Текст книги "Особенности национального следствия. Том 1"

Автор книги: Дмитрий Черкасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Как вести себя, когда из Вас пытаются «выбить» признание, мы уже говорили. Рассмотрим некоторые сопутствующие моменты.

1. С того момента, как Вам объявили, что Вы – подозреваемый (даже если Вас еще не задержали), Вы имеете полное право отвечать только в присутствии адвоката. Можете потребовать государственного (если нет своего) – его наличие в кабинете следователя является страхующим фактором, чтобы Вас сразу не начали дубасить.

Государственному адвокату не рассказывайте ничего! Он должен знать только то, что следователь заносит в протокол.

2. Между Вашим задержанием и допросом в присутствии адвоката (которого еще надо найти – если есть свой, то пусть он, мотивируя чем угодно, потянет время в районе суток, чтобы допрос стал возможен не ранее чем к вечеру следующего (!) дня после Вашего задержания) существует некий временной зазор, который надо использовать с максимальной выгодой.

Время между задержанием и допросом (если оно более 3-х часов) Вы проведете в СИЗО, куда Вас доставят по постановлению следователя. Вот и отлично – как только Вас туда привезли, начинайте действовать.

Ваш предварительный устный (!) разговор со следователем (Вы отказывались допрашиваться без адвоката) к делу не подошьешь – разговор и есть разговор. Соответственно Вы можете «не знать» и «ничего Вам в голову не приходит», за что и почему Вас задержали. Следователь Вам «объяснил», что «по Закону» подозреваемым сообщают, в чем их подозревают, «в течение 10 суток»! Получается, что «бравые» сотрудники Органов без объяснений (!) схватили человека и запихнули в камеру (кстати, это не фантастика – так бывает). Ваша подпись о том, что Вы ознакомились с постановлением о задержании, отнюдь не означает того, что Вы знаете (!) причину задержания. Вот на этом и надо строить свое первое заявление.

В СИЗО при оформлении Вас в камеру обязательно поинтересуются, есть ли какие жалобы, вопросы и т. д. Их надо высказывать после того, как следователь или оперативники, которые Вас привели, уйдут. Обычно они сдают задержанного дежурному офицеру, подписывают бумагу о передаче и убывают. Ждать, пока будут оформлены внутрен-ние документы (отпечатки пальцев, фотографирование) никто не хочет. Вот и славненько!

Подождав, когда привезшие Вас милиционеры уйдут (в большинстве случаев в СИЗО отвозят обычные патрульные, которые и сами не знают, в чем дело). Вам надо сделать круглые глаза и поин-тересоваться, за что Вас сюда привезли. Дежурный сначала на поймет, о чем речь, поэтому Вам надо коротко, несколькими фразами, объяснить ему, что следователь Вам сказал (!), что «по Закону» права подозреваемого объясняют сотрудники СИЗО, они же разъясняют суть дела. Такое свинство вызовет у дежурного некоторое раздражение, причем не в Ваш адрес. Надо учесть, что сотрудники СИЗО и ИВС, равно как и оперсостав, следователей ни в грош не ставят, считая их довольно никчемными людишками и «бумажными душонками». Вот на этом антагонизме можно попробовать осторожно сыграть.

Увидев, что «клиент дозревает» (морщит лоб, хлопает глазами, мычит что-то нечленораздельное, вроде: «Ну и бардак!»), попросите у него лист бумаги и ручку – в этом отказать Вам не могут. Кстати, из СИЗО Ваше заявление доберется до прокуратуры быстрее, чем если Вы передадите его через следователя, который его еще и «замылить» может. Итак, пишем!

