Текст книги "Не лишний (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ефименко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

– Дядя Сема! – Не выдержал Виноградов. – Что тут вообще происходит?

– Хм. Вы можете видеть, молодой человек, как эти, с позволенья сказать, отцы, ну и матери, народа решают, кто должен стать опекуном девушки и ее брата. – Ответил Кройцман.

– Э-э-э, так Натали, вроде, шестнадцать уже. – Озадачился Максим. – Совершеннолетняя как бы.

– Не все так просто. – Неожиданно на лице Семена Марковича появилось неуместное в данный момент плутоватое выражение. – А вот кстати! Мы все время забываем обсудить один важный таки вопрос.

– Ой, дядя Сема, не нравится мне ваша улыбочка! – Насторожился Максим.

– И где вы увидели веселье на моем лице? Я же говорю, что вопрос серьезный. Вы понимаете, молодой человек, во всех цивилизованных землях сложилась такая традиция, что тот, кто спас детей оставшихся без родителей, должен заменить им семью. – Говорил Кройцман серьезно, но Максима не покидало ощущение, что Семен Маркович смеется.

– То есть?

– Ах, ну какой вы непонятливый! Вы теперь приемный папа для этих двух подростков. – Кройцман драматическим жестом указал на Натали и Уэсли.

– Какой на хрен папа! – Едва не упал Максим. – Вы че, рехнулись?

– Молодой человек, что вы такое говорите! – Всплеснул руками Семен Маркович. – Это, можно сказать, правило выживания в этом мире. И на тех, кто его не выполняет, таки смотрят косо.

– Какой папа, блин? Меня бы кто усыновил!

–Ну, дядя у вас уже есть. Для такого большого мальчика, я думаю, достаточно. – Кройцман улыбнулся и отвлекся на вопрос Мартина.

Пока Семен Маркович, судя по всему, переводил содержание диалога для остальных, Максим ошарашено перевел взгляд на подошедшего Миху. Давясь от смеха, приятель лишь развел руками.

– Зато, прикинь, дети сразу взрослые: не нужно с пеленками возиться. – Попытался утешить Максима Миха.

– Вот именно! Какой, блин, папа, если у меня совсем другие мысли, блин, когда я ее вижу! – Невольно вырвалось у Максима.

Спустя минуту, хохот нескольких человек возвестил, что Кройцман добросовестно перевел и эту фразу Максима. Одна только Натали пыталась спрятать покрасневшее лицо за ладонями.

– Ну…. Ну…. Ну, блин, дядя Сема! – Беспомощно развел руки Максим.

– А что, вполне удачное решение проблемы. – Кройцман откровенно забавлялся. – На девушке вы женитесь, а юношу, все-таки, придется усыновить. Вы не находите, молодой человек, что получится отменнейший родственный казус?

– Какой блин казус? Кройцман, блин, такой подставы я от вас не ожидал! – Максим все никак не мог прийти в себя.

– Ладно, давайте говорить серьезно. – Семен Маркович согнал улыбку с лица. – Как вы понимаете, здесь собралось то меньшинство, которое вынашивает планы таки использовать Натали. И, думается мне, что это не единственная причина их действий.

– Что еще? – Стараясь не смотреть на девушку, попытался включиться в обсуждение Максим.

– У меня складывается впечатление, что некоторые, особенно это касается женщин, хотят, ну, как бы это сказать, сделать вашу подругу такой как все. Ну, вы понимаете?

– Кажется да. – Максим исподлобья посмотрел на деревенских жителей. – Девушка должна работать и готовиться замуж.

– Вот-вот. А женщина – работать, рожать детей, ухаживать за мужем. Нюансы, касающиеся одежды и оружия, я думаю можно таки не упоминать. – Поддержал размышления Максима Кройцман. – Они считают, что находятся в своем праве.

– Ага! А вот болт им в грызло! – Максим медленно приходил в бешенство. – Хоть бы у самой Натали спросили, чего она хочет.

– Ну, что вы, молодой человек! Разве может столь молодая девушка сама знать, что для нее лучше. – Иронически возразил Семен Маркович.

