Текст книги "Тени Реальности: Полночь (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Алкар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

Глава 17

Утро встретило меня слякотью. Стоя у подъезда, я закуривал очередную сигарету, ожидая первых ласточек. В их роли должны были выступить мои приснопамятные сотоварищи. Кто же припрётся быстрее всех? Можно делать ставки, господа. Супруга прохаживалась кругами по двору, засмолив цибарку. Ожидание растягивалось, карманы оттягивались полезными штучками. Правда, боюсь, что артефакты, любовно создаваемые многие годы, сдохнут, как только мы преодолеем первую линию защиты. Было у меня такое мерзкое предчувствие. Но это я потом, по славу своей жадной Жабы, внесу в отдельный счёт Александру, само собой. «Если будет кому вносить» – мелькнуло у меня в голове, и я поёжился. Хорошо хоть головная боль прошла точно за полчаса. Иначе я сейчас был бы совершенно недееспособен.

Бросив очередной тоскливый взгляд по сторонам, поплотнее запахиваю куртку и поправляю шарф. Что-то эта слякоть меня беспокоит. Может привести к тому, что я потом половину весны буду шмыгать носом и откашливать всякую гадость из своих лёгких. А очень уж я это не люблю. Вечно болеющий мехашеф это прекрасно, я считаю. Отдаёт сюрреализмом. Поэтому лучше предохраняться. Щелчком пальца отбрасываю тлеющий бычок и автоматически тянусь к пачке за следующей сигаретой, когда, наконец, вижу первого пришедшего. Вот и Костя. Отлично. Кстати, было подозрение, что он подтянется быстрее всех. Так и получилось.

Молча здороваюсь, когда он приближается. Стоим, ждём. Жена перестаёт наворачивать круги и присоединяется к нам. Ещё пара сигарет падает на мокрый асфальт. Появляется на горизонте, точнее, из-за мусорных баков, распугав всех крыс, которые паслись около них, Иван. С широкой улыбкой подбегает мелкой трусцой и, обменявшись с нами, парой ничего не значащих фраз, присоединяется к нашей молчаливой компании.

Время идёт. Сигареты кончаются. В голове образуется лёгкое гудение от перенасыщение внутренностей никотином. Глотнуть что ли ещё парочку таблеток, заботливо припасённых мною? Вытянув пачку из кармана, с усилием проглатываю их насухую, ощущая жуткую горечь во рту. Ну, как её не закурить? Дёрнув колесико зажигалки, выпускаю новые клубы дыма из носа. Внезапно прямо перед нами появляется Артамонова, с тихим воплем, она это умеет:

– Я не опоздала?! А то столько "корвалола" выпила на ночь, еле проснулась.

Я качаю головой. И стоим уже впятером, ожидая. Обычно шумная наша компания, коли уж соберемся вместе – то столько баек друг другу травим – сейчас погружена в полное сосредоточенное молчание. Никто ничего не уточняет. Всё и так понятно: будет непросто, столкнёмся с полным ужасом, но должны справиться и получить деньги. К чему заранее трепать и так неустойчивые нервы, выяснением явно же неприятных подробностей? К тому же, я проведу инструктаж в любом случае, это также очевидно всем. А если я настолько не в духе, то сейчас из меня даже клещами ничего не вытащить.

Бросив взгляд на мобильный, я убедился что до ожидаемого появления грузовичка от Александра осталось ещё минут пять. Интересно, а где Лёха? Ох, зря я это спросил, сразу же понял я, сначала услышав Лёху. Он орал матом. Послышался взвизг тормозов, невидимой из-за стены соседнего дома, машины. Вся наша компания ощутимо притихла ещё больше, с интересом наблюдая за развитием событий. Наконец, появился Лёха. Потирая руки, почти двухметровый, закутанный в чёрное, человек прошёл по двору навстречу к нам.

– Здорово, кабаны и кабанихи! – Хмыкнул он неожиданно тихим и спокойным голосом. Неожиданно для тех, кто, возможно, не знает его манеру поведения.

– И тебе не хворать. – Протянул я, сжимая его руку в приветствии.

– Таксист, сволочь, денег хотел! – Лёха тихо зашипел. – Он и так меня вёз отвратно, меня аж затошнило. Так и напрашивался. Хорошо хоть неустойку с него не потребовал!