ОБРАЗЕЦ:

Прокурору Х-ского р-на г. Свято – Петрухска г. Сидоркину У.У. от гр. Израителя Сергея Марксовича, прож.: СПх., пр. Кириенко, дом 1, кв. 100

(адрес СИЗО указывать не нужно – Вы там не живете! – Прим. Автора)

ЗАЯВЛЕНИЕ

В 19.00 01.01.1999 года я, Израитель С. М., был задержан в своей квартире сотрудниками 20-го отделения милиции СПх. Кривоткаченко и Глухо-Скрипарем на осно-вании санкции следователя 20-го отделения милиции Николашки-ЮнгеА. А. В 20-м отделении милиции следователь Николашка-Юнге А. А. с 19.30 до 21.00, не объясняя мне причин моего задержания, угрожал мне «сроком в тюрьме», если я не подпишу какие-то «показания» и не напишу под его диктовку «явку с повинной».

На все мои вопросы, в чем меня обвиняют (именно «обвиняют» – получается, следователь даже не объяснил человеку его права и статус. – Прим. Автора), я не получил никакого ответа. Единственно, что постоянно говорил следователь Николашка-Юнге А. А., это то, что «потом» я «все узнаю, но будет поздно».

В 21.45 я был доставлен в ИВС Х-ского р-на по распоряжению следователя, и до сих пор мне никто не может объяснить, что же я якобы совершил.

Исходя из вышеизложенного, прошу Вас принять меры прокурорского реагирования и назначить проверку обоснованности моего задержания (а без снятия с Вас объяснений положение у следователя довольно шаткое, он же не знает Вашей версии. Поэтому проверку желательно возбудить до своего допроса. – Прим. Автора).

Считаю действия следователя Николашки-Юнге А. А. грубейшим нарушением Конституции и прошу Вас при-влечь его в ответственности.

(ВРЕМЯ (!), число, подпись.)

При поступлении такого послания в прокуратуру там может сложиться мнение, что «наш клоун (следователь) опять наколбасил!» Провести проверку прокуратура обязана, особенно если Вы убедите сотрудников СИЗО в «дебилизме» следователя и они со своей стороны это прокомментируют. Такое заявление будет дополнительной гарантией, что хорошенько вздрюченный «Мегрэ» не начнет «вышибать из Вас признанку».

3. Существует также так называемый «сильный способ» осложнения жизни своему оппоненту. Он заключается с том, чтобы «нагрузить» на следователя физическое насилие в отношении Вас, если на Вашем теле нет (или не осталось в случае реального применения) следов.

Способ этот применяется отнюдь не для того, чтобы «подвести под монастырь» честного работника милиции, – нормальный следователь как раз и не посадит подозреваемого в камеру, а сначала снимет с него объяснения, в крайнем случае, отберет подписку о невыезде и станет собирать, а не «выдавливать» доказательства. Страховочные меры применяются при угрозе здоровью на допросах, неправомерных способах ведения следствия и Ваших обоснованных предположениях о предвзятости или нечистоплотности оппонента в форме.

Шаги в этом направлении необходимо хорошо рассчитать. Даже если Вы уже поимели «по черепу» в отделении милиции или в кабинете у следователя, то не спешите об этом рассказывать всем и каждому. Все зависит от предполагаемой Вами перспективы. Их только две – либо Вас арестовывают, либо отпускают под подписку о невыезде (существуют еще сказочные варианты: следователь находит доказательства Вашей невиновности и извиняется (!); Вас признают невменяемым и пр.).

Учитывая, что Вы собираетесь бороться дальше, Вам необходимы следы физического воздействия. Не забывайте, что Ваши родственники должны подтвердить, что Вы были задержаны «неповрежденным» и могли утратить «товарный вид» только (!) от рук сотрудников Органов, а не упали с лестницы на вчерашней пьянке! Стандартная милицейская «отмазка» – мол, «подрался с сокамерниками» – не проходит: во-первых, люди, сидящие с Вами в камере, при разбирательстве эту версию следствия не поддержат (что и Вы должны четко запомнить – сдавать и подставлять сокамерников нельзя никогда!), во-вторых, никто из Ваших товарищей по несчастью не будет брать на себя лишнюю статью, идиотов нет. А вот в смысле «барбосику» («Барбосик» – следователь (жаргон) прим. Автора) хвоста накрутить» – тут Вы можете рассчитывать на полное понимание и поддержку.

