Текст книги "Операция «Одиночество»"

Автор книги: Дмитрий Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 61 страниц)

Сергеев делает выводы.

Сергеев уже который час внимательно изучал документы, полученные из аналитического отдела. Может, месяц или два назад он еще мог сомневаться в том, что рекны имеют своих агентов среди личного состава Патруля, однако события последнего времени полностью излечили его от каких бы то ни было сомнений.

Перед ним лежали личные дела двадцати четырех человек, тщательно отобранные в ходе многодневного анализа ситуации. Это были люди, так или иначе имевшие возможность знать о том, куда и когда направляется «Элеонора».

Сергеев криво усмехнулся. Сейчас, похоже, «Элеонора» уже никуда и никогда не отправится. Повреждения корабля были настолько велики, что его ремонт не был экономически оправданным. По всей видимости, с авианосца снимут все исправные части, после чего корпус будет отправлен на переплавку. Остатки экипажа уже распределены на другие корабли, хотя, если как следует подумать, распределять-то почти некого. Из всего личного состава уцелело не более половины. Десантники погибли практически все, из пилотов уцелели единицы. Только Четвертая эскадрилья выжила вся, правда, потеряв две машины из пяти. Правда, погибли еще трое из четверых прикомандированных к ним на время рейда пилотов «Виктории».

Полковник снова стал просматривать личные дела, хотя знал их уже почти наизусть. Улик нет никаких, кроме разве что того факта, что именно эти люди каждый раз были в курсе происходящего. И, следовательно, могли известить кого-то еще. Кое-кого из этого списка он знал лично, не столь близко, сколь хотелось бы, но достаточно, чтобы иметь свое мнение. Почти наверняка кто-то из них ответственен за гибель авианосца. Внезапно в голове эсбиста мелькнула смутная ассоциация, постепенно оформившаяся в четкую мысль. Он вынул из стопки одно дело и отложил его в сторону. Требовалось собрать максимум информации, все многократно перепроверить, однако Сергеев чувствовал, что не ошибся.

Пискнул селектор и голос адъютанта сообщил, что Сергеева хочет видеть майор Рейкер. Через мгновение открылась дверь и на пороге появилась огромная фигура рекна. Сейчас на нем был мундир универ-майора патруля. Последнее время Рейкер работал в СБ в качестве консультанта, его познания были сейчас просто неоценимы.

– Здравствуйте, Николай Петрович.

– Добрый день, майор…

– Уже ночь на дворе, полковник. – Рейкер усмехнулся. Организм рекна позволял ему не спать по двое-трое суток подряд, не испытывая особого дискомфорта. Зато осунувшееся лицо Сергеева говорило о том, что тому никак не помешало бы сейчас вздремнуть часиков десять – двенадцать.

– Да… Ну ладно, майор. Я хотел поговорить с вами вот о чем. Насколько я знаю, в настоящий момент в составе Патруля работает не менее десятка имперских агентов. Почему мы не в состоянии заполучить хотя бы одного разведчика в имперских силах.

– Сложно сказать, Николай Петрович, я особо не задумывался над этим. Хотя не раз слышал о том, что все попытки вербовки заканчивались тем, что ваши новоиспеченные шпионы, прибыв на Рекн, тут же кидались в ближайшее отделение Управления Безопасности.

– Злорадствуешь… – Сергеев встал из-за стола и подошел к стене, в которую был вмонтирован огромный экран компьютера. Световая указка развернула на экран длинный список поражений Патруля.

– Гибель «Сюзанны», атака Селесты, убийство Шведова, эпидемия, засада, в которую попала «Элеонора»… у ваших земляков чертовски информированные агенты, майор. С этим пора кончать. Расскажи, как в принципе организуется разведка в Империи?

Рейкер откинулся в кресле, пытаясь вспомнить те крохи информации, которая мелькала в разговорах, случайно прочитанных документах и других источниках, оставивших следы в его памяти.

– Ну… я ведь был всего лишь пилотом, вопросы разведки меня касались мало. Предположительно могу сказать только то, что система агентуры строится по принципу… ну, в общем, каждый сотрудник аппарата разведки, занимающийся конкретным сектором, вербует себе агентов сам, и никто, кроме него не знает ни их имен, ни местонахождения. Таким образом обеспечивается предельная безопасность для… стукача. Впрочем, эта методика стандартна и не думаю, чтобы тебя она удивила.

