Текст книги "Не лишний (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ефименко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 25 страниц)

– Конечно! – Удивленно посмотрел на девушку Максим. – Как только Орден нас отпустит…

– Нет! Я хочу сразу поехать с тобой! – Одновременно и с категоричными, и с просительными интонациями в голосе воскликнула Натали.

– Я не могу этого решить. – Развел руками Максим. – Как скажет Орден.

– Не все так просто, молодой человек! – Сочувственно глядя на пригорюнившуюся девушку, воскликнул Семен Маркович. – Или вы думаете, добрый дядя Сема вместе с дядей Огастом не позаботились о счастье молодых?

– Твою мать! – С чувством воскликнул Максим.

– Вот-вот. Мать родная не позаботилась бы о вас лучше дяди Семы. – Семен Маркович явно веселился.

– Семен Маркович! – Нежным голосом начал Максим. – Что вы еще учудили, а? Лучше признайтесь сразу!

– Спокойно, молодой человек! Семейному человеку не пристало так себя вести. – Погрозил пальцем Кройцман.

Под общий ржач понимающих по-русски, Семен Маркович извлек из кармана сложенный в четверо лист не очень качественной бумаги и принялся медленно его разворачивать.

– Убью! – Прошипел Максим, делая “зверское лицо”.

– Итак, что мы имеем? А имеем мы бумагу, и что немаловажно, бумагу с печатью. – Семен Маркович собирался сделать многозначительную паузу, но посмотрел на Максима и поторопился продолжить. – И говорится в этой бумаге, что община поселения как-его-там, не могу запомнить, а прочитать эти каракули таки не просто, не возражает, чтобы некий Максим Виноградов взял в жены сироту Натали. Да, еще тут сказано, что по их меркам, девушка вполне может иметь мужа.

– Объяснить не хотите? – Обманчиво спокойно спросил Максим.

– Сема, позволь мне. Ты таки перегнул палку. – Остановил Кройцмана Борис Абрамович.

Новая Земля, Кейптаун, кафе “La cantine”, день девятый, 22 год, 11 день 9 месяца, 23 часа.

– Молодой человек, вы плохо представляете себе реалии этого мира. – Глядя Максиму в глаза, произнес Борис Абрамович. – Я задам вам только один вопрос. Как вы представляете себе дальнейшую судьбу девочки и ее брата, если вы не согласитесь быть ее мужем? Хотя бы формально. Как говорится, для галочки.

– Ну, дядя Сема говорил, что можно усыновить. – Чувствуя подвох, ответил Максим.

– Можно. – Согласился Коган. – Делает это, обычно, тот, кто спас ребенка. Вы хотите усыновить девочку и ее брата?

– Чего обязательно я? Вон, Семен Маркович может. – Осторожно кивнул головой на Кройцмана Максим.

– Может. – Снова согласился Борис Абрамович. – Оставим в стороне моральный аспект. Ведь, согласно неписанным правилам, усыновить должен именно тот, кто спас. Передача такого права третьим лицам считается моветоном и не приветствуется нигде. Но, в вашем случае, у вас есть железный аргумент: вы не имеете документов. Фактически, вас нет в этом мире. Итак, Сема пришел в офис Ордена с таким заявлением. – Борис Абрамович отхлебнул остывшего кофе и продолжил дальше. – Я называю вопросы, которые ему зададут. Уверен ли он, что у детей не осталось родственников ни со стороны матери, ни со стороны отца? Была ли у родителей этих детей какая-нибудь собственность и переходит ли она по наследству детям? Где проживает сам Сема и каким образом он собирается содержать несчастных детей? Почему Сема считает необходимым увезти детей из привычного им окружения на другой конец света? Можно продолжать еще, но я перейду к Семиным ответам. Итак, он говорит, что по словам детей родственников у них нет. А давайте проверим, говорят Семе в ответ. Назовите фамилию отца и девичью фамилию матери. Ага, по базе у нас проходит пятеро таких и шестеро таких. Вам придется подождать, пока мы разошлем запросы по все адресам и не выясним, не являются ли они родственниками детей. Правда, продолжают объяснять Семе, двое из этих людей уже три года не приходили в наш банк, но нам ведь не к спеху, может они придут прямо завтра.

