Текст книги "Ангелы на первом месте"
Автор книги: Дмитрий Бавильский
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Интересно только, как про них журналисты узнают, выдумывают, скорее всего.
А она проскользнёт в его жизнь незаметно, на цыпочках, словно балерина. Тем более что и она – не сказать чтобы красавица, вдруг не подойдёт?
Макарова испугалась, побежала к холодильнику за соевым соусом и чесноком.
– Всё у нас с тобой выйдет как в кино, дурилка картонная… – сказала
Макарова вслух и снова размечталась.
Но тут, как нарочно, зашевелился, заегозил муж, Макарова взяла в ванной судно и поспешила исполнить супружеский долг.
11.
…многие наши проблемы возникают из-за того, что мы теперь очень поздно взрослеем. Мы уже созрели для любви, но родители нам разрешают только дружить; мы вырастаем из детских штанишек, но не из своих книжек с картинками и фильмов, на героев которых так хотели походить. Отсюда весь этот запоздалый романизм, мешающий жить, сбивающий нам ориентиры…
…а почему ты взял себе такой гордый ник? Ты правда думаешь, что ты -
Царь? Знала я одного такого, правда, он умер, был, да весь вышел, говорят, повесился, говорил, что эта мистическая дата – второе февраля – пропуск в рай…
…вы были любовниками?…
…Игорь, я не хочу обсуждать с тобой свою личную жизнь…пока не хочу… пока не готова…
…Извини, Фея, я даже не знаю, как тебя зовут…
…почему ты не спрашиваешь, как я сама себя зову? Почему тебе хочется узнать, только то, как зовут меня чужие люди?…
…ну, и как ты сама себя зовёшь?…
…разве непонятно: Фея хлебных крошек, в этом я честна перед тобой.
Впрочем, как и во всём остальном тоже…
…человек существует непроявленным облаком, пока не приходят другие люди, высвобождая в нём то или это. Подруга. Друг. Политик, которого ты не любишь, или певец, которого презираешь…
…ты – Царь, живи один…
…именно поэтому я так самонадеянно и взял себе в сети такое имя…
…а у меня имени просто нет, я не знаю, как меня зовут, родители дали какое-то… но оно мне не подходит… а какое мне подходит, я не знаю… мне только кажется, что оно должно быть белым как молоко и чтобы в нём была буква "о". Но не "Оля". "Дерево", скорее, или "Облако". Или
"Дождь"…
…а твой Царь, кажется, ошибся: полная симметрия наступила не второго февраля, а двадцатого второго две тысячи второго… Поторопился, значит…
…победа всегда остаётся за теми, кто остаётся жить, за теми, кто идёт дальше… он, ослеплённый логикой и красотой даты, не обратил внимания, что следующая дата – куда круче и принципиальнее…
…да, это только мы, дожившие до неё, это знаем, а он остался там, в той дате… ты сильно переживаешь? Значит, вы всё-таки были любовниками, да?!
12.
Макарова не переживала, некогда. Муж неожиданно начал проявлять признаки выздоровления: стал больше двигаться, пытался говорить.
Макарова азартно занялась его восстановлением, постоянно массировала парализованное тело, втирала мази, делала йодистую сетку, заставляла его выполнять простейшие гимнастические упражнения.
Муж словно бы превратился в её ребёнка, и признаки прогресса, возвращения к нормальной жизни, она воспринимала с восторгом кормилицы, на глазах которой идёт становление новой жизни.
Потом – "Канал Принцессы": через неделю Макаровой позвонили и сказали, что пробы она прошла, можно приступать к работе.
Телекомпания закупила пакет латиноамериканских любовных историй, озвучание которых шло едва ли не круглосуточно.
Приходилось рано вставать и ехать в старом, скрипучем троллейбусе на улицу Пушкина вместе с невыспавшимся рабочим людом – серым, стёртым.
Помятым. Макарова отгораживалась от прочих пассажиров громкой музыкой из мужниного плеера: казалось, что стоит только надеть наушники и троллейбус начинает мчаться стремительно и красиво – совсем как балерина на сцене театра.
