Текст книги "Стон земли (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Не мешай! – злобно произнёс жрец Миктлантекутли громовым голосом. Замогильным холодом повеяло от всей его фигуры.

– Пойдём, – услышал метатель дротиков откуда-то сзади. Он ощутил тёплое прикосновение тонких пальцев. Аманенетль помогла мужчине подняться на ноги и обняла за пояс. Оба они стояли и беспомощно смотрели, как служитель смерти отправлял некий ужасный обряд. Кроны деревьев тревожно шептали над их головами, а порыв ветра срывал листья с ветвей и клонил к земле упругие вайи папоротников.

Внезапно стихия унялась, Спящий Кролик развернулся и, устало побрёл назад. Лицо выражало безмолвную грусть. Священник ослаб, осунулся и побледнел. Странное сияние исчезло. Тощий Волк кинулся к другу – Бумажная Кукла, нехотя, разжала объятья. Женщина осталась на месте и пренебрежительно усмехнулась. Как только Тетемикточтли шагнул из облака пепла на траву, Куиллокуэтлачтли подхватил парня. Тот безвольно рухнул на товарища, воин оттащил его на несколько шагов, аккуратно усадил к стволу ясеня и сам опустился рядом. Сиуатламакаски подошла, но даже не наклонилась. На своих спутников она смотрела свысока, сложив руки на груди.

– Ну, как ты? Всё в порядке? Я уж думал, сейчас тебя поглотит проклятая гарь, – приговаривал копьеметатель и тряс целителя за плечи.

Тот отвечал тихо, односложно, ясно, жрецу было трудно произносить слова. Однако избранник Венеры не без радости заметил, как жертвователь постепенно приходит в себя, ладони согреваются, к коже приливает кровь, взор становится менее мутным и более сосредоточенным.

– Мы за тебя так волновались, боялись потерять. Расскажи, что ты там видел. И почему ты так ослаб? – продолжал Тощий Волк.

Спящий Кролик лишь смотрел в глаза другу и тяжело дышал ртом.

– Прости, я тебя напугал, – наконец выдавил священник из себя, – общение с потусторонним миром всегда отнимает столько сил, а тут... – Тетемикточтли снова замолк и уронил голову на грудь.

Тут воин повернулся к Аманенетли:

– Ты же знаешь лечебные заклятия. Видишь, как ему плохо. Как ты можешь так просто смотреть и ничего не делать?

– Ничего, к вечеру оклемается, – пренебрежительно махнула рукой Бумажная Кукла, – Сам виноват. Кто его просил туда лезть. Нечего творить столь сильные чары, если сам не справляешься. Кого он хотел удивить? Будет ему наука. Нечего на таких тратить божественную благодать.

– Как можно быть такой бессердечной? – негодующе вздохнул мужчина, – будь у меня твои знания, я бы влил в него всё, что мог, только бы исцелить парня. А ты? Но я могу лишь убивать.

– Говорю же оклемается сам, я применила внутривиденье.

– Миктлантекутли и Миктлансиуатль, господин и госпожа показали мне всё, – подал голос Спящий Кролик. Он, будто и не слышал жестоких речей женщины, – Я видел, как умирали люди. Много-много людей. Они горели заживо. Одежда, кожа, мышцы и кости – всё поглотил огонь, всё обратилось в пепел – тот самый пепел, – каждое слово священник произносил тихо, медленно, тщательно как бы нараспев, – Мне дали почувствовать их страдания, их боль и злобу. Прав был Несауальтеколоцин. Они действительно здесь, все здесь, до единого. Ярость Шиутекутли исказила ткань судьбы. Тейолиа каждого из несчастных не нашла путь в обитель лишённых плоти, не отправилась на север. А оттого их боль и злоба усилились в четыреста раз. Теперь они ненавидят живых и жаждут воздаяния. Им не важно кому. Любой смертный теперь становится их врагом. Духи здесь, они и сейчас вокруг нас.

– Почему же они не напали? – удивился Тощий Волк.

– Не знаю, – покачал головой Тетемикточтли.

– Пора убираться отсюда, – вмешалась Аманенетль, – Слишком долго мы уже здесь.

– Идти можешь? – спросил воин.

