Текст книги "Донабер (СИ)"

Начало пути.

Купец Гурон вез в своем караване два десятка аклашей. В основном это были молодые особи, нежно голубого цвета, однако были среди них и темно-синие с голубым отливом, которым уже перевалило за пять лет. Молодые ценились дороже, так как впереди у них было больше лет жизни, они были более шустрые, за то чем старше становился аклаш, тем больше мусора он был способен поглощать. Молодых чаще всего выпускали на улицы, стариков держали в помещениях. Украсть аклашей было не возможно. Они просто просачивались через любую преграду и возвращались к законному хозяину. Тот мог их продать, подарить и тогда эти необычайные существа служили своему новому господину. В ученых кругах велись дискуссии о наличии разума у аклашей, их пытались подвергать всевозможным экспериментам, опытам, но ничего путного добиться ученые мужи так и не смогли. Аклаши как ели мусор, так и ели. Причем, строго фильтруя, что действительно выкинуто или вылито, как отходы, а что является потерянной, но еще нужной вещью.

Путь каравану предстоял не близкий. От Тартара ему нужно было добраться до столицы Зарембы Джавы. При этом ему предстояло пересечь Пустыню и перейти Драконий хребет. Это были два основных препятствия на этом маршруте. Если конечно не считать таковым снующих вдоль торгового тракта орков. Однако риск стоил того. В Джаве караван ждал сам султан Шапур аль Абби. Он и заказал купцу аклашей для своего дворца и города. Он так же выделил ему для охраны два десятка своих личный гвардейцев. Это была легко экипированная конница, которая делала акцент в первую очередь на скорость. Налететь вихрем, закидать врага тучей стрел, а затем пройтись по нему своими изогнутыми клинками. Так как основной опасностью в пути были орки, то такая тактика против них была наилучшей.

Однако двадцать, даже таких славных и умелых воинов, как гвардейцы султана не способны обеспечить безопасность каравана. Поэтому купец нанял еще две сотни наемников. Такое количество воинов конечно же стоило бешеных денег однако, по пустыне сновали оркские отряды, доходившие своей численностью и до пяти сотен, так что если Гурон хотел, чтобы его караван добрался до Зарембы ему приходилось раскошеливаться. Правда в убытке он все равно не был. С Джавой он был в отличных отношениях. Тот продавал ему аклашей за сущие гроши, и наваривался на них гном очень, очень хорошо. Правитель Джавы, понимал, что купец имеет бешенную прибыль, однако и он был вовсе не дурак и имел свой интерес в этом деле. Аклаши ему совершенно ничего не стоили. Он прибрал всю торговлю ими в свои руки, и нарушителей данного закона ждала смертная казнь. Гурон же привозил для него то, чем издревле славился его народ. Это были драгоценные камни – в украшениях и сами по себе, великолепное оружие – сувенирное и боевое, а так же жидкий огонь в склянках из небьющегося стекла, которые гномы использовали для освещения своих пещер. Все это Джаве доставалось так же по очень низким ценам. Обе стороны были довольны собой. А правитель Тартара, даже не взимал никаких налогов с купца, что было просто удивительно, ведь он славился великим любителем всевозможных поборов. Тут возникает вопрос, а почему Джава сам не снаряжал караваны, да не продавал аклашей. Ответ очень прост. Нанимать наемников дорого, ему жалко этих денег, он вообще до них жадноват. Посылать охранять караваны своих личных воинов, это может дорого обойтись. На трон Тартара хватает желающих, стоит дать слабину и можно остаться не только без него но и без головы. Тем более что путешествие через Пустыню дело рисковое, можно и до конечной цели путешествия не добраться. Поэтому пусть Гурон рискует своей жизнью и прибылью, а он и так свое получит, спокойно вкушая прелести жизни во дворце.