Нет никакой необходимости наносить травмы на лицо – это грубо и неэстетично, к тому же сильно заметно. Для травм есть более привлекательные места: спина и шея, они безопасны и не очень болезненны. На шее Вы сами путем сдавливания (аккуратно) можете оставить «следы удушения» в виде четких следов от пальцев «следователя-садиста и сатрапов-оперов»; на спине, в районе лопаток, Вам может поспособствовать сокамерник – нанести сверху вниз (с «оттягом») несколько ударов основанием кулака. Бить надо аккуратно, стараясь попасть именно по лопатке, – там не очень толстые мышцы и гематома обеспечена.

Наносить удары по животу и груди не рекомендуется – можно повредить жизненно важные органы (что с непрофессионалами случается гораздо чаще, чем с подготовленными людьми) или не достичь необходимого эффекта – Вы уже на ногах не стоите, а внешне – как огурчик свеженький! Ваша задача – не выносливость, а должная демонстрация результатов действия «палача в погонах».

Конечно, в хитроумии и изобретательности обычному гражданину не сравниться с сотрудниками милиции, ведь у них на вооружении разнообразный и проверенный временем арсенал приемов насилия над людьми, но противостоять как-то надо.

Однако, даже при наличии зарегистрированных травм (в специализированном медицинском учреждении), привлечь к ответственности сотрудника Системы очень и очень сложно. Прокуратура, в чьи обязанности входит разбираться с подобными случаями, мгновенно принимает «показушно-законную» позу и начинает абсолютно «беспристрастно» разбираться в происшедшем. Особый упор «независимые» прокуроры делают на «отсутствие свидетелей деяния». Естественно, незаинтересованных свидетелей или свидетелей вообще Вы предоставить не в состоянии, не будет же следователь с оперативниками приглашать понятых для того, чтобы они «засвидетельствовали количество и силу» ударов, а то вдруг Вы что напутаете! Но прокуратура будет упорно твердить именно об отсутствии «объективных данных и свидетельств».

Только Ваше заявление и заявление Ваших родственников с приложением заключения врачей из травматологического пункта может сдвинуть ситуацию с мертвой точки. По Закону подозреваемый с момента задержания уже имеет право на свидание с родственниками, поэтому Вы должны этим правом воспользоваться.

Установления повреждений Вы требуете сами через дежурного по СИЗО (естественно, находясь на свободе, идете своими ножками). Сразу объясните сотрудникам СИЗО, что к ним претензий нет (можете даже расписку дать) и Вы только хотите зафиксировать травмы, полученные во время допроса у следователя. Вас либо отвезут к врачу, либо врач приедет сам.

На осмотре не поддавайтесь на провокации врача (они почему-то не любят жертв милицейского произвола, видно, сами мало получали), который будет говорить, что «не может» зарегистрировать травмы, как нанесенные Сотрудниками Органов (а вопрос, где Вы их получили, обязательно встанет), и ему «кажется», что характер травм соответствует бытовым. Ответьте врачу, что его задача – дать медицинское заключение о количестве и характере травм, а не заниматься собственным «расследованием». Все! Его домыслы и опасения Вас не интересуют. Отказать в выдаче справки врач не может, написать, что «травм нет» – тоже. Он прекрасно понимает, что найти другого врача и добиться еще одной проверки – проблем нет, а «возраст» травмы устанавливается элементарно. За такие «шуточки» врач вылетит с работы, и ему это известно (если «забыл», напомните).

Получив справку. Вы пишете заявление на имя прокурора района, прокурора города и Генерального прокурора РФ, сразу в три места. Ваши родственники, которые видели Вас непосредственно перед или в момент задержания пишут свои заявления по тем же адресам.