Полковник нервно ходил по кабинету, Рейкер какое-то время помолчал, потом продолжил:

– Видишь ли, Николай Петрович, люди как класс легче подвержены подкупу или запугиванию, чем мы. У нас, знаешь ли, всегда доминировали пропаганда и, в большой степени, неписаный кодекс чести, поэтому даже до контакта с вами, когда мы еще воевали друг с другом, разведка практически заключалась лишь в засылке своих людей в лагерь противника. Так распространенная в прежние времена у вас «вербовка» в применении к рекнам всегда была неэффективна. У нас каждый индивидуум всегда хранит верность своему м-м-м… лорду, скажем.

– А ты-то сам, Рейкер?

– Не знаю… Я изменил свои взгляды на эту войну, а кодекс чести не позволяет мне выступать на стороне тех, кого я считаю неправыми. Может быть именно в этом кроется разница, мало кто из моего народа способен усомниться в правоте своего начальника. Тем более, в правоте самого Императора. Не зря же его зовут Мудрейшим и Справедливейшим.

– Ладно, будем считать, что мы все продажные твари – полковник обиженно отвернулся, почувствовав, что столь нелестная оценка землян существом, не относящимся к Homo Sapiens задела его за живое.

– Не злись, Сергеев. Я объективен и ты это знаешь. И не все продажны, но таких хватает. Какие предприняты меры по определению резидента?

– Никаких. Резидент вряд ли находится на кораблях Патруля, слишком велик риск глупо погибнуть. Скорее всего во Флоте действуют его исполнители, «шестерки». Сам он по-видимому только руководит. А отношения с Империей поддерживает через какого-нибудь…

– Минуту, Николай Петрович – Рейкер порывисто встал с кресла – Это неверно. Сотрудник УБИ 1010.
  УБИ – Управление Безопасности Империи, служба занимающаяся разведкой и контрразведкой Империи Рекна. Подчиняются непосредственно императору. При номинально равных званиях сотрудник УБИ считается на ранг старше соответствующего офицера Имперской Армии.


[Закрыть]будет работать только с самим резидентом, он не доверит это какому-то связнику. Основное правило имперской контрразведки – никаких посредников.

– Та-а-ак – Сергеев лихорадочно делал какие-то пометки в блокноте. – Значит наш резидент почти наверняка имеет возможность хоть изредка покидать Землю.

– И скорее всего не изредка – вставил Рейкер – Он должен иметь возможность вылететь на встречу в любой момент. И не навлечь при этом на себя никаких подозрений. И насколько я понимаю, имеется группа людей, условия жизни которых отвечают этому требованию…

– Фриты. Да, такое прикрытие подходит идеально, их маршруты практически не контролируются, хотя… – Сергеев нажал на вызов селектора, на экране появилось лицо адъютанта. – Женя, срочно выясни такую деталь. Сколько хранятся записи бортовых журналов фритов, которые они обязаны сдавать в каждом порту. Давай, одна нога здесь, другая… тоже тут.

Он выключил селектор, несколько мгновений молчал, продумывая внезапно возникший в голове план, потом заметил спокойно ждущего объяснений Рейкера и усмехнулся.

– Видишь ли, майор, по закону каждый вольный торговец обязан при посещении государственного космопорта сдавать бортовой журнал, для снятия его копии. Уже и не помню, кто и когда ввел это правило, но сейчас оно может нам пригодиться. Если только этот агент не настолько осторожен, чтобы подделывать запись. Впрочем, это не так уж и легко.

– Вам придется перелопатить груды информации…

– Ерунда, основную нагрузку возьмут на себя компьютеры. Да, кстати, памятуя о твоем, мягко говоря, невысоком мнении о землянах, надо будет проверить финансовое состояние фритов. И отобрать тех, кому особенно «везло» в последнее время. Если этот парень не полный идиот и в то же время достаточно жаден, то он попытается провести полученные деньги как плату за совершенные сделки.

Рейкер спокойно наблюдал за старым приятелем. Он прекрасно понимал, что полковник вызвал его сюда совсем не для того, чтобы поговорить о поисках резидента. В конце концов это не было его областью деятельности и Сергеев, превыше всего ценящий профессионализм, не стал бы тратить время, обсуждая проблему с некомпетентным сотрудником. Значит, причина вызова в другом.