Среди наемников большинство были людьми, однако присутствовали и представители других рас. Десяток лучников люльфов, лучше их этим оружием владели только эльфы. Пять горных троллей, которые в первую очередь должны были пригодиться при переходе через Драконий гребень. Два десятка рогатых кентавров, исполняющих роль тяжелой кавалерии. Полтора десятков гномов, славившихся своими арбалетами и секирным боем. А также трое орков каюков. Этих взяли с собой как следопытов, которые лучше всех знали Пустыню, через которую пролегал путь каравана. И хотя ехать собирались по торговому тракту, однако в дороге может всякое случиться. Пустыня опасна своими песчаными бурями, а предсказывать их умеют только ее коренные жители – орки.

Когда к купцу подошел Громобой с Нури и попросился к нему в попутчики, тот был готов сразу согласиться. Однако торгашеская жилка не позволила ему это сделать, не срубив с просивших изрядную сумму. Хотя если бы гоблин предложил ему нанять его в охрану, он сам бы отвалил ему порядочно. В зеленом здоровяке явно угадывался бывалый воин, который был бы не плохим дополнением к его наемникам. Тем более, что гоблинов в Срединных землях было совсем не много, а они славились на весь Орхейм как отличные ратоборцы.

На следующее утро гоблин появился со своими спутниками. Те явно хотели остаться не узнанными, прятали лица под капюшонами, но купец тут, же вычислил в одном из них человека, а во втором эльфа. Против первого он ничего не имел. Тем более что тот был похож на мага, а маг в таком путешествии явно не будет помехой. А вот второй его совсем не устраивал. Он не выносил эльфов. Этих высокомерных, вечно задирающих нос существ. Тем более, как поговаривали, в древности, гномы были подданными эльфов, и одно это приводило в негодование лучшего купца Стального рода Тандеш. Поэтому он даже готов был вернуть деньги Громобою, лишь бы избавиться от этого нежеланного попутчика. Однако, когда эльф, а точнее эльфийка предложила ему сплести тетиву из своих волос, он не смог отказаться. Не боящаяся не сырости, не жара, не лопающаяся даже под весом ортодонта (в свое время купец сам видел, как проводили этакий опыт), не требующая никакого ухода тетива была просто бесценна. Тем более что в своем роду, Гурон был не только лучшим купцом, но и одним из лучших мастером по арбалетам. Несколько лет назад он смастерил арбалет, лучше, которого еще не было в Орхейме, во всяком случае, сам Гурон лучшего не встречал, но была одна проблема. Он никак не мог достать подобающую тетиву. И вот, наконец, удача улыбнулась ему. Тетива сама пришла ему в руки, к тому же совершенно бесплатно.

Мы были второй день в пути. Громобой правил нашей каурой лошадкой, а Анаэль плела тетиву. Это был целый ритуал. Она что-то шептала, напевала, смачивала получаемую веревочку своей собственной кровью, которую выдавливала из пореза на пальце. Рана заживала очень быстро, и эльфийке то и дело приходилось браться за нож. Я сперва с интересом наблюдал за ее действиями, но вскоре мне это надоело. Тогда я подсел к гоблину. Тот посмотрел на меня и улыбнулся.

– Что, Вел, скучно?

Я пожал плечами.

– Да так, не весело.

– Хочешь, дам тебе вожжи?

Я отрицательно покачал головой. Вчера я уже пытался править, чуть повозку не перевернул, больше пробовать как-то не хотелось.

Мы ехали в самой середке каравана. Перед нами переступал огромными ногами ортодонт. На его спине была закреплена плетеная корзина, в которой сидели два люльфа дозорных. Еще один гигант вышагивал впереди, а третий замыкал нашу растянувшуюся больше чем на три сотни метров кавалькаду. На них так же сидели люльфы, так как они обладали самым острым зрением из всех наемников. Вдоль колонны проезжали кентавры, закованные в шипастые латы. Половина гвардейцев рассыпалась веером по степи, что бы держать как можно больше пространства под контролем, вторая их половина в это время отдыхала. Остальные наемники расположились кто, где по телегам и кибиткам каравана.