– Так он тебя забесплатно из другого города вёз? – Цокнул я в восхищении языком.

– Получается что так. – Криво улыбнулся он.

Иван внезапно засмеялся. Конечно же, все темы связанные с деньгами и их отжатием веселят его как и всегда. Лёха покосился на него, но промолчал.

– У тебя проблем с ним не будет? – Вопрошающе глянула на него Артамонова, пряча в карман бутылочку с валерианой.

– Не будет. Я ему на прощание подарок оставил. Если у него только мысль возникнет на меня стукнуть – не переживет и минуты. – Довольно осклабился Лёха.

Артамонова покачала головой, явно подсчитывая в уме его энергозатраты на такой подарочек и сумму денег, которые он должен был бы отдать таксисту. Судя по её расчетам, оно того не стоило. По моим тоже. Но это же Лёха, в конце концов. Когда он о таком думает? О приземленных вещах в духе окупаемости затраченной энергии? Пока она у него есть – он действует так, как считает нужным. Понятие же о "нужном" у него несколько, кхм, своеобразное.

У меня начали мёрзнуть ноги, и я всерьёз забеспокоился о том, что могу безнадёжно простыть и буду, в результате, кашлять всю весну. Ловлю на себе внимательный взгляд Ивана, который явно хочет что-то мне сказать. Зная его, я догадывался, что он собирается пошутить по поводу моей паранойи относительно различных витающих в воздухе бацилл.

К счастью, он не успел пройтись по моему характеру. Во двор, противно газуя, въехал небольшой микроавтобус. Я мгновенно ощутил, что это от Александра. Да и предсказывать тут ничего не надо, честно говоря, судя по мобильнику, сейчас было самое время для его появления. С учётом же пунктуальности моего клиента...

Остановившись прямо перед нами, "газель" газанул ещё раз, и затих, равномерно фырча мотором. Опустилось стекло и из него высунулась лохматая голова:

– Вас ждём? – Осведомилась она.

– А вам зачем? – Не удержалась от вопроса Артамонова.

– От Александра же. – Заявила голова.

– Тогда нас. – Подвёл я итог и мы начали грузиться.

Первым, естественно, пролез Иван, опередив даже тихо фыркнувшего Лёху. Подав руку, символически помогают забраться в автобус молчаливой жене. Она кивнула, задержав на мне взгляд, и мы разместились. Готовность номер один, не так ли? Хмыкаю про себя и понимаю, что пора заняться инструктажем.

Раскидывая комья грязного снега, микроавтобус отправился в путешествие. Точнее, он отправился везти нас к путешествию.

– Народ. Ситуация следующая... – Я взял паузу, подпрыгнув вслед за "газелькой" на вечном ухабе при выезде из двора. – Существует группировка сектантов. Под "Новыми Калинками". Недалеко от земли. Пройти – два шага. Они редкостные твари, потому что хотят завалить меня, пытались завалить Лёху. – Указываю на него пальцем, тот кивает с каменным выражением лица.

– И с чего вдруг такая радость? – Интересуется Артамонова. – Что ты им такого сделал?

– В том-то и дело, что абсолютно ничего. Это именно что повёрнутые на всю башню сектанты. Их надо... устранить.

– И что нам таки за это будет? – Подаёт голос Иван, задумчиво крутя в пальцах свой счастливый бакс.

– По-моему, вы таки все знаете. Кроме спасения моей шкуры и мести за шкуру Лёхи – деньги. Большие деньги. Отличный вариант чуть поднять наличность, не так ли?

Иван кивает. Его полностью удовлетворяет такого совмещение приятного с полезным.

– И что же нам нужно? – Это уже Костя. – Просто их завалить?

– Нет. У них в руках девочка. Девочку надо освободить. Плевать даже, успеет ли кто-то из сектантов свалить, если начнут бежать. Главное – спасти маленькую, несчастную девочку пяти лет. – Хихикаю я.

– С чего вдруг такое человеколюбие? – Перебивает, начавшего было что-то говорить Костю, Лёха.

– С того, что есть отличный клиент. Девочка – это его дочь. И он хочет видеть дочь живой. И именно за живую дочь, он готов отвалить нехилый кусок валюты. – Я откашливаюсь. Неужели успел простыть на ветру? – И поэтому кровь из носу надо достать из логова придурков его дочурку.