Аналитический ум майора неторопливо перебирал один вариант развития событий за другим. Естественно, что полковнику что-то от него нужно, причем это что-то достаточно серьезно, чтобы не ограничиться телефонным звонком, поскольку Николай Петрович назначил личную встречу. Значит в конечном итоге речь пойдет о достаточно секретных вещах. Поскольку он, Рейкер, не занимается секретными операциями, значит… значит, будет заниматься в ближайшее время. Какая секретная операция может быть поручена ему, рекну, который в любой ситуации привлекает к себе всеобщее внимание. Ответ напрашивался сам собой.

Рейкер зевнул, продемонстрировав огромную пасть, снабженную острейшими зубами хищника и ленивым тоном спросил:

– Когда отправляться?

– Скоро… – механически ответил полковник, думая в этот момент о другом. Внезапно осознав смысл вопроса и ответа, он усмехнулся – Догадался… Хитрый, черт. Знаешь, Рейкер, не хотел бы я, чтобы ты был моим противником. Давно понял?

– Только что – оскалился Рейкер – Зачем еще я могу сейчас быть тебе нужен. Тем более все эти твои расспросы о работе УБИ. Тут и думать долго нечего – ты явно хочешь предложить мне работу шпиона.

– Знаешь, майор, в далеком прошлом мои земляки очень хорошо сказали: «это у них – шпионы, а у нас – разведчики». Впрочем, суть от названия не меняется.

– Не меняется. И знаешь, Николай Петрович, я не имею ничего против. Не я начал эту войну и хотелось бы приблизить ее конец. А твоим орлам я и так уже рассказал практически все, что знаю. Так что здесь от меня пользы, считай, уже никакой.

– Ладно. В общем, ситуация такова. Мы подготовим тебе убедительный побег. Настолько убедительный, что резидент это оценит и немедленно доложит своему начальнику. После этого постарайся вернуться в свою часть, но еще лучше будет, если ты займешься своей карьерой. Нам жизненно важно иметь своего сотрудника в Имперском штабе. Запомни, любыми путями, будь то подкуп, шантаж или прямое устранение м-м-м… препятствий, ты должен идти вверх так далеко, как это только возможно.

– На много не рассчитывай, шеф. Империя прежде всего опирается на аристократию, а я…

– Насколько я помню, в твоих жилах тоже течет голубая кровь.

– С чего ты взял… А, вспомнил этот ваш термин. Да, в какой-то мере я действительно аристократ, но, к сожалению, не в достаточной. Я, как бы это сказать… отец был шевалье, рыцарь, в общем, низший класс дворянства. А я – его сын, но не имею права на его титул, это надо заслужить. Поэтому многие должности заказаны даже мне. Впрочем, благодаря усилиям Патруля, в Имперской армии сейчас много вакансий.

– И вот еще что я хочу тебе сказать – Сергеев внимательно оглядел сидящего перед ним рекна, как будто стараясь накрепко запечатлеть его образ в своей памяти – Малейшее подозрение, ничтожнейшая вероятность провала – уходи немедленно. Сейчас ситуация сложилась так, что живой Рейкер для меня важнее очередного диска с информацией. Понял, майор? Это не пожелание удачи, это приказ. Ты должен вернуться живым.

«Элеонора» медленно плыла над планетой, синий шар заглядывал в многочисленные иллюминаторы. Даже привычные к подобному зрелищу астронавты на могли удержать восхищенных взглядов, а пилоты, маявшиеся от безделья и потому большую часть свободного времени проводившие в баре, старались поставить кресла так, чтобы родная планета как можно дольше находилась перед глазами.

Это был не тот корабль, который месяц назад отправился в свой последний рейд, чтобы доставить на эту самую планету партию лекарства – той «Элеоноре» не суждено было вернуться в порт приписки. Сейчас остатки ее корпуса интенсивно перерабатывались немногочисленными заводами Гардарики. Но подавляющая часть ее уцелевших пилотов, астронавигаторов и техников сейчас собралась здесь, и, поскольку по укоренившемуся правилу Патруля, название кораблю дает его первый экипаж, общим голосованием единогласно было решено дать новенькому, только что сошедшему с стапелей Лунной Верфи авианосцу имя того корабля, который так долго был для них домом.