– Так! Говорите, я, как спаситель, имею определенные права и обязанности? – Максим дождался утвердительного кивка и продолжил. – Ну, так переведите им, что они могут идти на … Короче, домой пусть идут. Завтра им сообщат все что нужно. А увижу какую-нибудь …. Гм, короче, пусть лучше на глаза не попадаются!

Впервые Максим увидел на добродушном, в принципе, лице Кройцмана столь жесткое выражение. Семен Маркович нашел нужные слова. Выслушав его, местные жители поспешно разошлись. При этом некоторые оглядывались, почему-то, на Максима. Виноградов не стал их разочаровывать и провожал пристальным недобрым взглядом. На месте остался только Огаст М”Биа. Он, сначала, уважительно хмыкнул, переводя взгляд с Максима на Семена Марковича, а затем, подтолкнул Натали с братом к дому. Все еще смущаясь, девушка пригласила своих спутников тоже войти в дом.

– Минутку! – Остановил, направившихся было за Натали товарищей Максим. – Давайте-ка сначала с машинами что-то решим.

Мартин сквозь зубы чертыхнулся и снова уважительно посмотрел на Максима. Мигель, после секундного раздумья, жестом показал, как он предлагает поставить машины. Максим кивнул. Получалось, что кузовом машину упрутся в стену дома, а кабины можно и запереть. Злоумышленники, если такие появятся, конечно, могли прорезать тент где-то сбоку, но это проконтролировать было проще.

Сам Мигель и воплотил свой замысел в жизнь. Он настолько ловко притер оба “Унимога” к стене и друг к другу, что Максиму осталось только восхищенно покачать головой. Ну, а для пущей внушительности, Миха поставил перед грузовиками БРДМ. Оглядев получившуюся картину, все признали ее достойной уважения и отправились внутрь дома.

Успевшая во время эволюций грузовиков извлечь из них запас продуктов, тетя Афуна потребовала проводить ее на кухню. Бегло осмотрев некое подобие медицинской амбулатории и молельного зала, мужчины прошли на “хозяйскую” половину. Большая комната совмещала в себе функции и столовой, и кабинета, и гостиной. Три двери из нее вели в спальни. Самая большая, явно, принадлежала родителям. Хоть и стояла там односпальная кровать. Максим решил, что мама Натали после смерти мужа отказалась от двуспальной кровати. Примитивный шкаф, тумбочка, зеркало и распятие на стене. Вот и весь интерьер. Следующая дверь привела в комнату Уэсли. Все то же самое, только вместо шкафа открытая вешалка на стене и нет распятия. Перед дверью в комнату Натали Максим приостановился. Но девушке было не до того, что кто-то войдет в ее спальню. Словно потерянная она ходила по дому и, на мгновение замирая, прикасалась к разным предметам. Виноградов заглянул в третью спальню. Здесь снова стоял шкаф, но не было распятия. По неуловимым ощущениям, чуть больше порядка, чем в комнате Уэсли. А спрятанная за подушкой мягкая игрушка, трудно угадываемой породы, лишь подтверждала “девичесть” комнаты.

– Слышь, Макс. – Дождавшись, пока Виноградов закончит осмотр, спросил Миха. – А эти козлы ничего не сделают? А то, рванет какой-нибудь хрен за подмогой, что будем тогда делать?

– Не думаю. Если ты не слышал, то дядя Сема сказал, что большинство только обрадуется, если Натали уедет. – Максим скривился. – Так что, сделать нам какую-нибудь бяку своими силами – это может быть. А, вот, звать кого-то со стороны…. Бандитов, что ли? Так ты представляешь, что они устроят в деревне? Потом свои же сельчане объяснят, как он был не прав!

– Думается мне, вы совершенно правы, молодой человек. – Вмешался в разговор Кройцман. – Тем более, как я понимаю, господина М”Биа в деревне уважают. По крайней мере, боятся связываться. Вон у него какая винтовка.

Максим впервые присмотрелся к оружию “дяди Огаста”. Сначала парень недоуменно нахмурился, но затем память подсказала правильный ответ: американская снайперская винтовка М21. Вспоминая все, что он читал про эту винтовку, Максим подумал, что если у отца Натали была такая же, то понятно почему “Тигр” ей легким показался. Если Максим правильно помнил, то М21 с прицелом весила под шесть килограмм! Но “ствол” серьезный.