ОБРАЗЕЦ 1:

Прокурору

г. Санта-Глупска

г. Пепсодентову В. В.

от гр. Холифилдова

Эвандера Эвандеровича,

прож.: Боксерский тупик,

дом 1, кв. 500

ЗАЯВЛЕНИЕ

01.01.1996 года я был задержан следователем 20 отделения милиции Тошнотиковым Д. Д. по подозрению в совершении кражи.

01.01.1996 г., около 17 часов, я был доставлен в кабинет следователя Тошнотикова Д. Д., где тот совместно с оперуполномоченным Тайсоновым М. А. в течение двух часов с помощью физического насилия пытались «выбить» из меня «признание» в совершении преступления и какой-то серии квартирных краж.

Следователь Тошнотиков Д. Д. душил меня руками, а оперуполномоченный Тайсонов держал меня сзади за руки, стянутые наручниками (На подозреваемых обожают надевать «браслеты», это такая милицейская «пугашка». Постарайтесь «поелозить» в них кистями рук – следы от наручников очень хорошо заметны, особенно это здорово, если следователь будет утверждать, что он не надевал их на Вас. А травмы от «железок» очень впечатляют. – Прим. Автора.).

Оперуполномоченный Тайсонов несколько раз ударил меня коленом и кулаком в область правой лопатки так, что я упал со стула.

Все время допроса от меня требовали «признательных показаний». Когда я сказал, что не понимаю, о чем идет речь, следователь Тошнотиков Д. Д. ответил, что мне и «понимать ничего не нужно» и он готов сам дать мне «весь расклад» и «список подельников», которых я должен буду «опознать». Документы следователь Тошнотиков показывал мне только издали (пусть еще следователь пообъясняет своему начальству, какие-такие «документы» у него были и что это за «серия». – Прим. Автора).

Мне заявили, что у меня есть сутки «на раздумье», а потом избиения продолжатся. Оперуполномоченный Тайсонов М. А. пригрозил мне, что если я не соглашусь на их условия, то он откусит мне ухо (использовать литературные образы типа «хищно дышал в затылок и плотоядно щелкал зубами» не стоит. – Прим. Автора).

Я считаю действия указанных сотрудников милиции преступными.

На основании вышеизложенного я требую возбудить против Тошнотикова и Тайсонова уголовные дела и отстранить Тошнотикова от расследования. Медицинское заключение прилагается.

(Число, подпись).

Статья 302 УК РФ: Принуждение к даче показаний

1. Принуждение подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля к даче показаний либо эксперта к даче заключения путем применения угроз, шантажа или иных незаконных действий со стороныследователя или лица, производящего дознание, —

наказывается лишением свободы на срок до трех лет.

2. То же деяние, соединенное с применением насилия, издевательств или пытки, —

наказывается лишением свободы на срок от двух до восьми лет.

Подобная конкретная форма заявления есть прямое сообщение о факте совершенного преступления и отмахнуться от него, как от кляузы, невозможно. Разбирательство неизбежно, и следователя поменяют.

ОБРАЗЕЦ 2 (от жены и родственников):

Ген. Прокурору Федеративной России

г. Малютову Скурату Скуратовичу

от гр. Холифилдовой Сарры Исааковны, прож.:197000, СГп., Боксерский тупик, дом 1, кв. 500

ЗАЯВЛЕНИЕ

01.01.1996 года мой муж, Холифилдов Э. Э., был за-держан по подозрению в якобы совершенной краже из квартиры некоего гражданина М. Али и помещен в СИЗО Б-ского р-на г. Санта-Глупска.

02.01.1996 г. я обратилась к следователю Тошнотико-ву, ведущему это дело, с вопросом, что происходит {кто-то из родственников должен обязательно (!) побывать у следователя. – Прим. Автора). На мои вопросы следо-ватель Тошнотиков заявил, что мой муж «пока упорствует», но у них есть «методы, чтобы развязать ему язык». Когда я попросила его объяснить, что он имеет в виду, следователь мне прямо сказал, что если мой муж «не признается», то я «получу его инвалидом».