– Дойду как-нибудь, – тяжело вздохнул юноша.

– Давай руку.

Куиллокуэтлачтли помог товарищу подняться и заметил, что тот нетвёрдо стоит на ногах. Избранник Венеры посмотрел на Бумажную Куклу. Та демонстративно отвернулась. "Какая же она всё-таки холодная, – подумал парень, – И почему она так его ненавидит? Сейчас и я готов сделать ей выволочку. Но, стоит только ей применить свои женские чары, как я снова пленён. И хоть я знаю её нрав, всё равно не смогу отринуть её".

– Давай, обопрись о меня, – предложил командир ордена.

– Да, нет, сам как-нибудь. Мне уже лучше, много лучше. Давай только помедленнее, хорошо?

– Хорошо. Слушай, а чего ты так ослаб-то? Это они вытянули из тебя все жизненные силы?

– Это я сам. Рано мне ещё творить такие заклинания, вот и выдохся весь. Но я не знал, что так будет. Не думал, что видение окажется таким ярким и долгим и отнимет столько энергии. Меня опустошило почти всего. Говорят, Миктлантекутли любит так издеваться над своими последователями.

– Понятно, – Тощий Волк видел, как Спящий Кролик еле переставляет ноги, и шёл рядом, готовый в любой миг подхватить священника, если тот начнёт падать. Теперь он решил побыть с Тетемикточтли. За всё путешествие воин почти не общался с целителем и видел в том несправедливость. Сейчас же, когда Аманенетль ушла далеко вперёд, он считал своим долгом поддержать жреца, который оказался храбрее его самого, прославленного победителя врагов Тламанакальпана. Они вышли на дорогу и теперь спускались вниз, к подножью холма.

– Слушай, а что там внутри, под этим жутким облаком?

– Да ничего, особенного, кажется, более плотный слой пепла, а дальше – земля. Зато внутривиденье показало много любопытного. Чары проникли глубоко, на глубину человеческого роста. Уже, конечно, ничего не горит. Но никаких признаков восстановления нет, наоборот, земля умирает, мертвечина расползается во все стороны. Есть участки с более сильным осквернением, видимо, там гибли люди. А ещё...

Тут сзади листья деревьев тревожно зашелестели, и послышался странный шум, похожий стон, настолько сильный, что дрожь пробежала по земле. Будто само пожарище тяжело вздохнуло. Ребята повернулись. Однако отсюда сгоревшей деревни уже не было видно. В миг воцарилась замогильная тишина. Птицы перестали щебетать, и даже ветер стих.

– Ты слышал? – спросил Тощий Волк.

– Да.

– Ладно, пошли отсюда.

Тихий вечер

По пути домой Тетемикточтли начертил на дороге несколько таинственных символов. Избранник Венеры решил не спрашивать об их назначении. К вечеру носильщики наконец закончили возводить хижину. Получился хороший навес со стенами из частокола. Они явно спешили как можно быстрее покинуть холм. Даже поход в сумерках по лесу пугал их меньше чем перспектива ночёвки вблизи от проклятой деревни. Когда слуги распрощались и скрылись за поворотом, Аманенетль принялась распаковывать свои драгоценные свёртки. Жрица достала два десятка грубой работы горшков, большой плетёный ящик, пару заступов, палки-копалки, три объёмистых сосуда и жаровню. Парни с любопытством наблюдали за её приготовлениями. Тощий Волк хотел помочь, но женщина наотрез отказалась. Около задней стены сиуатламакаски устроила молельню. На деревянную подставку она водрузила статуэтку Шипе Тотека и курильницу. Рядом расположила кремневый нож с рукояткой в виде оскаленного лица. Над кинжалом служительница культа прошептала заклятие.

– Собираешься принести кого-то в жертву? – в шутку спросил воин, – Со времени возвращения девушка с ним не разговаривала, и Куиллокуэтлачтли пытался найти любой повод, чтобы вернуть расположение красавицы.

– А почему бы и нет, – ухмыльнулась Бумажная Кукла.

– Это действительно жертвенный нож, – шепнул на ухо товарищу Спящий Кролик.

Тем временем перед фигуркой бога растительности появилась чашка с кристалликами копала и странный предмет.

– Ух ты, что это? – удивился избранник Венеры.

