Текст книги "Принцесса гарема"
Автор книги: Диана Гроу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Глава 17
Хотел бы я знать, что чувствует мастер, отдавая свою флейту музыканту. Особенно если тот не умеет на ней играть.
Из тайного дневника Дамиана Аристархуса
– Послушай меня. Чтобы произвести впечатление на хозяина, мы сделаем так, – Публиус остановился перед входом в трапезную комнату, откуда доносились звуки музыки и обрывки мужского разговора. – Я пойду вперед и объявлю твой выход. Когда музыка снова зазвучит, ты должна войти и начать танцевать.
Валдис кивнула. Движения танца помогут ей расслабиться и снимут напряжение. Она улыбнулась Публиусу. Казалось, он пытался помочь ей освоиться. Может быть, Дамиан ошибался, называя его глупцом?
– У хозяина сегодня вечером гости.
– Я догадалась по шуму, – ответила Валдис.
– Несмотря на то, что в комнате будет много мужчин, тебе следует смотреть только на хозяина, – предупредил ее Публиус. – Хабиб ибн Мохаммед не потерпит от женщины косых взглядов в сторону, даже если она хваленая прорицательница.
– Очень хорошо. Но как я узнаю хозяина? Я его раньше не видела.
– Ты колдунья, – сдвинул Публиус свои темные брови. – Хозяин ожидает, что ты узнаешь его благодаря своему искусству. Он был очень щепетилен насчет этого. Ты можешь взглянуть на каждого из мужчин в комнате лишь на несколько секунд. Когда же ты опознаешь хозяина, ты должна танцевать так, как будто он один в комнате. Я уверен, ты без труда сможешь определить хозяина, лишь взглянув на него. Это будет моей маленькой победой.
– Почему твоей победой? – она чувствовала, как кровь отлила от ее лица. Валдис заставила себя сделать глубокий вздох.
– Именно я подсказал хозяину, что хорошо было бы дать возможность продемонстрировать твои способности перед гостями. Не стоит благодарить меня. Это моя работа.
– Нет, ты не понимаешь, – Валдис чувствовала, что ее охватывает паника. – Искусство сейдра устроено совсем не так. Я не могу спрашивать мир духов. Они сами посещают меня, когда захотят.
– В таком случае не переживай. Хозяин любит красивых женщин. Но если ты хочешь сохранить свою девственность, то тебе придется связаться с миром духов. – Публиус поднял голову вверх и прислушался. – О, кажется, музыка стихла. Самое время объявить тебя. Ну же, Валдис, танцуй как можно лучше, и все будет хорошо. Смотри, не подведи меня.
Евнух повернулся, оставив ее стоять в передней в состоянии полнейшего шока. Дамиан был прав. Публиус был, несомненно, глуп, но ее нового хозяина было не так легко обмануть. Несмотря на ее сбывшееся предсказание относительно прибыли, Хабиб ибн Мохаммед не был полностью уверен в ее способностях. Он хотел ее проверить.
Если бы в случае ошибки ее отослали обратно к Дамиану, то она рискнула бы навлечь на себя недовольство главного евнуха. Однако она с ужасом думала о том, что Мохаммед лучше будет держать ее как одалиску, чем признает, что был обманут. Как, во имя всех девяти миров, она может выдержать подобное испытание?!
Тут она услышала чувственную проникновенную игру флейт вместе с несколькими ударными инструментами. Валдис сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Готова она или нет, музыка звала ее. Каким-то неведомым образом ей придется отгадать, кто из присутствующих Мохаммед, или же ее уличат в притворстве раньше, чем она сможет начать собирать нужную информацию для Дамиана.
Она вошла в комнату легкой походкой, смотря прямо перед собой на блестящий ровный пол. Дойдя до центра комнаты, она подняла руку вверх над головой и полностью отдалась во власть музыки. Валдис сделала медленный круг, поднимаясь на подушечках пальцев и вытягивая руки вперед ладонями вверх, будто держала на них два больших блюда. Кружась, она постаралась окинуть взглядом семерых мужчин, которые сидели на подушках, скрестив ноги. Все разговоры смолкли, и мужчины стали жадно наблюдать за ее танцем.