Я была поражена подобным откровенным беззаконием и словами сотрудника милиции. Следователь Тошнотиков также заметил, что мы «ничего не докажем», даже если обратимся с заявлением в прокуратуру, так как районный прокурор «не даст ход делу» (этим Вы обеспечиваете звоночек из Генеральной или городской Прокуратуры районному прокурору с вопросом: «Твой Мегрэ что, совсем страх потерял?» – Прим. Автора) и начал мне угрожать, что «если я не успокоюсь», то и на меня он состряпает дело.

03.01.1996 г. я была на свидании с мужем и увидела, что он избит. До момента задержания у моего мужа никаких телесных повреждений не было! Муж сообщил мне, что это – результат «допроса» по методу следователя Тошнотикова.

Я настоятельно требую немедленной проверки изложенного, прошу принять меры прокурорского реагирования и считать это заявление сообщением о совершенном преступлении.

Медицинское освидетельствование гр. Холифилдов Э. Э. прошел 02.01.1996 г. в травмпункте № 2.

(Число, подпись).

Одновременная подача заявлений с двух сторон для начала приведет к тому, что дело передадут другому следователю. Применять меры «воздействия» к Вам уже не будут, ибо пример «Тошнотикова» достаточно убедителен,

А отсутствие угроз и методов физического «убеждения» со стороны следствия дает возможность реально отстаивать свои права законными способами.

СТАТЬЯ 91 УПК РФ: ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, УЧИТЫВАЕМЫЕ ПРИ ИЗБРАНИИ МЕРЫ ПРЕСЕЧЕНИЯ

При разрешении вопроса о необходимости применить меру пресечения, а также об избрании той или иной из них лицо, производящее дознание, следователь, прокурор, суд учитывают помимо обстоятельств, указанных в ст. 89 настоящего Кодекса, также тяжесть предъявленного обвинения, личность подозреваемого или обвиняемого, род его занятий, возраст, состояние здоровья, семейное положение и другие обстоятельства.

Как обычно, статья содержит в себе массу противоречий. Снова вместо рассмотрения серьезности доказательной базы и ее достоверности, действительных оснований (!) подозревать или обвинять в чем-то гражданина Законодатель предлагает ориентироваться на «тяжесть» предъявленного обвинения (которое сам следователь и предъявляет), личность гражданина (по принципу «нравится рожа аль не нравится») и прочие субъективные категории.

Особенно ярко проявляется «род занятий». Самые опасные для гражданина – научная деятельность, журналистика и предпринимательство. С точки зрения сотрудников Органов, испытывающих «классовую» неприязнь к людям без удостоверений, «Интеллигентов надо давить!», а «Барыг-спекулянтов – учить работать». Поэтому Ваша профессиональная принадлежность вполне может сыграть в «минус» – какому-нибудь сержанту Пустоголовенко или следователю Мутноглазьеву в радость пару раз треснуть Вам дубинкой по почкам да подержать суток трое в следственном изоляторе – для профилактики, «чтоб не выделывался! Подумаешь, Нобелевский лауреат! На заводе работать надо, а не изобретать чего-то!» Если дальше следовать его логике, то только особо избранные могут в «ментовку» устроиться.

Тяжесть предъявленного обвинения определяется степенью озлобленности следователя (естественно, когда нет фактических доказательств). Следственные Органы умудряются даже рассматривать «субъективную сторону преступлений», что находит отражение в официальных (!) комментариях к УПК РФ, которыми пользуются особо продвинутые служители Фемиды (УПК. Комментарий. М., Спарк, 1996. С. 149). А раз существует «субъективная сторона», то необходимость в поиске доказательств отпадает.