А дни теперь летели ещё быстрее, чем балерина, один набегал на другой, не оставляя времени для раздумий. Многие привычные дела, на которые раньше уходили едва ли не сутки, Макарова делала быстро и механически, не отдавая себе отчёта о происходящем. И такое состояние ей, привыкшей к размеренности и лени, нравилось – потому что не походило на то, как она существовала раньше.
Иногда, вечерами, она, правда, впадала в обычную для неё задумчивость, долго смотрела в окно на подозрительно большую луну, превращавшую пространство спального района в балетный задник.
Возможно, просто всё сильнее и сильнее чувствовала приближение весны и неотвратимость перемен?
13.
Ей нравилась новая работа, её новая роль, нравилась прокуренная студия с тусклым светом, стеклянные перегородки, за которыми мерцали самоигральные пульты с множеством кнопок, компьютеры, всё это обилие аппаратуры, вытягивающее из актёров тепло и последние силы.
Да, она же теперь проходила по бухгалтерской ведомости как
"актриса", у неё теперь был свой собственный режиссёр ("у каждого человека обязательно должен быть режиссёр", – вспомнила она слова
Марии Игоревны), свой редактор и настоящие коллеги. Пока она ещё путала их по именам, не со всеми познакомилась, но новые люди, тем более объединённые единой задачей – это всегда так интересно.
До этого у Макаровой отсутствовал опыт "коллективных игр", раньше она всегда существовала в режиме "одиночного плаванья", а это несколько расхолаживает. Приходилось снова, как в школе, как в университете, подлаживаться под других людей, признавать местные авторитеты и учиться, учиться, учиться. Например, правильно дышать, выговаривая длинные монологи, от которых перехватывает дыхание.
Или – правильно делать ударения, или – пытаться попасть в настроение своего персонажа.
14.
Надо сказать, что дебютом её на «Канале Принцессы» стала возрастная роль – старухи-гадалки, небольшая, эпизодическая в достаточно скромном сериале «Кровавая любовь». Эта самая сеньора Петренка была ответственна за поиски потерянного в младенчестве ребёнка – сына состоятельных родителей, который теперь возник из небытия и влюбился в свою собственную сестру, которую похитил, чтобы потребовать выкуп у классовых врагов, да так втрескался в неё, что убил её мужа.
Благочестивая сеньора Петренка возникала каждый раз, когда сюжет заходил в тупик и требовал появления "deus ex machina", "бога из машины", разрешавшего все хитросплетения и выводившего историю на иной уровень запутанности.
Гадалка закатывала глаза и говорила, что беспокоиться не стоит: девочка ваша жива, ей ничего не грозит, она в полной безопасности.
Потом сеньора Петренка смачно целовала распятье и гордо удалялась.
Чем сериал закончится, чем сердце успокоится, никто не знал.
Озвучание гнали как на перекладных, серию за серией. Режиссер
Темиров (нечёсаная бетховенская шевелюра, массивный, как старинное пресс-папье, лоб, мясистый нос, чувственные губы) приносил сценарные распечатки (кипы листов) за пару дней до записи, раздавал актёрам для ознакомления. Макарова штудировала их вечерами, вместо того, чтобы сидеть в интернете и следить за развитием событий в "Живом журнале", другие, более опытные её коллеги порой читали с листа, демонстрируя мнимую виртуозность. А Макаровой нравилось погружаться в сырой материал этой неправдоподобной истории, готовиться к сеансам записи, проживать "предложенные обстоятельства" едва ли не всерьёз.
Она стала замечать, что реальность снова стала многослойной: в ней словно бы появился ещё один, дополнительный коридор, в котором постоянно развивался сюжет "Кровавой любви". И она наблюдала его одним глазом, время от времени подлавливая себя на том, что думает о персонажах сериала, как о живых людях.
15.
Иногда озвучание затягивалось далеко за полночь. И тогда Темиров или
Дима Шахов отвозил её домой на автомобиле. Работали много, там же ели и пили, в свободное время заводили романы или интриговали. В студии, короче, царила нормальная творческая обстановка и Макарова с удовольствием варилась во всём этом.
