Текст книги "Сорванная карусель"

Автор книги: Дмитрий Гришанин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Глава 5

Следующие десять дней для увлечённого делом мага пролетели незаметно. Корсар прочёл сотни магических книг, и в его памяти уже хранилось более тысячи заклинаний магии теней.

Он узнал, что рабы в лабиринте Пещер находят кратчайший путь под воздействием специального, наложенного на них заклинания.

Он также знал теперь с добрую дюжину заклинаний, позволяющих отыскать обратную дорогу, если вдруг заблудишься в подземном лабиринте, по рассеянности забыв обозначить конечную цель пути.

Он снова мог творить молнии, создавать магические стрелы, вызывать смерчи и ураганы. Он стал могущественным, как тень, или почти как тень. Но единственного нужного ему заклинания он, увы, до сих пор не отыскал.

К счастью, его пока не тянуло примерить белый балахон брата, но до рокового срока осталось всего два дня.

Между тем работа Корсара застопорилась. Почти все известные ему на данный момент заклинания были заучены им ещё в первые три дня работы с книгами Братства. Ведь чем больше он узнавал, тем реже в новых магических книгах ему на глаза попадались новые, не изученные ещё заклинания.

Так, за четвертый день, пролистав восемьдесят три книжки он нашёл в них лишь тридцать одно новое заклинание.

За пятый – восемьдесят семь книг и только четырнадцать заклинаний.

Шестой – девяносто книг и восемь заклинаний.

Седьмой – девяносто две книги и пять заклинаний.

Восьмой —девяносто четыре книги и три заклинания.

Девятый – девяносто пять книг и два заклинания.

За десятый день он пролистал девяносто восемь книг и не обнаружил в них ни единого нового заклинания.

Ему по-прежнему продолжали носить книги из библиотеки Братства, и Корсар их добросовестно пролистывал от корки до корки, но, увы, ничего нового на глаза ему больше не попадалось.

От безысходности своего положения он никак не мог заснуть. Стоило ему отвлечься от книг, расслабиться и закрыть глаза, как перед мысленным взором вставала одна и та же картинка: бесконечно длинные ряды шкафов в библиотеке Братства, на полках которых стояли миллионы книг… В эти мгновения отчаянье овладевало Корсаром. Прогоняя кошмар, он испуганно открывал глаза и, как спасающийся за соломинку, хватался за очередную книжку.

И всё же усталость взяла своё. Закрывшиеся глаза однажды не пожелали открываться. Голова безвольно опустилась на стол. И маг заснул, невзирая даже на кошмар.

Перед ним снова бесконечно длинные ряды шкафов в библиотеке Братства, с миллионами магических книг.

Он подходит к ближайшему шкафу и наудачу выдергивает с каждой его полки по книжке. Быстренько их пролистав, возвращает обратно на полки. И переходит к следующему шкафу…

Подобный способ выборочного просмотра вскоре приносит результат. У пятого ему везёт – в двух книжках он натыкается сразу на семь новых заклинаний. К сожалению, нужного среди них не оказывается. Но находка эта всё же обнадёживает и поднимает настроение.

Окрылённый успехом, он выборочно обследует содержимое ещё нескольких шкафов – увы безрезультатно.

Он решает вернуться к счастливому пятому, оборачивается и вдруг с ужасом понимает, что забрался слишком далеко в глубь библиотечного лабиринта. Теперь его со всех сторон окружают шкафы, похожие один на другой, как две капли воды. И он понятия не имеет, в каком направлении нужно отсюда выбираться.

Как загнанный в тесную клетку зверь, он мечется среди огромных книжных шкафов, в поисках выхода из гигантской ловушки, но, куда не сворачивает, через пять-шесть шагов неизменно попадает в тупик.

Полумрак библиотеки вдруг озаряется ярким дневным светом. Он задирает голову и изумлённо замирает на месте. Вместо мрачных сводов гигантской пещеры теперь над ним голубое небо. Вот из-за крохотного белого облачка выглядывает солнышко и…

Его лицо и руки обдаёт невыносимым жаром. Защищаясь от жалящих лучей, он хватает с полки ближайшего шкафа книжку, и закрывает ей лицо. Но это не спасает. Он корчится от нестерпимой боли, открытые участки кожи быстро покрываются волдырями, а одежда начинает тлеть и дымиться…

Уже на грани безумия, он вспоминает, что это происходит с ним не на самом деле, что это всего лишь сон… И тут же просыпается.

