Текст книги "Постфактум. Книга вторая (СИ)"
Автор книги: Дмитрий Королевский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Нет, сейчас точно не смогу, – мотнул головой Годогост, полез за пазуху, доставая смятую пачку сигарет, приоткрыл её, смял и бросил с досадой. – Вот, даже и этот дрянной табак закончился! Ильм Сварожич, дай мне сил не сойти с ума в этом проклятом мире!
А мир действительно проклят? Усталый мозг Ильи зацепился за сказанное Годогостом. Только кто его проклял?
Разрушенный, отравленный, жестокий, не терпящий слабость – этот мир словно бы насмехался над людьми, каждую секунду отчаянно сражающимися за жизнь. Старик Абдул говорил о предках, как о венце природы, которые сами потеряли свой статус, причём безвозвратно. И винить в этом какие-то высшие силы, искать причину в чём-то нематериальном Илья считал глупостью. Мир прост: есть хищник и есть жертва, есть слабый и есть сильный, сегодня повезло тебе, завтра твоему врагу. Но никто не застрахован от случайности, от рокового стечения обстоятельств, которые раз и навсегда меняют дальнейшую жизнь. Он убедился в этом на примере своей, пусть и недолгой, но очень нелёгкой жизни. Илья был уверен, что и тогда, когда его предки занимали главенствующий статус – они ничем не отличались от нынешних людей. Человек примитивен в своих желаниях, он похотлив, всегда хочет есть, хочет жить в комфорте, упиваться властью, и когда на его долю выпадает шанс – он получает всё и сразу, то уже ни за что не пожелает с этим расстаться. Именно такие люди, подобные ему и Ясмине, что родились на осколках цивилизации, уничтожили этот мир.
Во всём случившимся виноваты люди, им же и разгребать это дерьмо, тем, кто не совершал ничего, но будет страдать от содеянного. А проклятие – это понятие под стать миру Годогоста, где всё подчинено другим законам.
– Жарко, словно и не было ночью дождя, – Ясмина убрала голову с плеча парня, осмотрелась. – Для начала найдём тенёк, а потом я всё расскажу, надо же как-то время до вечера скоротать.
– Нет, сидеть на жопе и умирать от жажды я точно не буду, – вяло возразил парень. – Отдохнём, и я отправлюсь на поиски, должны же в этом городе остаться лужи.
Капитана корабля, прибывшего его убить, звали Белояром, именно с него началось великое восхождение Креслава на мрачный пьедестал некроманта, ставшего эшафотом для всех, кто ступал на Срединный остров. Минуло много лет, но чародей до сих пор вспоминал тот день, когда измождённый причиняющими жуткие мучения опытами моряк испустил дух в луже собственной крови, покинувшей тело из всех имеющихся отверстий, а через несколько минут восстал.
Мертвец, смотревший остекленевшими глазами, бросился на него, успел ухватить за одежду, раздирая прочный плащ, как старую мешковину. Да, Кощей не имел ни малейших сомнений в смерти подопытного, а это значит, ему удалось совершить немыслимое, о чём грезили многие маги Руси и за её пределами.
Белояр не слушался его и всё время норовил укусить. Известные магические приёмы, действующие на людей, оказались непригодными для мёртвой плоти. Пришлось усмирять разбушевавшегося покойника физически. Впрочем, и этот недочёт некромант повернул в свою пользу. Проверка на «живучесть» своего страшного детища показала отличные результаты. Лишившись всех конечностей, морской волк продолжал действовать. То единственное, что двигало им – голод, заставляло его жадно клацать гнилыми зубами, пуская кровавую слюну, и выворачивать шею в неестественных положениях.
Лишённый конечностей мертвец ещё долго служил в качестве первого удачного образца и участвовал в дальнейших экспериментах. Минуло несколько лет, и подземелья под Серой башней заполонили ожившие трупы. Креслав отточил заклинание на крови, которую заимствовал у Мора и людей, волей судьбы попадающих на Колючие острова, довёл его до совершенства. Теперь покойники, вороченные к жизни, слушались и подчинялись его приказам. Ему не нужно было готовить очередную партию магического зелья, вливать его в вены вновь пленённых искателей приключений и лёгкой наживы, достаточно бросить человека к мертвецам, и тот, накормив собой вечно голодных тварей – станет одним из них. Впрочем, до момента полного подчинения мертвецов ему пришлось около полугода повозиться с поиском нужного элемента и включения оного в основное заклинание.