Даже завели кухарку – злобную горбунью Анну Львовну, которая, видимо, специально готовила отчаянно пахучие блюда. Запах их пропитывал все помещения телеканала, смешивался с запахами табака и пота и висел грозовой тучей в коридорах. Личной жизни у практически лысой Анны Львовны никогда не было, поэтому всю свою энергию и рвение она посвящала работе. Неаккуратная Анна Львовна в засаленном переднике была постоянным объектом насмешек всего коллектива из-за своей любви к сериалам; злые языки говорили, что раньше она работала кондуктором в пригородной электричке, а кухарить пошла для того, чтобы вперёд соседок по подъезду узнавать подробности из чужой, заграничной, жизни.
Для начала Макаровой, как "молодому специалисту", поручили небольшую роль. Однако со временем её сеньора Петренка вышла на первый план и оказалась подлинной матерью несчастного мальчика, влюбившегося в свою родную сестру. Таким образом, миф об их родстве и греховности связи был рассеян, дети уже начинали готовиться к свадьбе, когда из многосерийного забвенья возник законный супруг некогда похищенной девушки – злодей и развратник с мелкими чертами лица, дядюшка Ингвар.
Нечистый на мысли и на руку дядюшка Ингвар (его и озвучивал Дима
Шахов) имел несколько рабочих кабинетов, за каждым из которых были закреплены свои наложницы. Он заводил своих любовниц везде, где только можно было, не гнушаясь ни шантажом, ни подкупом, ни приторной лестью. Каждой девушке он обещал жениться, но потом, когда несчастные создания пытались заявлять о своих правах, подстраивал неприятные истории (дядюшка Ингвар ехидно называл их "авантюрами") – автомобильные катастрофы, например. Или просто подсовывал им своих заместителей, чтобы войти в "нужное время" и застать изменников "с поличным". Даже странно, как тонкая и ранимая девушка, главная героиня сериала, смогла когда-то попасть в его липкие лапы. Видимо, по молодости, да по недомыслию… "Любовь не бросишь в грязный снег апрельский", – вздыхала по этому поводу Макарова.
16.
Потому что роль сеньоры Петренки возрастала от эпизода к эпизоду – именно она и становилась главной силой сопротивления похотливым и бессовестным замашкам дядюшки Ингвара, только она одна и могла вывести зарвавшегося подлеца на чистую воду.
Каждый день кипы листочков, которые Темиров выдавал Макаровой, росли, утолщались. Макаровой нравилось играть роль "первой скрипки", хотя увеличение объёма говорения давалось ей с трудом. Часами она простаивала у микрофона, нервно затягиваясь в перерывах между репликами. Негласно устроенное соревнование требовало от актёров максимальной синхронности, "попадания в рот" персонажей. Темиров страшно ругался, кричал и рвал на себе волосы, если синхронность заметно нарушалась.
Впрочем, полного слияния перевода и игры мексиканских актёров достичь было невозможно, и он хорошо понимал это. Но, с другой стороны, Темиров знал, что если с самого начала не задать точные и чёткие критерии работы, текучка способна разрушить любое, даже маломальское качество озвучания.
Первые свои реплики Макарова переписывала по несколько раз, благо их было немного. Она даже брала домой видеокассеты с сырым материалом и тренировалась перед видеомагнитофоном. Но чуть позже количество откликнулось качеством, попадание пришло "на автомате", и неврастеник Темиров хвалил её на летучках перед началом записи всё чаще и чаще.
Раз в неделю приходила гендиректорша канала – эффектная блондинка
Надежда Рудольфовна Кротова, высокая и вальяжная, сама "принимала работу", и тогда серии шли в эфир. Или не шли, если ей что-то не нравилось. Тогда забракованные эпизоды переписывались заново,
Темиров скрежетал зубами, а актёрам приходилось оставаться на ещё одну смену.
К приезду начальницы все готовились, приводили себя в порядок, а
Анна Львовна стряпала особый "ланч", без привычного густого запаха и специй.
17.
Макарова так и не сошлась ни с кем из коллег накоротке, сначала робела, затем погрузилась в огромное количество текста, не успевала отдохнуть, разрывалась между заботой о муже и новой работой. Стала не высыпаться, а в таком состоянии – ну какое может быть общение?