Гигантские шкафы по бокам и солнечное небо над головой исчезли, Корсар снова сидел за столом в своей подземной комнатушке. Он, как и мгновение назад во сне, сейчас держал в руках раскрытую книгу, в которой прятал обожженное лицо. Увы, но пробуждение не принесло ему ожидаемого облегчения – менялись лишь декорации, а страдания его продолжились.

Боль, боль, боль…

Зародившаяся во сне, она настигла его и наяву. Вместо жалящих солнечных лучей источником невыносимой боли стала горящая под потолком лампа. Корсар решил встать и загасить её фитиль. Но, стоило шевельнуться, он растревожил многочисленные ожоги и буквально взвыл от боли.

Боль, боль, боль…

Жуткая боль вгрызалась в его мышцы, кости, во все его органы. Казалось, она была даже у него в крови. И не было от нее спасения. Ни одно из целительных заклинаний Братства не могло унять её. Вместо облегчения страданий, они как будто бы даже её усиливали.

Боль, боль, боль…

«Боже, пожалуйста, позволь мне отключиться!» – мысленно взмолился Корсар. И неожиданно получил ответ.

– НЕ СЕЙЧАС, – раздался в его голове властный голос.

– Но ведь это же невозможно терпеть! Невыносимо! Немыслимо! – уже вслух простонал маг, понимая, что начинает заговариваться. А этот разговор с посторонним голосом в его голове, вообще попахивает сумасшествием.

– НЕ ТЫ ПЕРВЫЙ, НЕ ТЫ ПОСЛЕДНИЙ, ТЕРПИ, – отозвался неумолимый голос. Боль, боль, боль… Она не утихает ни на мгновенье. Она беспощадна.

– А-а-а!!! – заорал Корсар, когда его одежда задымилась так же, как и во сне. – Я больше не могу, если это в твоей власти, прекрати немедленно!

– НЕ В МОЕЙ – В ТВОЕЙ, – прогремел голос.

– Врёшь! Я бессилен помочь себе. Целительные заклинания не действуют.

– ВРЕМЯ ПРИШЛО. ТЫ ГОТОВ. ТАК ИДИ И ВОЗЬМИ. – Дверцы шкафа за спиной у Корсара с глухим стуком распахнулись. Это могло означать лишь одно…

Боль, боль, боль…

Она утихла в ногах, и Корсар почувствовал, что может встать, но продолжал сидеть.

– Почему так быстро? – спросил он. – Ведь Зог обещал мне две недели, а прошло только двенадцать дней. У меня в запасе ещё целых два дня. Это нечестно!

– ТВОЙ СРОК ВЫШЕЛ И БАЛАХОН ЖДЁТ ТЕБЯ, – отозвался голос. – УПРЯМИТЬСЯ БЕСПОЛЕЗНО, ТЫ НЕ В СИЛАХ ЧЕГО-ЛИБО ИЗМЕНИТЬ И НАПРАСНО ТЕРЗАЕШЬ СЕБЯ. СМИРИСЬ!

– Нет!!!

Боль, боль, боль…

Но Корсар сопротивлялся, сопротивлялся изо всех сил! Понимая, что, если он сейчас сломается, то обратного пути для него уже не будет. Он никогда уже не сможет увидеть солнце.

– ПОВТОРЯЮ, ТВОЕ УПРЯМСТВО СОВЕРШЕННО БЕСПОЛЕЗНО, – продолжил увещевать голос. – ВЕДЬ ВПЕРЕДИ У НАС С ТОБОЙ ЦЕЛАЯ ВЕЧНОСТЬ. ВДУМАЙСЯ, ЦЕЛУЮ ВЕЧНОСТЬ ТЕБЯ БУДЕТ ТЕРЗАТЬ НЕВЫНОСИМАЯ БОЛЬ. ИЗ-ЗА НЕЁ ТЫ НЕ СМОЖЕШЬ НИ СПАТЬ, НИ ЕСТЬ, НО ТЫ НЕ УМРЁШЬ, Я НЕ ПОЗВОЛЮ ТЕБЕ УМЕРЕТЬ. ПЫТКА ПРЕКРАТИТСЯ ЛИШЬ КОГДА ТЫ НАДЕНЕШЬ БАЛАХОН. И ТЫ ЕГО НАДЕНЕШЬ! МНЕ МОЖНО ВЕРИТЬ, ВЕДЬ ТЫ ЖЕ ДАЛЕКО НЕ ПЕРВЫЙ! И, БЕЗ СОМНЕНИЯ, НЕ ПОСЛЕДНИЙ.