– Ничего, – прошипела Аманенетль, словно гремучая змея.

– Ну-ка, – мужчина ловко схватил вещицу со столика и поднял к глазам.

Жрица побагровела от злости, но промолчала. В руках у Тощего Волка оказался небольшой кубик из твёрдого чёрного камня. Каждую грань покрывали миниатюрные рельефы.

– Удивительно тонкая работа, – похвалил парень, – Для чего нужна эта штука?

В ответ сиуатламакаски лишь скорчила кислую мину и отвернулась.

– Дай-ка взглянуть, – Тетемикточтли подошёл ближе и взял артефакт у товарища, – Чувствуются удивительные чары. Символы драгоценной влаги (95), кровавого змея, Бумажные знамёна и верёвка для связывания пленников, образ Шипе Тотека. А вот здесь – образ Тлальтекутли. Вообще-то так делают алтари. Действительно, будто игрушечный алтарь для жертвоприношений, – Спящий Кролик протянул его обратно воину.

– И кого ты обираешься принести в жертву на таком маленьком алтаре, – насмешливо сказал Куиллокуэтлачтли, – Разве что кузнечика.

– Да, большого, длинноногого кузнечика, – усмехнулась Аманенетль, забрала фигурку и вернула на место.

– Слушай, может, теперь пришло время рассказать, как именно мы будем исцелять землю? – поинтересовался юный священник.

– Думаю, да, – вздохнула жрица, – Садитесь, сейчас расскажу.

Она опустилась на циновку, ребята расположились напротив.

– Вы, наверное, знаете большое растение ложковидный спатифиллум (96). Для наших целей он подходит идеально. Нам требуется найти большой куст и выкопать. Затем разделим его на отдельные ростки и посадим их вот в эти горшочки. В каждый из них я добавлю кусочек сердца человека, принесённого в жертву Шипе-Тотеку. Чальчиутепеуа изобрёл уникальный способ, как засушить сердце, так, чтобы не дать ему разлагаться, и, в то же время, не потерять божественной силы. Правда, сердец у меня совсем немного. Ну так вот. Как только корни растения достаточно напитаются силой бога, даже мёртвая земля ему будет ни по чём. Я смогу определить, когда они будут готовы, с помощью внутривиденья. А потом мы пересадим их прямо в пепел в сгоревшей деревне. Вот тогда мёртвая почва начнёт исцеляться. Чем больше таких растений мы высадим, тем быстрее земля восстановится, и станет снова живой.

– А можно посмотреть на высушенные сердца? – спросил Тетемикточтли.

– Нет! – рявкнула Аманенетль.

Остаток вечера провели за приготовлением пищи. Жрица снова начала любезничать с Тощим Волком, и тот опять поддался её чарам. Как и раньше, он то преданно глядел ей в глаза, то стремился поймать, когда откроется складка кечкемитлся и на миг покажется упругий стан или грудь. А Бумажная Кукла ласково трепала парня по волосам и откровенно засматривалась на его мускулистое тело. Воин увидел, как Спящий Кролик удалился в противоположный угол хижины, когда трапеза ещё не подошла к концу. Но Куиллокуэтлачтли снова было не до него. Молодой мужчина сидел рядом с девушкой и размышлял: "Как странно, ещё днём я думал, какая она холодная, заносчивая и жестокая, а вот теперь я лишь наслаждаюсь её красотой, и не могу даже вообразить, как столь совершенное создание может иметь хоть какие-то недостатки. Я готов простить ей любой каприз, любую выходку, любой грех. От чего же так? Или это я могу воспринимать только часть её качеств, и, будучи увлечён одними, забываю о других. Неужели влечение играет со мной злую шутку? Способен ли я вообще узнать человека целиком? Или, быть может, целого человека и нет вовсе, а время от времени он предстаёт то с одной стороны, то с другой, и никогда не показывает всех граней личности сразу? О, Даритель жизни, зачем ты создал нас такими? Быть может, в том и есть твоя насмешка над простыми смертными?"