Возле неё всё время крутился, оказывал знаки внимания Дима Шахов – на правах старого знакомого, который и привёл её на студию, он делал какие-то замечания или же попросту развлекался бессодержательным трёпом.
Однажды Макарова спросила его, почему он не позвал на озвучание
Марию Игоревну, ведь соседка загибается без работы в одиночестве, но
Дима махнул рукой.
– Да звал я её, звал. Самой первой. Гордая она, отказалась. Сказала, что не с руки ей растрачивать ремесло в коммерческой подделке.
– А разве в театре у неё много работы? – удивилась Макарова. – Для чего ей тогда себя беречь?
– Да непонятно, для чего. Она же там не работает, но служит.
Прекрасному. – Шахов многозначительно поднял палец. – У каждого из нас свои заморочки, свои тараканы в голове.
– Это точно. – Макарова вспомнила, что недавно снова видела на кухне таракана. Наводить порядок дома ей теперь было некогда, а вокруг больного всегда грязно – крошки, мусор…
– Такая вот гамсахурдия получается…
"Надо бы предложить Темирову, – подумала она, – какой-нибудь иной режим работы. Или попросить отгулы, чтобы привести в порядок квартиру и свою жизнь".
И тут поняла, что даже не знает, как зовут режиссёра, с которым она работает вот уже полтора месяца. Все говорят: Темиров, Темиров, даже не задумываясь о том, что у него есть имя.
– Слушай, а как нашего режиссёра зовут? – спросила она Шахова. – Я же так до сих пор и не знаю.
Но Дима уже надел массивные наушники и вопроса не расслышал. Решил, что Макарова продолжает расспросы про Марию Игоревну.
– Если всё выгорит, получит она работу. Я как раз затеял одно дело – экспериментальную пьесу нашего завлита поставить. Главреж Лёвушка сказал, что, если ему понравится, спектакль возьмут в репертуар.
Правда, пока на малую сцену, но это тоже ничего. Правда ведь?
Макарова молча кивнула и пошла перекурить в зимний сад – место отдыха сотрудников телестудии. Здесь всегда было тихо, росли лимонные деревья и экзотические цветы; дорожки, посыпанные гравием, скрадывали звуки шагов.
Макарова любила сидеть в углу, смотреть на камни, расставленные посредине сада, и мысленно составлять из них иероглифы, проводя невидимые нити от одного камня к другому.
18.
Игорь, естественно, почувствовал перемену участи – угасание интереса
Макаровой к переписке, к собственной персоне, к трудам и дням
"Живого журнала".
Первый признак здесь – письма стали реже и короче. Макарова и не скрывала, что пишет их на бегу, не очень-то и вдумываясь в содержание, уже не стараясь поразить заочного собеседника неожиданной мыслью или афоризмом, затаённой цитатой. Она уже не пыталась ему понравиться, вот что казалось ему особенно существенным.
Во-вторых, она перестала задавать вопросы, пассивно развивая темы предыдущих посланий. В-третьих, она почему-то старалась не называть
Игоря по имени. То ли по рассеянности, то ли в этом для неё не было теперь никакой нужды.
А ведь это – главные признаки увядания увлечённости, – писал он ей, ставил по три восклицательных знака в строке, снова предлагал встретиться, но Макарова очередной раз отказывалась или из-под палки соглашалась, но в последний момент переносила свидание под предлогом серьёзной загруженности.
– Ты понимаешь, – писал ей Игорь, – что человек делает только то, что хочет делать. Если ты не хочешь со мной встречаться, у тебя всегда найдётся тысяча отговорок. Потому что мы взрослые люди, нам много лет, и всё это время мы легко (или не легко), но обходились друг без друга. Это значит, что все ниши в нашем повседневном расписании уже заняты, понимаешь, Фея?! Это значит, что мы нигде и никак не пересекаемся – у нас нет общего прошлого, общих дел, общих воспоминаний, общих знакомых (за исключением горсточки виртуальных персонажей в "Живом журнале"), и мы никогда не встретимся, потому что у нас всё время будут какие-нибудь причины и дела. Потому что для того, чтобы встретиться, нам нужно создавать какие-то новые ниши – мне специально для тебя, тебе – эксклюзивно для меня.
