Текст книги "Мыши Мартина"

Автор книги: Дик Кинг-Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава девятая
Любовь с первого взгляда

– Вы мой отец? – удивился Мартин.

– Да, я твой отец, – подтвердил Паг. – Кстати, сколько у тебя братьев и сестер?

– По одному.

– И какого они цвета?

– Ну, Ларк черепаховая с белым, как мама. А Робин черный.

– А ты полосатый, как я.

– Да, папа. – Мартин вдруг обрадовался, что похож на отца.

– Они тоже держат мышей как домашних любимцев?

– Нет, что ты! Они отлично ловят мышей, как мама. И как ты, я думаю.

– Правильно думаешь, сынок. Хотя вообще-то я предпочитаю ловить крыс. Понимаешь, на них больше мяса. Не хочешь такого любимца? Могу поймать.

– Нет-нет, спасибо, папа. Они мне не очень нравятся. Я люблю мышей – они такие маленькие, хорошенькие, особенно Друзилла. А ты бы только видел ее малышей! Они были такие очаровательные, когда родились! Такие голенькие, пухленькие, розовые и слепые.

Паг облизнулся.

– И что же с ними стало?

– Когда они подросли, я их отпустил. Друзилла меня попросила. Они стали ее утомлять.

– А теперь она попросила найти ей мужа?

– Ну да.

– Ох уж эти женщины!

– Ну понимаешь, она мне все объяснила.

– Что объяснила?

– Про то, что нужна не только мама, но и папа.

– Понятно. Да, конечно. А теперь пойдем-ка поглядим, то ли ты нашел, что надо.

– Погоди, папа, – испугался Мартин. – Сначала я пойду. Я им все объясню. Кто бы там ни был, он помрет со страху, если снова увидит тебя.

– Понял. Попридержу, так сказать, своих лошадей.

***

Мартин вспрыгнул на комод. Разворошенное гнездо уже привели в порядок, и, когда он позвал Друзиллу, она осторожно выбралась из него.

– Он ушел? – поинтересовалась мышь.

– Нет, но это ничего, все в порядке, он вас не тронет.

– Не тронет! – возмутилась Друзилла. – Да он чуть не откусил мне голову! Ох, я уже решила, что мне конец.

– Да, но теперь уже все в порядке. Понимаешь, это мой папа, и он обещал вас не трогать – вас обоих. Ты только скажи – я выбрал правильно? Это самец?

– Да, – ответила Друзилла.

– Вот хорошо! – обрадовался Мартин. – А он тебе нравится? Я ведь могу его поменять.

– Ни в коем случае! – резко перебила его Друзилла. Она понизила голос. – Это самый красивый самец, которого я когда-либо видела. На самом деле, – она мечтательно вздохнула, – я влюбилась в него с первого взгляда.

«Как быстро у нее меняется настроение», – подумал Мартин.

– Пожалуйста, попроси его выйти из гнезда, – попросил он. – Я покажу его папе. – И он громко позвал: – Папа!

***

Потребовалось какое-то время, чтобы холеная черная мышь решилась выйти из гнезда. Паг и Мартин сидели рядышком и ждали. Из гнезда доносились приглушенные попискивания. Наконец Друзилле удалось уговорить новичка. Они выбрались наружу и уселись напротив котов. Друзилла уже успокоилась, ее спутник еще немного волновался.

– Привет-привет! – весело поздоровался с ним Мартин. – Рад снова видеть тебя. Позволь представить тебе моего отца, мистера Пага. Папа, это Друзилла...

– Мы уже встречались, – невозмутимо кивнул Паг.

– А это?..

– Катберт, – вставила Друзилла.

– Берт, – нервно сглотнув, заговорил тот. – Для друзей я просто Берт.

– Не обращай на него внимания, Мартин. Он Катберт и Катбертом останется. В этом имени есть стиль и индивидуальность, вы согласны, мистер Паг?

– Конечно, Друзилла, – согласился кот.

