Текст книги "Принцесса гарема"

Автор книги: Диана Гроу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Глава 25

Даже в самом лучшем из планов невозможно предвидеть конечный результат.

Из тайного дневника Дамиана Аристархуса

– Где она? – закричал на нее Публиус, и его лицо исказилось от гнева.

– Я не знаю, – честно ответила Валдис. В душе она была рада, что ее подруге удалось ускользнуть, но она опасалась, что это может повлиять на нее саму весьма неблагоприятным образом. Наверняка Бернард принес какую-то другую одежду с собой в собор, чтобы Ландина могла переодеться. Потом он каким-то образом тайно провел ее мимо носильщиков, которые ждали одалиску в бурке. – Я понятия не имею, где она.

Далеко, очень далеко отсюда, надеялась Валдис.

– Как ты можешь называться прорицательницей и не знать, что она задумала? – Публиус весь побагровел от негодования. – Но у тебя же, по крайней мере, есть глаза! Должно быть, ты что-то заметила.

Тут ей вспомнились слова Эрика. Скажи своему хозяину, что в представлении будет некий сюрприз.

– Мои глаза ищут, как я могу угодить хозяину. Я не видела, как исчезла Ландина, потому что духи решили посетить меня, пока я была в церкви. Мохаммед захочет услышать, какое послание я получила.

Лицо Публиуса превратилось в настоящую маску гнева. Он рявкнул на ближайшего из носильщиков, который побежал звать остальных. Евнух размахивал пухлыми ручками, выкрикивая ругательства. Когда все носильщики собрались, Публиус уже придумал план.

– В этом большом городе есть много мест, где можно спрятаться, но благодаря надежным стенам отсюда трудно ускользнуть. Ты, Кладиус, пойдешь во Влахерны, – он указал на худенького человека. – Демос возьмет на себя ворота Ксилокеркос. Аргос – Пеге. Отправляйся к Полиандрийским воротам, Лукан. Теос, возьми Лисандра и прочистите гавань Феодосия. Остальные обыщите Золотой Рог и молитесь, чтобы прилив еще не наступил или что она все еще ищет прибежища на корабле. Не стойте, разинув рты. Чего вы ждете?

– А что с носилками? – спросил Демос.

– Забудьте про них! Бросьте их! Почему вы все еще здесь? Идите! – закричал Публиус. – Если ваше промедление позволит Ландине ускользнуть, я лично прослежу, чтобы с вас заживо содрали шкуры!

Несколько прохожих повернули головы на его крик, но затем поспешили по своим делам. На улицах часто можно было видеть, как избивают рабов, поэтому ругательства Публиуса были довольно обычным делом.

– Прошу прощения, но – опять заговорил Демос с видимой неохотой. – Эта женщина уже ускользнула от нас, твоя светлость. Мы не знаем, как выглядит эта одалиска под покрывалами.

Публиус зашипел, как чайник, готовый вскипеть.

– У нее темно-каштановые волосы и голубые глаза. Её кожа почти такая же светлая, как и у нее.

Евнух пронзил Валдис хмурым взглядом. Спеша присоединиться к нему, она забыла закрыть свое лицо.

– Надень капюшон, – приказал он, – совсем стыд потеряла! – Публиус снова повернулся к носильщикам, вытягивая руку, чтобы показать рост Ландины. – Франкская девушка, которую вы ищете, вот такого роста. Она говорит с ужасным акцентом. Когда найдете ее, можете раздеть. Вы поймете, что это она, по шрамам на ее спине, – Публиус скосил глаза на Валдис. – Ландина слишком боязлива, чтобы сделать это самостоятельно. Вне всякого сомнения, у нее есть сообщник. Ищите двоих людей. Скорее всего, это мужчина.

Валдис в ужасе напряглась, наблюдая, куда рассуждения могут завести Публиуса. Вспомнит ли он Бернарда, франкского купца, ужинавшего с Мохаммедом в тот первый вечер, когда Валдис приехала в дом араба?

– Найдите в гавани капитана гвардии и скажите ему, что Публиус Мендалеус заплатит десять золотых византинов тому, кто найдет девушку и ее спутника. Не покидайте постов до тех пор, пока ее не найдут или пока вы не услышите от меня, что она мертва. – Публиус брызгал от бешенства слюной. – Теперь можете идти.