Но Макарова рассеянно не замечала его отчаянных попыток перевести знакомство в реальную плоскость (она же решила предварительно разглядеть его и уже потом решить – встречаться или нет, и от мысли этой не отказалась, да только осуществить её теперь не было никакой возможности).
Или же рассеянно предлагала включить телевизор и посмотреть очередную серию "Кровавой любви", где она поставила личный рекорд синхронности. Ей уже не нужно было врать Игорю или скрываться, она призналась, что озвучивает сеньору Петренку, всё равно никаких титров не показывают. Да если бы и показывали – мало ли у неё в
Чердачинске однофамильцев, поди найди.
А звонить на телеканал она ему категорически запретила: пустое это.
19.
Она действительно время от времени собиралась зайти в «ИГО» или на заседание археологического общества, но Темиров вызывал её на переозвучание, и все планы рушились. Макарова хватала машину, неслась в студию, замирала перед микрофоном, пялилась на монитор, где грубо состаренная актриса, игравшая сеньору Петренку (тоже ведь далеко не дряхлая женщина) давала очередной бой любвеобильному дядюшке Ингвару.
Но Игорю-то это не объяснишь. Вот она и ссылалась очередной раз на занятость, переносила встречи, отделывалась какими-то невнятными фразочками и обещаниями, доводила его до виртуального бешенства.
– Ты понимаешь, – писал ей Игорь, – что есть запретные вопросы
(например, "зачем") и некорректные аргументы. Если человек ссылается на занятость или на свой темперамент, я сразу же вижу в этом какое-то воровство. Потому что мы все заняты, у нас всех дела. И мы загружены в одинаковой степени – неотложными социальными обязательствами. Они у всех одинаковой степени важности – у тебя, у меня. Даже если зарплаты у нас разные. Другим таким нечестным аргументом я считаю ссылки на темперамент, потому что все мы обладаем тем или иным темпераментом, понимаешь, Фея хрустальных стаканчиков для крюшона?! Мы все – деловые люди, обладающие темпераментом, именно поэтому давай будем пытаться вести себя честно и выводить эти спекулятивные моменты за скобки, а?!
Они уже ссорились, как старые, закоренелые любовники. У них уже появилась общая история и сигнальные знаки-фразы, хотя они так и не удосужились встретиться хотя бы один раз и поговорить глаза в глаза.
Хотя Игорь и пытался форсировать знакомство, он не мог не думать, что, скорее всего, первая их встреча окажется и последней. Подобная мысль приходила и к Макаровой. Именно поэтому она относилась к заявлениям Царя столь легкомысленно – как к пустым, риторическим фигурам.
20.
Его письма становились всё длиннее и раздражительнее, а у Макаровой не находилось ни времени, ни сил, чтобы адекватно реагировать на все его колкости и подначки.
Загруженная заботами о муже и озвучанием, Макарова совершенно выпустила из виду реальность "ЖЖ". Однажды, в выходные, заглянула в него и удивилась, увидев много новых имён и лиц. Конспирологическая лихорадка, которая и послужила первопричиной её интереса к "ЖЖ", снова набирала обороты. "ЖЖ" жужжал, как разбуженный улей, намёки на тотальный заговор (правда, не понятно с какой целью) торчали едва ли не из каждого дневника. _foma _ __активно вербовал новых сторонников – даже в среде аполитичных эстетов, кучковавшихся вокруг профессорши семиотики _egmg _ __, литературоведческой профессорши
_maryl _ __и мистически настроенных _zobuh _ __и _ratri._ __
Не отставали даже самые милые живожурнальные барышни, превратившие
"ЖЖ" в ярмарку невест. И кокетливая poganka , и симпатичная
jul , и даже прожжённая деловарка _bozi _ __(раньше Макарова воспринимала их всех соперницами в борьбе за женское счастье) как с ума посходили – все говорили об одном и том же: грядущем грандиозном сборище юзеров «ЖЖ» на Аркаиме.