– И давай забудем об этом дурацком «Берте», – твердо заявила она, – хорошо, дорогой?

– Конечно, Друзилла, – согласился мыш.

Мартин перехватил взгляд отца, полный восхищенного сочувствия.

– А теперь, – продолжила Друзилла, – я умираю с голоду. И Катберт, думаю, тоже. Давай же, Мартин, пошевеливайся, не рассиживайся тут. Принеси нам чего-нибудь вкусненького на ужин.

– Конечно, Друзилла, – кивнул Мартин. – Папа, ты идешь со мной? – спросил он.

– Нет, беги, сынок, разомни ноги и подыши свежим воздухом. Не беспокойся, я тут пока покараулю за тебя, присмотрю, чтобы с этой парочкой ничего не случилось.

***

Но Мартин как раз очень беспокоился, чтобы с его мышами ничего не случилось. Хотя новообретенный отец ему очень понравился, котенок прекрасно понимал, что это самый настоящий безжалостный убийца мышей. «Сможет ли он удержать свои лапы подальше от моих мышек? – отчаянно размышлял он, поспешно разыскивая еду. – Будем надеяться, что до моего возвращения они не высунутся из гнезда, иначе он может не сдержаться». И первое, что он увидел, вернувшись на чердак, – отец сидит под сломанным стулом и тщательно вылизывает лапу. Смывает кровь?

Мартин бросился к ванне.

Катберт и Друзилла сидели рядышком и пили воду из маленькой лужицы. Мартин уронил на дно ванны принесенную еду, пошел и сел рядом с отцом. Большие передние лапы кота были мокрые.

– Привет, пап, – начал Мартин. – Теплый сегодня вечерок, правда? Решил немного освежиться в пруду?

– Они пить хотели, – буркнул Паг.

– Но как ты догадался, что нужно сделать?

– Она сказала.

Мартин лег и весело заурчал.

– Лучше сам убери эту ухмылку с лица, а то это придется сделать мне.

– Да, папа. Извини, папа. И знаешь, папа...

– Что?

– Спасибо, папа!

Глава десятая
На помощь!

В течение двух следующих недель Паг частенько наведывался в сарай повидаться со своим странным сыном-мышеводом. Иногда Мартина не оказывалось на месте, и тогда Паг проводил время, беседуя с Друзиллой и Катбертом. Он был всегда очень вежлив, и мыши думали, что он, похоже, рад их видеть, хотя иногда и сглатывал слюну.

За это время Друзилла снова заметно округлилась.

– Ты толстеешь, – заметил как-то Мартин. – Может, я тебя перекармливаю?

– Ради бога, Мартин! – возмущенно фыркнула Друзилла. – Мне казалось, я тебе все объяснила. Катберт, скажи ему сам.

По красивому лицу Катберта скользнула довольная улыбка.

– Мы ожидаем прибавления семейства.

– Ну конечно! – воскликнул Мартин. – Какой же я глупый! Поздравляю, Катберт! А когда?

– Уже скоро. Примерно через неделю.

– Вот хорошо! Уже недолго ждать.

– Ах, вот как? Недолго ждать? – ледяным тоном произнесла Друзилла. – Очень надеюсь, что у вас хватит терпения. Это ведь, должно быть, так утомительно – сидеть и ждать. Тем более что мне-то решительно не о чем волноваться: подумаешь, родить какой-то десяток-полтора младенцев в холодной тюрьме, в антисанитарных условиях и почти публично. Да мне просто сказочно повезло!

– Вот так всегда, – заметил Паг, когда Мартин рассказал ему об этом разговоре. – Ты спас ее от меня, добыл ей мужа, кормишь их от пуза. Если это не повезло, то не знаю даже, как и назвать.

– У нее опять будут мышата, – радостно сообщил Мартин.

– Ум-м, – облизнулся Паг. – И когда?

– Примерно через неделю. – Он с подозрением взглянул на отца. – Папа, ты же не?..