В центре комнаты сидел мужчина с тюрбаном на голове. Под ним была более мягкая подушка, которая приподнимала его над полом чуть выше, чем остальных сидящих. Вряд ли бы Хабиб ибн Мохаммед сел на почетное место, загадав ей такую загадку. Или же он решил не скрывать себя, рассчитывая на то, что она откинет наиболее очевидную версию? Ее голова закружилась от бессилия.
Рядом с этим мужчиной стоял слуга – худой, похожий на ястреба человек с хищным огоньком в глазах. Ей на секунду показалось, что раньше она где-то его видела, но не смогла вспомнить, где. Возможно, он был одним из тех, кто таращился на нее, когда она стояла на невольничьем рынке, только что прибыв в Миклогард. Ей не следовало тратить время на слугу, но ее беспокоило, что она не могла вспомнить, где видела его.
Выполняя ногами движения «виноградной лозы», она бросила взгляд по правую сторону от мужчины и его слуги. Она двигалась взад-вперед, выписывая руками в воздухе круги, которые означали то приглашение, то отказ.
Сидящий справа нубиец ослепительно ей улыбнулся. Она подавила в себе желание улыбнуться ему в ответ, потому что он явно не являлся ее новым хозяином. Она знала, что Хабиб ибн Мохаммед был сыном Пророка из Кордобы. Нубийца можно было легко списать со счетов, точно так же, как и сидящего рядом с ним светлокожего молодого человека без бороды и усов.
Рядом с ними сидел грек с подрезанной и чуть завитой челкой. Вряд ли и он был ее хозяином, если только Мохаммед не умел перевоплощаться до неузнаваемости. Валдис грациозно повернулась и продолжила свой танец в обратном направлении, но чуть не споткнулась, когда взглянула на человека, сидящего в конце ряда.
Это был Эрик.
С нахальным и дерзким видом он поднял кубок с гранатовым соком, смотря на нее сквозь граненое стекло.
Валдис резко отвернулась от него. Что он здесь делает? Она заставила себя сосредоточиться на движениях танца, вытягивая носки ног и пряча большие пальцы рук внутрь, как учила ее Хлоя. Валдис боялась вздохнуть, чтобы не выдать свое волнение, но все же тайком взглянула на Эрика снова, чтобы убедиться, что он ей не привиделся.
Эрик изогнул свои светлые брови. Ей часто хотелось станцевать для Эрика, но сейчас, когда ее путь к свободе висел на волоске, для этого был не самый подходящий момент. Он встретил ее взгляд, затем сверкнул глазами в сторону приподнятой подушки.
Оба находящихся по левую сторону от Эрика человека могли оказаться Хабибом ибн Мохаммедом. Они были темнокожими, как и представляла себе Валдис будущего хозяина. На обоих – яркие в полоску шелковые штаны в свободном арабском стиле. На их пальцах мерцали драгоценные камни.
Может быть, Эрик пытался сказать ей, что один из них ее новый хозяин?
У того, что находился ближе к Эрику, была всклокоченная борода и узкие глаза. Валдис подавила в себе отвращение и взглянула на другого человека. Он был полным, как евнух, но неприкрытое желание, написанное на его лице, заставило ее тут же отбросить эту мысль. Если этот человек был ее новым хозяином, то даже ее способность видеть будущее не заставит его отказаться от своих сладострастных желаний.
Она повернулась на цыпочках и стала делать круги бедрами, сначала медленные и большие, постепенно переходя к мелким и быстрым. Валдис закрыла глаза и еще раз все обдумала. Напыщенный мужчина на высокой подушке, человек с огненной бородой или распутник. Какой жалкий выбор. Она заставила себя улыбнуться загадочной улыбкой, как советовала ей Хлоя, и ей показалось, что ее лицо сейчас не выдержит и треснет, как хрупкое франкское стекло.
Что пытался сказать ей своим взглядом Эрик? Она снова взглянула из-под ресниц на человека на подушке. Продолжая кружиться, она вдруг заметила, как сверкнуло кольцо на руке слуги, стоящего рядом с человеком в тюрбане. Кольцо было довольно тяжелое и большое– от основания указательного пальца до первой фаланги. Она была уверена, что это кольцо-печатка – символ положения в обществе, знак воли и власти человека. Оно было похоже на то, которое Дамиан никогда не снимал со своей руки.
