Текст книги "Черная Кровь Победы (СИ)"
Автор книги: Дмитрий Алкар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
Открывшаяся капитану картина поразила его до глубины души. Он заметил что его кулаки крепко сжались, до боли в ладонях, потому что его аккуратно обрезанные на пальцах ногти поранили кожу почти до крови. Он чувствовал себя эмиссаром, посланником, прогресса, который не должен был уступить старому, почти позабытому злу, которое руками фашистов и империалистов хотело ввергнуть человечество в пучину хаоса, отобрав у него нефть, эту черную кровь. «Вот почему нефть называют черной кровью» – понял Рябов. – «Это действительно кровь цивилизации, без которой вся жизнь в ней остановится, превратив ее в мертвое, разлагающееся тело».
За такими мыслями, проходящими перед его сознанием, капитан даже не заметил, как солнце начало клониться к закату, а Мэтью рядом с ним задремал, лишь иногда что-то бормоча во сне, когда грузовик подпрыгивал на особо выдающихся ухабах. К Рябову наклонился Роксельски:
– Так, русский, поднимайся и буди своего куратора. Выгружаемся через пять минут. Ясно?
– Вполне. – Коротко ответил он, толкнув в бок Бэррингтона.
– Что? – Мгновенно открыв глаза спросил Мэтью.
– Почти приехали, дальше – ножками. Бери свой вещмешок и пойдем.
– Хорошо, Александр. – Кивнул англичанин, зевнув.
– И кто из нас соня? – Вернул ему утреннюю колкость капитан.
– Ну ты и злопамятный… – Только и пробормотал Мэтью, окончательно просыпаясь, подхватывая свой вещмешок.
Капитан подхватил свой вещмешок, протянутый ему одним из бойцов САС и размял затекшие ноги. «Что только в голову не придет, глядя на такой пейзаж» подумал он. «Хотя старый караим с Карантина меня бы наверное понял».
Последние солнечные лучи мазнули по земле, светило закатывалось за горизонт. Грузовик остановился и они выпрыгивали из кузова. На прощание фыркнув, машина развернулась и исчезла позади. Они стояли одни. «Какая-то ассоциация есть с тем, что было под Кушкой» мрачно подумал Александр. «Только теперь я в составе команды врагов, а не со своими». Вспомнив злобное лицо бая с пулеметом, который потом закричал «Шайтан! Шайтан!» он нахмурился. Ничего, в этот раз победа будет опять за нами. И простые солдаты не будут гибнуть из-за происков врагов…
Они шли под быстрыми южными сумерками. Не слишком быстро, размеренным шагом, вполне привычным капитану. Время от времени Роксельски бросал на него и на нефтяника взгляды, видимо считая их «слабым звеном» в команде. Однако быстро бросил это задание, убедившись в том, что Рябов спокойно идет, попадая в темп, да и нефтяник не отстает, вспомнив годы службы в королевской армии.
Мысли Александра ушли куда-то настолько глубоко, что почти совсем исчезли, расплывшись и оставив лишь покачивание на волнах собственных шагов. Буддисты назвали бы это медитацией, а армейские командиры – правильным состоянием для длительного похода, когда солдат настолько привычен к броскам, что не думает ни о чем, чтобы беречь силы и идти в темпе всей команды. Армейские же рефлексы успели въесться за годы службы в капитана настолько глубоко, что он даже не обращал на это внимания.
Они перешли границу где-то около полуночи, оставив далеко позади за собой последние курдские деревни, в какой-то из которых появлялся Рябов после начала своего похода в Мосул.
Нефтяник вдруг чуть изменил направление шага, оказавшись рядом с капитаном:
– Скажите, а в СССР действительно настолько развитая логистика и нефтедобыча? Неужели ваша страна достигла таких успехов?
– Ну, я не специалист… – Протянул он, возвращаясь в реальность. – Но могу вам сказать, Самуэль, что в СССР действительно достигнуты большие успехи в области нефтехимии, добычи нефти и даже геологоразведке.
– Интересная у вас страна. В смысле – бывшая ваша страна. – Задумчиво ответил Джефферсон. – Любопытно как она постоянно достигает таких небывалых успехов. Ведь вы же знаете, что Большая Игра началась еще в восемнадцатом веке и ваша бывшая родина постоянно выдерживала схватку с нашей Империей. И ставки с каждым разом все повышаются. – Вздохнул Самуэль и замолчал, вновь возвращаясь в хвост колонны.