– Гром.

– Чего?

– Расскажи мне о Таунаме.

Гоблин усмехнулся.

– Что я могу тебе рассказать, Вел. Я же не маг и никогда там не был.

– Но…

– Лучше у нее спроси, – кивнул он в сторону эльфийки, – она пообразованней меня будет, может, что и расскажет.

Анаэль оторвалась от своего занятия и посмотрела на нас.

– А что, и расскажу. Иди сюда Вел.

Я перелез через тюки с шерстью, которыми была загружена наша повозка, и уселся рядом с эльфийкой. Та отложила в сторону тетиву, откинулась назад.

– Ты готов?

Я кивнул и поудобней устроился на мягких тюках, соорудив из них шикарное ложе. Анаэль положила руки за голову, закрыла глаза и начала свой рассказ.

– Давно, лет этак пятьсот назад. В одном из восточных королевств. Точно, в каком сейчас, наверное, уже никто и не скажет. Родился мальчик. Отец его был гончаром, мать прачкой. Они жили довольно бедно, однако отец приложил все усилия, что бы его единственный сын, получил образование. Они с матерью не доедали, откладывали каждый медяк и смогли-таки нанять ему учителя. Он стал преподавать ему три раза в неделю чтение и письмо. Учителя звали Элир Таунам, а мальчика родители назвали Арк. Что означает свет.

Анаэль открыла глаза и посмотрела на меня. Она как будто спрашивала, ну как тебе это. А что это, я честно говоря не понял. Учитель Элир Таунам. В честь него наверное и получила свое название школа. И что тут такого особенного.

– Имя Арк, тебе не о чем не говорит? – спросила эльфийка.

Я пожал плечами.

– Имя как имя.

– А если я скажу как звали его отца?

– Ну скажи, – что-то я не совсем понимал, что она от меня хочет.

– Его звали Грей.

Грей и Грей. Арк, сын Грея. Арк Грей.

– А! – воскликнул я, – Аркагрей!

– Дошло наконец, – пробурчал гоблин.

– Ну и что дальше? – проигнорировал я высказывание Громобоя.

– Как ты уже, наверное, догадался, Элир Таунам был магом. Причем очень сильным. В то время он уже как минимум достиг восьмой ступени.

Тут, наверное, нужно пояснить, что по своему мастерству маги в Орхейме делились на двенадцать ступеней. Первые три считались ученическими. Хотя маг третьей ступени уже был довольно таки искусным волшебником, однако он не имел еще права брать себе ученика. Для этого ему нужно было перейти на четвертую ступень, сдав определенные экзамены. С четвертой по восьмую ступень маги назывались мастерами. Но было тут разделение на классы. Четвертая, пятая ступень – мастер первого класса; шестая, седьмая – мастер второго класса, и восьмая ступень – мастер высшего класса или по другому грандмастер. С девятой по десятую ступень маги носили звание архимага. Достигшие одиннадцатой ступени назывались метрами, а великие маги, которых за всю историю Орхейма было не больше двух десятков, носили титул магистра. Они стояли на двенадцатой, самой высшей ступени мастерства.

– Он обнаружил в мальчике сильный потенциал к магии и стал его потихоньку учить магическому мастерству. Однако он даже и представить себе не мог насколько способным окажется его ученик. Меньше чем за год он уже достиг первой ступени мастерства, хотя обычно для этого требуется не менее как три года. И то этот результат достижим только для очень одаренных. Элир Таунам был в шоке от таких достижений своего ученика. Он переговорил с его отцом и забрал двенадцатилетнего мальчишку в свой дом, сделав его своим учеником официально. Родители были несказанно рады этому, так как перед магом в жизни открываются совершенно другие перспективы, чем перед гончаром, будь он хоть десять тысяч раз образованным.