Костя улыбается и кивает. Ему объяснения больше не надо. Спасение девочки – это достаточный аргумент. В дополнение к деньгам, конечно же. Иван недовольно протягивает:

– Ну вот. Спасать ещё кого-то. А что за сектанты? Богатые? – А вот его кроме денег интересует только золото и возможность помародёрствовать.

– Иностранцы. Древние и дряхлые колдуны-нацисты. Приехали откуда с Альп. И самое смешное: они сегодня собираются провести над девочкой некий ритуал, который она явно не переживёт. Что заставляет нас так сильно торопиться.

– Ох, знала бы я что нас ждёт – взяла бы с собой не только валериану и корвалол. – Качает головой Артамонова. – – вообще, до чего мерзкий день. Не время для подвигов, знаешь ли. Там, под землёй, ещё холоднее и можно простудиться...

– А мы и не собираемся устраивать подвиги. – Рыкнул Лёха. – Избавиться от гадов. Вытащить бабу. Получить бабки. Всё просто. Первое и третье могу взять на себя. – И, естественно, засмеялся.

– Всё делать будем вместе. Короче, диспозиция ясна. У них там на подходе, кстати, энергетические "секреты", настроенные на улавливание биополя живых существ, не входящих в список "своих". Если не пройти аккуратно – будет проблема. Они успеют подготовиться. Кто может сам скрыть своё биополе? Руки поднимаем? – Задаю я вопрос, пародируя тон школьного учителя.

Дружный смех и руки поднимают все, кроме Лёхи.

– Отлично. Лови. – И кидаю ему извлеченный из кармана камешек. – Кладёшь в карман, хватит на полчаса.

Он молча подхватывает кусок хризолита и роняет его в один из множества кармашков на своем плаще.

– Теперь всё. Последнее уточнение: нельзя дать сбежать лишь двум козлам из тамошнего сборища. Это критично уже для нас самих, а не для клиента. Их верховному магистру и некоему Палачу. Первого можно отличить по робе. Она у него другая, нежели у остальных.

– Так они ещё и в мантиях ходят. – Хихикает Иван. Ему лишь бы поржать. – А под мантиями кучу всякого барахла прячут. Лишь бы только не кредитки...

– Палача как отличить не знаю. Но по всем признакам его ни с кем не перепутаешь. Он выделяется из них всех как-то очень по-особенному. – Игнорирую я "реплику с мест". – Всё. Вопросы есть?

Никто ничего не сказал. Значит всё всем ясно. Ну, каждому со своими уточнениями и мелкими дополнительными целями и акцентами. Но кто я такой, чтобы отказывать своим товарищам в маленьких слабостях и прочих штучках?

 И, кстати, про штучки. Я не зря сидел и думал столько времени, уже после того, как пришёл в себя. Мои размышления шли по накатанному руслу: как бы так минимизировать возможные последствия похода к... Палачу. Решение было найдено. Оно не слишком мне понравилось. Ведь у такого варианта слишком много побочных эффектов. Но я же не герой какой из плохого боевика. Мне нужна стопроцентная победа. Уверенность в том, что я переживу этот день. А последствия... Ну и черти вместе со всеми Архонтами с ними.

Поэтому, помимо того что я набросал в карманы кучу защитных амулетов, долженствующих лишь помочь пройти защиту секты, после долгих сомнений я положил в карман под молнию две вещи. Маленькую бутылочку затемненного стекла, с плещущейся внутри жидкостью. И свой клинок в ритуальных ножнах.

Первое надо выпить уже сейчас, какие бы сомнения не плескались внутри меня по этому поводу. Второе может меня спасти, если я потеряю грань Реальности. Но сначала один вопрос Лёхе:

– Слышь, Лёха. – Наклоняюсь к нему.

– Чего, Ярт? – Откликнулся он, сгибая и разгибая массивные пальцы, на каждом из которых было по огромному кольцу-печатке из серебра.

– Вопросик такой. Никто из нас, скорее всего, обычного оружия не брал. А сектанты пусть и трухлявые, как те гнилые брёвна, но у них могут быть "стволы". Не факт, что они их успеют или додумаются вытащить, но...