– Нет-нет, сынок, – заверил его Паг. – Конечно нет, они же твои любимцы. Но все равно, думаю, мне лучше сюда пока не приходить. Ну, ты понимаешь, подальше от искушения... Ничего нет вкуснее...

– Нет-нет! – испугался Мартин. – Я даже думать об этом не могу. Они же такие крошечные, такие беззащитные...

– ... такие мягонькие, – продолжил Паг. – Вот именно.

Он встал и потянулся.

– До встречи, мой мальчик. Надеюсь, у вас все будет хорошо.

Но получилось не совсем так.

***

Уже на следующее утро Мартин принес мышам вкусный завтрак – орех для Катберта, а для Друзиллы, которая в последнее время стала очень привередлива в еде, стащил в огороде спелую клубничину. Они сидели и разговаривали, когда в сарае внизу послышались шаги, собачий лай и голос человека.

– Боб, ну что ты так шумишь? Там что, кошка на чердаке?

– Кошка, там кошка! – заходился лаем колли. – Ох, если бы я мог до нее добраться!

– Не бойтесь, – прошептал Мартин. – Собака сюда не доберется.

– А человек? – возразила Друзилла. – Он наверняка найдет нас. И убьет меня и моих нерожденных детей. Бедняжки, им не суждено увидеть свет дня!

– А как же насчет меня? – осторожно поинтересовался Катберт.

– И тебя тоже, разумеется, – отмахнулась Друзилла. – Мартин, да скорее же! Спасай нас!

В этот момент лестница скрипнула под ногой фермера. У Катберта сдали нервы.

– На помощь! – пронзительно завопил он.

– Вы только послушайте этот писк! – ворчал, поднимаясь наверх, фермер. – Мышей-то развелось!

Мартин отчаянно пытался что-то придумать. Двух мышей сразу не унесешь. Придется делать выбор.

С криком «Женщины и дети вперед!» он ринулся в ванну, схватил Друзиллу и выпрыгнул наружу. Как можно быстрее и аккуратнее он отнес ее в самый темный угол, оставил там и вернулся за Катбертом. Тот все еще метался в панике по ванне и истерически вопил: «На помощь!» Мартин не сразу смог поймать его.

Когда он наконец взобрался на комод с Катбертом в зубах, фермер был уже на чердаке.

– А Боб-то был прав, – сказал он. – Тут действительно кот. Да еще какой! Судя по всему, он так же ловко ловит мышей, как и все дети Дульси Мод. Вот молодец!

Он протянул руку, чтобы погладить котенка по голове.

Мартин, испугавшись, что сейчас у него отнимут Катберта, свирепо зарычал.

Катберт, решив, что рычание относится к нему, немедленно упал в обморок.

– Ну вот, одной мышью меньше, – довольно кивнул фермер, увидев в зубах кота безвольно обвисшее тельце. – Ладно, ешь ее спокойно.

Он повернулся и стал осторожно спускаться по лестнице.

Мартин положил неподвижного Катберта на пол и принялся вылизывать, пытаясь привести беднягу в чувство.

Как раз в этот момент появилась переваливающаяся с боку на бок Друзилла (к этому времени она была уже совсем круглая). С того места, где она пряталась, было слышно кошачье рычание, а теперь, к своему ужасу, она увидела, что Мартин облизывает ее мужа, как это часто делают кошки перед тем, как съесть свою добычу.

– Убийца! – завопила она. – Ты сделал меня вдовой и осиротил моих нерожденных детей! А еще притворялся другом! – Она повернулась и, спотыкаясь, побрела прочь.

Глава одиннадцатая
Номер восемь

– Погоди, Друзилла! – крикнул Мартин. – Ты не поняла. Катберт жив, правда, Катберт?

Или нет? А вдруг он умер от страха?

– Катберт, да скажи же мне что-нибудь! – испугался котенок.

Но Катберт ничего не ответил.

Может, ему стало плохо? Остановилось сердце? Как теперь его снова запустить? Он ничего не знал о том, как следует оказывать первую помощь, но, может быть, Друзилла знает? Она всегда такая уверенная и деловитая.