Смеркалось быстро. С наступлением ночного мрака повеяло холодом. В кронах защёлкали козодои (97), вдалеке крикнула сипуха (98), с реки донёсся зов выпи. В центре хижины пылал очаг. Дрова тихонько потрескивали, в воздухе витал аромат еды. Обстановка напомнила Тощему Волку о доме. Как же хорошо! Парень разомлел на циновке под плащом. В животе приятно потяжелело, хотелось только лежать и смотреть на огонь. Рядом устроилась Аманенетль и, будто бы невзначай, прислонилась к нему спиной. От неё исходило приятное тепло. А вот Тетемикточтли не лёг. Служитель Владыки Преисподней сидел в дверном проёме и глядел в сторону сгоревшей деревни. "Ну, чего он всё выжидает? Сам же нарисовал чародейские штуковины вокруг лагеря и у подножья холма. Если приблизится призрак, мы будем знать. Шёл бы спать, бедолага. Да ну его", – подумал воин, подвинулся поближе к девушке и закрыл глаза.

Чары и дротики

– Вставайте! – раздался тревожный голос жреца.

Куиллокуэтлачтли почувствовал, как тот настойчиво трясёт его за плечо, резко сел и замотал головой, стряхивая остатки дремоты. Сколько времени прошло? Должно быть, много, наверное, уже за полночь. Костёр догорел, лишь некоторые угли тускло мерцали.

– Они идут. Я почувствовал сигнал одного из моих приспособлений,– решительно произнёс священник. Был он полностью одет. В руке юноши светился посох. В другой он держал мешочек с острыми обломками костей тех, кто принял цветочную смерть.

– Близко? – спросил Тощий Волк. Он уже вскочил, потянулся и набросил на спину тильматли.

– На полпути.

– Тогда успею надеть тлауистли. Завяжешь шнурки?

– Конечно, – отозвался Тетемикточтли.

– Чего вы расшумелись? – подала голос Аманенетль из-под накидки.

– К нам идут призраки, – ответил избранник Миктлантекутли.

– Так я и знала, – буркнула женщина, приподнялась на руках и попыталась раздуть огонь.

Командир ордена Венеры быстро, как перед боем, натянул доспехи, а целитель возился с тесёмками.

– Не туго?

– Нормально, – мужчина повестил на пояс макуауитль, схватил атлатль и пучок дротиков.

Бумажная Кукла взяла жезл, тот запылал зеленоватым светом. Все трое с оружием наготове вышли наружу. Внизу открывалась странная картина. Небольшая цепочка огней двигалась по дороге в сторону лагеря смертных

– Это и есть они? – догадался воин.

– Да, они, – отозвался священник, – Видишь, они всё ещё будто бы продолжают гореть, но не сгорают дотла, так как ни тела, ни огонь на самом деле не настоящие. Возможно, мы даже почувствуем их жар.

– Удивительное зрелище, – призналась служительница Шипе Тотека.

– Когда подойдут на расстояние выстрела, не пытайся бить их просто копьями, думаю, это не нанесёт им никакого вреда, всегда используй силу бога.

– Хорошо, – кивнул Куиллокуэтлачтли.

Меж тем духи приближались. Безмолвно они двигались через лес. Теперь их можно было сосчитать. Ровно двадцать три. Одни больше, другие – меньше. Видимо, даже дети поднялись под действием могучих чар. Вот умертвия свернули с тропы. Проклятье, теперь их стало трудно разглядеть под кронами. Вскоре пламя блеснуло у подножья.

– Хотят зайти справа, – шепнул Спящий Кролик, – парень достал из мешочка на поясе острый обломок кости и сжал в кулаке. Аманенетль прошептала слова молитвы и провела рукой над навершьем жезла, Тощий Волк взял дротик и воззвал к Тлауискальпантекутли. В тот же миг лучи Венеры заиграли вкруг наконечника, и воин вставил древко в атлатль.

Можно начинать. Мужчина размахнулся, резко сделал выпад и со всей силы послал снаряд, туда, где сверкнул огонёк. Поток холодного света прорезал тьму. Яркая вспышка на мгновение озарила стволы деревьев. Бумажная Кукла послала шквал колючек, но тот не долетел. Тут Тетемикточтли швырнул свой шип. Он буквально прорезал воздух, оставляя волны мертвенного сияния, и вонзился в цель. Нападавшие как раз вышли на открытое место, и было видно, как один из них рассыпается сотнями искр. Тем временем командир ордена пустил копьё ещё раз – промазал. Служительница Шипе Тотека метнула целый залп сияющих шаров – ужасные создания хоть и замедлились, но продолжили путь. А люди с вершины обстреливали духов как только могли.