Разумеется, тут не обошлось без сильного влияния юзера tchar , который прожужжал все уши про эту археологическую сенсацию не только
Макаровой, но и прочим подписчикам своего дневника. Впрочем, справедливости ради нужно сказать, что Игорь был не единственным пользователем, увлечённым гипотетической родиной Заратустры.
Энергичный эмигрант из Швеции rjohanson _
(www.livejournal.com
[Закрыть] users rjohanson), гомофоб _zurfreude _ __и даже любитель «Евгения Онегина» _fabulous _ __участвовали в работе археологической экспедиции или писали об Аркаиме до долгу службы – кто-то в газетах, кто-то в журналах.
21.
Аркаимомания достигла такого накала, что самый богатый юзер ЖЖ -
_sheb, _ __заправлявший в местной звукозаписывающей фирме, решил устроить в древнем городе нечто вроде музыкального фестиваля. И под этим предлогом собрать на туристической базе, недалеко от раскопок, всех желающих юзеров из "ЖЖ". Обещал оплатить дорогу, обеспечить проживание, питание и зело культурную программу.
Sheb'a поддержали влиятельные люди _corsika, anthonius, media
и даже всегда и всем противоречащий интеллектуал с дурным характером _kirill. _ __Но они развернули филантропический проект
sheb'a в свою, политизированную сторону. У нас ведь всё рано или поздно заканчивается политикой. Особенно, в непосредственной близости от губернаторских выборов.
Значение фестиваля будет заранее раздуто в СМИ (благо, журналистов пасётся в "ЖЖ" превеликое множество, и дело своё здесь знают хорошо), превратится в важное общественно-политическое мероприятие.
Власти, а также претенденты на власть не смогут игнорировать такой существенный информационный повод. И как миленькие полетят в степь, отметиться, засветиться перед телекамерами. Наверняка приедет и действующий губернатор Кошёлкин и все его многоопытные замы, отвечающие за предвыборную кампанию.
Тут-то мы их и возьмём – сквозило торжество в каждой строчке дневников, чьи авторы принимали в заговоре самое непосредственное участие.
22.
Вот и Игорь решил через фестиваль «отмыть» свои собственные интересы – увезти туда Макарову, чтобы в таком историческом и романтическом месте завязать знакомство.
Тем более что не все юзеры знают друг друга в лицо, более того, личные встречи им противопоказаны по закону жанра. Макарову легко можно будет выдать хоть за _raravis
( www.livejournal.com
[Закрыть] users raravis), хоть за sap'a (пол которого, раз он робот, определить невозможно). Или за немого
emdim'a. Да хотя бы и за легкомысленного _akova – _ __кто сказал, что дневник этого Дон Жуана не может вести женщина?! Тем более что все эти персонажи (как и большинство из пишущих в «Живой журнал») – затворники и никогда не появляются «на людях», не ходят в
«ИГО».
Нужно только заранее добыть список приглашённых, а это особого труда не составит – потому что в сети всё известно всем (она для того и создана), и воспользоваться чьим-нибудь не шибко заметным ником. Или подгадать, чтобы носитель того или иного имени был в это время в отпуске, в отъезде, в дальних странах и не смог бы обнаружить подлог, читая в «ЖЖ» отчёты о дружеской встрече.
А можно поступить ещё проще и подарить Макаровой имя (и биографию) кого-нибудь из убившихся пользователей, кто уже давно потерял интерес к заочному общению и не следит за жизнью своих бывших френдо в.
Скажем, воспользоваться всё той же _ritaM, _ __которая после неудачной свадьбы с _paslen _ __не кажет в "ЖЖ" носа (даже в
комментах !) вот уже несколько месяцев подряд.
Идея простая, как и всё гениальное, и Макарова тут же оценила красоту и изящество замысла. Тем не менее у неё всё ещё были сомнения. Она не писала Игорю всей правды, но на самом деле она сильно комплексовала перед участниками этого сетевого проекта. Ей казалось, что она не умеет так красиво, так связано, как они (люди другого сорта), излагать свои мысли, что они умнее и проницательнее её, что вечность, проведённая в сети, автоматически наделяет их неким особым, специфическим опытом.
Выглядеть среди "своих" белой вороной ну кому интересно?
23.
Игорь уговаривал её как мог.