– Друзилла! – закричал он. – Вернись! Катберту может понадобиться искусственное дыхание. Иди скорее сюда!

Но ответа не было.

Оставив Катберта, Мартин бросился на поиски Друзиллы. Он лихорадочно искал ее среди старых ящиков, корзин и прочего мусора, которым был завален чердак, но так и не нашел.

Наконец он вернулся посмотреть, что там с Катбертом.

Но Катберта не было.

***

Весь остаток утра Мартин искал своих мышей, звал их по имени, но все напрасно. Мест, где можно спрятаться, разных дырок и щелочек было предостаточно. Мыши не отзывались.

Он бросил последний взгляд на ванну, возле которой провел так много счастливых часов, где было так много разговоров, где родился первый выводок мышат единственного в мире кота-мышевода. Уже скоро, думал он, у Друзиллы будет новый выводок мышат, таких розовых и пухленьких. А он их никогда не увидит, не сможет наблюдать, как они растут, не будет носить им еду, не услышит, как тоненькие голоса говорят ему:

– Спасибо, дядя Мартин.

«Наверно, я могу поймать другую мышь и посадить ее в ванну, – подумал он, – но это будет не то. Никто не может сравниться с моей Друзиллой».

Он никак не мог забыть их последнюю встречу, когда она назвала его убийцей и горько бросила в лицо:

– А еще притворялся другом!

– Я твой друг, Друзилла, и всегда буду другом, – сказал Мартин. Но ответа так и не дождался. Тяжело вздохнув, котенок повернулся и покинул чердак.

Еще какое-то время Мартин возвращался сюда, приносил еду и оставлял на полу, но она так и оставалась нетронутой. Друзилла и Катберт перебрались в другое место. Но куда?

Он пытался узнать о них на ферме.

– Вы не видели моих мышей? – спрашивал он и получал самые разные ответы.

– Мыши? – спросила овца (может даже, это была та самая овца, которую он уже встречал, – они все выглядели одинаково).

– Да.

– Полевые?

– Нет, вот только не надо опять то же самое!

Корова, которую он тоже спросил, ответила «му-у»,

Мартин так и не понял, было это «да» или «нет».

Когда он добрался до свинарника и задал этот вопрос борову, в ответ получил: «Не будь таким занудой!» – что тоже изрядно озадачило котенка.

Расстроенный Мартин решил не обращаться за помощью к кроликам, любимцам фермерской дочки. «Будут только пялиться на меня», – подумал он и отправился попить к утиному пруду. Единственный плюс – после исчезновения мышей ему больше не надо было мочить лапы. Пока он пил, к нему подплыла утка.

– Ты не видела моих мышей?

– Твоих мышов?

– Не мышов, а мышей. Двух.

– Двух мышов?

– Ладно, проехали, – рассердился Мартин.

Утка покачала головой и уплыла прочь, растерянно бормоча:

– Мышей, мышов...

Мартин сидел на берегу до тех пор, пока легкая рябь, поднятая птицей, не улеглась и поверхность пруда снова стала гладкой, как зеркало.

Он угрюмо смотрелся в это зеркало и размышлял, что же делать дальше. Даже глаза закрыл, чтобы лучше думалось. А когда снова открыл, в пруду отражались два одинаковых полосатых кота, только второй был гораздо больше.

– Папа! – обрадовался Мартин.

– Привет, Мартин, мальчик мой! Пришел за водой для своих любимцев?

– Нет, – вздохнул Мартин. – Их больше нет. Понимаешь, я их потерял.

И он рассказал отцу обо всем, что случилось.

– Пап, а ты их случайно не видел?

– Во всяком случае, я об этом не знаю. Я ведь не спрашиваю у мыши, как ее зовут, перед тем как съесть ее.

– Значит, ты мог...

– Нет-нет, я отсутствовал. По делам. Только что вернулся.