Борис Абрамович взял паузу, чтобы попросить горячего кофе. Взглянув на насупившегося Максима и недоверчиво смотрящих на него Кройцмана с Иваном, Коган продолжил.

– Какой там был у нас второй вопрос? О собственности? Вам продолжать подробно объяснять или вы сами догадаетесь, что скажут Семе? – Криво ухмыльнулся Борис Абрамович. – Вижу, догадываетесь. Поэтому перейду сразу к выводу. Знаете, уважаемый, скажут Семе, вы сами все прекрасно понимаете. Поэтому езжайте-ка вы восвояси, а дети поживут в специальном пансионе Ордена. А там, глядишь, и родственники отыщутся. Или дети станут совершеннолетними. Или усыновитель достойнее найдется.

– Боря! Ты сгущаешь краски. – Недоверчиво покачал головой Семен Маркович. – Я никогда не слышал о подобных проблемах.

– Нет, Сема, я не сгущаю краски, я рассказываю реальный случай. И произошло это не в дикой Дагомее, а в Москве. – Покачал головой Коган. – На конвой с переселенцами напала какая-то банда. Конвой отбился, но несколько человек погибли. Бывший майор-пограничник, вполне пенсионного возраста мужчина, решил усыновить мальчика, родители которого погибли. Чтобы не отстать от конвоя, решили сделать это в Москве.

– И им это сошло с рук? – Иван выразительно хрустнул пальцами.

– Я этого не сказал. – Улыбнулся Коган. – Совершенно случайно матерящегося пенсионера встретили несколько московских омоновцев. Они-то и зашли спросить у орденской сволочи, а что за хрень, собственно, тут происходит. Поверьте, когда пять трехстворчатых шкафов с антресолями задают тебе вопрос, невольно хочется дать на него правильный ответ. И мысли о том, что ты принадлежишь к самой крутой в данной местности организации, в голову не приходят.

– И что? Скандала не было? – Продолжал допытываться Иван.

– Ну, как вам сказать. Ордену, конечно, принесли извинения, а омоновцам вставили фитиль. – Коган усмехнулся. – Говорят, лично Коршунов топал ногами и орал, что если еще раз они устроят такое не предупредив его, чтобы он мог лично разобраться с орденской гнидой…. Ну, думаю, сексуальные фантазии господина Коршунова, можно опустить.

– Удивительно! Я думал, что Коршунов продажная гнида. – Удивился Иван.

– Коршунов очень противоречивая фигура. – Скривился Борис Абрамович. – Но мы не об этом. Там, такой цирк устроил придурок, который озаботился, чтобы ребенок не попал под влияние злобной военщины Русской Армии. Кому-нибудь нужно объяснять какие мотивы могут быть у такого человека здесь?

– Не понял. – Честно признался Миха. – А здесь-то какая ему на хрен разница?

– Вам назвать примерную цену на вашу юную спутницу? Или озвучить к кому испытал бы больший интерес, к девочке или мальчику, этот кусок дерьма, который является здесь главной орденской шишкой? Молодые люди, у Ордена есть всего два правила. Нужно быть верным Ордену и не попадаться на сомнительных делишках. – Усмешка Бориса Абрамовича была далека от выражения веселья.

– А если попался? – Спросил Максим.

– Если совсем явно, если ты не нужен никому из вышестоящих, если твой проступок идет вразрез с основными постулатами Ордена, тебя сдадут. Говорят, за всю историю этого мира было два или три случая, когда сотрудника Ордена публично казнили. Во всех остальных случаях, их или переводили в какую-нибудь дыру, или они просто исчезали.

– А местные власти? Тот же мистер Питерс. Если он словечко замолвит? – Не сдавался Максим.

– А вы уверены, что он захочет это сделать? Может быть, ему будет выгоднее держать орденских чиновников на крючке. – Пожал плечами Коган. – Я ничего не утверждаю, но вы готовы рискнуть?

– Блин! А чего вы решили, что в случае с замужеством не будет такой же жопы? – Сообразил спросить Максим.