– Привал! Заночуем здесь. – Объявил Роксельски, остановившись, и указывая на склон одного из смутно знакомых капитану ущелий.
Не здесь ли он сам встретился с испугавшим его ястребом? «Надо же, они идут пока что тем же маршрутом, которым шел я сам».
Разведя небольшой огонь, они разогрели сухпаек и консервированное мясо. Роксельски выставил охранение и самолично тщательно зачистил место кострища после еды. Все участники похода, кроме сменяющихся каждые два часа постовых, заснули. Рябов даже не видел снов.
Глава 13
Кровавое солнце
Ранним утром Роксельски устроил подъем. Проход мимо спящего Рябова он толкнул его в бок, наклонившись над нефтяником:
– Мистер Самуэль, вы в порядке?
– Вполне. – Раздался сонный голос в ответ. – Я же не кисейная барышня.
– Хорошо, собирайтесь. – Удовлетворенно отозвался Роксельски.
Александр, тем временем, поднялся и растолкал спавшего Мэтью:
– Подъем!
– А? Да, встаю. – И Бэррингтон вскочил на ноги, сворачивая свой спальный мешок.
Капитан подумал и решил сегодня не бриться, вытаскивая из своего вещмешка взамен убранного туда спальника, сухпаек. Мэтью рассудил также, набросившись на еду.
«А ведь мы уже перешли советскую границу. Скоро, очень скоро Мэтью не поздоровится. И всем им. Так. Не думать пока. Ничего чтобы их не вспугнуть. Никак не подать и знака, который их насторожит».
Поход продолжился в уже привычном темпе. Километры по каменистой земле сворачивались в гористые ущелья и вновь в иссохший камень. Они же все шли и шли, подгребая под себя уходящее из под ног пространство. Мысли Александра опять унеслись в никуда, позволяя расслабиться и сосредоточиться на марше. Все равно уже все шло так, как шло. И изменить заранее ничего он не мог. Произойдет то, что произойдет.
«Надеюсь, мне не придется стрелять в наших солдат. Это главное. Чтобы ради полноты и достоверности картины у этих фальшивых хранилищ не поставили большое охранение, для убеждения англичан, из бойцов советской армии. Конечно, я буду стрелять в сторону и поверх голов, если что. Но все равно. Не хочу! Не хочу быть среди тех, кто будет убивать своих. Это будет слишком…» И перед Рябовым встали образы Устинова, Шуринова и того безымянного басмача из под Кушки. «Я не с ними, я не такой как они! И даже отдаленно, недолго, не хочу выглядеть как они». Капитан сжал зубы, хмурясь «Ради такого дела как мое – если что придется терпеть. Но как я этого не хочу. Никого из своих я не убью. Все равно, быть среди них…». Его мысли пошли по кругу, метаясь между эмоциями и долгом. Хотя он и знал, что долг победит, однако эмоции были слишком сильны и не давали успокоиться. Представляя картины со стреляющим в советских солдат Мэтью… А он при этом должен молчать и если что его поддерживать. Пусть и словесно. Это было ужасно.
«Помни о долге! Ты сам знал на что идешь! Не каждый способен на такое. Но ты же настоящий коммунист и патриот, так ведь капитан?» Обратился он к себе. «Ну так и не ной! Сам вызвался, сам согласился. Успокойся. Ради Родины можно наступить на горло себе. Даже нужно. От этого зависит судьба всей нашей нефтянки, блин! Всех наших солдат, бойцов, командования! Или из-за своей слабости ты хочешь оставить их без танков и летающих самолетов? Чтобы погибли миллионы? Нет! Зло приходит в наш мир из-за слабости. Вспомни! Ты сам рассуждал о Заратуштре и Прометее вчера днем! Нести огонь не просто. Или Джон Смит победит на этот раз». Перед глазами Рябова встал лик тонко и бледно улыбающегося Смита, с презрением и самодовольством глядящего на него сквозь мили и километры разделяющего их пространства.