Новая Земля, Дагомея, деревня Натали и Уэсли, день пятый, 22 год, 7 день 9 месяца, 14 часов.

– Макс, а пошли покурим. – Предложил Миха, как и все остальные чувствовавший себя немного скованно в чужом доме.

– А пошли. – Согласился Виноградов.

Вслед за приятелями потянулись и остальные. В доме остался только “дядя Огаст”. И на кухне гремела посудой тетя Афуна. Оказалось, что лавочки перед домом в “африканской” деревне не предусмотрено. Садиться на металлические части стоящей под солнцем техники тоже не хотелось. Поступили проще – отошли в тень и уселись прямо на землю.

– Кстати, дядя Сема, вы так и не пересказали историю семьи Натали. – Закурив сигарету, обратился к Кройцману Максим.

– Девушка и сама многого не знает о своей семье. В силу возраста, например. Думаю, что я могу высказать свои догадки. – Кройцман устроился поудобнее. – Я думаю, что мама наших юных товарищей родом из небогатой набожной семьи. Девушка и сама не знает, кто именно, бабушка или дедушка, был чернокожим. Мама получилась мулаткой с явными признаками негритянской крови. Если она и закончила колледж, то какой-то специфический. Скорее всего, таки под патронатом религиозной организации. Ее готовили немного как учительницу, немного как фельдшера, немного как проповедника. Конечно, миссионером они ни разу не была, но для работы в религиозной миссии где-нибудь в Африке вполне подходила. Уж, не знаю, как в эту миссию попал молодой южноафриканский геолог Питер Ван Гилан. Но задержался он там, на срок, достаточный для возникновения нежных чувств. И, вы знаете, эта пара наглядный пример того, что противоположности сходятся. Девочка сама этого не понимает, но при всей религиозности и, можно сказать, определенной наивности мамы, и прагматичности папы, жили они счастливо.

– Ну, прям женский роман! – Фыркнул Миха.

– Ах, молодой человек, вы можете мне не поверить, но от реальной жизни женские романы отличаются только наличием чрезвычайно гипертрофированных “соплей”. – Покачал головой Семен Маркович.

– Да и фиг с ними. Рассказывайте дальше. – Поторопил Максим.

– Дальше, а что, дальше? Как это часто бывает в Африке, в стране началась очередная гражданская война. Вот тут-то и появились в деревне, где жила семья Ван Гиланов, вербовщики Ордена. Как им удалось убедить всю деревню, Натали не знает. Она лишь знает, что папа с мамой много спорили. Папа был за, как говорится, двумя руками. А мама сомневалась по религиозным причинам. Как бы там ни было, восемь лет назад они оказались на Новой Земле. Девочка не знает, почему деревню устроили именно здесь. Да и переезд на новое место она помнит плохо. Понятно одно, Сара Ван Гилан помогала деревенским налаживать жизнь, а Питер Ван Гилан пропадал в экспедициях. Три года назад, по словам девочки, отец почти перестал уезжать из дома. Он занимался в основном ее обучением. А полтора года назад он уехал и не вернулся. Потом прибыли другие люди, которые рассказали, что Питер Ван Гилан погиб. И снова, подробностей Натали не знает. Подробности рассказали только маме.

– Да-а, это уже не так весело. – Мотнул головой Миха.

– Семен Маркович, а поговорите-ка вы с этим, как его, “дядей сентябрем”. – Максим потер переносицу. – Если он и правда работал с отцом Натали, то может пролить свет на многие вопросы.

– А оно надо? – Удивился Миха.

– Слушай, а если бы у тебя была возможность из первых рук узнать, ну, например, как твой дед фрицев метелил? Узнавал бы? – Спросил приятеля Максим.

– Японцев. – Ответил Миха. – Ну, узнавал бы.

– Вот и я о том. Я же не предлагаю заловить этого М”Биа и пытать. Можно вообще Натали на него натравить. Мол, уезжаю, не знаю вернусь ли, а расскажите-ка, дядя Огаст, мне о моих родителях. – Максим пожал плечами. – Или самому дяде намекнуть, что негоже детям уезжать, не узнав историю семьи.