Рабы разбежались, торопясь занять назначенные позиции. Когда евнух обратил свое внимание на Валдис, его глаза сузились до щелочек.

– Если я узнаю, что ты помогла сбежать этой несчастной, то заставлю тебя страдать муками проклятых, – пообещал он, прежде чем заковылял прочь. – Пошли. Надо идти домой.

– Мы могли бы нанять носилки, – предложила Валдис, видя, как тяжело было Публиусу ковылять по широкой улице Месе. Это могло только ухудшить его настроение.

Публиус набросился на нее.

– Ты что, так торопишься сообщить хозяину плохие новости?

Пока Валдис устало семенила вслед за Публиусом, начался дождь. К тому времени, когда они доберутся до дома хозяина, оба промокнут до нитки. С другой стороны, Валдис была рада, что жилище Мохаммеда находилось довольно далеко от Святой Софии, на одном из семи холмов Миклогарда. Это даст ей время придумать правдоподобную версию.

Побег Ландины поставил Валдис в незавидное положение. Как и Публиус, Мохаммед пожелает узнать, почему она не проникла в замыслы девушки. Или почему Ландина и Валдис разошлись, и Ландина могла убежать. Гнев Мохаммеда может быть ужасным.

И все же, когда Валдис думала о франкской девушке, она молилась, чтобы ее побег оказался удачным.

«Расправь крылья, мой друг, – пожелала она ей про себя, – пусть они отнесут тебя домой».

– Объяснись, – потребовал Мохаммед, потребовав Валдис прийти в свои покои. Публиус съежился в углу, как побитый пес, а на его щеке горел свежий красный рубец. Мохаммед держал в руках тонкий хлыст, на кончике которого виднелась капля крови. – Я хочу, чтобы ты рассказала мне все, что произошло в храме нечистой веры. Ничего не упускай.

Валдис глубоко вздохнула, чтобы успокоить дрожь.

– Ландина и я…

Мохаммед щелкнул хлыстом, почти задев ее.

– Если ты еще раз упомянешь имя этой одалиски, я не остановлю свою руку.

Валдис почтительно наклонила голову, пытаясь успокоиться.

– Мы вошли в церковь вместе. Как ты знаешь, я не последовательница Христа. Я ищу силу там, где она может быть найдена. Там есть присутствие высших сил, которое я искала.

Валдис решила не уклоняться от истины, насколько это было возможно. Это могло помочь, если они решат подвергнуть ее жестокому допросу.

– Та, что была со мной, показала мне реликвию, которую она назвала обломком настоящего креста. Она упала на колени, чтобы выразить свое почтение этому предмету, – проговорила Валдис, выпрямляя спину.

– Как язычница, ты этого не сделала.

– Нет, но после этого духи решили открыть мне завесу будущего, – это было правдой, разве Эрик не был ее будущим?

– Хорошо, предположим, что пока я верю тебе, – Мохаммед бросил на нее сердитый взгляд, нахмурив густые брови над острым носом. – Что же ты увидела, мой оракул?

– В повисшем передо мной тумане я увидела морскую битву, хотя и довольно странную, как будто она не была настоящей, – начала Валдис. Чем больше она будет рассказывать, тем лучше сможет убедить его в правдивости своего видения. – Над волнами мелькал орел императора, но волны были не такими высокими, поэтому мне показалось, что дромон находится не в открытом море. Потом появилось другое судно, не принадлежащее империи. Оно было маленькое и покатое, как корабль, который привез меня сюда из моего родного города. Арабское доу.

Мохаммед гневно посмотрел на Публиуса, который выглядел так, будто сейчас растает под взглядом хозяина.

Валдис почувствовала легкий запах мочи – зловоние страха, исходящее от евнуха.

– Подозреваю, что Публиус забивал твою голову слухами о предстоящем морском побоище. Пока ничего нового ты мне не поведала.

Публиус осознал, что спасет и свою собственную шкуру, если видение Валдис окажется успешным.

– Нет, мой хозяин, – поспешно уверил он, – я ничего не говорил прорицательнице о представлении. Ни ей, ни другим женщинам. Зачем им знать, что происходит за стенами гарема, если свет твоего величия затмевает собой даже солнце?