Валдис широко распахнула глаза и взглянула слуге прямо в лицо. Тяжелые темные брови хмурились над глубоко посаженными глазами и носом с легкой горбинкой. На его лице не было и тени улыбки. Хотя в темной бороде этого человека виднелись серебряные нити, это было гордое, высокомерное лицо, в котором таилась опасная красота. Неожиданно она вспомнила, где видела его ранее.
Она смотрела на него на ипподроме через странное увеличительное стекло Эрика. Слуга был одним из мужчин, которых Дамиан попросил ее описать. Но в тот день он был одет совершенно по-другому. Он сидел в богатой ложе с племянником императора.
Так вот кто был Хабибом ибн Мохаммедом.
Теперь Валдис позволила себе широко улыбнуться и остановила свой взгляд на человеке, который, по ее мнению, являлся ее новым хозяином. Его лицо послужило для нее точкой опоры, когда она начала свои головокружительные вращения, которыми заканчивался танец.
Она кружилась на месте, ускоряя темп в такт набирающей высоту музыке. На конечной ноте Валдис склонилась в грациозном поклоне, подогнув одну ногу и вытянув другую, и достала лбом колено. Ее покрывало легло вокруг нее мягкими складками, а вытянутый палец ноги указывал на слугу, который, как она подозревала, был на самом деле Мохаммедом.
Мужчины стали бить ладонями о пол, выказывая свое одобрение, но Валдис не двигалась. Она пыталась успокоить свое бьющееся сердце. Если она ошиблась, если она перепутала своего будущего хозяина со слугой, это будет для него унизительным оскорблением.
Хабиб ибн Мохаммед имел репутацию человека, который не прощает пренебрежительного к себе отношения.
Когда она подняла голову, слуга не шевельнул и мускулом.
Валдис стиснула зубы и решила пойти напролом. Она поднялась в свой полный рост и прямо посмотрела ему в глаза.
– Имею ли я удовольствие говорить с Хабибом ибн Мохаммедом?
Скулы мужчины дрогнули, и хищная улыбка заиграла на его тонких губах.
– Да, – сказал он мужчине, сидящему на поднятых подушках, и подталкивая его. – Возвращайся на кухню, Ибрагим. Тебе не удалось убедительно сыграть свою роль.
Мужчина на подушке упал на колени и прижал свой лоб к полу.
– Тысяча извинений, мой хозяин. Твой бедный слуга не может сравниться с таким великим человеком, как ты. Пожалуйста, не лишай меня своего благосклоннейшего внимания, иначе свет погаснет в моих глазах.
– Хорошо, – произнес Мохаммед. – Я позволю тебе остаться моим личным слугой, только хорошо выполняй свои обязанности.
Слуга поднялся на ноги и быстро сорвал с себя роскошную тунику из тонкого шелка, надетую поверх его собственной одежды. Он расправил рукава для Мохаммеда, чтобы тот мог надеть свое платье.
– Болван! – Мохаммед больно ударил слугу по щеке, и Валдис вздрогнула от раздавшегося звука. Пощечина считалась самым позорным наказанием на севере. – Вычисти это, прежде чем надевать на меня. А еще лучше сожги.
Удовлетворившись унижением слуги, Мохаммед забрался обратно на подушку и обратил свое внимание на Валдис. Он внимательно смотрел на нее несколько секунд, прежде чем заговорить.
– Ты слишком высокая для женщины.
– Там, откуда я родом, мужчины растут как мощные деревья. Такие мужчины-исполины должны происходить от высоких женщин.
Он обдумывал ее высказывание несколько секунд.
– Этот недостаток легко устраним. Сядь рядом со мной, Валдис Иворсдоттир, – Хабиб ибн Мохаммед с трудом произносил непривычное имя. Он указал на толстый ковер, расстеленный во всю комнату. Она устроилась рядом с его подушкой и теперь была ниже его на целую голову. – Хорошо, что ты так хорошо умеешь танцевать, иначе бы я приказал укоротить тебе ноги.