– Если вы пойдете здесь и сейчас, то это самое слово из четырех букв произойдет обязательно и мы вернемся к раскладу с Семой. – Покачал головой Борис Абрамович. – Но, как я догадываюсь, у Семы совсем другой план.

– Ах, у него еще и план! – Возмутился Максим, переводя взгляд на Кройцмана. – И когда же вы собирались меня в него посвятить?

– Так вот сегодня и прямо здесь. И простите старого дурака, за глупое представление. – Повинился Семен Маркович. – Хотя, как мне показалось, данная идея не должна была вызвать у вас такого неприятия.

– Не, ну, блин! Ну…. Ну, я понимаю, она! Но вы-то, блин, неужели не понимаете, что это будет значить? – Сумбурно попытался донести до окружающих свои мысли Максим.

– О, я вижу, молодой человек убежденный холостяк. – Усмехнулся Коган.

– Да причем здесь это! Ну, не готов я, мля, взять на себя такую ответственность! – Едва не начал биться головой о стол Максим. – Мужики, давайте откровенно. Она мне нравится. Но вы понимаете, женитьба это…. Это…. Да мы знакомы всего десять дней и даже поговорить толком не можем! Может ей не понравиться, вашу мать, как я носки складываю!

– Я вижу, страсти кипят. – Неожиданно раздался со стороны голос с сильным акцентом.

Компания повернулась и обнаружила стоящего рядом мистера Питерса. Далеко не последний в Кейптауне человек скромно стоял в полумраке кафе. Кивнув головой всем присутствующим, мистер Питерс заговорил по-английски.

– Я хотел сообщить вам приятные новости и попрощаться, но вижу, я не вовремя. Я невольно подслушал эмоциональное выступление нашего юного друга. Если вы позволите, я попрошу его пройтись со мной. – Мистер Питерс указал Максиму на выход из кафе.

Виноградову ничего не оставалось делать, как пойти за советником по безопасности. На улице стояли все те же два “Лэнд Ровера”. Вокруг них расположились семеро бойцов. Максим не мог сказать это те же люди, которые были с мистером Питерсом на границе или другие, но выглядели они внушительно.

– Присядем. – Кивнул мистер Питерс на первую машину. – Как говорите вы, русские, в ногах правды нет.

– Нет ее и выше. – Автоматически буркнул в ответ Максим.

– Ха-ха-ха! – Рассмеялся взявшийся за ручку двери мистер Питерс. – Чудесное дополнение. Странно, что я его не слышал раньше. Прошу, вас.

Максим проворно нырнул в салон, чтобы не заставлять мистера Питерса ждать. Тот не стал тянуть резину и заговорил едва закрыв за собой дверь машины.

– По вашей эмоциональной речи, я понял, что задумали ваши товарищи. И понял, что вы от этой затеи не в восторге. Не могли бы вы объяснить мне, почему. Только прошу вас, не столь эмоционально. – Предостерегающе поднял руку мистер Питерс.

– Хорошо. Я попробую. Хотя мне и непонятен ваш интерес. – Максим сделал паузу чтобы посмотреть на реакцию мистера Питерса, но в полумраке салона лицо южноафриканца осталось бесстрастным. – Понимаете, скажу честно, девочка мне нравится. И, если быть до конца откровенным, я совсем не прочь сойтись с ней поближе. Но, понимаете, что она видела в своей жизни? Тем более с такой мамой. Чуть ли не проповедницей. А я толком не могу с ней даже поговорить. Встреться мы в другой обстановке, она запомнила бы меня вообще? А если она или я встретим кого-нибудь другого? И потом, ей учиться нужно. Не буду же я сидеть и ждать пока она учится. А что это за семья, если она где-то, а я еще где-то!

– Понимаю. – Кивнул мистер Питерс и неожиданно рассмеялся. – Удивительно! Еще при первой нашей встрече, я подумал, что вы чем-то напоминаете меня самого в молодости. И вот такое подтверждение этому. Вы можете мне не поверить, но и у меня была подобная ситуация с моей будущей женой. Нет, я не спасал ее из лап бандитов, но история нашего знакомства была вполне романтической. И между прочим, мне было тяжелее. У моей жены присутствовала целая толпа родственников. И учтите – все рьяные пятидесятники.