– Почему ты всегда попадаешь? – спросил Куиллокуэтлачтли.

– Смерть тянется к смерти. Осколок заговорённой кости сам идёт на цель.

– Они разделились! Они хотят окружить нас! – крикнула Аманенетль и показала налево.

Там сполохи пламени виднелись уже совсем близко. Девушка направила в ту сторону поток ядовитых брызг – бесполезно. Шаг, второй, третий. Нечестивое порождение выступило вперёд. Теперь стало возможно разглядеть тварь. Человеческое тело, только угольно-чёрное. Языки огня лизали ноги и плечи, охватывали живот и грудь, пылали на голове. Плоть трещала, будто полено в костре, изо рта, носа и глаз шёл дым. От него воздух наполнился удушливым чадом. Двигалось существо медленно, скованно, от него исходил сильный жар, кругом разлетался пепел. От страха и удивления воин опустил атлатль и встал неподвижно, будто околдованный. Неожиданно из тьмы вышло ещё несколько призраков. В ночи стало светло, как днём.

– Быстро ко мне! – скомандовал Спящий Кролик.

Тощий Волк очнулся и бросился к священнику. В тот же миг рядом оказалась и Аманенетль.

А нежить окружила людей со всех сторон. Мёртвые крестьяне тянули руки. Рты растянулись в предвкушении скорой добычи. Воздух раскалился, как в темаскалли (99). Дышать было трудно.

– Барьер! – воззвал жрец и ударил посохом оземь.

Тонкая искрящаяся полусфера скрыла героев, а воздух перестал нагреваться. Духи уткнулись в преграду и не смогли пройти дальше, но продолжали пробовать защиту бога на прочность.

– Стреляйте, стреляйте по ним. Я не продержусь долго! – завопил юноша.

Избранник Венеры начал метать дротики со светом Утренней Звезды почти в упор. Бумажная Кукла тоже стреляла, но её чары сил жизни и природы наносили мало вреда порождениям зла и смерти. Вот их осталось пятеро, четверо, трое.

Щит пал.

– Зайди мне за спину! – крикнул Тетемикточтли девушке и сам отступил назад.

Воин оказался лицом к лицу с горящими трупами и снова ощутил их жар и смрад. Он выхватил макуауитль и зарядил оружие светом звёзд. Хвала Ипальнемоуани, Тлауискальпантекутли слышал его и не отвернулся от молитв смертного. Парень ринулся на врагов и почувствовал пекло, будто упал в костёр. Заговорённая ткань тлауистли осталась невредимой, но кожа ... Мужчина заорал, но тут же с удивлением осознал, как ожоги исчезают, а боль уходит. Это Спящий Кролик направил сзади поток исцеления тьмой. Удар – рука призрака рассыпалась в прах, второй – опалённая голова падает с плеч. Благо, проворством духи не отличались. Но вот один кинулся на человека – из-за вихря раскалившегося воздуха глаза вмиг перестали видеть. Из последних сил Тощий Волк отпрыгнул и по земле откатился назад. И снова поток животворящей энергии. Зрение вернулось. Куиллокуэтлачтли размахнулся, и сияющий шар слетел с обсидиановых лезвий. Второе нечестивое создание искрами разлетелось и потухло. Где же третий? Юноша вскочил на ноги и оглянулся. Тварь подходила к жрице. Та пускала и пускала в неё разряды, но бесполезно. Нет, он слишком далеко, не успеет. Далее время будто бы замедлило бег. Каждое мгновение воин видел так чётко, как если бы длилось оно в двадцать крат дольше обычного. Вот мертвец протягивает пылающие ладони. Аманенетль с воплем отворачивается, направляет волну излечения на обожжённое лицо и падает. Спящий Кролик делает шаг вперёд, запускает руку в мешочек с костями и швыряет целую горсть в порождение зла. Осколки со свистом прорезают воздух, будто стрелы, и вонзаются в лоб, шею, грудь и живот последнему из призраков. Они пролетают насквозь, а мёртвый крестьянин рассыпается кучкой золы.

