние с когтями. Бока покрыты чешуей, спина броней, а сзади здоровенный рыбий хвост.

– Едрить, твою ж в Ихтиандра душу мать! – выругался дед. – Внучка, у тебя случайно нигде гарпун не завалялся?

Стронг вскинул винтовку и, не представляя куда стрелять, пальнул в раскрытую пасть. Потом дал две пули по лапам, а остальные пустил в голову. Сменив магазин, он перекатился. Речное чудище врезалось в березу, разметав лодку в щепки.

Дед рванул в сторону, стараясь завести монстра в густой лес. Тварь была не очень поворотлива на суше. Лапы скользили, а хвост бился о стволы деревьев. Старик не глядя кинул через плечо две гранаты и припустил быстрее прежнего. Внучки видно не было, видать убежала подальше.

Сзади оглушительно грохнуло. Осколки застучали по деревьям. Снайпер обернулся. Тварь, заваливаясь на перебитых лапах, тащилась обратно к реке, из ее груди вытекала серая, словно ртутная, слизь. Держать такого соседа у себя под боком дед не собирался. Он прижал винтовку к плечу и пустил две пули по задним лапам мутанта.

Монстр быстрее посеменил к воде, но подъем был крутой, и скорость его от этого не увеличилась. Старик вбивал пулю за пулей в затылок твари. Вставил последний оставшийся в разгрузке магазин и начал стрелять в неприкрытые броней бока. Кто ж знал, что придется так повоевать. Весь запас остался в рюкзаке, а он где–то под обломками лодки.

Наконец, чудище проняло. Тварь завалилась и начала соскальзывать со склона, пока снова не оказалась в низине. Старик положил винтовку и достал пистолет, не тот с глушителем, а настоящего зверя. Ладонь приятно отяготил «Смидт Энд Вессон» под пятисотый магнум.

Мощный револьвер извергал пламя, вырывая куски чешуи. Зверюга затихла, но лапы все еще шевелились, и хвост дергался, подбрасывая землю и листву.

– Здох, не здох? – вопросительно уставился дед, на подбежавшую собаку.

Приближаться старик боялся, но надо было забрать рюкзак. Он занял удобную позицию за деревом и влепил пулю в глаз. Затем обошел тварь по приличной дуге и повторил процедуру с другой стороны.

Дар сенса не помогал. Существо было хладнокровное и к тому же неизвестной породы, так что он не мог определить, остывает оно или нет.

Внучка потянула деда за штанину и, приняв охотничью стойку, тихонько зарычала. На звук выстрелов двигались гости. Старик ухватил собаку и нырнул в режим невидимости. Из–за деревьев показался приличный кусач, но, увидев огромного виновника переполоха, тут же удрал в обратном направлении.

– И где у этой селедки споровик? – спросил дед у Внучки. Собака как всегда не ответила, лишь нетерпеливо поскуливала, намекая поскорей покинуть столь небезопасное место. – Не нуди под ухо. Иди лучше рюкзак поищи.

Понятливая спаниель убежала к разбитой лодке. Стронг походил вокруг туши так и эдак, не обнаружив спорового мешка. Голова была завалена чуть набок, поэтому и затылок удалось разглядеть. Ничего похожего на него не было. Лезть наверх и перепачкаться в слизи или, не дай Улей, соскользнуть и чего–нибудь себе сломать, желания не было.

Дед плюнул на это дело и пошел к остаткам речной посудины. Внучка уже тянула зубами за лямку рюкзак.

– Умница! – похвалил старик свою любимицу. Выудил из сумки оставшиеся три магазина, сунул их в разгрузку и закинул рюкзак на плечи. Мотор от лодки чудом не пострадал, не считая того, что внутрь забилась земля и трава, а винт погнулся. Стронг спрятал механизм в камышах и накрыл масксетью.

– Теперь бежим. – обратился дед к собаке, потирая отбитый копчик. – Не любит эта земля постоянства. За нами с тобой монстр послан был. Частенько этой тропой ходим.

Мотая на ус полученный от Улья урок, старик направился к схрону на острове, стараясь избегать знакомых троп. Комары не могли пробиться сквозь маскитную сетку, но вот обзор изрядно загораживали.

Внучка и того хлеще не знала куда от них деваться. Она даже нырнула в воду и насобирала на себя слой тины, чтоб пищащие кровососы не могли ее достать. Но настырные насекомые все равно лезли в глаза.

К цели они добрались уже к полуночи. Дед аккуратно отодвинул сеть, которую густо покрывал плющ, и отпер землянку. Внучка отряхнулась, сбрасывая с себя болотную тину, и проскользнула внутрь. Старик вошел, осторожно опустил маскировку обратно и запер дверь на засов.

Остров в центре болота был стабом. Стронг заприметил его еще в свою самую первую вылазку. С тех пор и использовал для ночевок. Постепенно все больше улучшая, так и появилась эта землянка. Старик зажег масляную лампу и поставил на печурку в центре небольшой комнатки.

Справа тянулись шкафы с оружием и снаряжением и ящики с боеприпасами. Слева стояла койка, под ней собачья подстилка, над ней труба перескопа, а рядом полка, забитая съестными припасами. У дальней стены был небольшой стол со стулом.