– Ты поможешь мне найти Друзиллу и Катберта? Я уже спрашивал о них – овцу, корову, кабана, утку, – но никто из них не сказал ничего разумного.

– Ты не тех спрашивал, малыш, – объяснил Паг. – Хочешь найти мышь – спроси о ней другую мышь. Поймай мышь и спроси у нее – вот мой совет. А хочешь – я помогу. На самом деле лучше всего предоставить это дело мне, я справлюсь быстрее.

– А если эта мышь не знает, где Друзилла?

– Так я ее съем, – просто ответил Паг. – Подожди здесь. Я быстро.

И действительно, через десять минут он вернулся с мышью в зубах, положил ее перед Мартином и крепко прижал лапой.

– Вот тебе для начала, спрашивай.

– Не бойся, – ласково заговорил Мартин с перепуганной мышкой. – Мы только хотим задать тебе один простой вопрос. Ты знаешь, где живет Друзилла?

– Да, – прошептала бедняжка.

– Где?

– В ванне, на чердаке сарая.

– Ответ неверный, – предупредил Паг. – Ты отстала от жизни. И удача тебе, похоже, изменила.

– Папа, подожди! – крикнул Мартин и повернулся к мышке. – Ты, должно быть, одна из мышат Друзиллы, тех восьми, которых я выпустил?

– Ну да, дядя Мартин! Конечно! – отчаянно запищала мышь. – Я же самая младшая, та самая, которая с вами попрощалась! Неужели вы не помните?

– Конечно помню, малышка! – обрадовался Мартин. – Теперь я тебя узнал. Как ты выросла! Ты мальчик или девочка?

– Девочка.

– Рад видеть тебя снова! Как жизнь?

– Почти закончилась, – вставил слово Паг.

– Как тебя зовут? – спросил Мартин. – Я забыл.

– Восьмая. Мама дала нам всем номера, помните?

– Добро пожаловать, Номер Восемь, – не выдержал Паг. – Твое время истекло. – И он открыл пошире пасть.

– Нет, папа, – бросился к нему Мартин. – Это же одна из моих мышей! Ты не должен ее есть! Она может помочь мне найти ее мать. Правда, Восьмая?

– Да, дядя Мартин! Конечно!

– Обещаешь?

– Чтоб мне провалиться на месте!

– Или умереть на месте, – сухо добавил Паг. – Это на случай, если ты нарушишь слово. – И он приподнял лапу.

– Нет, Мартин, ты все-таки слишком мягкосердечен, – сказал он, следя за исчезающей в траве Восьмой. – Мы больше никогда ее не увидим.

Но он ошибался.

Глава двенадцатая
Обещания, обещания

В тот же вечер Мартин сидел у задних дверей дома и умывался, поужинав изрядной порцией «Хэппипуса» 11
  «Хэппипус» – «Счастливая киска», название кошачьего корма.


[Закрыть]со вкусом рыбы. Вдруг кто-то позвал его тоненьким голоском.

Он оглянулся и увидел Восьмую, выглядывающую из-за мусорного бачка.

У Мартина хватило ума ничего не ответить, потому что Дульси Мод, Робин и Ларк были совсем рядом. Он просто встал и медленно пошел прочь, надеясь, что Восьмая последует за ним.

Он направился к сеновалу. Там, даже если их кто– нибудь застанет, мышке будет где спрятаться.

Мартин устроился поудобнее и стал ждать. Вскоре раздался шорох, и перед ним появилась Восьмая.

– Дядя Мартин, я нашла маму, – сообщила она.

– Молодец, – похвалил ее Мартин. – А Катберта?

– Кто такой Катберт?

– Ее муж. Такой темный красивый мыш.

– Ах вот как его зовут. Да, он тоже был там, – кивнула Восьмая. – Мама просто сказала: «Восьмая, это твой отчим». Он показался мне очень нервным.

– Да, нервы у него не очень. Надеюсь, они оба здоровы?

– Да, конечно.

– А малыши? Они уже родились?

– Да. Двенадцать.