Мистер Питерс замолчал, словно предаваясь воспоминаниям. А Максим пытался сообразить, что значит “пятидесятники”. Почему-то, видимо по аналогии, вылезло “шестидесятники”. Но парень отбросил подобную версию. Скорее, решил Максим, речь идет о каком-то религиозном отклонении.

– Да, интересное было время. – Вернулся из своих мыслей мистер Питерс. – Мы вместе уже двадцать восемь лет. Не нужно сомнений, Макс. Просто сделай это и у тебя будет любящая преданная женщина. А увлечения…. Парень, святые попадают совсем в другой мир! И не вздыхай так. Это хорошо, что ты стараешься быть порядочным. Значит, границы не перейдешь. А все остальное, любящая женщина простит.

– Ни хрена себе советы! – Не сдержался Максим.

– Это не советы, Макс. Это жизненный опыт. Я иногда завидую мусульманам. Имей столько женщин, сколько можешь содержать и никаких мук выбора и совести. – В голосе мистера Питерса промелькнули мечтательные нотки, но тут же голос стал твердым и строгим. – Если бы вы согласились остаться здесь, может быть я рассказал бы тебе больше. Но вы решили уехать и придется тебе довольствоваться этим. Забери девочку с собой и сделай ее счастливой. Стоп. Никаких вопросов. Я сказал то, что хотел сказать. Ты меня услышал.

– Услышал. – Буркнул Максим, у которого голова пухла от всевозможных вопросов и догадок.

– Да, едва не забыл. Передай своим спутникам, что послезавтра утром из порта выйдет корабль, на котором найдется место для вашей техники. Особенно для броневика с пулеметами. – Усмехнулся мистер Питерс. – Они могут сослаться на меня.

– Спасибо! – Обрадовался Максим.

– Все, выметайся из моей машины. – Махнул рукой мистер Питерс.

Едва Максим покинул заднее сиденье внедорожника, как охранники и водители стремительно заняли свои места и машины скрылись из глаз на слабо освещенных улицах Кейптауна.

– И че он хотел? – Раздался голос Михи.

Максим достал сигарету и присоединился к приятелю. Подобные перекуры становились уже традицией.

– Советовал за жизнь. – Наконец ответил на вопрос приятеля Максим. – Делился, можно сказать, опытом. Ну, и еще по мелочи: намекал на работу, на допуск к неким тайнам и тэдэ.

– Слушай, не последний мужик в здешних, как их, эмпиреях. Чего это он к нам или к тебе такой любовью воспылал? – Испытующе глянул на Максима Миха.

– Тут тоже, темный лес. Вроде как, я ему молодость напомнил. Веришь, что такой мужик мог расчувствоваться от ностальгии? – Усмехнулся Максим.

– Щщаз! – Фыркнул Миха.

– Во-во! И еще мне показалось, что ему не безразлична судьба Натали и Уэсли. Вроде и не говорил он о таком, но вот сложилось у меня такое ощущение. – Пожал плечами Максим.

– Слушай! – Оживился Миха. – А батя Наташкин тоже ж из ЮАР был, так?

– Думаешь, старые знакомые? – Поднял бровь Максим. – Вариант…

– Молодые люди, вы долго будете отравлять жизнь себе и окружающим? – Раздался из дверей голос Кройцмана. – И нам тоже интересно зачем приезжал такой человек.

Максим подтолкнул Миху и вошел в кафе. Заняв свое место, Виноградов посмотрел на сидящих рядом товарищей.

– Значит так! Послезавтра утром отплывает посудина, на которой будет место для нашей техники. Мне намекнули, что особенно рады будут видеть БРДМ с его пулеметами. И, кстати, дали разрешение сослаться на мистера Питерса. – Максим дождался, пока Кройцман переведет и продолжил. – Ну, тут вы разберетесь и без нас. Теперь, что касается нас с Михой и Натали. Вы понимаете, что тот, кого за нами пошлют, может нас просто послать вместе с этой бумажкой и все?

– Вы имеете что предложить? – Решил не выходить из роли Семен Маркович.