Он засмеялся, но Валдис не была уверена, что он шутит. Он был жестким не только в торговых делах. Дамиан предупреждал ее, что у него тяжелый характер. До сих пор Хабиб ибн Мохаммед оправдывал свою репутацию опасного человека.
– Итак, ты определила меня с помощью своих темных сил?
В интересах спокойствия Валдис могла бы согласиться с ним, но тогда в будущем он потребовал бы от нее более впечатляющих доказательств ее способностей. Правда, приправленная легкой лестью, сослужила бы ей потом лучшую службу.
– Увы, я не могу сама вызывать духов, чтобы увидеть туманы неизведанного. Я узнала тебя, наблюдая, хозяин. Одежда слуги не могла скрыть твоего величия.
– Что ж, тогда мне кажется, что твои необычные глаза могут видеть очень хорошо и без помощи дополнительных неведомых сил. – Когда заиграла дудочка, он понизил свой голос, чтобы их никто не слышал. – Тогда осмотрись, мой оракул, и скажи мне, что ты видишь в каждом из тех, кто ужинает со мной.
Валдис взглянула на мужчин в комнате и начала с самого простого.
– Нубиец твой торговый партнер, не так ли? Мохаммед кивнул и поднял свой кубок, сделав глоток.
– Он кажется очень прямодушным человеком, в котором нет ни капли хитрости, – Валдис решила наградить мужчину за его открытую улыбку. – Условия его сделки могут быть жесткими, но он никогда не обманет тебя.
Хабиб кивнул в знак согласия.
Валдис взглянула на человека, сидящего рядом с нубийцем.
– Человек справа от него прибыл в величайший город издалека, – наконец произнесла она.
– Откуда ты знаешь?
– Верхняя часть его сандалий позолочена свежей краской, но подошвы тонкие и выношенные. Судя по его одежде, я бы сказала, что он сын богача. Возможно, франк, – Валдис заметила необычную вышивку на манжетах мужчины. Она видела подобный орнамент на одежде двух франкских сестер-близнецов.
– Правильно. Он на самом деле франк. Говорит, что торгует стеклом и хочет вступить со мной в деловые связи. Какова его настоящая цель?
– Для этого мне потребуется визит в мир духов, чтобы узнать это, мой хозяин, – ответила она, почтительно наклонив голову. Ей пришло в голову, что в доме Дамиана она ни разу не чувствовала себя рабыней, как здесь. Она знала, что должна действовать осторожно, так как Мохаммед был крайне опасен. Стальной блеск в его глазах говорил о черных вспышках ярости, которым он был подвержен. Она уже видела, как он унизил своего слугу перед гостями. После того, как он предложил отрезать ей ноги, она решила не вытягиваться в полный рост в его присутствии. Для него не существовало правил. Кто знает, на что он способен, если женщина не угодит ему?
– Тогда спроси у духов и постарайся ответить на мой вопрос как можно быстрее, – проворчал он.
– Увы, духи сами выбирают, когда захотят посетить меня, а не наоборот. Но – поспешила она добавить, – я попытаюсь выяснить его мотивы.
Наверняка Дамиан мог нанять кого-нибудь проследить за мужчиной и узнать, каковы его истинные намерения. Она завтра попросит об этом Аристархуса, когда тот принесет ей «целебные травы».
Казалось, ее обещание успокоило Мохаммеда, и его острый, как лезвие, взгляд переметнулся на грека в конце ряда.
– Грек не занимает высокого положения в обществе, но он обладает определенным влиянием, иначе он не ужинал бы с тобой, – прежде чем он мог спросить, откуда она это узнала, Валдис объяснила: – Если бы он занимал высокое положение, то сидел бы рядом с тобой.
Мохаммед глубокомысленно кивнул.
– А как насчет остальных?
Валдис взглянула на гостей и затем наклонилась к Мохаммеду.
– Богами полного мужчины являются его живот и кошелек. Наполни их, и он будет твоим другом до тех пор, пока он не найдет кого-то, кто предложит ему больше.
– А что ты можешь сказать об Ахмеде ибн Абдулле? – Мохаммед наклонил свою голову в сторону человека с огненной бородой. Тот сдержанно улыбнулся в ответ.