– Короче, вопрос понял. – Лёха сжал ладони в пудовые кулаки и усмехнулся. – Есть у меня ствол. "Чистый", законный... Мне его брат из Конторы оформил.

Я не стал уточнять, какой брат: по крови, или по магии. В конце концов, он очень уважаемый человек в своём городе. И ему подчиняются все, кто имеет хоть какое-то отношение к потустороннему у него "на районе".

– Ясно. Короче, если что – поработаешь нам житейской огневой силой и, в своём роде тараном?

– Танком! – Залился мерзким хрипом, подразумевающим смех, Лёха.

Вопрос был решён. Молча киваю, и откидываюсь на спинку кресла. Теперь последний волновавший меня организационный вопрос был решён. Отступать некуда, пора пользоваться склянкой с плещущейся внутри жидкостью. Не хочешь, Ярт? Ты же любишь быть Яртом? А что делать, это единственная гарантия выживания, да.

И я решительно расстёгиваю молнию, выуживая из кармана пузырёк. Долго пытаюсь разглядеть содержимое на просвет. Конечно же, не получается. Ну и не дури. Пей. Главное, помни о правилах безопасности. Так что, Ярт, настраивайся на концентрацию, на пассивную фоновую медитацию. Чтобы она удержала тебя от лишних шагов, когда я буду выпущен наружу.

Так, вот без шизофрении. Ярт – это ведь я и есть. Пусть и искусственно сконструированная из доступных руин сущности "приземлённая" грань личности. Без лирики, твою мать!

Отвинчиваю крышку и мне в нос ударяет убойная смесь запахов. Травы, травы. Ничего кроме них. Но они повернут ключик и если понадобится, я выпущу себя, правда ведь? Главное, потом загнать обратно.

Больше не думая, просто опрокидываю в горло "напиток". Всего пара больших глотков и баночка пуста. Глотка и нёбо взрываются болью, как будто про ним прошлась наждачка. Но это только начало. Так, вкусовой эффект не самых полезных и вкусных организму травяных смесей.

А вот сейчас начнётся другое. Ловлю на себе внимательный и обеспокоенный взгляд жены. Она догадывается, что я делаю. Хотя и только подозревает. Остальным особо не до меня.

Спешно выцепляю из другого кармана пачку сигарет и закуриваю. Может быть, порция никотина сделает переход более мягким. Успеваю затянуться раза два, нещадно сбрасывая пепел на пол микроавтобуса, когда начинаю "плыть".

С ощутимым внутренним скрипом и протяжным воем, поднявшимся в голове, под черепом, начинают рушиться мои внутренние барьеры. И размываться, исчезать, заботливо сконструированная и "энергосберегающая" личность Ярта. Она тонет в дикой какофонии вспыхнувших внутри меня звуков и образов. Становясь лишь тем, чем она является на самом деле – одной из граней меня. Важной, приятной, но лишь гранью...

Пока что, это только возможность быть тем, кем я являлся. Или, если угодно, являюсь. Ярт всё равно довлеет над всеми остальными структурами. Но если потребуется, то благодаря психотропно-наркотической смеси, я в любой момент могу стать собой. Целиком и полностью. Возможно, мне не понадобится такое решение. И крючок не будет спущен. И я, Ярт, просто переживу неприятную головную боль и отвратительное расстройство желудка, когда всё закончится. Но если... Если под вопросом будет стоять вопрос моего дальнейшего бренного существования, то я нырну в то болото своей истинной сущности, которое раскрыл мне, столь кропотливо и бережно сваренный несколько лет назад, наркотик. Вот тогда – последствия будут адскими. Мне придётся суметь контролировать себя, несмотря ни на что. Ведь я так слаб, что если моё настоящее "Я" откажется вновь уйти в спячку и попробует начать завоёвывать мир, то я умру. Моё тело и моя энергетика никак не приспособлены к раскрытию истинного "Я", больше чем на полчаса. Потом мгновенно наступающее истощение и тяжёлая мучительная смерть. Только вот тот "Я" одержим слишком... масштабными проектами. И вырвавшись на волю может не захотеть вновь засыпать, лишь из-за возможности своей окончательной смерти. А успеть сотворить всё то, что всегда хотел. И остатками самоконтроля, особенно присущего Ярту, мне придётся держаться под контролем. И отходняки же будут настолько отвратительны...