Боль, боль, боль…

Голос завораживал, отвлекая от боли. Слушая его, Корсар забывал о страданиях. Но, как только голос замолкал, боль снова давала о себе знать. Из лабиринта боли не было выхода. Голос был возможно более опасной ловушкой, чем сама боль, но Корсару было уже всё равно.

– Но мне обещали две недели. У меня в запасе ещё два дня, – не уверенно повторил он.

– Я, И ТОЛЬКО Я, ЗНАЮ, КОГДА ПРИХОДИТ СРОК! НЕ КАПРИЗНИЧАЙ, НАДЕВАЙ БАЛАХОН. И БОЛЬ ТУТ ЖЕ ИСЧЕЗНЕТ.

Боль, боль, боль…

Она навалилась на Корсара со всех сторон, стоило голосу замолчать. К счастью, тишина продлилась не долго.

– УПРЯМЕЦ, ЧЕГО ТЫ БОИШЬСЯ?

– Что я больше никогда не увижу солнца, – честно признался маг.

– ПОДУМАЕШЬ, ВЕЛИКА ПОТЕРЯ. ПО СРАВНЕНИЮ С ТЕМ, ЧТО ТЫ ПОЛУЧИШЬ ВЗАМЕН, ЭТО СУЩАЯ БЕЗДЕЛИЦА. В ТВОЁМ РАСПОРЯЖЕНИИ БУДЕТ ОГРОМНАЯ БИБЛИОТЕКА БРАТСТВА. С ТВОМИ СПОСОБМТЯМИ К МАГИИ ТЫ ЗДЕСЬ ДОСТИГНЕШЬ НЕВИДАННЫХ ВЫСОТ!

– Да, и здесь нет никакого Круга Избранных, что будет мне палки в колеса вставлять… – поневоле подхвати Корсар.

– ВОТ ИМЕННО. НАДЕВАЙ СКОРЕЕ БАЛАХОН.

Боль, боль, боль…

Корсар уже поднимался из-за стола, когда его бесцельно блуждающий взгляд упал на раскрытую книгу. Единственную раскрытую книгу на столе.

Он вспомнил, что это именно её держал в руках, когда проснулся. Во сне он пытался отгородиться какой-то случайной книжкой от солнечных лучей, а пробудившись укрывал за этой книгой лицо от света лампы. Разумеется эта, на столе, не могла быть книжкой из сна, её он извлёк из лежащей на столе стопки – тоже случайно. Боль, боль, боль…

Из-за боли ему с трудом удалось сфокусировать зрение и прочесть несколько слов в начале абзаца, единственного на развороте. «Великое заклинание „Перемещение“ входит в…» Боль, боль, боль…

Вот так в последний момент магу повезло. Ему открылась магическая формула заклинания, за которым он безуспешно охотился десять последних дней. Теперь кроме боли у Корсара появилась ещё и надежда. Настало время рискнуть.

– НЕТ! НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО! СОЛНЕЧНЫЙ СВЕТ МГНОВЕННО ТЕБЯ ПОГУБИТ! – предупредил обеспокоенный голос.

Боль! Боль! Боль!..

Еще мгновение назад он искренне верил, что больнее чем теперь быть уже не может – какой же он был наивный. Оказывается, со временем человек способен привыкнуть ко всему, в том числе и к невыносимой боли. И когда он привыкает, она может стать в сотни раз сильнее.

Теперь он точно знал – что чувствует человек, мгновенно сгорающий заживо и превращающийся в горстку пепла. С той лишь разницей, что в его варианте, ужасное мгновенье превращения живой плоти в мертвый пепел было растянуто на бесконечно долгий срок.

Боль! Боль! Боль!..

Корсар уже не мог ни о чем думать и не мог ничего слышать но перед его слезящимися глазами, сквозь пелену пылающего в мозгу пожара, проступала заветная формула. Формула, поиском которой он был занят десять последних дней. Формула удерживаемая в сознании лишь робкой надеждой. Надеждой на быструю смерть или избавление… Наверное, грозный голос сейчас вовсю надрывался над ухом мага. Но он слишком перестарался с болью, и пленник больше его не слышал.

Боль! Боль! Боль!..

Корсар с трудом шевельнул онемевшим от боли языком, произнося первый магический символ великого заклинания «Перемещение»…

И чудо свершилось! У него получилось! Корсар все же выдавил из себя заклинание и переместился, но боль не исчезла.