Алмейда тяжело переживал гибель своего корабля, хотя прекрасно понимал, что в конечном итоге задача была выполнена. Уже сейчас на Земле практически исчезли последние очаги эпидемии. Сыворотки, доставленной «Викторией», хватило на иммунизацию почти всего населения планеты, а лаборатории на Гардарике, да и не только на ней, интенсивно производили все новые и новые партии лекарства – было принято решение произвести полную иммунизацию всех планет Федерации.

Сейчас его новый корабль, полностью укомплектованный техникой и почти полностью – личным составом, готовился к своей первой операции. Предстояла относительно несложная работа по очистке одной из стандартных точек маршрута Земля – Селеста, у которой были обнаружены установленные рекнами мины. Разминирование – занятие нетрудное, однако достаточно муторное и длительное – как правило, рекны ставили по нескольку тысяч небольших автономных аппаратов, каждый из которых мог отправить к праотцам два – три тяжелых трейдера.

Алмейда, уютно устроившись в кресле, читал небольшой томик стихов из своей личной библиотеки. Сейчас, когда большую часть книг вытеснили из обихода магнитозаписи и кристаллофильмы, он испытывал особое удовольствие, поглаживая потрепанную обложку Шекспира издания 1973 года. Книга чудом пережила все эти века, не раз реставрировалась и сейчас прочно заняла свое место на его полках и в его душе. Адмирал перевернул очередную страницу, однако его внимание привлек сигнал селектора. На экране появилось лицо Сергеева.

– Привет, командор. Встречай гостя.

– Николай! Каким ветром тебя занесло в наш богом забытый уголок?

– Дела, Франциско, дела. Через пару минут буду у тебя.

Алмейда встал и, подойдя к бару, наполнил два высоких хрустальных бокала прекрасным испанским вином, время выдержки которого намного превосходило возраст контр-адмирала. Потом снова уселся в кресло и мельком глянул на часы – обычно полковник был точен до неприличия. Действительно, ровно через две минуты Сергеев вошел в кабинет контр-адмирала. Пожав друг другу руки, мужчины некоторое время говорили о старых друзьях, о событиях последнего времени. Как то незаметно разговор перекинулся на года минувшие, офицеры знали друг друга давно, будучи еще студентами одного набора. Вспомнили старых друзей, подняли бокалы со старым вином за тех, кто не дожил до этого дня. Наконец Алмейда не выдержал.

– Слушай, Сергеев, только не надо мне рассказывать, что ты прилетел на мой корабль просто затем, чтобы вспомнить старые времена.

– Да я, в общем-то и не скрываю – Сергеев поставил на стол бокал, издавший нежный приятный звон – Я же говорил, что по делу. Образно выражаясь, дело в следующем. Мне нужен один истребитель. «Монингстар».

– Какие проблемы – бери. Надолго?

– Навсегда. Я хочу подарить его рекнам.

– Ты что, охренел? – на мгновение Алмейда забыл даже свой образ испанского гранда и перешел на нормальный общечеловеческий язык – С дуба рухнул?

– Ты не кипятись – Сергеев спокойно достал из кармана кителя небольшой листок бумаги – По имеющимся у меня данным, за последние два месяца боев рекны захватили три более-менее исправных машины и по крайней мере полсотни разбитых. Так что сейчас конструкция «Утренней Звезды» для них не секрет. А мне этот… подарок нужен для дела.

– Может, просветишь? – Алмейда все еще не мог успокоиться – Это в честь какого же праздника такое роскошное подношение?

– Расскажу, не волнуйся. И, кстати, пригласи сюда кого-нибудь из пилотов поопытнее. Кому ты доверяешь. Только не из комсостава, лучше простого лейтенанта.

Личный челнок Сергеева плавно выпустил посадочные опоры и, коснувшись металлической палубы левого флайдека «Элеоноры», замер. Из распахнувшегося люка выбрались два бойца, облаченных в полный комплект боевых доспехов Морской Пехоты. Солдаты вытянулись около люка, взяв оружие на изготовку. Немногочисленные члены экипажа авианосца, по тем или иным причинам оказавшиеся на флайдеке, с удивлением наблюдали за необычной сценой.