Этот образ ударил его как хлыст. Все сомнения отпали. Он не даст победить Смиту. «Долг превыше всего». Мрачно подумал Рябов, отрезая по живому все сомнения. Облик Джона поблек перед его воспаленным размышлениями сознанием и растворился на фоне тянущихся ущелий, которыми двигался отряд диверсантов. У Александра остался лишь мерзкий привкус на губах, с которым он ничего не мог сделать. Однако все сомнения исчезли, уйдя в горечь. Он был готов ко всему, ради своего задания и своей Родины.
Только еще одна мысль коснулась напоследок его разума: «Простите меня, если что, ребята. Если вы увидите среди врагов, убивающих вас своего. Я действительно свой. Поверьте. И если есть те высшие силы, в которых верит тот священник из Мосула – пусть и она им подскажет в последнее мгновение их жизни и успокоит их в этом». Он тихонько вздохнул и сердцебиение постепенно вернулось в норму. Никто и не заметил мелькавших перед Александром терзаний, потому что отряд диверсантов мерно двигался вперед, к своим целям. И Рябов среди них.
За такими размышлениями проходили минуты и часы, а отряд двигался вперед, пробираясь сквозь леса, петляя по ущельям. Александр отметил для себя, что двигаются они очень разумно. Заранее обходя все места, где могут быть секреты и патрули пограничников. Значит, англичане действительно были хорошо информированы об этом. «Надо будет не забыть доложить еще и те фамилии погранцов, которые работают на них». Сделал снова зарубку в памяти он. «А также вывести на чистую воду того комиссара и нефтяника с его ложными доносами. Небось какая-нибудь бездарь, поэтому и решил работать на британцев. С коллегами счеты сводить, в ГУЛАГ их отправлять? Ну-ну». Еще раз освежил память Александр.
Скоро начались опускаться вечерние сумерки. Привалы, движение, новая ночевка. Все слилось для капитана в привычный поток событий в жизни военного. Он особо не обращал на это внимания, погруженный в себя, либо разговаривая о всяких ничего не значащих мелочах с Мэтью. Однажды случился интересный диалог, в тот момент когда он оказался рядом с Джефферсоном.
– Скажите пожалуйста, а почему все же вы вызвались в эту миссию? – Спросил Рябов у Самуэля.
Тот пожал плечами и капитан решил что тот не ответит. Однако через пару минут он оглянулся на него и произнес:
– Возможно вам не понять. Вы перебежчик. И, значит, понятие Родины для вас немногое значит. – Тот сделал паузу и Рябова вновь покоробило. – Я же… Я всегда хотел работать на благо своей страны. Своей Империи. И давно еще понял, что именно работа нефтяником-трубопроводчиком может принести Короне больше всего пользы. Ведь за этой сферой будущее. И я старался в меру своих сил, надеюсь, успешно.
– И? – Заинтересованно спросил капитан.
– Все просто. Мне было тяжело сначала убедить семью идти не по военной линии, они служили в Королевском Флоте с семнадцатого века. Гранд-Флит вам что-то говорит? Но даже они поняли и стали гордиться мной. А сейчас я увидел способ снова отдать свой долг своей стране. Вот так. – Уже, как показалось Александру, даже смущенно пожал плечами щуплый специалист.
– Ясно. Уважаю таких людей как вы. – Вздохнул Рябов, действительно зауважав этого врага. – Хотя я и не такой как вы, но это действительно достойно уважения. – И, улыбнувшись, он отстал от нефтяника.
Только Роксельски мазнул по нему взглядом, видимо, он в принципе не любил разговоров на марше. Его бойцы общались друг с другом только на привалах и ночевках. «Настоящий вояка, с военной косточкой. Но до наших ребят тебе все же далеко». Подумал капитан, вспоминая о десантниках и осназе.
На следующий день они шли уже невдалеке от довольно обжитых мест. Это было заметно по убранным полям и попадающимся время от времени дорогам с разбитыми траками ухабами. «Приближаемся». Того же мнения был и Роксельски, который теперь постоянно высылал вперед двух бойцов в разведку местности.
– Так. Мы приближаемся к первому объекту. – Остановив диверсантов отчеканил глава отряда. – Полное внимание. Начинаем приступ. Сумерки уже начались, сделаем все незаметно. Никаких лишних жертв, никаких открытых столкновений. Нам не нужно, чтобы русские сразу подняли тревогу и укрепили охрану двух других объектов. Пусть решат, что случилась техническая катастрофа. Ясно?