– Двенадцать! – обрадовался Мартин. – Теперь счет дойдет до двадцати?

– Нет, эти названы по месяцам года. Мама сказала, что все получилось очень удачно, потому что большинство из них мальчики. Только три девочки – Апрель, Май и Июнь.

– Как мило! – восхитился Мартин. – С нетерпением жду, когда же увижу их.

– Ну, понимаешь, дядя Мартин, – нерешительно начала Восьмая, – дело в том, что ты их не увидишь.

– Да почему? Ты только скажи, где они.

– Не могу.

– Почему?

– Мама заставила меня поклясться, что я тебе не скажу. Она боится, что ты снова посадишь их в ванну.

– Не посажу! Честное слово, не посажу! – пообещал Мартин. – Восьмая, ты обязательно должна взять меня туда, чтобы я мог поговорить с ней сам. Ты же обещала, что поможешь мне найти Друзиллу.

– Знаю, – огорченно вздохнула Восьмая. – Но теперь мне пришлось пообещать маме, что я этого не сделаю. Я знаю, что ты на меня рассердишься, дядя Мартин, но что же мне было делать?

– Нет, я не стану на тебя сердиться, но знаю, кто очень рассердится, если узнает.

– Твой папа.

– Да, – кивнул Мартин. – Тогда он тебя точно убьет.

В этот момент они услышали какой-то тихий шорох над головой. Вниз слетел сухой стебелек и упал возле них. Восьмая подскочила в ужасе, но Мартин успокоил ее.

– Не бойся, это просто соломинка на ветру. Наверно, птичка зацепила. Послушай, Восьмая. Я понимаю, что ты оказалась в трудной ситуации, но хочу, чтобы ты еще кое-что для меня сделала. Вернись к Друзилле и скажи, что я не буду сажать их в ванну. Обещаю это. Скажи, что я просто хочу еще раз увидеть ее и Катберта. И малышей. Передай, что я очень скучаю по ней. А потом вернись и расскажи, что она ответит. Сделаешь это для меня?

Восьмая была в нерешительности.

– Но ты же увидишь, куда я пойду, проследишь и найдешь их. Тогда мама меня никогда не простит.

– Ну послушай, – принялся уговаривать ее Мартин. – Я не стану следить за тобой. Я уйду на другой конец двора, закрою глаза и буду считать до ста.

– Обещаешь?

– Обещаю. А ты вернешься и передашь мне ответ Друзиллы?

– Хорошо.

– Обещаешь? – переспросил Мартин.

– Обещаю.

Итак, Мартин ушел в одну сторону, а Восьмая, немного подождав, в другую.

– Обещания, обещания! – раздался низкий голос откуда-то с сеновала. И Паг двинулся прочь. Следом за Восьмой.

Глава тринадцатая
Ты, должно быть, шутишь!

Всю ночь Мартин бродил по двору фермы, мяукая время от времени, чтобы Восьмая услышала его голос и прибежала с новостями. Но она так и не появилась. Вместо этого, когда он сидел у стены свинарника и жалобно мяукал, пришла Дульси Мод и устроила ему выволочку за то, что так шумит.

– Немедленно прекрати эти вопли! – зашипела она. – Как, интересно, ты собираешься поймать мышь, если тебя за версту слышно? Уже не говоря о том, что ты портишь охоту всем нам – мне, Робину и Ларк.

– И папе, – добавил Мартин.

– Твоему отцу? – удивилась Дульси Мод. – И когда ты видел его последний раз?

– Вчера.

– Хм. Не знала, что вы знакомы.

– Да. Вообще-то он только что вернулся. Отсутствовал по делам.

– Ха! – возмущенно фыркнула Дульси Мод и ушла, сердито размахивая хвостом.

– Вот так всегда! – раздался за спиной знакомый, но странно приглушенный голос.

Мартин обернулся и увидел Пага с маленькой мышкой в зубах. Это была Восьмая.

– Папа! – закричал Мартин. – Ты же не...