– Ты не предумала? – Прежде чем ответить Кройцману, Максим повернулся к Натали. – Ясно. Тогда, нам нужна будет еще и мадам Лорен. И большой чемодан.

– Офигеть! – С опаской глядя на Максима вынес вердикт Миха.

Новая Земля, Кейптаун, офис Ордена, день десятый, 22 год, 12 день 9 месяца, 14 часов.

Явление Христа народу, наверняка, выглядело бы менее впечатляюще, чем появление Максима, Михи и Натали перед офисом Ордена. Джон Симпкинс из окна своего “Форда” с удовольствием наблюдал продолжение представления, которое началось час назад у кафе четы Лафонтель. Сначала была загрузка вещей в “чрево” микроавтобуса. Водитель, сначала смотревший с удивлением на прячущегося Миху, в процессе этого действа никак не мог решить, смеяться ему или сочувствовать Максиму. Сам же Виноградов, хоть и участвовал в подготовке представления, и сам начал нервничать.

Когда вчера призванная для совета мадам Лорен поняла, что от нее хотят, то изящным жестом поманила Натали за собой, успев бросить через плечо, что ожидает мальчиков завтра к девяти. Именно Натали виделась Максиму самым слабым звеном в задуманном представлении. Утром же перед ним предстала совершенно другая девушка. Куда только подевалась застенчивость и неуверенность. Чем занимались всю ночь три женщины, какие слова нашли мадам Лорен и тетушка Афуна неизвестно, но роль вырвавшейся из деревни и не желающей упустить свой шанс девицы, Натали отыгрывала на отлично. Будь она блондинкой, получилось бы еще достовернее, но, решил Максим, и так хорошо.

С девяти утра и до приезда Симпкинса успели не только отрепетировать роли, но и прикупить недостающие вещи. Если раньше Максим с Михой умудрялись все необходимое закинуть в один рюкзак, а Натали и Уэсли было по небольшому рюкзачку, то теперь только у девушки оказалось две сумки и один настоящий чемодан.

И вот, под изумленные взгляды охраны, Миха категорически отказался помогать Максиму и, подхватив рюкзак и оружейную сумку, прошел в двери. С застывшей улыбкой, больше похожей на оскал, Виноградов пытался за один раз ухватить все вещи Натали. Девушка суетилась вокруг, прижимая к груди аляповатую сумочку из разряда “женская безразмерная”.

Когда Максим протиснулся в двери, то его уже ожидали сразу несколько представителей Ордена. Виноградов свалил поклажу на пол и кивком поздоровался с мистеров Грейвером и капитаном Штерном. Если капитан откровенно похохатывал, глядя на Максима, то у мистера Грейвера сначала мелькнуло во взгляде что-то непонятное. Зато потом, начальник отдела “Файлз энд Рекордз”, своей невозмутимостью мог бы потягаться со сфинксом.

Зато незнакомый офицер в чине, если Максим не ошибся, лейтенанта, смотрел на происходящее с недоумением и возмущением. Именно он и озвучил свои эмоции. Причем, по-русски.

– Что здесь происходит? – Требовательно спросил лейтенант.

– Видите ли, э-э-э…. – Максим присмотрелся к нашивке на груди офицера. – Видите ли, лейтенант Берендорф, тут вот какое дело. Это, ну, в общем, получается моя жена.

– Что-о-о?

– Господа, если вас не затруднит, по-английски, пожалуйста. – Вмешался мистер Грейвер. – А, кстати, где ваш переводчик?

– Он сказал, что в этом участвовать не будет. – Максим перешел на английский и кивнул в сторону вещей Натали.

– Я его понимаю! – Откровенно расхохотался капитан Штерн.

– У меня приказ доставить двух человек на Базу “Россия”. Ни о каких женах я знать ничего не знаю! – Категорично заявил лейтенант.

– Блин! Ну, так объясните это ей! – Перейдя на русский воззвал Максим.