– Я поражаюсь вам, молодой человек. И откуда вам в голову приходят такие мысли? – Искренне удивился Кройцман. – И откуда у столь молодого человека такая тяга к семейной истории?

– Отец когда-то рассказывал, что по семейным легендам, у нас в роду был герой Русско-Японской войны. Но проверить так и не получилось. – Усмехнулся Максим.

– Это какой русско-японской, девятьсот пятого года? – Пришел в восторг Миха. – Значит и твои предки метелили узкоглазых? Круто!

– Ну, насколько я помню историю, в той войне япошки нам наваляли. – Рассмеялся Максим.

– Раз герой – значит метелил! – Безапелляционно заявил Миха.

Из дома так никто и не вышел. Месье Лафонтель и Семен Маркович решили, что хватит сидеть на голой земле и пошли внутрь. А “четыре М” решили пройтись по деревне. Почти сразу за ними увязались вечные спутники любых гостей – детишки. И, хотя, было их немного, шума они создавали едва ли не больше, чем давешняя толпа взрослых. Максиму с Михой еще повезло, что они не понимали всех вопросов и требований негритят. Судя по лицам Мартина и Мигеля, они тоже понимали не все. Максим решил, что не все детишки знают английский и тараторят на каком-то африканском языке. Мелькнула мысль, что он не спросил, из какой страны “эмигрировала” деревня.

Новая Земля, Дагомея, деревня Натали и Уэсли, день пятый, 22 год, 7 день 9 месяца, 15 часов.

Негритянская деревня, лишенная туристического колорита производила убогое впечатление. Нет, было заметно, что многие жители стараются если не улучшать, то, хотя бы, поддерживать свою жизнь на приемлемом уровне. Только вот, уровень этот, даже по сравнению с российской глубинкой не впечатлял. В общем, потратив меньше часа, товарищи обошли всю деревню и вернулись к дому Натали и Уэсли.

Шуганув от машин детей постарше тех, что сопровождали четверку в прогулке, вошли внутрь. В большой комнате “дядя Огаст” что-то рассказывал брату с сестрой. Не менее внимательно его слушали и Кройцман с месье Лафонтелем. Чтобы не мешать, вся четверка направилась на кухню. Тетя Афуна визиту не обрадовалась и от помощников отказалась. Что оставалось делать? Устроиться дремать в молельной комнате посчитали неприличным, в амбулатории – тесно.

Максим совсем было заскучал, когда в голову пришла великолепная идея. Обрадованный Виноградов бросился к БРДМу. Под завистливые взгляды остальных, Макс залез внутрь и принялся тренироваться в искусстве наводчика. Но, уже через пять минут идея не казалась столь хорошей. Как и рассказывали, БРДМ словно усиливал температуру “за бортом”. Если на улице жара – в нем еще жарче, если холод – еще холоднее. Вытирая пот, Максим подумал, что недаром при переделке БРДМа первым делом делают теплоизоляцию. Максим выдержал сорок минут. Глядя на мокрого и красного как после бани Виноградова, остальные не решились повторить его “подвиг”.

Призыв на обед прозвучал для скучающих молодых людей, как откровение свыше. А когда ближе к концу трапезы Кройцман сообщил, что стали известны подробности о предстоящем пути, и снова нужно собраться для обсуждения маршрута, Виноградов окончательно пришел в благостное расположение духа. Бездельничать еще полдня, сидя на глазах у энного количества если и не враждебных, то уж точно чуждых жителей деревни ему совсем не улыбалось.

У остальных настроение было подобным, поэтому, игнорируя стремление Кройцмана начать обсуждение как можно быстрее, и Мартин, и Мигель, и Миха заканчивали обед неторопливо.

Новая Земля, Дагомея, деревня Натали и Уэсли, день пятый, 22 год, 7 день 9 месяца, 17 часов.

Но наступил момент, когда еда доедена, посуда убрана, кофе допито. Месье Лафонтель расстелил на освободившемся столе карту. Семен Маркович принялся рассказывать, дублируя английские и русские фразы. Неожиданно для себя Максим заметил, что из речи Кройцмана совершенно исчез характерный акцент. Макс заинтересовался этим явлением, но решил выяснить этот вопрос позже, а сейчас сосредоточиться на смысле сказанного.

