Текст книги "Особый штаб «Россия»"

Автор книги: Дмитрий Жуков

Соавторы: Иван Ковтун,Иван Грибков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Одним словом, звание генерального штаба генерал-майора Хольмстон-Смысловский получил законно. Также вполне законно Смысловский именовал себя в Аргентине «дивизионным генералом», так как его части имели дивизионный статус. То, что Борис Алексеевич был генерал-майором вермахта, подтверждают лихтенштейнские исследователи Клаус Гримм, Хенниг фон Фогельзанг и Петер Гайгер, работавшие с материалами из личного архива Смысловского [584]584
  См.: Grimm С.Internierte Russen in Liechtenstein… S. 45, 73; Vogelsang H. von.Nach Liechtenstein – in die Freiheit… S. 15, 31; Geiger P., Schlapp M.Russen in Liechtenstein… S. 59.


[Закрыть].

Что касается С. Н. Ряснянского, то в конце Второй мировой войны он не имел должных военных знаний, должной квалификации и опыта, в чем ему очень не хотелось признаваться. Хотя раньше, когда Ряснянский был действительно доблестным русским офицером, у него хватало смелости и совести признавать ошибки. Как отмечает историк Н. С. Кирмель, «в начале декабря 1917 г. С. Н. Ряснянский возглавил разведывательный отдел штаба донского походного атамана генерал-майора A. M. Назарова. После своей неудачной поездки в Киев в конце мая 1918 г. полковник честно признал свои недостатки: «Если бы я знал самого себя лучше и знал, что я никчемный конспиратор, то я бы не согласился ехать в эту, казавшуюся мне столь заманчивой, командировку…". В июле 1918 г. Сергей Николаевич был отстранен от должности начальника разведывательного отделения, а в октябре назначен вновь. В Крыму, в армии генерала П. Н. Врангеля, он командовал полком, а затем бригадой» [585]585
  Кирмель Н. С.Белогвардейские спецслужбы в Гражданской войне. 1918–1922 гг. М., 2008. С. 154.


[Закрыть].

Военнослужащие 1-й РНА в Лихтенштейне. Май 1945 г.

Остановимся еще на одной примечательной личности – Евгении Эдуардовиче Месснере. Продолжительное время он находился в дружеских отношениях с Борисом Алексеевичем, но впоследствии, не получив удовлетворения своим личным амбициям в Суворовском союзе [586]586
  См.: Выдержка из распоряжения по Главному управлению Российского военно-национального освободительного движения имени генералиссимуса A. B. Суворова от 3 ноября 1952 г. / «Суворовец» (Буэнос-Айрес), 1953. № 3 (215). С. 3.


[Закрыть], перешел в лагерь клеветников Смысловского. И что самое противное – делал он это не открыто, а за спиной генерала.

Когда-то Евгений Эдуардович был таким же доблестным русским офицером, как и Ряснянский. Одно время он был даже исполняющим обязанности начальника штаба в знаменитой Корниловской ударной дивизии (правда, около месяца), благо подготовка позволяла ему занимать эту должность. Гражданскую войну Месснер завершил в звании Генерального штаба полковника. В эмиграции Евгений Эдуардович активно публиковался в периодических изданиях русского Зарубежья, написал ряд исследований, посвященных различным военным вопросам, начиная от службы и работы штабов и заканчивая тактическим применением полевой артиллерии в ходе Первой мировой войны. Однако в основном за Месснером закрепилась репутация публициста и писателя, чья темпераментная натура этому вполне соответствовала [587]587
  См.: Хочешь мира, победи мятежевойну! Творческое наследие Е. Э. Месснера. М., 2005. С. 21–47; Волков С. В., Стрелянов (Калабухов) П. Н.Чины Русского корпуса… С. 279.


[Закрыть].

В годы Второй мировой войны Евгений Эдуардович занимался пропагандистской и преподавательской деятельностью (на Высших военно-научных курсах в Белграде, где в 1942 г. защитил диссертацию «Маневренная война»; правда, есть сомнения, что защита этой работы проходила объективно). Месснер являлся одним из идеологов РОКа, принял активное участие в его формировании и числился в запасной роте. Состоял на службе в военно-пропагандистском отделении вермахта «Юго-Восток», редактировал печатные издания – «Ведомости Русской Охранной Группы», «Русское дело» (с 1943 по 1944 гг.). С октября 1944 г. в Вене редактировал корпусную газету «Борьба» [588]588
  См.: Александров K. M.Армия генерала Власова… С 41–42, 184; Волков С. В., Стрелянов (Калабухов) П. Н.Чины Русского корпуса… С. 279; Тимофеев А. Ю.Русский фактор. Вторая мировая война в Югославии. 1941–1945. М., 2010. С. 50; Душа армии. Русская военная эмиграция о морально-психологических основах российской вооруженной силы. М., 1997. Вып. 13. С. 558; Александров K. M.Офицерский корпус армии генерал-лейтенанта A. A. Власова… С. 916.


[Закрыть].