Боль, боль, боль…

Она утихла и стала терпимой, но совсем не исчезла.

Корсар оказался в крохотной лодчонке посреди океана, на диво спокойного для сентября – лишь легкая рябь на поверхности и никаких волн.

Здесь, наверху, только-только начинало светать. После полумрака подземелья предрассветная серость – это как раз то, что беглецу сейчас было нужно.

Густой, плотный туман нежно касался воспаленного тела мага, его прикосновения несли прохладу и приятно притупляли боль.

В лодке имелось весло и Корсар умел им пользоваться, но из-за густого тумана, совершенно невозможно было осмотреться по сторонам и выбрать направление движения. Чтобы не тратить понапрасну силы, Маг вынужден был сидеть сложа руки и молча ждать, пока молочно-белая завеса слегка рассеется.

Прошло, наверное, около получаса.

Видимость значительно улучшалась. Стало заметно светлее, вместе со светом усилилась и ставшая уже привычной боль.

Боль, боль, боль…

Боль вновь завладела всеми мыслями мага и с каждой минутой она нарастала. Выбрать направление по-прежнему было невозможно, туман стал менее плотным, но все ещё надежно закрывал от глаз бледные, предрассветные звезды. Но дальше сидеть и ждать стало невыносимо. Чтобы как-то отвлечься Корсар взял весло и стал грести.

Боль, боль, боль…

И она нарастала с каждой минутой.

Боль, боль, боль…

Возможно мелькнувшее справа нечто, это лишь игра его воображения. Возможно. Сейчас все возможно! Он потерял счет времени. Осталась лишь боль. Она всегда с ним!

И все же Корсар резко развернул свою маленькую лодочку и кинулся вдогонку за призраком.

Боль, боль, боль…

Ему повезло. Призрак оказался вполне осязаемой реальностью.

Это был корабль. Добротное трехмачтовое купеческое судно.

Из-за штиля паруса обвисли бесполезными тряпками, и корабль плыл очень медленно. Корсару не составило туда догнать его и, схватившись за свисающий с левого борта судна канат, взобраться на палубу.

Как только Корсар перелез через борт корабля, восток обагрился первыми солнечными лучами.

Боль!..

Снова чудовищная боль обожгла каждую клетку его тела.

Палуба корабля располагалась высоко над уровнем океана, спасительного тумана здесь не было, и магу негде было укрыться от жалящих лучей. Одежда на нём задымилась. Волдыри на лице и руках стали лопаться, орошая палубу каплями крови.

Боль! Боль! Боль!..

«Какой ужасный конец! Нужно было послушать голос и надеть балахон! Хотя бы жизнь свою спас бы! Теперь же я обречён сгореть здесь заживо! Проклятые Пещеры сделали свое подлое дело и превратили меня в свою тень!» – эти панические мысли молнией пронеслись в мозгу Корсара.

Боль! Боль! Боль!..

Маг-великан бежал по блестящей от утренней росы палубе корабля, ничего и никого не замечая на своем пути.

Он умирал, задыхаясь от чудовищной боли и моля лишь об одном, чтобы всё поскорее кончилось.

Больно! Больно!.. БОЛЬНО! СЛИШКОМ БОЛЬНО!

Лицо и руки из-за кровоточащих волдырей превратились в кровавое месиво.

Разум, не в силах справиться с болью, сдался. Так долго сдерживаемая паника наконец-то завладела всем существом Корсара. Примитивные животные инстинкты, подавить в себе которые подмага Корсара заставили в шесть лет в Магическом замке Ордена Алой Розы, теперь, по прошествии целой жизни, вновь вырвались на свободу…

Источником невыносимой боли для Корсара был солнечный свет. Спасаясь от него, маг бросился к первой попавшейся на глаза двери. К счастью, она оказалась не заперта, и Корсар попал в благословенный полумрак чей-то каюты.

Здесь кто-то был. Захлопывая дверь, Корсар заметил шевеление на кровати – и этот кто-то, надо отдать ему должное, показал себя настоящим смельчаком со стальными нервами, видев врывающегося к нему здоровяка-громилу, хозяин каюты не впал в панику, более того, он не произнес ни слова, тем самым спас себя от страшной перспективы быть разорванным на куски безумцем.

От одного вида крошечной коморки, низкий потолок которой заставил великана пригнуться, Корсар брезгливо поморщился. Сколько он себя помнил, всегда ненавидел корабельные каюты, и вот теперь вынужден искать здесь убежище.