А по смыслу получалось, что старая дорога через джунгли действительно существует. Но, пользовались ею последний раз два года назад. Орденский то ли патруль, то ли маленькая экспедиция, отправились по ней с какой-то не известной Огасту М”Биа целью. Как прошло их путешествие, смогли ли орденцы проехать, тоже было не известно. Тем более, два года в джунглях это большой срок. За два года, учитывая, что год здесь длиннее земного, джунгли могли поглотить и автобан. На вопрос, зачем была проложена эта дорога и почему она оказалась заброшена, “дядя Огаст” ответил, что когда-то она планировалась как способ срезать большой угол, и прокладывали ее на совесть. Но близость болота привела к тому, что обилие всяких тварей и отсутствие стоянок вынудили людей предпочесть кружные пути.

Вот и получалось, что перед командой стал выбор: сотня километров по, фактически, девственным джунглям или две сотни километров по приличным, по здешним меркам, дорогам. Правда, по словам Кройцмана, Огаст М”Биа был настроен предельно пессимистично и был уверен, что маленькую колону постараются захватить если не каждый встречный, то у большого поселка на перекрестке, точно. Возникла, было, идея нанять деревенских мужчин в качестве дополнительной охраны, но и она была забракована. Четверо-пятеро нормальных мужчин из деревни погоды не сделают. С остальными связываться бесполезно, если не опасно.

Переваривая всю полученную информацию, Максим впадал в странное состояние. Голоса товарищей словно отдалялись, карта на столе расплывалась, зато, словно в кинотеатре, перед глазами проносились картинки то боя на дороге, то пробирающейся сквозь джунгли колоны. Максим отчетливо понял, что после первого же столкновения на дороге, они переполошат весь этот край. Значит, у поселка их точно будут ждать. Шансов прорваться через подготовленную позицию в месте, которое традиционно используется именно для остановки конвоев, не было. Шансы же никого не встретить на дороге, хоть и были, но, явно, стремились к нулю.

Оставалась заброшенная дорога. Орденская экспедиция, по словам местных не выглядела специально подготовленной именно для поездки через джунгли и, все же, рискнула. Неизвестно, правда, выбрался хоть кто-то или нет. Максиму представился мрачный туннель, образованный переплетшимися ветками деревьев и густо сдобренный всевозможными лианами. Ветки бьют по стеклам грузовиков, срывают тенты.

– Спишь, что ли? – Толчок в бок от Михи привел Виноградова в нормальное состояние.

– Надо ехать по старой дороге. – Не отвечая на вопрос приятеля, вздохнул Максим. – Только машины подготовить.

– Аргументируете? – Поднял бровь Кройцман.

– Если верить карте, дорога проходила у самого гребня холма, так?

– Скорее, водораздела. – Поправил Семен Маркович. – На холм это не тянет.

– Без разницы. – Отмахнулся Максим. – Низовая поросль не может быть особо мощной. Значит, придется опасаться только верхних и боковых веток. То есть, закрывать лобовые стекла грузовиков и заранее распрощаться с тентами кузовов. Знаете, как по мне, так это лучше, чем сражаться с половиной всей этой Дагомеи. Нам круто повезло один раз, не стоит испытывать судьбу дальше.

– А че с тентами прощаться? – Изумился Миха. – Если в кузове никого не будет, так и тент свернуть можно. А то, прикинь, проехали мы джунгли и светим полные кузова ящиков. Тогда нас точно на гоп стоп возьмут.

– Мигель говорит тоже самое. – Выслушав латиноамериканца, сообщил Кройцман. – А еще, он предлагает этими самыми тентами плотнее закрепить ящики.

– Ну, эт понятно. – Махнул рукой Миха. – Ты, Макс, лучше скажи, как лобовые закрыть хочешь.

– Надежно. – С сарказмом ответил Виноградов. – Кто из нас механик и занимается внедорожниками, а?

– Так. – Миха задумался. – Если тенты мы убираем…. А капот у “Унимога” коротенький…. Значит так! Мне нужен трос или крепкая веревка. Много!