Бойцы кивнули.
– Тогда вперед, вперед, вперед! – И Роксельски нырнул в заросли на вершине небольшой скалы. – Операция начата. Бойцы – знаете план действий. Самуэль – за мной. Русский и Бэррингтон – прикрывайте с вершины.
И исчез в зарослях, спускаясь по склону.
Рябов начал карабкаться вверх, прыгая по камням. Мэтью, тяжело дыша, следовал за ним. Через минуту они уже были на вершине обрыва. Капитан смахнул с бровей капли сгустившегося пота и припал к почве, разглядывая диспозицию. Англичанин плюхнулся рядом.
Внизу, почти под склоном, было техническое бетонное сооружение, в переплетениях тросов, лесов и труб. С двух сторон оно окружалось обрывистыми склонами. С других – открывались плавные холмы, с небольшой порослью кустов, которые уходили вдаль. На вид было почти безлюдно, Рябов заметил только одного солдата, прохаживавшегося вокруг какой-то постройки, по типу бункера на взгляд капитана, опутанное лесами. Вокруг него были разбросаны какие-то ящики и бочки.
Капитан вспомнил оброненную Джефферсоном пару часов назад фразу: «Лучше всего атаковать когда у них пересменка. Дойдем как раз к ней. Будет меньше людей. Только несколько человек из обслуживающего персонала. Ну и какая-то охрана. Строители и техники уйдут на отдых. Скорее всего – рядом с хранилищами нет подходящих условий. Поэтому уедут на базу». Роксельски тогда ухмыльнулся: «Ну, охрану, если что, мы с ребятами возьмем на себя. Только показывайте где тут точно заряды закладывать». Самуэль на это лишь ровно и даже меланхолично кивнул, на чем диалог и закончился.
Лучи солнца били в глаза и мешали разглядывать происходящее, но чтобы не выходить из образа, для лежащего рядом Мэтью, он перехватил винтовку и поудобнее улегся, заняв более-менее подходящую позицию, подвинувшись немного вбок, чтобы не мешал выступ породы рядом.
Вот капитан заметил одну мелькнувшую фигуру, стелющуюся над землей, в другом месте обнаружил другой силуэт, нырнувший за большие баки с мазутом, от которых ощутимо отдавало прогретым на солнце металлом, даже на таком расстоянии. Даже скользнуло ощущение, что его обдало жаром и характерным запахом, когда он взглянул на них. Больше он никого не заметил, но понимал, что диверсанты САС уже должны были втянуться на территорию объекта в полном составе.
Рябов только надеялся, что солдатам, оставленным на охранении, для сохранения нужного образа, отдали команду разбегаться и отступать на базу при первых же признаках нападения. Тем более для англичан, с их высокомерием и снобизмом, это выглядело бы естественно: как же, советские варвары бегут при первом же появлении доблестного имперского спецназа.
Вдали послышалась пара выстрелов и он прижался щекой к прикладу, имитируя выцеливание возможного противника. Мэтью шумно вздохнул и, прошептав что-то, тоже крепче вцепился в свою винтовку. «Ну кто же так держит оружие? Вцепился как лиса в кролика. Мягче надо, мягче. Скорее как женщину надо держать свою винтовку».
Он с облегчением вздохнул, увидев что бывшие в поле его видимости солдат выронил винтовку и побежал в сторону от почти достроенного «хранилища». На всякий случай, он дал в его направлении два выстрела, когда тот уже вышел из зоны поражения винтовки, все равно приподняв ствол выше, нежели надо для попадания. Два фонтанчика пыли вспухли рядом с бегущей фигурой. «Все равно слишком близко» – напряженно подумал Рябов. «Не могу стрелять неточно, даже если стараюсь».
Александр поморщился, встряхнув головой – пот с бровей опять попал в глаза. Придерживая винтовку, он вытер лицо рукавом и взглянул на Бэррингтона. Тот сосредоточенно водил стволом, пытаясь найти возможную угрозу. С «хранилища» опять послышались звуки выстрелов. Беглые, явно данные вдогонку или с бега. «Значит, все же разбегаются. Хорошо. Моя совесть будет еще чище. Точнее – совсем чиста». Окончательно успокоился он.