– Ну, хорошо, если ты не хочешь быть участником живожурнальной тусовки, – писал он ей из самолёта, – ты же можешь приехать туда в качестве участника культурной программы, как актриса, чей голос все уже давно выучили наизусть. Представляешь, как будет интересно, если ты вывезешь на Аркаим всю вашу шоблу-воблу?! Люди всегда интересуются телевидением и всем тем, что происходит за кулисами, так что вы пойдёте в культурной программе фестиваля едва ли не первым номером!
Давил на тщеславие, значит. Но провести Макарову было трудно: она собаку съела на человеческих хитростях и психологических нюансах.
Поэтому делала вид, что не поднимает подвоха, и, будто бы вполне резонно, объясняла ему, что вряд ли кого-нибудь из пользователей сети можно заинтересовать старорежимными подделками под искусство: телесериалы смотрят не молодые и продвинутые журналисты, но пенсионеры и домохозяйки.
– Или ты хочешь, чтобы нас подняли там на смех? Тоже мне, подводная лодка в степях Украины, кому мы будем там нужны?!
– Ты мне нужна, а я смогу всё устроить так, как надо.
Но Макарова уже убежала на очередную запись, письмо Игоря повисало где-то в недрах умозрительного пространства до вечера следующего дня, когда голодная и измотанная озвучанием Макарова придёт домой и залезет в свой почтовый ящик.
24.
Главная трудность борьбы сеньоры Петренки с дядюшкой Игнваром заключалась в том, что тот вёл себя лицемерно и добропорядочно.
Только узкий круг приближённых лиц знал о его любовных похождениях и финансовых махинациях.
В начале сериала появлялся некий матёрый журналист с разоблачениями, но через несколько серий он исчезал. Потом появлялся тайный сын сеньоры Петренки и убивал дядюшку Ингвара для того, чтобы похитить его прекрасную жену. После того, когда убитый дядюшка Ингвар якобы отправлялся к праотцам, из него начинали лепить едва ли не святого – буквально все говорили о его выдающихся качествах. И только одна сеньора Петренка знала зловещую правду, но как истинная католичка
("о мёртвых – либо хорошо, либо ничего") держала свои знания при себе.
Когда развитие сюжета, побуксовав пару месяцев вокруг похорон дядюшки Ингвара и освобождения его бывшей жены, начинало двигаться к счастливой развязке и мнимые брат и сестра уже третью серию подряд собирались первый раз соединиться в страстном поцелуе, дядюшка
Ингвар воскресал самым невероятным образом – как то зло, которое не может быть окончательно уничтожено, потому что имеет тысячу лиц.
Дядюшка Ингвар заявлялся в самый торжественный миг для того, чтобы сорвать помолвку и заставить жену вернуться в ненавистный дом к нелюбимому, презираемому человеку. Он сулил ей золотые горы, поездки к океану и золотое колечко с бриллиантом размером с перепелиное яйцо. Бывшая жена и нынешняя невеста бывшего брата была непреклонна, как скала.
И тут в дело вмешивались пожилые родители, которые требовали, чтобы злодеи перестали попирать закон и традиции. То есть, по сути, становились на сторону негодяя с мелкими чертами лица и ещё более мелкими (да просто низменными!) духовными запросами.
И тут должна была вмешаться сеньора Петренка и объявить всему миру об истинной сущности коррумпированного сластолюбца. Но она почему-то медлила раскрыться, девушку уводили под белы рученьки. Её бывший брат и нынешний жених, бывший сын пожилых родителей и нынешний наследник скромной гадалки Петренки, бился в истерике, мечтая отомстить обидчику.
Но почему же так медлила сеньора Петренка? Почему не принимала окончательного решения? Почему не выходила, отбросив все условности, на тропу войны? Об этом не знал даже многомудрый Темиров, озвучивавший вот уже второй десяток подобных историй. Не знала этого и Макарова.
Анна Львовна, смотревшая эти трагические сцены вместе с актёрами, разрыдалась, сорвала с себя фартук и выкрикнула, что уходит от них навсегда. Потому что за время действия "Кровавой любви" она уже достаточно поседела и не хочет мучить себя в дальнейшем.