Дальнейшее зависело от Натали и Максим превратился в зрителя. Лейтенант довел до сведения девушки свою задачу, но получил в ответ хлопающее длинными ресницами, предельно удивленное существо. Что-то тараторя, девушка полезла в сумочку и предъявила приснопамятную “бумагу с печатью”. И скалящийся во все тридцать два зуба капитан, и мистер Грейвер подтвердили, что оттиск на листе очень похож на печать, которую Орден выдает главам переселяемых общин. И что, в принципе, можно считать такую бумажку официальным документом местного самоуправления. По крайней мере, так понял пояснения чиновников Максим. Все это сопровождалось щебетаньем Натали, которая рассказывала всем желающим, и нежелающим тоже, о том, как она счастлива и какое прекрасное будущее ее ожидает.

Поняв, что девушку не остановить, лейтенант Берендорф велел ей оставаться на месте, а сам отошел в сторону, пригласив следовать за ним местное начальство и Максима с Михой.

– Ну, парень, рассказывай, как ты встрял в такое дерьмо! – Успел первым начать разговор капитан Штерн. – И почему это ты не рассказал об этом сразу.

– Кто знал, что у вас такие порядки. – Начал Максим по-английски, но махнув рукой перешел на русский. – Лейтенант, переведете? Они меня сделали, как сосунка! Я, блин, только помочь хотел. А теперь – вот! А тут еще, блин, мадам Лорен. “Ах, как романтично, как романтично”. Ну, и что мне делать? Послать ее к такой-то матери? Я-то думал она только из деревни слинять хочет. А теперь, как я понял, деваться мне некуда.

– На самом деле, для вас не все так безнадежно. – Вмешался мистер Грейвер. – Но в таком случае, возникают большие юридические проблемы у девушки. Сколько ей лет? Шестнадцать?

– Не, ну, вы меня совсем за урода не держите! – Возмутился Максим. – Да и я не то чтобы против. Просто, этот энтузиазм убивает. Мы, считай, два дня по магазинам бегали!

– Да! – Покачал головой мистер Грейвер. – Лейтенант, будет проще, если вы возьмете эту девицу с собой. Особенно, если она уже успела завести здесь подружек.

– Подружек! Учительницу, блин! – Возмутился Максим.

– Тем более! – Снова расхохотался капитан Штерн. – Если женщины начнут возмущаться, то уже завтра весь Кейптаун будет рассказывать душещипательные истории о том, как Орден разлучает любящие сердца.

– Женские сплетни – страшная сила. – Кивнул головой мистер Грейвер. – Забирайте, лейтенант. По крайней мере, пока она рядом с ним, вся энергия девушки будет на него и направлена.

– Вот спасибочки! – Возмутился, уловивший общий смысл фразы, Максим.

– А не хрен было…. – Подал Голос Миха, до этого молча стоявший с самым ехидным видом.

– Вот, только ты еще снова не начинай! – Перебил приятеля Максим.

– Вещи будете тягать сами! – После небольшого раздумья вынес вердикт лейтенант. – Не будем терять время, господа.

– Лейтенант, я лично провожу вас. Очень хочется поучаствовать в этом до конца. Давно я так не веселился. – Объявил капитан Штерн.

Новая Земля, Кейптаун, аэродром, день десятый, 22 год, 12 день 9 месяца, 16 часов.

Четыре орденских внедорожника подкатили к стоящему около ангара самолету. Еще по дороге Максим выяснил, что лететь они будут на грузо-пассажирском “Геркулесе” и теперь с интересом рассматривал знаменитый американский транспортник. В грузовой части салона как раз заканчивали крепить два небольших контейнера, а в тени крыла прохаживался тип едва ли не в костюме, с пристегнутым к запястью “дипломатом”.

Выгрузка из машины и погрузка в салон прошли тих и без эксцессов. Натали без всякой игры оробела при виде самолета и испуганно вцепилась в руку Максима.

– Мама всегда говорила, что не может понять, как они летают. – Почти прошептала девушка, кивая на самолет.

– А папа? – Спросил Максим, давно поняв, что авторитет отца для Натали был незыблем.

– Он смеялся. – Немного оживилась девушка.

– Вот видишь. – Не придумал ничего лучшего Максим и бодро улыбнулся.