Из люка показалась мощная фигура, по своим габаритам заметно превосходившая пехотинцев, при отборе которых чуть ли не в первую очередь учитывался уровень физического развития. Удлиненный череп, покрытый коротким серым мехом, красноватый отблеск глаз рекна производил не столько отталкивающее, сколько пугающее впечатление. Могучие руки пленника были схвачены за спиной наручниками. Рекн вышел на палубу, двигаясь несколько неуклюже из-за скованных рук, а из люка уже появилась вторая такая же фигура. Вслед за ними из проема вынырнул хорошо всем здесь знакомый полковник Сергеев. Довольно жестко толкнув стоящего позади пленника в спину, он указал ему на переходной тамбур – жест понятный чуть ли не любому разумному существу – иди, мол. Рекн угрожающе зарычал, однако это не произвело особого впечатления на полковника, тот лишь повторно вскинул руку, приказывая двигаться.

Внезапно рекн напрягся, с треском лопнула цепь, связывающая браслеты наручников, чудовищный кулак врезался в солнечное сплетение Сергеева. Охрана сделала попытку вскинуть оружие, но чудовищные удары разбушевавшегося рекна уложили обоих на месте.

В этот момент и второй пленник порвал свои оковы. Лихорадочно оглянувшись по сторонам, оба пса бросились к стоящему невдалеке истребителю. Вслед им ударили лазерные лучи – стоящий на четвереньках Сергеев пытался стрелять из личного бластера, однако его руки дрожали и выстрелы не попадали в цель.

Рич прогрел двигатель своей машины и взглянул на часы. До времени вылета оставалось еще минут десять. Бортстрелок должен явиться в последнюю минуту, он имеет такую привычку. Однако тут же он услышал звонок – кто-то просил его впустить. Потянувшись, немец встал с кресла и распахнув люк истребителя… оказался лицом к лицу с двумя оскаленными волосатыми мордами рекнов.

Пилот среагировал мгновенно. Сильнейший удар отбросил одного из противников, однако землянин оказался все-таки недостаточно быстр. Огромная волосатая лапа, сжатая в кулак, врезалась в его челюсть, заставив потерять сознание.

– Быстрее, в хвост, занимай место стрелка – бросил один рекн другому, лихорадочно обыскивая пилота. Наконец он удовлетворенно хмыкнул, извлекая из нагрудного кармана небольшую магнитную карточку – ключ доступа к бортовому компьютеру.

– Возьмем эту обезьяну с собой? – осведомился второй, уже усевшийся в кресло стрелка.

– Нет. Я, кажется, убил его – прорычал первый, выпихивая ногой тело из истребителя и захлопывая люк. – Эта падаль начнет гнить, только этого не хватало.

Изящный истребитель сорвался с места и метнулся к выходу из флайдека. Вслед ему бессильно ударили лучи бластеров пришедших в себя охранников. К несчастью, никого из пилотов сейчас не было на летной палубе, поэтому преследовать беглецов было некому.

По всему авианосцу завыли сирены тревоги. Счетверенные лазерные установки ловили цель, потоки энергии устремились к крошечному по сравнению с громадой «Элеоноры» истребителю.

Пилот «Монингстара», изрыгая проклятия, уворачивался от лазерных трасс, однако все чаще и чаще полыхал голубым светом кормовой щит.

– Ну что, скоро там? – взвыл новоиспеченный стрелок, когда очередной лазерный луч почти пробил защитное поле.

– Три… две… одна… ушли!!! – истребитель с беглецами внезапно исчез со всех детекторов. «Звезда» ушла на струну.

Сергеев, проклиная все и всех, кое-как поднялся. Ноги дрожали, во рту был противный привкус рвоты. «Скотина, Рейкер – подумал он – Мог бы действовать и не столь правдоподобно». Впрочем, сцена побега была ими срежиссирована совместно, каждый шаг рассчитан с точностью до секунды, большую часть работы проделал Алмейда, а основная часть выпала на долю пилота из Четвертой эскадрильи, лейтенанта Рихарда Ауэрбаха, который уже пришел в себя и сейчас тупо сидел на палубе, непонимающе оглядываясь вокруг в поисках своего истребителя. Сергеев криво усмехнулся – парень чуть было не сорвал операцию, полковник видел как от его удара рекн (!) рухнул, как подкошенный. Нет, Рейкер все же молодец, и реакция у него отменная. Если бы он не успел, все полетело бы к черту. Будем надеяться, что и УБИ поверит.