«Личность» подозреваемого или обвиняемого оценивается с двух точек зрения – по представленным характеристикам и по количеству обидных слов, сказанных им следователю. Второе – главное. «Не так посмотрел», «не признался сразу», «слишком умный», «нагло отказался взять на себя десяток „глухарей“„ – и вот уже путь в камеру предод делен. Особенно радуется следователь, если ранее когда-нибудь „привлекались“ (неважно, что, да хоть на 15 суток), – все. Вас точно будут именовать „рецидивистом“, „явным преступником“, „злодеем“ и т. п. Служители Фемиды мн себя еще и «крутыми* физиономистами, так что удивляйтесь, если они по одному только выражению Вашего лица уже «все видят“. Самим смотреться в зеркало у них не принято.

В пояснениях к определению «личность» существует понятие «степень ресоциализации» – если Ваш оппонент смог это с третьего раза произнести, или, тем паче, написать без ошибок, то Вы столкнулись прямо-таки с утонченным интеллектуалом в погонах.

«Соображения гуманности», о которых так любят поговорить с экрана телевизора высокие чины, осуществляются на практике с точностью до наоборот.

Наличие у Вас детей, животных, престарелых родителей, заболевания становится козырем в руках допрашивающих, как раз это и будет очень активно использоваться для давления: «Подпишешь – поедешь домой, нет – останешься здесь, а с ними все, что угодно, случиться может! Так что – думай!»

14 июня 1994 года издан Указ Президента РФ № 1226 «О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности». Этот Указ предусматривает задержание до предъявления обвинения (!) на срок до 30 суток и неприменение к задержанным более мягких мер пресечения.

Совершенно естественно для нашей страны, что положениями Указа, как более выгодными по отношению к другим Законам, стали активно пользоваться.

Но статья 209 УК РФ (бандитизм) применяется настолько редко, что каждый случай можно рассматривать как нечто экстраординарное.

Статья 209 УК РФ: Бандитизм

1. Создание устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан и организации, а равно руководство такой группой (бандой) —

наказываются лишением свободы на срок от десяти до пятнадцати лет с конфискацией имущества или без таковой.

2. Участие в устойчивой вооруженной группе (банде) или в совершаемых ею нападениях —

наказывается лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет с конфискацией имущества или без таковой.

3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные лицом с использованием служебного положения,

– наказываются лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет с конфискацией имущества или без таковой.

Как видно из сущности статьи, понятие «оргпреступность» означает группу лиц, занимающихся разбоями, грабежами и вымогательством. Хотя самого слова «оргпреступность» в статье нет.

Ст. 35 УК РФ пытается определить организованную преступность как явление, но опять неудачно – «группа лиц, по предварительному сговору» и т. д., то есть группа знакомых друг с другом людей. А «группы незнакомых» преступления не совершают!

В мировой практике единственным судебным процессом над организованной преступностью был Нюрнбергский, где все члены НСДАП были признаны «участниками единой преступной группы», а руководство партии – «лидерами преступного сообщества». Сравнивать победные реляции РУОП о поимке десятка мелких вымогателей с Третьим Рейхом, по меньшей мере, глупо. Ни у нас в стране, ни во всем мире нет четкого определения организованной преступности, а есть «группы людей, сделавших своей профессией совершение определенного вида преступлений». Поэтому Указ № 1226 носит декларативный характер и может трактоваться, как угодно.

Помимо всего прочего. Указ вступает в противоречие со ст. 22 Конституции РФ, и никакой Президент ее по собственному усмотрению менять не может.

В основном «по Указу» задерживаются такие колоритные личности, как группа бомжей, связавших сторожа и ограбивших склад с одеколоном. Показатель по раскрытию «преступных сообществ» неуклонно ползет вверх, что благотворно сказывается на должностных окладах, премиях и званиях милицейского руководства. Под эту дудочку и подразделения новые открыть можно, и дополнительное финансирование получить. В общем – всем хорошо.