Вдруг БОЛЬ пропала. Боль, казалось бы на веки вечные поселившаяся в его измученном теле, неожиданно исчезла без следа.

Отказываясь поверить в чудо, Корсар застыл, как громом пораженный, прислушиваясь к непривычным ощущениям.

Боли не было! Её не было и в помине!

Но счастье это, увы, длилось недолго, не прошло и минуты, как боль начала возвращаться. Не в силах повторно пережить ужасный кошмар, сознание мага отключилось, и он провалился в глубокий обморок.

Часть II
Хозяин Пещер Теней

Глава 1

Буквы на свитке папируса стали появляться прямо на глазах у Люма, сливаться в слова, слова – в новые строки…

Невероятно, но факт: через пять лет на клочке древней бумаги, найденном сэром Лилом вдруг появились дополнительные строки.

Вот что теперь там было начертано:

И превратится день в ночь!

И явится Герою меч!

И возродится из пепла Несущая Искру!

И подарит она своему миру Надежду!

И только её Сын,

Если на Земле Истинной примет меч

из рук Героя Земного!

Сможет получить через клинок

Силу Стража Небесного! И воссияет на груди у Него Звезда Божественная!

Новое пророчество несло в себе важнейшую информацию для всей четвёрки, её необходимо было срочно донести до остальных друзей. И Люм принял единственное возможное в данной ситуации решение – отправиться следом за ними на материк и попытаться их там отыскать.

Он прекрасно понимал, насколько трудно будет отыскать друзей на Большой Земле. Но, поскольку, о точной дате и возвращения друзей на остров Розы уговора не было, Люм не мог позволить себе просто так спокойно сидеть и ждать у моря погоды – такое пустое ожидание могло затянуться на целый год, а то и дольше.

Ярко-красный наряд мага Ордена Алой Розы привлекал к себе чересчур много постороннего внимания. Затея незаметно покинуть город в подобном великолепии затея была совершенно невыполнимы, и Высший это прекрасно понимал. Поэтому, поймав извозчика, первым делом Люм распорядился заехать в ближайшую лавку, торгующую одеждой.

Шесть золотых колец позволили Высшему стать неприметным в пестрой толпе горожан. Одежду мага он оставил в лавке и вышел оттуда на улицу в новом наряде. Теперь поверх лёгкой шелковой рубашки сероватого оттенка его грудь и спину от ветра укрывала черная шерстяная жилетка, прекрасно сочетающаяся с черными шерстяными брюками, заправленные в изящные коричневые сапожки. Через левую руку Люма был перекинут роскошный темно-синий плащ, подбитый мехом волка, в правой он сжимал добротный сундучок с дюжиной свежих сорочек на смену. В таком виде он походил на обычного купца средней руки.

Лучшим примером того, что в новой одежде Высший маг Люм сделался совершенно неузнаваемым, стало поведение его извозчика.

– Извините, молодой господин, но у меня уже есть пассажир, – сказал возница, когда переодетый маг вернулся и попытался залезть обратно в коляску. – Я ожидаю его появления с минуты на минуту.

– Разуй глаза, болван, – возмутился Люм, – я и есть твой пассажир… Давай, трогай, у меня мало времени.

– Эй, приятель, не шали, добром прошу, – твёрдо стоял на своём возница. – Да будет тебе известно, я дожидаюсь мага из Ордена Алой Розы, потому шел бы ты свой дорогой, пока их чародейство не появились.

– Вот ведь!.. – в сердцах воскликнул Люм. – Ты в лицо то мне посмотри, неужто не признаёшь? Я же тот маг и есть, которого ты сюда привёз, – только в лавке переоделся.

– Вижу, отчаянья тебе не занимать, – покачал головой упрямый дед. – Ишь чего удумал, маг он, ха! Но не на того напал, я калач тёртый… К лицу своего пассажира я не приглядывался, врать не стану, да и вообще старался поменьше смотреть в сторону грозного мага. Но плащ-то его я прекрасно запомнил. У него был алый плащ мага, а у тебя синий – простолюдина.

– А я тебе говорю!.. – начал было Люм. Но возница на корню пресек его очередную гневную тираду:

– Если сию секунду не прекратишь безобразничать и не покинешь мою коляску, я позову стражников.