Всё чаще маг стал опускаться в мрачные чертоги под развалинами, окружающими серую твердыню. Он чувствовал, что нужное скрыто там, в полной тьме, среди ворохов древних книг и пергаментов, среди незнакомых предметов и разнообразной мебели. Находки, непременно сопровождающие его каждый день, поражали, наталкивали на новые замыслы, давали пищу для ума. Но они померкли, как светящиеся шары, развешанные по подземным лабиринтам, когда Кощей поднимался на поверхность, на фоне очередного обнаружения.
Им стала книга, рассказывающая невероятную историю о появлении на Срединном острове разрушенной башни, якобы перемещённой из другого мира. Именно на основе её остова с помощью магии и рабов была воздвигнута Серая твердыня, впоследствии обросшая со всех сторон крепостной стеной. В источнике указывалось как странное название пришельца – «Останкинская телебашня»[8], так и сотня других предметов и вещей, появившихся с ней. Она буквально вгрызлась в вечную мерзлоту острова, углубилась своими подземными корнями-сооружениями. А ещё говорилось о её невероятной способности управлять умами людей, подчинять и настраивать на нужный лад целые народы и страны. Креслав понял, что находится на верном пути. Несколько дней подряд его верные мёртвые подчинённые разбирали завал (они могли выполнять простейшую работу, но часто отлучались и ослушивались приказов), преграждающий вход в самые глубокие катакомбы, доселе не интересовавшие мага. А когда работа была завершена, он понял, что не ошибся.
Ходячие трупы молча расступились, пропуская хозяина внутрь просторного коридора. Вслед за ним бесшумной тенью следовал Мор. Затхлый воздух помещения хранил в себе десятки неизвестных ранее оттенков, таких чужих, что и сравнить не с чем.
За дверьми, расположенными по обеим сторонам прохода, скрывалась масса непонятных вещей. На столах, искусно подделанных под дерево, стояли прямоугольные предметы с тёмной напоминающей стекло поверхностью, обрамлённые незнакомым материалом. На большинстве из них под толстым слоем пыли имелись надписи на незнакомом языке, они гласили: «Samsung», «LG», «HP». Такие же надписи присутствовали и на жестяных коробках, скрывающих внутри массу диковинного вида деталей. Всё это соединялось прочными на ощупь нитями различной толщины и составляло один зловещего вида механизм.
Кощей был поражён. Мальчик, выросший в семье скотника, позже ставший учеником верховного мага альвов Акамира, никогда не видел ничего подобного. Этого просто не могло существовать в его мире. Дух чужеродности, веявший от всего представившегося глазам, на мгновение шокировал чародея. Однако он бы не был Креславом Корочуном, не умей быстро брать себя в руки и решать задачи.
Чем больше Кощей изучал изобретения из иного мира, тем больше убеждался в их единственном предназначении. Всё это хитросплетение механизмов и электроники (название он узнал позже, найдя сохранившиеся паспорта эксплуатации), как и сама вышка, являлись мощнейшим орудием, способным без кровавых войн подчинить одураченное человечество и без труда управлять им. Именно эти и другие не менее шокирующие и важные обнаружения лягут в основу финального компонента заклинания. Мёртвые станут не просто марионетками в его руках, но и обретут частичку знания, которое некромант пожелал в них вложить.