СТАТЬЯ 92 УПК РФ: ПОСТАНОВЛЕНИЕ И ОПРЕДЕЛЕНИЕ О ПРИМЕНЕНИИ МЕРЫ ПРЕСЕЧЕНИЯ

О применении меры пресечения лицо, производящее дознание, следователь, прокурор выносят мотивированное постановление, а суд – мотивированное определение, содержащее указание на преступление, в котором подозревается данное лицо, и основание для избрания примененной меры пресечения. Постановление или определение объявляется лицу, в отношении которого оно вынесено, и одновременно ему разъясняется порядок обжалования применения меры пресечения.

Копия постановления или определения о применении меры пресечения немедленно вручается лицу, в отношении которого оно вынесено.

(В ред. Закона РФ от 23.05.92 № 2825-1 – Ведомости СНД РФ и ВС РФ, 1992, № 25, ст. 1389)

Мотивация постановления – его слабое место. Обычно мотивация состоит из двух-трех коротких фраз, причем последняя звучит так: «Избрать мерой пресечения содержание под стражей». О доказательной базе речи не идет, равно как и о наличии логики. В графу, отведенную для этого на официальном бланке, невозможно впихнуть даже сжатое описание предполагаемого деяния, любое действие должно быть описано в объеме не менее одного печатного листа, то есть двадцать-тридцать предложений. Обычно следователь занимается устными экзерсисами, расписывая Вам «всю глубину Вашего падения» и «безрадостность перспективы». Сей корявый текст, будучи перенесенным на бумагу, отражает лишь эмоциональные всплески, но содержит минимум полезной информации. В подавляющем большинстве случаев цель постановления – напугать, а отнюдь не изолировать опасного члена общества. Следствие расценивает право на задержание и содержание под стражей в качестве хорошего подспорья для ведения допросов и действенного средства давления – подразумевается, а часто напрямую говорится, что человек с момента задержания попадает в полную власть сотрудников органов и с ним могут сделать все, что захочется (мы не рассматриваем крайние варианты, такие, как захват СОБР на месте преступления и т. д. Хотя задержание и оформление документов происходит в соответствии с УПК РФ, в подобных вариантах действуют несколько иные категории).

Обычным и любимым мотивом задержания является то обстоятельство, что следователь «учитывает тяжесть преступления». То есть необходимость в доказательствах отпадает, вышеприведенное определение как бы заранее устанавливает вину задержанного. В отношении этого пункта можно поспорить и постараться заставить следователя доказать для начала две вещи: наличие самого факта преступления, в котором Вас подозревают или обвиняют, и отдельно его тяжесть. Не нужно смешивать эти два понятия, к вопросу о Вашей причастности к событию двигаться надо постепенно.

Ваше заявление по поводу постановления – это не протест по поводу «незаконного задержания», а совершенно отдельный документ, построенный с конкретной привязкой к фразам относительно мотивации задержания и описания преступления. В каждом конкретном случае необходимо акцентировать внимание на определенных словосочетаниях, но преследовать единую цель – потребовать у следователя внести в постановление наиболее полное описание предполагаемого деяния, подкрепленное перечислением доказательств, и обоснованный (!) мотив задержания. Таким образом, Вы сможете обдумать линию своей защиты и найти слабые места в обвинении.

Если же по старой доброй привычке следователь откажется это делать, заявив, что с Вас «и так хватит», то у Вас появляется повод потребовать «разъяснения сущности обвинений», так как Вы «не понимаете, в чем конкретно Вас обвиняют» (см. выше, как пишется подобное заявление).

Любое постановление или определение, выносимое в адрес гражданина, должно быть им же подписано, и гражданину вручается копия. Подпись означает, что гражданин ознакомлен с текстом и ему разъяснены его права в соответствии с Законом.

Но с постановлением о задержании (на первые трое суток) могут произойти казусы. Часто оно выписывается в единственном экземпляре. Вы его подписываете перед отправкой в камеру, и бумажка ложится в папочку с делом.