Глава 18

Меня мутило. Очень сильно. Восприятие было обострено до предела. Благодаря открывшемуся внутри меня бескрайнему болоту меня самого. Всё вокруг было подёрнуто дымкой, которая образовывалась для бешено фонящих органов чувств одновременным ощущением большинства планов Реальности и ответвлений в окружающие Тени. Теперь я принадлежал сразу обоим мирам. Обыкновенному, где живут все люди. И Другому. И накладывать одно на другое, не выпуская истинное "Я", а продолжая оставаться Яртом – было очень сложно. Однако я пока справлялся, спокойно идя впереди всей нашей небольшой группы по коридорку, ведущему прямо к тому коллектору, где был казнён нацист Гюнтер. «Казнён»? А вот это уже не Ярт. Это уже мысли моего настоящего существа пробиваются. Предельно пафосные и самовлюбленные. Так, чуть-чуть отстраниться от внутреннего болота, чтобы случайно не занырнуть...

Справа от меня идёт Лёха, поводя стволом своего пистолета. Не разбираюсь в них, кажется, что-то отечественное. Ощущаю как вокруг нас сканируют пространство лучи сторожевых заклинаний, ищущих биополя. Натыкаясь на нас, они безболезненно и незаметно соскальзывают. По мне и большинству товарищей – самостоятельно. С Лёхи – благодаря разогревшемуся, до сильного жара, плавящего изнутри карман его куртки, камешку.

Вот и коллектор. Ступеньки. Столь непроходимые для съеденных молью нацистов. Быстрым шагом сходим по ним, углубляясь в коридор. Несколько десятков метров, и мы на месте. Финальная разборка. Мы или они. Точнее, Мы и наши деньги – изгибаю губы в ухмылке. Деньги уже рядом. Может зря я пил из бутылочки? Всё очень гладко. Только зря сейчас мучаю себя постоянным самоконтролем, не позволяя своему "Я" сползти в старую топь. Да ещё и таблетки пачками пить придётся. Ладно, как говорится, нельзя "сглазить".

Оглядываюсь, увидев дверь. Она ведёт в сектантский "конференц-зал". Операция начинается.

– Началось, народ. Вперёд! – Восклицаю я театральным шёпотом и толкаю дверь, пропуская вперёд насторожившегося Лёху.

Он проскакивает внутрь, вскидывая "ствол". Я бросаюсь за ним, выхватывая из ножен ритуальный клинок. Если что, то им не только в ритуальных целях поработать можно. К тому же, против разных оккультных людей даже эффективнее будет, чем против обычных обывателей. Теоретически. Кстати, я кому-нибудь говорил, что ножами кроме как для магических целей и нарезки хлеба с сыром – я тоже не умею пользоваться?

Впрочем, поздно думать о постороннем. В зале к нам обернулись две фигуры в своих вечных балахонах с капюшонами. Лёха вскидывает пистолет, но я кладу ему руку на предплечье и прикладываю палец к губам. Он смотрит на меня бешеным взглядом, скидывает руку, но кивает и опускает "ствол". Мгновенно бросаясь в их сторону. Я вскидываю руки и шепчу подготовленное ещё после ломки в автобусе, заклинание молчания. Оно срывается с кончиков моих пальцев двумя серыми змеями, метнувшимися к лицам сектантов, затыкая им рты.

Один из старичков-затейников аж обхватывает ладонями своё горло. Видать, слегка переборщил. Кажется, вообще пережал им дыхательные пути, да. Другой разворачивается и в навязанном мною молчании пытается, явно задыхаясь, пробежать к одной из дверей. Но Лёха настигает обоих. Отворачиваюсь, чтобы не смотреть на сцену жёсткого насилия. В зал втягиваются остальные. Бросаю через плечо:

– Лёха... Ты закончил? – Слышу его согласный рык. Он уже впал в состояние "берсеркера". – Тогда так. Разделяемся. Артамонова, хороша уже пить сво й корвалол! Вместе с... Лёхой – зачищаешь вон те помещения. Они там живут. Мы же вчетвером идём в темницу, где все эти девочки.