Максим без слов указал рукой на Огаста М”Биа. Дослушав перевод, местный житель принялся морщить лоб в раздумьях. Покривив губы, “дядя Огаст”, в конце концов, посмотрел на Максима и заявил:

– Придется платить.

– Деньгами или оружием. – Без раздумий уточнил Максим.

– Вы готовы дать оружие? – Удивился М”Биа.

– Действительно, мне кажется, что это не лучшая идея. – Уже от себя добавил Семен Маркович. – Если кому-то придет в голову отстреливаться от бандитов, то это может плачевно кончиться для всей деревни.

– А так от бандитов деревне один кайф! – Фыркнул Миха.

– Ну, ограбят, может кого-то изобьют, может кого-то изнасилуют, но деревня останется жить. – Цинично пояснил свою мысль Кройцман. – А, если начать стрелять, могут просто в наказание уничтожить всю деревню.

Миха скривился. Максим мельком взглянул на тихонько сидевшую Натали и проглотил просящийся на язык ответ: “А нам какое дело?”.

– НЕ думаю, что два-три “ствола” подвигнут их обладателей на подвиги. – Более обтекаемо ответил Максим. – Вот у господина М”Биа есть винтовка, но он же удержался от идиотской стрельбы. Думаю, и остальные не дурнее.

Огаст М”Биа, выслушав перевод, закивал головой. Было решено, что в качестве платы пойдут бельгийские ФН ФАЛ с двумя полными магазинами и запасом патронов еще на два. Миха довольно потер руки и затребовав себе Мигеля и Кройцмана, поручил Максиму и Мартину начать снимать тенты с грузовиков.

Новая Земля, Дагомея, деревня Натали и Уэсли, день пятый, 22 год, 7 день 9 месяца, 18 часов.

Работать – не отдыхать. Время пролетело быстро. “Торговая миссия” вернулась с двумя ржавыми тросами длиной метров пять каждый и чем-то, что с первого взгляда Максим опознать не смог. Лишь, когда непонятные веревки были свалены на землю, Виноградов понял, что перед ним ремни из переплетенной кожи. Причем, не просто ремни, а два аркана и четыре кнута.

– Ща еще принесут. – Проинформировал Миха. – Думаю, должно хватить. Прикинь, Макс, никогда не думал, что кожаная фигня такая прочная.

– А где ты настоящую кожу видел? – Улыбнулся Максим. – Или г..но второсортное, или кожзам. А тут – натурпродукт!

– Ага, там обещал еще один натурпродукт принести. Веревку из волокон местной древесины. Как думаешь, что за хрень?

– Слушай, Миха, ну откуда я знаю аборигенские технологии изготовления веревок, а? – Делано возмутился Максим. – Ты лучше скажи, сколько мы за все это богатство должны?

– Эт к дяде Семе. – Величественно махнул рукой Миха.

– Мы договорились на три винтовки и пятьсот экю. Винтовки с патронами, естественно. – Сморщился Кройцман и зыркнул на Огаста М”Биа.

– Нормально. – Пришел черед отмахиваться Максиму.

Видимо, пока ходили в поисках веревок, механики с помощью Семена Марковича успели все обсудить. Потому что, едва принесли оставшиеся веревки, Миха с Мигелем занялись первой машиной. Максим и Кройцман рассчитались с “продавцами” и были мобилизованы в помощь механикам. Как и Мартин. Месье Лафонтель благоразумно из дома не выходил и участия в усовершенствовании грузовиков не принимал. “Дядя Огаст” с интересом наблюдал за рабочим процессом, усевшись на корточки в тени дома и дымя небольшой глиняной трубкой. “Ну, блин, типичный негр-проводник из книжек!” – посмеялся про себя Максим.

С руганью (в основном со стороны Михи), но дело двигалось. Кузовные дуги, на которых крепился тент, кроме первой, были сняты и переставлены на новое место. Одна оказалась привязана к бамперу перед коротким капотом, еще две связанными между собой ножками закреплены за кабиной. Чтобы закрепить оставшимися свободными “ноги”, пришлось варварским образом выломать несколько планок в решетках воздуховодов на обоих крыльях “Унимога”. Хвала немецким военным, решетки оказались металлическими, а не пластиковыми, как сделали бы на гражданской машине.