К потолку, чтоб мыши не достали, были подвешены пучки трав, связки сушеных грибов и рыбы.

Подобных укрытий и лучше и хуже этого у него были десятки. За всеми дед следил, и, если была возможность, пополнял на них запасы. Он полжизни провел в лесу, так что знал толк в таких вещах.

Ему стукнуло двенадцать лет, когда в деревню пришли немцы. Он долго не думал, взял дедово ружье и ушел в лес. Так и партизанил, просто брал ружье и стрелял.

Когда он убил первого фрица, Никанор, старый охотник и командир их отряда спросил.

– Что ты чувствуешь, стреляя в человека?

– Не знаю, я в людей еще не стрелял, только в фашистов.

– Добрый с тебя боец выйдет. – сказал тогда Никанор.

Так оно и случилось. Солдат из него получился хороший. Когда наши погнали фашистскую падаль, он дошел до самого Берлина. Потом вернулся в родную деревню, был и егерем и промысловиком.

Когда наступили лихие девяностые, и, раздираемая на части будущими олигархами, родина умирала, старик занялся разведением соболей. Он то в деревне нужды ни в чем не испытывал, а вот детям в городе надо было помогать.

Однажды к нему пришли двое кавказцев и, купив пять шкурок, долго его расспрашивали. Дед уже привык и на автомате сказал как обычно, что дело это хлопотное, но на жизнь хватает. Через неделю парочка вернулась и предложила «крышу». Он, естественно, отказался, а потом при попытке поджечь дом застрелил одного из них.

Дальше был суд, приговор, и два года лесоповала за нелегальное хранение оружия и превышение самообороны. Начальник лагеря на первом построении долго костерил власть, говоря, что ему медаль дать надо, а не в тюрьму сажать.

Дед думал, что на этом его война окончена, но когда в две тысячи четырнадцатом году друзья его внука один за другим попадали в больницу от передозировки новомодными «спайсами», сердце старика не выдержало. Сила в руках еще была, хоть и не та, что раньше.

Троих барыг он подкараулил по очереди. Никто не ожидал подвоха от старика. А дед оглушал топором по голове, вывозил в лес на санках и стрелял.

Когда эти подснежники всплыли по весне, участковый пришел к нему на разговор. Старик сказал все, как есть на духу. Мент пожал ему руку, у него тоже племяш от этой дряни пострадал, и дело замяли. А торговцы спайсами их поселок больше не беспокоили.

Через два года по осени Стронг пошел на охоту. Ноги уже были не те, поэтому больше десяти километров он пройти не мог. Да и ходил больше не за мясом, а чтоб кровь не застаивалась, да аппетит проснулся. Так и попал в Улей.

Хорошие люди подобрали, окрестили его Охотником, помогли освоиться. Да только и тут дед взялся за старое, как только рукам вернулась былая сила. Прознал он про такую заразу как внешники и начал их истреблять. Чем успешно занимается уже третий год.

Лицо его до сих пор сухое и испещренное морщинами с проседью в висках и бороде. Знахари говорят, редкий случай, но известный: «старость у тебя в голове сидит, вот и не молодишься». Так оно и есть. Некомфортно ему будет с молодежью в стабе сливаться.

Старик скинул походную сбрую и уселся на табурет у печки. Внучка принесла в зубах свою железную миску и завиляла хвостом.

– Что, промялась? Я тоже, родная. Сейчас чего–нибудь сообразим.

Старик поставил чайник. Кинул в котелок бич–пакет и зеленый горошек с говядиной из армейского сух–пая. А собаке высыпал в миску банку консервов.

Вода вскипела, и дед запарил нехитрую снедь. Достал пару баночек с сушеными травами и заварил таежный чай. Землянка наполнилась ароматами. Он и живец на травах делал. Долго экспериментировал и в итоге добился того, чтоб привкус споранов почти не чувствовался. В стабе старика часто спрашивают о рецептуре, он не жалея раздает его, да только не у кого еще ни вышло так повторить.

Поев, дед принялся за чистку оружия. Он всегда старался это сделать сразу как пришел, а если один раз на потом отложишь, то за ним может и второй пойти, и в итоге в нужный момент, забитый от нагара и заржавевший от влаги механизм даст осечку, которая будет стоить тебе жизни.

Начал стрелок со снайперской винтовки, она хорошо сегодня поработала. Новомодный образец, название которого старик даже выговорить не мог, поэтому звал ее просто «Кобыла». Но это самое мощное оружие в его арсенале, и еще ни разу его не подводило. Отдача была солидная, но он уже приноровился.

Следующий на масляные ванны отправился «ПСС Вул». А точнее, его более продвинутая и доработанная версия из будущего. За ним настал черед револьвера. Закончив чистку, старик лег в кровать, спустил руку до пола и потрепал собаку по загривку.

– Отдыхай, Внучка. Завтра тяжелый день. В стаб пойдем за боеприпасами. Поиздержались мы знатно. Да и давно в белый свет не выходили.

Собака облизнула ладонь хозяина и, свернувшись на подстилке, уснула. Дед потянул на себя трубу и прильнул к окуляру. Старик любил перед сном рассматривать необычные звезды Улья и думать об устройстве этого странного мира.

– Ладно. Спать пора. – сказал он сам себе, вдоволь полюбовавшись, и, поворочавшись, заснул.