– Слава богу, нормальный большой самолет. – Оценил летательное средство Миха. – Я, когда маленький был, на “кукурузнике” летал. Батя решил в райцентр к бабушке не на автобусе шесть часов париться, а, блин, воспользоваться услугами Аэрофлота. До сих пор, как вспомню, так вздрогну. Как он трясся, блин!

– Во, блин, я попал. – Рассмеялся Максим. – Одна дрожит только от вида самолета, у другого – тяжелое детство.

– Я бы на тебя посмотрел. – Отмахнулся Миха. – Пошли, летеха руками машет.

Полная восторженного испуга, Натали заняла место у иллюминатора, вцепившись мертвой хваткой в руку Максима. Когда взревели двигатели и самолет начал руление по земле, сама того не замечая, девушка прижала тыльную часть ладони Максима к своей груди. Попытки Виноградова переместить руку куда-нибудь в другое место успехом не увенчались. Пришлось терпеть. А сияющий взгляд брошенный Натали на парня после того, как “Геркулес” оторвался от земли, заставил, даже, позавидовать.

Глядя через плечо девушки, Максим успел рассмотреть корабли в порту Кейптауна и кусок самого города. Где-то там остались новые друзья. Максиму захотелось оказаться снаружи, чтобы окинуть взглядом и впитать в себя весь простор этой земли. Такой не гостеприимной и такой манящей. А может, всмотреться вдаль, где его ожидают новые горизонты, новые земли и новые люди. Весь мир, где, как подсказывали чувства, он не будет лишним.

Новая Земля, Кейптаун, офис Ордена, кабинет начальника отдела “Файлз энд Рекорз”, 22 год, 12 день 9 месяца, 18 часов.

– Ултели? – Меланхолично спросил Джим Грейвер, когда в дверь его кабинета вошел капитан Артур Штерн.

– Улетели. – Подтвердил капитан.

Не спрашивая разрешения он уселся напротив хозяина кабинета и внимательно посмотрел тому в глаза. Куда только девался громогласный вояка, словно списанный с кого-нибудь киногероя. Сейчас это был собранный, осторожный и очень внимательный человек.

– Джим, я всегда считал тебя умным и осторожным человеком, избегающим резких движений. – Признался капитан Штерн. – Не объяснишь, почему в этом деле ты так рисковал. Мокрица тебе этого не простит.

– Мокрица? Мы называем его жабой. – Слабо улыбнулся Джим Грейвер. – А ты, Артур, ты объяснишь мне, почему воспылал такими чувствами к своему бывшему коллеге? Только не нужно рассказывать о всеобщем братстве морских пехотинцев.

– Баш на баш? – Предложил капитан. – Чур, ты первый!

– Все очень просто, Артур. Еще перед первым появлением этих, не знаю даже как их назвать, мне позвонил некто Самюэль Питерс и поинтересовался, какова будет позиция Ордена в таком неординарном случае. Артур, я работаю здесь недавно, но местный политический Олимп выучить успел. И у меня хватает мозгов, чтобы понимать, что такой человек ничего не берет на веру, и ничего не делает просто так. Твоя очередь, Артур.

– Добро пожаловать в местную лигу, Джим. – Усмехнулся капитан Штерн. – Мои люди доложили, что этот самый Самюэль Питерс куда-то очень быстро уехал с малой охраной, но в обществе двух русских. Ты в курсе непонятной возни, вокруг пребывания южнее залива русского подразделения? Я в тебе и не сомневался. А потом мне доложили о возвращении господина Питерса на одной машине вместо двух, но в составе русского конвоя. Это был первый звонок. А второй, прозвучал, когда нам очень невнятно рассказали о трофеях. Вернее, о их судьбе. Я расспросил бывшего сержанта Мартина Айверсона.. Нам не собирались врать. Просто, ребята не знали, как мы отнесемся к имени Самюэля Питерса и сделке с ним. Понимаешь?

– Артур, ты сторожил в этих местах, ответь мне честно, что тут намечается? – Теперь уже Джим Грейвер цепко смотрел в глаза собеседнику.

– Мне нравится этот город, мне нравятся некоторые люди в его руководстве. Джим, я не знаю, что здесь назревает, но я уже определился со стороной, на которой стою. – Капитан Штерн не отвел взгляд. – Очередь за тобой, Джим.