Тишина. Только листья ясеней шелестели на ветру. Вокруг стало темно. Лишь огоньки чар на оружии светились во мраке. Подул поток холодного ночного ветра и унёс последние остатки раскалённого воздуха и смрада. Молчание нарушил кашель сиуатламакаски. Ещё одна вспышка исцеляющего света, и девушка поднялась. С облегчением Тощий Волк не увидел никаких следов ожогов на прекрасном лице.

– Спасибо, – напряжённо изрекла женщина, глядя вниз, и отвернулась

Тетемикточтли не ответил.

– Спасибо тебе, друг. Что бы мы без тебя делали? – подхватил воин и посмотрел в глаза жрецу, – Как думаешь, это были все? Никого больше не осталось, там в деревне?

– Думаю, это не важно, – серьёзно произнёс священник.

– То есть как не важно? Мы же их победили?

– А победили ли? Понимаешь, к таким явлениям нельзя применять мерила вещей обыденных. Перед отъездом я беседовал с главой нашего культа о призраках. Он мне многое растолковал. Дело вот в чём. Призраки существуют до тех, пор, пока не найдут дорогу в Миктлан. Каждый раз, когда они показываются человеку, духи приобретают некую оболочку, которая даёт бестелесным созданиям возможность действовать в мире живых. Именно благодаря ней они видимы, слышимы, осязаемы, с её помощью они передвигают предметы, вредят смертным, говорят, насылают болезни и проклятия, вызывают холод или пламя. Боюсь, то что мы сегодня убили – всего лишь такие оболочки. Сами умертвия утратили их не на всегда, лишь на время. А потому, им ничего не мешает восстановить эти подобия тел и проявиться, например, завтра или через пару дней.

– Ты же говорил о каком-то заклинании, которое отправляет их в Обитель лишённых Плоти.

– Да, говорил. Я и пытался применить его. Но не получилось. Понимаешь, заклинание слишком слабое, по крайней мере, та версия, которой пользуюсь я. То, что удерживает крестьян здесь, на земле, во много раз сильнее. А потому нужно найти способ успокоить метущиеся души.

– Да брось, – отрезал Тощий Волк, – Ты сам видел, как они разлетелись на кусочки, а теперь вон даже пепла не осталось. Они отправились в небытие.

– Не думаю, – покачал головой Спящий Кролик, – Давай завтра придём к деревне и посмотрим сами. Если ты прав, я буду только рад.

– Хорошо, – кивнул воин Венеры, – Думаю, нападение в ближайшее время не повторится, предлагаю всем пойти спать.

Дар бога смерти

Утро выдалось туманное и прохладное. Дремлики и вайи папоротников покрылись росой. Мхи впитали влагу и набухли. О ночной битве напоминали лишь вытоптанная трава перед хижиной, да подпалины на стволах и лесной подстилке. Тощий Волк посмотрел вокруг – все спали. И чего он сам поднялся в такую рань? Парень встал аккуратно, тихо вышел наружу, потянулся, расправил могучие плечи, до боли свёл лопатки и зевнул. Ему нравилось разминать затёкшие мышцы, слушать треск собственных сухожилий, чувствовать, как свежий ветер ласкает кожу. Мужчина думал о том, что случилось вчера. Спящий Кролик поразил его своей решительностью и умением применять силу бога. Просто невероятно. Пришлось признать, это жрец спас всех. Без него пришлось бы несладко. И как только юноша, который первый раз в жизни бился с врагом, не испугался и не забыл всё, чему его учили старшие? Хотя в видениях, которые себе вызывают священники могут встречаться и более опасные твари. Кажется, так представители культов оттачивают боевые навыки. К тому же сам Миктлантекутли мог направлять своего служителя. Однако не умения Тетемикточтли не давали покоя молодому воину. Ведь что-то не произошло. Что-то важное, но метатель дротиков так и не мог упомнить. Он сцепил руки в замок и вывернул, прогнулся назад, вперёд и выпрямился. И тут амулет в виде бабочки, раскачавшись на верёвке, упал на грудь. Точно! Талисман не сработал. Впервые с того дня, как сама богиня даровала его Тощему Волку. Как такое могло произойти? Или власть Ицпапалотль не распространяется на тех, кто уже умер и должен находиться в Обители Лишённых Плоти?