Одним словом, в течение всей войны Евгений Эдуардович занимался в основном пропагандой, публицистической и научной деятельностью (хотя о последней можно вести речь в самой меньшей степени). Боевого разведывательного опыта, как, впрочем, даже и командного, у Евгения Эдуардовича не было. И это особенно важно подчеркнуть, чтобы понять, кем был Месснер до прихода в 1-ю РНА.

Работая в газете «Борьба», Евгений Эдуардович имел чин унтер-офицера – фельдфебеля [589]589
  В Русском корпусе, где числился Е. Э. Месснер, изначально был переизбыток офицеров и потому они определялись в РОК рядовыми или унтер-офицерами, при этом в начальный период существования данной части (1941–1943 гг.) офицеры носили свое прежнее звание по Императорской или Белой армии на погонах, а актуальное корпусное звание – на петлицах особого образца – Примеч. ред..


[Закрыть], об этом прямо пишет его коллега по редакции Г. Симон-Томин [590]590
  Geiger Р., Schlapp M.Russen in Liechtenstein… S. 329. В редакции газеты «Борьба» все сотрудники имели звания унтер-офицеров и рядовых: фельдфебель Месснер, унтер-офицер Иванов, унтер-офицер Симон, унтер-офицер Попов, обер-ефрейтор Мартынцев, ефрейтор Губарь, рядовой Виноградов, рядовой Осипов. По воспоминаниям В. Ф. Климентьева, у Месснера был чин ротмистра. См.: Александров K. M.Армия генерала Власова… С. 278. Однако информация В. Ф. Климентьева весьма сомнительна и нуждается в дополнительной проверке.


[Закрыть]. Только в марте 1945 г., когда Месснер прибыл в 1-ю РНА, ему присвоили звание Генерального штаба майора, а затем – звание Генерального штаба подполковника [591]591
  Grimm С.Internierte Russen in Liechtenstein… S. 73.


[Закрыть].

Некоторые исследователи утверждают, что в 1-й РНА Евгений Эдуардович стоял во главе отдела пропаганды. Но эта информация является ошибочной. Смысловский взял к себе Месснера на должность начальника оперативного отдела (I А) [592]592
  Ibid.


[Закрыть]. Пропагандой уже заниматься было поздно, войну Рейх проиграл. Месснера брали в 1-ю РНА потому, что он был причислен к офицерам Генштаба русской службы, имел когда-то опыт штабной и оперативной работы, публиковал по данной теме научные статьи. Евгений Эдуардович не противился этому назначению. Напротив, охотно согласился. Желание распрощаться с пропагандой было у него настолько сильным, что он бросил газету «Борьба» и уехал в 1-ю РНА, пообещав пристроить сотрудников издания в армии Бориса Алексеевича (и, надо сказать, добился этого: некоторые сотрудники газеты получили офицерские звания, но опять же, благодаря Смысловскому). Г. Симон-Томин отмечал в дневнике: «Приключения в Вене в связи с выездом… Если бы знал Месснер, на какие мучения он нас бросил здесь!» [593]593
  S. Geiger P., Schlapp M.Russen in Liechtenstein… S. 330.


[Закрыть].

По тем немногим критически-пристрастным отрывкам, в которых Евгений Эдуардович изображает армию русских разведчиков, трудно составить объективное представление, каково было его место и роль в штабе. Однако обратим внимание на другие моменты. Вчитаемся в то, о чем пишет Месснер. Вот оценка, данная им 1-й РНА и лично Борису Алексеевичу:

«Вообще, и штаб армии, и полк не имели ни внешне ни тем более внутренних качеств, присущих войску, как я понимаю войско. Хольмстон был всегда в разъездах по разведывательным делам и поэтому не участвовал в формировании полка и штаба. А если бы и участвовал, пользы не было бы: он не имел никакого командного стажа… И полк, и штаб были сконструированы по принципу: с бору да по сосенке» [594]594
  Цит. по: Александров K. M.Армия генерала Власова… С. 248.


[Закрыть].

Возникает вопрос: как Евгений Эдуардович понимал войско? Под войском, если использовать этот устаревший термин, понимают ополчение, полчище, рать, дружину, орду, сонмище и т. д. Разумеется, такой термин не пригоден для выражения сущности формирований Смысловского, так как он в корне ошибочен и не соответствовал действительности. Возможно, под этим термином скрывается другой – «войска». Но этот термин означает, чаще всего, вооруженные силы государства. Именно так Месснер и понимал его. Занимаясь в Аргентине разработкой своей в высшей степени сомнительной теории «мятежевойны» (не оставившей никакого заметного следа в истории мировой военно-научной мысли), он, например, писал: «По марксизму, главный фактор в государстве есть войско. Кто хочет власти, должен иметь крепкое войско» [595]595
  Хочешь мира, победи мятежевойну! Творческое наследие Е. Э. Месснера. М., 2005. С 231.


[Закрыть].