Для первого этапа переустройства мира хватило одного корабля с набитым под завязку трюмом. Ожившие мертвецы прибыли на большую землю, и вскоре её захлестнула волна неизвестной эпидемии. Бестолковый безграмотный скот, каким Креслав считал народ северных земель, очень быстро приумножил мощь его колдовства. Ведь, как известно – у страха глаза велики. Рыбацкий сброд стал сочинять небылицы, мол, покойники повылазили из своих могил и, повинуясь некроманту с Колючих островов, принялись за уничтожение Руси. Сами того не подозревая, люди натолкнули чародея на создание нового заклинания, способного оживить даже давно истлевший труп. Разумеется, речь не шла о костяках людей. Его интересовал древний заклятый враг альвов, поверженный предком Акамира Светлого и замурованный в недрах Алтырской горы. Только Змиулан[9][9], огнедышащий шестиглавый дракон, способен беспрепятственно обойти все защитные заклинания альвов и всё испепеляющим смерчем ворваться в чертоги Хрустального замка.
Планы Креслав строил грандиозные, соизмеримые с работой, предстоящей для их воплощения. А в это время его новое творение – очеловеченный упырь Мор, которого теперь звали Мерлеем, преследовал одну из целей. Он выполнит задачу, и ещё один фрагмент мозаики встанет в общую картину, в мыслях чародея давно нарисованную, но имеющую досадные пробелы.
Связь с Мерлеем поддерживалась за счёт усовершенствованного заклинания «Парящий глаз» и вновь созданного элемента, успешно вплетённого в старую «формулу». Вода – хранитель и передатчик информации (эти знания он почерпнул в Серой башне) служила как передатчик. Креслав мог разговаривать и видеть верного слугу в гранях ледяной призмы, как и тот его, сидя возле водоёма. По заключению мага, найденные в подземелье мониторы – устройства неизвестной цивилизации, выполняли схожую функцию.
Прервав сеанс видеосвязи, Кощей призадумался. Он медленно проследовал в зал, где чаще всего размышлял и строил планы, там, где на большом дубовом столе царил извечный творческий беспорядок. Там, где рождались новые заклинания.
Колдун медленно опустился в найденное в катакомбах кресло, скрипучее, но способное регулироваться по высоте и вращаться по кругу. Его мысли занимал изменившийся Мерлей. Упырь стал очень сильным – немудрено, пищи более чем достаточно: физическая сила, недоступная даже самому мощному человеку, умение маскироваться под окружающую среду, управление животными и ещё очень многое, у Креслава просто не хватит пальцев, загибая их, перечислять способности своего творения. А ещё он чертовски быстро учился, запоминал, умнел. Когда некромант посадил его на корабль и отправил на материк, Мерлей едва связывал слова в короткие предложения, мимика (он подарил ему свои черты) была минимальной. Сейчас же, по прошествии не такого большого количества времени, слуга колоссально преобразился. Несомненно, всё это позволит ускорить завершение порученной миссии. Ему проще будет слиться с толпой, разузнать интересующую информацию, наконец, подобраться к интересующей Кощея троице, играючи перемещающихся по миру с помощью порталов.
Однако червь сомнения, съедающий мага изнутри, излюбленным лакомством, которого было недоверие ко всем и всему, не давал покоя. Что, если Мерлей не захочет более подчиняться? Откажется от своего задания, пустившись во все тяжкие. Ведь когда-то он осознает, что его хозяин, находясь за множество вёрст, просто не сможет ему ничего сделать. Всякая магия имеет пределы, и этот досадный факт доводил Кощея до бешенства.
Хозяин Серой башни склонился к расстеленным на столе бумагам. Вгляделся в витиеватые закорючки – стандартные руны альвов, в высшей мере несправедливо ставшие единственным способом начертания заклинаний. Однако за последнее время он сумел переломить незаслуженность этого явления. В привычные формулы смело и дерзко вписались его собственные кроваво-красные руны, не имеющие ничего общего с пережитком. Кощей верил, что когда-то сможет полностью избавиться от навязанной магической письменности и создать свою, не имеющую аналогов.
В дверь, сделанную из редкого чёрного дерева, аккуратно постучались.
– Входи, Красибор[10], – велел Креслав, совсем забывший, что посылал упыря за обедом.