Возможно, ее резкая неприязнь к этому мужчине имела причины. Если она ошиблась, то никогда об этом не узнает, но когда бы она ни смотрела в его сторону, внутри у нее все переворачивалось от отвращения.
– У него взгляд хитрой лисицы. Говорят, что Локи, наш северный бог-обманщик, становится лисой, когда хочет перехитрить кого-то. Этот человек может клясться в любви к тебе, но не забывай оглядываться назад.
– Я уже долгое время подозревал это. Ты только подтвердила мои мысли. – Мохаммед сделал глоток из кубка. – А варяг, твой соотечественник, я полагаю? Я знаю его настоящую цель. Что ты скажешь о нем?
Это мужчина, которого я могла бы любить со всей страстью, пока смерть не разлучит нас, почти вырвалось у нее. Она позволила себе быстрый взгляд на Эрика. Как ему удалось так быстро проникнуть в дом Мохаммеда?
Опять только правда могла помочь ей. Она подозревала, что Хабиб ибн Мохаммед не продвинулся бы так далеко в делах и политике, если бы не умел отличать правду от лжи.
– Варяг здесь для того, чтобы защищать кого-то, – она не прибавила, что этим «кем-то» была она сама.
– Ты все точно угадала. Возможно, ты обладаешь способностью вызывать духов гораздо чаще, чем себе представляешь. Такое острое восприятие само по себе большая сила. Мне очень пригодится женщина с твоими талантами. – Он положил спелую оливку в рот и медленно прожевал ее, как будто размышляя над откровениями Валдис. – Публиус очень меня порадовал, купив тебя. Я прикажу ему, чтобы он оказал тебе самую большую честь, достойную женщины гарема. Добро пожаловать в мои скромные покои, Валдис. Теперь можешь быть свободна.
Валдис поднялась на ноги плавным движением.
– Запомни напоследок, северная женщина, – снова заговорил Мохаммед. – Я награждаю щедрой рукой всех, кто хорошо мне служит. И такой же щедрой рукой я отпускаю наказания тем, кто мне не подчиняется.
– Я запомню это, мой хозяин, – ответила она, поклонившись, и вышла из комнаты, чувствуя, как все мужчины провожают взглядом ее одетую в шелк стройную фигуру.
Она заставила себя не смотреть на Эрика, но чувствовала на себе его жадные взгляды. Хотя они находились в одной комнате, он оставался таким же недостижимым, как будто был далеко на севере.
Каково ей теперь будет думать о том, что он находится рядом с ней, за этими мраморными стенами?
Глава 18
Ослабление внимания является самой частой причиной неудачи.
Из тайного дневника Дамиана Аристархуса
– Проси у меня все, что хочешь, и я с удовольствием исполню твою просьбу. – Публиус был вне себя от радости из-за успешного дебюта Валдис. – Чего ты желаешь?
Она хотела свободы, но знала, что его возможности не простираются так далеко. Публиус был рабом с тех пор, как его оскопили. Дамиан сказал, что он стал евнухом еще в детстве. Наверное, он даже не понял бы ее желание принадлежать самой себе.
– Ну же, моя милая, не скромничай. Хочешь что-нибудь вкусненькое? Может быть, фруктовое мороженое?
Валдис знала, что это особый знак отличия. Лед был исключительно дорогим, его доставляли быстроногие бегуны с заснеженных горных вершин в ящиках, устланных соломой. Но для дочери севера лед был только напоминанием о холодной зиме.
– Принеси мне то, что едят остальные женщины, – Валдис понимала, что особое отношение к ней могло вызвать недовольство обитательниц гарема, а ей могли понадобиться друзья за этими золотыми решетками.
Она была удивлена, что Хабиб ибн Мохаммед отослал ее обратно, не предложив ей даже и крошки со своего богатого стола. Публиус объяснил ей, что иногда хозяин ужинал вместе с женой или наложницей, но женщины никогда не ели в присутствии других мужчин.
– Женщина без вуали, вкушающая пищу, – это неприлично! – Публиус пришел в ужас, когда она спросила его об этом. – Это может возбудить в мужчине страсть, и никто не сможет винить его, если он попытается удовлетворить свое желание, рискуя даже оскорбить хозяина дома.