Увы, но и такое понимание 1-й РНА неправильно. В связи с этим напрашивается вывод: Месснер, по-видимому, не понимал или делал вид, что не понимал, в каком формировании он получил возможность завершить войну и спастись от выдачи Красной армии. Он был начальником оперативного отдела в разведывательно-диверсионном соединении, упор в котором делался на ведении оперативной разведки с помощью агентурного способа добывания информации о противнике. Поэтому попытка приравнять армию Смысловского к обычной боевой части, что очень неуклюже делает Месснер, показывает его либо как человека не вполне грамотного в военной области (что к нему не относится), либо как человека, намеренно искажающего реальную картину.

Не иначе как лживыми можно назвать слова Евгения Эдуардовича, в которых он отрицает какое-либо участие Бориса Алексеевича в формировании своих частей и штаба. Именно благодаря прямому участию Смысловского в создании штаба 1-й РНА Месснер и получил должность начальника оперативного отдела. Офицерские кадры для штаба Борис Алексеевич подбирал сам, он нуждался в них, на что указывает письмо A. A. фон Лампе от 21 марта 1945 г. [596]596
  Исторический очерк зарождения и развития Российского военно-национального освободительного движения имени генералиссимуса A. B. Суворова / «Суворовец» (Буэнос-Айрес), 1954. № 11 (223). С. 3.


[Закрыть]

Кроме того, лживость слов Месснера изобличается еще и тем, что Смысловский являлся штабным работником и имел в этой области богатый опыт, как раз связанный с формированием, обеспечением, обучением, инспекцией разведывательных частей. Да, Борис Алексеевич не имел в вермахте командного стажа, так как этот стаж представляет время прохождения офицером военной службы на командных должностях. Но командный стаж не имеет никакого отношения к вопросам формирования воинских частей. А в этой сфере – штабной – Смысловский был специалистом. Следовательно, утверждения Месснера, что если бы Борис Алексеевич и участвовал в формировании 1-й РНА, то «пользы не было бы», являются ложью.

У самого Месснера до его появления у Смысловского не было ни командного стажа, ни опыта штабной работы в немецкой армии. И был он обыкновенным фельдфебелем, состоявшим на службе у германских органов пропаганды [597]597
  См. примечание выше. По мнению редактора, Месснер числился по РОК, а не немецким войскам пропаганды – Примеч. ред..


[Закрыть].

Читая «откровения» Месснера, удивляешься тому, как человек самозабвенно оплевывает самого себя. «И полк, и штаб были сконструированы по принципу: с бору да по сосенке», «вспоминал» он, и оперативный отдел, возглавляемый им, «фактически»не существовал [598]598
  См.: Александров K. M.Армия генерала Власова… С. 248.


[Закрыть]. Стоит тогда задаться вопросом: если все так было плохо с самого начала, почему Евгений Эдуардович пошел к Смысловскому? Попробовал бы устроиться в штаб ВС КОНР, тем более что РОК с 28 января 1945 г. находился в составе войск Власова. Но Месснер не устраивался туда, поскольку, наверное, знал, как там относятся к офицерам-белогвардейцам. Хорошо в этом смысле ситуацию с власовцами прочувствовал Г. Симон-Томин. 13 апреля 1945 г. он записал в дневнике: «Вчера в Зальцбурге. В штабе P.O.А. церберы, толку, кажется, немного» [599]599
  Geiger P., Schlapp M.Russen in Liechtenstein… S. 334.


[Закрыть].

В наряде по кухне

А на самом деле Смысловскому долго «конструировать» свою армию не пришлось, так как половину должностей, например в том же штабе 1-й РНА, занимали его люди (В. Ф. Климентьев, C. K. Каширин, Н. К. Кондырев, Г. А. Теславский). На командных должностях также стояли его офицеры (Г. Г. Бобриков и Тарасов-Соболев). Из прибывших на службу в штаб были С. Н. Ряснянский (первым начальником штаба был К. Е. Истомин, носивший псевдоним «Мусатов» [600]600
  Ibid. S. 57.


[Закрыть]), Е. Э. Месснер и И. А. Колюбакин.

Часть офицеров, служивших у Бориса Алексеевича, прибыли из РОКа. Отсюда заявления Евгения Эдуардовича выглядят крайне оскорбительными в отношении этих людей, например, подполковника Ивана Алексеевича Колюбакина. В Русском корпусе он находился на командной должности в 3-м полку, тогда как Месснер ничем не командовал [601]601
  См.: Волков С. В., Стрелянов (Калабухов) П. Н.Чины Русского корпуса… С. 201, 279.


[Закрыть].

Но если бы дело касалось только оскорблений! Ситуация в данном случае вообще принимает весьма комичный оборот, так как позволяя себе подобные суждения, Месснер, возможно, сам того не желая, поливал грязью тех же Ряснянского и Климентьева, ведь они были с ним в одном штабе.

Абсурдными следует признать заявления Месснера, что четвертая часть личного состава подразделений полковника Г. Г. Бобрикова была вооружена винтовками [602]602
  Александров K. M.Армия генерала Власова… С. 248.