Арк был спокойным, уравновешенным мальчиком. Он беспрекословно выполнял все указания своего учителя. У него практически все получалось с первого раза, однако, это совсем не радовало Арка. К своему таланту он относился безразлично. Он очень скучал по родителям, особенно по матери, однако ему было запрещено покидать дом Таунама. Маг недоучка мог натворить слишком много бед, даже сам того не желая. Тем более такой одаренный ученик каким являлся Арк.

Где-то через полгода после того, как он поселился в доме учителя, с его родителями произошла беда. В прачечной произошел несчастный случай с его матерью. На нее опрокинулся огромный чан полный кипятка. Чудом она осталась жива, но была в очень плохом состоянии. Лекари тут же сказали, что она не проживет и больше трех дней. Убитый горем отец прибежал к дому Таунама, чтобы попросить того помочь его жене. И, конечно же, он хотел, чтобы сын в столь тяжкий час находился рядом с матерью. Ведь быть может, он увидит ее в последний раз. Маг согласился помочь, однако отпустить Арка домой отказался. Это свидание могло очень сильно повлиять на психику мальчика и неизвестно к каким последствиям могло привести. Уж очень много силы в его руках, которой он еще совсем не мог управлять. И Арк остался в доме своего учителя. Учителя, которого он в этот момент возненавидел.

Анаэль замолчала.

–Что-то горло пересохло, – сказала она, доставая из корзины с припасами бутылку виноградного сока.

– Вы как, парни, будете?

Я не отказался и с удовольствием сделал пару глотков. Бутылка была не из простого стекла и сок, несмотря на духоту, царившую в нашей кибитке, был довольно холодным.

– Гром, выпей – позвал я гоблина.

–Не-е-е, – отозвался тот, – пейте свою жижу сами, у меня тут кое-что получше есть, – и он похлопал по висевшей на его поясе фляге.

– Ну ладно, – Анаэль сделала еще глоток и убрала бутылку на место, – продолжим.

Так вот, как я уже сказала, Арк возненавидел своего учителя, за то, что тот не отпустил его к матери. Однако он никак не проявил своего чувства. Внешне он остался тем же самым мальчиком, однако в душе у него полыхал огонь ненависти. Тем более, что Таунам не смог спасти его мать. А отец не перенеся потери любимой жены, и не возможности видеться с сыном, вскоре заболел и слег. Не желание Таунама выпускать Арка из дома можно понять. Он еще никогда не сталкивался с человеком, обладающим такой силой. Возможно за всю историю Орхейма еще не было столь сильного мага, и поэтому учитель боялся своего ученика. Вернее той силы какой он обладал. Поэтому он полностью исключил из обучения боевую магию. Не поведал ему даже того минимума, которому учатся маги, чтобы в случае чего они смогли бы себя защитить. Однако эта предосторожность оказалась излишней. Арк, когда узнал, что его мать умерла, и учитель ничем не смог ей помочь, был уверен, что если бы он был рядом, вдвоем они смогли бы спасти ее. Его сила и умение учителя побороли бы Джайру, богиню смерти. Однако из-за этого старого козла, его там, рядом не было, и мама умерла. Его гнев, ярость выплеснулась наружу. Защитные заклятья, которыми был наполнен дом, попытались погасить бьющую из мальчика энергию. И им это почти удалось. Мощный удар по энергетическому полю Орхейма был переведен в другую так сказать плоскость. Таунам, ставя защиту даже и предположить не мог, что его заклятья соединившись с энергией Арка пробьют проход в Нижний мир. Хотя проходом это назвать нельзя. Так, маленькая щелочка между мирами, которая поглотила весь энергетический поток мальчика, и сквозь которую между ним и Черным господином протянулась тончайшая, связавшая их нить. Таунам ее не заметил. Когда он вернулся домой от матери Арка. Тот без сознания лежал на полу в своей комнате. Маг сразу определил, что произошел энергетический выброс. И похвалил себя за предусмотрительность. Неизвестно каких бы бед мог натворить его ученик, находись, он в это мгновение вне защищенных стен его дома.