Мохаммед отмахнулся от льстивой похвалы евнуха, но Валдис заметила, как его усы дернулись в удовлетворении. Унижение и раболепство Публиуса импонировало тщеславности купца. Мохаммед снова повернулся к Валдис.

– Так что же произошло дальше?

– Сначала, дромон и доу двигались как пара танцоров на волнах, кружа и уклоняясь друг от друга. Как будто их повороты были предопределены заранее, – продолжила она, радуясь, что он стал прислушиваться к ее словам. – Но затем произошло то, чего орел не ожидал.

– Что? – он чуть не набросился на нее.

– Доу отошла от заданного плана, приведя дромон в замешательство, – импровизировала она. Оракул мог давать туманные предсказания. – Затем густое облако накрыло оба судна, и я ничего больше не смогла увидеть.

Кончик рта Мохаммеда подернулся в волнении.

– Облако? Возможно, это был дым?

– Возможно, – согласилась она, испытывая облегчение от того, что история его заинтересовала. – Но затем духи покинули меня, и я обнаружила, что лежу на полу в соборе Святой Софии. Я находилась там же, где началось мое видение. Но, увы! Все, что осталось от моей спутницы, Валдис намеренно не называла Ландину по имени, – была ее брошенная бурка.

– Ты больше ничего не видела?

– Нет, хозяин, я не видела, как она поднялась или как…

– Забудь про нее. Расскажи мне о пророчестве. Ты видела что-то еще? Может быть, другое судно?

– Возможно, там было еще одно, спрятанное в тумане, неуверенно протянула она. Как и все предсказатели, она надеялась наткнуться на то, что более всего радовало заказчика. Она не могла быть уверена в том, что команда Эрика победит греческий корабль. Все-таки против маленького судна будет выставлен самый лучший дромон византийского флота, так что неизвестно, удастся ли Эрику поставить в неудобное положение самоуверенного адмирала. – Я не смогла увидеть исход боя, но я точно знаю, что морское сражение пойдет вразрез с запланированным планом. Для императора это будет неприятным сюрпризом.

– Неприятным, да, – Мохаммед уселся на свой любимый стул и задумался, поглаживая бороду. Наконец он поднял на ее бровь: – Я верю твоему видению. Император сильно удивится приготовленному сюрпризу. Ты пойдешь со мной, мой северный цветок, в гавань Феодосия на это морское представление.

Валдис еле сдержалась, чтобы не выказать радость. Она сомневалась, что ей разрешат вернуться в Святую Софию после того, что произошло. Но она хотя бы сможет увидеть издали, как Эрик командует своим доу.

– Но если орел не исчезнет в тумане, как ты сказала, тогда я буду знать, что твои предсказания не имеют смысла, – произнес Мохаммед, приказывая ей подойти. Валдис приблизилась, приказывая себе успокоиться. Когда она приблизилась, он схватил ее за длинные волосы, опуская на колени.

Валдис сжала зубы, чтобы не закричать от боли. Мохаммед наклонился, рассматривая ее как забавную игрушку.

– Публиус сказал мне, что ты нечувствительна к боли. Ты не издала ни звука, когда тебя били палкой по ногам. Из-за исчезновения франкской девушки в моем саду удовольствий стало одним цветком меньше. Если твое видение не сбудется, я займусь исследованием того, какую боль ты способна вытерпеть.

Глава 26

В пылу битвы важно не забывать о местонахождении как врагов, так и союзников.

Из тайного дневника Дамиана Аристархуса

– Мне это не нравится, – сказал Хаук, помогая Эрику надеть латы. – Чего не хватает этим византийцам? Все, что требуется мужчине, – это рог эля и танцовщица.

Эрик засмеялся, соглашаясь со своим другом.

– Разве у греков нет скальдов, услаждающих их слух? – недоумевал Хаук. – Морская битва важна сама по себе, ее нельзя использовать в качестве развлечения. Это дурно пахнет.

– Ты рассуждаешь как старая женщина. Император хочет развлечения. Я ему его предоставлю. Все ясно.

– Только не перестарайся, – мрачно посоветовал Хаук. – Говорю тебе, с прошлой недели в дом Мохаммеда прибегали толпы посыльных. Я проследил за одним из них. Угадай, куда он привел меня?