[Закрыть]. Тогда непонятно, откуда у этих военнослужащих, помимо винтовок различной модификации, в Лихтенштейне появились еще автоматы МР-40 и ППШ-41 с дисковыми магазинами, более 40 единых пулеметов MG-42.

Все сведения о вооружении армии Смысловского в основном содержатся в лихтенштейнских источниках, а они полнотой не отличаются и фиксируют только конечный результат, после сдачи оружия. Как были вооружены части 1-й РНА на момент выхода из Бад-Эльстера, Вольхаузена и Эшенбаха, объективной информации нет. Но по тому, чем вооружали «смысловцев», становится ясно, к чему их интенсивно готовили. А готовили их к разведывательно-диверсионной и повстанческой деятельности. Это, кстати, объясняет и то, почему в частях Бобрикова и Тарасова-Соболева встречались люди в гражданской одежде – агентура, предназначенная для оседания в Восточной Европе.

Нельзя, впрочем, забывать и о чисто военной стороне формирований Бориса Алексеевича – ведь как командир частей особого назначения он обладал правом выделять из состава своего соединения разведывательные отряды, дозоры и группы, подразделения для проведения поисков и засад и т. д.

Смысловский оказался гораздо выше своих критиков. Несмотря на разрыв отношений с Месснером, Борис Алексеевич отдавал ему дань уважения и даже поблагодарил в предисловии к своей книге «Война и политика» (1957 г.), указав на его работу в должности начальника оперативного отдела 1-й РНА [603]603
  Хольмстон-Смысловский Б. А.Война и политика… С. 42.


[Закрыть].

Авторы отказываются давать моральную оценку Евгению Эдуардовичу Месснеру, предлагая это сделать читателям. А чтобы картина не показалась однобокой, приведем одну из его заметок, посвященных армии Бориса Алексеевича:

«В ночь со 2-го на 3-е мая 1945 года. Холодно, перепадает снег. Кадры Первой Русской Национальной Армии совершают тяжелый переход – в долинах грязь, в горах глубокий снег – к границе Лихтенштейна. Армия эта, к формированию которой было недавно приступлено, выполнила, благодаря искусному политическому и оперативному маневрированию генерала Хольмстона, труднейший марш, уходя от надвигавшегося с востока врага и минуя линии заградительных отрядов, а теперь уходит в Швейцарию.

С нею идут и беженцы разных национальностей, в том числе эрцгерцог Альбрехт, отдавшийся под ее покровительство. Присоединился к колонне и великий князь Владимир Кириллович со свитою.

Подходим к границе. С немцами генерал договорился – пограничные посты убраны. Как нас встретят швейцарцы, один Бог знает.

Головная рота быстрыми скачками оттесняет швейцарскую и лихтенштейнскую стражу. Еще полчаса – и мы глубоко на территории Лихтенштейна. Немного погодя подходят швейцарские войска под командованием полковника Вайса. Начинаются дипломатические переговоры о нашем интернировании.

В это время к генералу подбегает офицер:

–  Ваше превосходительство! Автомобиль великого князя застрял в снегу.

Командующий армией обращается ко мне:

–  Распорядитесь, чтобы помогли. И на ухо добавляет:

–  Вы нашим «подсоветским» растолкуйте, что великому князю нельзя не подсобить.

Шутка сказать – растолкуйте! Ведь ребята наши никогда о великом князе не слыхали, а с детства воспитывались в неуважении к носителям высоких титулов.

Подхожу к одной из рот.

–  Ребята, надо вытащить из снега автомобиль великого князя. Кто со мною?

Вся рота выступает вперед. Идем к автомобилю, и солдаты дружно берутся за него – мотор испортился, и автомобиль беспомощен. Солдаты с напряжением толкают его в гору целых 2 километра и довозят великого князя до лихтенштейнского села Шелленберг.

Гляжу на их старания и думаю: вот с таким же точно воодушевлением полтора века назад такие же русские солдаты на тех же альпийских дорогах выручали великого князя Константина, бывшего при армии Суворова. Тот же девиз – Вера и Верность – глубоко врезан в сердцах русских солдат тех времен, и нынешних, и будущих» [604]604
  Месснер Е. Э.Вера и верность / «Суворовец» (Буэнос-Айрес), 1949. № 2 (17). С. 2.


[Закрыть].

Два года над пропастью: интернирование, репатриация, эмиграция

1-я Русская национальная армия перешла границу Рейха и оказалась на территории княжества Лихтенштейн в ночь со 2 на 3 мая 1945 г. Как отмечает Петер Гайгер, «воинская часть, частично на автомашинах, частично пешим порядком, в немецкой униформе, с заряженными пулеметами и карабинами, выбрала второстепенную объездную дорогу от Нофельса близ Фельдкирха через Эшнерберг в Шелленберг и благополучно пересекла границу нейтрального Лихтенштейна» [605]605
  Geiger Р., Schlapp M.Russen in Liechtenstein… S. 203.


[Закрыть].