Вошедший монстр, неся в когтистой лапе живого пушистого птенца, был на две головы выше Кощея, но по мере приближения к хозяину упырь сгорбился, словно стесняясь или же просто боясь нависать над ним уродливой громадой своего тела. Креслав отобрал его из десятка других особей, когда Мор-Мерлей отчалил от родных берегов, в надежде, что и он станет служить не хуже. Да, работы с новичком предстояло много, но некромант её никогда не боялся.
* * *
Отыскав тень под боком многоэтажки, друзья нашли и воду, скопившуюся в яме на выщербленной асфальтной дорожке. После того как Годогост некоторое время посидел рядом с лужей, опустив в неё кончик пальца – пили жадно, взахлёб, стоя на четвереньках.
– Мне кажется, что вкуснее этой воды я ещё никогда не пробовал, – оторвавшись от водопоя, блаженно произнёс Илья.
– Что бы мы без тебя делали, Годогост⁈ – вытирая ладошкой губы, восхищённо произнесла Ясмина.
– Наверное, скитались бы по своим Руинам, – без всякого сарказма произнёс маг-недоучка.
– А теперь по мирам путешествуем, спасибо, что позвал с собой, – искренне произнёс парень, глядя в большущие голубые глаза гмура. – В нашем захолустье я бы давно протянул ноги, но в Интернат точно не вернулся бы.
– Радостного пока мало, а возможность помереть велика и здесь, – Годогост поднялся на ноги, побрёл в тень. – Надо срочно выбираться отсюда, ещё одна ночь, проведённая в этом жутком городе, сведёт меня с ума.
Утолив жажду, устроившись на траве, давно завоевавшей асфальт, тянувшийся вдоль строения, путники стали слушать рассказ Ясмины.
Девушка утверждала, что всё невероятное, что с ними произошло в квартире, началось ещё за её пределами. А именно с внезапного появления Мала и превращения его в муху, проникшую в жилище.
– Это существо, или, вернее сказать, организм, я, если честно, так до конца и не разобралась, кем оно является: животным или растением, чем-то средним – воздействовало на наш мозг. Мы ещё на лестничной площадке вдохнули нечто, что вызвало сильнейшую галлюцинацию. Мал ведь не вылезал из своего короба… – девушка запнулась, тщательно подбирая и обдумывая последующие слова, Илье стало понятно, что ей не хватает словарного запаса.
– Скорее всего, это споры, мы вдохнули их и получили коллективную галлюцинацию, – предположил Илья, как всегда, заведясь с пол-оборота, ведь приходилось распутывать клубок, созданный из чарующе-загадочных нитей. А это ему очень нравилось. – Но как такое возможно? Оно смогло залезть нам в голову⁈
– Да, так и есть, – закивала смуглянка и продолжила, обзаведясь новым словом: – Эта тварь получала от нас информацию с помощью этих самых спор, которыми мы дышали. Я смогла это понять по обрывкам видений, уловила их в животной части этого мутанта…
– Споры вызывали у нас видения и одновременно отправляли всю информацию из нашего разума этому существу! – не выдержав, перебил Илья. – Так вот почему Мал у него не получился нормальным!
Годогост и Ясмина с любопытством вперились в него. Девушка хотела продолжать объяснять всё своими словами, но не стала перебивать Илью.
– Оно взяло образ из наших воспоминаний, оттого созданная копия нечёткая, всё время мерцала и пропадала, хотя манеру общаться удалось передать правдоподобно!
– Зато тебя слепило – не отличишь! – успел вставить гмур.
– Правда? – ничуть не удивился Илья, смотря в серьёзные лица друзей. – Так живой пример присутствовал. Ясмина, что в спальню ко мне зашла перед сном – вообще не отличалась от настоящей!
– Шишко, значит, тоже не было, – заключил Годогост.
– Верно, это благодаря тебе он появился, ну и мне отчасти, из наших голов оно почерпнуло подобную информацию и решило применить её.
– Где силой не возьмёшь, там хитрость на подмогу, – покачал головой маг. – Вот же гадость какая, наши знания – и против нас же!