– В дом Лео Порфирогенито, – Эрик застегнул ножные латы на голенях. Хотя план не предполагал рукопашного боя, было важно, чтобы участники приготовились ко всему.

– Порфиро… что?

– Порфирогенито. Не хмурься. Это означает «порфироносный». Лео один из тех немногих благородных людей, которым посчастливилось родиться в королевских мраморных покоях, – объяснил Эрик. – У него нет особого влияния на дела империи, но обстоятельства его рождения, несомненно, породили в нем излишнюю самоуверенность.

– Но как ты узнал, что Мохаммед находится в сговоре с племянником императора?

– Я внимательно наблюдал за всем происходящим, пока находился в доме араба. Очевидно, Мохаммед решил помочь кому-то взойти на трон после смерти Болгаробойцы, и он сделал ставку на Лео. У этих византийцев все крутится вокруг политики. Ну, ты знаешь, – Эрик перекинул через плечо свой боевой топор, с удовлетворением ощущая его привычный вес. Несмотря на то что битва была запланирована, оружие было настоящим. Он надеялся, что не потеряет товарищей в сегодняшнем фарсе. – Греки даже в туалет не могут сходить, не подумав какой гильдии это понравится, а какой нет.

– Только не стой под балконом, когда они будут это делать, – заметил Хаук, скрещивая мускулистые руки на груди.

Эрик наклонил голову и посмотрел на своего приятеля.

– Мне кажется, это плохое напутствие для друга перед битвой, пусть и не настоящей.

– Ты прав, – согласился Хаук. – Хотел бы я быть там, чтобы присмотреть за тобой.

Эрик хлопнул Хаука по плечу.

– Я тоже, но ты делаешь кое-что более важное для меня. Присмотри за моим сердцем. Проследи, чтобы Валдис никто не смог причинить вреда.

– Можешь быть в этом уверен, – Хаук кивнул головой. – Удачи в бою.

– Сила и честь, – повторил Эрик проверенный временем девиз. Первый раз за много лет ему казалось, что в этих словах заключена правда.

Он снова обрел свою честь. Он сохранил верность клятве императору и не пошел на тайное убийство, хотя такой план более безопасен. Он не жалел о том, что победил этого детоубийцу в честном бою, но вина в смерти брата все еще не отпускала его. Эрик подозревал, что он никогда не избавится от нее, как бы честно ни пытался жить.

Правда, теперь, когда он думал об Олафе, больше не представлял его в постели со своей женой. Он видел брата в мальчишеском возрасте, когда они охотились вместе в лесу, таскали исподтишка медовые коврижки у матери, стояли друг за друга, бросая вызов любому обидчику, если кого-то из них задевали.

Олаф, его брат. Его друг во множестве юношеских проказ. Предатель в его супружеской постели. Жертва ярости берсеркера, в которую впал Эрик.

Эрик отмахнулся от мрачных воспоминаний. Нет нужды ворошить прошлое. Особенно когда сегодняшний день сулит большие надежды.

Он утрет нос адмиралу, завоюет славу для своей команды и, будем надеяться, получит благосклонность самого императора. Такой поворот событий был весьма вероятен. Василий II часто награждал тех, кто развлекал его на ипподроме. Ходили слухи о его большой щедрости. Если это случалось на ипподроме, то могло произойти и в водах гавани.

Эрик попросит себе в жены Валдис, прорицательницу, принадлежащую Хабибу ибн Мохаммеду. У императора было больше золота и серебра, чем у любого другого чело века во всех девяти мирах. Он мог исполнить любое диковинное желание. Желание Эрика было очень простым по византийским стандартам.

Но сейчас нельзя думать о Валдис. Воину негоже отвлекаться от битвы.

Полный надежд и решимости, Эрик вышел из палатки и посмотрел на лазурное море. В открытом море человеку предоставлялись все возможности показать себя. Он устал от притворства и политических интриг большого города. Наконец-то он мог заняться своим делом. Вдалеке он увидел высокую мачту дромона – корабля, против которого будет бороться его маленькая доу.

Но он знал, что соревнование шло не между кораблями. Это была битва капитанов, конфликт стратегий и силы воли.