Надо сказать, что Смысловский и его штаб обсуждали два варианта перехода германо-лихтенштейнской границы: первый Фельдкирх – Шаанвальд, второй – Нофельс – Шелленберг [606]606
  Vogelsang H. von.Nach Liechtenstein – in die Freiheit… S. 22.


[Закрыть]. Второй маршрут был выбран Борисом Алексеевичем после переговоров с немецкой пограничной охраной. Для успешного проведения операции на одном из участков границы также пришлось организовать небольшую демонстрацию с целью отвлечь швейцарских пограничников от действительного места перехода [607]607
  Дробязко С. И.Эпопея генерала Смысловского… С. 128; В. Ш.Так было – так будет! / «Суворовец» (Буэнос-Айрес), 1952. № 18 (187). С. 1.


[Закрыть].

Охрана границы княжества возлагалась на 11 полицейских и таможенников. Им оказывали помощь 52 человека, спешно мобилизованных во вспомогательную полицию. Командовал этими очень скромными силами начальник корпуса безопасности княжества вахтмайстер Йозеф Брунхарт.

23 апреля для усиления охраны из Швейцарии прибыло дополнительно 100 человек, остававшихся на границе до 10 мая. Такой шаг был своевременным: еще до перехода 1-й РНА в Лихтенштейн хлынул поток беженцев. По данным К. Гримма и X. фон Фогельзанга, картина с беженцами выглядела так. С 25 апреля по 2 мая через пограничный пункт Шаанвальд прошло 7369 человек 29 национальностей. Наиболее напряженными оказались 1 и 2 мая – в эти дни границу пересекло 4088 беженцев, в том числе 1254 русских. Например, 2 мая пограничная охрана зафиксировала переход 2950 человек: 33 швейцарцев, 21 лихтенштейнца, 1667 французов, 279 поляков, 57 голландцев, 114 бельгийцев, 633 русских, 27 греков, 6 хорватов, 32 сербов, 1 румына, 60 итальянцев, 1 чехословака, 2 люксембуржцев, 9 канадцев, одного болгарина и одного черногорца [608]608
  Grimm С.Internierte Russen in Liechtenstein… S. 49, 53; Geiger P., Schlapp M.Russen in Liechtenstein… S. 25; Vogelsang H. von.Kriegsende in Liechtenstein… S. 60; Liechtenstein 1939–1978: Bilder und Dokumente… S. 121. Всего в мае 1945 г., по данным Клауса Гримма, на территории Швейцарии и Лихтенштейна оказалось свыше 115 тыс. беженцев, из них – более 9000 русских.


[Закрыть].

Лихтенштейн, чье собственное население составляло более 12 тыс. человек, мгновенно ощутил социально-экономическую напряженность [609]609
  См.: Степанов А. И.Незнакомый Лихтенштейн глазами первого российского посла. М., 2002. С. 111.


[Закрыть]. Еще до того как 1-я РНА вошла на территорию княжества, в стране сложилась очень непростая обстановка. Например, на пограничном пункте Шаанвальд каждый день получало бесплатное питание от 800 до 1000 беженцев. Вскоре это повлекло за собой большие трудности с продовольствием [610]610
  Liechtenstein 1939–1978: Bilderund Dokumente… S. 121.


[Закрыть].

Нельзя также сказать, что лихтенштейнцы совершенно не знали о готовящемся переходе армии Смысловского. По словам Петера Гайгера, за несколько дней до «вторжения» «смысловцев» в княжество подполковник пограничного караула доктор Висе имел информацию об ожидаемом переходе русских войск [611]611
  Geiger P., Schlapp M.Russen in Liechtenstein… S. 67.


[Закрыть].

Разумеется, пересечение 1-й РНА границы Лихтенштейна добавило немало проблем местным властям, поскольку речь уже шла не просто о беженцах, а о воинском формировании, в отношении которого следовало проводить совсем другие политические меры – интернирование (чего и добивался Смысловский). Уже однажды прошедший через эту процедуру, Борис Алексеевич отчетливо представлял себе, как надо действовать. Не случайно весь личный состав армии тщательно проинструктировали – ни при каких условиях, даже если пограничная охрана будет стрелять, в ответ огня не открывать, так как если оказать сопротивление, в праве на получение убежища будет отказано. Смысловский, утверждал Н. Д. Толстой, хорошо все просчитал. По его расчетам, потери от огня пограничников представлялись небольшими: «самое большее, человек 10 убитых и 20 раненых, а увидев, что нарушители не отвечают, они вообще прекратят стрельбу» [612]612
  Толстой Н. Д.Жертвы Ялты… С. 450.


[Закрыть].