– Вот придурок, – не удержался я от возмущения, – сам такую кашу заварил, а еще радуется своей предусмотрительности.

Анаэль недовольно поджала губы, а глаза ее зло сверкнули.

– Кто ты такой чтобы судить его, – холодным тоном произнесла эльфийка, – он хотел сделать как лучше. Кто знает, что бы было с Орхеймом, если бы энергия Аркагрея не ушла в нижний мир, а ударила по-нашему. Может быть, его уже бы и не существовало.

– Может быть, – не стал я спорить. А про себя подумал, может тогда и я бы сейчас сидел у себя дома, смотрел футбол по телеку и пил Хадыженское пиво, а не трясся в этой кибитке.

– Вот, вот, – подал голос Громобой, – все он правильно делал. Нельзя мага недоучку выпускать на улицу. А то был у нас как-то случай, когда шаман Траволюб за своим подшаманком не уследил и тот…

– Извини, Гром, – перебил тут я его, – в следующий раз расскажешь. Анаэль, что было дальше?

– Перебивать не будешь?

– Нет, я нем как рыба.

Эльфийка улыбнулась.

– Есть рыбы, которые умеют говорить. Ну да ладно, поехали дальше. Арк после этого еще больше замкнулся в себе. Даже известие о болезни и скорой кончине отца не тронули его. Он, молча выслушал, принесшего эту весть посыльного, сунул ему в руки пару медяков за беспокойство, и продолжил изучение старинного фолианта. Теперь с внешним миром Арка ничего не связывало. Он полностью погрузился в учебу. И если раньше он все делал без особого энтузиазма, то теперь его учитель не мог нарадоваться на своего ученика. Через три года после смерти его матери Арк по своему уровню достиг шестой ступени, а если считать с начала его учебы, то на это ему потребовалось чуть меньше четырех лет. Феноменальный результат. Самому Таунаму, что бы дойти до шестой ступени мастерства понадобилось двенадцать лет. Однако сам Арк не знал, что он уже так высоко поднялся. Маг не хотел отпускать своего ученика, и говорил ему, что он еще только на второй ступени и на третью перейдет не раньше как через год. И Арк делал вид, что верит ему. Он чувствовал, что уже давно перешел грань ученический ступеней. Однако под руководством опытного мага, имея в своем распоряжении его огромную библиотеку, он считал, что сможет быстрее постичь магические премудрости, чем где бы то ни было еще. Тем более что Таунам относился к нему как к родному сыну. Своих детей у него было, и вред ли уже они когда-то у него будут. Он даже подумывал, а не усыновить ли ему Арка. Однако что-то останавливало его от этого шага. Что-то было в мальчике такое, что внушало ему беспокойство, однако он никак не мог понять что именно, не мог разобраться до конца в своих чувствах.

А Арк в своих разбирался очень хорошо. Он так и не простил своему учителю смерти матери. С годами это чувство ничуть не уменьшилось, оно наоборот завладело всем существом мальчика. Он убийца, убийца твоей матери, шептал ему внутренний голос, да и твоего отца тоже, да и тебя в ту ночь чуть не убили его заклятья. А по ночам его мучили кошмары, о которых он никогда, никому не рассказывал. Он видел Нижний мир. И чаще всего он встречал там свою мать, которая испытывала все муки Ада.

Его сердце превратилось в сочащийся ядом камень. И наступил момент, когда Арк понял, что ему больше нечему учиться у Таунама. Он превзошел своего учителя во всем, даже в боевой магии. Хотя тот лишь слегка за все эти годы коснулся данного раздела магического искусства. Однако у Арка в этом направлении был другой учитель, гораздо более искусный, чем грандмастер Таунам.