Все кивают. Даже присоединившийся к нам Лёха, наматывающий на руки оторванные куски балахонов. Чтобы бить, значит, было сподручнее, что ли? Артамонова недовольно улыбается, понимая что её функция – прикрывать магией Лёху и контролировать процесс зачистки.

Костя довольно трясёт головой. Ещё бы. Спаситель девочек, блин. Герой в белом, уже про себя прикидывающий, как бы воспользоваться своим реноме будущего спасателя и замутить с матерью несчастной. Или, хотя бы, хвалиться потом своими подвигами перед другими представительницами прекрасного пола. Казанова-недоучка. Иван вообще расплылся в сладкой ухмылочке, рассчитывая поживиться ритуальными предметами. Они же дорогие среди ценителей. Пусть тешится, он же без этого не может. Торгаш чёрномагического рынка. Лишь жена выглядит собранной и решительной. Она у меня такая, да. Дело – есть дело, а не попытка устроить балаган.

Лёха распахивает дверь в коридор, ведущий к жилым помещениям, а вслед за ним, беспрестанно делая пассы руками, просачивается Артамонова. Судя по её виду, она уже почти упокоила всех сектантов, которые там могут найтись, и теперь очень переживает: как бы не подхватить простуду в сырых кельях. Ну, кого она сейчас дистанционно не убрала – добьёт наш берсеркер. Хотя судя по количеству выпущенных ею заклинаний – они все уже должны ползать по полу, не в силах встать на ноги.

Я открываю нашу дверь. И издаю матерный вопль, могущий, наверняка, поднять мёртвого. Впрочем, как раз таки мёртвый перед нами и стоит. Серёга. Уже иссохший. Местами припухший. На одной синюшной ноге – тапочек. Вторая – босая. Изорванная больничная пижама. Одного глаза нет. Оттуда торчат щепки. В руках – измочаленная швабра. Такое подозрение, что этой шваброй он и получил в глаз. Но потом у кого-то отобрал и ещё несколько раз использовал. Против уже чужих очей и прочих органов. Иначе, почему она такая пережёванная и по ней идут некие бурые склизкие потёки?

Пытаясь понять что произошло, я отхожу на пару шагов назад, непозволительно теряя контроль над собой от потрясения. Ещё немного – и свалился бы в глубины своей личности. А так, сделав два глубоких вдоха, я слежу за медленно шагнувшим ко мне Сергеем.

– Кто-нибудь может представить что это значит?

Иван хмыкает, бормочет что-то вроде: "Да что объяснять? Неплохо же сохранился". Костя шипит ругательства, общий контекст которых заключается в том, что он не некрофил. Впрочем, в этом я и так не сомневался. У него немного другие вкусы. Жена задумчиво произносит:

– Чувствуешь фон? Кажется, они начали ритуал. Не в полном составе. Углы конструкта не полностью заполнены. Энергия подземных сил, которые они призывают, выплеснулась наружу.

– И убитый ими Серёга, внезапно встал и пошёл? – Уточняю я.

– Угу. Сам ощути. – Откликается любимая.

Раскидываю сеть своего обострённого восприятия и убеждаюсь в её правоте. Но что же такое они хотят сделать с девочкой, что небрежное проведение ритуала не в полном составе – может даже поднять мёртвого? И почему они не выкинули труп моего друга в сточные воды коллектора, как всех остальных? Чтобы узнать – кидаю в голову стоящего передо мной мертвеца острый щуп и высасываю информацию. Сейчас это для меня очень просто.

Мне всё становится ясно. Они оставили его, чтобы с помощью некромантии попробовать выудить информацию обо мне и отечественной Конторе. Только вот их навыки работы с духами не позволили им это сделать в полной мере. Поэтому их Дитрих, начальник службы безопасности, решил продолжить эксперименты самостоятельно, иного не позволила ему гордость. И вот, при подготовке к ритуалу, у них не хватило концов замыкающих цепей на магический круг. Дитрих встретился с яростью мертвеца. От которого, пытался отбиться шваброй. В результате швабра вернулась к нему, и он валялся сей момент в своей комнате, уже остыв. Поднятый же труп пошёл мстить своим убийцам. Так обычно и бывает в таких случаях. Со шваброй наперевес, ага. Мозги-то уже сгнили. И так он, Иван прав, сохранился неплохо. Видимо, благодаря некромантии.