Все это было стянуто-перетянуто тросами и веревками.

Критически осмотрев результат переоборудования первой машины, Миха показал Мигелю на боковые стекла. Мигель в ответ лишь развел руками. Максим понял, что приятель боится как бы ветки отклоненные веткоотбойниками не ударили по боковым стеклам. Но, прав был Мигель, в таких условиях трудно придумать идеальную защиту. Но Миха придумал. Он прижал большие зеркала заднего вида вплотную к боковому стеклу.

– Один хрен ветками собьет. – Пояснил Миха. – А так, хоть какая-то защита.

Вторая машина была переделана быстрее, хоть и пришлось повозиться со связыванием веревок. Миха с недовольной миной на лице прохаживался вдоль машин. Он, то принимался дергать в разные стороны металлические дуги, то проверять крепость узлов на веревках. Это могло продолжаться еще долго. Поэтому Максим поторопился отвлечь приятеля.

– А ничего так получилось. – Похлопал Виноградов приятеля по плечу.

– Идея хорошая – исполнение …. А-а-а, что там говорить! Мне бы в нормальную мастерскую часов на шесть. Или, хотя бы, нормальные материалы. – Миха покосился на Кройцмана. – А то, некоторые, даже торговаться не стали!

– Ах, молодой человек! Чтоб вы понимали в процессе торговли. – У Семена Марковича снова появился характерный говор. – Или вы думаете, что в Советском Союзе сидели глупые люди? Нет, сидели-то как раз глупые. А вот торговлей занимались таки не глупые люди. Или вы думаете, что они не знали истинную стоимость советского оружия?

– Вы это к чему? – Несколько опешил Миха.

– Некоторым странам, молодой человек, советское оружие доставалось практически бесплатно. – Кройцман поднял указательный палец. – И совсем не по глупости, а по соображениям политической таки целесообразности.

– Каким концом это к нам относится? – Вскричал Миха.

– Все тем же. Или у вас есть варианты? – Усмехнулся Кройцман. – Наш юный друг Уэсли, оказывается, не в курсе положения дел в деревне. И нас тоже ввел в заблуждение.

– Короче Склихасовский! – Не выдержал Миха.

– В деревне имеется немало оружия. – Не обращая внимания на возмущение парня, продолжил свою речь Семен Маркович. – Но, есть таки несколько но. Во-первых, этим оружием распоряжается староста деревни. Во-вторых, как мне объяснили, с этими винтовками американские солдаты еще против японцев воевали. В-третьих, патроны для этих винтовок уже не делают.

– Гм, это им что, сбагрили какие-нибудь “Гаранды” что ли? – Изумился Максим.

– Ах, молодой человек, ну, откуда я знаю. Если вам так интересно, поговорите с кем-нибудь из местных. – Пожал плечами Кройцман.

– Блин! Вы че вообще несете! Причем тут оружие? Какая нах политическая необходимость? – Окончательно озверел Миха.

– Э-э-э, в общем, мистер М”Биа попросил нас посодействовать вооружению некоторой части местного населения приличным оружием. Естественно, лояльной части населения. – Чуть торопливо пояснил Семен Маркович. – Так что, у противников местной власти теперь есть несколько весомых аргументов.

– Е-мое! – Сделал больший глаза Максим. – Это мы что, гражданскую войну в отдельно взятой деревне провоцируем?

– Как я понял, это лишь способ умерить амбиции местного, с позволения сказать, мэра. – Объяснил Кройцман.

– Ну-ну, им виднее. – Покачал головой Максим. – Ладно, пошли приводить себя в порядок и обговаривать завтрашний день.