Завтрак показался пресным, невкусным, хоть ту же самую еду парень вчера уминал с удовольствием, а сегодня насыпал в тарелку перцу сверх меры. Или от ночного потрясения кусок не шёл в горло, или страх потерять покровительство грозной Владычицы Тамоанчана беспокоил больше. Нежели всему виной увлечение юной жрицей?

К полудню покинули лагерь и направились на пепелище. Туман рассеялся. Временами припекало Солнце, и тогда становилось жарко. Но, когда налетал холодный ветер, очень хотелось закутаться в плащ. Аманенетль шагала последней, всё утро девушка была немногословна, она плохо скрывала раздражение и думала о чём-то своём. Молодой воин сначала решил остаться рядом с ней и дождаться, пока обида пройдёт. Однако женщина так и не попыталась начать разговор, а на все попытки спутника завязать беседу отвечала односложно и сердито. Вскоре своенравная красавица начала специально отставать, и Тощий Волк нагнал Тетемикточтли, который шёл впереди. Тому, казалось, было всё равно до капризов служительницы Шипе Тотека. Но Куиллокуэтлачтли своим вниманием парень тоже не особо жаловал. "Ох уж эти тламакаски, до чего обидчивые особы! Никогда не знаешь, что у них на уме", – заключил мужчина. Хотя он подспудно понимал: возжигатель копала не одобрял заигрывания с Бумажной Куклой. Тем более вчерашний бой показал её полную неготовность сражаться. Хотя, возможно, сила природы и жизни, коей бог растительности наделял своих избранников, никак не могла нанести серьёзного урона порождениям огня и смерти. В итоге все трое шли, молча. Воздух наполняло щебетание птиц, временами слышались мелодичные трели или, наоборот резкие крики. Но никто из лесных певцов не показывался на глаза людям. Лишь раз дорогу перелетел пёстрый сакуан и тут же скрылся в густой листве. Однако по мере приближения к сгоревшей деревне весёлый гомон постепенно стихал и уступил место тревожному шелесту листьев над головами. За пару шагов до пепелища странники остановились.

– Стойте тут, – сказал Тетемикточтли, – и не мешайте мне. Я не долго, не так, как в тот раз.

Аманенетль скривила губы, Тощий Волк согласно кивнул. Теперь он чувствовал вину перед обоими и пытался угодить каждому, хотя прекрасно понимал, что это невозможно. Тем временем Спящий Кролик встал на самый край пожарища и сделал странный пасс – в тот же миг тело жреца охватило белое сияние, вот только веяло от него не жизнерадостным светом, а чем-то мертвенным, замогильным. Девушка презрительно покосилась на отправителя обряда, а потом насмешливо улыбнулась воину. Тот в ответ насупил брови и приложил палец ко рту. Вскоре священник повернулся к спутникам и произнёс:

– Они всё ещё здесь. Все до единого. Мы уничтожили лишь их призрачные оболочки. Но сами духи целы и невредимы. Поймите же, разве можно уничтожить душу?

– Ты хочешь сказать ... – начал командир ордена Венеры.

– Да, именно так, – прервал его Тетемикточтли, – Они могут напасть снова, как только восстановят свои обличья. Может быть, даже сегодня ночью.

– Получается, они могут нападать каждую ночь, – с досадой проговорил Тощий Волк, – Им-то всё ни по чём, а мы-то не выдержим. Должен же быть хоть какой-то способ!

– Мне нужно хорошо поразмыслить, – покачал головой юноша, – Возможно, господин Миктлантекутли и госпожа Миктлансиуатль наведут меня на мысль. Я отойду в сторону и сосредоточу разум. Вы стойте тут, смотрите за мной, но не отвлекайте, если заметите опасность, будите.

Аманенетль демонстративно вопросительно посмотрела на воина, но тот решил не поддаваться на женские уловки. Когда речь идёт о деле, капризы следует оставить при себе.

– Хорошо, ступай. Я буду настороже, – кивнул парень.