Вероятно, она что-то упустила из того, чему ее научила Хлоя. Но если один вид вкушающей пищу женщины был способен лишить мужчину контроля над собой, то, возможно, гости Мохаммеда были слишком легковозбудимыми.
Публиус покинул ее, пообещав лично проследить за ее ужином. Через несколько секунд после того, как он ушел, она услышала робкий стук в дверь.
Это была франкская девушка.
– Так это все-таки ты! – воскликнула она на ломаном греческом. – Я так и решила, но засомневалась. Думала, мой разум опять со мною шутит. Ты помнишь меня? Нас продали вместе на невольничьем рынке. Мавры не разрешали нам разговаривать по пути в этот ужасный город, но ты была так добра ко мне и моей сестре.
– Заходи, – предложила Валдис, прежде чем кто-то мог заметить, что они знают друг друга. – Меня зовут Валдис Иворсдоттир.
– Да, мы даже не знаем, как зовут друг друга. Я Ландина. Нет смысла приводить мой полный титул. Такие вещи более не имеют ценности в этом доме, – говоря, франкская девушка нервно всплескивала руками, как будто боялась, что ее слова могут улетучиться, и она не успеет их поймать. – Мы с сестрой думали, что ты северная принцесса, потому что не знали твоего имени.
Ее личико сморщилось в выражении такой грусти, что Валдис почувствовала, как слезы наворачиваются ей на глаза.
– Валдис, – Ландина с трудом произнесла необычное имя. – Как ты попала в это ужасное место?
Валдис не могла рассказать франкской девушке правду о себе, поэтому решила ответить вопросом на вопрос.
– А почему ты считаешь, что оно ужасное? Ландина осторожно оглянулась вокруг, сверкая своими изумрудными глазами.
– Видно, что ты здесь совсем недавно, иначе не задавала бы таких вопросов.
– До сих пор все ко мне относились с уважением. Мои комнаты очень богатые, у меня никогда не было бы таких в своей стране, – Дамиан научил ее никому не доверять. Если девушку послали разузнать, чем недовольна Валдис, то ей не о чем будет донести. – Ты хорошо одета и прибавила в весе с тех пор, как я видела тебя в последний раз, так что наверняка тебя хорошо здесь кормят, – Валдис взяла девушку за руку и провела в гостиную. – Из-за чего ты так несчастлива?
– Тебя еще не вызывали в спальные покои этого чудовища, что зовется нашим хозяином, – горько сказала Ландина. – Тебе нужно знать, что он имеет, как выражается этот неуклюжий толстяк Публиус, «особые предпочтения». Со всеми женщинами гарема Хабиб ибн Мохаммед – пусть он сгорит в самом жарком пламени ада – занимается разного рода извращениями.
Ландина приспустила тунику с хрупкого плеча и показала Валдис свою оголенную спину. Белая спина девушки была исполосована еще не зажившими узкими шрамами.
– Как видишь, он использует меня, чтобы удовлетворить свое извращенное желание причинять боль, – Лапдина закрыла спину, и Валдис в первый раз заметила тонкую сеточку морщин у глаз и рта девушки. Хабиб ибн Мохаммед, возможно, старался бить рабыню там, где не видно шрамов, но боль унижения оставляла свои знаки.
– Хотя, я думаю, мне даже повезло, – продолжала Ландина. – Бедной Фатиме выбили все зубы, чтобы она ненароком не задела зубами мужское достоинство хозяина. Ты не знаешь, зачем Публиус купил тебя?
Валдис рассказала ей вымышленную историю о ее предполагаемых способностях. Казалось, на Ландину рассказ произвел сильное впечатление. Валдис подумала, что теперь женщинам в гареме будет о чем посплетничать.
– Тогда тебе повезло больше всех, – сказала Ландина. – Я черпаю силы в своих воспоминаниях, и они стали для меня такими реальными, что иногда я боюсь за собственный рассудок. Знаешь, мне кажется, что сегодня во дворе я даже видела Бернарда.
– Кто это?