– Да и не только наши знания, оно хранит в себе кучу различной информации, – продолжила смуглянка. – Я видела фрагменты чужих жизней. Смерть и рождение людей. Мутантов, таких необычных и очень жутких, их норы и убежища, в которых они скрываются днём, а ночью выходят на охоту. Видела, как люди убивают друг друга, взрывают города и жгут дома. Как сети растений-животных окутывают собой целые кварталы, и всё время хотят утолить жажду, поймать и выпить любое живое существо. Это очень страшно, я словно побывала в шкуре тех, чьи воспоминания прошли сквозь меня.
– Я ничего подобного не видел, а ты, Годогост? – удивлённо спросил Илья.
– Нет, крепкий сон меня сморил, не помню уж, когда в последний раз так спал, – признался маг. – А когда проснулся, понял – в ловушке!
– Подарочек от Яги мне помог, – в зелёных глазах Ясмины блеснули искры азарта. – Вы думаете, почему я смогла освободиться?
– Так ты сама справилась с этими щупальцами? – недоумённо спросил парень.
– Да, – кивнула девушка. – Мне удалось на несколько секунд завладеть разумом монстра, его животной частью, и приказать отпустить меня.
– А потом она мне помогла, – объяснил Илье Годогост. – Вовремя подоспела, та нечисть меня врасплох взяла, сначала Малом прикинулась, потом тобой!
– Куда уж мне, простому смертному, с вами, колдунами, тягаться, – нарочно сделав кислую мину, вздохнул Илья. – Я, конечно, тоже пытался освободиться, особенно когда «услышал» твои эмоции, Ясмина, – парень подмигнул смуглянке, мол, знаю, как тряслась от страха. – А эта тварь только сильнее сжимала и кровь пила!
– О, кстати, а укусы-то у вас болят? – поинтересовалась Ясмина. – У меня нет, слегка чешутся, и всё. Я, когда в ванне одевалась, успела осмотреть себя, комары иной раз больше пятна оставляют на коже, чем наш мутант.
– Да, зудит немножко, – ответил Годогост, почёсывая бок.
– На шее болит, вот глянь, – он наклонился к сидевшей рядом девушке. – Это оно меня зубами кусало, длинными и тонкими, как иглы.
– Ага, вижу, много мелких красных точек, никакой припухлости и воспаления, – осмотрев Илья, информировала Ясмина.
– Мутанту просто невыгодно, чтобы мы заразились и умерли. Не хотел он пить кровь – всю и сразу, даже дал возможность поесть, расслабил с помощью алкоголя, – высказал своё мнение Илья. – Кто его знает, сколько бы мы смогли протянуть в этой квартире – подпитывая его, если бы он окончательно нас подчинил.
– Дальновидный, гад, а на вид неказистый совсем, слизняк, одним словом, – с неприязнью произнёс Годогост. – Только не на тех нарвался в этот раз! Надеюсь, поджарился, супостат, и никому теперь не навредит.
День, проведённый в спокойной обстановке, позволил путникам отдохнуть и набраться сил. Конечно, недомогание после потери некоторого количества крови ощущали все, но это временные неудобства. Другое дело: припасы, походный скарб и оружие – потеря всего осложняла дальнейшее путешествие. Снова рыскать по очень небезопасным квартирам в поисках нужных вещей никто не хотел. Поэтому, дождавшись начала заката, друзья поспешили к разрушенному мосту.
Ядовитая дымка развеялась, и они без труда подошли к воде. Ключ уже раскалён, а для вызова сильных эмоций не требовалось много времени. Ведь мысли о ночи по-прежнему крутились в головах, возвращая и возвращая людей в жуткое место. Страх и отчаяние, пережитые в квартире с кровососущим чудовищем, создали подходящие условия для открытия прохода между мирами.
Воздух над рекой засветился, чувствовалось слабое притяжение портала, от которого волосы на голове и руках приходили в еле заметное движение.
– Давай руку, – Илья без лишних объяснений сжал маленькую ладошку Ясмины, в другой руке парень держал меч. – Не отпущу больше, пока не уберёмся с этого места.
Безмятежность угасающего дня подкупала. Впрочем, как легко всё может поменяться в противоположную сторону, друзьям известно не понаслышке. Поэтому никто не расслаблялся.