Высшему ничего не оставалось, как прочесть заклинание «Пылающая роза» и наглядно продемонстрировать строптивому вознице свою принадлежность к Ордену Алой Розы. Обалдевший от такого поворота извозчик забормотал извинения, на что Люм лишь устало махнул рукой и приказал гнать в порт.

Возница лихо махнул вожжами и издал резкий гортанный звук. Лошади рванули с места в карьер, и, набирая ход, коляска затряслась по булыжникам мостовой.

Люму повезло. Один из купеческих кораблей, постоянно курсирующих между материком и островом Розы, как раз готовился сняться с якоря. И по счастливой случайности сразу две каюты на нём оказались свободными – у забронировавшего их под себя и свой товар торговца в последний момент появились неожиданные неотложные дела и, не успевая к отпльггию он снял свой заказ. Люм не торгуясь выложил за обе пять золотых колец и, вручив обалдевшему от неслыханной щедрости капитану свой нехитрый багаж, смело ступил на отдраенную до зеркального блеска палубу.

Хотя Люм старательно не подавал вида, его не на шутку страшило предстоящее испытание. Из рассказов Корсара он знал как тяжело маги второй ступени переносят первые часы расставания с родным островом. Высшего же мага Ордена попытка покинуть остров Розы могла и вовсе уморить до смерти! Переодеванием в купеческую одежду Люм смог одурачить людей, но магические ловушки, в изобилии расставленные вокруг острова, так просто ему не обмануть.

Надежду на благополучный исход предстоящего рискованного испытания Люму давали два особенных факта его биографии. Во-первых, он не был рожден на острове Розы и, во-вторых, Высшим магом стал весьма необычным способом. Не будь у него в рукаве двух этих козырей, он никогда в жизни не решился бы на подобную смертельно-опасную авантюру.

Однажды он уже совершил казалось бы совершенно невозможное, дотронувшись до обломка божественной звезды. Тогда тоже было жутковато, но он успешно выдержал испытание. Оставалось надеяться, что удача не оставит его и сегодня. К риску же ему было не привыкать.

Первые три часа плавания Люм провёл запершись в одной из двух своих кают, которую в момент отплытия превратил в настоящую крепость, эдакую магическую цитадель, наложив на её стены, пол и потолок сотни доступных ему защитных заклинаний. Корсар тысячи раз описывал ему свои ощущения при расставании с родным островом и Люм приготовился испытать жуткую головную боль, но… Ничего ужасного с ним не происходило! В эти самые страшные первые три часа плавания самочувствие его не вызывало ни малейших опасений.

Осмелевший Высший покинул душную комнату, и с наслаждением набрал полную грудь чистого воздуха. Океан был спокон, на почти безоблачном небе ярко светило солнышко, и на палубе было чудо как хорошо.

Люм долго простоял на корме корабля, любуясь причудливой игрой красок опускающегося в воду солнца. А когда возвратился в свою «цитадель» и, раздевшись, забрался под одеяло, мгновенно забылся спокойным безмятежным сном.

* * *

Проснулся Люм на рассвете. Его разбудил громкий скрип двери. Странно, вчера ему показалось, что петли прекрасно смазаны…

Но, едва он протер глаза, все мысли о дверном скрипе и смазанных петлях отступили на второй план. Перед ним возвышалось странное полупрозрачное существо, огромная туша которого заполняла собой добрую треть каюты. Жуткая, окровавленная рожа страшилища была изуродована до безобразия и перекошена гримасой боли.

О существах, подобных этому утреннему визитёру, Люм раньше никогда ничего не слышал. Он был весьма заинтригован и, прежде чем разделаться со страшилищем, решил немного за ним понаблюдать. Первые несколько секунд существо тяжело и хрипло дышало. Оно было явно кем-то не на шутку напугано и ворвалось в каюту Люма, спасаясь от погони.

Постепенно дыхание незваного гостя выровнялось, пропал оскал загнанного в угол зверя и его отвратительно-злобная морда превратилась в довольно умиротворенное человеческое лицо. Многочисленные кровоточащие язвы на лице и руках его зарастали прямо на глазах. И Люм вдруг поймал себя на мысли, что это полупрозрачное лицо было ему очень хорошо знакомо. Кого-то оно ему напоминало. Он поднапряг память и вспомнил:

– Нет! Не может быть! Неужели это призрак Корсара? – прошептал он себе под нос. – Но ведь призрак может появиться только после смерти человека. Так что же, старина Корсар погиб?

Вдруг призрак застыл, будто бы его парализовало, и на глазах совершенно изумленного Люма стал стремительно обрастать плотью.