Зомби, которого не так давно звали Сёрегой, помялся с ноги на ногу и развернулся, побредя по коридору куда-то прочь от нас. В одно из разветвлений. Искать наощупь своих убийц. Ну и пусть идёт. Будет почва для новых легенд среди посетителей Столичных подземелий. А вот выпить за успешный путь его души – будет надо. Хороший друг у меня был. Даже в посмертии, оказывается, помог, устранив одного из самых опасных сектантов, на мой взгляд. Выпить же – это не просто отдать дань его памяти, но и очень важная сакральная вещь, для помощи его душе спокойно уйти. Главное, правильные заупокойные вещи сказать. Ладно, это опять же, терпит. Последний раз, взглянув на уковылявшего зомби, я махнул рукой своим:

– Пойдёмте. Нас ждут великие дела. – Сам, поморщившись от того, что мои слова отозвались внезапно под черепом тихим гулом. Моя истинная сущность требовала выйти на свободу, раз уж я её разбудил, и сотворить великие дела на свой... мой... вкус.

Коридор, освещенный тусклыми лампочками, крашенными в красное, и забранные в решетчатые плафоны, быстро закончился. Перед нами была тяжёлая противоударная дверь, покрытая потёками ржи. Что ж, пора, значит, пора. Не стоит останавливаться на достигнутом, и тупо разглядывать дверь. К тому же, вон, позади уже зашевелился Иван. Резко выдохнув, я толкнул дверь перед собой, поудобнее перехватив свой ритуальный клинок, блеснувший в полутьме алыми отсветами.

Быстро оглядываю полутемное помещение взглядом, улавливая каждую деталь, пока на нас никто не обратил внимания. Как хорошо, что Лёху отправил на зачистку, а то бы этого мгновения рекогносцировки у меня не было. Присвистываю про себя: раскинулась феерическая картина. Тринадцать фигур в балахонах стояли по концам вычерченной на полу геометрической фигуры. В центре находился верховный магистр, в своей расцвеченной робе. Он стоял, наложив руки на маленькое тело, привязанное к операционному столу, найденному, судя по его виду, в некоей заброшенной больнице. Рядом, удерживая в руке длинный нож, стоял... Палач. Высокая, сухощавая фигура, затянутая в чёрное, только на голове не было капюшона. Лицо же Палача было закрыто маской. Сразу ощущаю, что это кожа барана, в несколько слоёв. Вымоченная особым образом в специальных растворах. Пепельно-белого цвета, с алыми узорами по краям, стекающими к прорезям для глаз, рта и носа. Вот ты какой, золотой карасик. Обычное зрение плохо помогало рассмотреть происходящее, ведь подземный зал освещался только тремя факелами, коптящими под высоким потолком. Но разбуженное и работающее на полную катушку другое видение, помогло увидеть самое главное и важное.

Морщась от накатывающих на меня волн подземной энергии, выпущенной наружу сектой, я приподнимаю к глазам клинок. Он ощутимо плывёт, чуть заметно, но беспрерывно изменяя цвет и форму. Слишком много энергии вокруг, слишком много специфических сил бушуют вокруг ока тьмы с центром на операционном столе. Всё скрытое, уснувшее, тайное для обычной Реальности выпущено на свободу. Меняя её саму, её ткань, её суть, её будущее и её судьбу.

Внезапно супруга позади меня хлопает в ладони. Яркий всплеск вихрей ослепляет меня на мгновение. Слаженное бормотание нацистов прерывается. Палач опускает нож, проводя их, вроде бы слегка, по распятому телу, и оглядываясь на дверь. Цветастый сектант отрывает ладони от девочки и отлетает на пол. Дурак, какой же дурак – мелькает у меня последняя внятная мысль перед последовавшей затем круговертью событий – так резко прервать цикл сообщающихся энергетических линий. Не скоро оклемается теперь, будет валяться оглушённым ещё долго...

...Палач отправляет свой нож в полёт. Вот зачем были эти манипуляции. Ускорение придавал. За моей спиной слышен хрип боли...