Над несколькими конструкциями поднялось пламя. На долю секунды замерло, остановив течение времени… А потом ударило по ушам оглушительным громом. Куски металла, бетона, дерева разметало во все стороны, подняв столп дыма и гари. Рябов закрыл глаза, прикрыв их рукой и перекатившись за выступ породы. Мэтью что-то восхищенно выдохнул.
– Что? – Поднял наконец взгляд на англичанина капитан.
– Мы это сделали! Сделали! И как просто! – Радостно заявил Бэррингтон, отпустив винтовку.
– Рано расслабился. А ну положил голову обратно к земле! Всегда могут найтись снайперы-мстители. Могли разбежаться не все. – Холодно отчеканил он.
Мэтью обратно прильнул к земле.
– К тому же, это только один объект из трех, не забывай. Если они успеют понять и поднять тревогу… Против танкового полка мы не справимся. – Закончил «добивать» его Рябов.
– Это очевидно. Я просто не сразу подумал. – Отмахнулся англичанин. – Но треть дела мы уже сделали.
Над склоном поднимался столп дыма и раздавался треск горящих сооружений. Волны жара наплывали на капитана и отступали, чтобы снова вернуться. Выстрелов больше слышно не было. По прошествии нескольких минут, Александр поднялся и начал спускаться к точке начала операции. Англичанин закинул винтовку за плечо и шел рядом с ним. Говорить не хотелось, а Мэтью и так переполняли эмоции и он тоже молчал, переваривая свою первую военную победу в этой миссии.
Оказавшись на месте, он увидел развалившегося на камне под деревом Роксельски, дымящего сигарой. По двое подтягивались его бойцы. Глава отряда выглядел так, как будто он никуда и не уходил. Максимум – на легкую прогулку. «Хотя так оно и есть, только ты об этом не знаешь» – засмеялся про себя капитан.
– Что ж, первая цель сделана. – Заключил Роксельски, увидев, что последний диверсант Его Величества вернулся на поляну. – Потерь нет, противник потерял двух-трех раненых и сбежал. Объект поражен.
Члены отряда радостно закивали.
– Однако! Расслабляться нельзя. Они ушли, понимаете? И донесут своим, как доберутся до своих частей. Плохо. У нас меньше времени, чем я думал. Мы должны их опередить. Благо объекты находятся рядом. Так что никакого отдыха – вперед! Опередим советскую машину! – Повысив голос закончил маленькую речь командир и выкинул сигару в кусты.
Отряд споро собрался и двинулся далее, изредка сверяясь с картами.
И на этот раз их поход превратился действительно в марш-бросок. Изматывающий и быстрый, а не размеренный и ритмичный. Они пробирались по зарослям, ущельям, холмам и оврагам. Рябов, несмотря на армейские привычки, начал выдыхаться. Да и Самуэль, как он видел, с Мэтью – тоже. Но Роксельски гнал их всех вперед. И капитан мог понять его логику. Это было единственный вариантом действий в такой ситуации, он сам заставил бы своих подчиненных двигаться также быстро, на опережение. «Нет, я бы не допустил ситуации, чтобы противник ушел от меня, вскрыв тайность операции. Не так уж и силен этот хваленый английский спецназ. Впрочем, вряд ли они могли подумать, что советские солдаты будут бежать, а не стоять до последнего. У них же четкий кодекс поведения и чести бойца. Тогда ошибка понятна. Да и в реальной ситуации наши бы тоже стояли до последнего. Им не повезло. Им изначально не повезло в этой диверсии».
В таком темпе передвижений, ему было уже не до разговоров с Джефферсоном или Бэррингтоном. Только вперед, изматывая мышцы и сухожилия, продираясь и продвигаясь дальше и дальше, к следующей цели похода.
Только один раз он услышал короткое перекидывание фразами между двумя диверсантами:
– Слышь, Том.
– Что, Пол?
– Эти русские все планы нам спутают. С чего они все побежали? Трусы!
– Может это их тактика. Как с Наполеоном, помнишь, они воевали? Читал ведь? Бежали, чтобы заманить.
– И?