Через минуту от былой его призрачности не осталось и следа. Контуры его большого тела ещё оставались малость размытыми, но уже теперь у Высшего мага не осталось сомнений, что этим утром к нему «на огонек» заскочил вовсе ни какой не призрак, а именно старина Корсар. Только кем-то изрядно потрёпанный.

* * *

До окончательного воплощения мага-великана оставались считанные мгновенья, когда вновь раздался разбудивший Высшего пару минут назад противный дверной скрип. Оказалось, скрип этот не имеет отношения к каютной двери. Когда он раздался, Люм как раз смотрел на дверь – она была плотно прикрыта.

Ужасная догадка заставила Люма временно забыть о воплощающемся друге Корсаре и сосредоточиться на собственных очень серьезных проблемах. Убаюканный спокойствием первого дня плавания, он напрочь забыл об установленной на стенах, полу и потолке каюты магической защите. А между тем, тот звук, который он поначалу ошибочно принял за скрип двери, на самом деле являлся сигналом, что в данный момент его защита атакована враждебной магий.

Быстренько проверив состояние своей магической защиты, Высший ужаснулся. Его лучшие защитные заклинания под воздействием извне лопались, как мыльные пузыри. К счастью, Люм вчера подстраховался и, потратив аж два часа времени и немыслимую уйму магической энергии, сотворил более трехсот заклинаний.

Сейчас, по прошествии считанных минут с начала магической атаки неизвестного врага, число защитных заклинаний сократилось вдвое.

«Неужели это и есть то самое жуткое проклятье мага, покидающего родную землю?» – ужаснулся про себя Люм. Судя по скорости прорыва, в его распоряжении оставалось от силы пара минут, по истечении которых защита будет окончательно уничтожена и он станет уязвим.

Выбирать не приходилось, обычные заклинания атакующему были, что слону дробина. Не теряя времени даже на то чтобы подняться с постели, Люм скороговоркой зашептал сложнейшее высшее заклинание «Мощь», одно из семи, составляющих фундамент защиты Магических замков Ордена Алой Розы.

Люм торопился, как мог, но поставленная им задача: успеть произнести всего за две минуты высшее заклинание, состоящее из полутора тысяч магических символов, была чрезвычайно трудновыполнимой.

К тому же отвратительным белым щупальцам – злобным порождениям враждебной магии! – на полное уничтожение его защиты потребовалось всего чуть более минуты. Они вдруг хлынули отовсюду: из стен, из пола и из потолка, но, вопреки опасениям, его они почему-то не тронули, а все, как одно, потянулись к Корсару. Вот оказывается кто являлся объектом их атаки. Магу-великану повезло временно отгородиться от жутких преследователей защитой Высшего мага, и вот они снова его настигли.

От прикосновения первого же белого щупальца, лицо Корсара вновь исказилось гримасой невыносимых страданий… Магическое зрение Люма позволяло ему наблюдать ужасную картину, как извивающиеся, жуткие жала белёсых тварей десятками, сотнями, тысячами вонзались в беззащитное тело друга, на глазах разъедая его только что восстановившуюся плоть.

Корсар, похоже, не видел своих мучителей, но он ощущал их уколы и, вне всякого сомнения, ему становилось всё больнее и больнее. По лицу и рукам мага-великана вновь побежала кровь из открывшихся ранок. Исцелившееся было под защитой Высшего мага тело, вновь стало «таять» прямо на глазах.

Не выдержав возобновление жутких мук, маг-великан рухнул на застеленный мягкими шкурами пол каюты Люма.

Как только Корсар потерял сознание, белые щупальца утратили к нему интерес. Они стали спокойно расползаться в разные стороны и исчезать – ужасное зрелище, каюта кишащая змееподобными созданиями, брр!..

Вот тут-то Люм и закончил составление заклинания.

Первый и возможно единственный раз в жизни ему удалось составить высшее заклинание чуть более чем за две минуты. Сложнейшую формулу, малейшая ошибка в составлении которой могла стоить ему жизни, он прочитал скороговоркой на одном дыхании и ни разу не сбился. Высший был слишком потрясен увиденным, чтобы думать о роковых последствиях малейшей неточности расстановки символов в формуле, весьма возможной при подобной спешке. Он горел желанием отомстить за страдания друга, но увы… В итоге всё вышло совсем не так, как он рассчитывал.