...Выкрикиваю слова Власти и Крови, выпростав вперёд руки. Некромантия рушит защитные барьеры вокруг круга, выстроенного мешками протухшего мяса (сейчас я так вижу нацистов), оказавшаяся бесконтрольной сила рвётся вокруг, создавая мощный ураганный ветер из ниоткуда в Реальности. Падаю на косяк двери, врезавшись в неё головой...

...Слышу и вижу, но не закрытыми сейчас от боли глазами, как Костя орёт что-то неразборчивое и выпускает наружу облако синевы, переходящей в фиолетовый ядовитый туман, заволакивающий обзор. Становится влажно и сыро...

Крики, шум, мат и ор взрываются в моём черепе синхронно с болью. Мой самоконтроль сдаёт и я выпадаю в своё истинное состояние. Резкая, адская, непереносимая боль стала невыносимой. Меня корёжит и бросает на пол. Открываю глаза, видя всё вокруг так, как оно есть на самом деле.

Смотрю на себя. Кожа стремительно чернеет. Из рвущихся болью предплечий и лодыжек капает на ледяной пол почти чёрная же кровь. Ладони стремительно иссушаются, лицо сдавливает пергаменная кожа. Пальцы истончаются, мясо уходит, оставляя только кость, обтянутую чёрной хрупкой кожей. Ногти удлиняются, обретая стальной цвет и стальную же плотность. Запрокидываю голову и издаю тихий хрип, сотрясающий всё внутри моего перестаривающегося тела и сознания: "Умрите, мешки человеческого мяса".

Шагаю вперёд. Передом возникает пытающийся подняться нацист, запутавшийся в своём балахоне. Когти срезают кожу и плоть с его лица. Другой рукой пронзаю его горло. Несколько мгновений пытаюсь выпростать руку из его трахей. Наконец, с негромким рыком вырываю её вместе с мясом. Тело падает на колени передо мной, смотря куда-то в сторону уцелевшим глазом. Наклоняюсь к нему и шепчу: "ты мой...". И вытягиваю душу из его груди. Фонтан осколков костей и противной требухи вырывается из его туловища, вместе с вылетевшим комком темно-серой энергии, впитавшейся в мои пальцы. Лёгкое головокружение и всё тело передёргивает как от электрического заряда. Ещё одна душа моя. Где другие? Поднимаю взор с осевшей туши, вглядываясь в окружающее.

Костя, да это существо – "мой" друг и помощник, помню – пытается выдрать из плеча длинный ритуальный нож Палача, обливаясь кровью и кидая во всё стороны вокруг себя сводящие с ума заклинания, в виде фиолетового тумана. Вокруг него лежат три бьющихся в судорогах нациста, пытающихся выцарапать себе глаза. У одного уже получилось и он орёт, сдавливая их в сухих кулаках. Сам Костя зашёлся в визге, наконец, выбрасывая застрявшую в нём железку.

Иван... Иван, он. Что он делает? Пробрался к самому операционному столу. Нет, не развязывать мечущееся в буре энергии тело. Возникший в его руках нож перерезает горло одному, второму, третьему нацисту... Его силуэт мелькает за их спинами. Я вижу его высохшую, потресканную сущность, живущую лишь внешней подпиткой.

Супруга... Ярта... Моя супруга... Технично посылает одно плетение из чистой силы за другим, выбивая уже второго сектанта, поднявшегося на ноги. Здесь беспокоиться не о чём. Впрочем, я сейчас ни о ком и не беспокоюсь. Меня волнует мой голод и желание отомстить. Всем мешкам плоти.

Шаг вперёд. Ещё один. Хватаю за капюшон один из таких мешков, встряхивая. Из его рук выпадает пистолет. Оружие? Ну, погоди же у меня. Мгновенно наклоняюсь, подбирая этот инструмент, и раскалываю им его череп, купаясь в энергии и удовольствии, от выскочившей как чёртик из табакерки, его души.

С кончиков поблёскивающих сталью когтей срываются чёрные искры, превращающиеся на глазах, в короткие острые плети, срывающие голову с ещё одного нациста. Феерия разрушения, фонтан смертей, дарующих силу. Это и есть настоящая жизнь, вот что это такое. Причины происходящего как-то исчезли из моего сознания. Только тело кое-как выдерживает накал невыносимых для него напряжений и задействованных желаний, и то, только за счёт подпитки убийствами.