Расчеты Бориса Алексеевича оказались более чем верными. Лихтенштейнские таможенники и швейцарские пограничники были вызваны по тревоге, когда на границе появилась войсковая колонна, упрямо продвигавшаяся вглубь княжества. Непрошенных гостей попытались задержать, но безуспешно. Только после нескольких выстрелов из машины генерала выскочил один из адъютантов и закричал по-немецки: «Nicht schiessen! Hier ist ein russischer General!» («Не стреляйте! Здесь русский генерал!»).А вот как описывал прорыв в Лихтенштейн один из бывших военнослужащих 1-й РНА: «Горная тропа. По ней в полной темноте с трудом продвигаются наши люди. Рядом пропасть – малейший неосторожный шаг и… конец. Туда срывается несколько повозок. Вот полетела та, на которой ехал полковник Каширин[тогда C. K. Каширин был майором. – Примеч. авт.]. В последний миг ему удалось зацепиться, а он инвалид, ходит на протезе, первопроходник…

Полночь. В снежной ряби маячит броневая машина. Непосредственно за нею выдвинувшийся за наступающую цепь автомобиль командующего армией ген. Хольмстона. Впереди пограничный столб Княжества Лихтенштейн. Сзади… последние судороги битвы, агония Германии.

Броневику приказано пробить пограничную преграду, а у него заело стартер, и он ни с места… Слышны громовые раскаты генеральского голоса. Его автомобиль пробует обойти броневик, но… чудо! – мотор заводится и броневик, набирая скорость, таранит преграду, открывает дорогу и влетает на нейтральную территорию. Следом идет автомобиль командующего. Выстрел!.. Стреляет пограничник. Бронебойная пуля проходит под сидящими в броневике офицерами конвоя: ротм. Руссовым[на тот момент обер-лейтенант. – Примеч. авт.], кап. Нероновым[лейтенант. – Примеч. авт.] и кап. Клименко[обер-лейтенант. – Примеч. авт.].

В селении паника, слышен тревожный набат…

Армия в полном боевом порядке, при оружии, за нею обозы с семьями, переходит границу… На границе стоит ген. Хольмстон, пропуская перед собой своих солдат» [613]613
  Фрелих С.Генерал Власов… С. 301; Vogelsang H. von.Nach Liechtenstein – in die Freiheit… S. 19; В. Ш.Так было – так будет! / «Суворовец» (Буэнос-Айрес), 1952. № 18 (187). С. 1.


[Закрыть].

Пограничники связались по телефону со своим ведомством в столице княжества Вадуце. Тем временем генерала и офицеров из его окружения проводили в таверну «У льва» («Wirtschaft zum Löwen»), где должны были пройти переговоры с главой правительства доктором Йозефом Хоопом, председателем правительства – доктором Алоизом Вогтом и начальником корпуса безопасности Йозефом Брунхартом. Личный состав 1-й РНА остался ожидать своей судьбы под открытым небом [614]614
  Дробязко С. И.Эпопея генерала Смысловского… С. 129; Geiger P., Schlapp М.Russen in Liechtenstein… S. 205; Vogelsang H. von.Nach Liechtenstein – in die Freiheit… S. 34.


[Закрыть].

Военнослужащие 1-й РНА после интернирования

В ту же ночь, со 2 на 3 мая 1945 г., под прикрытием подразделений 1-й РНА, в Лихтенштейн «проникли эмигранты, не участвовавшие в войне. Великий князь Владимир Кириллович, эрцгерцог Альбрехт»и члены Русского комитета в Варшаве [615]615
  Войцеховский С. Л.Эпизоды. Лондон (Канада), 1978. С. 129.


[Закрыть]. Но после переговоров, замечает С. Л. Войцеховский, утром 3 мая, все они «обманным путем были переброшены через границу в Австрию» [616]616
  Войцеховский С. Л.Генерал А. Хольмстон / «Наша страна» (Буэнос-Айрес), 1974. № 1281. С. 3.


[Закрыть].

Представители правительства согласились на интернирование только 1-й РНА. Всех остальных, кто следовал вместе с армией, решили не пропускать, отправив их во французскую зону оккупации. Причины такого решения объясняются, прежде всего, тем, что командование 1-й французской армии потребовало выдачи коллаборационистов, в первую очередь А. Пэтэна и П. Лаваля, искавших защиты в княжестве. Со стороны французов последовали угрозы: если руководителей вишистского режима не передадут в руки военных, в Лихтенштейн вступят воинские части. Не желая с кем-либо конфликтовать, Хооп и Вогт выдали коллаборационистов. Великий князь Владимир Кириллович бежал на территорию Австрии, откуда по счастливой случайности ему удалось улететь на самолете в Испанию [617]617
  Дробязко С. И.Эпопея генерала Смысловского… С. 129.


[Закрыть].

По другой версии, Лаваля и Пэтэна сдал французам сам великий князь Владимир Кириллович. Не получив убежища в Лихтенштейне, он и сопровождавшие его лица убыли в Инсбрук, где тогда и скрывались сотрудничавшие с немцами деятели Франции. Выдав их в руки французских войск, великий князь получил разрешение вылететь на самолете в Испанию. Трудно сказать, насколько эта версия соответствует действительности [618]618
  Степанов А. И.Незнакомый Лихтенштейн… С. 117.


[Закрыть].

На этом переговоры не закончились. У Смысловского и его офицеров существовали опасения, что коммунисты из числа «маки», действовавшие под прикрытием французских войск, могут пересечь границу княжества и захватить командный состав 1-й PHА. Но вскоре угроза похищения отпала, так как командование 1-й французской армии запретило проведение подобной акции [619]619
  Дробязко С. И.Эпопея генерала Смысловского… С. 129.