Эрик рассчитывал сильно удивить напомаженного старомодного адмирала.

– Давайте, ребята, – закричал он своей команде, – покажем этим жалким маменькиным сынкам, что такое настоящий морской бой!

В реальной битве пиратская доу спасалась бегством от греческого корабля. Сначала Эрик следовал плану, уводя корабль от противника. Византийский корабль, украшенный стандартными императорскими орлами, неутомимо преследовал маленькое суденышко. Движения весел становились все более быстрыми, а ритмичный бой барабанов все более громким.

В настоящем сражении пиратская команда пыталась обогнать большой корабль, изматывая себя. Эрик не совершил подобной ошибки.

– К мачте! – скомандовал он. – Быстро! Отдав салют, один из матросов забрался на главную мачту и опустил большой плотно связанный парус, который Эрик заранее подготовил.

Возможно, доу было далеко до грациозно скользящего скандинавского дракара, но Эрик решил хотя бы оснастить ее подобающим образом. Парус поймал ветер, и доу с легкостью оторвалась от дромона.

С греческого корабля донеслись испуганные крики. Теперь команде дромона потребуется больше энергии, чтобы догнать его лодку, чем ему с его тактикой отступления.

– Стрелки, приготовьтесь к бою, – услышал он голос командира дромона. Его голос был хриплым от страха.

Эрик поднял глаза вверх. Черная арка стрел поднялась в голубое небо. Они исчезли в солнечном свете, и он не смог более следить за их полетом.

– Под щиты, – скомандовал он. Вся его команда спряталась за круглыми дисками из выбитой кожи. Град стрел посыпался на них, как рой жалящих пчел. Со всех сторон зазубренные предвестники смерти вонзились в бока деревянного корабля, который стал похож на ощетинившегося злого пса. Переждав время, Эрик и его команда высунули головы из-под щитов и издали громкий победный клич.

Он быстро оглядел корабль и увидел, что стрелы ранили только пару человек, но никто серьезно не пострадал. Все его воины задорно улыбались, ожидая следующей команды.

– Развернуть судно! – закричал он. – Давайте подстрижем наших овечек.

Стратегией капитана доу было отступление, но Эрик решил сменить эту тактику на неожиданное нападение.

– К веслам! – велел он и занял свое место у главного руля. Его команда дружно гребла, не нуждаясь в бое барабанов. Их сердца бились в унисон.

– Приготовить топоры! – воскликнул Эрик. Доу на полной скорости шла по направлению к резной фигуре орла на носу дромона, представляя собой неудобную мишень для стрел. Адмиралу должно было показаться, что доу собирается врезаться в дромон.

– Левый борт, на весла! – члены команды подшит весла в воздух и повернули доу одним плавным движением. Их лодка повернулась от носа греческого корабля и забарабанила по боку дромона. Эрик специально прикрепил к носу лодки кусок острого металла. Он расколол все весла дромона по левому боку.

– Топоры в руки! – Эрик вытащил свой топор с двойным лезвием и перерезал все веревки и снасти, которые ему попались под руку. Паруса дромона опали, беспомощно свисая с перекладин.

Некоторые греческие моряки пытались оказать сопротивление, но другие в ужасе наблюдали, как маленькое судно взяло на абордаж их величественный корабль. Как Эрик и ожидал, адмирал специально набрал команду из придворных и высокопоставленных лиц, чтобы им достались лавры славы в запланированном сражении.

Вид варяжских варваров с обнаженными наголо топорами застал их врасплох.

Но прежде чем доу успела совершить следующий маневр, Эрику пришлось уклониться от удара чьего-то гладия. Он почувствовал, как воздух просвистел у него над головой. Он вовремя обернулся и увидел мужчину со стальным цветом волос и грозным морщинистым лицом, который склонился над кормой побежденного дромона, размахивая мечом и выкрикивая проклятия в адрес доу. Он был одет в белую льняную одежду с пурпурной каймой. Его туника была украшена драгоценностями.

Сам Болгаробойца.

У Эрика сердце ушло в пятки. Он только что пытался произвести вооруженное нападение на императора Византийской империи. Почему никто не сказал ему, что правитель всего мира будет на борту дромона? Теперь ему не жить.