– Добро пожаловать домой, – счастливо улыбаясь, произнёс Годогост и первым шагнул в раскрывшийся портал, замочив при этом ноги до самых колен.
Молодые люди отправились следом, не расцепляя рук.
Русь встретила их хмурым небом и накрапывающим дождём. Солнце, скрытое за тучами и изредка выглядывающее из-за них, свидетельствовало о послеобеденном времени.
– Ну вот, и тут дождик, жаль, конечно, – Ясмина поёжилась, оглядываясь по сторонам. – Но всё равно я очень рада! Думала, что больше не увижу этот дивный мир.
– Да уж, – вздохнул гмур. – Я, признаться, сам с ним попрощался. Поэтому не теряем времени, ребятки, наше путешествие продолжается. Не хочу, чтобы мою родину постигла та же учесть, что и ваш мир.
Плавающий лес и поляна с круглым озером остались позади. Холмистая равнина, раскинувшаяся до горизонта, вновь предстала перед глазами, разворошила память. Именно отсюда им пришлось бежать и отбиваться от толпы зомбированных. Скрываясь за густым кустарником, друзья тщательно осмотрели ближайшую местность. Слоняющихся туда и сюда творений некроманта Кощея поблизости не оказалось. Илья проверил местность на эмоции, что являются неотъемлемой частью живого человека – опять ничего. Значит, можно идти вперёд.
– Здесь мы как на раскрытой ладони, поэтому возьмём чуть западнее, там встречаются островки скал, речушки и небольшие лесочки, – пояснил Годогост, когда они тронулись с места.
Положение в высшей степени плачевное, маг-недоучка знал это и сильно переживал по этому поводу. Продолжение похода, в нынешней ситуации, без элементарных вещей быта, припасов и оружия – убийственная авантюра, на которую он обрёк не только себя, но и доверяющих ему молодых людей. Душа Годогоста разрывалась на части, мозг закипал от роящихся, обжигающих сознание мыслей. Что будет, если на них нападут степняки, ведь это их территория? Да, конечно, он сможет отвести глаза от себя и спутников, но эти возможности не безграничны. С несколькими десятками людей он справится, а что если это будет большой отряд? Это конец, причём очень жуткий. Другая угроза – зомби, магия против порождений зла бесполезна, во всяком случае его навыки в этом ремесле ни на что не годились, и он в этом убедился. Что ждёт ещё? Какие опасности приберегла судьба? Да всё что угодно, ведь мир, каким его знал Годогост, стремительно менялся, причём не в лучшую сторону.
Маг чувствовал напряжённость, она исходила от его спутников. Первые минуты их появления на поляне с озером, где Ясмина по-настоящему радовалась, сменили тревога и растерянность, которые девушка пыталась прятать. Гмур понимал её, она не хотела казаться слабой, особенно после всего, что произошло за последние дни, и в чём смуглянка сыграла не последнюю роль. Илья тоже нервничал, без устали вертел головой и напряжённо вглядывался вдаль. Они всё прекрасно знали и не хотели обижать его лишними вопросами и банальным нытьём о несостоятельности группы. За это Годогост был им благодарен.
На пересечение территории кочевников уйдёт несколько дней, это самая узкая часть Скалистой долины, которая начинается с холмов, восточнее располагался каньон Змеиный глаз, а за ним тянулась степь. Но туда соваться себе дороже, и чародей это знал. Степняки тоже обходят каньон стороной, и вероятность нарваться на них там – сводится к нулю. Зато можно найти неприятностей не менее страшных.
– Ух ты, а вот и меч! – радостно воскликнула Ясмина, нагибаясь к земле. – Смотрите, какой необычный!
– Это сабля, – пояснил Годогост, с тревогой осматриваясь по сторонам. – Самое распространённое оружие степняков. Бывает двух видов – один с небольшим изгибом узкого и сужающегося к мыску клинка, как у тебя сейчас, а другой с клинком покороче и более широким.