– Не кипятись, малыш, – ответил Паг.

А Восьмая пискнула:

– Все в порядке, дядя Мартин. Мистер Паг был так любезен, что подвез меня сюда.

– И хорошо сделал, юная леди, – проворчал Паг. – А не то вы попали бы прямо в пасть Дульси Мод. Я слышал ваш разговор на сеновале, – объяснил он Мартину. – Ну и пошел за ней следом. На тот случай, если она вдруг не вернется и не передаст, что сказала твоя драгоценная Друзилла.

– Я бы вернулась! Я бы обязательно вернулась, мистер Паг! – обиженно воскликнула Восьмая. – Я же обещала.

– Ну ладно-ладно, все в порядке, – постарался успокоить ее Паг. – Не обижайся, никто и не думал тебя обижать.

– Так что же все-таки сказала Друзилла?

– Дядя Мартин, мама сказала, что не хочет вас больше видеть. Она уверена, что намерения у вас самые лучшие, но рисковать не хочет. Тот, кто однажды держал животных, уже никогда от этого не откажется. Я чувствую себя неловко, сказала она, потому что обязана Мартину жизнью, но рисковать не хочу. Может, он и не посадит нас обратно в ванну, а вдруг ему в голову придет еще какая-то безумная идея? Нет уж, я слишком дорожу своей свободой.

Восьмая умолкла, переводя дыхание.

– А! – огорченно протянул Мартин.

– Мне очень жаль, дядя Мартин.

– И она мне даже ничего не передала? – Он чувствовал себя таким несчастным.

– Передала свои наилучшие пожелания.

– Ну что же, очень мило с ее стороны, – вздохнул Мартин.

– Давай-ка беги домой, – посоветовал Паг Восьмой. – Да смотри, поосторожнее там.

– Да, мистер Паг. Спасибо, что подвезли.

И она шмыгнула в темноту.

– Но, папа, ты же знаешь, где Друзилла и ее семья, – повернулся Мартин к отцу. – Ты же следил за Восьмой и должен был все видеть.

– Да, знаю. Но не скажу. Я тебе помогал все это время, но теперь тебе пора забыть эту глупость – держать мышей как домашних любимцев. Ты же слышал, что сказала Друзилла: свобода для нее дороже всего. Пусть люди держат у себя разных животных – вроде тех же кроликов, которые никогда не знали другой жизни. Но держать взаперти дикое животное вроде мыши – это неправильно. Подумай, какой ты счастливый, что можешь идти куда захочешь и делать что хочешь.

– Но я же не дикий!

– Все кошки в глубине души дикие, сынок. Многим повезло, особенно фермерским котам вроде нас, но некоторые городские кошки живут ничуть не лучше, чем в тюрьме. Все время сидят дома взаперти. Может, с ними и хорошо обращаются, кормят досыта, ухаживают за ними. И все же они такие же узники, как и эти кролики. Ты даже не понимаешь, какие мы счастливые. А что, если какие-то люди приедут сюда из города, чтобы купить экологически чистых яиц?

– Ну и что?

– А вдруг они заодно купят и экологически чистого котенка? И заберут с собой? Ты только представь, – продолжал Паг, – этот котенок, который привык делать, что хочет, и идти, куда захочет, привык жить за городом на свежем воздухе – и вдруг становится городским котом? Целый день он сидит запертый в доме, а то и в маленькой тесной квартирке на верхнем этаже дома, далеко-далеко от земли. Он больше не экологически чистый котенок. Он уже не может свободно гулять по лесам и полям. Не может даже вырыть себе ямку в мягкой клумбе – ему приходится пользоваться грязным корытцем... Он просто домашний любимец (эти слова Паг буквально выплюнул), запертый в тюрьме, возможно, принадлежащий какой-нибудь отвратительной девчонке, которая вечно таскает его на руках, тискает, целует слюнявым ртом. Да еще и повязывает на шею голубой шелковый бант!

– Ох, папа! – испугался Мартин. – Ты, наверно, шутишь!