Священник свернул с дороги и пошёл вдоль края пепелища. Пару раз он останавливался и оборачивался, как будто соизмерял, стоит ли остаться здесь или двинуться дальше. Должно быть, служителю смерти требовалось отойти достаточно далеко, чтобы чувствовать уединение, но, в то же время, избранник Венеры не должен был терять товарища из виду. Наконец, целитель расположился между крупных плоских корней водной пахиры. Жрец сел со скрещенными ногами, положил руки на колени и закрыл глаза. Губы едва двигались, видимо, Спящий Кролик шептал слова молитвы или заклинания. Но Тощий Волк не мог расслышать ни звука. Вот отправитель обряда выткнул их пучка волос заострённую кость и точным движением проткнул мочку уха. Куиллокуэтлачтли заметил, как на миг исказилось лицо юноши, но в следующее же мгновение черты вновь сделались спокойными и сосредоточенными. Член культа Миктлантекутли собрал кровь на полоску бумаги. У него не было жаровни. Тетемикточтли положил листочек на землю и направил на него ладонь. Из запястья вырвалось облачко тёмно-лилового цвета, похожее на густой пар. И тут вспыхнул огонь. Вверх поднялось колечку дыма. А жертвователь снова начал произносить некий заговор. Парень откинулся назад, сомкнул веки и тяжело уронил голову на грудь и перестал шевелиться. "Неужто умер?" – подумал воин. Нет, видно, как грудь едва-едва вздымается и опускается, значит, дышит.

Аманенетли надоело ждать, и девушка подошла к избраннику Венеры. Но тот отмахнулся от неё. "Подожди!" – прошептал он сквозь зубы. Больше всего мужчине не хотелось, чтобы новая неожиданная выходка капризной красавицы положила конец стараниям молодого жреца. Бумажная Кукла сделала недовольную мину, но решила не мешать. Тощий Волк уже начал уставать и хотел подойти к священнику, как вдруг тот выпрямился, глубоко вдохнул, расправил плечи и встал. На его лице сияла торжествующая улыбка. Спящий Кролик направился обратно на тропу.

– Я понял, – сказал он с еле сдерживаемой радостью, – Нет, может быть всё совсем не так, но попытаться стоит. Помнишь, я тебе рассказывал о своём свистке смерти. Мне пришла идея. Если он может отправлять в Миктлан живых, то, возможно, сможет сделать то же самое и с мёртвыми.

Сиуатламакаски посмотрела недоумённо на обоих

– Звучит логично, – ответил воин.

Тетемикточтли подошёл ко краю пепелища. Сначала он стоял неподвижно, видимо, снова читал молитву или сосредотачивался. Затем поднёс руку к груди – тут же появился небольшой керамический черепок на верёвке. Юноша приложил его к губам и издал жуткий звук. Сначала негромкий, сиплый, похожий на последний вздох умирающего или хрип человека которого душат, вдруг он резко набрал силу и стал подобен завыванию урагана, потом тон сделался низким, словно рокот земных недр или рёв воды в далёком ущелье, а далее снова высоким и резким, как крик сипухи. Вскоре всё стихло. Хрупкая фигурка Спящего Кролика одиноко темнела на фоне огромного белого поля. Парень склонил голову и будто бы к чему-то прислушивался. Внезапно откуда ни возьмись над сгоревшей деревней появилась большая сова. Ночная хищница днём?

– Откуда она? – удивился Тощий Волк.

– Это – не просто сова. Это – вестник Миктлантекутли.

Птица сделала насколько кругов над пожарищем, издала протяжный крик и исчезла.

Неестественный свет вновь окружил худое тело жреца. На сей раз заклинание продолжалось недолго. Вскоре молодой священник повернулся и пошёл назад, к спутникам.

– Их больше нет! – произнёс он, торжествуя, – Господин и госпожа отправили их на путь в Миктлан. Более никто из них нам не помешает.

– Потрясающе! Если бы не ты... – начал воин. Но тут вперёд вышла Аманенетль:

– Ничего потрясающего – бросила она, – А почему же ты, дружок, не сделал этого раньше, вчера днём, когда мертвецы нам ещё не угрожали? Тогда бы нам не пришлось рисковать жизнью и защищаться от призраков всю ночь. Или ты сам не знаешь, чему научили тебя в твоём храме?