– Тебе идёт, – прокомментировал Илья, с теплотой во взгляде смотря на восхищённую находкой девушку. – Это кто-то из тех зомбаков потерял, мертвецам оружие ни к чему.
– Помяни заразу – появится сразу! – возмущённо воскликнул гмур, первым заметив в траве полуобнажённое смуглое тело. – Внимательней, ребятки, нужно быть, трава высокая местами, можно и не углядеть мертвечину!
– Не-е, этот всё, готов, с концами, – осторожно приблизившись к трупу и осмотрев его, оповестил Илья. – У него стрела в виске.
Чем дальше путники углублялись в просторы Скалистой долины, тем чаще стали попадаться истерзанные зловонные трупы. К счастью, большая часть уже навечно упокоились и не собирались нападать на друзей. Но встретилась и парочка неугомонных, недобитых, которые были не прочь отобедать свежеприбывшей человечиной. С одним: ползучим, безногим, но очень прытко передвигающимся на руках, справилась Ясмина, заодно испытав саблю. Голова с плеч, да ещё с одного удара – это впечатлило всех, включая саму смуглянку. На втором: одноруком, лишённом носа и нижней челюсти, отработал атаку Илья. Он решил начать с ещё целых нижних конечностей. Рубящий удар по колену сразу же повалил зомби на землю, следом второй – рука, на которую опёрся мёртвый степняк, отлетела подобно скошенной траве. Уткнувшись обезображенным лицом в траву, покойник зарычал. Илье показалось, что в этом рыке присутствуют нотки отчаянья и злости. Разбираться с ощущениями не стал и просто вонзил меч в голову кочевника.
Как это странно – мертвец и эмоции. Илья уже не в первый раз замечал это и крайне удивлялся. Безумие, да и только, творится с этими возвращёнными к жизни телами. А можно ли назвать подобное существование жизнью? В какой-то мере да, если они действительно способны на некоторые чувства.
– Бились, стало быть, здесь с нечистью. Сами степняки от своих оживших мертвецов отбивались, – сделал вывод Годогост. – Это хорошо, это нам на руку. Во-первых, наши враги сами уничтожают друг друга, и молва о присягнувших Кощею кочевниках тут не выдерживает никакой критики. Во-вторых, мы опять сможем восполнить нехватку некоторых вещей и оружия. Так что ворон считать не нужно, нужно глядеть в оба, ребятки.
Спустя ещё час пути, когда вдалеке замаячили редкие невысокие скалы, как одинокие, так и стоящие группами, путникам действительно удалось разжиться нужным предметами. Возле убитого воина степей, с разрубленной пополам головой, лежал вздутый бурдюк.
– Ооо, вот и водичка нашлась! – радостно воскликнул Илья, поднимая кожаный мешок.
– Дай-ка сюда, – подоспевший вовремя Годогост не церемонясь забрал себе находку. – Сейчас изгваздаешься весь!
– Это почему? – удивился парень.
– А потому, не вода это вовсе, а напиток Богов!
Присевшая на корточки Ясмина, опёршись на берестяной короб, с улыбкой наблюдала за спором мужчин.
– Ты-то откуда знаешь? – не унимался Илья.
– Мне ли не знать, отрок, – гмур осторожно потянул пробку, висевшую на плетёном шнурке, и отстранил сосуд от себя. Белая пенящаяся жидкость с шипением вырвалась из горлышка, потекла на мокрую от редкого дождя траву. – Вот, а ты не верил.
– Что это? – нахмурился парень. – Хоть пить-то можно, или испортилось совсем?
– Русы говорят – хлеб всему голова, а степняки считаю, что это кумыс[11], – Годогост поднёс к носу бурдюк, понюхал и сделал пару больших глотков, воскликнул, передёрнув плечами: – Ух, хорош, зараза, аж слезу вышибает!
– Кумыс, говоришь, не слыхал о таком напитке, – задумчиво произнёс Илья, всё ещё не решаясь взять у гмура флягу. – Из чего его делают?
– Так правильно, не слыхал, ты же сам говорил, что лошадей у вас нет. А этот чудо-напиток из кобыльего молока делают.