Что ж, неплохо! Налицо грубейшее нарушение УПК РФ и Вашего Конституционного права на защиту. По истечении срока задержания и при предъявлении обвинения – заявление прокурору по данному поводу.

Тут есть еще один хитрый момент – как правило, текст постановления заранее впечатывается в бланк на пишущей машинке и Вам подсовывается готовый экземпляр. Но кто поручится, что Вас не заставят подписать незаполненное постановление (незаполненное в графе «Мотивация»), а потом, через несколько дней. Вы узнаете, что следователь говорил с Вами об одном преступлении (в котором он Вас якобы подозревает), а в документе – совсем другое (которое следователь вписал уже после Вашей отправки в камеру)? Вы ведь не разбираетесь в тонкостях оформления процессуальных документов, поэтому Вам и в голову не могло прийти, что сотрудник Правоохранительных Органов может так поступить!

* * *

Сильный козырь – разъяснение Вам Ваших прав. Принято, что с момента задержания Вы уже как минимум подозреваемый, поэтому не несете ответственности за дачу ложных показаний, и Вам разъясняют этот факт и статью 51 Конституции РФ.

Но это – нарушение. Вам обязаны разъяснить (не дать почитать, а именно разъяснить) положение всех (!) статей УПК РФ, которые имеют к Вам отношение. Неисполнение этих требований Закона – грубейшее нарушение Вашего права на защиту.

Если Вас задержали и привели в кабинет следователя для ознакомления с постановлением, то время-то у Вас есть. Перед тем как что-либо подписать, сообщите потирающему от радости ручки собеседнику, что Вы желали бы услышать полное разъяснение своих прав; ФИО прокурора, на чье имя подавать заявление; полную мотивацию задержания и исчерпывающий перечень доказательств.

Когда Вам (полностью или частично) будет в этом отказано, спокойно припишите внизу или с обратной стороны постановления следующую фразу (делать собственноручные записи – Ваше право):

«Следователь Б-ский отказал мне в разъяснении моих Гражданских и Конституционных прав, мотивируя это тем, что я „не гражданин, а задержанный". Считаю это грубейшим нарушением Закона и требую судебной проверки обоснованности моего задержания. Мне непонятно и не разъясняется, в чем конкретно я подозреваюсь и на основе каких доказательств. Мое право – знать сущность обвинения – нарушено».

Такая «фразочка» в постановлении сильно подводит следователя в общении с прокурором, а если дело доходит до суда – ведет к проверке соответствия действий следователя нормам Закона.

На вопросы проверяющих: «А были ли Вам разъяснены Ваши права по статье такой-то (кроме ст. 51 Конституции РФ и статьи 52 УПК РФ)?» – делайте круглые глаза и честно говорите: «Нет, даже не слышал, что такая статья есть!» Очень даже нелишне добавить, что следователь угрожал (!) Вам ответственностью за дачу ложных показаний, – это заставит Вашего оппонента в форме лепетать какие-то оправдания (а раз оправдывается, значит – неправ!).

Можно усилить впечатление от содеянного следователем таким способом – уничтожить копию постановления (если ее Вам вообще выдадут) и сказать, что никакой копии не было! Ну и что же, что в постановлении есть отметка о вручении копии: «Обманули, запутали, сказали, что здесь надо подписать, я и подписал!» Скорее всего, следователь сам не вспомнит, давал он Вам копию или нет.

СТАТЬЯ 93 УПК РФ: ПОДПИСКА О НЕВЫЕЗДЕ

Подписка о невыезде состоит в отобрании от подозреваемого обязательства не отлучаться с места жительства или временного нахождения без разрешения соответственно лица, производящего дознание, следователя, прокурора, суда. В случае нарушения подозреваемым или обвиняемым данной им подписки может быть применена более строгая мера пресечения, о чем ему должно быть объявлено при отобрании подписки.