[Закрыть].

Согласно материалам Государственного архива Лихтенштейна, в ночь со 2 на 3 мая 1945 г. границу княжества пересекло 494 человека. Из них 462 военнослужащих 1-й PHА (в том числе 73 офицера), 30 женщин и 2 детей [620]620
  См.: Grimm С.Internierte Russen in Liechtenstein… S. 44, 70; Geiger P., Schlapp M.Russen in Liechtenstein… S. 70–74.


[Закрыть]. Надо, однако, сказать, что эти сведения, подготовленные сотрудниками корпуса безопасности княжества и внесенные в отдельный список, датированы 8 марта 1948 г., когда Лихтенштейн покинули последние лица, находившиеся более двух лет на положении интернированных. Несмотря на дотошность, с которой проводился учет, не все люди Смысловского были внесены в список. (Так, в документе отсутствуют сведения об Иване Мясоедове, а ведь он скрывался в Лихтенштейне под псевдонимом «профессор Е. Зотов»).

Во время интернирования. На переднем плане – подполковник Н. Кондярев с супругой

Персональные данные об интернированных полнотой не отличаются. Некоторые отказались назвать день и место рождения. Есть в списке и пустые графы, где нет никаких сведений о человеке. По мнению авторов, очень велика вероятность, что «смысловцы» использовали «легенды», разработанные в разведшколе, чтобы скрыть свою биографию. И, наконец, лихтенштейнские историки указывают на интернированных как на людей, носивших в основном военную форму. Но ведь среди личного состава 1-й РНА были и те, кто совершал марш в гражданской одежде. Куда они делись? Может, они были среди тех 1254 русских, прошедших 1 и 2 мая через пограничный пункт в Шаанвальде? Такую возможность нельзя исключать, так как в статье С. К. Каширина, посвященной истории 1-й РНА и «суворовского движения», встречается информация, что 30 апреля 1945 г., в Фельдкирхе, армия Смысловского насчитывала около 1000 человек [621]621
  Каширин С.Исторический очерк зарождения и развития Российского военно-национального освободительного движения имени генералиссимуса A. A. Суворова / «Суворовец» (Нью-Йорк), 1957. № 1 (280). С. 11.


[Закрыть].

Среди интернированных были люди разных национальностей: 322 русских, 4 белоруса, 118 украинцев, 4 казака, 6 татар, 3 армянина, 3 чуваша, 1 чеченец, 1 коми, 1 таджик, 1 лезгин, 1 турок, 2 узбека, 2 калмыка, 1 мордвин, 1 башкир, 1 мариец, 20 немцев, 1 британец, 1 швейцарец и 2 поляка. Большинство чинов 1-й РНА являлись в прошлом советскими гражданами, и только незначительную часть составляли старые эмигранты (подданные Германии, Польши, Югославии, Румынии, Латвии и Эстонии, а также лица, не имевшие гражданства). Рядовой и унтер-офицерский состав был первоначально размещен в двух школах: в Шелленберге (около 250 человек) и Руггелле (168 человек). Для генерала и офицеров выделили гостиницу «Вальдек» в Гамприне. Женщин с детьми разместили в общине городка Маурен и в гостинице «Корона» в Шелленберге (всего 29 человек) [622]622
  Grimm С.Internierte Russen in Liechtenstein… S. 70, 73; Фрелих С.Генерал Власов… С. 302. По данным Петера Гайгера, в школе села Шелленберг разместили 221 человека, в школе городка Руггелль – 235. См.: Geiger P., Schlapp M.Russen in Liechtenstein… S. 23.


[Закрыть].

Прежде чем рядовой и офицерский состав получил возможность расположиться в школах и гостинице, ему пришлось расстаться с оружием и материально-техническим имуществом. Согласно одному из документов, «смысловцы» сдали 10 машин, в том числе несколько грузовых и бронетранспортер, 1 мотоцикл, 17 велосипедов, 6 лошадей с повозками, 235 винтовок разной модификации, 14 карабинов, 9 автоматов (немецкого и советского производства), 42 пулемета MG-42, 75 пистолетов и револьверов, 1 саблю, 8 противогазов, 6 касок, 23 ручные гранаты, знамя и боеприпасы различного калибра. Именно такая информация зафиксирована в бумагах юридического агента Освальда Бюлера от 18 марта 1946 г. [623]623
  Vogelsang H. von.Nach Liechtenstein – in die Freiheit… S. 30; Grimm C.Internierte Russen in Liechtenstein… S. 45.