– Можно мне попробовать? – Ясмина забрала у Годогоста бурдюк, поднесла горлышко к носу, вскинула в удивлении брови и отхлебнула жидкость. – Какой кислый и солёный немного, но приятный, Илья, попробуй.
Илья послушался и с опаской, делая малюсенькие глоточки, утолил жажду, изумившись новым ощущениям.
Друзья взбодрились, получив заряд энергии, и продолжили путь, конечно же, рассчитывая на более щедрые обретения.
Валяющегося оружия, как целого, так и поломанного, встречалось предостаточно. Это были луки, копья и сабли, реже встречались булавы, кистени и топоры. Годогост, естественно, ничего из этого не брал, оружие кочевников не могло составить конкуренцию Мониславу. Ясмина уже обзавелась саблей, к которой подобрала деревянные ножны. У Ильи имелся меч, всё остальное холодное и огнестрельное оружие осталось в проклятой квартире с мутантом, поэтому он подыскивал им замену. Найденный боевой топорик очень обрадовал парня, ведь он умел неплохо владеть этим оружием. Вскоре отыскались и ножи, как и оселок[12] для заточки клинков.
– Дотемна нужно успеть добраться до Крепостного дуба, очень хорошее место, защитит от ветра и дождя, – объявил чародей на очередном привале, возле одиноко торчащей скалы, окружённой молодыми соснами, и добавил с энтузиазмом, вставая на ноги: – Хочешь есть калачи, так не сиди на печи, в путь, мои друзья!
– Кстати, раз уж мы о калачах заговорили – я жутко проголодалась, – пожаловалась Ясмина, с грустью смотря на кузовок с Малом. Девушку очень тревожило, что домовой никак не проявлял себя и очень долго не покидал своё убежище. – Мне кажется, этот кумыс ещё больше разжёг во мне аппетит.
– Всё верно, напиток способствует этому, – подтвердил гмур. – До назначенного места доберёмся, а там уж и поужинаем.
– Так есть же нечего, – удивился Илья, с хитринкой смотря на мага. – Или в твоём балахоне не только для меча скрытые ножны имеются, но и для еды карманы? Стащил что-то из квартиры?
– Хотел бы я иметь такие карманы, – признался Годогост. – Но мой плащ не вещевой мешок. Еду раздобудем на месте, если повезёт, там же и приготовим.
– А если не повезёт? – опечаленно посмотрев на гмура, спросила Ясмина и добавила с надеждой: – А существуют заклинания по созданию еды? Просто из ничего, взял и наколдовал кусок мяса или рыбы?
– Нет, сударыня, у всего есть пределы. Ежели магия легко поспорит с пословицей руссов – «из корки мякиша не будет», то в этом случае она бессильна. Из ничего и выйдет ничего. А еду раздобудем, не беспокойся. Коли ночь на голодный желудок проведём, так на другой день до речушки доберёмся, рыбы в ней не занимать.
– Жаль, – девушка закинула короб за спину, поправила лямки. – Жаль, что таких заклинаний нет.
– Заблуждаешься, моя дорогая, – мягко произнёс чародей и продолжил серьёзным тоном: – Маги тоже люди, и никакие пороки им не чужды, а алчность – один из них. До добра это точно не доведёт. Вот представь, что может наколдовать съехавший с катушек чародей, просто сидя у себя дома, посреди большого городища, и к чему это всё приведёт.
– Один уже съехал, – вставил Илья, засунув топорик за пояс, найденный нож уже лежал в чехле с кармашками, второй он отдал гмуру. – Раз мертвецы стали оживать.
– Пример про сумасшедшего некроманта Кощея – правильный, только заклинания его не созданы на пустом месте, это нечто другое, непостижимое для чародеев этого мира. Однако с уверенностью могу сказать – запрещённая древняя и опасная магия крови сыграла тут не последнюю роль, – объяснил Годогост и добавил строго, глядя в хмурое небо: – Ну всё, тронулись, а то дождь усиливается, все вопросы потом. А сейчас не зевать, не на прогулке, поди, по земле ворога ходим!