Лейтенанта, разумеется, никто не вводил в курс дела. Сергеев просто не мог позволить себе такую роскошь – он по-прежнему не знал, кто является резидентом и, тем более, кто из экипажа «Элеоноры» работает на него. А что такой человек есть, в этом полковник ни минуты не сомневался. У него были даже конкретные подозрения, ничем особо пока не подтвержденные. Таким образом, только он и Алмейда знали о том, что предстоит пережить этому лейтенанту. Ему было дано задание подготовить истребитель к дальнему патрулированию, прогреть С-драйв и… а вот дальше от него ничего уже не должно было зависеть. Рейкеру пришла в голову мысль, что неплохо бы иметь и свидетеля. Пришлось срочно искать походящего пленного – к счастью, удалось найти захваченного около трех месяцев назад пилота, в прошлом лично знавшего майора, поэтому удалось состряпать довольно убедительную версию «очной ставки».

Для полноты картины лейтенанта придется наказать, скажем, за «потерю бдительности». Надо будет навесить собак на Алмейду, в плане того, что корабль оказался не готов пресечь побег заключенных… ну и самому, понятное дело, получить выговор в личный послужной список. Это все ерунда. Главное, чтобы Рейкеру поверили…

– Таким образом, учитывая изложенное, лейтенант Ауэрбах заслуживает самого сурового наказания. Однако, учитывая положительные характеристики руководства, а также тот факт, что диспетчерская служба АНР-37 «Элеонора» 1111.
  АНР – авианесущий рейдер, кодовое обозначение авианосца, так же, как ТАКР – тяжелый авианесущий крейсер.


[Закрыть]не была поставлена в известность наличии на борту шаттла заключенных, в связи с чем не были своевременно приняты меры по усилению охраны флайдека, трибунал считает возможным ограничиться вынесением лейтенанту Ауэрбаху выговора с занесением в личное дело. Приговор может быть обжалован в установленном порядке в трехдневный срок.

Произнеся заключительную фразу, Ченнинг поднялся и покинул зал. Вслед за ним ушли и другие члены трибунала. В этот раз зрителей не было, присутствовали только Джеймисон, Алмейда и Старк как непосредственный командир Рихарда. Когда они остались вдвоем, Дик подошел к товарищу и ободряюще похлопал того по плечу.

– Не переживай, Рич, ты довольно легко отделался, радоваться надо.

На протяжении всего заседания «Кувалда» находился в чрезвычайно подавленном состоянии. Еще бы, отдать собственный истребитель, да еще и рекну! Он уже был готов чуть ли не к расстрелу, поэтому тоже был несколько удивлен очевидной для всех мягкостью приговора.

– Действительно… – мрачно протянул он. Радоваться как-то не получалось, на душе скребли кошки. – Но я до сих пор не могу понять, как можно было так прошляпить. Вообще, на Сергеева это настолько непохоже, привезти двоих рекнов с такой мизерной охраной! Да еще и никому не сообщить. Ладно, пошли, там разберемся.

Уже на выходе из зала заседаний их ждали друзья, обрушившие на Рича и Дика целый шквал вопросов. Анни, которой четыре часа заседания стоили массы угробленных нервных клеток, старалась выглядеть спокойной, однако Дик заметил, что японка неестественно бледна и ее всегда ровный голос сейчас звучит натянуто.

– А что, Джеймисон ничего не сказал?

– Сказал… что все нормально. Тоже мне, успокоил – проворчал Боб – Наш командир хронически куда-то торопится, ему видите ли как всегда было некогда. Так что давайте, выкладывайте, и с подробностями.

– Ричу вкатали выговор и на этом остановились. – пожал плечами Дик. После длительного разбирательства ему меньше всего хотелось повторять все сначала, да и Рич явно был не настроен пересказывать речь Ченнинга. Однако Джоанне этой краткой информации показалось мало.

– Это ты называешь «с подробностями»? – ехидно поинтересовалась она, и добавила – В тебе явно погиб Цицерон, причем смерть он принял во младенчестве.

Последнее время некоторый ледок, возникший между ними после появления Клаудии, стал несколько тоньше. Возможно потому, что за последние месяцы Дику удалось повидаться с Клай всего два раза (как считала Диди, на самом деле встреч было несколько больше, в результате чего пару раз Дик вылетал на задания с опухшими от недосыпания глазами). Тем не менее, в разговоре с капитаном Джоанна придерживалась двух основных направлений: либо говорила подчеркнуто сухо и по-деловому, либо напитывала змеиным ядом каждую фразу. Дик не обижался, он давно привык к ее манере поведения, да и понимал, по крайней мере умом, чувства девушки. Понимал, сочувствовал, переживал… пока в очередной раз Клай не появлялась на пороке его каюты.