Высшее заклинание «Мощь» разорвало в клочья с добрую сотню щупалец невидимой твари, нанеся ей тем самым что-то вроде увесистой оплеухи, от которой монстр, к несчастью, быстро оправился. Единственное, чего добился Люм свой волшбой – привлёк к себе внимание истязателя Корсара. Невероятно, но факт! – высшее заклинание оказалось практически бессильно против неведомого и чрезвычайно опасного врага.

– ТАК, ТАК, ЕЩЁ ОДИН ГЕРОЙ-ОДИНОЧКА! – прогремел в голове у Высшего чей-то грозный голос. – ТОЖЕ НОРОВ МНЕ РЕШИЛ ПОКАЗАТЬ. ЭТО БЫЛА ТВОЯ РОКОВАЯ ОШИБКА.

– Кто ты? – спросил Люм, обеспокоенно озираясь по сторонам. Уцелевшие после заклинания белые щупальца передумали уползать и дружно развернулись в его направлении.

– СЕЙЧАС УЗНАЕШЬ, – усмехнулся голос. – ДЛЯ НАЧАЛА – ПОЗНАЙ БОЛЬ!

Одновременно со всех сторон щупальца ринулись в атаку на ошеломленного Люма. И тут с ним приключилось нечто невероятное – самое настоящее, не поддающееся какому-либо логическому объяснению, чудо. С его губ сорвалась единственная очень коротенькая фраза. Не заклинание, а просто какая-то фраза, на абсолютно неведомом самому Люму языке.

Уже почти дотянувшиеся до него щупальца замерли в считанных сантиметрах от его тела.

– ТЫ ПРАВ, Я ПОМНЮ ИХ ЧЕЛОВЕК! – в грозном властном голосе вдруг появилась глубокая проникновенность и тоска. – ПОМНИТЬ ВСЕ – МОЕ ПРОКЛЯТЬЕ! ДА, Я ПОМНЮ ЭТИ СЧАСТЛИВЫЕ ВРЕМЕНА! И РАДИ ЭТОЙ ПАМЯТИ, Я НЕ ПРИЧЕНЮ ВАМ ЗЛА!

Белые щупальца попятились назад и через несколько секунд бесследно исчезли.

Всё кончилось, в каюте стало тихо и спокойно. Люм протёр глаза, как бы стирая остатки сна, и растерянно огляделся по сторонам. Все эти бурные события утра, произошедшие в течение каких-то десяти минут, весьма смахивали на приснившийся кошмар. Благо сам Люм все ещё лежал под теплым одеялом.

– Определённо вся эта жуть приснилась мне под воздействием вчерашних переживаний, – шепотом попытался успокоить самого себя Люм. – Разве может в этом мире кто-то быть сильнее Высшего мага Ордена Адой Розы? Конечно нет. Точно, это был всего лишь утренний кошмар…

Но стоило ему глянуть на пол, как сон вновь стал явью.

Корсар по-прежнему лежал на меховом ковре и на глазах превращался из человека обратно в бестелесного призрака.

Пытаясь растормошить друга, Люм схватил его за плечо, но тут же брезгливо отдернул руку. Тело великана превратилось в мерзкую студенистую массу, очень неприятную на ощупь. Теперь ему можно было помочь лишь с помощью магии.

Можно было попытаться возвести вокруг его тела плотную сеть магической защиты, но на это Люму потребовалось бы не менее часа времени. Корсар же становился всё более призрачным с пугающей скоростью, и, если не предпринять что-то немедленно, уже через несколько минут он мог попросту исчезнуть.

В поисках спасительной идеи Люм решил проанализировать последние мысли друга. Поскольку с момента «отключки» последнего прошло всего-то несколько минут, его сознание было ещё вполне пригодно для контакта.

Высшему легко удалось осуществить задуманное, но он сразу же столкнулся с очередной непредвиденной и очень неприятной проблемой. Оказывается исчезало не только тело Корсара – исчезали и его мысли! В парализованном беспамятством сознании мага-великана существовали лишь отдельные никак не взаимосвязанные друг с другом отрывки мыслей которые совершенно невозможно было прочесть. Мозг Высшего лихорадочно метался в поисках разумного объяснения происходящего. И, как это часто бывает, когда он уже готов был опустить руки и сдаться, его осенило: Корсар находится под воздействием своей же собственной очень мощной волшбы, он потерял сознание, не доведя начатое колдовство до логического конца. Защитные заклинания Высшего мага смогли его временно вывести из-под действия собственных чар, но, как только защита рухнула, воздействие собственной волшбы возобновилось.