[Закрыть]

Столь незначительные данные по вооружению и материально-техническому обеспечению армии Смысловского вполне объяснимы. Во время марша в Лихтенштейн 1-й РНА, по подсчетам авторов, потеряла около 2000 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести (в это же число входят и те военнослужащие, которые убыли на выполнение разведывательных задач). Немало единиц военной техники пришлось бросить на дорогах Баварии, поскольку заниматься ее ремонтом и восстановлением не было никакой возможности. Перед тем как войти в княжество, часть «смысловцев», накануне проинструктированная офицерами, освобождалась от снаряжения, оружия и неисправного автотранспорта. По словам жителя села Нойфельс Эрнста Майера, вдоль дороги, ведущий из села в сторону границы с Лихтенштейном, валялись предметы солдатской экипировки. В лесу рядом с селом также было оставлено много вещей и брошена машина, которую один из находчивых жителей пригнал к дому Майера [624]624
  Vogelsang H. von.Nach Liechtenstein – in die Freiheit… S. 19.


[Закрыть].

Переход в Лихтенштейн для 1-й РНА завершился в целом удачно, хотя огромные потери среди личного состава, неизвестное будущее продолжали тяготеть над всеми, кому посчастливилось оказаться в этом крохотном европейском государстве. 3 мая 1945 г. Г. Симон-Томин записал в своем дневнике: «Это историческая дата! После небольшого, невероятно трудного ночного марша через горный хребет Альп мы перешли швейцарскую границу и очутились в княжестве Лихтенштейн. Сдача оружия. Расквартированы в школе ближайшего к границе селения[Шелленберг. – Примеч. авт.]. Пока что отношение властей отличное, заботливое…» [625]625
  Geiger P., Schlapp M.Russen in Liechtenstein… S. 341.


[Закрыть].

На некоторое время напряжение, одолевавшее солдат и офицеров Смысловского, отступило на задний план. 6 мая 1945 г. личный состав праздновал Пасху. «В 3 часа дня приезжал командующий, – отмечал Симон-Томин, – поздравил всех и офицеров угостил водкой. Обнадежил, что все будет благополучно» [626]626
  Ibid. S. 343.


[Закрыть].

10 мая Смысловский отправил князю Францу-Иосифу II послание, и просил его предоставить ему и чинам 1-й РНА политическое убежище. Борис Алексеевич писал: «… апеллирую к Вашему традиционному гуманистическому гостеприимству(appelliere an Ihre traditionelle humanistische Gastfreundlichkeit). Я прошу Вас, Ваше Высочество, чтобы Вы оказывали нам Ваше гостеприимство и дальше, как было до сих пор» [627]627
  Grimm C.Internierte Russen in Liechtenstein… S. 74.


[Закрыть].

Князь и правительство Лихтенштейна дали свое согласие, однако первые лица государства оставили за собой право действовать так, как подскажет ситуация, поскольку кормить и содержать армию из русских коллаборационистов оказалось очень накладно (правительство ежемесячно выделяло по 30 тыс. швейцарских франков). Хотя для интернированных были созданы более-менее сносные условия (о них заботился Красный Крест княжества, генерала с офицерами разместили в одной из гостиниц Вадуца, а солдат и женщин перевели в лагерь в Руггелле, где первым комендантом был полковник С. Н. Ряснянский) и в целом среди военнослужащих конфликтов не наблюдалось, ощущение безопасности, как отмечает П. М. Полян, было «недостаточно прочным».Поэтому уже в середине мая 1945 г. появились первые желающие покинуть Лихтенштейн [628]628
  Ibid. S. 76; Полян П. М.Жертвы двух диктатур… С. 496; Дробязко С. И.Эпопея генерала Смысловского… С. 130.


[Закрыть].

Местные власти этому вовсе не противились. До конца мая Лихтенштейн покинуло 165 человек, в том числе ближайшие спутники Смысловского – Блюмер, Лебински, Ольбромский и Таллет. Но если швейцарец, британец и два поляка остались в Европе, то остальные просили их возвратить на Родину. Такое поведение не могло не вызывать вопросы. Понятно, среди личного состава 1-й РНА были бывшие военнопленные и остарбайтеры. За годы войны они немало натерпелись и мечтали возвратиться в СССР в надежде найти там родных и близких. Но были среди них и те, кто возвращался в Советский Союз совсем по другим причинам. Это были агенты Бориса Алексеевича, которые направлялись на Родину с разведывательным заданием [629]629
  Geiger Р., Schlapp M.Russen in Liechtenstein… S. 29.


[Закрыть].

Как позже удалось выяснить советским органам госбезопасности, в руггелльском лагере Смысловский и его офицеры проводили с личным составом занятия по военным и разведывательным дисциплинам. Очень большое внимание уделялось и пропагандистской обработке. Военнослужащим внушали, что скоро будет новая война против СССР, и вести ее будут США и Великобритания. Особенно интенсивно занятия стали проводиться после того, как Лихтенштейн посетил глава американской разведки в Европе, будущий директор ЦРУ Аллен Даллес и другие западные военные эксперты. На встрече со Смысловским, произошедшей в Вадуце, заокеанские гости, по-видимому, серьезно интересовались агентурными каналами Бориса Алексеевича в Советском Союзе. Приближалась «холодная война», и бывшие агенты абвера как нельзя лучше подходили для того, чтобы снабжать американскую разведку секретной информацией.