– Черный Хозяин, – прошептал я.

– Да, повелитель нижнего мира. Та пробитая щелочка между мирами была слишком мала, чтобы владыка Ада мог через нее как-то влиять на Орхейм. Однако он мог являться к Арку в его сны и учить его. Учить искусству убивать.

Не знаю, как так получилось, что Таунам не мог уследить за этой связью. Все-таки он был сильным и опытным магом. Однако когда Арк осознал, что он превзошел своего учителя, тот тоже понял это. И тогда как какая-то пелена спала с его глаз. И он увидел зло, которое переполняло юношу. Он понял, что одному ему не справиться с Арком. Убивать его ему было жалко. Все-таки он практически считал его своим сыном. Однако он понимал, что, то чудовище, в которое превратился его ученик, не имеет право на существование. И он обратился за помощью к Дому на Белой реке. Донаберы откликнулись на его призыв, но опоздали. Арк напал на своего учителя. Их битва была страшной. Город в котором они жили был практически стерт с лица земли. Таунам проиграл, однако он дорого продал свою жизнь. Арку, не знающему приемов боевой магии своего учителя, оказалось не так просто как он думал, справиться с ним, тем более что тот был гораздо более опытен, чем он. Юноша потратил очень много энергии. Однако у него хватило сил исчезнуть с места битвы до прихода Донаберов. Куда он скрылся те так и не смогли выяснить. Поговаривают, что он сумел пробить проход в Нижний мир и скрыться там, но мне, честно говоря, в это не вериться. Если бы это было так просто, Черный Хозяин уже давно был бы здесь. В общем, куда он делся не известно. Донаберы обыскали весь Материк, были и на Зеленых островах, и на острове Циклопов, и на Некросе, даже на сплошь покрытом скалами Журавле искали, но безрезультатно. А лет через сто после своего исчезновения Арк, который теперь назвался Аркагреем, объявился на Зеленых островах. Да объявился не один. С ним было несколько тысяч самых настоящих демонов из Нижнего мира. Все-таки ему удалось открыть одни из девяти врат из Ада в Орхейм. Хвала богам, что это были самые слабые из них.

Анаэль опять потянулась за бутылкой.

– А причем здесь школа магии Таунам? – спросил я.

Эльфийка как раз поднесло горлышко бутылки к губам, и жестом показала мне подождать одну минутку.

– А притом, что когда Донаберы заперли Аркагрея в Энкарионе. Последний из них посоветовал магистру Рамулю Зарепу основать высшую школу магов, в которую бы отбирались самые способные ученики. Чтобы они находились под присмотром опытных учителей и были ограждены от внешнего мира мощной защитой. Что бы ни получилось так, как вышло с Аркагреем. Ну и, что бы когда тот сможет вырваться из Энкариона, в Орхейме была сила способная противостоять ему. Когда это произойдет он точно сказать не смог. Но сказал, что когда время настанет, в Орхейм придет разумный из другого мира, который поможет одолеть Аркагрея, – склонив голову на бок, и прищурив глаза, она взглянула на меня, – вот только не думала, что этот разумный окажется таким не умехой в магии.

Гоблин, внимательно слушавший рассказ Анаэль громко захохотал.

– Школу магов основали, – продолжила эльфийка, – и назвали ее, как ты уже понял, в честь Элира Таунама.

– И откуда ты это все знаешь? – с усмешкой спросил Громобой.

– Амельгальд, наш придворный маг, рассказывал мне эту историю.

– Такое ощущение как будто он сам там был, – с поддевкой произнес гоблин.

Анаэль хитро прищурилась.

– Может и был.

Я понял, что сейчас разговор может перейти в перепалку и решил разрядить обстановку.

– Давайте перекусим, – предложил я, – а то уже вечер скоро, а мы еще не обедали.

– И, правда, за этими сказками даже про еду забыли, – поддержал меня зеленый.