– Кажется, они присмирели, – заметил его лейтенант. – Хочешь, мы дадим залп стрелами, прежде чем взойдем на борт, капитан?

Эрик упал на колени. Из-за собственного тщеславия Он также погубил и свою команду. Они этого еще не поняли, но их всех до одного повесят на городских стенах, прежде чем зайдет солнце.

Его мечты о славе, жизни с Валдис и обретении чести канули в воду, как тяжелый якорь. Женщина, которую он любил больше жизни, теперь вынуждена будет провести все оставшиеся дни за стенами гарема, будучи игрушкой в руках злобного тирана.

– Что случилось, капитан? – спросил лейтенант. – Ты ранен?

Прежде чем Эрик смог встать и ответить ему, один из матросов закричал:

– Смотрите! Еще один дромон!

Второй греческий корабль покинул место швартовки и шел к центру гавани. Он также был украшен имперскими орлами, как и первый, но на верхушке мачты развевалось знамя со львом на ветру.

Корабль, принадлежавший Лео Порфирогенито, шел на помощь своему осажденному дяде. Греки опять поставили Эрика впросак. Оказывается, весь сценарий был придуман для того, чтобы Лео выглядел сильным, а его дядя слабым и беспомощным.

Увидев корабль, Эрик выпрямил спину. Если они хотят битвы, тем лучше. По крайней мере, его воины смогут заработать себе почетное место в Вальхалле.

Но, к его удивлению, корабль шел не по направлению к доу. Дромон, на котором красовался знак льва, напал на дромон с орлом. Черное облако зажженных стрел полетело в сторону дромона.

Это была не простая политическая интрига. Это был самый настоящий государственный переворот. Если император погибнет, Лео назовут новым правителем. Эрик вскочил на ноги.

– Занять места у весел! На первом корабле сам Болгаробойца. Мы поклялись защищать императора, и, клянусь богами, мы это сделаем.

Эрик схватил руль и резко развернул лодку, направляясь к орлу. Возможно, у него еще был шанс заслужить прощение императора.

Адмирал распределил гребцов по обеим сторонам корабля, но дромон все равно отступал очень медленно. В ответ они также выпустили рой стрел в сторону льва, но это нисколько не повлияло на скорость.

Эрик поставил свое доу на пути дромона со львом и закричал в сторону императорского судна: «Гребите что есть силы! Мы будем у вас в тылу!»

Император, который еще недавно пытался отделить голову Эрика от плеч, важно кивнул ему, затем принял на себя командование отступлением дромона. Настроение Эрика поднялось, несмотря на безвыходность создавшейся ситуации.

Затем Эрик отдал приказ своей команде:

– Натяните луки, ребята!

Варяги послали град стрел по направлению к кораблю со львом, и до них донеслись крики, когда некоторые из них достигли своей цели.

С дромона Лео поднялся небольшой дымок, а его команда суетилась, как муравьи, забирающиеся на холм.

– Смотри, капитан, на корабле огонь.

– Нет, – проговорил Эрик, и его последняя надежда умерла, – они готовят огонь.

Валдис сверху наблюдала за тем, как пламя изверглось из пасти льва. Греческий огонь плясал на волнах, подбираясь все ближе к маленькому судну. Доу вертелась на воде, отклоняясь влево и вправо, чтобы избежать смертельного пламени. Благодаря прикрывающему его доу, корабль императора постепенно стал уходить от погони, еще один огненный залп со стороны льва заставил доу загореться, как свеча. Дым покрыл гавань, и Валдис перестала видеть судно Эрика.

Но серный дым доносил до нее крики умирающих.

Валдис закрыла рот рукой, чтобы не закричать. Нет, не может быть. Эрик не мог умереть. Несомненно, солнце бы перестало сиять в том мире, где не существовало Эрика. Железные обручи стиснули ей грудь, и ей стало трудно дышать.

Это был ее ночной кошмар, сбывшийся наяву. Лев и орел дрались друг с другом. Когда появился дракон, чтобы разделить их, лев дунул на него огнем, и дракон упал в горящее море.

Темнота опустилась ей на глаза, но прежде чем она потеряла сознание, в ее мозгу вертелась одна навязчивая мысль.

Все-таки у нее был дар предвидения.