– Тот, с которым я была помолвлена в своей стране, – Ландина подошла к дивану. На ней была длинная туника поверх широких панталон, собранных на лодыжках. Тонкая с разрезом юбка покрывала ее панталоны, но они выглядывали из-под нее, когда девушка двигалась. Ландина прилегла на диван и расправила шелковые юбки, подобрав под них свои маленькие ножки. – Если бы мавры-цираты не похитили меня, то я была бы сейчас замужем и, возможно, даже счастливой матерью.
– Как выглядел твой жених?
– Он был высоким – ну не таким высоким, как северяне, но выделялся ростом среди франков. Янтарно-коричневые глаза отражали его добрую душу. А волосы были рыжеватого оттенка, как кленовый лист осенью.
Она описала бледного человека, сидевшего рядом с нубийцем.
– И ты думаешь, что видела его сегодня?
– Да, когда выглянула из окна общей комнаты сегодня днем, перед тем как приехала ты. Мужчина, напомнивший мне Бернарда, спешился и прошел по двору. Он двигался так же, как и он, уверенной и быстрой походкой, – рот Ландины сжался в тонкую линию. – Видишь, почему я пришла в твою комнату. Дважды за сегодняшний день меня посещали привидения, я должна была убедиться в том, что это ты. Мне казалось, я теряю рассудок.
– Ты не теряешь рассудок. Иногда мы видим то, что хотим увидеть. – Валдис решила не говорить ей, что она видела Бернарда до того, пока сама не выяснит это наверняка. Франк за столом Мохаммеда мог быть простым торговцем.
Однако если это на самом деле был Бернард, то Ландина находилась в большой опасности. Если хозяин бил ее из удовольствия, то что он сделает, обнаружив с любовником?
– Прилично это или нет, я должна выводить Локи на прогулку время от времени, – сказала Валдис. – Он прошел хорошую тренировку, но я уверена, что ты не захочешь чистить эту прекрасную комнату после собаки.
– Но…
– Ты можешь сопровождать меня, если захочешь. Хотя я думаю, что наблюдать за тем, как собака справляет свой туалет, вряд ли подходит по статусу такому человеку, как ты.
– Конечно, нет, – с отвращением произнес Публиус, выпятив свою пухлую грудь, как голубь. – Один из мальчиков-слуг может выводить животное.
– Но Локи привык ко мне. К тому же ты знаешь, что эта маленькая собачка и я связаны друг с другом особыми силами, которые пригодятся твоему хозяину, – Валдис наклонилась и прицепила тонкий ошейник на шею Локи.
Я должна выходить с ним во двор в любое время. Будь уверен, я останусь под вуалью и буду вести себя как положено. Публиус нахмурился.
– Будет ужасно жаль, если пострадает мой дар предвидения… К тому же уже темно, кто узнает, что я выходила с Локи в сад?
Публиус не ответил, очевидно, все еще колеблясь. Он вперевалку подошел к окну и выглянул в пустой двор.
– Ты сам сказал, что я могу попросить то, чего хочу, – настаивала она на своем.
– Ладно, я думаю, что ты не простая наложница хозяина. Хорошо, иди. Но надень вуаль и не шуми, – он схватил ее за руку с силой, удивительной для столь мягкотелого человека. – Но если ты причинишь мне неприятности, я накажу тебя, Валдис. Не думай, что я шучу.
– Я вернусь прежде, чем ты заметишь, что я ушла, – она накинула темный плащ поверх своей светлой паллы и прикрепила вуаль к нижней части лица.
Валдис тихо ступала по открытому коридору. Женщины гарема уже отправились спать, не считая той, что была выбрана сегодня хозяином. Из его покоев на втором этаже Валдис слышала, как кричит и стонет какая-то женщина, как показалось ей, в поддельной страсти. Если эта женщина прибегала к уловкам любовного искусства, Валдис не могла ее в этом винить. Женщины гарема пытались сделать все для того, чтобы выжить.
Валдис спускалась по лестнице на нижний этаж, неслышно ступая своими мягкими туфлями по начищенному мрамору, однако она заметила, что коготки Локи скребутся о пол. Надо будет их постричь, если она не хочет лишиться своей привилегии. Разрешение покидать свою комнату хотя бы ненадолго было небольшим глотком свободы, который она честно заслужила.