– И тут заманивают! Сбегают, чтобы донести командованию. А потом как ударят танковым полком и разотрут нас в порошок у последнего объекта, понял? И своих берегут.
Тут же раздался окрик Роксельски:
– Молчать! Не сбивать дыхания!
Круговорот марш-броска продолжался. Почти без отдыха и привалов. Ночь плескалась над их головами и Роксельски неожиданно вскинул руку. Все остановились.
– Второе хранилище по курсу. Идем двумя группами. Восемь – со мной. Остальные на Поле. Русский, Бэррингтон с ними. Самуэль – со мной. Группа Пола обходит с другой стороны ущелья и не дает никому уйти. Если завяжется бой, они уже предупреждены – атакуете с тыла. Двинулись!
Разделившись за пару секунд, спецназовцы разошлись по своим маршрутам. Группа командира сразу же ушла по крутой козьей тропе на спуск, а они стали пробираться по краю очередного обрыва далее.
На этот раз не раздалось даже выстрелов. Когда все было кончено – просто ухнули в ночи взрывы, осветив ненадолго их лица. Никто не ушел.
«Интересно, сколько там было наших солдат? И были ли вообще? Вряд ли они заглядывали в казарму». Так, впрочем, и было. Так что совесть Рябова опять «пронесло».
Роксельски, собрав их подальше от горящих останков «хранилища», выступил с короткой, емкой речью:
– На этот раз все прошло на отлично. Остался последний объект. Привал сделать придется. Пять часов. Смены караула как обычно. А далее бросок. Сразу как дойдем до объекта, ты, Пол, уйдешь в Мосул. Вместе с… Робином. Кто-то должен донести об успешном выполнении задания. Мы же, если уцелеем, уйдем следом все вместе.
«Значит, сейчас самое время подать сигнал». Рябов вспомнил о вещи, хранящейся сейчас у него в вещмешке. Вещи, которую ему передали лично руководители разведшколы перед походом. Которая должна навести группу осназа на захват диверсантов, когда придет срок. Пока они выдвинутся, нападут на их след, подтянутся к последнему хранилищу… Как раз самое оно для подачи сигнала на привале.
Бойцы САС сделали последний рывок и нашли место для привала. Все кроме часовых повалились спать, чтобы урвать каждую секунду долгожданного сна и отдыха. Мэтью опередил всех, заснув еще только раскладывая спальный мешок, повалившись на него всем телом и тихо засопев.
Капитан тоже разложил мешок и отошел в кусты по нужде. На него никто не обратил внимания – к перебежчику уже привыкли и даже въедливый Роксельски не обращал на его перемещения на привалах внимания. «Вот Джон Смит – со мной бы лично в кусты ходил» – усмехнулся про себя Александр.
Выполнив те дела, ради которых он ушел, Рябов вытащил странную машинку и повернул рычажок. Ему объяснили, что это был новейший радиоприемник, позволяющий определить местоположение по силе волны или еще что-то такое, о чем он имел довольно смутное представление. Как только этот сигнал должен был поступить на приемник в штабе Округа, заранее подготовленная группа осназа должна была выдвинуться на захват к точке. После чего должна была взять след, нагнать противника, и захватить его. Подразумевалось, что потом англичанам будет слита дезинформация, через вычисленных агентов, что их миссия увенчалась полным успехом. Один из английских агентов давно был под наблюдением, оставленный именно для таких целей. Он работал инспектором трубопроводных войск РККА. Его должны были запустить в составе комиссии по оценке «разрушений» на территорию фальшивых хранилищ. Однако теперь нужная информация поступит англичанам не только от него, но и от успевших уйти английских диверсантов. И даже дотошного Джона Смита это должно успокоить.
«Только еще надо попытаться оглушить с началом атаки Джефферсона, чтобы его не убили. Он будет полезен нашей науке и трубопроводчикам». Добавил новый пункт в план Александр.
Подождав пару секунд, он быстро оглянулся и, никого не заметив, отошел к ближайшему склону оврага, выкинув в него передатчик. После чего, с чувством выполненного долга, отправился на боковую. Ему, как перебежчику, предоставлялась привилегия не участвовать в сменах караулов. Ведь ему еще не до конца доверяли. Это его вполне устраивало – капитан никогда не считал сон бесполезным занятием.