Пока товарищи приводили себя в порядок, Максим рассматривал снайперскую винтовку “дяди Огаста”. Хоть и помнилось Виноградову, что ничем, кроме лучшего качества изготовления, снайперская М21 не отличалась от обычной М14, но было интересно. Огаст М”Биа заметил интерес парня и, видимо, правильно его истолковал. Он снял винтовку с плеча, отсоединил магазин и передернул затвор, показывая, что оружие разряжено. Только после этого М”Биа протянул винтовку Максиму. Винтовка, действительно, оказалась тяжелой. “Родной” оптический прицел, общая потертость и, даже, местами отсутствие воронения, заставили Виноградова поискать год изготовления. Найденное клеймо заставило парня почесать в затылке: 1972 год. Максиму помнилось, что принята на вооружение М21 была в 1975 году. Решив, что чего-то не так понял или держит в руках М14 с оптическим прицелом, Макс выкинул разночтение в датах из головы.

Разглядывая винтовку, Максим искоса посматривал на “дядю Огаста” и от него не укрылись слегка завистливые взгляды, бросаемые чернокожим “родственником” на оружие группы. Виноградову пришла в голову интересная мысль.

– Дядя Сема, как вам показался “мистер сентябрь”? – Спросил Максим у Кройцмана. – Хочу сделать ему подарок, но сомневаюсь, стоит ли.

– Смотря какой подарок. – Осторожно ответил Семен Маркович.

– Мы отдали каким-то левым типам три очень неплохих винтовки. А инициатор и посредник, тем более помогавший семье наших друзей, остался со старьем. – Максим потряс американской винтовкой.

– И что же вы хотите ему подарить? У нас в трофеях нет ничего с оптическим прицелом. – Удивился Кройцман.

– Зато, у нас есть “Сайга”. Да, сделана она красиво, но по сути это тот же “калашников”. – Пожал плечами Максим.

– А прицел?

– Заберем у Натали. Думаю, она возражать не будет. Вроде как не для чужого. – Максим поискал взглядом девушку.

– И это будет равноценный обмен? – Поинтересовался Кройцман.

– Во-первых, не обмен, а подарок. – Максим возвратил оружие хозяину. – А, во-вторых, нет, не равноценный. Для равноценного ему нужно было бы отдать “Тигр”, но на него уже положила глаз Натали.

Максим встретился глазами с взглядом девушки и кивнул ей в сторону выхода. Натали удивилась, но вышла за парнем. Максим постарался объяснить, что он хочет сделать. Натали радостно захлопала в ладоши. Правда, когда она поняла, что придется расстаться с прицелом, ее радость несколько поутихла. Максим вернул прицел на его изначальное место и сунул “Сайгу” в руки Натали. Сам же, парень поднял сумку с оставшимися от бандитов патронами. Никто особо не считал, сколько их туда вошло, но за три сотни точно.

Сама процедура дарения прошла, как и положено с речами, объятиями, пожиманием рук и так далее. Пока расчувствовавшийся Огаст М”Биа рассматривал новое оружие и что-то эмоционально рассказывал по-английски, Миха склонился к Виноградову и вполголоса спросил:

– Ну, и на хрена?

– А на кой она нам нужна? – Пожал плечами Максим. – Я бы, вообще, от всех вещей, что нам от неизвестного мужика достались, избавился бы. Но, жалко!

– А че так-то? – Неподдельно удивился Миха. – Не, чего жалко, я понимаю. Чего избавился бы?

– Очень уж не стандартное у него оружие. Легко узнаваемое. Если кто-то должен был мужика встречать, могли и про оружие знать. – Пояснил Максим. – Вещи – фигня. Думаю, такие и здесь купить можно. А вот оружие…. А так, прикинь, не видели, не знаем. Голые-босые неизвестно где оказались.

– Ага, и голыми руками перебили кучу негров. – Съязвил Миха.

– Ну-у, можно сказать, что оружие у “обдолбышей” по-тихому изьяли. Потом народ освободили и уж тут-то…! – Максим для наглядности постучал кулаком по ладони.

– Хм. Так может, и правда, сбагрим стволы? – Задумался Миха.

– Жа-алко. – Протянул Максим. – “Тигр”, считай, та же СВДха, да еще и с крутой “оптикой”. Самим нужна. А в чемоданчике, вообще, круть. Явно, какой-то спецназовский автомат. Где еще такой найдешь? Не-ет, нужно их припрятать и не светить. Хотя бы первое время.

– Лады. – Согласился Миха. – Ни машины, ни “стволов” не было. Шмотками у бандитов разжились.