Она нашла закрытую нишу около глубокого бассейна и уселась на каменной скамейке, предоставив Локи изучать клумбу, освещенную лунным светом. В воздухе витал пьянящий аромат лотоса, и Валдис глубоко дышала, пытаясь получать радость от каждого мгновения, как ее учила Хлоя.
Мысль о радости неизбежно навела ее на размышления об Эрике. Хотела бы она знать, был он на ужине простым гостем или еще находился в этих стенах. Если да, то в какой из комнат величественного дома Мохаммеда он мог быть?
Неожиданно в кустах около нее послышалось чье-то ворчание. Локи в испуге отпрянул и подбежал к Валдис, прижавшись к ее ногам.
Эрик протиснулся через изгородь и встал перед ней.
– Проклятой собаке в конце концов удалось намочить мои сапоги.
Валдис закрыла рот рукой, чтобы подавить смешок.
– Не смешно.
– Нет, – согласилась она, давясь от смеха. – Совсем нет.
– Маленький негодник, – она услышала его низкий смех в темноте и присоединилась к нему. После испытания, которое она пережила сегодня в доме Мохаммеда, ей требовалась разрядка.
Эрик приложил палец к своим губам, после чего заключил ее в объятия. Он медленно отстегнул вуаль из-за ее уха. Потом провел кончиком пальца по ее нижней губе, от чего по всему ее телу пробежала сладкая дрожь. Он несколько раз страстно поцеловал ее в шею, затем овладел ртом. Она купалась в удовольствии от его прикосновений, а душа пела от радости. Даже если бы им пришлось умереть, она не прервала бы этот поцелуй ради всех девяти миров вместе взятых.
– Извини, Валдис, – Эрик наконец отпустил ее, – я не должен подвергать тебя опасности, но я ничего не могу с этим поделать.
– И я тоже, – прошептала она ему на ухо. – Но что ты здесь делаешь? Как ты умудрился проникнуть в этот дом?
– Так же, как и ты. С помощью обмана. Но даже если бы это не получилось, я бы нашел подземный ход из реки Лик в этот бассейн.
– Река далеко отсюда. Ты бы утонул.
– Я сильный пловец, Валдис. На севере я выдерживал под водой дольше, чем любой другой мужчина в Хордаланде, – широкая мальчишеская улыбка появилась на его лице. Потом он вдруг резко посерьезнел. – Я способен на все, лишь бы только быть рядом с тобой.
Локи тихонько заскулил, и Эрик отпустил ее. Обычно пес ворчал на Эрика, но после того, как случайно намочил его сапоги, ему не хотелось испытывать судьбу. Он беспрекословно позволил Эрику забраться в нишу с его хозяйкой. Неожиданно собака повернула свою голову в направлении главных ворот. Валдис застыла.
В темной нише их с Эриком не было видно, но весь двор раскрывался перед ними, как на ладони. Грек, которого Валдис видела на ужине Мохаммеда, пытался взобраться на ослика. Мужчина качался, очевидно, выпив что-то гораздо более сильное, чем гранатовый сок.
– Мой царственный др… друг… будет очень благодарен, – пробормотал он, еле выговаривая слова. Массивные ворота открылись перед ним. Мальчик-проводник с факелом стоял рядом, чтобы отвести его домой.
– Да, если ты будешь держать рот на замке, – произнес чей-то хриплый голос.
Валдис не узнала говорящего, но Эрик его узнал.
– Барак, глава службы охраны Мохаммеда, – тихо пояснил он. – До тех пор, пока не появился я.
Как только стихло цоканье копыт ослика, Барак сделал знак одному из своих помощников.
– Проследи за этим дуралеем и сделай так, чтобы он не доехал до дома сегодня ночью. Избавься также и от мальчика. Хотя вот что – лучше забеги вперед них и заляг в ожидании около дома. Будет казаться, будто он застал тебя за воровством. Мы не хотим, чтобы до Лео дошли правдивые слухи. Не возвращайся, пока не выполнишь задание.
– Но почему мальчика?
– Не смей задавать мне вопросов. Делай, как я сказал. Иди.