– Знаешь, Джоан, меня и так тошнит от этой разбираловки. Сказал же, все о’кей. Рича не повесят, и спасибо им за это большое.

– Ты там сидел, капитан, – тон девушки стал чуть более официальным, это явно была дурная примета – а мы здесь терялись в догадках. Ты на Аню глянь, на ней лица нет. В конце концов, мистер Старк, на то вы и командир, чтобы довести до сведения подчиненных то, что непосредственно их касается, ясно?

– А касается ли?

– Ладно, мальчики, пойдем к нам – заметив некоторое сгущение грозовых туч встряла в разговор Анни – там и расскажете, все равно никуда не денетесь. А ты, Дик, давно мог бы запомнить, спорить с Джоанной бесполезно, лучше сразу выполнять то, что ей нужно.

Сергеев внимательно просматривал данные анализа бортовых журналов вольных торговцев. На их сбор ушло немало времени. Конечно, карт-бланш СБ Патруля помогал решить многие вопросы, однако не все оказалось так просто. Полковник даже заставил один из эсминцев Первой смотаться на Гардарику, Селесту и несколько других колоний. О цели рейда знали двое, он и командир эсминца «Надежный», который не был официально подчинен СБ, однако по личной просьбе Сергеева и по молчаливому согласию Ченнинга, отправился в эту «увеселительную» поездку. По возвращению Снегов, капитан «Надежного», вручил полковнику несколько кристаллов с информацией – здесь содержались данные всех бортовых журналов, прошедших через космопорты планет. Огромная масса никому не нужных сведений, которые хранились просто потому, что стирать их – это тоже немалый труд, включала в себя все – от маршрута полета корабля до меню завтрака старшего специалиста по системе ассенизации. Весь этот хлам был загружен в БКАП, добавлены сведения о банковских счетах фритов, все данные о провалах Патруля с момента начала войны и масса других «ценных» сведений. Почти неделю мощный компьютер выбирал, сортировал и анализировал крохи полезного из огромного количества информационного мусора. Вырисовывалась интересная картина – за последнее время некоторые из фритов, мягко сказать, разбогатели. Сами по себе удачные операции не были редкостью – особенно сейчас, во время войны, однако некоторым везло заметно больше других – лучшие заказы, выгодные фрахты, богатые клиенты. Кроме того, некоторым из них не повезло – они умудрились оказаться не в то время и не в том месте. Сопоставив маршруты кораблей наиболее удачливых капитанов с теми регионами, где Патруль по тем или иным причинам потерпел фиаско, компьютер выдал четыре фамилии. Сергеев еще раз перечитал короткий список.

Джеймс Гарт, трейдер «Шалунья», класс 8. Окончил школу пилотов при корпорации «Тарк-экспорт-импорт». Шесть лет работы на корпорацию. Уволен по собственному желанию. Вступил в сообщество вольных торговцев в 2237 году. Доход за исследуемый период – 134 тысячи долларов.

Жаклин Моро, трейдер «Эдельвейс», класс 7. Окончила Академию Патруля, астронавигатор. Восемь лет службы, ТАКР «Атилла», 4-я эскадра. Списана по состоянию здоровья в звании капитана. Вступила в сообщество вольных торговцев в 2251 году. Доход за исследуемый период – 148 тысяч долларов.

Дмитрий Березень, трейдер «Байкал», класс 6. Сдал экзамен на пилота грузового корабля экстерном. Пять лет работы по фрахту на частных грузовых перевозках. Последние три года занимается разовыми контрактами. Вступил в сообщество вольных торговцев в 2247 году. Доход за исследуемый период – 136 тысяч долларов.

Рональд Геллер, трейдер «Амазонка», класс 6. Поступил в Академию Патруля на курс астронавигации. Отчислен со второго курса за психологическую несовместимость с товарищами. Три года работы в мелкой посреднической фирме, Сан-Франциско. Вступил в сообщество вольных торговцев в 2254 году. Доход за исследуемый период – 256 тысяч долларов.

Сергеев задумчиво обвел маркером последнюю фамилию.